Владимир Литвиненко
Операция «Багратион». Людские потери Красной армии и вермахта. Мифы и реальность
Автор:
Литвиненко Владимир Васильевич — доктор технических наук, профессор, научный сотрудник Военного учебно-научного центра Сухопутных войск «Общевойсковая академия Вооруженных Сил Российской Федерации», действительный член Академии военных наук, член Союза журналистов России.
© Литвиненко В.В., 2024
© Издательство «Прометей», 2024
Предисловие
В августе 1944 года завершилась Белорусская наступательная операция Красной армии (операция «Багратион»), в ходе которой советские войска уничтожили самую мощную немецкую группу армий «Центр», освободили Белорусскую ССР, часть Литовской и Латвийской ССР, вышли к границе Восточной Пруссии и осуществили прорыв в Польшу. Но и эту блестяще проведенную операцию Красной армии, итоги которой верховное командование вермахта оценило, как «большую катастрофу, чем Сталинград», доморощенные фальсификаторы истории войны пытаются измазать черной краской, принизить подвиг советских войск, главным образом, за счет преувеличения наших потерь. Так, Борис Соколов в книге «Правда и мифы Второй мировой» (издана в 2018 году) утверждает, что в операции «Багратион» безвозвратные потери Красной армии (погибшие, попавшие в плен и пропавшие без вести воины) превосходили потери вермахта в 1,5 раза, советских солдат погибло в 2,8 раза больше немецких, а общие потери (безвозвратные и санитарные) Красной армии были в 2,6 выше потерь вермахта. Марк Солонин в книге «22 июня. Окончательный диагноз» (издана в 2024 году) пишет об итогах операции «Багратион»: «Потери личного состава наступающих вдвое превысили потери обороняющихся».
Сложившаяся ситуация объясняется не только скудными знаниями закономерностей вооруженной борьбы, дилетантскими представлениями упомянутыми авторами о реалиях операции «Багратион» и их слепой верой статистике вермахта, но и существованием ряда объективных проблем в методологии и практике исчисления и сравнения людских потерь в сражениях на советско-германском фронте. Вызваны эти проблемы различиями в структуре и содержании используемых в Красной армии и вермахте понятий военно-оперативных потерь.
Поэтому в первой главе книги прежде всего рассмотрены методологические аспекты исчисления людских потерь в сражениях Великой Отечественной войны, в том числе и в операции «Багратион», а затем на единой понятийной основе подсчитаны безвозвратные потери советских и немецких войск в Белорусской наступательной операции Красной армии. Полученные оценки показывают, что в операции «Багратион» безвозвратные потери Красной армии были в 1,6–1,9 раз меньше, чем у вермахта.
Вторая глава книги посвящена разоблачению широко распространенных мифов в отношении людских потерь советских и немецких войск в операции «Багратион». Подробно обсуждены мифы об «огромном» численном превосходстве войск Красной армии над войсками вермахта, о «непревзойденном» воинском мастерстве и высоком боевом духе солдат вермахта, о «превосходстве» немецкой военной мысли и практики управления войсками. Особое внимание уделено мифу о «благородстве» войск вермахта.
Глава 1
Оценка людских потерь советских и немецких войск в операции «Багратион»
1.1. Методологические особенности исчисления людских потерь Красной армии и вермахта в сражениях Великой Отечественной войны
Классификация людских потерь Красной армии и вермахта в сражениях войны
В отечественных и зарубежных исследованиях потери Красной армии и вермахта в сражениях Великой Отечественной войны рассматриваются с тех же позиций, что и в целом за войну: демографической и военно-оперативной.
Демографические потери Красной армии и вермахта в ходе конкретных сражениях войны – это все случаи смерти личного состава, независимо от причин, их вызвавших.
В военно-оперативном смысле потери в конкретных сражениях войны рассматриваются с позиции их влияния на боеспособность войск. Донесения из войск о потерях использовались вышестоящими штабами для оценки результатов боевых действий войск, определения численности необходимого для восстановления их боеспособности пополнения. Поэтому под потерями в военно-оперативном смысле понимаются не только случаи смерти военнослужащих, но и всякое их выбытие из строя, хотя бы на время.
