Владимир Иванович Шлома
Взгляд в прошлое
Женское счастье
Как и все женщины, Наталья хотела для себя женского счастья, и, казалось бы, делала для этого все от нее зависящее, но счастье все время куда-то уплывало. Когда она по любви вышла замуж за курсанта Гену, она думала, что это и есть счастье. Муж высокий, красивый, ее безумно любит, ну что еще нужно для счастья женщины. И с бытом у них было все отлично, они не ютились, как другие молодожены, на съемных квартирах, а жили у ее мамы, которая и обеспечивала их быт. Наташе оставалось заниматься только собой и Геной. Но Гена с утра и до вечера на занятиях в училище, а Наташа скучает дома одна. Вечером, когда Гена приходит домой, ей хочется, чтобы он уделял ей внимание, восхищался ее новой прической, оценил цвет ее новой губной помады, а он чмокнет ее в щечку, поужинает, и опять садится заниматься. То ему к семинару нужно готовиться, то курсовая работа, а она опять одна, и поговорить, кроме мамы, не с кем. И Наташа поняла, что замужество – это еще не счастье.
Беременность Наташа перенесла легко, ее даже не тошнило. И роды прошли легко, у ее соседок по палате все гораздо хуже было. И вот когда Наташа с маленьким Владиком оказалась дома, она поняла, что это и есть настоящее счастье. Всю нежность и ласку теперь она отдавала сыну. Мама, по-прежнему, ей во всем помогала. Такой счастливой Наташа еще никогда не была. Скучно теперь ей уже никогда не было, она с удовольствием занималась с сыном, и ей уже было все равно, чем вечером занимается ее муж, что-то там чертит, или к семинару готовится. Своими вечерними занятиями Генка ее больше не раздражал, тем более, что он теперь от них иногда отвлекался, чтобы поиграть с сыном, и она была рада этому. У них очень хорошая и дружная семья.
С распределением, после окончания училища, им очень повезло. Генку направили служить в ближнюю дивизию, всего в полутора часах езды от места жительства ее матери. В дивизии им сразу же выделили двухкомнатную квартиру, и Наташа снова была счастлива. Жить без помощи матери было конечно сложнее, но она справлялась. Особенность службы Гены заключалась в большом количестве дежурств. Он часто заступал на боевое дежурство, которое длилось трое или четверо суток, а между этими дежурствами были еще и суточные дежурства по полку. В общем то, дома Генка бывал не так часто, но зато по вечерам, когда он был дома, он уже не готовился к занятиям и уделял ей больше внимания. Да и что еще ему было делать, теперь у него на выбор три развлечения: жена, сын и телевизор. Иногда еще, правда, к соседям в гости ходили. Своей жизнью Наталья была довольна. Сын уже подрос, и теперь она могла спокойно ездить к матери в гости, да и мать к ней иногда приезжала. А когда Генка был на боевом дежурстве, то она могла и на несколько дней у матери задержаться, и со старыми подругами в это время могла встретиться. Гена, правда эти встречи не одобрял, но ведь не обязательно ему все рассказывать.
Прошло три года. Муж хорошо продвигался по службе и бил уже на майорской должности, но времени для семьи у него теперь оставалось еще меньше. Да и отношения у нее с мужем как-то притупились, все вошло в привычку и уже не было прежней страсти. Ей уже было все равно, заметит муж ее новую прическу, или нет. Сын уже тоже значительно подрос и на него не нужно было тратить столько времени, как раньше. И Наташа опять стала скучать. Счастливой она себя теперь не чувствовала. Видно женское счастье не в семье и не в детях. А в чем же тогда? Ответа на этот вопрос она не знала. Если бы у нее была работа, то было бы легче, но в военном городке для нее работы нет. Приходится мириться с положением домохозяйки. Одним словом – скука, беспросветная.
