Владимир Колычев
Роковой соблазн
Глава 3
Парное мясо хорошо только в первые два-три часа после забоя. Пока мышечные волокна не отвердели, свинину можно жарить на углях без всякого маринада, хватит перца, лука и сухих приправ. Через три-четыре часа мясо становится жестким, волокнистым, и место ему в холодильнике, а не на шампурах. Через пару-тройку дней охлажденная свинина режется, складывается в кастрюлю, маринуется. Перемораживать мясо ни в коем случае нельзя.
Лучшие куски в свиной туше – корейка, вырезка, шейка, но это дорого, лопатка и окорок дешевле. Костя знал, какое мясо брать, как экономить на закупках, и маринад готовить он умел. Обычная закваска – лук, перец, соль, лаврушка, газированная вода. Дешево и сердито. Уксус не нужен, он хоть и придает мясу запах, но делает его жестким…
И как жарить шашлык, он тоже знал, даже шампуры на огне прогревал, прежде чем нанизывать на них куски.
– Слышь, мужик, ну, ты, в натуре, мастырь! – Долговязый парень с вытянутым обветренным лицом смотрел на него сквозь насмешливый прищур.
Да, он похвалил Костю за отличный шашлык, и эта похвала дорогого стоит. Он же не просто посетитель, а хозяин жизни. Срок наверняка мотал, парашу нюхал, все такое, кто Костя против него? К тому же он не один, с ним два таких же подозрительных на вид типа. Вроде бы мимо «мазурики» проходили, заглянули на огонек, заказали шашлык, пиво – чисто посидеть. Мясо еще не съедено, пиво не выпито, а накурено уже – топор пора вешать. Но Костя не в претензии. Через столик еще компания заседает, там тоже шашлыки. И пиво с водкой. Рабочие с молокозавода, походя, заглянули, получку «объершить» решили. Кухня работает, прибыль идет, а это самое главное. Официантки нет, Сашка еще не вернулся, самому работать приходится, но это ли печаль? Настроение, в принципе, неплохое. Под глазом припухло, разбитости саднят, зато победа в кармане. Пусть и над чужим врагом, но победа. И еще с Таней успел себя потешить. Сделал дело и сразу на кухню. Она посидела немного, выпила кофе и ушла. Поняла все, и тю-тю… Хорошая она девчонка, но лишняя…
– Ты чего молчишь? – В прищуре долговязого хищно сверкнуло.
Костя в ответ только пожал плечами. Он молча кивнул, принимая похвалу, все, хватит.
– Ты, мужик, со мной в молчанку не играй! Я этого не люблю! – вскинулся уголовник.
Он кулаками уперся в стол, вытолкнул тело в проход между рядами столов и уткнулся в Костю, который должен был в испуге шарахнуться в сторону. Но отскакивать пришлось ему самому, и это его взбесило.
– Я не понял, ты чо, борзый?! – взвыл он.
Правая рука нырнула в оттянутый карман длинного, не по размеру, пиджака и выудила оттуда кнопочный нож. Уголовник отвел руку в сторону, но на кнопку жать не торопился, и лезвие из рукояти не выскакивало.
Костя вздохнул, с тоской глядя на долговязого. Тухлые времена пошли, нечисти развелось, то бандиты, то «урки». Не успел с одними решить, как другие пожаловали.
– Гаер, не гони! Ты же видишь, «терпилу» и без нас отрихтовали, – пренебрежительно глядя на него, сказал щекастый увалень в старом вязаном свитере.
Лето на исходе, но погода жаркая, сейчас даже вечером в одной футболке ходить можно, а этот в свитере. Может, наркоман? Им, известное дело, всегда холодно.
– Кто тебе так втащил? – с ухмылкой спросил третий.
– Ты, это, скажи кто, мы за тебя спросим, – кивнул щекастый.
– У меня есть «крыша», – угрюмо отозвался Костя.
