Владимир Поселягин
Повелитель морей
© Владимир Поселягин, 2023
© ООО «Издательство АСТ», 2023
Иллюстрация на обложке Владимира Гуркова
* * *
Заложив руки за спину, я исподлобья наблюдал, как уходит моя бывшая команда – моряки, но не в чёрной форме морфлотовцев, а в робах подводников. Ковырнув носком ботинка ком земли на обочине полевой дороги, я бросил им вслед последний взгляд и, развернувшись, посмотрел на трёх немецких лётчиков, что стояли рядом, внимательно глядя на меня.
– Как и обещал, отпускаю вас, – на отличном немецком языке сообщил им я. – Простите, но это не тот мир, где вы родились, это другой. Здесь сейчас лето четырнадцатого года. До нападения Германии на Российскую империю осталось полтора месяца. Граница Германии в той стороне, я вас больше не задерживаю.
Немцы как один, словно тренировались, вскинули руку к виску, я ответил, и они, развернувшись, уверенным шагом направились прочь.
Они были в курсе ситуации, я им объяснил, что я тот, кто взял их в плен, но меня убили в том мире. А убили британцы, которым в этом мире я собираюсь отомстить. Другие британцы? Да мне по фигу. Необходимо погасить топку удушающей меня ярости. Я на них зол, и с той же злостью буду их топить и уничтожать. Но это дела будущие, да и не решил я ещё точно, что буду делать.
Со своей бывшей командой мы неделю прожили на берегу реки. Утонувших откачали, кроме одного краснофлотца: у него была травма головы, так что без шансов; похоронили его там же, на берегу. Штурман взял командование на себя, и общим решением меня отстранили от командования, хотя и поверили, что я их командир. Вот не люблю такие голосования и общие решения. Это военный флот или гражданская организация? Штурман, как оказалось, после меня был вторым в тройке лидеров на моей лодке, а поддержавший его боцман – на третьем. Я вообще-то это и так знал, но такой вот бунт стал для меня неприятным сюрпризом.
В общем, ушли они. И поскольку идеология была на высоте, то уходили они даже не помогать нашим (я об императорских армии и флоте) воевать с немцами и делиться опытом подводников, а искать ячейки коммунистов и социалистов.
Марина после моего перерождения меня сторонилась, поэтому, когда штурман взял командование на себя, сделала свой выбор и решила уйти с командой. Когда я услышал результат общего голосования и решение любимой, то махнул рукой. Не знаю, может, я сломался? Но мне как-то разом на всё наплевать стало. Пусть поступают как хотят. Поэтому велел им валить. Ничего не дал из своих запасов: с чем достал из Хранилища, с тем и ушли. Потом и немцев достал, чего их держать? Пошли они все. Денег ни у кого нет, так что их проблемы, как они устраиваться будут, я им больше не нянька.
Да, именно моя обида была причиной такого моего решения. Обида за то, что мне отказали, отодвинули меня в сторону и вообще начали принимать решения самостоятельно. Сейчас я для них никто, незнакомый парнишка, что бы я ни говорил. Меня, по сути, кинули. Так что пошли они все, я серьёзно обиделся на всех. И мне было наплевать на то, что они наверняка разболтают обо мне и о том, что ожидается в будущем. Хотя нет, пожалуй, интересно, что из этого выйдет.
Задерживаться у реки я не стал. Свернул лагерь, убрав в Хранилище три взводных и две офицерских палатки, а также большой котёл с поддоном, на котором мы пищу готовили. Коня своего отправил туда же. Потом достал из Хранилища «Шторьх» (у меня их два в запасе) и, устроившись в кабине самолёта, разогнался по дороге; мотало не сильно, так как участок был песчаный, ровный, да и мотор уже прогрелся. Оторвавшись от полосы, стал карабкаться на высоту. Подо мной мелькнула колонна моряков в серых робах, некоторые махали руками. Моя бывшая команда. Шли они в сторону Смоленска, куда и я летел.