Отечественные исследования военно-оперативных потерь Красной армии в течение Великой Отечественной войны опираются на данные донесений войск, которые составлялись в соответствии с нормативными документами Наркомата Обороны СССР. Основными из этих документов являлись «Табель донесений о численном и боевом составе для действующей армии», введенный в действие директивой Генерального штаба № Орг/8/524 234 от 24 июня 1941 года, «Наставление по учету личного состава Красной армии (в военное время)», введенное в действие приказом Народного комиссара Обороны СССР № 023 от 4 февраля 1944 года и «Правила и формы медицинского учета и отчетности Красной Армии (в военное время)», введенное в действие приказом Народного комиссара Обороны СССР № 206 21 мая 1941 года.
Согласно перечисленным документам общие людские потери армии с военно-оперативной точки зрения делятся на безвозвратные и санитарные.
В ходе Великой Отечественной войны в донесениях войск к безвозвратным потерям относили «погибших в боях, пропавших на фронте без вести, умерших от ран на поле боя и в лечебных учреждениях, умерших от болезней, полученных на фронте, или умерших на фронте от других причин, попавших в плен к врагу»[1], т. е. безвозвратными потерями считались демографические потери, попавшие в плен и пропавшие без вести.
В санитарные потери включались раненые, контуженные, больные, обожжённые и обмороженные военнослужащие, утратившие боеспособность и эвакуированные из района боевых действий в лечебные учреждения не менее чем на одни сутки.
Приведенная классификация военно-оперативных потерь широко используется в отечественных исследованиях, однако для всесторонней оценки людских потерь Красной армии в конкретных сражениях она не обладает необходимыми полнотой и четкостью. Дело в том, что деление военно-оперативных потерь на безвозвратные и санитарные, оправданное для решения задач отчетности войск о потерях, недостаточно четко определяет границы различных видов потерь в конкретных сражениях: в отличие от структуры военно-оперативных потерь в войне в целом при оценке потерь в конкретных сражениях определенную часть санитарных потерь (раненых и больных, не вернувшихся в строй в ходе операции) следует относить одновременно и к безвозвратным потерям. Проблема, однако, состоит в том, что такие сведения в донесениях войск не содержались, поэтому дать корректную оценку этой части санитарных потерь невозможно.
Рассмотрим теперь содержание составляющих военно-оперативных потерь, используемых в вермахте.
В сводках служб учета потерь вермахта использовались две категории военно-оперативных потерь – «кровавые потери» и «убыль». В «кровавые потери» включались убитые, умершие от ран, пропавшие без вести и раненые (фактически только боевые потери), а в категорию «убыль», кроме того, включались больные и обмороженные, относящиеся к небоевым потерям, т. е. категория потерь вермахта «убыль» шире категории «кровавые потери» и близка по содержанию категории «безвозвратные потери», приведенной выше. Отметим, что в категории вермахта «убыль» конкретизирована учитываемая часть санитарных потерь – «раненые и больные, эвакуированные в тыл из полосы действий армий».
Для корректного сравнения потерь Красной армии и вермахта целесообразно понятие «безвозвратные потери в сражении», используемое в Красной армии, привести в соответствие с понятием «убыли», применяемом в вермахте. Тогда понятие «безвозвратные потери в сражении» принимает следующий вид: «безвозвратные потери (убыль) в сражении – это погибшие, попавшие в плен, пропавшие без вести, а также раненые, отправленные в тыловые госпитали в ходе операции».
Методы оценки людских потерь Красной армии и вермахта в сражениях войны
При оценке безвозвратных потерь Красной армии и вермахта в конкретных сражениях Великой Отечественной войны принципиально могут быть использованы две группы методов: прямые (прямого счета) и косвенные (расчетные).
К прямым методам оценки безвозвратных людских потерь Красной армии и вермахта в конкретных сражениях относятся оценка по данным списочного (численного) учета потерь и оценка по данным персонального (поименного) учета потерь.