В тот же момент открылась дверь, и порывом свежего воздуха навеяло мысль – помяни нечистого, он и появится. В кафе заходил Сашка, а пространство за его спиной заполнялось мордастыми физиономиями и мощными телами пролетарских «братков». Долговязый обернулся, с перепугу нажал на кнопку ножа, и лезвие звонко выщелкнулось из рукояти.
– Я не понял! – взревел Сашка.
Одной рукой он схватил уголовника за плечо, другой – обжал запястье. Выкрутил из руки нож и швырнул жертву в проход – на забаву братве. Сначала из кафе пинками вытолкали долговязого, а затем и его дружков. Сашка заливисто хохотал, веселились и его спутники, а Костя угрюмо смотрел на работяг, которые пугливо жались к своему столику. Мужики пиво собирались повторить, а тут переполох – вряд ли они захотят продолжить «банкет». Сейчас соберутся и уйдут. Да еще расскажут, какой бардак в «Экспресс-кафе» творится. А Костя дорожил репутацией своего заведения. Это Сашке все равно, его здесь только зарплата держит…
– Давай, братва, располагайся! Щас «поляна» будет!
Пока Костя хмурил брови, Сашка усадил за стол бандитов. Он не робел перед ними, вел себя на равных, как будто сам был из их компании. А может, он уже получил заманчивое предложение – от того же Бизона, например…
– Ну, чего стоишь, братуха! Давай, что там у тебя в печи! – Подмигнув Косте, Сашка размашистым жестом указал ему на кухню.
– А что поставил в печь, то и есть, – с укором глянул на него Костя.
– А что не так? – нахмурился Гасан. – Мы Громилу в больничку возили…
Костя сухо кивнул. Он понял, о ком шла речь. И Сашку он, в принципе, не осуждал. Уважительная причина его задержала, что ни говори.
– А чего не спросишь, как там Громила? – Зато Сашка глянул на него с упреком и даже возмущением.
– А зачем? Я смотрю, трауром у вас не пахнет, значит, все путем.
– Да без траура! – расслабленно улыбнулся широкоскулый «браток» с таким же, как и у него, затекшим глазом. – Нормально все… Давай, братан, жрать охота!
Он выразительно провел рукой по животу, благодушно, без погоняющей злости глядя на хозяина кафе. Костя кивнул и ткнул пальцем в Сашку:
– Соньки нет! Ты за официанта!
– Я?! За халдея?! – возмутился тот.
– Да! – жестко отрезал Костя, поворачиваясь к нему спиной.
На кухне остались три шампура с готовым шашлыком, и Сашка взялся подать это на стол. Косо глянул на босса, но блюдо взял и унес. И за пивом вернулся.
– Ты это, на меня не гони, да? – недовольно буркнул он.
– Угля засыпь! – строго глянул на него Костя.
– Я же сказал…
– Я сказал! Угля дал!
Какое-то время Сашка смотрел на него, пытаясь продавить взглядом, но Костя лишь усмехался, нанизывая мясо на шампуры. В конце концов Сашка схватил ведро с древесным углем, сыпнул в мангал. Только тогда взял пиво, подал и тут же вернулся.
– Я говорил с Бизоном, ты братве ничего не должен. «Крыша» есть, а платить не надо.
– Я не должен или мы не должны?
– Ну-у… – замялся Сашка.
– Еще не определился? – усмехнулся Костя.
– В смысле?
– В смысле, берут тебя в бандиты или нет…
– Какие бандиты? Бандиты по лесам с обрезами бегают…
– Берут или нет?
– Да я как бы не просился… Жбан, в принципе, предлагал… Может, и пойду. А чего? Ты здесь на мангале жаришься, а я как белый человек буду…
– Громила тоже как белый человек. Под белой простыней, – заметил Костя.
– Ну, пока еще не под простыней…
– Значит, повезло. А тебе повезет?
– Только давай без ля-ля!
– Ты думай, решай! А пока за халдея!..
