Владимир Колычев
Дом обнаженных страстей
Глава 2
Дождь не прекращался. Во дворе лужи, машины в воде, но это еще не самое страшное.
– Мост уже под водой, одни только перила видны! – возбужденно рассказывал Женя.
– Было уже так, в позапрошлом… в позапозапрошлом году, дамбу прорвало, – сказал Паша.
Язык у него заплетался, но речь можно было разобрать.
– Дом чуть не затопило, – кивнула Галка.
Поселок находился на островке, образованном двумя ветвями одной реки. Широкая ветвь огибала Островской с востока, узкая – с запада. Попасть в поселок можно было только по мосту через приток, его-то как раз и затопило.
– Да нет, поселок пока еще не топит, – качнул головой Женя.
– А ты чего так долго? – спросила Галка.
– Так колесо пробил, думал, заменить, а оно льет, льет без остановки. Пока ждал, пока заменил, мост и затопило…
– А позвонить не мог?
– Так аккумулятор в телефоне, как назло, сел… Мне бы чего-нибудь горячего!
Катя не пострадала, она не выходила из машины, а Женя промок насквозь, пока менял злополучное колесо.
– В душ давай!.. У нас переночуете, в отцовской спальне постелю.
– В отцовской? – задумался Женя.
– Боишься? – ухмыльнулся Паша. – Это ты зря, брат!.. Тут головой думать надо, если привидения есть, значит, там, на том свете, что-то есть!
– Может, ты сам это проверишь? – набычился Женя. – Или слабо?
Катя с силой ткнула его локтем в бок.
– Мне слабо?! – вскинулся Паша.
– В нашей спальне будете спать! – решила Галка.
– Да ладно вам, в отцовской так в отцовской! – мотнула головой Катя.
– Нет, нет, наверху переночуете!.. А нам не страшно, Егор Павлович нас любил! – с намеком глянув на Полину, сказала Галка. – Нас он не обидит!
– Хотя и обидел, – кивнул Паша, так же косо глянув на Тимофея.
Галка увела гостей наверх, Тимофей с Полиной вернулись за стол. И Паша решил присоединиться к ним, взял бутылку, налил себе.
– Может, на сегодня хватит? – спросила Полина.
– А вот обидел нас батя! – волком, исподлобья глянул на нее Паша. – Мы за ним досматривали, а вы в это время как сыр в масле катались.
– Давай не будем сейчас!
– А когда будем? – хищно сощурился Паша.
– Завтра поговорим, на трезвую голову.
– А что говорить? И так все ясно, у вас есть все!
– А у вас родительская квартира! И Галке дом бабушка отписала, думаешь, я не знаю?
– Да какой там дом! – скривился Паша.
– А вот мы завтра съездим, посмотрим! – расправила плечи Полина.
– До завтра еще дожить нужно.
– Это что, угроза? – встрепенулся Тимофей.
– Не понял! – Паша резко поднялся, но его сильно повело в сторону, он вцепился в стол, потянул на себя скатерть, на пол с шумом посыпалась посуда.
Появилась Галка, набросилась на мужа, заставив его забыть о Тимофее, а затем и вовсе увела в спальню. Тем более на второй этаж подниматься не пришлось, поскольку отцовская комната находилась на первом.
Полина помогла убрать разбитую посуду, затем женщины взялись за целую, но грязную. Загремело в мойке, полилась вода, очень скоро стол опустел, осталась только пара салатов и бутылка водки. Но Тимофей пропустил всего две стопки и отправился спать. И водка не пошла, и с дороги он устал.
Проснулся он посреди ночи, вторая половина постели пуста, в комнате тихо, за стеной никаких признаков жизни, только откуда-то с кухни доносятся голоса. Может, Полина с Галкой ругаются из-за наследства.
Тимофей поднялся, оделся, вышел в холл, а навстречу ему по лестнице кто-то тяжело поднимался. Он остановился, глядя на плешивую макушку, лысеющая голова покачивалась в такт движения.
Заметив Тимофея, Родион тоже остановился, долго смотрел на него, пьяно что-то соображая, наконец тронулся с места.