В качестве косвенных (расчетных) методов оценки безвозвратных людских потерь Красной армии и вермахта в конкретных сражениях могут применяться оценка по балансу войск, принимавших участие в сражении, и оценка экстраполяцией ограниченных данных о потерях на общие потери войск в операции (сражении).
Наименьшими погрешностями обладают прямые методы оценки людских потерь. Подсчет безвозвратных потерь в сражении прямыми методами производится по формуле (1.1).
Составляющие формулы (1.1) определяются на основании поступающих из войск исходных данных о потерях.
В Красной армии в соответствии с приказами № 450 (1941 г), № 138 (24.06.1941 г.), № 023 (4.02.1944 г.) Наркома Обороны исходными данными для учета потерь являлись:
Таблица 1.1
Расчетные формулы методов оценки безвозвратных людских потерь в сражениях
• донесения из войск, содержащие только цифровые данные о потерях: донесения о потерях подразделений (до батальона включительно) подавались по инстанции ежедневно, полк представлял в дивизию донесения о потерях 6 раз в месяц (на 5, 10, 15, 20, 25, 31 или 30 число каждого месяца), дивизия представляла в армию донесения о потерях тоже 6 раз в месяц;
• именные списки безвозвратных потерь: подразделениями подавались по инстанции ежедневно, полком представлялись в дивизию (отдельно на офицерский состав и на сержантский и рядовой состав) 6 раз в месяц, а дивизией, корпусом, армией и фронтом[3] 3 раза в месяц (подекадно) представлялись: на сержантский и рядовой состав – в Управление по персональному учету потерь[4], а на офицерский состав – в Главное управление кадров Наркомата Обороны;
• именные списки умерших от ран или полученных на фронте болезней: лечебными учреждениями представлялись по инстанции 6 раз в месяц (медико-санитарные подразделения – в штаб дивизии, госпитали корпусные – в штаб корпуса, все остальные госпитали – в эвакопункты или санитарные отделы, управления, коим они были подчинены), эвакопунктами и санитарными отделами (управлениями) армий (фронтов, военных округов) 3 раза в месяц (подекадно) представлялись: на сержантский и рядовой состав – в Управление по персональному учету потерь, а на офицерский состав – в Главное управление кадров Наркомата Обороны;
• именные списки на лиц, попавших в плен врагу, представляли 2 раза в месяц: части – в штаб дивизии (армии), а дивизия (армия): на солдат и сержантов – в Управление по персональному учету потерь, а на офицеров – в Главное управление кадров Наркомата Обороны.
Отчетные документы по потерям представлялись в Генеральный штаб штабами фронтов, армий и военных округов. Для доклада в Ставку Верховного Главнокомандования Генеральный штаб готовил обобщенные данные по потерям за каждый месяц и год войны. Сведения о потерях пограничных и внутренних войск НКВД обобщались в Наркомате внутренних дел.
В вермахте существовало три канала донесений из войск о потерях:
• войсковой служебный канал («На канал») донесений о потерях из подразделений и частей вермахта: сведения о потерях сообщались в вышестоящие штабы ежедневно по телефону или телеграфу, а письменные донесения о потерях представлялись за каждые десять дней (войсковые формирования от отдельного батальона и выше представляли, кроме того, ежемесячные донесения о состоянии части с указанием потерь);
• канал донесений медико-санитарной службы («IVb канал»): донесения о потерях представлялись начальниками медико-санитарных служб ежедневно по инстанции;
• специальный канал персональных (поименных) донесений о потерях: донесения о потерях, состоявшие из так называемого перечня изменений номеров личных знаков военнослужащих, ежемесячно представлялись воинскими частями и госпиталями в Справочную службу вермахта учета военных потерь и учета военнопленных (WASt).
Донесения по первым двум каналам содержали лишь цифровые данные о потерях. Систематизацию и статистическую обработку информации из войск в вермахте в годы войны осуществляли три различные службы учета потерь:
• Abteiling Wehrmacht-verlustwesen (WVW) – Отдел учета потерь вермахта;
• Wehrmachtfuhrungstab (WFSt) – Орготдел Штаба оперативного руководства вермахта (ОКВ);
• Wehrmachtsauskunftstelle fur Kriegerverluste und Kriegsgefangene (WASt) – Справочная служба вермахта по учету потерь и военнопленных[5].