Я хотел опередить их, чтобы успеть распродать трофеи. Я рассуждал так: если моряков поймает охранка и вскроется, откуда они, то, если не признают их показания массовым помешательством, меня точно будут искать. Однако выходить на контакт с местным правительством и монархом я не планировал даже в отдалённом будущем – смысла не видел. До Смоленска недалеко, и семидесяти вёрст нет, долечу быстро. Там на месте будет видно.
А пока стоит проанализировать произошедшие события. Уже шесть дней как я нахожусь в этом мире. Используя Исцеление, залечил травму головы, а чуть позже, когда зарядка пополнилась, и следы от кнутов. После этого, не задерживаясь более, я покинул деревню, где ночевал на подворье старосты, и нашёл отличное место на берегу реки. Рядом вилась полевая дорога, скорее даже тропинка (с неё я сейчас и взлетел). На берегу реки я достал свою форму капитана второго ранга и переоделся. Раньше я был шире в плечах, и сейчас форма висела на мне как на вешалке, и было заметно, что она с чужого плеча. Но награды на ней мои, честно заработанные.
Потом я достал из Хранилища всю мою команду – сначала врача, затем утопленников. Врачу объяснил ситуацию, и вдвоём мы принялись за работу. От врача, с его сломанной рукой и помятыми рёбрами, реальной помощи было немного, но советы его были в тему. Под его руководством я откачал всех утопленников, кроме одного. Самому врачу я лубок сделал и руку на косынку подвесил. После чего достал и остальных членов команды. Последовало объяснение. Кратко растолковал, кто я и как мы тут оказались. Все свои возможности я раскрывать не стал, рассказал только о наличии Хранилища, но без подробностей о том, что внутри.
Марина от меня шарахалась, не подходила. Я не сразу понял, но, видимо, мой новый облик вызывал у неё антипатию. А чуть позже из беседы моряков узнал, что в новом теле я очень похож на прежнего капитана моей субмарины, того временного, капитан-лейтенанта, который приставал к Марине. Изучив себя в зеркальце, пришёл к выводу: действительно похож, только моложе лет на десять. Но, видимо, у Марины сработали ассоциации, что-то у неё щёлкнуло – и всё, пропасть между нами.
В общем, ситуацию члены команды вроде как приняли, но мои планы помогать России и незаметно бить британцев на море, став этаким «Летучим голландцем», штурману сильно не понравились. Мой штурман начал готовить бунт, и у него нашлись единомышленники. А мне держать всё в руках и быть в курсе дел без Взора оказалось затруднительно, и вот час назад неожиданно для меня было собрано совещание, на которое меня тоже пригласили.
На этом совещании было выдвинуто предложение помочь товарищам из революционных ячеек, своим, найти товарищей Сталина и Ленина. Руки в поддержку этого предложения подняли почти все, даже раненые и пострадавшие. Ну, я со злости и велел им всем катиться на все четыре стороны, чтоб глаза мои их больше не видели. Двое из команды были не ходячие, но носилки у нас для них были готовы. И вот бывшая моя команда собралась и ушла.
С немцами было проще. Я достал их, пока мои бывшие матросы собирались. Краснофлотцы хоть и косились на людей в ненавистной форме, но всё же ушли, ничего не предприняв. Расходились немцы и краснофлотцы в разные стороны, поэтому уверен, эксцессов не будет. Немцам я кратко объяснил суть дела и тоже отправил восвояси. Своё обещание научить меня летать они выполнили, а остальное неважно. Немцам сейчас предстоит убедиться, что им не солгали, что они действительно в другом мире и времени, и добраться до своих. Уверен, со своими знаниями они очень хорошо устроятся в этом мире.
Про своих бывших подчинённых я этого сказать не могу, тут уж как повезёт, но думаю, вряд ли. Однако это было их решение. Я чувствовал себя преданным. Думал, что имею непререкаемый авторитет, а они раз – и вот так ускользнули. Я лишился команды, а в одиночку воевать на подлодке, да ещё без Взора, это скорее из разряда сказки. Ну что ж, буду воплощать эту сказку в жизнь. Хотя бы попытаюсь.
