Владимир Корн
Артуа. Золото вайхов

И эта схватка оказалась недолгой. Сломленный потерей товарищей, последний из нападающих пропускал удары один за другим и после третьего рухнул на землю.

Человек, только что отправивший к праотцам своего соперника, пару мгновений переводил дыхание, присматриваясь ко мне. Я тоже стоял, дожидаясь, чем все это закончится. Горящие на мосту фонари не давали много света, но и того, что было, хватало, чтобы рассмотреть человека примерно моего возраста, чуть выше среднего роста, обладателя щегольских усов с закрученными кверху кончиками. Наконец он отыскал ножны, вложил в них шпагу, поднял валявшуюся неподалеку шляпу и изобразил ею приветствие.

– Позвольте представиться. Меня зовут барон Анри Коллайн, и мне хотелось бы знать, кому я обязан жизнью, – произнес единственный, кроме меня, оставшийся на этом мосту в живых.

– Артуа де Койн, барон. Если это представляется возможным, объясните, что здесь произошло.

– Подождите буквально пару минут, сударь, пока я избавлюсь от трупов. Эти люди не заслуживают погребения, уж поверьте мне на слово.

Несколько минут я наблюдал, как Коллайн сбрасывает тела в воду с моста. А вот их клинки он собрал, завернув в свой плащ. Странное дело, до сих пор не объявилась стража, обычно вездесущая, но, может быть, это и к лучшему.

– Вот теперь можно и поговорить. Хотя я предпочел бы делать это за стаканом доброго вина. Кстати, вам принадлежат две шпаги из четырех. Не бог весть что, но пару золотых за все вполне можно выручить.

– Отложим это дело на потом, – сказал я. – Пока же предлагаю пройти в таверну. Здесь недалеко.

– В любом случае вино за мой счет. И еще: можете рассчитывать на мою шпагу. Я уже успел попрощаться с жизнью. Четверо противников – это много даже для меня.

Мы почти сошли с моста, когда мой новый знакомый приблизился к перилам и решительно отправил сверток с клинками врагов в воду.

– Что подвигло вас на такой поступок? – не преминул поинтересоваться я.

– А-а-а, не хочется быть мелочным, – беспечно махнул рукой тот. – В свою очередь позвольте спросить о причине вашего интереса. Вы пожалели о той части денег, которую уже считали своей?

– Вовсе нет. Я лишь беспокоюсь о рыбках, водящихся в этой реке. Вполне возможно, что вы нечаянно проткнули одну из них острием клинка из вашего свертка.

Барон заразительно расхохотался, хлопнув меня по плечу.

Мы вернулись в таверну «У Ондоро». Самого Ондоро уже не было, за стойкой стоял его сын – не помню, как его имя. С Анри мы проговорили часа три, если не больше. Его история оказалась чем-то похожей на мою с той лишь разницей, что он урожденный барон.

Его угораздило попасть не в то время не в то место. Став невольным свидетелем одного весьма неприглядного события, он подписал себе приговор. И если бы не мое удачное вмешательство, этот приговор уже был бы приведен в исполнение. Он не стал распространяться на эту тему, а я не стал настаивать.

С возрастом я угадал. Коллайн оказался старше меня на пару лет, имения нет, в столицу прибыл, как и я, в поисках лучшей судьбы.

Чем дольше мы с ним разговаривали, тем больше он мне нравился. Общались мы на различные темы, перескакивая с одной на другую, словно пытаясь составить друг о друге наиболее объективное мнение.

Усы делали барона несколько легкомысленным на вид, но цепкий взгляд выдавал в нем умного и проницательного человека, достаточно битого жизнью, чтобы не ждать от нее слишком много хорошего. И еще мне понравилось, что после недавних событий он мог спокойно сидеть и рассуждать о появившейся среди столичных дам моде на шляпки с вуалью.

Нет, дело не в том, что совсем недавно он лишил жизни пару человек, а теперь сидит, не испытывая ни малейшего угрызения совести. Это и меня уже нисколько не напрягает, прошли те времена. Но мост буквально в двух шагах отсюда, и вполне вероятно, что в таверну в любой момент могут нагрянуть стражники или сообщники наших недавних врагов. А он само спокойствие!

