Владимир Колычев
Волк и семеро козлов
Глава первая
Пелена темно-серых облаков касалась рваными краями земли, катившееся к закату солнце окрашивало небо в багровые цвета, и потому казалось, что на горизонте пылают гигантские пожары. Отблески солнца – как языки пламени, клубящиеся облака – словно дым… Красивая картина, завораживающая. Тревожная…
«Может, не надо ехать к Авроре? Она – успешная женщина, я – беглый зэк. У нее – дети, размеренная жизнь, я же – ходячий ворох проблем… Не пара мы. Не пара…»
Нога будто сама по себе нажала на педаль тормоза, руки вывернули руль вправо, и машина съехала на обочину. Водитель достал из кармана сигарету, закурил, глубоко затянулся.
Это был мужчина среднего возраста, с резкими, выразительными чертами лица, на котором читалась усталость человека, с избытком хватившего лиха в своей жизни. Возможно, когда-то эти черты отличались аристократической утонченностью, но долгая и жестокая борьба за выживание огрубила, ожесточила их. Глаза холодные, но не пустые, взгляд сильного, хотя и не совсем уверенного сейчас в себе человека. Он рвался к любимой женщине, однако будто колючая проволока со множеством «но» перерезала ему дорогу, и не продраться через нее…
Он уже собирался повернуть назад, как вдруг заметил темно-зеленую «Ниву», выезжавшую из леса на дорогу. Мужчина хорошо знал окрестности. Чужаки сюда забирались крайне редко. Поэтому появление «Нивы» показалось ему подозрительным, и водитель «девятки» вышел из своей машины.
Ролан Тихонов так запутался в своей жизни, что смерть порой казалась ему единственным выходом из того тупика, в который он сам себя загнал. Беглец только что отказался от Авроры, и теперь ему уже терять было нечего. Поэтому он со спокойной душой вышел из своей «девятки» и, придав лицу раздраженное выражение, поднял руку.
Водитель «Нивы», мужчина с узким, вытянутым лицом, не очень-то хотел нажимать на тормоза, но Ролан фактически перегородил ему дорогу, поэтому пришлось остановиться. Стояла весна, снег не так давно стаял, на лесных дорогах распутица, поэтому «Нива» была заляпана грязью по самую крышу.
Рядом с водителем сидел бородатый мужчина с пышной шевелюрой, но, занятый своими мыслями, он даже не смотрел на Ролана.
– Ну чего тебе? – нехотя опустив стекло, недовольно поморщился узколицый.
Как и его пассажир, он был в теплой камуфляжной куртке, на заднем сиденье валялись зачехленное охотничье ружье и патронташ. Но не на зверей и птиц охотятся эти люди, сразу подумал Ролан. Возможно, на прицеле у них гораздо более крупная дичь.
– Слышь, мужик, я на Урядье правильно еду? – переминаясь с ноги на ногу, спросил Ролан.
– А ты сам как думаешь? – повеселел водитель.
Кажется, он решил, что человек на дороге не представляет для него никакой опасности.
– Да что-то не уверен.
– Рано с шоссе свернул, километров на пять раньше. Дальше надо было ехать…
– А то я смотрю, дорога очень хорошая, а на Урядье – сплошь ухабы… Ну, мне так сказали.
– Не знаю, какие там ухабы… Всё у тебя?
Не дожидаясь ответа, мужчина за рулем закрыл окно и тронул машину с места. Ролан тут же развернулся и направился вслед за ним. Он для того и тормознул «Ниву», чтобы этот его маневр не показался подозрительным. Можно было повернуть назад и без спектакля с Урядьем, но тогда поспешный разворот встречной машины всполошил бы охотников.
Водитель «Нивы» явно не знал, в каком состоянии находится дорога на Урядье, но как туда попасть, сказал правильно. И в самом поселке явно никогда не был. Это говорило о том, что прилегающую к дому Авроры местность он знал в основном по карте.
Аврора была сестрой бывшей жены Ролана, ей только-только стукнуло шестнадцать, когда закрутился их роман. Это случилось давно, в девяносто третьем году; сейчас ей уже за тридцать, ему – под сорок.