Сейчас я наблюдал, как сбоку (спереди мешал капот мотора) надвигается довольно крупный город. Каменных зданий было не так и много, ими были застроены только несколько улиц в центре, да несколько одиночных каменных домов виднелись в стороне, на других улицах, большая же часть зданий были деревянными, встречались и двухэтажные, но мало. Сделав два круга над городом, я заметил, что народу на улицы высыпало множество – у моего самолёта были тактические знаки другой страны, – но меня это не волновало.
В стороне от города я заметил полосу у посадки, деревянный ангар, ветряк и даже самолёт. Сблизившись, сделал из любопытства несколько кругов на одной высоте, изучая это нечто из тонких реек и перкаля. И оно летает?! Это чудо. Из здания у ангара также высыпало порядочно народу, руками махали. Однако совершать там посадку я не стал, а отлетев, сел на дорогу.
Я уже отошёл от того, что меня кинула бывшая команда, злость улеглась, но чувство предательства (по-другому я это не назову и называть отказываюсь) ещё не прошло. Эх, не те люди пошли, не те. И ведь я знал, что ко мне в команду направляют только отличников боевой и политической подготовки, не то чтобы фанатиков, но близко, но никогда не придавал этому значения. Моё дело – командовать, а душами моряков заведовал комиссар. Вот он и насоветовал, промыл мозги. Если бы он с нами был, они ушли бы на следующий же день, а не ждали четыре дня, готовя бунт.
Я ведь видел их перешёптывания, да не до того мне было, всё Марину пытался вернуть, пока не понял, что всё, шансов нет. А тут ещё это навалилось, ну и вспылил. Вообще, я иногда бываю вспыльчив, но чтобы довести до такой ситуации, меня хорошенько завести нужно, и у краснофлотцев это получилось. Ладно, фиг с ними. Я чуть меньше года с ними воевал, по сути даже меньше, но всё равно успел привязаться, так что всё это, конечно, неприятно, но перетерпим. Время лечит.
Да пошли они! А зацепила меня всё-таки ситуация, всё никак не могу выкинуть её из головы.
Дорогу я выбрал не главную, что вела к городу, а небольшую тропинку в трёх километрах от окраин, рядом с железнодорожными путями. Там как раз проходил воинский эшелон. Точно воинский: солдат в открытых дверях теплушек рассмотрел, да и они меня видели, махали руками и фуражками. Непривычно видеть, что и простой солдат тут фуражку носит. Пехота, похоже. Царица полей.
Форму командира Красного флота я снял ещё в первый день, когда своих моряков с ситуацией знакомил. Они потом два дня в себя приходили, многие семьи свои вспоминали, знали, что уже не вернутся. Позже я переоделся в красноармейскую форму, и сейчас она на мне была. На голове – пилотка, кепку я убрал, только звёздочку вынул. Вот и сейчас я был в этой форме, на ногах – ботинки с обмотками. Это всё то, что было мне по размеру, так что менять не стал.
Когда эшелон прошёл, я осмотрелся и убрал самолёт в Хранилище, заправлю позже. Я специально выбрал такое место для посадки, где небольшая возвышенность скрыла меня от окраин Смоленска, так что если и были свидетели пропажи самолёта, то мизер. Осмотрев себя, я уверенно снял кобуру с наганом, оставив штык-нож от СВТ и фляжку (привык к ним), кобуру в Хранилище убрал, поправил ремень, сгоняя складки назад, и уверенно направился к Смоленску. Потом вспомнил о коне, на котором передвигался бывший хозяин этого тела, и, достав его, вскочил на его широкую спину и ударил каблуками ботинок по бокам. Лучше плохо ехать, чем хорошо идти. Конь бод рой рысцой, иногда переходя на галоп, направился к городу, а я размышлял.
Дело в том, что ранее, используя Хранилище, я видел, что находится внутри, да и список имелся. А сейчас ничего нет. Всё, о чём я помню, я могу достать, однако, несмотря на отличную память, о мелких трофеях я наверняка забыл, так что их придётся искать методом тыка, мысленно давая команду достать и проверяя: есть или нет? Без иконок на зрении было непривычно. Чёртовы святоши, никогда не ждал от них ничего хорошего!
