Владимир Малыгин
Господарство Псковское
Глава 5
Новый корабль. Изобретаем порох и пушки. Повеление богов. Сражение с пиратами
Рутина, рутина, рутина… Засосала, завертела – голову поднять и оглядеться некогда. Вроде и делать-то ничего не надо было, а началось с малого, потом ещё навалилось до кучи, да сверху добавилось, и понеслась душа в рай. Или в вирий солнечный. Кому как больше нравится.
Наконец притормозил, глянул – зима засыпала землю белым снегом, заморозила реки. Чем занимался? А всем понемногу. Торговля и разговоры, а самое основное – не вылезал с верфи, где заложили новый корабль. Заключительное в этом году плавание и налетевший во время него шторм показали, насколько наши суда слабо подготовлены к суровым природным катаклизмам. Хотя зря я на себя и на струги наговариваю. Они по своим качествам на порядок выше, чем обычные для этого времени дракары и лодии. Викинги же на своих «драконах» умудрялись через все штормы до Америки дойти. Так вот, на верфи мы заложили новый корабль с более узкими обводами, что позволит немного увеличить скорость. Правда, увеличится и осадка, но это на сегодня меньшее из зол. Сплошной настил палубы с высокими комингсами, плотно закрывающиеся люки и двери – и можно не бояться штормов. Вооружение оставили прежнее, по скорпиону на носу и корме. Поставили вторую мачту и увеличили площадь парусов. Теперь бы только через пороги пройти с таким весом и габаритами. Ничего, пройдём, перетащим и, если что, будем оставлять наше судно на зимнюю стоянку у Изяслава в Нарве.
Последние дни голова болела от размышлений – изобретать порох или нет? Если сделаю, а сделать его смогу, то мне будет гораздо легче. Пушки Головня отольёт – не вопрос. А что дальше? Дальше – не знаю. Заманчиво, но не рано ли? Не тороплюсь ли я с огнестрелом? Может, всё-таки обойтись одними арбалетами? Пока мы и так впереди Европы всей. Если только для себя, на всякий случай, отлить парочку небольших пушчонок да убрать их до поры до времени. Свинец есть, можно картечи налить, нарубить, в крайнем случае. Когда пойду в следующий дальний поход, взять с собой, вдруг пригодится. А думать надо уже сейчас – потому как судно наше строится, и пушечные порты нужно будет делать сразу. Вот и ломаю голову. И хочется, и тяжёлый груз ответственности перед историей давит. Почему у нас такого же коня, как в Щецине, нет? Так бы поводил его мимо кузни пару раз, поплевал через плечо, и вся ответственность мимо меня.
Думы думами, но и про физподготовку я не забывал. Несколько часов в день обязательно посвящал воинской науке. Тренировался со стрелками и мечниками, наблюдал, как отрабатывают упражнения по стрельбе арбалетчики. Особое внимание уделял своей команде, тем, кто пойдёт по весне со мной в дальний поход. На новое судно своим волевым решением назначил команду Первуши. Бивой, конечно, чуть опытнее, но именно что чуть. Зато физически слабее и вряд ли потянет тот поход, что мы замыслили. Пусть готовит экипажи под новые суда, обучает морскому делу молодёжь. Флотилия-то наша значительно разрослась. Скоро будем испытывать кадровый голод.
А почему бы нам не открыть что-то вроде ремеслухи, где давать знания и навыки тем, кто пожелает? Пришедшая в голову идея увлекла и захватила меня полностью, я несколько дней обсасывал её со всех сторон, пока она укладывалась у меня в голове. Потом пошёл в Кром и там, в присутствии давно выздоровевшего Горивоя, рассказал князю свою задумку. Мою мысль подхватили на лету, друзья тоже задумывались о чём-то подобном. Так что скоро у нас будет новое учебное заведение. Учить будем бесплатно, нам о будущем думать надо и княжество наше укреплять и расширять, а не о полноте своих карманов заботиться. Ведь на самом деле реальное богатство – это не битком набитые сундуки отдельных личностей, а здоровое, грамотное общество, объединённое общей идеей. Куда-то меня занесло… А если ещё вспомнить расхожую фразу наших деятелей о том, что незаменимых людей нет? Аж затряхивает от злости. Поразбрасываются специалистами и остаются в результате с носом. А потом делают вид, что якобы работать некому. Просто так воровать легче. Да что со мной такое сегодня? Наверное, не с той ноги встал. О насущном думать надо – о сегодняшнем дне.