Ролан тогда работал помощником мастера на радиозаводе, получал смехотворную зарплату, жил в одной квартире с тещей. Финансы, как говорится, постоянно пели романсы где-то в далекой стороне; жене, разумеется, такое песнопение не нравилось, и она спуталась с бандитским авторитетом Сашей Гиблым. Но и сам Ролан довольно скоро попал под влияние местной братвы. Сначала просто участвовал в разборках, а потом и сам не заметил, как в его руках оказалось оружие. Конечно, он не должен был убивать любовника своей жены, но вожак его стаи, Волок, вконец заморочил ему голову и искал только случая, чтобы подтолкнуть Ролана к мести.
Однажды Тихонов уже взял Гиблого на прицел снайперской винтовки, но сердце дрогнуло, и он не решился выстрелить. А дальше почти как в футболе – не забиваешь ты, забивают тебе. Гиблый выследил Ролана, вывез в лес, чтобы затем утопить в речке, но, на свою беду, не очень крепко связал пленника. В тот злополучный день Ролан совершил свое первое смертоубийство – и любовника своей жены порешил, и его людей заодно.
То, что он принял грех на душу, защищаясь, было слабым оправданием. За первым шагом к пропасти последовал второй, третий… Он стал работать на Волока – убивал по его заказу бандитских авторитетов. Тогда и закрутился у него роман с Авророй. Им было хорошо вместе, но все рухнуло в одночасье. Арест, следственный изолятор, суд, приговор – девять лет лишения свободы, этап на зону. Аврора обещала ждать, но вскоре вышла замуж за того самого Волока, который вскоре из мелкого бандита превратился в крупного предпринимателя и даже стал депутатом областного Законодательного собрания.
На свободу Ролан вышел матерым лагерным волком и снова взялся за старое. Но не забывал он и о Волоке, которому девять долгих лет на зоне мечтал отомстить. Он убил своего соперника в перестрелке, но это едва не стоило ему жизни. Его ранили, а телохранитель Волока добил Ролана выстрелом в голову. Спасти его тогда могла только Аврора, но она не стала останавливать этого человека. Повернулась к Ролану спиной, позволив охраннику нажать на спусковой крючок. Незадолго до этой разборки он жестоко обидел ее, и она решила таким образом ему отомстить.
Выжил Ролан чудом. Пять месяцев он провел в больнице, полгода – в следственном изоляторе, после чего снова отправился на зону, откуда в конце концов сбежал. Тихонов пытался начать новую жизнь, поселился на хуторе, у него даже появилась семья… Но взбесившееся лихо сломало все. Судьбе было угодно, чтобы он опять оказался в одной связке с Авророй. И он, и она стали жертвами одних и тех же отморозков. Его пытались убить выстрелом в грудь. Умирая, он попросил у Авроры прощения за давнюю обиду, и она простила его.
И в этот раз Ролан выжил, снова чудом выкарабкался с того света и даже успел спасти от окончательной расправы Аврору. Но, в конце концов, опять оказался на тюремных нарах. В этот раз она не оставила его в беде. Преданный ей человек устроил ему побег, и Тихонов вновь оказался на свободе. Теперь он Лиманов Илья Викторович, у него своя машина, есть немного денег – и, главное, Аврора ждет его у себя дома. Они любят друг друга, но между ними высокая стена из колючих «но», и он не может ее преодолеть. Вернее, боится…
Ах, Аврора, богиня утренней зари, как называли ее древние греки…
«Нива» выехала на шоссе и взяла курс на Черноземск. Ролан должен был ехать в другую сторону, и ему не стоило сразу поворачивать за ней. Поэтому он выждал некоторое время и последовал за «Нивой», когда она скрылась в потоке машин.
Тихонов знал, где находится особняк Авроры. В свое время он сам охотился за ее мужем и какое-то время следил за его логовом. А подбирался к нему по той самой лесной дороге, по которой выезжала из леса «Нива». Возможно, за усадьбой Авроры велось тайное наблюдение, и если это было так, то явно не к добру.