Бывает так, что видишь человека первый раз, совсем не знаешь его – и все же чувствуешь к нему симпатию. Барон – это как раз тот случай. Поговорив еще некоторое время, я все же решился и сделал ему предложение. Мой новый знакомый как будто бы ждал его и нисколько не удивился, когда оно прозвучало.

На предложение составить мне компанию в экспедиции на запад Коллайн, не задумываясь, ответил утвердительно. Я не стал объяснять ему всех подробностей, а он и не настаивал. Договорились и об оплате, и о том, что пока барон поживет в моем доме, поскольку родственников в столице у него не имелось.

Сославшись на неотложные дела, я раскланялся и поспешил к Лионе.

«А ведь чуть не прошел мимо, – подумалось мне. – Никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь».

Моя милая девочка конечно же не дождалась меня. Она сладко спала, подложив под голову ладошку. Ошеломленная моим напором, сонно хлопая глазами, она тем не менее приняла активное участие в процессе. Адреналин, выброшенный в кровь этой ночью, требовал выхода. А что может быть в этом случае лучше женской ласки?..

«Какой хороший у меня вкус, – думал я расслабленно. – Удивительно приятная во всех отношениях женщина».

– Завтра приезжает мой муж, – сказала она.

Муж – это всегда плохо. Чуть ли не первый раз в жизни я нарушил свой принцип, касающийся замужних женщин. Но слишком уж Лиона была славная женщина, да и узнал я о ее замужестве только после того, как у нас все случилось.

Глава 4
Стенборо

Следующим вечером я подходил к таверне «У Ондора». Проухва увидел еще издали – такого верзилу, топчущегося у входа, трудно не заметить.

– Ваша светлость, – прокричал он, кидаясь мне навстречу, – я уж испугался, что вы передумали.

Мать твою. Услышит это кто-нибудь из знакомых и ехидненько так спросит: «Когда это вы, барон, успели графом стать?»

– Проухв, в последний раз говорю тебе: я не «ваша светлость». В последний. А теперь ответь мне, ты хорошо подумал? Мои условия тебя устраивают?

– Да, да! – Парень радостно закивал головой. – Только это… – Он замялся. – Ваша милость, научите меня драться так же, как вы?

– А с чего ты, братец, взял, что я умею драться? Может, я шпагу для украшения ношу?

– Ну это… – Он еще больше замялся. – Я вчера на мосту видел… – И, помолчав, добавил: – Все. – Затем, спохватившись, заверил: – Только вы не подумайте, ваша милость, я по гроб жизни никому…

То-то мне вчера тень какая-то показалась – думал, примерещилась.

– Можешь не беспокоиться, Прохор. Эти негодяи того заслуживали.

С тех пор я его так и называл – Прохор. А когда был злой или веселый, так вообще, Прошка.

В животе у парня громко заурчало.

– Голодный, что ли?

– Так со вчерашнего вечера. Денег-то нет.

– Ничего, Проухв. Придем домой – поешь вволю.

Дома нас ждал Анри Коллайн. Комната ему была уже приготовлена Мартой. Проухв тоже получил комнатку недалеко от кухни. Оба они остались довольны.

Отужинав, мы с Анри прошли ко мне в кабинет, захватив бутылочку сливового вина и пару бокалов. Проведя весь вечер в беседе и опорожнив бутылку, мы разошлись спать, довольные друг другом.

На следующий день утром принесли письмо с приглашением от герцога Илана Вандерера, отца спасенной мною Элоизы. Встреча была назначена на завтра, на восемь вечера. Хорошо, так тому и быть, никаких дел на завтрашний день у меня не намечалось.

Чуть позже прибыл маэстро, мой неизменный спарринг-партнер. Когда мы закончили, я обратился к нему:

– Маэстро, у меня появился новый человек – такой, знаете, увалень. Но силы парень необычайной. Маленькая просьба к вам: посмотрите его и определите, что ему лучше подойдет. Не хочется терять зря время, а вы с вашим опытом и интуицией здорово можете мне помочь.

В том, что Прошка от природы обладает недюжинной физической силой, я убедился, приведя его в свой импровизированный спортзал. Парень, не имея ни малейшего представления о технике, поднимал и выжимал такие веса, что я только крякал. А вот с холодным оружием у него получалось хуже.

