Владимир Колычев
Лучшая подруга

Полная версия

© Колычев В., 2018

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2018

Глава 1

Мир – паутина, сотканная из условностей. То нельзя, это не важно, так неприлично, так непринято. Мир паутина, и люди в ней – мухи. Те люди, которые живут в плену обстоятельств. А есть пауки, которые эти обстоятельства плетут или, по меньшей мере, не путаются в них. Инна Куркова ходила по жизни так же легко, как паук по своей паутине. Все у нее просто, все понятно, после института она устроится на хорошую работу, сделает блестящую карьеру. Глядя на эту красотку с живым и одухотворенным лицом, Зоя ничуть не сомневалась в ее прекрасном будущем.

Инна чувствовала себя в этой жизни как рыба в воде, знала, где можно плавать, а где нельзя. И узнай она о том, что Зоя сменила парня, назвала бы ее шлюхой. Так и сказала бы всем, и с ней бы согласились, и не осудили бы. Хотя она сама меняла мужчин как перчатки. То с одним, то с другим. Но ей можно, потому что имидж у нее такой, по-другому она просто не могла себя вести.

Но Зоя не могла поменять парня, причем по одной простой причине. Не было у нее никого. Девятнадцать лет было, а парня – нет. Абы кто ее не интересовал, а принца она не встретила. Кони попадались, а принцы – нет. С конями только дуры дружат. А Зоя таковой себя не считала, хотя иной раз и чувствовала себя простушкой на фоне Инны.

А Инна и сегодня отличилась, в аудиторию вошла в компании с видным шатеном с глубокими черными глазами. Черты лица правильные, но жесткие; улыбка вроде бы мягкая, но застывшая, как вулканический базальт. Роста чуть выше среднего; не крупного, но плотного телосложения; движения спокойные, но в мышцах, казалось, искала выхода спортивная энергия. В нем чувствовалась очень сильно сжатая пружина, но поставленная на такой же крепкий предохранитель. Не юный он уже, лет двадцать пять как минимум. В чертах лица и зрелость, и налет несмываемой жизненной пыли. Видно, пришлось ему пережить нечто такое, о чем сложно помыслить в теплой и светлой аудитории. На эту мысль наводил и клок седых волос в его голове.

Одет он был неплохо, но без особого лоска. Пиджак не самый дорогой, но стильный, и смотрелся на нем очень хорошо. Таким людям, как он, шло все, если это не обноски. Подлецу все к лицу, как говорят в народе. Только вряд ли этот парень был подлецом. Сама интуиция подсказывала это.

Новичок держался отстраненно, и даже Инна не владела его вниманием целиком. Но за Зою он зацепился взглядом, застывшая улыбка на мгновение ожила. Но взгляд проскользнул мимо, после чего остались сомнения. Может, он и не заметил Зою. Может, ей просто показалось. Она хоть и не дурнушка, но парни не сходят по ней с ума.

Зато Инна точно заметила ее. И улыбнулась – снисходительно, с мятным холодком во взгляде. Инна знала, что ей нужно в жизни, поэтому никогда не отказывалась от полезных знакомств. А отец у Зои человек нужный. Химкомбинат получил мощный импульс развития, обрел второе дыхание, а у ее отца в нем достаточно крупный пакет акций. После института, пользуясь знакомством с Зоей, Инна могла бы устроиться на предприятие в планово-экономический отдел. Вслух она об этом не говорила, но Зоя все понимала. И не удивлялась тому, что Инна держит ее в своей орбите.

Но близко к себе Инна Зою не подпускала, потому как не видела в ней личность, достойную особого расположения. Да она, в общем-то, ее дружбы и не искала. И о работе не думала. Ее стихия – домашние хлопоты. Она очень любила свою оранжерею, там бы и пропадала весь день. В зимнем саду всегда полно тонкой работы, которую не доверишь грубому садовнику.

Оранжерея не просто увлечение, это еще и память о покойной маме. Она завещала Зое свои цветы, как после этого можно было относиться к ним с пренебрежением? Зоя даже не стала поступать в престижный университет, чтобы не уезжать далеко от дома. Ее вполне устраивал филиал московского института.