– Что там у нас еще, кроме шашлыка?
Костя качнул головой. Продукты у него были, можно было состряпать бифштекс, ростбиф, картофельную запеканку с курицей, сливочный соус с грибами и сыром, и он бы взялся за дело, если бы ему заплатили. Но братва пришла пожрать на халяву, Костя ничуть в том не сомневался. Шашлык тоже стоил денег, но мясо под него уже замариновано – нанизывай, жарь, подавай, всего-то делов.
Сашка понял его правильно и убрался к своим новым дружкам. Появился он, когда Костя еще только собирался снимать мясо с жара. И появился в обнимку с Таней.
– Брат, принимай новую официантку!
– А старую куда? – недовольно буркнул Костя.
Не должна была Таня возвращаться, во всяком случае, сегодня, но принесла нелегкая. И что ему с этим «счастьем» делать?
– Нормально все! Давай работай! – подтолкнул Сашка девушку к кухне. – Давай, давай! Пиво тащи, водку!.. – Он глянул на нее, прикусив губу, и ушел.
– А где пиво? – растерянно спросила Таня.
– Я же сказал, работы у меня много.
– Ну, я помогу…
– А я просил?
– Ну… Мне кофе понравилось… Ты же меня не прогонишь, если я кофе закажу? – На ее глазах заблестели слезы.
Костя покачал головой, осуждающе глядя на нее. Только сырости ему здесь не хватало.
– А как насчет официанткой поработать? – стараясь скрыть раздражение, спросил он.
Таня порывисто кивнула, взгляд ее просиял, слезы сразу высохли.
Он взял поднос, достал из холодильника последние шесть бутылок «Жигулевского», из ящика под столом извлек пол-литра «Столичной».
– Давай работай!
Таня подхватила поднос и рванула в зал.
– По заднице шлепнут, не жаловаться! – бросил вслед Костя.
Она задорно мотнула головой, судя по всему, отнеслась к этому предупреждению как к шутке. А зря.
Вернулась Таня в расстроенных чувствах. Она пыталась скрыть возмущение, делала вид, будто ничего не произошло, но Костя все видел.
– Что такое?
– Да ничего, – вздохнула она, глядя в сторону от него.
– Сашка?
Таня ничего не ответила. Села на стул в углу кухни, опустила голову.
Костя сам подал шашлык, а когда вернулся, она сидела на том же стуле и в той же позе. Он молча приготовил кофе, поставил перед ней блюдце с чашечкой.
Не успела она сделать глоток, как появился Сашка.
– Чем вы тут занимаетесь? – задиристо спросил он.
Костя резко надвинулся на него, заставив попятиться.
– Не твое дело!
– Ты проиграл! Ты третий лишний! – воодушевилась Таня.
Сашка глянул на нее смущенно, на Костю – обиженно. Он хотел что-то сказать, но слова застряли в горле, он только махнул рукой и ушел. Но скоро вернулся, важный, деловой, независимый.
– У нас шухер случился, на выезд нужно… – небрежно произнес он. И, глянув на Таню, добавил: – Вы тут без меня не скучайте!
Кафе опустело: братва распугала всех клиентов. А время уже позднее, и Костя решил завершить все дела. Он закрыл дверь, вернулся на кухню. Нужно было убрать с бандитского стола посуду, но Таню он озадачивать не стал. Никакая она не официантка, и нечего ей здесь делать.
Он вышел в тамбур, прислонился спиной к заваренной двери, закурил. А Таня тут как тут. Костя раздраженно глянул на нее – явилась, не запылилась.
– Мне уйти? – обиженно спросила она.
Он кивнул. Да, она должна уйти, и чем скорей, тем лучше.
– Почему?
Костя пожал плечами. Не лежала у него душа к Тане, это раз. Во-вторых, у него много дел. В-третьих, ему не хотелось ссориться из-за нее с Сашкой. Все три варианта показывали ей на дверь, пусть выбирает любой и уходит.