– Ты где был? – останавливаясь, спросил он.
– Спал.
– С Леркой?
– Ты с какого дуба рухнул?
– А хочешь? – еле ворочая языком, спросил Калугин.
– Чего я хочу?
– Лерку!
– Все, давай! – Тимофей шагнул в сторону, собираясь обойти препятствие, но Родион перегородил ему путь, выставив руку.
– Давай меняться!
– Не понял!
– Ну, я к Полинке, а ты к Лерке!..
– Ты это серьезно? – нахмурился Тимофей.
Что-то тяжело колыхнулось внизу живота. Во-первых, Полина почти перестала волновать его как женщина, во‑вторых, она изменяла ему, он практически не сомневался в этом. А Лера будоражила воображение, что называется, с полтолчка. Душу дьяволу за ночь с ней он бы, пожалуй, не продал, но слова известной песни Belle из мюзикла «Нотр-Дам де Пари» на ум пришли.
– Пойдем, я вас познакомлю! – Родион взял Тимофея под локоть, развернул к своей комнате. И вдруг остановился, воспоминая, зачем он это сделал. Наконец спросил: – А Полинка где?
– Так, постой! – Тимофей вырвал руку, отступил на шаг, повернулся лицом к Калугину.
– Ну да, внизу Полинка… Ты давай к Лерке, а я к ней!
– Я не сказал да!
– Ну так скажи!
Тимофей кивнул, представив, как Лера ложится перед ним совершенно без ничего, как трепещут ее губы в ожидании поцелуя, как трепещет все тело. Эта ночь могла стать самой лучшей в его жизни. А что будет с Полиной, ему все равно. Какая разница, кто с ней переспит, Мирон Сергеевич завтра или Родион сегодня?
– Ну, говори! – поторопил Калугин.
– Говорю!
Тимофей взмахнул правой рукой будто плетью, ускорил движение, нацелил кулак и врезал что есть мочи. Родион не выдержал удар, подался назад, пытаясь восстановить равновесие, но ему помешала лестница. Нога провалилась на глубину ступеньки, тело дало резкий крен, и он с шумом покатился вниз по лестнице. Но не убился, даже сознания не потерял, даже смог подняться, цепляясь за перила.
На шум из кухни выбежали женщины – Полина, Галка, Катя.
– Что здесь такое?
– Да упал человек… – развел руками Тимофей.
– Да я-то человек! – взревел Калугин, пальцами щупая пошатнувшийся от удара зуб. – А ты у меня в тюрьме сгниешь, падла!
– Эй! – Галка схватила Родиона за руку, с силой тряхнула.
Он бросил на нее бешеный взгляд, даже замахнулся, но все же смог осадить себя.
– Не говори так в моем доме, понял? – Галка снова тряхнула его за руку.
– Да идите вы все!
Протрезвевший Калугин поднялся по лестнице, Тимофей отошел в сторону, пропуская его. И руку поднял, собираясь отбить возможный удар, но Родион в драку не лез. Люто глянул на него и прошел мимо. На переносице у него надувалась шишка, предвестник синяка на два глаза.
– Я тебя сгною! – процедил он, открывая дверь в свою комнату.
Вслед за ним на второй этаж поднялась и Полина. От нее сильно пахнуло коньяком.
– Что там у вас случилось? – спросила она, рукой упираясь в плечо Тимофея.
– А у вас?
– Что у нас?
– Что ты ему там пообещала?
– Я пообещала?! Ты что, пьяный? – Полина возмущенно оттолкнулась от мужа.
– Тебе уже хватит!
– Чего это мне уже хватит?
– Ну и катись!
Тимофей резко повернулся к жене спиной и скрылся в спальне.
– Да пошел ты! – донесся ему вслед возглас.
За окном лил дождь, тьма кромешная, ничего не видно. Слышно было только, что ливень залповый, неудивительно, что река вышла из берегов. Может, и поселок уже затопило, и машины во дворе плавают. Но никому до этого нет дела. Паша с Женей спят, Родион зализывает раны, женщины культурно пьянствуют.