Тут, видимо, и сработала моя мысленная ругань, направленная в сторону этих… недостойных личностей. Последнее я добавил, когда передо мной метрах в десяти появился очередной святоша. Пришлось резко натягивать поводья, останавливая коня, чуть на задние ноги его не поставил.
В этот раз был знакомец, аватар Михаила.
– Всё знаю, – без приветствия сообщил он. – Недостойно поступили наши коллеги.
– Фракция противников? – понимающе кивнул я. – Как извиняться будете?
– Наглец ты. Впрочем, не удивлён, все Путники такие. Не наша в том вина, но твои умения я возвращаю, – сказал он и махнул рукой.
И тут он удивлённо замер и начал присматриваться ко мне. Иконки появились, остальное и так при мне было, Исцеление и Хранилище так точно. Взором работать я не мог, но уверен, что и он был при мне. Видимо, сработало то, что я тогда на мостике лодки отказался принять тот факт, что у меня всё отбирают. Уверен, не смогли забрать, только управление убрали. Это, видимо, аватар Михаила и понял, судя по его задумчивому и заинтересованному взгляду.
Кстати, плюсы от этих лишений и возвращений были. В Хранилище всё на месте, размеры его огромны, Исцеление на пятьдесят семь процентов прокачано, всё времени на него не было, и Взор брал на дальность почти четырнадцати километров. Качать всё это можно, но снова с нуля не нужно. Это радует.
– Вина не ваша, но люди ваши, – продолжил я. – Меня не волнует, что они из другой группировки и вы, как я понял, соперники. Чем расплачиваться будете?
– Я смотрю, у тебя есть предложения, судя по твоей настойчивости?
– Люди меня кинули, предали по сути. Не то чтобы я возлагал на них огромные надежды, но некоторые планы строил. Верных помощников хочу.
– Людей я тебе не верну.
– А кто говорит о людях? Големы. Умение создавать големов – вот этого я желаю.
Я много размышлял об этом после кидка команды и вскоре пришёл к мысли о големах, которую сейчас и озвучил.
– Надо же, – удивился аватар. – Подсказал кто? Есть такое умение. Ладно, уговорил, дарую тебе умение «Малое управление големами».
– Эй, почему малое?! – возмутился я.
– Среднее ты не вытянешь. Ладно, моё время истекает, прощай.
Он исчез, и я понял, что чувствую себя облапошенным. Похоже, мало я запросил, раз он так легко согласился и быстро исчез. Вот гады. Чую подвох с этим умением.
Похлопав коня по шее, я спрыгнул на землю, дав ему полакомиться травой. А иконка новая у меня появилась после очередного взмаха руки. Умения не все сразу открываются, да и работать приходится методом тыка, но иногда с ними инструкции идут, и там вся нужная информация есть. Мысленно активировал иконку и довольно улыбнулся: это второе из четырёх моих умений, имеющее сопроводительную информацию. С двумя другими я своими руками и разумом разбирался.
– Так, что тут не так? Что-то должно быть, – бормотал я, быстро пробегаясь по инструкции управления.
М-да, инструкции по управлению не оказалось, это был просто список возможностей Големики. Снова до всего самому доходить придётся.
– Так-так-так, големов я могу создавать из чего угодно. Любая почва, от песка до камней и глины.
Жаль, из воды и воздуха нельзя: не тот материал. Думаю, из воздуха были бы похожи на привидения. Так, големы смогут всё, что умею я, им даётся копия моих умений, без личностей. Управляю я. По сути, роботы. Отлично, такие не предадут. Умение нужно качать. Сначала с одним големом освоиться, потом с остальными… ЧТО?! Всего пятеро, не больше?! Вот почему малый! Вот почему аватар Михаила сбежал! По минимуму откупились!
