Владимир Леонидович Иванченко
Подсказка от жертвы
Глава 2. Первые версии
Искать преступника по начальным буквам его фамилии или клички Сергей поручил Веселову, имевшего усидчивый характер и терпение, что крайне важно для перелопачивания горы отказных материалов, уголовных дел и надзорных производств по рассмотренных судами дел с участием Кравченко.
– Я один не справлюсь, – убежденно заявил Костя следователю, – дайте в помощь Зайцева, с ним у нас работа пойдет намного быстрей.
– Надзорные производства по судебным делам просмотришь в канцелярии облпрокуратуры, – Петров оторвал взгляд своих пытливых глаз от заиндевелого окна кабинета. Его внимание отвлекали снежные заряды снега, бившие по стеклу порывами февральского ветра. Он продолжил:
– Их не так уж много – Ольга не так давно переведена на эту должность. Для ускорения работы по прежним ее делам подготовь письмо за подписью облпрокурора в Информационный центр, там уже начали подбирать для тебя все необходимые материалы. Я посмотрю позже, что там накопится, и в зависимости от объема документов решу вопрос о выделении в помощь еще кого-нибудь из оперативников.
В судебных документах оказалось всего два подходящих для проверки осужденных – Храпунов, он же Храп, и Хрусталев, имеющий кличку Стекло.
Оба отбывали длительные сроки в исправительных колониях, и совершить преступление не могли. Оснований для мести у них скорей всего не имелось – Храп даже не обжаловал свой приговор. Стекло подавал кассационные и надзорные жалобы, но только в отношении следователя Велихова, якобы навесившего на него лишние эпизоды краж, отношений к которым он не имел.
Дальше работа у Кости застопорилась – количество подходящих фигурантов сократилось, несмотря на то что поток просматриваемых материалов возрос многократно. Но большинство из подследственных привлекались к уголовной ответственности за незначительные проступки. На помощь к Веселову подоспел Петров:
– У меня есть большой опыт в этом деле, – будучи прокурором следственного управления, я проверил тысячи отказных.
Сергей решил начать работу, предварительно пересортировал поступившие материалы, вернув в архив все прекращенные и приостановленные дела. Осталось три стопки папок, с которыми Петров и Веселов справились за два дня.
В результате кропотливой работы было отобрано только пять преступников, с подходящими для дальнейшей проверки именами и кличками. Скоро из этих фигурантов в списке осталось только двое, у остальных имелись достоверные алиби. Степанов, на предложение Кости сразу задержать уголовников, ответил отказом:
– Необходимо пока присмотреться к ним, изучить их связи, образ жизни и вообще узнать, чем дышат. Особо обратить внимание на наличие возможных телесных повреждений от ногтей погибшей. Надо установить место работы, опросить друзей, родственников и выяснить, как проводят свободное время.
* * *
Виктор Новиков проснулся в чужой постели с девушкой, внешность которой помнил смутно – познакомился в каком-то ресторане, уже приняв грамм триста водки «Экстра». Ко всему он подзабыл ее имя.
– Витек, сбегай за пивом, – свойски предложила подруга, – тут за углом есть ларек, тебе надо срочно похмелиться!
Виктор освободился из мест лишения свободы три недели назад, и все это время пребывал либо в состоянии опьянения, либо глубокого похмелья. Своих денег у него не было, но пока выручали многочисленные друзья. Родственники, в том числе и мать, отказывались финансировать его затянувшиеся праздники.
– Давай канистру и башли, – привычно попросил денег Витек, – у меня сейчас с ними не очень. Подруга покопалась в сумочке и, молча, протянула трехрублевую купюру.
Спустившись с третьего этажа по чистенькой лестнице, Виктор вышел из подъезда, и ему сразу стало легче – свежий зимний воздух бодрил, даже голова почти перестала болеть.
У пивнушки стояла живописная толпа людей, страждущих выпить с утра живительного прохладного напитка, отличающегося отменным качеством. Его вкус в то время ещё не был испорчен консервантами. В стране продолжалась компания по борьбе с пьянством, и пиво расширило список дефицитных товаров. Стоять в очереди не хотелось, и Виктор отдал трешку с канистрой молодому парню, предлагавшему свои услуги. Пять литров пива стоили около двух рублей, и сделка состоялась – помощь обошлась всего в один рубль чужих денег. Паренек ужом протиснулся сквозь толпу до ее середины и, изловчившись, запрыгнул буквально на головы алкашей. Сидя на чьей-то спине, передал емкость амбалу, постоянно занимающему пост у прилавка. Когда вернулся с целебной влагой к Новикову, его уже ожидали другие заказчики.