Оставалось надеяться, что муж сделает нормальную карьеру, и, со временем, они переберутся в более приличное место, а может и в училище удастся перевестись, тогда она опять будет рядом с мамой и подругами. Ради этого стоило постараться. Поэтому, когда Гене предложили должность заместителя командира полка в другой дивизии, а он начал сомневаться, стоит ли ехать в еще большую глушь, в казахскую степь, она не просто поддержала его, она настояла на этом переезде. И они переехали. Здесь Наташе было еще хуже. Работы опять не было, старых знакомых не было, сын в садике, муж все время на службе, а ей скука смертная, хоть волком вой. Но Наташа нашла выход и из этой ситуации – она родила еще одного сына, Андрея. Два года она была при делах, и опять она была немножко счастлива, правда уже не так, как после рождения первого сына. Да и муж ее огорчал, не хотел переходить на должность начальника штаба полка, как она его просила. Ему, видите ли, и заместителем командира полка хорошо живется. А о ней он подумал? Ведь в эту дыру она из-за него поехала, чтобы обеспечить ему нормальную карьеру. Она ведь надеялась, что он станет командиром полка, а потом, может быть, и командиром дивизии, и она будет генеральшей. Но, если он не послужит в должности начальника штаба, то на должность командира полка его никто не поставит. Зачем тогда она принесла себя в жертву? А он уперся, как баран, не пойду на эту должность, и все тут. Она уж и плакала, и умоляла, и грозила разводом – ничего не помогло. Нет у нее в жизни счастья. Так прошло еще несколько лет. Уже и младший сын пошел в первый класс, а в ее жизни ничего не менялось.
Канализация засорилась, как всегда, не вовремя, когда муж был на боевом дежурстве, и Наталье пришлось вызывать сантехника. Его долго не было, и пришел он только после обеда, но, все-таки, пришел. Это был высокий и сильный парень, о чем говорили его накачанные бицепсы, довольно симпатичный, и выглядевший моложе ее. Он извинился за задержку, пояснив, что сегодня у него много вызовов, но, слава богу, это последний. С засором он справился очень быстро, и уже складывал в чемоданчик свои инструменты.
– А может Вы мне еще и кран почините, а то мужу некогда, а он все капает и капает? – спросила Наташа.
– А как расплачиваться будете? – улыбаясь поинтересовался сантехник.
– Да не волнуйтесь, не обижу. Договоримся, – ответила Наташа, и наконец-то тоже улыбнулась, хотя настроение у нее было прескверное.
Так же быстро и умело сантехник отремонтировал и кран. Настроение у Наташи немного улучшилось, но она все еще злилась, и на своего мужа, который уже две недели не мог починить этот кран, и на сам кран, и на этот дурацкий засор, из-за которого она весь день потеряла, и даже обед еще не приготовила. Хорошо, что дети в школе на продленке, а то чем бы она их кормила. Ей нужно было снять стресс, чтобы ее злость не отразилась на детях, которые через несколько часов вернутся со школы.
– А не хотите выпить? – спросила она сантехника.
– А почему бы и нет, если такая красивая женщина предлагает, – согласился сантехник.
Наташа поставила на стол бутылку коньяка, из Генкиных запасов, и рюмки. Нарезала хлеб и колбасу, извинилась, что более существенного ничего нет, так как из-за засора ничего готовить не могла. Выпили по рюмке, и Наташа, неожиданно для самой себя, начала жаловаться незнакомому человеку на свою жизнь. Нет, она не была пьяна, она могла выпить больше любого мужика, и при этом оставалась в трезвом уме, ей просто хотелось кому-то высказать все наболевшее. Так обычно бывает с попутчиками в вагоне поезда, когда люди рассказывают друг другу такие вещи, которые даже лучшим друзьям никогда в жизни не рассказали бы. Выпили еще по рюмке. Сантехник внимательно слушал, а Наташа все рассказывала. Рассказала она и о своем женском счастье, которого у нее нет.
– А как тебя зовут? – спросил сантехник.
– Наташа, – представилась хозяйка.
– А я Петр, – представился и сантехник. – Послушай, Наташа, мне кажется, что ты не там свое счастье ищешь. Ты наверно умных книжек начиталась, в которых разную ерунду пишут, вот они тебя и запутали. А в жизни все гораздо проще. Ты наверно слышала, что некоторые женщины готовы были идти за своими мужчинами хоть на край света? А почему?
– Наверно из-за большой любви, – ответила Наташа.
– Ну это обобщенно. А если более конкретно? Вот почему муж жену даже поколачивает, а она ему все прощает, и перед всеми только расхваливает своего мужа?
– Не знаю, – честно призналась Наташа.
– Да потому, что женское счастье в постели. Если женщина счастлива в постели, то все остальное она своему мужику простит, а вот если в постели он ее не удовлетворяет, то будь он в остальном самым лучшим, он все равно будет для нее самым плохим.
– Пургу гонишь? – не поверила Наташа.