Отметим, что метод оценки безвозвратных потерь по персональному их учету теоретически, как показано в книге автора «Людские потери Красной армии и вермахта на советско-германском фронте. Методология исчисления и комплексная оценка», является одним из лучших, но на практике его реализация очень сложна из-за большого числа разнородных массивов данных о потерях, приводящих к многократному дублированию сведений о погибших воинах, множества искажений, подлогов и других изъянов. В связи с этим обработка информации в созданном в соответствии с Указом Президента Российской Федерации от 22 января 2006 года № 37 «Вопросы увековечения памяти погибших при защите Отечества», Министерством обороны Российской Федерации Обобщенный компьютерном банке данных (www.obd-memorial.ru), содержащем информацию о защитниках Отечества, погибших и пропавших без вести в годы Великой Отечественной войны, а также в послевоенный период, чрезвычайно трудоемка: она требует привлечения большого числа квалифицированных специалистов и значительных финансовых средств. Поэтому достоверные оценки потерь Красной армии на советско-германском фронте, в том числе и в отдельных сражениях, по персональному их учету, видимо, появятся не скоро.
В Германии из-за указанных выше трудностей не было даже попыток провести полномасштабные исследования потерь вермахта на основе имеющихся картотек персонального учета потерь. Общие людские потери вермахта оценивались Рюдигером Овермансом (книга "Deutsche Militarische Verluste im Zweiten Weltkrieg") лишь на основе ограниченной статистической выборки данных из картотек Немецкой службы по оповещению близких родственников, павших бывшего немецкого вермахта ("Deutsche Dienststelle fiir die Benachrichtigung der nachsten Angehdrigen von Gefallenen der ehemaligen deutschen Wehrmacht")[6].
Таким образом, современное состояние массивов информации о людских потерях на советско-германском фронте показывает, что наиболее точным методом оценки потерь Красной армии и вермахта в отдельных сражениях Великой Отечественной войны является метод оценки по списочному учету потерь.
Конечно, и этот метод не лишен недостатков. С методической точки зрения он обладает одним недостатком – оценивает только общие (валовые) людские потери армии во время сражения. Для оценки людских потерь, являющихся результатом военного сражения (по терминологии Б.Ц. Урланиса – «чистые» потери), из общих (безвозвратных или демографических) потерь нужно вычесть потери военнослужащих, обусловленных «естественной» смертностью соответствующих возрастов населения в ходе сражения. Однако численные значения указанных потерь для сражений Великой Отечественной войны малы (0,1–0,2 % от численности войск, участвующих в сражении), они укладываются в рамки статистической погрешности, поэтому ими можно пренебречь.
По донесениям войск в Великой Отечественной войне коллективом военных историков под руководством генерал-полковника Кривошеева Г.Ф. методом списочного учета потерь была произведена многосторонняя оценка потерь Красной армии, результаты которой опубликованы в книгах «Гриф секретности снят», «Россия и СССР в войнах XX века» и «Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь». Важно отметить, что результаты оценки потерь Красной армии, произведенной коллективом Кривошеева Г.Ф., не противоречат подготовленным во время войны официальным справкам и докладам о численности Красной армии, пополнении и потерях, сопоставимы с оценками, произведенными по балансу Вооруженных сил, по балансу всего населения СССР, по балансу мужского населения и по балансу мужского и женского населения страны. В связи с этим оценки коллектива Кривошеева Г.Ф. целесообразно использовать в качестве основы оценок потерь Красной армии в отдельных сражениях. Вместе с тем, следует иметь в виду, что в Красной армии донесения из войск содержали сведения обо всех санитарных потерях, но при подсчете безвозвратных потерь в сражениях, как это установлено выше, следует учитывать только часть из этих потерь – раненых, направленных в тыловые госпитали. Поэтому имеющиеся оценки потерь по списочному их учету должны быть соответствующим образом откорректированы.