Новичка звали Глебом. Зоя с ним не знакомилась, но узнала его имя в процессе, за три пары. Четыре года назад Глеба Нечаева отчислили из института за какой-то проступок, отправили в армию, а сейчас он восстановился. Все, в общем-то, просто.

Инна отбыла первую пару, на второй куда-то исчезла, на третьей появилась. Из аудитории она выходила вместе с Глебом. Следом за ними шла и Зоя. Нет, она не шпионила, просто им по пути. Инна что-то говорила, Глеб кивал. Возможно, сегодня их ждет веселый вечер в ночном клубе, но Зою это не должно волновать. У нее свои развлечения. Мир цветов – это так прекрасно. А вечером у нее тренировка. В этом нет ничего интересного, но отец настаивал. Да и она уже давно привыкла к физическим нагрузкам. Даже не знает, сможет ли обходиться без них.

На площади перед главным выходом стоял высокий парень, вроде бы интересной внешности, но какой-то уж очень грубый. Было в его облике что-то пугающее, даже отталкивающее. И еще он чем-то похож был на Глеба – та же брутальность, та же кондовая мужественность, еще бы обаяния хоть чуть-чуточку. Видно, к таким типажам Инну и тянуло. К нему она и направилась, многозначительно толкнув Глеба в локоть, чтобы он продолжил путь без нее.

А направилась Инна к незнакомцу с яркой улыбкой на губах. Она рада была видеть его, но могла и послать к черту. Именно это было написано в ее глазах. Она девушка независимая, и это должны все знать.

Зоя не остановилась, не проводила Инну взглядом. Ей все равно, как там у нее и что. Может, она и тихоня, но в рот смотреть никому не собирается.

Глеб тоже не остановился, но шаг замедлил. Инну он провожал взглядом до тех пор, пока не зацепился взглядом за Зою. Шаг его стал еще короче.

– Домой? – спросил он с таким видом, как будто провел в компании с ней весь день.

Как будто они были знакомы, как будто поздоровались утром или даже обменялись поцелуями в знак приветствия.

– Зоя.

– А-а… – на мгновение растерялся он. – Глеб.

– Я знаю.

– Ну да, мы же в одной группе.

– Я домой, – сказала она, нажимая на кнопку автоключа.

Белый «Икс-шестой» «БМВ» весело, но с достоинством поприветствовал хозяйку, мигнув фарами. Глеб на мгновение остолбенел. Стараясь скрыть свою растерянность, посмотрел на Зою, перевел взгляд на ключ в ее руке.

– Ну, счастливого пути.

Непонятно, то ли Глеб подмигнул ей, то ли у него просто дернулось веко, так или иначе он повернулся к Зое спиной. Ее машина отбила у него всякое желание продолжать знакомство. А как она еще могла его понять?

И так вдруг захотелось спросить, почему он уходит. Спросить, удержать, но у Зои были свои правила, и она строго их соблюдала.

Но далеко Глеб не ушел. На пути у него вырос тот самый тип, который поджидал Инну. Он что-то спросил, Глеб ответил, слово за слово, и началось. Тип размахнулся, собираясь ударить, но Глеб ткнул его кулаком в челюсть. Коротко ткнул, быстро, мощно.

– Леон! – крикнула Инна.

Она спешила к ним, цокая каблуками. Голос ее звучал тревожно, но на губах играла улыбка. Глеб произвел на нее впечатление, и она не скрывала этого. Более того, какой женщине не нравится, когда мужчины ломают из-за нее копья? Зое тоже было бы приятно, если бы Глеб дрался за нее.

Леон вскочил, махнув рукой в сторону Инны. Он останавливал ее, чтобы она не стесняла его движения. На этот раз он бросился в атаку с подготовкой, но Глеб ушел от удара, поднырнув под руку. Ударил в ответ, но Леон поставил блок. Глеб, казалось, готов был к этому и снова ударил – на уходящей волне. Ударил кулаком под нижнее левое ребро. Леон скорчился от боли, отступил. Добивать Глеб его не стал. А зря.