– Не веришь? Значит тебе еще ни разу нормальный мужик не попадался. Если бы попался, то ты бы так не удивлялась. Это вед элементарные вещи. Стоит один раз испытать в постели такие ощущения, и все – засосет. У тебя хотя бы раз случалось, чтобы ты как будто в космос улетала? По глазам вижу, что нет. А мои женщины улетают. Есть, правда, в этом один побочный эффект – от них потом сложно отделаться, слишком навязчивыми становятся и проходу мне не дают. Хорошо, что я не женат, а то бы жена мне все волосы повыдергала.
– Хвастаешь? Или можешь продемонстрировать? – спросила заинтригованная Наташа.
– Зачем хвастать? Что могу, то могу, на меня еще ни одна женщина не жаловалась.
И Наташе захотелось испытать это женское счастье, о котором рассказывал сантехник Петя.
В отличие от того, как это у них было с Геной, он не полез к ней сразу со своим инструментом. Он лежал рядом, гладил ее тело и целовал, и ее тело начало отзываться на каждое его прикосновение. Как опытный музыкант, извлекающий из музыкального инструмента все новые и новые звуки, он при каждом прикосновении к ее телу, создавал в нем все новые и новые ощущения. Она уже до боли в груди хотела этого Петю.
– Давай, я больше не могу, – простонала она.
И он дал. Таких ощущений Наташа еще никогда не испытывала. Поняла она и про космос. Она действительно туда улетела. Как будто тело осталось на земле, а легкая и свободная душа улетела далеко-далеко. Как же ей было хорошо. Когда Петя уходил домой, она поймала себя на мысли, что опять его хочет.
На следующий день Наташа сама пошла в домоуправление искать Петю-сантехника. Нашла, и они провели весь вечер вместе. Она даже забыла о том, что дети давно пришли со школы и их нужно кормить. И продолжали они так встречаться все дни, когда Гена был на боевом дежурстве. Наташа была счастлива, наконец-то она нашла свое женское счастье. Гена, глядя на жену, тоже радовался, она была веселой и жизнерадостной, и его больше не пилила по поводу должности начальника штаба, такой он ее давно не видел. У них опять была счастливая семья.
Но, все тайное, рано или поздно, становится явным. Добрые люди и открыли Гене глаза на происходящее. Гена был в шоке и не мог поверить во все услышанное. И шокировало его не то, что у жены есть любовник, а то, что она променяла его, подполковника, на Петю-сантехника. Ну как она могла? На всю дивизию опозорила. И чем он хуже этого сантехника? Что у него не так? Вроде бы он нормальный мужик, еще в полном соку. Чего ей не хватало?
Гена попытался поговорить с Наташей. Она не стала ничего отрицать, но и объяснять ему ничего не стала, все равно не поймет. Чтобы не позорить мужа, она решила уйти жить к сантехнику.
– Наташа, а как же дети? – спросил Гена.
– Давай к бабушке их отправим, – нашла выход Наташа, – им там будет лучше.
Гена подал на развод, и оставил детей у себя. Наташа не возражала. Она понимала, что, бросая детей, она поступает очень плохо, но ей было все равно, что будут о ней думать и говорить люди, что скажет ее мать, когда обо всем этом узнает. Прежняя семья ей не нужна была, а вот за Петей она действительно готова была идти хоть на край света. Как он ей и говорил, стоило ей один раз испытать полет в космос, и ее затянуло. Свою дальнейшую жизнь без Пети она просто не представляла.
Китаец
Виталий ехал в соседнее село в больницу. Точнее, не ехал, а добирался, так как прямого автобусного сообщения между селами нет. Сначала нужно, на каком ни будь попутном автобусе, идущем по трассе Киев-Москва, проехать семь километрах до соседнего села, а потом дождаться автобуса, идущего из райцентра в это село, и на нем проехать еще четыре километра до центра села, где и расположена больница. Прогулка, прямо скажем, не для слабых, и уж точно не для больных. В селе, где живет Виталий, даже фельдшерского пункта нет, хотя село очень большое. Хорошо хоть восьмилетняя школа есть. Дети восьмилетку заканчивают в своем селе, а уже в девятом и десятом классе учатся в этом соседнем селе. В свое время, и он так учился. Жил в общежитии при школе вместе с другими иногородними учениками, так как домой, при таком транспортном сообщении, каждый день не наездишься. С тех пор прошло уже лет двадцать, а транспортное сообщение между селами так и не улучшилось, пожалуй, даже хуже стало, так как автобусы стали реже ходить.