Может, и не пара они с Авророй, но зла он ей точно не желает. Если ей угрожает опасность, Ролан должен костьми лечь, но сорвать планы ее врагов. Поэтому он и рисковал жизнью, останавливая «Ниву». Ведь если там были киллеры, его запросто могли застрелить, так, на всякий случай. Дорога безлюдная, рядом лес, где можно прикопать труп…
Но ничего пока не случилось, и Ролан спокойно ехал за подозрительной машиной. Дорога шла через один пригород, сразу за которым начинался другой, затем третий – и так до самого Черноземска. Гаишники с радарами на этой трассе никогда не дремали, а водитель «Нивы» явно не желал встречи с ними, поэтому тщательно соблюдал скоростной режим, держал на спидометре не больше шестидесяти–семидесяти километров в час.
Ролан тоже старался избегать контактов с ментами. Его новые паспорт и права с виду внушали доверие, но неизвестно, выдержат ли они проверку милицейским компьютером. По крайней мере, Алик Мотыхин, который сделал ему новые документы, просил лишний раз не светиться на публике – значит, с ними не все было чисто.
Алик был человеком Авроры. Это он когда-то стрелял в Ролана, чтобы отомстить за Волока. Мотыхин и сейчас недолюбливал его, но все-таки устроил Тихонову побег. Да, это Аврора попросила его об услуге, но ведь он ее оказал, тем самым нарушив закон. Как ни крути, а ради Ролана этот человек пошел на уголовное преступление…
До поста гаишников оставалось совсем немного, когда «Нива» свернула с шоссе на улочку пригородного поселка. Ролан съехал на обочину перед самым поворотом, выждал несколько минут и только потом возобновил преследование.
Улочка была узкой, кривой, ухабистой, дома в основном старые, одноэтажные, за невысокими заборами из штакетника. «Нива» свернула к зданию в самом конце улицы. Узколицый водитель вышел из машины, открыл ветхие дощатые ворота, загнал ее во двор. Ролан мог бы проехать мимо дома, но тогда бы он уперся в тупик. По тропке, что вела в лес через поле, далеко не уедешь, а начнешь разворачиваться – привлечешь внимание.
Тихонов свернул в ближайший проулок и выехал к заросшему кустарником полю, за которым метрах в пятидесяти начинался мрачный сосновый бор. Если он действительно преследовал киллеров, а не случайных охотников, то можно сказать, что жилье подобрано удачно. Ролан и сам в свое время предпочитал такие дома на окраинах поселков, чтобы в случае чего можно было ретироваться в лес. А если еще есть и вторая машина, которую можно там спрятать возле дороги, то отход на случай срочного отступления был просто идеальным. Кустарник в поле высокий, и если что, то под его прикрытием можно легко уйти незамеченным в лес.
Ролан не торопился: время хоть и вечернее, но темнеть еще только начинало, и было глупо сразу лезть в чужой двор. Он представил себя на месте бородача из «Нивы». Вот его кто-то вспугнул, вот он через поле бежит к лесу. Заросли жимолости, вербы и осины, дальше – ели с темной хвоей, за которыми трудно что-либо разглядеть. А там и лесная дорога, густо поросшая травой. Ролан внимательно осматривал прилегающую к дому территорию, пока под поваленным деревом не заметил нагромождение из срубленных еловых лап. Было похоже, что там что-то прятали от посторонних глаз.
Предчувствие его не обмануло. Под ветками лежал на боку мотоцикл, старенький «ИЖ» с полным баком. Чуть дальше под хвойными лапами он обнаружил мотороллер. Техника, скорее всего, была угнанной, но в экстренных случаях ее происхождение не важно, главное – ходовые качества.
Не оставалось никаких сомнений в том, что водитель «Нивы» и его пассажир не в ладах с законом. А может, они боятся еще и тех, за кем охотятся. Ведь у Авроры своя служба безопасности, а там ребята серьезные…
Ролан дождался темноты, полем подкрался к подозрительному дому. У ворот на столбе горел фонарь, светились окна, зато в огороде – темень. Небо по-прежнему было затянуто тучами, луны не видно.
Он служил в десанте, там освоил теорию разведки, подкрепленную регулярными тренировками, но настоящую практику получил уже после армии, когда стал киллером. Ему ничего не стоило незаметно перемахнуть через низкий забор и подобраться к дому. С ограждением он справился легко, мягко опустился на землю под прикрытием бузины. Надо бы перевести дух, и тогда можно ползти к дому.