Откуда вдруг ни возьмись появился толстощекий бугай с жестким «бобриком» на голове. Он ударил Глеба ногой под колено и тут же опустил на него пудовый кулак.

Удар удался, и непонятно, как Глеб остался на ногах. Мало того, он еще и ответил – ударил ногой в пах. И тут же локтем в голову.

Он сбил бугая с ног, но упал вместе с тем. И снова ударил. Но сверху на него уже готовился обрушиться Леон. Зоя и сама не поняла, как вдруг оказалась в самой гуще. Она схватила Леона за руку, дернула на себя. И тут же отскочила.

Леон округлил глаза, разворачиваясь к ней.

– Леон, не надо! – крикнула Инна.

Она требовала, казалось, одного, но призывала к другому. Вряд ли бы она отказалась от удовольствия увидеть Зою с фингалом под глазом.

Но Зоя уже доставала из сумки газовый баллончик.

– Дай сюда! – Одним глазом Леон глянул на своего дружка, которого разделывал Глеб, другим на Зою.

Он ударил Глеба ногой, но тут же рванул к ней, пытаясь выбить баллончик. Но Зоя успела брызнуть ему в лицо, прежде чем баллончик вылетел из руки.

– Убью, сука! – взревел парень.

Он попытался ударить Зою, но его рука попала в захват. А сам он оказался в инерционной ловушке. Зоя использовала силу противника против него самого, как учил ее тренер по айкидо Яша Дзю. Разогнала Леона, придав ему нужный вектор, и он упал. Это было не так уж и сложно, пока противник был ослеплен газом.

Леон поднялся и набросился на нее с новой силой. Зрение вернулась к нему, а злость добавляла ему силы и ускоряла движения. Хотя все должно было быть наоборот. Зоя могла только увертываться от ударов, но надолго ее бы не хватило.

Она уходила от очередного удара, но попадала под следующий. Зоя просто не могла защититься, и будь у нее на это время, она бы попрощалась со своим носом. Но Леон ударить не успел. Глеб напал на него сзади, сбил с ног. И когда тот упал, ударил кулаком в голову, с шумом припечатав ее к асфальту.

– Поехали! – Зоя схватила его за руку, потянула к машине.

Леон вырубился, но его дружок уже приходил в себя. Глебу нужно было добивать и его, но Зоя предложила более правильный вариант. Они могли просто уехать.

– Ну нет.

Зоя снова глянула на бугая и увидела лежащий рядом с ним нож. Он тянул к нему руку. Окинула она взглядом и Глеба, заметила у него на рубашке под пиджаком мокрое темное пятно.

– У тебя кровь!

Глеб сунул руку под пиджак, провел рукой по пятну, глянул на свои пальцы. Действительно, кровь.

– Урод!

Он повернулся к противнику и со всей силы ударил его ногой в лицо. И нож отфутболил.

– Поехали? – спросил он, поворачиваясь к Зое.

Она кивнула. И, поворачиваясь к своей машине, увидела Инну. Она стояла с растерянным видом, не зная, что делать. Ей бы и хотелось уйти с победителем, но Леон держал ее. Если она переметнется к Глебу, он ее не поймет. И даже накажет. С Глебом посчитаться не удалось, а с Инной справиться будет куда легче. А Леон еще та сволочь, если мог позволить себе ударить женщину.

В машине Глеб завел полы пиджака за спину, расстегнул рубаху, осмотрел рану.

– Царапина, – с чувством облегчения выдохнул он.

Зоя выехала на шоссе, влилась в автомобильный поток. Но все равно глянула в зеркало заднего вида. Что, если Леон со своим дружком преследуют их? Не зря же бугай появился, он был где-то на парковке, в машине.

Глеб вынул из кармана носовой платок, приложил к ране.

– До свадьбы заживет, – улыбнулся он.

– Даже раньше, – кивнула она.

– Я тут тебе сиденье испачкал, – спохватился он.

– Ничего.