Ладно, пора брать голову в руки и ещё разок подумать, стоит ли мне опережать эпоху и «изобретать» огнестрельное оружие почти на полтора века раньше своего времени? По здравому размышлению и исходя из сведений из прочитанных мною ранее книг все порядочные попадуны всегда начинали с изобретения пороха. Почему же тогда я должен выделяться из этого ряда? Китайцы применяли свои фейерверки вроде как с девятого века, что опять же известно из источников, дошедших до моего времени. А из неизвестных источников? Может, уже сейчас какой-нибудь мандарин в своём саду с бонсаями как раз и пуляет в ночное небо взрывающиеся яркими огнями ракеты. Так что никак я не обгоняю время. И ещё. Считается, что порох в Европе изобрёл монах Шварц. Как же! Слямзил у тех же торговцев привезённые по Шёлковому пути шутихи, распотрошил их и подсуетился грамотно. На том и вошёл в историю. Теперь не войдёт.
Единственная проблема – это добыть селитру. Причём калийную. Придётся заряжать навозные ямы и ждать почти год. Остальные ингредиенты добыть не вопрос. Сегодня же озадачу Милену – пусть займётся этой проблемой. Растолкую ей пошагово порядок действий, и пусть руководит процессом. Пацанята за небольшую денежку и ям нароют, и заложат навоз, переложат соломой, будут поливать мочой и приглядывать. Как-то так.
Медь у нас есть, олово закупили в Волине. Как будто знал, что пригодится. Выплавим бронзу и выльем небольшие пушки. Установим на новый корабль и пойдём наводить ужас на морских разбойников. А что? Лафеты сделать уже не проблема, форму тоже вылепим. Пойду-ка я с Головнёй поговорю.
Так и началось новое дело. Первая форма для литья ствола была готова через месяц. Калибр подгонял под две фаланги указательного пальца, это приблизительно пять сантиметров. Толщину стенок сделали с запасом – столько же. Формы лепили из глины по деревянной рейке с обмоткой канатом и выравниванием поверхностей той же глиной. С первого раза ничего не получилось, со второго – тоже. Третья форма была более-менее ничего. Четвёртая – промежуточная между ничего и хорошо, а вот пятая, наконец, удовлетворила полностью. Как бронзу сделать, это я ещё с судомодельного знал, поэтому приблизительный сплав получился без особых проблем. Правда, без цинков, никелей и тому подобного. Просто медь и олово. Чтобы полученный металл был более вязким, олова добавили немножко. Это рассказывать недолго, а по времени все эксперименты затянулись почти до весны, но дело потихоньку двигалось, и к таянию снегов у нас в наличии имелось аж четыре ствола. Истома по моим чертежам сделал для них морские лафеты. На строящемся корабле подготовили для них что-то вроде небольшой пушечной палубы. Предусмотрели возможность их свободного перекатывания с одного борта на другой или на нос с кормой. При общей длине ствола с лафетом около метра с небольшим никаких проблем с их перемещением по палубе не было. Хотя вес получился солидный.
Производимые работы держал от всех в тайне. Народ уже давно привык к моим внезапным идеям, поэтому все эти чудачества воспринимал спокойно. Даже Головне до конца не рассказал, что это мы делаем. Придёт время, все узнают. А то вдруг ничего не получится, а я уже расхвастался. Некрасиво будет, и для моего авторитета большой минус. Поэтому мастера выполняли каждый свою работу, не представляя, что и для чего они делают.
Налили свинцовой картечи. Весной наберём каменного дроба на пробу. В основном его и будем использовать, а то на свинце разоримся.
Оставалось дождаться, когда будет готова селитра. А интересно до жути, вот я селитру делаю из навоза, а что за запах у неё будет, а? А у пороха? Понимаю, что вопросы глупые, ну не химик я ни разу. Но интересно.