– Это все из-за Саши? – спросила она.
– У тебя же с ним отношения, – усмехнулся он.
– Ты не так понял! – Таня мотнула головой, пытаясь вразумить его пронзительным взглядом. – Это я так его сестре сказала.
– А сестра сказала ему.
– Да? Я не подумала!.. Хорошо, я скажу ему, что у нас ничего нет!
– Ты дура? – не выдержал Костя.
– Что?! – потрясенно вскрикнула она.
– Ты что, ничего не понимаешь? Не люблю я тебя! Не люблю! Неужели это трудно понять?
– Как не любишь? – Она мотала головой, ошеломленно глядя на него. – А как же сегодня?.. Мы с тобой… Как муж и жена…
– Ты точно… – Он осекся, не решаясь назвать ее идиоткой.
Но Таня все равно вздрогнула, как будто получила пощечину. Она шлепнула себя пальцами по лбу, ладонями закрывая лицо, и бросилась вон из тамбура. Костя бросил окурок под ноги, зло растоптал его и пошел вслед за ней. Входную дверь так просто не откроешь, сама Таня не справится, нужно помочь.
Она действительно уперлась в тупик. Пыталась открыть дверь, но у нее ничего не получалось.
Он подошел к ней сзади, обнял за плечи.
– Извини, я не хотел тебя обидеть.
Она оттолкнулась от двери, прижимаясь к нему спиной. Он должен был обнять ее крепко-крепко, она очень этого хотела, но Костя просто открыл дверь, кивком указав за порог. Ну, не любит он Таню, тяготится ею, и нет желания лезть в кабалу. Да и ей с ним счастья не будет. Пусть уходит – и для него так лучше, и для нее…
Шашлык должен быть жестким, с прожилками, пересоленным. И чем сильней обгорит на огне мясо, тем лучше. Костя и хотел думать иначе, но не мог. Достала его братва своей простотой, пришлось халтурой их угостить. А как еще вызвать бандитов на откровенный разговор? Если сказать в лоб, не поймут. Или поймут, но не так…
– Я не понял, ты что, нарочно фуфло нам скармливаешь? – Сашка смотрел на него зло, с угрозой.
– Денег на хорошее мясо нет, – выдержав его взгляд, сказал Костя.
– Как это нет? Мы с тебя дань скинули…
Сашка двумя ногами встал на бандитскую тропу, но дорожку в «Экспресс-кафе», увы, не забыл. Повадился дружков на халяву кормить, чуть ли не каждый день заявляются, житья от них нет.
– И дань скинули, – кивнул Костя, – и от клиентов избавили. Всех клиентов распугали.
– Распугали? – Гасан окинул взглядом пустой зал.
Время вечернее, половина восьмого, а клиентов нет. И не будет. Братва вела себя шумно, агрессивно. Костя для них как бы свой, с ним они не задирались, но посетителям доставалось. Одному челюсть сломали, другому почки опустили, и все забавы ради. А дурная слава разносится быстро.
– А что, нет? – Костя в упор смотрел на Сашку.
– Ну, в общем, да…
– А мне долги отдавать.
– Тебе?
– Ну, не тебе же…
– Ну да, мы же вместе начинали… Но это же не только твое дело. Мы же вместе отбивались.
– А долги мне отдавать.
– Долги?.. – Сашка в раздумье поскреб щетинистую щеку. – Ну да, долги… Значит, убытки от нас, говоришь?
Костя промолчал, но его взгляд был весьма красноречив. Да, братва ему в тягость, и он заявляет об этом прямо.
– Убытки – это плохо. – Гасан повернул голову в сторону широкоскулого Жбана.
Бандит кивнул, хищно, пронизывающе глянув на Костю, и так же кивком показал Косте на кухню. Братва совещаться будет, а он пусть уходит.