Тимофей немного подождал, затем тихонько спустился вниз. Женщины о чем-то говорили на кухне, никто не заметил его. Впрочем, он далеко и не уходил. Открыл дверь, переступил порог, выглянул во двор. На дворе лужи, в лужах машины, но это еще не потоп. Ничего страшного не происходит. А из полезного – дождевая взвесь в лицо под порывами холодного ветра освежила его, захотелось в тепло, в постель.
Закрывая за собой дверь, Тимофей заметил движение за крайней машиной у ворот. Может, собака с места на место перебежала.
Засыпая под теплым одеялом, он снова подумал о собаке. Старый пес умер года три назад, Егор Павлович завел нового, но как выглядел его новый питомец, Тимофей даже не знал. Детей своих Паша отправил в город, там они сейчас под присмотром его тещи. А собаку он отдал тете Ладе, завтра собирался забрать. Тогда кто же там ходил по двору между воротами и машинами? Может, это ветер с силой колыхнул завесу дождя? А может, это бродила по двору душа новопреставленного? Приведениям дождь не страшен. С этой мыслью Тимофей и заснул.
Проснулся он также под шум дождя. За окном уже светло, на часах половина восьмого утра, под одеялом сопела Полина. Ее черное платье лежало на спинке перевернутого стула. Видно, споткнулась в темноте, добираясь до кровати, упала или нет – неясно, но стул опрокинула. Поднимать не стала, разделась и завалилась спать. А Тимофей даже не слышал, как она ложилась.
За окнами противный шум, в доме такая же неприятная тишина. Подниматься не хотелось, но Тимофей очень хотел пить, а водичку он вчера из машины не забрал. И термос там остался – с остатками кофе. А от кофе он бы сейчас не отказался.
Он вышел из комнаты, остановился, прислушался, вроде тихо. Никто не храпит за дверью, и кровать не скрипит, а то Родион запросто мог начать день с доброго секса. Наверняка Лера хороша в постели. Тимофей усмехнулся, вспомнив о несостоявшейся сделке. И подумал о том, что правильно все сделал. Полина, может, и дрянь, но не мог он уступить ее пьяному развратнику. Даже в обмен на восьмое чудо света не мог.
По пути на кухню он свернул в прихожую, открыл дверь, выглянул во двор. Вроде бы и светло, но видимость никакая, и все из-за дождя. Но лужи в озеро не превратились, колеса утопали на высоту профиля шин, не более того. И по двору никто не ходил.
После шумного дождя в тишине кухни было уютно. И порядок здесь, посуда вымыта, на столе ни крошки. Тимофей достал из шкафа стакан, налил из фильтра-кувшина воды, выпил. Немного подумал и включил электрический чайник. Банку с кофе нашел в шкафу, там же сахар кубиками.
Он взял банку, когда на кухне появился Паша. Тельняшка на нем, шорты с оттопыренными карманами, ноги волосатые, кривые.
– Что ты там ищешь?
– Кофе.
– А я думал, деньги!
– Отец далеко их спрятал? – отшутился Тимофей.
– Не знаю, не искал… А тебя интересует?
Чайник вскипел на удивление быстро, видимо, воды в нем было совсем чуть-чуть. Тимофей налил в кружку, вода приятно шипела, горячий пар нежно коснулся лица.
– И мне давай! – Паша щелкнул и зажигалкой, и пальцами.
Тимофей кивнул, достал еще одну кружку, но Паша указал на другую, хозяйскую. Кружка с черепом в поварском колпаке. Он вылил туда остатки кипятка, хватило впритык. И кофе сыпанул по две ложки.
– В обмен на сигарету! – сказал Тимофей, поставив кружки на стол.
– Да не вопрос!.. – Паша небрежно бросил на стол пачку «Винстона» и открыл форточку. – Да что ж там такое? Мы там еще не утонули?
– Да вроде нет, я смотрел, лужи есть, потопа нет.
– Ну, лужи… Бетонировать нужно. И отмостку надо бы…
– Так в чем же дело?
– Ну, если дом напополам… Или откажетесь? – спросил Паша, с надеждой глянув на Тимофея.