Худо ли, бедно, а к весне кораблик доделали. Получилась красивая и изящная двухмачтовая шхуна с узким корпусом и стремительными обводами. Почти все паруса будут косые, их можно поднимать и опускать с палубы. Насколько помню, шхуна могла очень хорошо ходить при боковом ветре и проигрывала прямому парусу при строго попутном. Но это относится к любому косому парусному вооружению. Но такие незначительные недостатки с лихвой перекрывались очевидными плюсами. Вот только осадка беспокоила – нам на ней нарвские пороги проходить. Придётся, видимо, всё-таки постоянную стоянку делать у Изяслава в Нарве, а для доставки туда команды и припасов использовать наши попутные струги и ладьи.
Корабль радовал. Сбылась моя детская мечта. Всю свою школьную молодость мечтал о таком вот кораблике.
Новое судно нравилось всем. Сначала, правда, гости очень скептически посматривали на голый скелет торчащих шпангоутов, но, наблюдая, как постепенно обшиваются досками изящные формы будущего корпуса и он приобретает логическую завершённость, успокаивались. Трувор с Горивоем последнее время почти постоянно находились на верфи. Приходили, как на работу, с восходом солнца и уходили по темноте, если, конечно, не было других срочных дел. Я сам сразу же влюбился в своё детище и с удовольствием видел такое же чувство в глазах моих друзей, когда они заглядывались на постепенно обрастающий обшивкой корпус. А что будет, когда установим мачты и паруса? Как бы не отобрали у меня мою красавицу. Наложит князь свою мощную лапу, и всё. Придётся себе другую делать, ещё лучше. Но это я так, дуркую немного. Никто у меня её не отберёт. Дело-то общее делаем, и шхуна тоже будет общая. Так что дел мне зимой хватало. Успевал и в мастерские заглянуть, и на конюшни. С собаками поиграть и погулять, когда погода позволяла. А погода в эту зиму оставляла желать лучшего. Почти постоянные метели и бураны, да ещё и с трескучими морозами. Снегу навалило под самые крыши. Как на Крайнем Севере прокапывали узкие траншеи в сугробах, чтобы попасть к дверям домов. Даже на охоту Трувор почти не выбирался. Нет, конечно, по первому снегу регулярно выезжали, но потом это дело заглохло. Лошади в снегу вязли, а на лыжах, которыми по моему примеру обзавелись почти все, далеко не сходишь и много не утащишь. А если что большое завалишь, сохатого или оленя? Как его на себе выносить? То-то. Поэтому и сидел князь вместе со мной на верфи. И Горивой рядом. Куда же без него.
На исходе второй половины зимы, пока не началось сокодвижение, срубили несколько сосен, ошкурили и положили вылёживаться на ровное место – будут заготовки для мачт. Отлежатся, высохнут, тогда и выберем подходящие. Попутно заготавливали льняные канаты, шили паруса, отковывали отдельные предметы для оснастки.
В Кроме тем временем, несмотря на суровую зиму, продолжала бурлить жизнь. Работали школы, начали формирование морского технического училища. На храм установили первый пробный колокол. Внутреннее помещение также изменилось до неузнаваемости. Новые доски с изображениями богов, неровное горение свечей перед ними заменили прежних, вырубленных из стволов деревьев идолов, когда-то прятавшихся в сумрачном зале. И волхвы стали ближе к народу, постоянно кто-нибудь из них присутствовал в святилище.
А вот торговля между городами замерла. Если охотники иногда и добирались до городских ворот по глубокому снегу на снегоступах, чтобы продать добытую пушнину, то бедным лошадкам пробить дорогу было нереально. Даже торг притих. Не было летней суеты людей, так, проскочит одинокий покупатель, забежит, затарится и сразу же махом домой, в тепло, отогреваться.
А вот дорогу между нашей крепостью и городом чистили каждый день. К концу зимы снег убирали в два приёма, сначала закидывали его на высокий бруствер, а потом уже с него откидывали в стороны.