Кроме того, на точность оценки потерь в сражении оказывают погрешности исходных данных, которые обусловлены действием ряда факторов: несовпадением периодов отчетности о потерях с периодами проведения сражений, повторным счетом потерь и отсутствием документального подтверждения потерь. Поэтому точечную оценку людских потерь Красной армии в сражениях войны получить практически невозможно, речь может идти только об интервальных оценках с точностью не выше 10 тыс. чел.
В вермахте ситуация с содержанием донесений из войск оказалась гораздо сложнее. Во-первых, содержание категории «раненые» в 10-дневных донесениях войск не совпадает с содержанием такого же понятия в донесениях советских войск. О численности раненых за период с 01.09.1939 по 31.01.1945 доктор П.Е. Шрамм[7]писал в предисловии к Приложению к дневнику военных действий верховного главнокомандования вермахта: «…В отношении раненых следует иметь в виду, что здесь дело идет лишь о лицах, проходивших курс лечения в стационарах…», т. е. учтены лишь раненые, включаемые в категорию «убыль». Сведения табл. 1.2 показывают, что численности раненых, приведенные в различных других справках вермахта, в том числе и в десятидневных донесениях армий и других объединений сухопутных войск вермахта, включают не всех раненых, а только направленных в тыловые госпитали.
Таблица 1.2
Численность раненых военнослужащих сухопутных войск вермахта
Здесь уместно оценить уровни общих санитарных потерь Красной армии и вермахта в Великой Отечественной войне.
Санитарные потери Красной армии в 1941–1945 годах, по данным книги «Великая Отечественная без грифа секретности. Книга потерь», составляли (с учетом потерь в войне с Японией) 22 326 905 чел., из них раненых, контуженных, обгоревших и обмороженных – 14 685 593 чел., а заболевших – 764 312 чел.
Санитарные потери вермахта во Второй мировой войне за период с 01.09.1939 г. по 31.08.1943 г., по данным книги Гладких П.Ф. «Медицинская служба Красной Армии в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.», составили 19 333 468 чел., в том числе 3 015 589 раненых и 1 617 879 заболевших. К концу войны эти цифры, естественно возросли. Урланис Б.Ц. в книге «Война и народонаселение Европы» сообщил, что по публикованным в 1951 году в ФРГ данным за всю войну в вермахте число больных составило 20,8 млн чел.[8] Вместе с ранеными (4 708 977 чел. – см. табл. 1.2) общие санитарные потери вермахта составили 25,5 млн чел.
Приведенные цифры показывают, что общие санитарные потери Красной армии и вермахта в Великой Отечественной войне примерно равны.
Во-вторых, сведения 10-дневных донесений войск не соответствуют потерям, подсчитанным по годовым балансам численности вермахта. Убыль вермахта по балансу численности вермахта в оцениваемый период войны рассчитывается согласно формуле
NУВ = NНВ + NМВ – NКВ,
где NУВ — убыль численности вермахта за оцениваемый период;
NНВ (NКВ) – численность вермахта на начало (конец) оцениваемого периода;
NМВ — численность мобилизованных в вермахт за оцениваемый период.
Потери по 10-дневным донесениям войск и по балансам численности в период с 1 июня 1944 года по 30 апреля 1945 года приведены в табл. 1.3. Численность вермахта по годам войны заимствованы из таблицы, приведенной на с. 330 книги генерал-майора вермахта Бургардта Мюллера-Гиллебранда «Сухопутная армия Германии. 1939–1945, т. 3». Б. Мюллер-Гиллебранд не указывает даты, на которые подсчитаны численности вермахта, но сравнивая численности действующей армии, приведенные в таблицах на страницах 82 и 330 его книги, можно предположить, что численности вермахта в таблице на с. 330 даны на середину соответствующего года. Численность мобилизованных в вермахт взяты из таблицы, приведенной на с. 329 труда Б. Мюллера-Гиллебранда.
Таблица 1.3
Потери по балансу численности вермахта и по 10-дневным донесениям войск
В-третьих, сведения 10-дневных донесений войск о пропавших без вести[9] в 1944 году солдат вермахта совершенно не стыкуются с официальными данными о численности немецких военнослужащих, взятых советскими войсками в плен, что демонстрирует табл. 1.4.