Девица явно обрадовалась, увидев так скоро своего посланца:
– Молодец, шустро ты отоварился! Кстати, меня зовут Инга, и перестань называть меня Катькой!
– А ты ничего, красивая, – Виктор стал присматриваться к сероглазой, с роскошными частями тела, подружке, – и ночью вроде хороша была. Пить надо бросать, не то проснусь, а рядом ведьма лежит!
Инга также пригляделась к любовнику и решила, что не ошиблась с выбором партнера по танцам. Симпатичный парень стоил ее внимания и времени. – Расскажи мне о себе, – предложила девушка, – а то я совсем ничего о тебе не знаю – где работаешь, есть ли жена, дети?
– Сейчас выпьем пивка, и я все тебе обязательно доложу, – Виктор не собирался ничего говорить о своем прошлом и настоящем, так как похвастаться было нечем. Объяснять случайной знакомой, что он ни за что отсидел четыре года в колонии, не было желания. Но Инга проявила настойчивость и продолжила расспросы:
– Не скрою, я кое-что о тебе слышала от подруг, знаю, что сидел в тюрьме, даже твоя кличка известна – Христос. Интересно, в связи с чем, тебе ее дали? Может ты совершил во имя веры великие праведные дела?
– У меня мало веры осталось, особенно во что-то хорошее, – Виктору не понравилось, что подружка так много о нем знает, – а кликуху мне дал смотрящий зоны Север, он мне поверил и считал, что я из тех, кого посадили по ментовскому произволу, за чужие грехи.
Витек по опыту знал, что большинство попавших на зону осужденных говорят, что попали туда случайно, по простому невезению, и иногда это соответствовало действительности, как и в его истории.
Обычное стечение обстоятельств, стало причиной ареста, но никому, кроме мамы Валентины Семеновны, не было до этого дела. Она потратила все свои сбережения на адвоката, но ничего не смогла добиться от могущественного и равнодушного механизма правосудия.
В тот давний день Виктор праздновал свое возвращение со срочной службы, а ему довелось нести ее три года на корабле военно-морского флота. Кроме родни пришли все близкие люди, за исключением дружков, еще служивших в армии и девчонок, успевших выскочить замуж. Пару корешей отбывали срок в колонии, за совершенные ими пустяковые кражи и хулиганку.
Намного позднее подгребли и незваные гости – с некоторыми из них раньше, до службы, были всякие непонятки, в основном из-за девушек. Вскоре завязалась драка, активное участие в которой принял и Виктор, вступившийся за одну из подруг. Он ударил кулаком наглеца, а его друг Серега Иванцов, схватил со стола нож и сдуру ткнул им незванцу в низ живота. Тот скончался на месте, до приезда скорой помощи. Вместе с медиками прибыли и работники милиции, задержавшие всех, не успевших смыться, парней. В их числе был и Новиков.
Драка была обоюдной, но виновной стороной признали друзей дембеля. Явными пострадавшими выглядели нежданные визитеры, с учетом гибели их вожака. Как посчитала Валентина Семеновна, дело расследовалось предвзято, без учета всех обстоятельств и кроме Сереги в зону пошел ее сын. Условный срок получили еще несколько молодых людей, принявших участие в драке, как с одной, так и с другой стороны.
Расследование по этому делу проводила Ольга Кравченко, не ставшая вникать во все ненужные мелочи и тонкости, без которых вина подследственных выглядела более убедительно и подтверждалась показаниями многочисленных свидетелей и другими материалами. К словам очевидцев, утверждавших, что повод для драки дал сам Славик, следователь отнеслась без достаточного внимания – чего не скажут друзья убийцы.
* * *
Чмарина пригласил к себе в кабинет прокурор области, протянувший ему трубку телефона спецсвязи. Валерий услышал голос начальника следственного управления Генеральной прокуратуры Банникова:
– Сегодня утром в подъезде своего дома обнаружено тело моего заместителя Петра Федосова с тремя проникающими ножевыми ранениями. Мне доложили, что характер ранений схож с причиненными Ольге Кравченко. Учитывая данные об их любовной связи, рассматривается вопрос об объединении уголовных дел. Соберите все материалы вашей группы, и сегодня же вылетайте в Москву.