Зоя качнула головой. Во-первых, сиденья кожаные, кровь легко отмоется. А во-вторых, не жалко… Она очень любила свою машину, даже в салоне пыль протирала сама. Чистота у нее идеальная, даже стерильная, как она к тому стремилась. И ее бы, возможно, охватила паника, если бы сиденья испачкал кто-то другой.

– Пиджак порвали, – с сожалением сказал он, тронув пальцем оторванный карман.

– До свадьбы зашьешь, – улыбнулась она.

– Даже раньше, – сказал он.

И они, не сговариваясь, засмеялись.

– А ты что, айкидо занимаешься? – спросил он.

– Да так, понемногу, по чуть-чуть…

– Не прибедняйся. У этого Леона подготовка, а ты его к себе не подпускала…

– Подготовка, – кивнула Зоя.

– Ты его знаешь?

– Откуда?

– Ну, он всегда Инну встречает?

– Впервые вижу.

– И я сегодня впервые… Надо же, думал тихо все будет, спокойно.

– Что тихо?

– Ну, в институте… Вернулся домой, думаю, тихо, мирно все будет.

– Тихо будет и мирно, – качнула головой Зоя.

Она и сама хотела на это надеяться. Инна должна успокоить Леона, чтобы он больше не распускал руки. А то вдруг мстить начнет – и Глебу, и самой Зое. Люди они страшные, если с ножами ходят. Надо будет отцу сказать, чтобы принял меры.

– Надеюсь… А куда мы едем?

– В больницу.

– Зачем?.. Там даже зашивать не надо.

– У тебя шок. В таком состоянии ты можешь неправильно оценить степень опасности.

– Это ты где-то прочитала? – усмехнулся он.

– Может быть.

– А я в этих степенях и без всяких книг разбираюсь. Нормально все.

– Уверен?

– Ну, перевязать, может, и надо…

– Тут недалеко.

Въезд в больницу преграждал шлагбаум, Зоя остановила машину в сантиметрах от него. И на охранника глянула с каменным лицом. Это сработало. Мужчина кивнул, признавая в ней важного начальника, шлагбаум открылся. Как подъехать к приемному покою, Зоя знала.

– Дальше сам, – сказала она, останавливая машину.

– Ну, спасибо.

Глеба не было минут сорок. Наконец он вышел. Карман надорван, пола пиджака в крови, зато жив-здоров и не хромает. Увидев машину, Глеб удивленно вскинул брови.

– А я думал, ты уехала, – сказал он, открывая дверь.

– Я и сама так думала, – улыбнулась она. – Захожу в свою комнату, и вдруг оказываюсь здесь. Вместе с машиной.

– Я могу тебя потрогать?

– Зачем?

– А вдруг ты – голограмма.

– Потрогай лучше машину, – отпуская педаль тормоза, сказала она.

– Да, машина настоящая, – кивнул он.

– И я не автопилот.

– Но водишь хорошо.

– Стараюсь… Тебя куда отвезти?

– До остановки.

– Могу домой.

– До остановки, – уже другим тоном, твердо сказал Глеб.

Зоя пожала плечами. Как скажет, так и будет. Не собиралась она уговаривать его, напрашиваться.

И вообще, не собиралась она в него влюбляться, если он вдруг думает. Просто интересно с ним. Всего лишь интересно.

У нее не возникло мысли рвать на себе волосы, когда он вышел из машины. И в слезных мешочках не дрогнуло. Но вдруг стало одиноко. И тоска по безвременно ушедшей маме здесь ни при чем…

* * *

Леня получил от Глеба, но мстил он почему-то ей. Выползая из-под него, Инна чувствовала себя использованной мочалкой. Осталось только выжаться и повеситься сушиться. И зачем она только поехала к нему домой?

– Радика позвать? – спросил Леня, вынимая из пачки сигарету.

Он просил, чтобы Инна называла его Леоном, в общем-то, она не возражала, но иногда хотелось назвать его просто Леней. А еще лучше козлом.

– Чего?

– Радик по тебе страдает. И мне завидует.

– И что?

– Будешь себя плохо вести, отдам ему.

– Руку ему свою отдай. Правую… Или тебе левой удобней? – хмыкнула Инна, забрав у него сигарету.