Вдруг Ролан услышал пугающий шорох и негромкое рычание. Это на него неслась собака, причем серьезная, натасканная на охрану дома. Такие псы не гавкают – они лишь рычат, полные решимости вцепиться в глотку незваному гостю. А оружия у Ролана нет – ни пистолета, ни даже ножа. Есть только звериная сущность, которую взрастила в нем зона. Он – волк в человеческом обличье, и ему очень повезет, если это удастся доказать готовому к прыжку псу.
Собака уже не могла остановиться, но Ролан вовремя ушел с линии броска. Пес своим могучим телом лишь толкнул его в плечо. Развернулись они лицом к лицу одновременно.
Это была кавказская овчарка, взрослая, матерая особь. Она потеряла скорость и напор, но все еще была опасна. С грозным рычанием собака скалила клыки и готовилась к новому броску. Но и Ролан, сжимая в руке несуществующий нож, готовился с замаха нанести удар. Лютые глаза, звериный оскал, дикая волчья злоба упругими гипнотическими волнами давила на пса, взывая к его инстинкту самосохранения. Он готов к смертельной схватке, страх сидит где-то глубоко, собака его не чует, поэтому она сбита с толку, растеряна. Взъерошенная холка опускается, вытянутый стрелой хвост клонится книзу, взгляд тухнет, рычание стихает, клыки беспомощно смыкаются.
– Сидеть!
Овчарка уже чувствует над собой его власть, она подавлена, ей уже хочется подчиняться, к чему она привыкла. Все-таки она – ручное животное, и Ролан по сравнению с ней – самый настоящий дикий зверь. Но в то же время он человек, и в этом для нее был большой минус.
– Сидеть! – повторил он.
Хвостом овчарка не завиляла, но команду выполнила.
– Молодец, хороший песик! – Он почти ласково похвалил ее, но вдруг резко сменил милость на гнев: – Лежать!
Собака пугливо вздрогнула и, вытянув лапы, легла на бок.
Ролан повернулся к дому. В окне горел свет, во дворе было темно и безлюдно. Он медленно подкрался к дому, время от времени оборачиваясь назад. Мало ли, вдруг униженный пес придет в себя и бросится на него со спины. Но нет, овчарка не подавала признаков жизни, и он смог подойти к ближайшему окну.
Фундамент у дома оказался низким, и ему достаточно было приподняться на носках, чтобы заглянуть внутрь. В маленькой комнате под репродукцией картины «Утро в сосновом бору» на железной койке, заложив ладони за затылок, в одежде лежал узколицый. Размышляя о чем-то своем, он тупо смотрел в потолок.
Второй человек находился в соседней комнате, в горнице – он сидел за круглым столом. Только теперь мужчина был без бороды и пышной шевелюры. Голова у него оказалась плешивой, а на лице – как минимум двухдневная щетина. Если бы не выпуклые надбровные дуги, глубоко посаженные глаза и крупный, картошкой, нос, Ролан мог бы и не признать его. Но это был тот самый тип, что сидел на пассажирском сиденье. Накладная борода и парик валялись сейчас рядом на скамейке. Посматривая на экран телевизора, мужчина чистил пистолет, разобрав его на составные части.
За одним с ним столом сидел безусый юнец с широким лбом и непропорционально узким подбородком. Этот курил, с напускной небрежностью рассказывая что-то «бородачу», но тот слушал его вполуха.
Пистолет, как правило, чистят после применения. Возможно, «бородач» ездил в лес, чтобы потренироваться в стрельбе вдали от города. Но почему он делал это в окрестностях усадьбы Авроры? Случайность или нет?
Впрочем, пистолет можно чистить, чтобы снять раздражение. Ролан по себе знал, что возня с оружием успокаивает нервы мужчине лучше, чем женщине – вязание на спицах. Особенно это занятие хорошо помогает перед выходом на дело. Может, завтра эти люди отправятся убивать Аврору?