В больницу он ездит к жене, которая лежит там вот уже три месяца, сам он, слава богу, здоров. Но ездить приходится, по крайней мере, раз в две недели, и эти поездки его изматывают. Дорога изматывает физически, а общение с больной женой еще и морально. Ему все время вспоминаются слова Онегина: «Какое низкое коварство, полуживого забавлять, ему подушки поправлять, печально подносить лекарство, вздыхать и думать про себя: когда же черт возьмет тебя!» Его жена неизлечимо больна, у нее онкология, и когда она умрет, это просто вопрос времени.
С женой он познакомился еще студентом, когда учился в Нежинском пединституте. Там же училась и Неля, которая была самой красивой девушкой на курсе. Он сразу же пытался за ней ухаживать, но, несмотря на то, что он был тоже довольно симпатичным, она его все время отшивала. Два года она не обращала на него внимания, и начали они встречаться только после того, как он научился играть на гитаре. Ради нее он и петь начал, хотя до этого никогда не пел. Оказалось, что у него красивый голос, и поет он вполне сносно. Своим пением и игрой на гитаре он ее и покорил. На пятом курсе они поженились. А после окончания института их направили в его родное село, его преподавателем истории и физкультуры, а жену – преподавателем математики. Здесь у них и дочь Катюша родилась. Теперь она уже большая, в девятом классе учится. Да и он теперь уже не простой преподаватель, а директор школы. В школе коллектив почти женский, из мужчин только он, да преподаватель по труду, Александр Михайлович. Ну, Михалыч не в счет, он уже старенький, поэтому Виталий там как петух в курятнике. А молоденькие учительницы ему конечно же нравятся, особенно преподаватели по английскому языку, они у них каждый год меняются. И всех их Виталий покоряет игрой на гитаре и пением. Не зря он тогда научился играть на гитаре. Некоторые, правда, его чарам не поддаются, но на них ведь свет клином не сошелся. Молодых учительниц у них много, и не все рискуют отказать директору школы. Раньше с женой они из-за этого частенько ссорились, но теперь ему никто не мешает, жена в больнице, а дочь живет в общежитии при школе, и приезжает домой редко.
А жена в больнице ждала мужа с нетерпением. Муж приезжает редко, говорит, что очень много работы в школе. Она ничего не знает, как он там один живет, тяжело небось одному, ведь раньше он сам и готовить ничего не умел. Дочь учится в школе, расположенной рядом с больницей, и часто ее навещает, но о том, что творится дома, она тоже мало что знает, так как бывает там редко. Неля знает, что болезнь ее неизлечима, но ей кажется, что в последнее время ей стало лучше. Она по-прежнему не встает с кровати, но у нее появился аппетит. В прошлый приезд мужа она даже попросила привезти ей куриный бульон, хотя до этого, ни о чем таком его не просила. Она совсем не хотела кушать, и ее вполне устраивала безвкусная больничная пища, к которой она иногда даже не притрагивалась. И вот теперь она ждала этот куриный бульон. Ей почему-то казалось, что если она его покушает, то обязательно выздоровеет. Чушь конечно, но ей так хотелось этого бульона.
Муж зашел в палату, вежливо со всеми поздоровался, и подошел к койке жены.
– Ну как ты? – спросил он Нелю. – Что доктор говорит? Какой прогноз?
Это он так вежливо интересуется, сколько ей жить осталось. Он каждый раз об этом спрашивает. Наверно она его уже замучила со своей болезнью.
– А мне лучше стало, – радостно сообщает она мужу. – А ты мне бульон привез?
– Нет, – растерянно отвечает ей муж, – я закрутился, и совсем забыл про твой бульон. Но я привез тебе яблок из нашего сада. Вот держи, кушай. Витамины.
Он забыл. Наверно он о ней вообще не вспоминает. Ждет не дождется, когда она помрет, а ведь раньше так любил. Хотела она еще его попросить, чтобы арбуз ей привез, а теперь даже не знает, просить, или нет. Буквально вчера ей так захотелось арбуза, как будто это вопрос ее жизни и смерти. Она набирается смелости и все-таки просит мужа: «Виталий, мне так еще арбуза хочется. Привези в следующий раз мне арбуз, хоть самый маленький».