Я от злости пнул травянистую кочку, отчего она разлетелась, подняв облачко пыли, и минуты две разговаривал только на матерном языке. В этом мире у меня одни потрясения, так никаких нервов не хватит. Чуть позже, успокоившись, отстегнул фляжку и выдул половину. Это помогло. Прочистило голову. Конь, что отошёл чуть в сторону и с недоумением косил на меня одним глазом, продолжал пощипывать губами травку. Достав корку хлеба (и такое у меня есть), я подошёл к нему и угостил его. Конь, похоже, такое лакомство знал, с удовольствием захрустел и явно собирался выпросить ещё, но я уже вскочил на его спину.
Со стороны города мне навстречу катили несколько пролёток и один ретроавтомобиль со сложенной крышей, а также неслось множество мальчишек. Похоже, многие видели, где сел самолёт. На меня покосились с интересом, но не более. Вещмешка за спиной нет, значит, лагерь недалеко.
Въехав на территорию города, я по улочкам направился в сторону рынка. Их тут оказалось два, я поспрашивал у прохожих, и две встретившиеся мне женщины подробно и описали всё солдатику. Да, форму надо менять. Она не очень похожа на ту, что я на солдатах видел, заметно отличается. Видимо, во время войны с немцами была реформа, и униформу изменили примерно на то, что я сейчас ношу. Детали мелкие, но их много, и вот в целом не сильно я на русского солдата похож, скорее на гражданского в военизированной одежде. Я потому возле женщин и остановился: как и ожидалось, они в этом не особо разбирались.
На рынке я без проблем продал коня, получив за него двадцать семь рублей – как я понял, цена чуть ниже среднего, но вполне годится. Можно было бы поторговаться, но я не стал. После прошёлся по рядам и продал все трофеи с тех, что меня плетьми хотели отделать, все, даже обувь. Вот только берданки не взяли: ими торгуют магазины со специальной лицензией, они же и скупают ненужные.
Такая оружейная лавка нашлась рядом с рынком. Магазин не был пуст – шесть покупателей. Но трое продавцов вполне справлялись, вот один из них мной и занялся. Пока он изучал винтовки, я выяснил, что патроны к ним есть и с бездымным порохом, но их мало берут: с дымным дешевле, а местные деньги считать умеют. Винтовки я решил продать. В принципе, купив нормальные патроны, можно было и оставить, но они ушатанные, разболтанные, ну их.
Вообще, с возвращением мне всех умений и даже появлением одного нового смысла во всех этих продажах не было никакого. Делал всё по инерции.
Из оружейной лавки я вышел, крутя в правой руке раритетный кольт «Миротворец» (ну вот захотел). К нему было двести патронов. Кольт я убрал в карман, патроны и кобура к нему находились в Хранилище. Оружие не было заряжено, ещё консервационную смазку убрать нужно. На покупку кольта ушли все деньги с продажи берданок и амуниции к ним, он был в подарочной версии, никелированный красавец с перламутровыми накладками на рукоятке и орнаментом.
Прикинул, что делать дальше. Нужно качать умение управления големами. Найти подходящее место для проживания и качать. Вшестером мы – я и пять големов – с крупной океанской лодкой справимся, а других у меня всё равно не было. Будет сложно, но возможно. Главное, освоиться с этими умениями. Это планы на ближайшее будущее.
Подумал, не продать ли лошадей той банды, что на меня напала. Одного коня я продал – того, что парнишке принадлежал. Это для него конь мог быть другом, а для меня нет. Нужно скинуть лишнюю живность или нет? Об этом я и размышлял, направляясь в подворотню, где можно было незаметно достать коней. Решил продать трёх похуже, а остальных оставить. Решил, что местные деньги мне пригодятся, а то всего едва сорок рубликов. Это были деньги за коня и одежду банды, не так и много вышло, хотя по местным временам сумма была солидная. Добью до ста. Пусть будет в запасе. С теми самолётами, что у меня есть, я доберусь до границ России, дальше переберусь в зону боевых действий, но наличка пусть будет, мало ли пригодится.