«Бородач» закончил чистить пистолет и так посмотрел на юнца, что того будто ветром сдуло из-за стола. Сам он лег на диван перед телевизором. Скоро в комнате появился и узколицый; он лениво развалился на стуле и тоже уставился в экран.
Через какое-то время юнец принес в комнату дымящуюся сковороду, поставил ее в центр стола. Ролан понял, что это жареная картошка, возможно, на сале. Рот наполнился слюной, в животе капризно заурчало. Он только что вспомнил, что ничего не ел с утра. А юнец, будто издеваясь, продолжал накрывать на стол. Появились банка с огурцами, нарезанное ломтиками сало, хлеб горкой. Посередине парень водрузил бутылку водки.
Ролан завистливо сглотнул слюну и продолжил наблюдать за компанией. Обитатели дома ограничились бутылкой и разошлись по разным комнатам. Но прежде чем погасли окна, во двор вышел сначала один, затем другой. Их интересовала сколоченная из досок кабинка метрах в десяти от дома. Не повезло им, что удобства оказались на улице, зато Ролан мог на этом сыграть. Он дождался, когда в доме заснут, и занял место возле той самой кабинки. Может, посреди ночи кто-нибудь выйдет до ветру…
К нему подошла собака. Голова опущена, хвост виляет.
– Лежать!
Она покорно исполнила команду, и Ролан, обняв ее, лег рядом. Какой-никакой, а источник тепла.
– Хороший пес, хороший, – приговаривал он, расчесывая пальцами собачью холку.
Он пригрелся, даже задремал. И если бы не пес, мог бы прозевать жертву. Но собака дернулась, учуяв человека, и тем самым привела в чувство Ролана.
Ролан не позволил ему справить нужду. Он напал сзади, когда парень открывал скрипучую дверь, слегка придушил его и потащил в конец огорода. Из-под телогрейки что-то выскользнуло, и он ощутил не сильный, но все же удар по ноге.
Не ослабляя хватки, Ролан наклонился, подобрал с земли пистолет. Это был «ТТ», хорошо знакомая система.
Надо было быть полным бараном, чтобы сунуть пистолет за резинку трусов, что сделал юнец, отправляясь во двор по нужде. Так ствол и без всякого нападения потерять можно… Но парень еще неопытен и глуп, к тому же он уже поплатился за свое ротозейство. Но еще остались двое, их никак нельзя было списывать со счетов.
Ролан отволок юнца в дальний конец огорода, в самую гущу бузины. Ослабил хватку, дал немного прийти в себя. Он держался у него за спиной, не позволяя смотреть на себя.
– Будешь кричать – придушу! – шепотом пригрозил он. – Ты меня понял?
– Кхы-кхы… Да, понял, – прохрипел парень.
– Как тебя мать зовет?
– Женя… А почему только мать?
– Потому что жалко. Не тебя жалко, а твою мать. Не хотелось бы оставить ее без сына. Но придется…
– Э-э… А что я такого сделал?
– На том свете спросишь. Там тебе и ответят, а потом сами спросят… У Авроры двое детей, мальчик и девочка, а ты, упырь, убить ее хочешь. Такое не прощается…
– У какой Авроры?
– Сам знаешь, у какой. Не надо мне тут ваньку валять, я все знаю. Кто ты такой, знаю, зачем ты здесь, тоже знаю. Осталось только придушить тебя, как куренка…
– Я… Я не хотел… Это все Паша! – запаниковал парень.
– Что Паша?
– Он все должен сделать. Я не знаю, кого он должен убить… Но знаю, что должен…
– Не знаешь, кого, но знаешь, что заказали… Кто женщину заказал?
– Я не знаю…
– А кто знает?
– Паша.
– Тот, который с бородой сегодня был?
– Да, был… Они сегодня жертву ездили высматривать…
– Ясно… С тобой только не совсем ясно. Зачем ты с ними?
– Я… Мы… Костя мой брат, ну, не родной, двоюродный. Ему помощник нужен, он меня с собой и взял. Денег пообещал.
– Людей убивать помощник нужен? Тебя сейчас только честность может спасти. Лет-то тебе сколько?
– Семнадцать.
– Ну что ж, тогда тебе повезло, несовершеннолетних я не убиваю.