– Это не ко мне!
– А ты не мужик, разве?
– Короче! – нахмурился Тимофей.
– Значит, как Полинка решит?
Тимофей нарочно сделал шумный глоток. И глубоко затянулся, до отказа заполнив легкие дымом.
– Что вы там с Родиком не поделили? – спросил Паша. На Тимофея он глянул насмешливо, но вместе с тем и уважительно.
– Да разойтись не смогли, он к себе, я вниз.
– Галка говорит, фингал у него конкретный.
– С лестницы упал.
– Ну да… Чем там нас утро порадует?
Паша полез в холодильник, достал из него вчерашние бутерброды со шпротами. Блюдо с колбасной и сырной нарезкой на стол поставил, салатницу с оливье. И двухлитровую банку с пивом.
– С этого и надо было начинать! – улыбнулся Тимофей.
Он не так уж и много вчера выпил, но пиво все равно взбодрило и дух, и воображение. Не успели они налить, как появился Женя. Он тоже закурил, а Паша поставил перед ним бокал для пива. Не заставила себя ждать и Галка.
– Я же просила не курить на кухне! – энергично замахала она руками.
– Так дождь на улице, с крыльца смывает.
– Ага! – подтвердил Женя.
– Что у вас тут на столе?.. А котлеты разогреть не судьба?
– Горячие котлеты к холодной водке!
– Ну, можно и водочки, – пожала плечами Галка.
– Мне нельзя, нам ехать, – отхлебнув из бокала, качнул головой Женя.
– У тебя амфибия? – засмеялся Паша.
– Если ты про Катюху… – начал было Женя, но осекся.
И вовремя, на кухню входила его жена. Поправляя волосы, она с осуждением смотрела на мужа. Но ничего не сказала, только тайком показала ему кулак.
Женщины разогрели котлеты, курицу, картошку, к тому времени, как они накрыли на стол, банка с пивом опустела. Ее сменила бутылка водки.
– Какой ужас! – усаживаясь за стол, покачала головой Полина.
Тимофей даже не заметил, как она появилась. Без траура, зато с макияжем.
– Что там у нас с мостом? – обращаясь к жене, спросил Паша.
– А что там у нас с мостом?
– Утонул мост, дамба частично разрушена под напором талых вод. Ну и дождь добавил, – сказала Катя.
– Детей мы сегодня не заберем, – кивнул Паша.
– И на кладбище не съездить, – вздохнула Полина.
– Не переживай, все там будем!
– Вот не надо под руку! – глянув на мужа, замахнулась Галка, но не ударила.
– Так не сегодня же и не завтра…
– А где Родик с этой, с Лерой? – спросила Галка.
– Да спят, наверное. Пойду гляну!
Галка выпила, закусила котлетой, только тогда вышла из-за стола и поднялась на второй этаж. Вернулась минут через пять, остановилась в дверном проеме.
– Родика кто-нибудь видел? – спросила она.
– Да нет, – пожал плечами Паша. – А что?
– Да нет его в комнате, и эта… как амеба, – тихо сказала Галка. – Лежит, рукой машет, типа спать хочет… Где Родик, спрашиваю. Не знаю!
– А машина стоит?
«Икс-пятый БМВ» Родиона стоял на месте, в машине вроде бы никого не было, во всяком случае, если смотреть из окна, людей в салоне не видно. А дождь не прекращался, выходить во двор как-то не очень хотелось. И в доме Родика не нашли. Паша даже в подвал спустился, искал там, бесполезно.
– Дождевик вчера с Петровной ушел, а зонт у нас где? – спросил он.
– В машине у меня, – вспомнил Тимофей.
– Эх ты! – фыркнул Паша.
– А ты!.. Где непромокаемый костюм? Заброды!
– Зачем?
– Ты что, не рыбак?
– На хрена костюм, когда с обрыва рыбачить можно? Забросил удочку и стоишь на сухом… Заброды какие-то!.. Сапоги резиновые есть. И лодка надувная.
– Лодка нам понадобится.
– В подвале где-то, искать надо, накачивать… Давай, иди!