– Валерий Федорович, – следователь обратился к прокурору области, – меня вызывают в столицу, там произошло ЧП.
– Да, я уже все знаю, – Степанову было искренне жаль своего предшественника, – надо будет принести соболезнования его матери, я лично знаком с семьей Петра. Кого оставите за себя?
– Думаю, что у Егорова достаточно опыта и способностей руководить бригадой до моего возвращения. Считаю, что следы преступника надо искать здесь, в Усть-Каменске.
– Связь между двумя преступлениям просматривается довольно четко, – Прокурору были известны некоторые подробности убийства Федосова, – возможно, тебе придется задержаться в Москве.
Валерия принял начальник следственной части Генеральной прокуратуры СССР Ивлев, который сразу стал обмениваться с ним сведениями о происшествии.
– Орудие убийства – обычная заточка, такие изготавливают заключенные в колониях, найдена в мусорном контейнере за два квартала от дома Федосова. Медики предварительно заявили, что убийца – левша, но в отличие от Усть-Каменска никаких других следов он за собой не оставил, сработал чисто.
Чмарин поинтересовался:
– Геннадий Петрович, неужели Федосов не сопротивлялся, должны же остаться следы борьбы?
– Ничего нет, видимо преступник извлек урок нападения на Кравченко и сумел застать его врасплох. Кроме этого, после трагедии с Ольгой, Петр много пил, что не способствовало хорошей реакции. Один из жильцов заявил, что, проходя мимо небольшого закутка перед мусоропроводом, заметил там незнакомого мужчину, но разглядеть его не сумел – тот прятал лицо, прикрываясь капюшоном. Опрошенные жильцы подъезда отрицали вынос мусора в это время.
– Других очевидцев выявлено не было? – Чмарин недоумевал, так как ему было известно, что дом Федосова находился на оживленном проспекте. Ивлев поморщился и недовольно пробормотал:
– Какие там свидетели! Один из прохожих видел подозрительного мужчину среднего роста, одетого в серую куртку, но описать его внешность более подробно не смог – тот явно отворачивал от него свою голову.
– Еще одно совпадение, – немного оживился Валерий, – похожий субъект замечен заходящим в подъезд, вслед за Ольгой Кравченко. Видимо эти два дела надо объединять.
– У меня нет в этом никаких сомнений, – Ивлев поморщился и продолжил, – руководство намекнуло, что в этом случае возглавить оперативно-следственную бригаду будет поручено мне. Я понимаю, тебе, Валера, хочется домой заскочить, но буквально через полчаса нас, и еще нескольких товарищей, примет сам Рекунков. Я думаю, что меня оставят здесь, для общего руководства, а тебе придется сразу возвращаться в Усть-Каменск.
Кстати, у нас есть подтверждения о любовной связи погибших? – Чмарину впервые пришла эта мысль в голову, – лично я пока достоверными фактами не располагаю… так, все на уровне слухов.
– Наличие свидетелей из числа наших работников, утверждающих, что Ольга и Петр неоднократно ночевали в одном номере гостиницы, надеюсь, тебе достаточно? – в голосе Ивлева не было никаких эмоций, и он не стал говорить Чмарину о том, что сам слышал от Федосова множество лестных отзывов о сладких прелестях любовницы.
Через пять дней в Комитет партийного контроля при ЦК КПСС поступило анонимное письмо, в котором утверждалось, что председатель постоянной комиссии по законодательству при Верховном Совете СССР Краснов причастен к убийству руководящего работника Генеральной прокуратуры. Неделю назад Горбачевым был издан указ о запрете рассматривать заявления и обращения граждан, если они не имели подписи. Но это письмо требовало иного подхода, учитывая должность Краснова и тяжесть преступления, в котором он обвинялся очередным доброжелателем.
* * *
Зайцев выполнял поручение Егорова – следил за Игорем Хруновым, симпатичным белобрысым парнем, одним из подозреваемых в убийстве следователя. Освобожденный из колонии по случаю отбытия срока наказания два месяца назад, он уже работал мастером по ремонту холодильных установок в областном агрохолдинге. После школы, Игорь прошел обучение в политехническом техникуме по этой специальности, но мать устроила его на работу путевого обходчика.
– Здесь гайки крутить не надо, а заработок хороший, – говорила почетная железнодорожница, не предвидя, к чему приведут ее старания устроить легкую жизнь сыну.