Таблица 1.4
Численность пропавших без вести и пленённых Красной армией в 1944 году военнослужащих вермахта
В-четвертых, сведения о погибших в 1944 году немецких солдат в 10-дневных донесениях войск кардинально отличаются от цифр, полученных современным немецким исследователем потерь вермахта Р. Овермансом. Различие в численности погибших немецких солдат на советско-германском фронте по данным 10-дневных донесений и по расчетам Р. Оверманса[10] в 1944 году войны приведены в табл. 1.5.
Таблица 1.5
Численность погибших в 1944 году военнослужащих вермахта
В-пятых, заниженные значения потерь вермахта в 10-дневных донесениях войск, по меньшей мере, для некоторых периодов войны, объясняются тем, что в донесения включались не все потери. Дело здесь в особенностях использования в вермахте понятия «численность войск». Как отмечает Кристоф Расс в книге «Человеческий материал. Немецкие солдаты на Восточном фронте», «…В вермахте различали боевую численность или количество активных штыков (в окопах), боевой состав (численность) и число состоящих на довольствии… В отличие от числа состоящих на довольствии, то есть всех имевшихся в наличии при частях солдат, в боевой состав не входил обоз и штабы, а боевую численность или количество активных штыков (в окопах), категорию, появившуюся еще во время Первой мировой войны, с развитием способа передачи донесений и оповещения просто вывели из употребления. Она учитывала исключительно тех солдат, кто участвовал в боевых операциях. В ходе войны именно численность боевого состава оперативных частей и подразделений приобрела первостепенную важность при оперативном планировании. Поэтому на высшем командном уровне учитывался именно совокупный боевой состав действующих частей и подразделений…».
В связи с этим и в людские потери войск включались в ряде случаев только потери боевого состава, причем тоже с занижением, что подробнее рассматривается ниже.
В целом, сведения 10-дневных донесений немецких войск не могут служить исходными данными для подсчета оценок людских потерь вермахта в сражениях войны.
Надо сказать, что и другие справочные материалы вермахта о потерях не обладают достаточной достоверностью. Сомнения в достоверности немецких сообщений о потерях возникли еще во время войны. Несколько примеров таких сомнений приводит в книге «Войны и народонаселение Европы» Урланис Б.Ц. В частности, он пишет, что 11 декабря 1941 года Гитлер в рейхстаге заявил, что с 22 июня по 1 декабря 1941 года германская армия потеряла 195 648 убитыми и пропавшими без вести, что ненамного меньше, чем зафиксировано в отделе учета потерь штаба вермахта (257 900 убитых и пропавших без вести). «Новый международный ежегодник» за 1941 год назвал эти цифры «крайне фантастическими» и привел при этом исчисление американских военных наблюдателей, по которому на 11 декабря 1941 года потери немцев убитыми определялись в 1300 тыс. чел., что более чем в 5 раз превышает данные вермахта. Даже в Германии никто не верил официальным данным о потерях германской армии. Урланис Б.Ц. приводит выдержку из опубликованной в апреле 1943 года статьи в шведском журнале «Векку-журнален», в которой отмечалось: «Каждый немец думает, что если бы официальные цифры о размерах потерь были бы верными, то борьба против СССР уже давно была бы закончена».
После войны стала очевидной недостоверность сведений вермахта о пропавших без вести и попавших в плен. По данным служб учета потерь вермахта к 30 апреля 1945 года немецкая армия потеряла пропавшими без вести и попавшими в плен 1,85 млн чел, но к этому времени только советскими войсками было взято в плен более 3,1 млн солдат противника. Если из этого числа вычесть всех плененных лиц ненемецкой национальности, служивших в вермахте, и солдат союзных Германии армий, то все равно останется около 2,5 млн немецких военнопленных. А ведь еще примерно столько же военнослужащих вермахта попали в плен к союзным СССР армиям, т. е. реальное число взятых в плен к 30 апреля 1945 года солдат вермахта было около 5 млн чел., что почти в 3 раза больше, чем зафиксировано в сводках служб учета потерь вермахта.