– Может быть, голову дашь чем-нибудь накрыть? Противень или еще что?
– Кирпичом надежней! – пошутил Женя.
– Очень смешно!
Галка достала из шкафа рулон с большими мусорными мешками, оторвала один, разорвала, вышла накидка с капюшоном, под ней и в резиновых сапогах Тимофей вышел во двор. Сначала открыл свою машину, забрал зонт, затем заглянул в БМВ – пусто. Но домой возвращаться он не спешил.
Дождь натворил дел, щебеночная площадка перед домом по щиколотку в воде, клумба залита, в огороде лужи. И на газоне вдоль межевого забора мокро, не пройти. Чучело там валяется, халат в клеточку, руки под прямым углом к туловищу. Но чучело-то с настоящими волосами… Может, это и не чучело вовсе?
От площадки, огибая дом, к дальнему забору тянулась тропинка. Она рассекала огород пополам, на узкой стороне газон, на широкой – вскопанная земля. Родион Калугин лежал на притопленной траве, халат распахнут, но не задран, как будто его волочили по земле головой вперед. Волочили за руки к забору, к обрыву над рекой, а на полпути бросили. Труп его бросили, хотя, возможно, в это время он был еще жив. Хотя вряд ли. Глаза открыты, застывшая боль в них и удивление. И синяк над глазами и под ними. На плешивой макушке глубокая рана, то ли острым кирпичом голову проломили, то ли еще чем-то.
– Твою мать! – выругался Тимофей, шарахаясь от покойника.
Он и не помнил, как зашел в дом, в себя пришел уже на кухне.
– Ты чего такой бледный? – спросила Катя.
– И мокрый! – засмеялся Женя.
– И Родик мокрый, – сначала сказал, а потом уже подумал Тимофей.
– Где мокрый?
– Да там лежит. Под дождем!
– А чего лежит? – нахмурилась Галка.
– Так по голове, кирпичом, – Тимофей растерянно глянул на Женю.
А действительно, чего это он про кирпич заговорил? Может, не случайно?
– А чего не поднимается?
– Так насмерть!
– Как это насмерть?
Галка вскочила с места, схватила зонт и рванула во двор. Тимофей должен был идти за ней, но его понесло наверх, в свою комнату, окна которой как раз выходили на газон. Окна с видом на труп. Полина пошла за ним.
Он увидел Родиона. Ничего не изменилось, Калугин лежал все в той же позе, раскинув руки. К трупу подошла Галка, она поступила более мудро, чем Тимофей, сразу присела, попыталась нащупать пульс, мотнула головой, давая понять, что все кончено. Вставший за ней Паша что-то сказал, озадаченно почесав затылок.
– Кто ж его так? – спросила Полина.
Она прижалась к Тимофею, он спиной ощутил дрожь в ее теле.
– Я откуда знаю? Там рана на голове, кровь дождем смыло. И вода везде, следы в воде.
– Какие следы? Убийцы?
– Полицию нужно вызывать!
– Дурак? На тебя же все свалят!
– Как это на меня?
– Да так! Ты же с Родиком подрался!
– Ну да, – кивнул Тимофей.
– А он тебе угрожал, в тюрьме обещал сгноить! Было такое?
Стоявшие под дождем Галка, Паша и Женя как будто услышали этот вопрос, и все трое, как по команде, развернулись к дому, глянули на окно, через которое Тимофей наблюдал за ними. Он чуть ли не в панике шарахнулся от окна.
– Может, эта Лера что-то знает? – спросила Полина и, не дожидаясь ответа, вышла из комнаты.
Тимофей подался за ней.
Лера спала, с головой накрывшись одеялом, только лицо выглядывало. Глаза закрыты, на губах блаженная полуулыбка, ладони сложены под щекой.
Полина с разгона вцепилась в ее плечо, с силой тряхнула, но Леру это не потрясло, просыпалась она медленно. Открыла один глаз, другой, легла на спину, не забывая прикрывать оголенную грудь одеялом, вопросительно посмотрела на Полину. А увидев Тимофея, улыбнулась ему – нежно, но отстраненно. Как будто ей все равно было, кому улыбаться, лишь бы мужчине.