Она, конечно, чувствовала свою зависимость от Леона. Парень он крутой, высоковольтный – до мурашек по телу. И главное, при деньгах. Квартира своя, машина, доля в ночном клубе, а это свободный вход и полный отрыв. Но это вовсе не значит, что он мог вытирать об нее ноги. Язык у нее острый, и она далеко не всегда отказывала себе в удовольствии уколоть его.

– Поговори еще.

Инна легла на живот, приподнялась на локте и пальцем провела по его разбитой губе.

– Бедненький мой!

Она полна была сочувствия, в котором крылся сарказм. Навалил ему Глеб от всей души, и она нарочно обратила на это внимание.

– Больно?

– Откуда это козел взялся? – скривился он.

– Козлом ты вокруг него прыгал… Что это на тебя нашло?

Инна уложила голову ему на грудь, приласкалась. Приревновал ее Леня, и как не отблагодарить его за это? Это же так здорово, когда мужики за тебя дерутся…

– Да сам не знаю, что я в тебе нашел, – огрызнулся он.

– Даю подсказку. Я самая красивая. И самая умная.

– Ну да.

– Ты в этом сомневаешься? – Инна подняла голову и предостерегающе глянула на него.

На днях они поссорились, и Леня первый запросил мира. Пришел за ней сегодня, а она с Глебом… И ведь не зря он ее приревновал. Глеб – реально крутой красавчик. Она только глянула на него и сразу это поняла. И ведь не ошиблась. Как же он хорош в драке!.. И как же здорово будет с ним в постели.

– Я спросил насчет пацана?

– Я же говорила, новенький. Учился, отчислился, восстановился.

– После чего?

– В армии служил… Четыре года…

– В армии год служат.

– А контракт?

– Ну, не знаю… Где он служил?

– Извини, он мне свое личное дело не показывал… Как только покажет, обязательно скажу…

– Оторву я ему это личное дело.

– Ага, давай. Опозорил меня на весь институт. А я, между прочим, там на хорошем счету!

– Между чем?

– Оставь парня в покое!

– Думаю, Радик с этим не согласится, – качнул головой Леон.

Глеб выбил ему передней зуб, Радик вне себя от бешенства – рвет и мечет. Но Радик из тех баранов, которые бодаются, если во главе стада стоит лев. Как скажет Леон, так и будет.

– Купи ему «Чупа-чупс», пусть успокоится.

– А если он тебя хочет?

– Что-то я не поняла! – взвилась Инна. – Это что за движения такие?

Да, он предложил Радика себе на смену, но это же был тупой прикол. Если бы в стране проводился конкурс тупых приколистов, Леон точно бы занял на нем первое место. Инна в таком ключе и рассудила, потому и свела все к иронии. Но шутка, повторенная дважды, перестает считаться таковой.

– А он что, не может тебя хотеть? Или ты страшная?

– Если я тебе надоела, так и скажи.

Младший брат обычно донашивает за старшим его одежду. И Леон с Радиком считают себя братьями, но Инна не в секонд-хенде себя нашла, чтобы ее донашивали. И если Леону что-то не нравится, она всегда найдет ему замену.

Глеб ее не очень-то устраивал. Ей упакованный мужик нужен, а у него ни кола ни двора. С родителями живет, машины нет… Но почему бы не попробовать его просто на вкус? Если хочется, то почему нет? А да, потому что ей редко с кем хочется по-настоящему. Редко – это Леон и еще один фрукт из перечеркнутого прошлого.

– Может, и надоела, – пожал плечами Леон.

– Плакать не буду.

Инна попыталась подняться, но Леон схватил ее за руку.

– Может, мне та газовая принцесса нравится.

Она поняла, о ком речь. Не думала Инна, что Зойка может быть такой отчаянной. Может, она в Глеба влюбилась? Да и сам он, похоже, положил на нее глаз. Опять же, уехали вместе.

– Газовая принцесса – дочь газового короля, – криво усмехнулась она.

Химкомбинат работал на природном газе, потому господина Некрасова можно было смело так называть. Правда, королем он был в прошлом.

– Кто у нее папаша?