Маэстро любезно согласился. В зал привели Прошку и оставили их наедине. Примерно через час из дверей вышли донельзя довольный наставник и красный, взъерошенный Прохор. Оставшись с нами на обед, маэстро рассказал подробности. Он перепробовал все виды оружия, предлагая парню воспользоваться всем по очереди – в зале мною была собрана достаточно обширная коллекция. Частью я нашел ее в доме, частью купил по дешевке – к оружию для тренинга особых требований не предъявляется.

В конце концов, решив, что над ним издеваются, Проухв пошел в решительную атаку. Это здорово развеселило маэстро. Уходя от атак Прошки, он раз за разом ставил парня в дурацкое положение, изредка отвешивая ему не очень больные, но очень обидные удары. Когда Прохор выходил из зала, у него даже губы дрожали. Ничего страшного, будет парню хороший урок. «Победа техники над грубой силой» – в дзюдо, по-моему, такой девиз.

Еще маэстро посоветовал в качестве основного оружия натаскивать парня на тяжелый кавалерийский палаш – оружие, требующее немалой физической силы.

Но лучше всего у Прохора получалось с балотом – оружием, похожим на гибрид древнерусской совни и японской нагинаты. На балот маэстро и предложил обратить особое внимание.

Коллайн вызвался проводить учителя. У меня сложилось впечатление, что они давно знакомы, но не подают вида. Вернулся он довольно поздно, когда я, по обычаю, сидел в своем кабинете и приводил в порядок финансовые документы. Ситуация с финансами сложилась не очень, но на ближайшие полгода вполне терпимая.

Коллайн вошел в кабинет, наполнил свободный бокал вином, присел в кресло и заговорил:

– Вам очень повезло, Артуа, с этим человеком. Не сомневаюсь, что вы успели заметить факт нашего знакомства. Его имя ни о чем вам не скажет, но поверьте на слово, так будет даже лучше. У него есть веские причины скрывать свое имя. Кстати, он весьма высоко оценил вашу технику…

Следующим вечером я отправился к Вандерерам. С Элоизой мы встретились как старые знакомые. Она же представила меня всем членам семьи. Элоиза так расписывала мои подвиги, что мне даже стало немного неудобно. Очень симпатичная девушка – высокая, статная, но совершенно не в моем вкусе. Мне больше по душе хрупкие, быть может, даже немного анемичные женщины. Их так хочется холить, лелеять и защищать.

Отужинав в кругу семьи, мы поднялись в кабинет герцога. Усевшись в кресла, поговорили о том о сем, обсудили погоду и цены на лошадей. В общем, разговор ни о чем. Я отлично понимал, что герцог старается оценить меня с какой-то своей точки зрения, но не стал подыгрывать ему. Вполне возможно, что и здесь будет какое-нибудь предложение. А оно мне надо? От некоторых предложений невозможно отказаться при всем желании. Так что иногда лучше вообще их не выслушивать.

Наконец перешли к главному.

– Барон, давайте поговорим, не чинясь. Я, безусловно, бесконечно благодарен вам за спасение Элоизы, моей любимицы. Она очень дорога мне, и я просто не представляю, как смог бы пережить известие о ее гибели. – Голос герцога заметно дрогнул. – Я наслышан об истории, в результате которой вы получили титул барона. Считаю, что вполне заслуженно. Я навел о вас некоторые справки в обществе. Знают о вас немного: врагов практически нет, друзьями обзаводиться не спешите. От дуэлей не уклоняетесь, сами их не провоцируете. Мы с вами немного поговорили, но вы не захотели открываться. Что ж, я помогу вам. Скажу всего лишь одно слово, об остальном нетрудно будет догадаться. Речь идет о красном цветке… – Он пристально посмотрел на меня.

Куда уж яснее – он говорит о розе. Письмо, возвращенное мной Диане, касалось и герцога. Непонятно только, что я должен открыть. Никаких тайн у меня нет, разве что сам факт моего появления в Империи.

Я кивнул: мол, все ясно. Герцог продолжил:

– Может быть, посвятите меня в свои планы – чем намерены заняться в дальнейшем?

Что ж, откровенность за откровенность.

Я вынул из кармана небольшой футляр и протянул герцогу. Он открыл его и, достав предмет, находившийся в нем, повертел в руках.

– Что это? – спросил он.

– Ручка, обыкновенная ручка для письма вместо гусиного пера. Вы попробуйте, милорд, что-нибудь написать.