Достал трёх коней (они уже немолодые, сёдла у них потёртые, да и подковы у двух пора менять) и повёл их на рынок. Подошёл с ними к тому же продавцу, он смерил меня подозрительным взглядом, но стал изучать коней, делая это неторопливо и качественно. В прошлый раз он встречал меня по-другому. Что-то мне всё это не нравится. Я закрутил головой. Отметил, что помощник торговца быстро свинтил при моём появлении, и мне это также не понравилось.
Тут меня как молнией пронзило, аж дёрнулся. Лошади! Неделя прошла с момента, как я тех бандитов положил. Их трупы уже давно нашли, и я уверен, что описания моих трофеев также разошлись. И если одежда и винтовки особых примет не имели, то лошади – вполне. Наверняка всех лошадников предупредили, всех торговцев в округе. При первой продаже он, видимо, не понял, кого ему привели, а потом догадался.
Интересно, он уже предупредил местный сыск или нет? Судя по скорости, с которой сбежал помощник, предупредил, и тот побежал за жандармами. Мысленно пробежавшись по списку оружия, я прикинул, что у меня есть ППШ с дисковым магазином и танковый пулемёт ДТ, отобьюсь. Оружие снаряжено и готово к бою, гранаты под рукой. Можно сразу уйти, но трофеи есть трофеи, без денег я не уйду, это принципиально.
Вокруг меня забурлила толпа, людей стало больше, мелькнули двое в форме и те, что ближе были, в штатском. Я чуть улыбнулся и поторопил торговца:
– Побыстрее, если можно.
Однако ответил не он, а подошедший жандарм. Не знаю его звания, но явно офицер, он был в форме.
– Куда-то торопитесь?
Я прошляпил его появление, как-то он так неожиданно вывернул из-за лошадей. Оказалось, было трое филеров в гражданке и семеро, включая офицера, в форме. Остальные унтера да рядовые. Хотя нет, был ещё один офицер, подошёл и встал рядом с первым офицером. Двое громил в форме схватили меня за руки, пока третий, с какими-то знаками на погонах, быстро обыскивал меня, сразу вытащив нож из ножен и убрав фляжку.
– Это нападение? – поинтересовался я. – Недавно на меня банда напала, я как раз трофеи с них продаю, лошади остались. Если вы бандиты, то смогу ли я вашу форму продать тут на рынке?
– Шутник, значит? – хмыкнул тот же офицер.
– Нет, это констатация факта, – ответил я и отправил в Хранилище трёх полицейских, что меня держали и обыскивали. Вооружившись ППШ, я дал короткую очередь в воздух, прижал приклад к плечу и громко заявил: – Кто дёрнется, получит пулю. Мне ваши жизни не нужны, я понимаю, что вы делаете свою работу, но ко мне лучше не лезть – зашибу. Торговец уже сбежал. Двигаясь спиной вперёд и приглядывая за окружением, я дошёл до своих лошадей, привязанных к перекладинам загона и, отпустив диск автомата, левой рукой отправил всех трёх коней по очереди в Хранилище. Ну и плюс двух коней торговца, за возмещение ущерба.
– Стойте на месте, ваши коллеги чуть позже сами вернутся. Без формы. Сами понимаете, военные трофеи – это святое.
– Но сейчас нет войны, – напомнил говорливый офицер.
– Да? – Я немного удивился, а потом кивнул, соглашаясь: – Да, точно. Тогда трофеи собирать не буду.
– Я могу вам верить в том, что мои люди не пострадают? – мягко, стараясь не провоцировать меня, спросил офицер. – Кстати, где они?
– Слово офицера, что не пострадают. А где они, уж извините, умолчу.
– Вы офицер?
– Моряк. Капитан второго ранга, командир русской подводной лодки океанского класса Северного флота. Был потоплен британской авиацией в Атлантике, после того как пустил на дно два крупных боевых германских корабля, потопил линкор и тяжёлый крейсер, плюс два эсминца и корвет. Что самое интересное, воевали мы с немцами, а британцы – наши так называемые союзники. Всегда, суки, били в спину. Погиб я тогда и вот получил новое тело в вашем мире. Да, команда моей лодки тоже спаслась, но бросила своего командира. Они социалисты и большевики. Двигаются сюда, к городу, пешком. У них двое раненых на носилках. Будут тут через пару дней. Советую пообщаться с ними, они и расскажут, как через месяц на Россию нападёт Германия, а ещё через три года Российская империя перестанет существовать после отречения императора.