Теперь в его обязанности входил ремонт и наладка холодильных компрессоров в подразделениях этого крупного объединения. Хрунову нравился ненормированный график его выездов на объекты – иногда приходилось устранять неисправности в авральном порядке в течение недели, а то и больше. Зато и число дней отдыха в промежутках между ремонтами, составляло такой же период.
Олегу, через знакомых ребят, удалось разузнать некоторые подробности жизненного уклада Хрунова. Он выяснил, что работает тот добросовестно и нареканий на качество ремонта не имеет. В употреблении спиртных напитков замечен не был, и с лицами из воровской среды не встречается.
После трех дней слежки и расспросов знакомых Хрунова, Зайцев убедился, что Молчун проводит свободное время дома, иногда встречается с девушкой, работницей бухгалтерии Мариной. Вместе с ней он ходил на танцы и в кино. В бухгалтерии Зайцев изучил наряды на выполненные Хруновым работы и убедился, что тот находился во время убийств на отдыхе и мог быть исполнителем при первом эпизоде, а с натяжкой – и во втором. Для этого ему надо было воспользоваться услугами самолета.
Игорь отбывал срок за участие в кражах товаров из железнодорожных поездов. По пути следования, или на стоянках люки на крышах вагонов вскрывались, а коробки с товарами выбрасывались под откос.
Со слов воришек, они узнавали о наличии дефицитной одежды и продуктов в проходящих составах от Хрунова. Игорь свою вину не признал и утверждал, что у него не было точной информации о грузе. По пьянке, он что-то рассказывал малознакомым парням о том, в каких обычно вагонах перевозится дорогостоящий груз. Воспользоваться этими, не очень достоверными сведениями преступники вряд ли могли – поезда на станции охранялись и почти сразу уходили на места разгрузки или дальше по маршруту.
Следователем по делу была Ольга Кравченко, которой не удалось выявить других информаторов, а они, несомненно, были – обворовывались вагоны, в которых перевозились ценные товары, пользующиеся повышенным спросом у населения. В нескольких эпизодах поезда подвергались ограблению после прохождения станции Усть-Каменская и, именно в это время там дежурил Игорь.
– Я эти поезда не осматривал, заявил Ольге обходчик, – и что в них находилось, я не знаю. Можете проверить мои наряды на выполненные работы.
– Но воришки утверждают, что о содержимом в вагонах и маршруте следования они узнали от вас, – голос следователя был спокойно-равнодушным, – они согласны подтвердить свои показания на очной ставке. Назовите имена лиц, сообщивших вам о характере груза, и вы можете рассчитывать на смягчение приговора.
Игорю оставалось только беспомощно опустить плечи, а затем обхватить руками голову. До него дошло – ему светит срок, и винить в этом некого: нельзя было выпивать на работе с малознакомыми мужиками. Запомнил Хрунов только одного постоянного собутыльника, его звали Серый. Возможно, что его настоящее имя было Сергей, но этого обходчик наверняка не знал, зато четко помнил его лицо и развязные манеры поведения.
– Я прошу вас найти Серого – без него не обошлось, – говорил Ольге задержанный, я могу точно описать его и помочь составить словесный портрет. Однако работники уголовного розыска этого фигуранта не установили, а сомнений в виновности Игоря не было. Кравченко ограничилась проведением очных ставок воришек с обходчиком, на которых те прямо указали на Хрунова, как своего пособника.
– Игорек нам очень помог, говорил вожак шайки Ворона, – мне он лично говорил, что у него на станции много друзей, от которых он узнавал сведения о ценных грузах. Никого по кличке Серый, я не знаю – Игорек сам докладывал информацию при личных встречах и по телефону.
На судебном процессе Хрунов обвинил следователя в том, что она пошла на поводу преступников и чужую вину возложила на него. Когда ему предоставили последнее слово, Игорь в сердцах пригрозил Кравченко расправой, так как считал ее фактической сообщницей расхитителей.
* * *
Поскольку Чмарин задерживался в Москве, Егоров решил собрать оперативно – следственную группу и наметить дальнейшее направления поиска убийцы.
Дмитрий попросил Петрова поделиться последними новостями.