Костя вышел в тамбур, закурил. Там, в зале, решалась его судьба. Сашка уже не друг, он враг, способный на все. Раньше он в спину не бил и сейчас вряд ли опустится до этого. Но убить он мог. Зайдет в тамбур, наставит ствол и нажмет на спуск… И надо было брать этого козла в свой огород? Не делай добра, не получишь зла…
Он докуривал вторую сигарету, когда появился Сашка. Без пистолета, без ножа. И взгляд спокойный, даже благодушный.
– Переживаешь? – с ухмылкой победителя спросил он.
Костя выразительно промолчал.
– Переживаешь… Все правильно. Навели мы здесь шороху… Нельзя так… С тобой нельзя… Ты же с нами на Васюка ходил, такое не забывается… И вообще… Короче, мы к тебе заезжать больше не будем, давай без нас тут. Все, что заработаешь, твое… Ну, если вдруг какие проблемы, звони, подъедем, решим. «Крышу» мы оставляем. «Крыша» бесплатная…
Костя скупо кивнул.
– Это что, и все? – удивленно спросил Сашка. Похоже, он ждал, что Костя падет перед ним ниц в благодарность за чудесное спасение. – Ты, по ходу, не понял, как тебе повезло.
– Да уж.
– Я серьезно, – нахмурился Гасан.
– Я тоже.
– Я с тобой заодно был. Мы вместе тут отбивались или нет?
– Я в курсе.
– Да? Ну, тогда знай, что мы больше не в кентах, – с угрозой во взгляде сощурился Гасан. – Но и враждовать нам как бы не с руки… Ты же с Танькой не крутишь? – немного подумав, спросил он.
– А это не твое дело, – жестко сказал Костя.
– Кто знает, кто знает… – покачал головой Сашка. – Ну, бывай!
Он хлопнул его по плечу и ушел. Когда Костя вернулся в зал, там никого уже не было. А через час-другой появился первый посетитель, за ним потянулись другие, и некому было их разгонять. Но иллюзий насчет Сашки Костя не питал. Этот гад еще даст о себе знать, никаких в том сомнений…
Глава 4
Плачет небо, размазывает ветер по стеклу слезы, сбрасывая капли на подоконник. Темно-серая тоска за окнами, такая же хмарь и на душе, волком там воет несчастная любовь.
– Эй! – Вика тронула ее за плечо. – У тебя ноги не болят?
Татьяна пожала плечами. Может, час она простояла у окна, может, два или даже три, но никакой усталости не чувствует.
– Стоишь, принца высматриваешь, – усмехнулась Вика. – А принц уже здесь!
Она показала на парня, который входил в комнату вслед за ней. Жесткие русые волосы, глубокие голубые глаза, точеные черты лица, спортивная фигура. И одет он эффектно – черный кожаный пиджак, под ним светлая рубашка с расстегнутым воротником, из-под которого выглядывала золотая цепь, темно-зеленые джинсы. Красивый парень, крутой, у другой девчонки дух захватило бы, а Татьяна смотрела на него без всякого восторга. Красивых много, а Костя один.
Парень смотрел на нее с торжествующей улыбкой. Казалось, он уже заранее праздновал свой успех. Ну да, красавчик, баловень судьбы, привыкший к блестящим победам над женщинами. Татьяна для него легкая добыча.
– Игорь! – Он вплотную приблизился к ней и без всякого стеснения обнял за талию.
Точно так же, с ходу, обнял ее когда-то Костя. Она ждала Данилу, стояла у раскрытых дверей в танцевальный зал, и тут вдруг закружило, понесло. Сначала появился Костя, затем Саша… А потом она оказалась в постели с мужчиной. Полгода уже, считай, прошло, а она до сих пор не может оправиться от потрясения. И наваждения. Костя и знать ее не хочет, а она все равно любит его. Голову потеряла, так любит…
– Таня, – сухо кивнула она, но руку со своей талии не сняла.
– Скучаешь? – спросил Игорь.