Уйти мне всё же дали. Те, у кого револьверы были в руках, убрали их, но я держал пистолет-пулемёт наизготовку. Пятился назад, пока не скрылся в рядах и не ушёл быстрым шагом с рынка, вскоре затерявшись в улочках. От тройки полицейских я вскоре избавился. С разбегу вскочил на высокий дощатый забор (это второй, в первом дворе были хозяйка и злая собака) и, вытянув руку, достал их. Они попадали вниз, матерясь, потирая ушибленные бока, а я, спрыгнув на мостовую, достал одного из коней, из румынских скакунов, и полетел к выходу из города. Уверен, что уже объявили местный план «Перехват». Кстати, зря я полицейских жандармами называл, жандармы в охранке работают, а это обычные сыскари.
А уйти мне всё же удалось. Проскакал километров пять и ушёл на второстепенную дорогу. Тут озеро было, вдали на холме – деревенька. Я поводил коня, а то запалил скачкой, дал ему отдохнуть, напоил и после убрал в Хранилище. Сам окунулся в озере, после чего переоделся – сменил форму на привычную робу матроса-подводника, советского конечно. Нашлось у меня в запасе два комплекта моего размера и ботинки.
Потом я достал самолёт. Это был связной «мессер», четырёхместный, я на таком в Африку летал, когда в Крыму воевал. «Шторьх» не доставал, потом его заправлю. У меня бзик по этому поводу: техника должна быть заправлена, и всё тут. Устроившись в кабине и пристегнувшись, я взлетел (тут обочина ровная, я предварительно пробежался, посмотрел) и, набирая скорость и высоту, направился в сторону Гданьска. Пережду время до начала войны там, на Балтийском берегу.
А пока летел, размышлял, и нет, не о планах своих будущих, а о стычке с полицейскими. К ним у меня претензий нет, они свою работу делали, разошлись, к счастью, краями, без последствий. А говорю я сейчас о своём физическом состоянии. Тело мне досталось парнишки пусть одарённого, но физически слабо развитого, рахитичного по факту. Физическими нагрузками он себя особенно не утруждал, кроме недолгого периода работы на конюшне.
В общем, в последние четыре дня я активно приналёг на тренировки, вон все мышцы болят, только недавно перестал ходить, как беременная баба. Возобновил тренировки боя на шашках с боцманом – тот, кстати, от новостей с последними событиями быстро отошёл, одним из первых. Штурман также продолжал меня учить, всё необходимое имелось, в том числе и инструмент. Так и высчитали, где мы находимся.
Так что физически я был пока не сильный боец, поэтому и не оказал полицейским сопротивления, ставку сделал на огнестрельное оружие. А то, что я слил информацию о себе, меня мало волновало, хоть слышали нас человек двадцать, что рядом были, полицейские и случайные прохожие из покупателей. Пусть бывшую команду мою берут, а то ишь, решили социалистам и большевикам помочь. Сейчас они не те, что через тридцать лет, это совершенно разные люди и разные поколения. Ну и мне интересно, что из всего этого получится, вытянут ли информацию? Изменится ли история? Вот и удовлетворю любопытство.
А эти полтора месяца мне нужны. И не только для изучения нового умения, но и чтобы физически подтянуть это немощное тело. Может, для местных Андрей Басов, тело которого я занял, и был вполне крепким пареньком, для меня слабость моего нового тела была очевидна. Связки не разработаны, мышцы слабые, скорости реакции никакой. Хорошо, тело молодое, не всё потеряно, нужны лишь время и приложенные силы. Было бы у меня прошлое тело, я бы тех полицейских раскидал без проблем, вырубая мощными ударами кулаков, хотя некоторые на две головы выше меня были – понабрали здоровяков в полицию. Но мастерство в боксе навсегда со мной, его сменой тела не потеряешь.