Герцог окунул перо в чернильницу и вывел несколько слов на листке бумаги.

– Да, действительно очень удобно.

– А кроме того, она значительно более долговечна и не требует никакого ухода. Вы представьте в масштабах Империи: канцелярии, частные лица… Пока существует в единственном экземпляре. При массовом производстве себестоимость близка к нулю. Мне всего лишь необходимо изготовить достаточное количество экземпляров, чтобы сразу охватить весь рынок.

Затем я решил сразу взять быка за рога:

– Милорд, с вашей помощью я мог бы получить государственные заказы. Естественно, в этом случае вы имеете определенный процент с реализации. Но это все мелочи, милорд. У меня есть несколько действительно крупных проектов. Без преувеличения это будет серьезным скачком в развитии как военной, так и гражданской промышленности. Например, что вы думаете о пистолетах, которые могут произвести пять-шесть выстрелов подряд без перезарядки?

– Это вы о многоствольных, что ли, барон? Их пытаются…

– Про одноствольные, милорд, про одноствольные.

Герцог на время задумался.

– С этими, как вы их называете, ручками проблем не будет. С остальным покажет время. Все это, я думаю, потребует крупных капиталовложений?

Нетушки, господа, все это мое. Никаких товариществ на паях.

– Сейчас я как раз работаю над этим вопросом, ваше сиятельство. Но первым, к кому я обращусь за помощью, будете именно вы.

Мы отлично поняли друг друга.

– Барон, – продолжил разговор герцог, – сейчас мы поговорим о следующем. – Он положил руку на бумаги, лежащие у него на столе. – Эти документы – дарственная на поместье Стенборо. Две деревни на сто пятьдесят и восемьдесят дворов и усадьба. Ежегодный доход около четырехсот золотых. Стенборо находится в дне пути от столицы по дороге на Трондент. Барон, вы отлично понимаете – одно дело обладать просто титулом и совсем другое – иметь поместье, достаточно немалое. Этот факт прежде всего несколько поднимет ваш вес в обществе. Помимо того, на доходы вполне безбедно можно будет существовать. И кроме всего прочего, там удивительно живописные места. От вас требуется только согласие. Скажу вам больше. Достаточно многие люди были опечалены, узнав о моем решении. Стенборо принадлежит мне, но… Впрочем, барон, вы человек неглупый, и все остальное можно не объяснять. Итак?

Его предложение ошеломило меня. Я, конечно, полагал, что Вандерер предложит вознаграждение за спасение горячо любимой дочери, но чтобы такое… От денег я собирался по известным причинам решительно отказаться. Герцог, видя мои колебания, продолжил:

– Сначала я хотел предложить вам деньги, но, немного поразмыслив, пришел к выводу, что вы откажетесь. Я решительно прошу принять мое предложение. Поверьте, здесь нет никакой подоплеки.

Получить земельные владения недалеко от столицы очень, очень трудно. Допустим, Стенборо стоит энную сумму. Даже обладая такой или еще большей суммой, я не смогу купить имение, и дело не в количестве денег. Заинтересовавшись этим вопросом, я обнаружил многие препоны, связанные как с законодательством, так и с другими, не менее важными факторами.

Последние слова герцога более чем понятны. По сути, поместье – общая благодарность от лиц, которые могли пострадать, получи содержание письма широкую огласку. То, что поместье принадлежит Вандереру и я получаю его в подарок именно от него, тоже вполне объяснимо. Элоиза – его дочь, и все события, связанные с ее похищением, известны многим. Личное дело герцога, как вознаградить спасителя своей дочери. Вознаграждение более чем щедрое, но письмо получается совершенно ни при чем. Предложение герцога – это действительно подарок судьбы. Я встал, отвесив Вандереру полупоклон.

– Ваше сиятельство, – сказал я, – с бесконечной благодарностью принимаю ваше предложение…

Вандерер жестом остановил мои словоизлияния:

– Поверьте, барон, это самое малое, что я могу для вас сделать. Скажу честно, вы произвели на меня самое благоприятное впечатление и можете рассчитывать на мою поддержку во всех начинаниях.

В общем, мы расстались вполне довольные друг другом. Я подписал необходимые бумаги и стал владельцем Стенборо. Вандерер тоже что-то получил, только я никак не мог понять, что именно, но выглядел он вполне удовлетворенным. Кроме того, я получил приглашение посещать дом Вандереров когда мне будет угодно, а это тоже многое значит.