Ролан связал парня, заткнул ему кляпом рот и снова направился к дому. Дверь должна быть открытой, и если так оно и есть, он сможет проникнуть внутрь и взять киллеров тепленькими.
Но, увы, пока он возился с мальчишкой, настоящих убийц прозевал. Дверь действительно была открыта, но в доме никого. Пока он осматривал его изнутри, пока заглядывал в погреб, ушло время. Когда понял, куда делись киллеры, было уже поздно их догонять. Или они заметили, как Ролан свалил Женю, или у кого-то сработало чутье на опасность… Так или иначе, они покинули дом через окно и, перемахнув через забор, ушли в лес. И даже «Ниву» свою оставили. Преследовать их Ролан не стал. И время он упустил, да и физическая форма оставляла желать лучшего. Он еще не совсем оправился от ранения, полученного в прошлом году. Простреленное легкое зажило, но серьезная физическая нагрузка вызывала сильную одышку. Впрочем, один сильный козырь у него на руках был. Это – Женя, который поможет выйти на киллеров.
Глава вторая
Весна вступала в свои права. Южный ветер в считаные дни подсушил размокшие в распутицу улицы, в деревьях заиграл сок, на их ветвях набухали почки, птицы щебетали без умолку. И душа рвалась из грудной клетки на свободу, как прозревший Кай – из ледяного дворца Снежной королевы. И все же Аврора не так была рада весне, как прежде. Если бы это была хотя бы прошлогодняя весна… Но нет, это новый апрель, и она уже не так молода, как год назад. А следующей весной – страшно подумать – ей исполнится тридцать два, дальше – больше… Оттого и тоскливо на душе.
Но как бы то ни было, Аврора настежь распахнула окно – так вдруг захотелось, чтобы кабинет наполнился свежим дыханием весны. И совсем не важно, что уборщица проветривала помещение незадолго до ее прихода. Такой вот невольный порыв возник у нее.
– А вот это ты зря! – услышала она вдруг за спиной.
Первым ее побуждением было позвать охранника, оставшегося в приемной, но разум все-таки возобладал над страхом. Ведь она узнала этот голос, а значит, бояться ей нечего. Во всяком случае, так хотелось думать.
– Ролан, ты? – не оборачиваясь, спросила она.
Он вплотную приблизился к ней, она ощутила его запах – несвежий, прокуренный, но такой волнующий. Любимый мужчина может пахнуть чем угодно, хоть сырым подвалом – от этого он не станет противен. Если, конечно, это любимый мужчина.
Аврора замерла в ожидании. Сейчас Ролан обнимет ее, мягко, но плотно прижмет к себе, задушит в своем поцелуе… Но Ролан всего лишь взял ее за плечи, отвел в сторонку, быстро закрыл окно и зашторил его.
Вид у него был помятый, мешки под глазами, бородка неухоженная, на щеках трехдневная щетина. Грубый он, жесткий, но в этом его очарование. И еще ей нужен был сильный мужчина, она ощущала острую потребность в нем.
– Как ты сюда попал? – спросила она.
Только что Аврора ощущала себя деловой женщиной, строгой, энергичной, целиком сосредоточенной на неотложных проблемах бизнеса, которые ей приходилось решать практически в одиночку. Даже весеннее настроение не могло вывести ее из этого состояния. Но вот появился Ролан, и она разомлела, размякла под действием сурового мужского обаяния. Только он был способен создать столь подавляющую разность потенциалов. Только он сейчас мог очаровать ее…
– Я думал, ты меня ждешь.
– Да, я тебя ждала…
Они расстались совсем недавно. Она вытащила его из тюрьмы; он приехал к своей бывшей подруге, а Аврора якобы случайно оказалась там. Но ведь он ехал не к ней, а к другой женщине. К тому же он был пьян, когда Аврора вышла к нему… И дернул же его черт набраться в тот день сразу после того, как он очутился на свободе! Аврора психанула и уехала. Так убегает от своего избранника деревенская девушка, мечтая о том, чтобы тот поскорее ее догнал.
И вот – не прошло и трех дней, как они снова вместе.
– Но я не думала, что ты проникнешь ко мне в офис.