Самолёт БФ-108, в кабине которого я находился, ровно гудел мотором на трёхстах километрах в час. До Гданьска было где-то девятьсот километров по прямой, дальность моей машины – тысяча километров, топлива с запасом, летел я на двухкилометровой высоте. Через три часа полёта (благо в туалет сходил, но к концу полёта уже тянуло до кустиков) я начал изучать береговую линию, не на предмет места для жительства, а в поисках подходящего места для посадки. Всё же «мессер» к этому куда более требователен, чем связной «Шторьх», но вместе с тем и удобнее, скоростнее. У каждого свои плюсы и минусы.
Воды Балтики не были пусты, тут и там я видел дымы от разных судов. У одного, похоже, это боевой корабль, дым белый и его было не так и много. Видимо, на хорошем угле шёл. Что за тип, не знаю: далеко, на горизонте.
Уже вот-вот должно было стемнеть, когда я нашёл надёжное место для посадки. Это была дорога, тут я хотя бы уверен, что не напорюсь колесом на кочку, пенёк или покрытый мхом камень. На самом деле Взор в моих поисках здорово помогал, но длинного и ровного участка я долго найти не мог, и дорога оказалась очень кстати. Нашёл участок длиной в четыреста метров, подходящий для посадки, и посадил там самолёт. Дорога была пуста, только вдали виделись крестьяне на двух телегах, торопились куда-то добраться до темноты. Меня они видели, не могли не видеть: я над головами у них летал, пока искал место для посадки. Да и у жителей двух деревенек засветился. До самого Гданьска я не долетел, до него оставалось километров шестьдесят.
После посадки я провёл обслуживание самолёта, его требовалось заправить и долить моторного масла. Ну и заодно и «Шторьх» обслужил и заправил. Потом достал мотоцикл-одиночку и, двигаясь следом за метавшимся пятном света от фары, покатил в сторону берега. Тут недалеко, полтора километра до него. Двигался без дороги, Взор помогал, так что доехал спокойно, не побился. На берегу я поставил палатку и разбил временный лагерь. Не постоянный, на полтора месяца до начала войны я подберу другое место, это не подходит, но для ночёвки оно вполне неплохо.
После ужина я пошёл к скалам и активировал умение создания големов и управление ими. Пока одним, но пора начать учиться, терять время я не собирался. Как всё происходило? Мне самому интересно было за этим наблюдать. От меня к глыбе камня в три моих роста полетело нечто едва видное, святящееся, похоже плетение, и впиталось в камень. Камень вдруг вздрогнул, с его верхушки посыпались песок и мусор, а от боковой части с хрустом отделилась человекоподобная фигура, её контур остался в камне. Я светил фонариком, наблюдая, как фигура голема отделилась от камня, сделала два шага вперёд и замерла по моему мысленному приказу. Ха, а я думал, даже ходить его учить придётся. Нет, сам ходит. Хм, и управлять им не так уж сложно.
Пока он стоял, я на пробу отправил в камень второе плетение – и ничего не произошло. Но я вдруг резко ослабел – аж ноги подкосились – и шлёпнулся в траву. Ясно, тренироваться нужно, силу нарабатывать. Отдышавшись и набравшись сил, я встал, а голем все эти два часа моей передышки так и стоял, сил на него я тратил не так и много. А на меня жор напал, так что я достал из Хранилища очередной котелок с молочной кашей и начал быстро набивать желудок, мысленно управляя големом. Действительно, не сложно.
Выдал ему ручной пулемёт ДП, без диска, и голем бегал, ползал, занимал позиции, окапывался – нормально, как боец неплох. По силе – очень силён. Легко поднял мой мотоцикл, потом валун, весивший тонны две, не меньше. И он очень быстрый, быстрее человека, скорость завтра на дороге замерю, как и дальность управления. Выглядел он как человек, только черты рубленые. Ещё я отметил, что фигуру он копировал с меня – те же рост и телосложение. Только одежды нет, показывать его людям явно не стоит.