Домой я возвращался в приподнятом настроении, документы на владение Стенборо приятно грели душу. Единственное немного омрачало настроение: муж Лионы все еще оставался дома.

Когда я вернулся, мы с Анри на радостях откупорили бутылочку весьма неплохого вина и отметили, так сказать, знаменательное событие. Анри искренне радовался за меня, мы обсуждали возможности, появившиеся в связи с новым приобретением. Словом, засиделись за полночь…

Навестить Стенборо я решил незамедлительно, не откладывая дело в долгий ящик. В полдень следующего дня мы отправились в дорогу. Мы – это я, Коллайн и Проухв. Проухву мы приобрели лошадь – крупного флегматичного жеребца. Прохор гордо восседал на нем, одетый в новый дорожный костюм и вооруженный палашом. Я помимо привычной шпаги с дагой засунул за пояс пистолет.

У Анри пистолетов было целых четыре: два за поясом, и еще два имелись в седельных кобурах. С детства привыкший к такому оружию, он как стрелок представлял собой весьма грозную силу.

Преодолев большую часть пути рысью, уже к вечеру мы прибыли в Стенборо. Нас встретил управляющий Герент Райкорд. Встретил довольно настороженно. Новый хозяин означает новую жизнь, и далеко не всегда лучшую, чем прежде.

Герент Райкорд являлся управляющим уже в четвертом поколении и дело свое знал как нельзя лучше. Усадьба Стенборо представляла собой замок, построенный около двухсот лет назад и утративший свое защитное значение. Войны, в которых участвовала Империя, никогда не докатывались до столицы, поэтому, когда замок в очередной раз перестраивался, в первую очередь рассматривались вопросы не обороны, а удобства проживания в нем.

Очень небольшой в размерах, он сразу понравился мне архитектурой. Стараясь не выдавать эмоций, я прошел в обеденную залу, где уже был накрыт ужин. Наскоро перекусив (на большее у меня не хватило терпения), я попросил Герента провести меня по замку и его окрестностям.

Чем больше я осматривал его, тем больше восхищался. Вандерер сделал мне отличный подарок, за который я был готов спасти Элоизу еще пару раз, а заодно и всех его домочадцев, а также близких и дальних родственников, не говоря уже про всякие там письма.

Наверное, все же нет, с письмами я немного погорячился. Добывая это письмо, я очень надеялся на горячую благодарность Дианы, пусть даже разовую. Меня до сих пор еще ощутимо потряхивает, когда я вспоминаю некоторые подробности наших встреч, – настолько она была хороша.

Осмотрев замок сверху донизу, мы поднялись на башню, с высоты которой открывался красивый вид на окрестности. Места и в самом деле живописнейшие. Только небольшой пруд вблизи замка чего стоит.

Все хозяйственные постройки располагались с тыльной стороны здания и прятались за ухоженным парком. Вдалеке, в долине у излучины реки, виднелась одна из деревень с таким родным названием – Малые Луки. Возможно, где-то и Большие Луки есть. Сам замок представлял собой каменный двухэтажный дом с пристроенной башней у одного торца здания и с террасой у другого. Две залы, несколько комнат, кабинет с камином, небольшая библиотека и кухня. Имеется также несколько помещений для челяди, скромнее в размерах и по отделке.

Как рассказал управляющий, стены с надвратными башенками были снесены за ненадобностью, а ров засыпан. Теперь на этом месте росли фруктовые деревья, окружающие замок по периметру.

Вандереры бывали в имении очень редко, поэтому большая часть комнат имела нежилой вид. Мне понравилось здесь все, кроме сантехники. Но это вопрос времени, надеюсь. К концу экскурсии мы отлично поладили с Герентом. Сам он жил с семьей в небольшом флигеле. Я развеял все его опасения, заверив, что пока порядок вещей останется неизменным. Подробно расспросив его об окрестностях, я выяснил ряд интересующих меня подробностей. Больше всего меня обрадовало два обстоятельства. Первое – имелась возможность поставить на реке водяное колесо, поскольку рельеф местности это позволял. И второе – в пределах моих владений находился выход каменного угля. Я еще раз мысленно поблагодарил Вандерера за столь восхитительную плату. Спать я пошел в превосходном настроении.