Аврора подалась к нему, желая прижаться к сильному мужскому телу, но деловая женщина в ней воспротивилась наплыву диких первобытных страстей.
– Я тоже не рассчитывал, что мне предстоит сюда пробираться. Я думал, что зря еду к тебе. – Ролан грустно смотрел на нее. – Я и сейчас считаю, что мы не пара…
– Ты можешь думать, что хочешь, но я тебя ждала.
Деловая женщина была близка к полной капитуляции, но Аврора не желала ей даже приятного поражения. Не в ее характере проигрывать. Да и слезы вдруг навернулись на глаза. Все это заставило ее повернуться к Ролану спиной и медленно пройти к своему креслу. По пути она зацепилась взглядом за открытую дверь в стенном шкафу. Вот, значит, где он прятался, дожидаясь ее.
– Я в этом почему-то сомневался.
Он тоже не остался на своем месте. Сначала зашторил второе и третье, последнее окно, затем сел в кресло за приставным столиком. Ролан волновался, но, как машинально отметила про себя Аврора, вел себя раскованно, ничего не стеснялся. Что ж, на то он и мужчина. Особенный мужчина. Как минимум особенный…
– Я же тебя простила.
– Да, но у тебя другая жизнь.
– И ты можешь начать другую жизнь. Мне все равно, как тебя зовут, Ролан или Илья… Для меня ты всегда будешь Роланом. Парнем, которого я когда-то любила…
– Когда-то.
– Я не сказала, что не люблю тебя сейчас… Зачем ты зашторил окна?
– У тебя хороший вид из окна. Парк, река, мост через нее… Только вот высотка с эркерными окнами мне не нравится.
– Она не загораживает вид.
Высотку построили недавно, это элитный дом, красивый, и находится он хоть и близко, но немного в стороне, у подножия холма, на котором возвышался супермаркет.
– Да, но из него видны твои окна.
– Кому? Снайперу?
– Соображаешь.
– Ты не переживай, стекла у меня бронированные. Пулю из винтовки выдержат.
– Что, был случай?
– Был.
Она не стала рассказывать, что в свое время Мотыхин сходил с ума, пытаясь подчинить ее себе. Ролан тогда сбежал из колонии, и Алик придумал сказку, что это он сделал исключительно ради того, чтобы отомстить Авроре. А для убедительности выстрелил в окно из снайперской винтовки, представив дело так, что это Ролан покушался на нее… Но Алик уже успокоился, у него новая любовь, и больше он не лезет в ее личную жизнь. В их с Роланом личную жизнь.
Никуда Ролан от нее не денется. В конце концов, она не просто женщина, а еще и хищница…
– Давно на тебя покушались? – озадаченно спросил он.
– Прошлым летом.
– Киллера взяли? Заказчика установили?
– Нормально все…
– Я бы не сказал… Не нравится мне твой офис.
– А мне нравится, – откровенно любуясь Роланом, сказала она.
– Красиво, не спорю, но ненадежно. Во-первых, к тебе в офис можно проникнуть из супермаркета. Что, в общем-то, я и сделал. Во-вторых, сигнализация здесь дрянь. В-третьих, почему твой телохранитель не осмотрел кабинет, прежде чем ты сюда зашла?
– Я накажу телохранителя. Сигнализацию сменят. Вход из супермаркета заблокируют. Но есть ли в этом смысл? Мне никто не угрожает.
– Это ты так хочешь думать. Чтобы жить спокойно…
Ролан открыл рот, чтобы продолжить, но в это время в динамиках интеркома послышался голос секретарши:
– Аврора Яковлевна, к вам Мотыхин…
Она не успела договорить, как дверь открылась, и в кабинет косолапой походкой тяжеловеса вошел Алик. Когда-то он сам был телохранителем, здоровенным вышибалой без признаков интеллекта на грубом лице. Кто бы мог подумать, что этот парень имел голову не только для того, чтобы «в нее есть». Мозги у него работают, причем неплохо. Не зря он управляет казино, ресторанами, кафе – в общем, всем, чем раньше занимался покойный Михаил Волоков.
– Тсс! – Мотыхин округлил глаза, глядя на Ролана. – Это что за явление?
