bannerbannerbanner
Летающий пролетарий

Владимир Маяковский
Летающий пролетарий

Полная версия

 
     до самой
              небьей тверди
     коммуну
     утвердя.
     Наш флаг
              меж звезд
       полощется,
     рабочью
             власть
   растя.
     Мы – летчики,
  мы – летчицы,
     рабочих и крестьян!
 
 
НАЧАЛО.
 
 
     Сначала
             разведчики
       размахнулись полукругом.
     За разведчиками –
      истребителей дуга.
     А за ними
               газоносцы
        выстроились в угол.
     Тучи
          от винтов
                    размахиваются наугад.
     А за ними,
                почти
     закрывая многоокий,
     помноженный
фонарями
         небесный свод,
     летели
            огромней,
     чем корабельные доки,
     ангары –
              сразу
   на аэропланов пятьсот.
     Когда
           повороты
   были резк_и_, –
     на тысячи
               ладов и ладков
     ревели
            сонмы
                  окружающих мастерских
     свистоголосием
   сирен и гудков.
     За ними
             вслед
  пошли обозы,
     маскированные
  каким-то
           цветом седым.
     Тихо…
     Тебе – не телегой _о_б земь!..
     Арсеналы,
               склады
     медикаментов,
  еды…
     Под ними
              земля
   выгибалась миской.
     Ждали
           на каждой
    бетонной поляне.
     Ленинская
               эскадрилья
         взлетела из-под Минска…
     Присоединились
   крылатые смоляне…
     Выше,
           выше
                ввинчивались летчики.
     Совсем высоко…
     И – еще выше.
     Марш отшумел.
  Машины –
            точки.
     Внизу – пощурились
       и бросили крыши.
     Проверили.
                Есть –
      кислород и вода.
     Ед_у_
     машина
 в минуту подавала.
     И влезли,
               осмотрев
       провода и привода,
     в броню
             газонепроницаемых подвалов.
     На оборону!
Заводы гудят.
     А краны
     мины таскают.
     Под землю
               от вражьего газа уйдя,
     бежала
            жизнь заводская.
 
 
 ПОХОД.
 
 
     Летели.
     Птицы
           в изумленьи глядели.
               Летели…
     Винт,
     звезда блестит в темноте ли?
      Летели…
     Ввысь
           до того,
   что – иней на теле.
      Летели…
     Сами
          себя ж
догоняя еле,
             летели.
     С часами
              скорость
      творит чудеса:
     шло
         в сутки
двое сполна;
     два солнца –
 в 24 часа;
     и дважды
              всходила луна.
     Когда ж
             догоняли
     вращенье земли –
     сто мест
              перемахивал
         глаз.
     А циферблат
показывал
          им
     один
     неподвижный час.
     Взвивались,
прорезавши
           воздух весь.
     В удушьи
              разинув рот,
     с трудом
              рукой,
    потерявшей вес,
     выструивали
                 кислород.
     Врез_а_лись
разведчики
           в бурю
 и в гром
     и, бросив
               громовую одурь,
     на гладь
              океана
    кидались ядром
     и плыли,
              распенивши воду.
     Пловучей
              миной
   взорван один.
     И тотчас
              все остальные
     заторопились
 в воду уйти,
     сомкнувши
               брони стальные.
     Всплывали,
                опасное место пройдя,
     стряхнувши
                с пропеллеров
             капли;
     и вновь
             в небосвод,
        пылающ и рдян,
     машин
     многоточие
     вкрапили.
               Летели…
     Минуты…
               сутки…
       недели…
Летели.
     Сквозь россыпи солнца,
       сквозь луновы мели
     летели.
 
 
                НАПАДЕНИЕ.
 
 
     Начальник
               спокойно
       передвигает кожаный
     на два
            валика
  намотанный план.
     Все спокойно.
  И вдруг –
            как подкошенный,
     камнем –
              аэроплан.
     Ничего.
             И только
     лучище
     вытягивается
 разящей
         ручищей.
     Вставали,
               как в пустыне миражи,
     сто тысяч
               машин
    эскадрильи вражьей.
     Нацелив
             луч,
 истребленье готовящий,
     сторон с десяти
    – никак не менее –
     свистели,
               летели,
      мчались чудовища –
     из света,
               из стали,
        из алюминия.
     Качнула
             машины
   ветра река.
     Налево
            кренятся
    по склону.
     На правом
               крыле
    встает три «К»,
     три
         черных
                «К» –
     Ку-клукс-клана.
     А ветер
             с другого бока налез,
     направо
             качнул огульно –
     и чернью
              взметнулась
         на левом крыле
     фашистская
                загогулина.
     Секунда.
              Рассмерчились бешено.
     И нет.
            Исчезли,
    в газ занавешены.
     На каждом аэро,
    с каждого бока,
     как будто
               искра –
      в газовый бак,
     два слова
               взрывало сердца:
               «Тревога!
     Враг!»
 
 
                АЭРОБИТВА.
 
 
     Не различить
                  горизонта слитого.
     Небо,
           воздух,
  вода –
         воедино!
     И в этой
              синеве –
      последняя битва.
     Красных,
              белых
                    – последний поединок.
     Невероятная битва!
       Ни одного громыханийка!!
     Ни ядер,
              ни пуль не вижу мимо я –
     только
            винтов
  взбешенная механика,
     только
            одни
                 лучи да химия.
     Гнались,
              увлекались ловом,
     и вдруг –
               поворачивали
           назад.
     Свисали руки,
  а на лице
            лиловом –
     вылезшие
              остекленелые глаза.
     Эскадрильи,
атакующие,
           тучи рыли.
     Прожектор
               глаз
   открывает круглый –
     и нету
            никаких эскадрилий.
     Лишь падают
                 вниз
     обломки и угли.
     Иногда,
             невидимые,
       башня с башнею
     сходились,
                и тогда
       громыхало одно это.
     По старинке
дрались
        врукопашную
     два
         в абордаже
   воздушные дредноута.
     Один разбит,
 и сразу –
           идиллия:
     беззащитных,
 как щенят,
     в ангары
              поломанные
        дредноуты вводили,
     здесь же
              в воздухе
       клепая и чиня.
     Четырежды
               ночью,
     от звезд рябой,
     сменились
               дней глади,
     но все
            растет,
   расширяется бой,
     звереет
             со дня н_а_ день.
     В бою
           умирали
  пятые сутки.
     Враг
          отошел на миг.
     А после
             тысяча
   ясно видимых и жутких
     машин
           пошла напрямик.
     В атаку!
              В лучи!! –
         Не свернули лёта.
     В газ!!! –
                И газ не мутит.
 
Рейтинг@Mail.ru