– А кто химкомбинатом у нас владел?

– Некрасов?

– Знаешь.

– Он же вроде как отошел от дел.

– Он-то, может, и отошел, а богатство осталось.

– И дочь – принцесса.

– Знаешь, я уверена, что Зойка бросится в твои объятия, – усмехнулась Инна.

– Это сарказм?

– После того как ты на нее с кулаками…

Истинный джентльмен!

– Затмение нашло… – в раздумье кивнул он. – Газовое…

– Она тебе этого не простит.

– А я собираюсь извиняться?

– Да мне все равно!.. Только если я узнаю, что ты к ней клеишься…

– Испугала.

– Да пошел ты!

На этот раз Леон не смог ее удержать. Только далеко она уходить не стала. А зачем? Ну проявил он интерес к Зойке, и что? Все равно ведь не сможет подъехать к ней. А если вдруг, то свет клином на нем не сошелся.

А Зойка, конечно, штучка. Тихая, тихая, а как взорвалась. И как от Леона отбивалась, Инна бы так не смогла… Завидовала она Зойке, чего уж греха скрывать. И очень бы хотела оказаться на ее месте. Но со своей красотой. Богатая, красивая… И еще она могла бы стать знаменитой. С такими деньгами, как у ее отца. Но для этого нужно быть еще и умной. А Зойка дура. Закрылась от всего мира, живет в своем дворце и ведь не зачахнет с тоски.

* * *

Пуля влетела точно в лоб. На входе маленькая дырочка, а на выходе – целый фонтан из огромной дыры. Но Кириллов не падал. Стоял и смотрел на своего палача грустными глазами.

Глеб выстрелил снова. На этот раз в сердце. А жертва стоит как ни в чем не бывало. В глазах боль, тоска, страдание. И мольба.

Глеб снова повел указательным пальцем, но спускового крючка под ним уже не было. И пистолет куда-то исчез. А вместо Кириллова он увидел маму, которая склонилась над ним. И с тревогой смотрела на него.

– Глеб, ты чего?

Это был сон. Всего лишь кошмарный сон. Похоже, Глеб что-то говорил. Может быть даже кричал. Этим и напугал маму.

– Да кошмар приснился… – поднимаясь, сказал он.

А за окном уже солнце, в комнате светло. И на часах – половина седьмого. Пора вставать. Зарядка, мыльно-рыльные процедуры и в институт. Распорядок дня простой, но совсем не скучно.

Надоело Глебу жить в сложном мире, устал он от всех передряг, которые выпали на его долю. Смертельно устал.

– Если что-то не так, скажи. – Мама внимательно смотрела на него.

– Да все так. Даже лучше.

А то, что было в прошлом, об этом он никому и никогда не расскажет. Даже мама ничего не узнает.

В прошлом было много чего, но и в настоящем не все гладко. Порез на боку несильный, но пару швов наложили. А могло быть и хуже, если бы нож не соскользнул. Прошило бы клинком печень, и все, ни одна припарка не помогла бы. Пиджак, опять же, безнадежно испорчен, рубашка. Деньги у Глеба были, но каждая копейка на счету, а он потратился на обновки. Думал, в институт придет как человек. И в чем теперь идти на занятия?

Но проблема не только в испорченном пиджаке. Мама – женщина неглупая, она все понимает. Глеб объяснил ей, что неудачно споткнулся, зацепился за торчащий из стены штырь, но материнское чутье так просто не обмануть. Если нож появился раз, он может влезть в его жизнь снова. Или даже остановить ее. И все из-за какой-то пустоголовой красотки с медовыми волосами. Инна хороша собой, не вопрос, и Глебу даже льстило внимание с ее стороны. Но не та она девушка, с которой хотелось бы связать свою жизнь. А развлечения, пляски с песнями и трясками – это Глеб хотел оставить в прошлом. Нагулялся он, напелся. И дерьма полной ложкой хлебнул. Хватит с него.

Куда больше ему понравилась Зоя. Спокойная, уравновешенная, рассудительная. И красивая. Не столько внешне красивая, сколько внутренне. С такой женщиной в жизни будет уютно и надежно… Но и Зоя отпадает. Дочь богатых родителей – это не для него. Это крест на их отношениях. Так что о ней лучше забыть.