Алик умел производить на людей пугающее впечатление, его боялись, перед ним заискивали. Но Тихонов даже не изменился в лице, наблюдая за ним. Не сказать, что он смотрел на Мотыхина как на пустое место, но пиетета перед ним точно не испытывал. А ведь Алик представлял для него определенную опасность…
– Даже соскучиться по тебе не успел, – усмехнулся Мотыхин, протягивая Ролану руку.
Тот ответил на его приветствие, но сделал это с невозмутимостью человека, который ничего не боится и ни от кого не зависит.
– Ты же вроде к Марине собирался, – вспомнил Алик.
– А приехал ко мне. И это его личное дело. И мое тоже, – одернула его Аврора.
Признаться, она и сама побаивалась Мотыхина, но присутствие Ролана удивительным образом вселяло в нее уверенность, и она даже почувствовала в себе смелость поставить Алика на место.
– Не все так просто, – покачал головой Ролан и напряженно посмотрел на нее. – Когда-то я охотился за Волоком и знаю, как незаметно можно подъехать к твоему дому. Есть одна дорога. Позавчера я перед ней остановился – и увидел машину на этой дороге. Поехал за ней…
– Зачем? – предельно серьезно спросил Мотыхин.
– Я же говорю, что сам когда-то этой дорогой пользовался. Ясно, зачем… В общем, выследил я этих людей. Одного взял; двое других, правда, ушли…
– И что этот один говорит?
– Тебя хотят убить. – Ролан глянул на Аврору.
– Нет, этого не может быть! – похолодела она.
– Ты в этом уверен? – озадаченно спросил Мотыхин.
– Не совсем.
– Что значит – не совсем?
– Возможно, Аврора с кем-то живет. Возможно, этого кого-то и хотят убить…
Женщину слова Ролана задели за живое, и она как ужаленная вскочила со своего места, нервным шагом сделала круг по кабинету.
– Хорошего же ты обо мне мнения!.. Одна я живу… С детьми…
– Про детей разговора не было, – покачал головой Ролан.
– А про кого был?
– Одного киллера зовут Паша, другого – Костя. У этого Кости есть племянник, и он этого племянника взял с собой на дело. Парню семнадцать лет, мать беспробудно пьет, отец уже умер от пьянки… в общем, он готов на все, чтобы выбраться из нищеты. И дядя на этом сыграл. Я бы этому дяде башку открутил. Но дело не в нем. Дядя сказал, что им кого-то нужно убить, но кого именно, не назвал. А кружили они у твоего дома. – Ролан пристально посмотрел на Аврору. – Я у них оружие в доме нашел. Снайперскую винтовку. А у парня «ТТ» был…
– Это, конечно, хорошо, что ты разворошил это гнездо, – Мотыхин в раздумье несколько раз провел пальцами по подбородку. – Но кто заказал Аврору?
– Почему меня? Может, не меня? – в отчаянии пролепетала женщина.
Аврора была близка к панике. Она хотела жить, она еще слишком молода, чтобы умирать… Она и думать забыла, что совсем недавно считала себя безнадежно старой женщиной.
– Да, твоего садовника… – хмыкнул Алик.
– Не смешно!
– Так никто и не смеется… Хотя кто его знает, – Мотыхин скосил глаза на Ролана. – Может, ты все это придумал?
– Я не сказки сюда пришел рассказывать.
Ролан не стал подкреплять свои слова аргументами. Сказал, как отрезал. И ему можно было верить. Во всяком случае, Аврора так решила. А Мотыхин – ее подчиненный, он должен сделать все, чтобы сбежавшие киллеры не добрались до нее.
– А если тебе показалось? – не сдавался Алик.
– У меня в машине сидит парень, он тебе все подтвердит, – угрюмо произнес Ролан, глядя Мотыхину в глаза. – И где дядя его живет, расскажет, и как выйти на него можно, тоже расскажет. Можешь съездить в дом, где они жили; наверняка там остались отпечатки их пальцев. У тебя связи в ментовке, можешь пробить этих людей по картотеке. Или ты не должен заботиться об Авроре?
– Должен. В том-то и дело, что должен… Ладно, пошли, покажешь, где твоя машина.