Но всё рано или поздно заканчивается, закончилась и эта затяжная зима. Корабелы торопились доделать оставшуюся работу на верфи и подготовить шхуну к спуску на воду. Ещё раз конопатили швы и смолили корпус. Работа шла к своему логическому завершению. Судно получилось на загляденье красивым и хищным. Острый нос с бушпритом, сплошная палуба с небольшими надстройками, полностью закрытыми. Единственное, что огорчало, это наше неумение сделать качественные иллюминаторы. Попробовали сварить толстое стекло, и ничего у нас не получилось – терялась прозрачность. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Вру, конечно – хотелось, и ещё как. Но не судьба пока. Для установки мачт были подготовлены гнёзда, вот спустим корпус на воду и, если всё будет хорошо, займёмся их установкой. Всё остальное уже готово и ждёт своей очереди.
Как лис вокруг курятника, регулярно ходил смотреть на селитряные ямы – нетерпение сгрызало. А всего-то прошла только половина нужного срока. Ещё столько же ждать. Весной нужно будет дополнительных ям наготовить. Пока будем на струге со скорпионами ходить. Сходим в Волин и Щецин – там сера есть, опять же прикупим свинца, олова. Птицу надо купить – женщины уже всю плешь проели, мол, мало привёз. За это время мастера полностью доделают шхуну. А там подойдут и сроки для сбора селитры. Проведём испытания и посмотрим, что получится.
Сошёл лёд, ушла паводковая вода, начала просыхать затопленная земля. При многочисленном стечении народа спустили на воду новый корпус. Народ опешил. Такого ещё никто не видел.
Облазили трюмы – везде было сухо, ничего не текло, не капало. Промерили осадку, многовато по сравнению со стругом, но и размеры, и водоизмещение совсем другие. Чем-то приходится жертвовать. Ничего, нам только до Нарвы дойти, а там уже будет всё равно. Впрочем, это я тороплюсь. Ещё много нужно будет доделывать. Скоро вскроется озеро, и сразу же выйдем в пробный поход. Нужно в Волин.
Но, как всегда, сначала нужно было отправить торговые караваны, потом строительные материалы в Нарву и Выборг, да на остров к Яну. Потом собирали команду на взморье – надо укреплять наши позиции на янтарном побережье. На все мои сетования Трувор только посмеивался. Мол, не торопись, успеешь. Хорошо ещё, что моего личного присутствия нигде уже не требовалось – всё шло само собой по накатанной. Цель есть, задачи нарезаны, люди тоже полностью готовы – только вперёд. Несколько раз поприсутствовал на сборе городского совета. Даже повеяло чем-то родным, словно телевизор посмотрел. Такая же говорильня. Хотя вру. Не такая же. Тут работают по-честному. Да и попробуй не поработай, сразу прижмут к ногтю. А что орут друг на друга, так не дерутся же? Зато сразу результат виден после каждого собрания, бумажной волокиты ещё не придумали, и чиновничества пока нет.
Так и разрывался между желаемым и необходимым, пока как-то раз не разговорился с Яромиром. Хотя про как-то раз слишком притянуто. У меня сложилось впечатление, что волхв как раз меня и искал. Очень уж целенаправленно двигался в мою сторону.
– Погоди, поговорить нужно, – махнул рукой, обращая на себя внимание.
– Гожу, гожу. Тут говорить будем или отойдём куда?
– Да всё едино. Весть мне передали от Будимира. Верховный тебя срочно видеть хочет.
Я чуть не сплюнул. Опять мои планы отодвигаются и меняются. Подышал немного, дабы успокоиться.
– Срочно, говоришь?
– Чем скорее, тем лучше.
– Тогда завтра и отправлюсь. Пойду команду отдам на сборы. Или ты мне ещё что-то сказать хочешь?
– Нет, более ничего у меня к тебе нет.
– Пойду тогда. Прощай.
Вот так опять, в который раз, мои планы изменились. Дав команду Даниславу готовить бойцов и струг к завтрашнему выходу в Старую Ладогу, поспешил в Кром. Надо Трувора в известность поставить.