– У меня установлено двое подозреваемых, которые имели мотив для убийства Кравченко – это Игорь Хрунов и Виктор Новиков. Они недавно освободились из мест лишения свободы и оба считают себя незаконно осужденными по уголовным делам, расследование которых вела Ольга, – Сергей на несколько секунд призадумался и решил остановиться на Хрунове:
Фамилия бывшего обходчика начинается на такие же буквы, что начертала на лестнице Ольга. На суде он обещал отомстить следователю, так как считал, что та свалила на него вину другого человека, а сам он ни в чем не виновен. Олег Зайцев предполагает, что, скорее всего, у Игоря нет алиби – по утверждению приятелей тот ночует всегда дома. В родительской квартире проживает он один и по выходным спит до десяти часов. Его мать Хрунова Евдокия Сидоровна проживает отдельно в своем доме, доставшемся ей по наследству. Есть у него знакомая девушка, но с ней он только ходит в кино, а в свою квартиру еще не приводил. По утверждению знакомых, Хрунов имеет замкнутый характер и с бывшими друзьями отношений не поддерживает. До колонии, напротив, отличался общительным поведением, часто выпивал и даже пару раз ночевал в медвытрезвителе, а однажды был подвергнут административному аресту на десять суток за участие в драке.
Сергея отвлекло на несколько мгновений завывание ветра, своими порывами раскачивающего в разные стороны ветви светло-зеленых кряжистых тополей. Затем он сосредоточился и продолжил:
– Думаю, что Хрунова пора задерживать. Его надо опросить по поводу алиби и произвести медицинский осмотр на предмет наличия телесных повреждений. Еще стоит съездить в колонию, где он отбывал срок. Там надо предъявить для опознания орудия убийств и выяснить все о его поведении на зоне. Возможно, он и там продолжал думать о мести.
– А что по Новикову? – проявил интерес Егоров, – какие есть основания подозревать его в убийстве?
– На его у нас пока ничего нет, – ответил Сергей, – если не считать, что на зоне ему дали погоняло Христос. Он также считал, что своему пребыванию там, обязан следователю Кравченко.
Егоров решил ещё пару дней повременить с задержанием и продолжить наблюдение за Новиковым и Хруновым, а в Бийскую колонию, где они оба отбывали срок, отправить Веселова. Но тот возразил:
– Лучше будет послать кого-то другого – я уже был в этой колонии и стал невольно виновником постановки на учет укрытого там убийства. Местный начальник оперчасти может отказаться сотрудничать со мной. Во всяком случае, помогать мне точно не будет.
– Хорошо, – изменил свое решение Егоров, – я сам поеду в Бийск, там у меня есть товарищ, с которым учился в одном институте. Если что, он не откажет в помощи.
Вернувшись к себе в кабинет, Дмитрий успел поднять трубку телефона, звонок которого слышал еще в коридоре. Звонил Чмарин, которому не понравились версии Петрова. Они не подтверждали связь этого преступления с происшествием в Москве. А эта связующая нить должна была существовать, и через неё можно было выявить мотив убийства Федосова. Следственной группе по нему никаких зацепок до сих пор выявлено не было.
– Тут и без меня работников хватает, – пояснил ситуацию Валерий, – завтра вылетаю в Усть-Каменск, надеюсь, что по убийству Кравченко мы сможем продвинуться быстрей, а может, что-то раскопаем и по московскому делу. И еще, согласуй со Степановым немедленное задержание Новикова и Хрунова – их надо сразу проверить на следы от ногтей Ольги, там еще была кровь третьей группы. Если повреждений не будет найдено, то через три дня извинимся и отпустим, в противном случае – арест и дальнейшая примерка к причастию в убийстве. Ждать, когда царапины совсем затянутся, мы не имеем права.
* * *
Одним из неприкасаемых для следствия лиц был заведующий государственно-правовым отделом обкома партии Федор Степанович Рогов, которому молва приписывала любовные похождения с симпатичной прокуроршей. Для того, чтобы опросить его, Степанову пришлось выходить на Генеральную прокуратуру, работники которой связались с отделом ЦК КПСС. Только после звонка из Москвы облпрокурору удалось договориться о встрече Петрова с партийным чиновником.
Сергея попросту подставили, – задавать неудобные вопросы небожителю желающих не нашлось, а Чмарин еще не выбрался из Москвы. Степанову удалось добиться разрешения на беседу с завотделом в личном кабинете первого секретаря обкома партии, что, как он полагал, должно был психологически воздействовать на Рогова. Прокурору самому пришлось участвовать в беседе.
– Федор Степанович, в расследуемом мною уголовном деле имеются показания свидетелей, – Сергей решил не темнить и сразу попытался разговорить Рогова, – Они утверждают, что Ольга Кравченко была вашей любовницей, и вы, частенько, встречались с ней в ресторанах.