Пиджак мама починила – зашила, постирала, отгладила. Но все равно не то. Впрочем, Глебу грех жаловаться. У него судьба латаная. И кровь с нее не смыта.

С Инной он пересекся у главного входа в учебный корпус. Она стояла, небрежно прижимая к боку изящную сумку для книг, в которую могло поместиться максимум два учебника. Стояла с видом примерной ученицы, которая ждет учителя, чтобы пожелать ему доброго утра и отличного настроения. Волосы убраны назад, на лице минимум косметики, улыбка мягкая, можно даже сказать, скромная. Но все это показное, от настроения. В глубине глаз у нее воспоминание о бурном финале вчерашнего дня. С Леоном. С которым она, конечно же, спит.

Она смотрела в одну сторону, а он нарочно подошел к ней с другой. И улыбнулся ей в самый последний момент перед тем, как исчезнуть из вида. Он не мог игнорировать ее: нельзя выставлять свои обиды напоказ, если не хочешь выглядеть неудачником. Но и разговаривать с ней не хотелось.

– О! Глеб!

Но проскользнуть мимо не удалось. Инна плавно переместилась в его сторону, мягко взяла под руку. И сделала это с таким видом, как будто только его ждала.

– Первой пары не будет, – сказала она.

– Почему?

– Ну пойди, узнай, – с милой улыбкой, но при этом оскорбленно сказала она. – Если не веришь.

– И что ты предлагаешь?

– Я предлагаю? – Она удивленно смотрела на него.

Как будто это он держал ее за руку, а не наоборот.

– В кино или по мороженому? – усмехнулся он, вспомнив свою юность.

– Можно и в кино… А ты целоваться умеешь? – загадочно улыбнулась Инна.

– Без продолжения?.. Я уже вышел из этого возраста.

– Продолжение нужно заслужить, – кокетливо и с обещанием повела она бровью.

– Тогда просто по мороженому.

Глеб и хотел бы отделаться от Инны, но его смущал ее острый язычок. Она ведь могла обвинить его в трусости, дескать, боится связываться с ней из-за Леона. А он действительно боялся. Не за себя боялся, а за Леона. Но Инне он об этом не скажет. Они просто проведут время в кафе-мороженое, если, конечно, это не покажется ей смешным. Она-то привыкла к более крутым заведениям. А если откажется, тем лучше. Баба с возу…

Но Инна, увы, не отказалась. И даже обрадовалась, во всяком случае сделала вид.

– Ты за Леона не переживай, – отправляя в рот ложечку с шоколадным мороженым, сказала она. – Я ему все объяснила.

– Я не переживаю. – Глеб удивленно повел бровью.

– Сказала, что мы с тобой друзья, он все понял.

– Мы с тобой друзья. Ты правильно все сказала.

– Ну вот видишь, – с едва заметной обидой во взгляде улыбнулась она.

– У меня к нему большие претензии.

– Да?

– Особенно к его дружку. Но если они успокоились, то и я готов все забыть.

– Они успокоились… Ты вчера в больнице был? – Голос у Инны дрогнул.

И сразу стало ясно, зачем она вызвала его на разговор. Ножевое ранение – это уголовная статья. Леон и его дружок переживали.

– Я же сказал, что все забыл.

– Знаешь, я, когда тебя впервые увидела, сразу поняла, что ты настоящий мужчина, – ярко улыбнулась Инна. – И не ошиблась… Может, все-таки в кино?

Глеб покачал головой. Он бы мог наплевать на Леона, если бы потерял голову от любви. Но к Инне он дышал ровно, потому и не хотел усугублять конфликт. Хватит с него войны, когда мир так прекрасен.

А в кино бы он сходил с Зоей. Если бы она не была дочерью богатого папы. Впрочем, на занятиях она так и не появилась, и ему не пришлось мучиться вопросом, снимать свой же запрет на отношения с ней или нет.

Не появилась Зоя и на следующий день. Глеб не мог этого не заметить.