От него пахло хорошим одеколоном, но этот аромат не кружил голову. Татьяна помнила, как от Кости пахло потом и кровью, она тогда чуть с ума от восторга не сошла. А с Игорем сердце билось ровно, кровь не волновалась.
– Скучаю.
– Повеселимся? – Он сунул руку под полу пиджака, достал оттуда бутылку коньяка.
– Повеселимся, – согласно кивнула она.
Лучше барахтаться в объятиях этого крутого красавчика, чем гробить себя беспросветной тоской. Ей всего семнадцать, а она уже чувствует себя старой девой, ну куда это годится!
– Наливай! – Игорь протянул бутылку Вике, а сам опустился на кровать, увлекая за собой Таню.
– Куда наливай? – засмеялась Вика. – Ты что, в ресторане?
Она скрутила пробку с бутылки, приложила горлышко к губам. Татьяна улыбнулась, глядя на нее. Действительно, какой может быть ресторан в комнате студенческого общежития?
Игорь потянулся к Вике, не выпуская Татьяну из объятий, взял бутылку, сделал из горла несколько глотков.
– Давай теперь ты!
Бутылка оказалась в руке у Татьяны, горлышко прилипло к нижней губе и легонько стукнуло по зубам. Затем прошла по кругу от Вики к Игорю и снова вернулась к ней.
После третьего круга бутылка опустела, Вика куда-то вдруг исчезла, и Татьяна почувствовала вкус мужских губ, смоченных сладкой коньячной горечью. Голова пошла кругом, веки налились свинцом. Она лежала на спине, а мужские руки жадно шарили по ее телу. Татьяна не сопротивлялась. А зачем? Не девочка уже… Она заставила себя настроиться на неизбежность, но все-таки вздохнула с облегчением, когда чьи-то сильные руки оторвали от нее Игоря и швырнули его на пустую соседнюю кровать.
Спасти ее мог только Костя. Только он мог сотворить чудо… Но Татьяна увидела Сашу Гасанова. Одной рукой он схватил Игоря за грудки, другой – за штанину, поднял над кроватью и тут же швырнул на пол с такой легкостью, как будто он был чучелом, набитым соломой.
Игорь вскрикнул от боли, но Гасанова это не разжалобило. Он с размаха ударил его кулаком в грудь, и Татьяна услышала, как хрустнули ребра. Игорь крякнул и затих, но Саша еще пару раз приложился к нему. И каждый его удар мог закончиться смертельным исходом для противника, с такой силой он бил…
– Вот мразота! – Он распрямился, глянул на Татьяну, затем обхватил обмякшее тело насильника, вышвырнул его из комнаты и ушел сам, плотно закрыв за собой дверь. Татьяна оделась, заправила кровать и даже выбросила из окна пустую бутылку из-под коньяка. А Саша все не возвращался. Она не хотела его видеть, но раз уж он появился, надо было с ним поговорить.
Она не выдержала, открыла дверь, выглянула в коридор и увидела Гасанова в компании с Викой.
– Да она сама напросилась! – Вика осеклась, заметив Татьяну, и отвернула голову в сторону.
Татьяна в истерике захлопнула дверь, бросилась на кровать, зарылась головой в подушку, но тут в комнату вошел Саша, хлипкий стул жалобно скрипнул под тяжестью его тела.
– Где Игорь? – дрожащим голосом спросила она.
– Да нормально все, жить будет… – Гасанов смотрел на нее с каверзной насмешкой. – Я думал, он тебя насилует…
– Так и было! – Татьяна вспыхнула и повернулась к нему спиной.
– А я так понял, что все по согласию…
Она резко повернулась к нему, полоснула взглядом, будто пощечину влепила.
– А если по согласию, то что?
– Да нет, ничего… – пожал плечами Гасанов.
– Чего приперся?