Старая Ладога
В Старую Ладогу пришли под вечер, когда низкое солнце уже начало цепляться за тёмный горизонт. Не успели ошвартоваться, как у струга нарисовались встречающие с приглашением к князю. Откуда прознали? Неужели кто-то такой глазастый появился в крепости? Следом увязался Гром, тяжело протрусив по выкинутым на причал сходням. Взял его с собой, пусть прогуляется. За стенами окунулся в суету сборов. Подошли к терему, лавируя между снующими туда-сюда горожанами, ватажниками и дружинниками. Дурдом полный. Вот и князь. Торжественная встреча на крыльце, традиционное хлопанье по спине и обязательное застолье. И только потом начались расспросы и разговоры. Синеуса я застал чудом. Завтра князь уходил в Выборг. Собирался ещё раз посмотреть на место застройки, походить по округе, поговорить, по возможности, с местным народом. Потом планировал завернуть в Псков, но раз я сам заявился, то планы можно и поправить.
Коротко рассказал о своих новостях, которых, в общем-то, и не было. Торговля, как и у нас, слабая, потому как зима прижала не на шутку. Просидел почти всё время в своей крепости, за редким исключением выбираясь на охоту. С нетерпением ждал весны, чтобы приняться за дело. Зимними ночами много дум передумал. В конце концов, понравилась ему идея перебираться за море. Да, будет трудно первое время, опасно, опять же. Но воин он или так, погулять вышел? Зато от Новогорода далеко и сам себе голова. Отстроит крепость, а там и по сторонам посмотрит. Блестят глаза у князя, новые горизонты увидел, расправились плечи, зудят руки. Хорошо.
– Мы в Выборг уже караван отправили со стройматериалами, – обрадовал Синеуса.
– Так это они быстрее нас придут. Торопиться мне надо, а ну как случится что?
– Сопровождение есть. Отобьются, если кто нападёт, – успокоил князя.
После этой вести собеседник для меня был потерян. Всеми мыслями он был уже на далёком берегу – строил стены, поднимал башни, захватывал новые земли.
Посидели ещё немного и распрощались. До завтра. Утром проводили уходящие дракары. Пора и мне отправляться к Верховному.
Слов нет, одни эмоции. Как вы думаете, для чего меня так срочно выдернули? Думаете, по делу? Нет. Будимир захотел узнать о моём плавании в Щецин и Волин. Можно было бы того же Яромира поспрашивать. Тот тоже в курсе дел. Нет, надо было меня обязательно дёрнуть. Я бы уже в Данциге был.
– Что-то ты распереживался. Успокойся, – хмыкнул волхв. – Небось, думаешь, можно было бы и кого-то из младших волхвов позвать и у них всё выспросить? Так?
– Так, – не стал отпираться. – Дел много.
– Знаю я, что у тебя дел много. А расскажи-ка мне, что ты там затеял хитрое такое. Новый корабль – это ладно. Это хорошо. А вот зачем ямы навозом заполнили? Что такое мудрёное с кузнецом делали?
Рассказал уже кто-то из доброжелателей, доложил. Жаль, я думал всех перед фактом поставить, а теперь придётся всё рассказывать. И неизвестно ещё, как к этой моей задумке отнесётся Верховный. Хотя, с другой стороны, это и к лучшему. Всё же я сомневался здорово, стоит ли выпускать джина из бутылки. Не рано ли? Да ладно, расскажу и посмотрю на его реакцию – что мне скажет мудрый старик.
– Ну, надумал рассказывать? Решился?
– Надумал. Оружие новое делаю. Вместе с кузнецом сделали бронзовые пушки. Будут нам вместо скорпионов. Как сказать, даже и не знаю. В общем, бить будут лучше и сильнее, да и дальше. Только грохоту при выстреле будет ого-го сколько! Можно будет с кораблей стрелять, со стен крепости, в поле… Да откуда угодно. Вот только воды бояться будет.
– Надо посмотреть, что вы там измыслили. Когда пробовать будешь?
– В начале лета, раньше не получится. Да и необходимых для огненного зелья припасов нет пока.
– А что нужно-то?
– Сера нужна, это такие жёлтые кристаллы…
– Ты что, думаешь, я не знаю, что такое сера? Не забывай, всё-таки мы волхвы. Всё, что есть в природе, нам известно. Почти всё, – добавил, замявшись.
Это ж надо. Ладно. Поговорим:
– Хорошо, что знаешь. А где её брать можно, скажешь?