Партийный чиновник имел хорошо сложенную спортивную фигуру и правильные черты лица, которые портили неприятная усмешка и холодок неподвижных светло– голубых глаз. Тот был тертый калач и ответил вопросом на вопрос:
– А кто эти свидетели и на чем основаны их показания?
– Вы же работали в органах милиции и знаете, что определенная часть сведений в уголовном деле не подлежит разглашению. И потом, я хочу, чтобы вы знали, наша беседа имеет неформальный характер, и протокол составляться не будет. Я рассчитываю на добровольную помощь, и в свою очередь обещаю, что ваши слова не будут преданы огласке.
Рогов усмехнулся и предположил:
– А в противном случае вы сообщите о моем поведении хозяину кабинета, или куда выше?
Петров решил ответить уклончиво, с уходом от прямого вопроса:
– Федор Степанович, вы можете считать, что просто беседуете с младшим товарищем по партии – я кандидат в члены КПСС.
– Ну что же, я не стану вводить в заблуждение молодого коммуниста и поясняю, что никакой любовной связи с Ольгой у меня не было.
– Тогда на чем основываются слухи? – Петров запнулся, помолчал немного и добавил, – впрочем, и не только слухи… Как я и говорил, есть свидетельские показания о том, что вы неоднократно встречались в ресторанах и гостинице.
– Да, встречи были, но только для деловых разговоров, – Рогов поморщился и выдавил, – хорошо, я все расскажу, как было, но это не только моя история…
В разговор вмешался Степанов:
– Федор Степанович, можете быть уверены, что данные сведения не получат огласки.
На лице чиновника появилась кривая усмешка, он откашлялся, выпил воды и заговорил:
– Это произошло около трех лет назад, я тогда работал заведующим отделом промышленности и торговли облисполкома и получил партийное задание провести в Камышинском районе агитационную поддержку на выборах в Верховный Совет кандидата в депутаты Виктора Ильича Краснова. Он занимал мою теперешнюю должность заведующего отделом административных органов – это старое название.
Я попал в группу, которой руководил прокурор области, ныне покойный Федосов. Тот взял с собой в качестве помощника работника прокуратуры Кравченко. Вместе с Красновым мы несколько дней мотались по крупным селам района, где кандидат обещал местным жителям построить дороги, организовать водоснабжение, в общем, принять меры к улучшению бытовых условий их жизни. Мы с Федосовым, в свою очередь, рассказывали о принятых мерах по усилению борьбы с пьянством и правонарушениями. Отметить окончание командировки решили в гостинице райцентра, где начальник РОВД забронировал несколько номеров и обеспечил приличной выпивкой и деликатесами, включая местную осетровую икру и уху из стерляди.
Между Федосовым и Красновым, после нескольких рюмок армянского коньяка, завязалось соперничество за внимание молодой и красивой Ольги. Победу одержал Федосов – он мужчина видный и, я думаю, что у них уже была любовная связь. До драки между мужчинами дело не дошло, но ссора была, что неудивительно – выпили все прилично, тогда еще не было развернутой товарищем Лигачевым борьбы с пьянством.
Было заметно, что неудача сильно ударила по самолюбию Краснова – он считал себя по общественному положению выше прокурора, а еще ему было обещано место в Верховном Совете и должность председателя комитета. Допускаю, что он действительно влюбился в девушку, и ему было больно наблюдать, как Федосов и Ольга воркуют друг с другом.
– Хотелось бы больше конкретики и меньше предположений, – Петров был следователем, и его интересовали только факты, – мне известно, что Ольга ночевала в тот день в номере с Федосовым. Но, говорят, позднее именно вы стали встречаться с ней?
Рогов скривил лицо, недовольство собеседником явно отражалось в его взгляде. Но ему пришлось ответить на конкретный вопрос:
– Когда Краснов уехал в Москву, он не забыл об Ольге и названивал мне, высказывая пожелание, чтобы я был посредником и помог ему наладить с ней отношения. Выходит, что меня зря причислили к ее воздыхателям.
– Кравченко согласилась принять ухаживания Краснова? – решил задать последний вопрос Петров, которому было неприятно углубляться в личную жизнь Ольги.
– Об этом мне ничего неизвестно, – в свою очередь Рогов не желал говорить на эту тему, – я передал девушке его визитную карточку, а как она решила поступить дальше, меня не интересовало. Надеюсь, что вы выполните обещание не распространяться об этой истории.