Саша не нравился ей как мужчина. Дубовый он какой-то – причем как внешне, так и внутренне. Насквозь деревянный, одним словом. Даже глаза у него такие – вроде теплые, но в них твердая, дубовой крепости пустота. У Кости глаза умные, взгляд пытливый, как у целеустремленного человека, да он и пытался чего-то добиться. Кафе у него свое. А Саша из тех людей, которые плывут по жизни, как бревна – куда понесло, туда и катятся.
– Да вот, соскучился…
– С чего бы это?
– Ну, сестренка сказала, что роман у нас, – хитро сощурился Гасанов.
– Извини, но я твою сестру обманула.
– А мою сестру обманывать нельзя! – Его взгляд сразу заледенел, повеяло колючей стужей.
Татьяна невольно поежилась. Вроде бы и не злой он, Саша, но страшный. Умел быть страшным.
– Тогда я пошутила, – нашлась она.
– Такими вещами не шутят… – ухмыльнулся Гасанов. – Назвалась груздем, полезай ко мне в кузов.
– Не хочу я к тебе в кузов! – возмущенно мотнула головой Татьяна.
– А если я этого хочу?
– А я не обязана!
– Не можешь – научим, не хочешь – заставим… – скалился Сашка, с хищной, но не злой насмешкой глядя на нее. – Знаешь, чем я занимаюсь? Костя разве не говорил?
– Нет! – оживилась она.
– Братва у нас, дела делаем. Если вдруг какие проблемы, любого на штыки поднимем… Ты меня понимаешь?
– И меня на штыки?
– Ну, с тобой я сам… – хмыкнул он. – Если не захочешь…
– Ты настоящий джентльмен, – язвительно усмехнулась она. – Умеешь ухаживать за дамами.
– А чего ухаживать? Забирайся ко мне в кузов и поехали.
– А как же Костя?
– А при чем здесь Костя?.. – нахмурился Гасанов. – Разве ты с ним тусуешь?
– Нет. Но у вас, кажется, уговор был.
– Уговор был. Только он с тобой не хочет.
– Может, и не хочет… – Татьяна почувствовала, как слезы подступают к глазам. – Но уговор остается в силе.
– Это не так. – С досады у него слегка дрогнул голос.
– Так!
– Ты уже не с ним…
– А уговор со мной!
– Ну, договор можно перебить! – просиял вдруг Сашка.
А Татьяна, напротив, сникла. Костя, конечно, сволочь и достоин только ее ненависти, но если с ним что-то случится, она проклянет себя. А случиться может, если Гасанов сейчас не с ним, а с братвой. Видела она бандитов, о которых он говорил, ну и рожи. И Саша не лучше. А какие у него кулаки. Зажмет Костю в угол и пустит их в ход – вдруг на этот раз его возьмет? А он и до смерти забить может…
– Не надо.
– Почему не надо? Надо!.. – не на шутку разошелся Сашка. – Перебьем договор, будешь моей.
– Я тебе не вещь, чтобы по рукам ходить.
– Не вещь?! – серьезно задумался он. И согласился: – Ну да, не вещь…
– Какие могут быть договоры?
– Ну, можно и без договоров… А давай сегодня в кабак… э-э, в смысле в ресторан сходим?
– С тобой?
– А чем я плох? – напыжился Гасанов.
– Нет, не пойду я с тобой в ресторан.
– Почему?
– Сначала с Костей разберись! – Татьяна ладонью рассекла воздух – как будто гордиев узел разрубала.
Она не вещь, чтобы принадлежать кому-то согласно договору, но Саша мог просто набить Косте морду. Баулин – сволочь, и его нужно за это наказать. А она, возможно, признает в Гасанове победителя, может, даже признает силу договора, который он перезаключит с Костей. Вряд ли она влюбится в него после этого, но зато сможет выбросить из головы Костю. Как наваждение. Как проклятие чертового договора…
Ей нужна свобода, именно к ней она и стремилась, позволяя Игорю обнимать себя. Этот путь на волю оказался ложным, но вдруг сейчас она ступила ногой на верную дорогу?..