– Издалека везут. У нас и не найдёшь. Если только просить кого-то, чтобы привезли. На среднем Итиле её много. Вот, в Щецине можно поискать. Там уж точно найдёшь. Или привезут. А навоз-то тебе для чего?
– Вот чтобы можно было огненное зелье делать, нужен ещё такой белый порошок, который получается, если навоз долго в яме лежит.
– Из дерьма будешь стрелять? – хмыкнул Будимир.
– Из него, родимого, – не расстроился я. Ничего, пусть смеётся. Главное, не запретил.
Отхмыкался волхв, успокоился, посидел молча, посверкал взглядом из-под кустистых бровей.
– А против хазар твои пушки смогут стрелять?
– Конечно. Ещё как… – А вопрос-то в корень.
– В начале лета, говоришь? Буду. Без меня свои стрельбы не начинай.
– Хорошо, подожду.
Вот приспичило ему посмотреть. А с другой стороны, пусть смотрит. Увидит – впечатлится и поддержит. Может быть. А может, и наоборот. Посмотрим.
Плавно перескочили на тему профессиональной подготовки молодых парней. Идея новая, так у нас все идеи такие. Кстати, задал вопрос, сам-то Верховный так и будет в своей глуши сидеть? Не пора ли ближе к народу идти?
– Не пора. Нельзя нам отсюда уходить. Место здесь особое. Сила тут собрана со всей земли нашей. Это ты её не видишь и не чувствуешь, а для нас она необходимый источник и жизни, и знаний.
Ага. Да пребудет с нами сила! Как-то так. Впрочем, смеяться не буду. На самом-то деле так и есть. Пусть я её и не вижу, но энергетику повышенную всё-таки чувствую. Иной раз даже кончики пальцев пощипывает, как при слабом токе. О чём и сказал волхву.
– Жаль, возраст у тебя не подходящий. Был бы ты мальцом, можно было бы тебя волхвовству научить. А сейчас вряд ли ты что-то сумеешь ухватить. Поздно тебе учиться.
– Как говорил один умный человек, учиться никогда не поздно. Вот только нужно ли мне это?
– Тебе решать. Надумаешь, скажи. Посмотрим, есть ли у тебя какие-либо способности.
Теперь уже я задумался. А что умеют волхвы? Нет, я помню, как они разогнали туман при нападении на город варягов. Лечить опять же умеют. А что ещё? О чём и спросил.
– У каждого свои способности и свои умения. Одному дано силами природы управлять. Другому – со зверями, птицами разговаривать. Третьи – в бою непобедимы.
– А людьми?
– Что людьми?
– А людьми управлять тоже можно научиться?
– Можно. Только осторожно. Тут знаний много нужно и учиться очень тяжело. Не каждому дано…
– А ты вот сказал, непобедимым быть. Это как?
– Да вот так. Сможешь быстрее думать, быстрее двигаться. Сильнее станешь. Но всё имеет свою цену и за всё своя плата назначена.
– А мне можно будет попробовать?
– Что попробовать? Лепёшку или мяса кус? Точнее свои желания и мысли выражать нужно.
– Научиться непобедимым быть. В бою мне бы это пригодилось. Сам же знаешь, что умения мне не хватает.
– Ишь быстрый какой. Знания эти даются только избранным. Лучшим из лучших. Из них потом и состоит храмовая стража. Мы их называем воинами света.
Понятно, облом. Ничему меня не научат.
– Да и времени много обучение займёт. Ты же спешишь, торопишься? – продолжил волхв.
– Тороплюсь. Да, конечно, сейчас времени нет. Вот если потом, зимой?
– Можно и зимой. Вот только надо сначала определиться, сможешь ли ты научиться или нет? Пойдём, – с этими словами старый волхв пружинисто, по-молодому, подскочил, как будто и не сидел столько времени, и бодро направился в глубь храма. Это он меня к священному дереву ведёт.
– Подойди, приложи руки и сам к дереву прильни. Не бойся, ничего плохого не будет.