В конце двадцатого века сведения служб учета потерь вермахта о демографических потерях немецкой армии обоснованной и глубокой критике подверг немецкий исследователь Рюдигер Овермане. Анализируя работы по оценке потерь на основе статистики вермахта, Р. Овермане в статье «Человеческие жертвы Второй мировой войны в Германии» (книга «Вторая Мировая война. Дискуссии. Основные тенденции. Результаты исследований») отметил: «…Критическая дистанцированность в отношении статистики вермахта, которой – в отличие от Шрамма – придерживается в отдельных пунктах Мюллер-Гиллебранд, представляется оправданной. Так, одно служебное заключение отдела потерь в штабе вермахта, относящееся к 1944 г., документально подтвердило, что потери, которые были понесены в ходе польской, французской и норвежской кампаний и выявление которых не представляло никаких технических трудностей, были почти вдвое выше, чем первоначально сообщалось.
Сверх того, в течение 1944 г. в статистике ОКБ значительно возрастало количество пометок об отсутствии конкретных данных. Это касается и использованной Шраммом в качестве основы публикации «Оценки кадрового и материального военного потенциала (январь 1945 г.)», где отсутствуют данные о потерях ВМФ в январе 1945 г., а потери сухопутных войск на Востоке оказались неполными; тем не менее, эти цифры применялись. К тому же при выяснении судеб пропавших без вести в послевоенное время обнаружилось, что в период от вторжения в Нормандии на Западе до краха группы армий «Центр» на Востоке информация о потерях становилась все более неполной. Приведенные примеры показывают, что каналы поступления информации в вермахте не обнаруживают той степени достоверности, которую приписывают им некоторые авторы…» (выделено мной – В.Л.).
В книге «Deutsche Militarische Verluste im Zweiten Weltkrieg», содержащей итоги многолетнего исследования демографических потерь вермахта по картотекам различных служб регистрации судеб немецких солдат, Рюдигер Овермане более подробно остановился на недостатках статистики вермахта. В результате исследований Р. Овермане установил, что в ходе войны нарастал недоучет потерь соответствующими службами вермахта. Особенно много ошибок и пробелов обнаружено в статистке потерь было в 1944–1945 голах. Это объясняется дезорганизацией учета потерь в вермахте в конце войны. По данным Р. Оверманса, в апреле 1944 года система учета потерь вермахта была резко сокращена. Начиная с июля 1944 года, учет потерь становился все более неполным, а в 1945 году в период «решающих боев» на территории Германии оценка потерь вермахта осуществлялась простым экстраполированием потерь за предыдущие месяцы 1944 года.
По подсчетам Р. Оверманса, (результаты приведены в табл. 1.6) реальные потери вермахта на Восточном фронте перед советским наступлением летом 1944 года были на 0,5 млн чел., а в декабре 1944 года примерно на 1 млн чел. больше, чем указывалось в официальной статистике. К декабрю 1944 года вермахт, по подсчетам Р. Оверманса (см. табл. 1.6), потерял убитыми и умершими от ран более 2,7 млн чел. – на 1,5 млн чел. больше, чем в статистике WVW.
Таблица 1.6. Демографические потери вермахта на советско-германском фронте с 22.06.1941 г. по 30.11.1944 г.
(по данным Р. Оверманса)
В ходе «решающих боев» 1945 года по данным Р. Оверманса погибло более 1,2 млн солдат вермахта, что в 5–6 раз больше, чем указано в статистике вермахта[11].
Таким образом, сведения о потерях вермахта, содержащиеся в донесениях войск, сводках и справках служб учета потерь вооруженных сил Германии не позволяют получить корректные оценки немецких потерь в Белорусской наступательной операции Красной армии.
Такие оценки должны проводиться расчетными методами на основе сопоставления данных о потерях вермахта из различных источников, в том числе из свидетельств непосредственных участников конкретных сражений войны. Понятно, что расчетные методы дают возможность получить лишь приблизительные количественные оценки потерь вермахта. Поскольку исходные данные для расчетов недостаточно достоверны и могут иметь значительный разброс значений, то речь может идти лишь об интервальных оценках людских потерь вермахта в Белорусской наступательной операции Красной армии.