– А чего ты такая довольная? – резко спросила Полина.
– Я довольная? – задумалась Лера.
– От мужика избавилась и радуешься?
– От кого я избавилась?
– От Родика!
– Не избавлялась я ни от кого.
– Где Родик?
– Не знаю.
Лера приподнялась на локте, верхняя часть груди оголилась, Тимофей успел заметить маленький розовый сосок. Но все это длилось одно мгновение, Лера снова натянула на себя одеяло.
– Я знаю!.. Лежит во дворе мертвый!
– Как мертвый?!
Лера поднялась с кровати, прижимая к себе одеяло, но уперлась в руку, выставленную Полиной. Уперлась, подалась назад, села. И улыбнулась одними глазами. И вряд ли это радость по поводу того, что Родиона больше нет.
– Рассказывай давай! – потребовала Полина.
– Что рассказывать?
– Зачем ты Родика убила?
– Не убивала я! – вытаращилась на нее Лера.
– А кто убил?
– Я откуда знаю?.. Вы в своем уме, женщина? – Лера резко поднялась и оттолкнула По-лину.
– Спокойно! Выходим, девушке нужно одеться! – сказал Тимофей.
Но Лера даже не взглянула на него. Как будто не услышала. Или не захотела услышать.
– Ты выходишь! – зато Полина выстрелила в него взглядом. – А я здесь побуду и посмотрю!
– Что посмотришь?
– А вдруг у нее что-то есть.
– Что у нее может быть?
– Не знаю… Но что-то есть! – Полина возмущенно хватанула ртом воздух. Как будто не могла поверить в то, что родной муж может принять сторону непонятно кого.
– Нет у меня ничего! – Лера наконец с благодарностью глянула на Тимофея.
– Одевайся! А ты давай! – Полина махнула рукой на дверь.
Тимофей кивнул, из одной спальни переместился в другую, взял сигареты. Пара штук в пачке всего осталась, всю дорогу курил, а запас пополнить не успел. А как теперь сигареты купишь? Поселок настолько маленький, что здесь и магазина-то нет. В трех-четырех километрах за мостом начинался город, но как туда добраться, большой вопрос.
Тимофей вздохнул, открывая дверь из комнаты. Не вопрос, с куревом проблема, но это такая мелочь по сравнению с убийством, которое могли повесить на него.
Внизу хлопнула дверь, минуты через две загудела под тяжелыми шагами лестница и показался Паша с мокрыми взлохмаченными волосами.
– Ты здесь? – спросил он, сердито и с подозрением глядя на Тимофея.
– Да вот, сигареты…
– Что сигареты?
– Курить охота.
– Ну да, я не убивал, и то меня трясет!
Тимофей косо глянул на своего шурина.
– И я не убивал!
– Кто знает…
– Не убивал я! – разозлился Тимофей.
– Эй, нервы лечить надо! – усмехнулся Паша. – А то на людей бросаешься!
– Кто на людей бросается?
– А кто Родика ночью ударил?
– И что? Упал, поднялся.
– А потом погулять вышел. Там ты его и приголубил. Чтобы он тебя в тюрьме не сгноил.
– Ты видел?
– А зачем видеть?
Открылась дверь, из спальни в холл на втором этаже вышла, нервно покусывая губы, Полина. А за ней, засыпая на ходу, Лера. Платье на ней вчерашнее, волосы кое-как убраны в пучок, веки тяжелые, взгляд сонный. Казалось, она уже и забыла о том, что Родиона больше нет. А может, и знала, но не хотела в этом признаваться, поэтому изображала удивление. И к телу Родиона отправилась, чтобы выказать свое возмущение.
– Ты что видела? – обращаясь к Лере, спросил Паша.
– Что я видела? – не поняла девушка.
– Родик с тобой был, зачем он во двор выходил? И когда?
– Когда?
– Да, когда?
– Ну под утро. Не знаю, темно еще было, но дело было рано утром. Очень рано.
– Зачем выходил?
По лестнице с телефоном в руке поднималась Галка. Движением руки она призывала всех к молчанию.