– Да я и не боюсь, – с этими словами подхожу вплотную к древнему стволу с тёмно-серой бугристой корой. Делаю, как мне было сказано, и замираю, закрыв глаза. Почему закрыв? Да не знаю. Закрыл и всё. Стою, медитирую, пытаюсь что-то почувствовать. Тишина вокруг, даже мухи не жужжат. Тёплая шершавая кора под ладонями. Не открывая глаз, развёл руки в стороны и попытался обхватить дерево. Щаз-з. Коротковаты ручонки-то. Тогда просто обнял и прижался плотнее. Тепло, хорошо, летом пахнет и мёдом. Что-то гудит тихонько, шуршит над ухом. Прислушался – да это же соки текут по древесным жилам! А шуршат мураши, перебирая своими лапами, направляясь куда-то по своим мурашиным делам. Вот как только осознал услышанное, так и провалился в дерево. Потянуло оно меня в себя, растворило полностью. Сам я стал деревом, раскинул руки-ветви в стороны, зашумел в волосах-листьях весенний ветер. Почувствовал, на какой ветке птицы гнёзда свили, где жуки в мою плоть вгрызаются, какой корень стал отмирать, подкопанный лесными кабанами. Ещё успел удивиться: я же в храме, какие кабаны? Ан нет, ощутил, как далеко за пределы изгороди вытянулись мои ноги-корни.
– Довольно, возвращайся, – издалека тихим эхом прилетел смутно знакомый голос. – Владимир, возвращайся. Тебе в Данциг надо плыть.
Рывком пришёл в себя, отлепился от дерева. Накатило сожаление, так мне было хорошо.
– Что, понравилось? Вот это и есть сила. Только надо уметь ею управлять. Неподготовленному человеку такие вещи могут быть опасны. Уйдёшь и не вернёшься. Так деревом и останешься. Или ещё кем-нибудь.
– Понятно, – протянул, стараясь осознать и запомнить прочувствованное.
– Да мало тебе пока понятно. Учиться нужно. Вот тогда будет понятно, а так… Хотя дар у тебя есть. До лета время тебе даю – думай. Надумаешь учиться – осенью приедешь. Сам за тебя возьмусь.
– Понял, буду думать. Ещё вопрос можно? По другой теме.
– Задавай.
– С богами ты не говорил? Они же обещали мне помочь?
– Не говорил. Знак мне был. В Волине или в Щецине в храм зайдёшь. Тебя там ждут.
– Не хочу я в храм заходить. Будет так же, как на Рюгене. Мне там проходу потом не будет.
– Смотрю я на тебя и удивляюсь. То ты умный и здравомыслящий человек. А то совсем как малый ребёнок. Хочу, не хочу. Если боги тебя там ждут, какие могут быть сомнения?
– Какие, какие… На бога надейся, а сам не плошай.
Зашумела крона дерева, весело и раскатисто громыхнул гром, зашуршал листьями. Влетел в зал собакин, коротко кольнул заполошными глазами, звонко залаял на дуб.
– Рассмешил ты богов, – покачал головой Будимир. – На этот раз тебе повезло, на будущее следи за своим языком.
– Понял! – потянулась рука к затылку извечным русским жестом.
– Раз понял, тогда ступай в обратный путь. Летом увидимся.
Обратная дорога всегда короче, поэтому быстро добрался до Старой Ладоги, пересел на струг, не став задерживаться в городе, и, попрощавшись с Драгомиром, поставили на стремнине парус. Три дня – и мы дома. Ну, чуть больше получилось, ветер не благоприятствовал. Денёк отдохнём, и в путь. Дел впереди много.
Опять режет тёмные воды Варяжского моря нос струга, провожают противными криками чайки, ныряя в пенную кильватерную струю. Плотное пузо паруса уверенно ловит ветер, чуть накренившись к далёкому горизонту. Держим курс сразу на Волин, оттуда зайдём в Щецин. Сидим в воде низко, потому как полностью загружены досками. Поэтому не так сильно ощущается качка. Перед отходом из города собрались ещё раз у Трувора, чтобы окончательно определиться с маршрутом и приоритетными задачами. Говорили в основном я и Горивой. Князь изредка вставлял своё веское слово, в основном слушал, о чём-то напряжённо размышляя. В какой-то момент встал и отошёл к окну, невидящим взглядом уставившись куда-то вдаль. Замолчал говоривший Горивой.
– Владимир. Ты идёшь сразу в Волин. С богами не шутят. Горивой останется в городе, приглядывать за порядком. А я возьму Бивоя и пройду по нашим строящимся крепостям, посмотрю, что там и как. К Синеусу в Выборг схожу. Надо мне проветриться, а то засиделся я на одном месте, – развернувшись от окна, озвучил принятое единолично решение.
Зачем мы столько распинались? Попытался было что-то возразить Горивой, но был сразу же оборван. А я и говорить ничего не стал – бесполезно. Но и правильно – что ему дома сидеть? Дела идут своим ходом, требуя минимального присмотра. Маховик нашей государственной машины потихоньку крутится, постоянного княжеского присутствия не нужно. Зато пройдёт, своими глазами на всё посмотрит, с народом пообщается, узнает новости и нужды, впечатлений наберётся. Мне легче будет. На мне останется только Данциг. Хорошо подумав, решили в этом году не распыляться. Построим три крепости, укрепимся, обживёмся на новых местах, постепенно накатаем дороги. Не всё же только морем ходить. А земля в Данциге от нас не уйдёт. Вот когда плотно сядем в крепостях, тогда и можно будет снова подумать об отложенном пока, деле. Эту информацию я и должен растолковать Даниэлю. Пусть на контроле держит правый берег.
Перебирая воспоминания, сидел на палубе, мозоля глаза недовольному Первуше. В ногах развалилась собака, нежась под тёплыми лучами весеннего солнышка. Разлеглись два дармоеда, команду расслабляют. Наверняка такие мысли крутились в голове кормщика, очень уж хмуро он на нас поглядывал. Ничего, потерпит – кроме нас на палубу никто не выходил. Команда отсиживалась в кубриках. Ласковое солнышко, свежий ветерок – красота! Была. Пока не нарвались. И опять почти на том же самом месте, где осенью попали в шторм. Расслабились, что я, что Первуша. Даже наблюдателя не выставили. Если бы не Гром, побили бы нас варяги. Резко поднял лобастую голову, ударив меня по ногам когтищами, приподнял уши, рыкнул и мгновенно вскочил на лапы, звонко залаяв за корму. Я оглянулся, а нас два паруса догоняют. И хорошо так догоняют, уже можно ухмыляющиеся бородатые лица разглядеть. Не вставая на ноги, в полуприсяде метнулся к люку, крикнул тревогу:
– Варяги на дистанции выстрела! Все наверх! По местам! К бою!
Ссыпался в каюту, схватил арбалеты и ножи, отложил. Накинул броню, шлем, через плечо перевязь. Теперь можно и арбалеты зарядить. Что и сделал, слыша топот ног выбегающих бойцов.
– Поднять щиты! Заряжай! – командует Данислав.
Можно и мне выходить. А то притормозил, чтобы под ногами не путаться. Затихли дружинники, только Гром лает.
– Ко мне! Место! – оставляю собаку в кубрике. Нечего псу под стрелами находиться. Мало ли какая шальная стрела клюнет. Как я без него…
Осторожно выглядываю. Можно выходить. Так же, согнувшись почти до палубы, пробираюсь поближе к корме. До дракаров метров восемьдесят, вижу, как застыли на носу лучники, натянули тетивы.
– Бойся!
Свистнули стрелы, ударили по щитам, застучали равномерно молотками. Молчу. Данислав командует, ему и карты в руки. Прислушался – радуются добыче варяги, поймали ротозеев купцов. А что охраны много, так и их не мало. Зато добычи будет больше. Ну-ну, наивные северные парни.
– Первуша, уходи резко вправо, после залпа сразу влево, – донёсся напряжённый голос десятника.
Чуть сильнее накренился струг, разворачиваясь на ветер.
– Приготовиться по левому. Залп! – рявкнул наш командир. – Заряжай! Артиллерия, спите?!
Бухнул скорпион, посылая тяжёлый срезень. Мимо. То есть мимо растяжек, а так, конечно, попали. Да и грех было бы не попасть с такого-то расстояния. Лучников и впереди стоящих снесло, словно метлой махнули. Переложился кормщик, протестующе заскрипела мачта, ловя полный ветер.