– Где я тебе сейчас арбуз возьму? – опешил Виталий. – Арбузный сезон уже закончился. Что, я за ним в Нежин поеду? У меня нет на это времени. Да и зачем тебе арбуз? Ты ведь все равно скоро помрешь!
Муж со всеми вежливо попрощался и уехал, а Неля пожалела о том, что обратилась к нему с такой странной просьбой, ведь сейчас действительно не сезон. Где он будет искать ей этот арбуз? А через два дня она умерла, так и не попробовав перед смертью ни куриного бульона, ни арбуза. Соседки по палате считали, что это муж ее добил, ведь ей уже становилось лучше. Но врач им объяснил, что муж здесь ни при чем, больным перед смертью часто становится лучше.
Похоронив жену, Виталий жил своей прежней жизнью. Теперь он мог спокойно, не опасаясь осуждений, приглашать молодых учительниц к себе в гости. Ведь он теперь вдовец. Он жаловался им на свою тяжелую жизнь без женской руки в доме, и одиночество. Рассказывал, какая у него была красивая, умная и добрая жена, с которой они много лет прожили душа в душу и никогда не ссорились. Говорил и о том, что хочет найти такую же умную, а главное, добрую девушку, и на ней жениться. Он играл на гитаре и пел им грустные песни. И сердца некоторых девушек таяли. Они его жалели, и оставались на ночь, а потом и вообще переселялись к нему жить. Они старались быть похожими на его прежнюю жену, о которой он им так много рассказывал, и понравиться ему, может именно на них он и жениться. Виталий к ним долго присматривался, но в качестве жены они его не устраивали. Со временем, у каждой из них обнаруживался какой-то недостаток, из-за которого Виталий не мог на них жениться, о чем он им честно и говорил, когда в школу приезжала очередная молодая учительница.
Налаженный ритм жизни испортил Михалыч, который как-то в учительской рассказал свой дурацкий анекдот.
– А вы знаете, как по-китайски начальник? – спросил он сидевших там женщин.
– Сам Хам, – пояснил он не дождавшись ответа.
– А кабинет начальника?
– Хата Хама, – с удовольствием сообщил он учительницам.
– А секретарша начальника?
– Сука Хама, – расплылся в улыбке Михалыч.
Виталий уже хотел остановить не в меру разговорившегося Михалыча, но тот успел задать очередной вопрос.
– А как по-китайски молодой человек?
Женщины пожали плечами.
– Бля о Дун, – сообщил им Михалыч.
При этих словах, все учительницы, дружно, как по команде, повернули головы в сторону директора школы, и заулыбались. С тех пор директора школы, за глаза, стали называть «Китаец». Теперь Виталию стало гораздо сложнее завлекать молодых учительниц. Как только молодая, вновь прибывшая учительница, в присутствии коллег начинала нахваливать директора школы, явный признак того, что она хочет стать его женой, подруги спрашивали, а знает ли она кличку директора. Та конечно же еще не знала.
– Китаец! – со смехом говорили ей.
– А почему Китаец? – недоумевала молодая учительница.
– А ты у Михалыча спроси, он тебе про это анекдот расскажет, – советовали ей.
Михалыч, конечно же, с удовольствием рассказывал, и чувства девушки к Виталию резко остывали. Их отношения прекращались задолго до приезда в школу новой молодой учительницы. А потом об этой кличке директора школы стало известно и в районном отделе образования. Местным чиновникам такая кличка директора почему-то не понравилась, и они предложили Виталию освободить должность директора школы, и остаться просто преподавателем. Деваться было некуда, и Виталию пришлось написать заявление об уходе с должности директора по собственному желанию.
Так Виталий и стал опять простым учителем. Но долго поработать в школе ему не дали. Работать в женском коллективе вообще сложно, это чистейший серпентарий, могут укусить в любой момент, а он ведь был бывшим директором школы, который за время работы в должности директора, многим насолил. Некоторым из них он обещал жениться, но так и не выполнил своего обещания, чем их сильно обидел. Директорского иммунитета неприкосновенности у Виталия больше не было, и его стали кусать со всех сторон. Он не знал, куда деваться от подколок и насмешек. В этом аду он выдержал всего полгода, после чего уволился по собственному желанию, и перешел работать пистолетчиком на ближайшую, расположенную на автотрассе, заправочную станцию. Теперь в его обязанности входило вставить наконечник заправочного шланга в бак заправляющейся автомашины, и предложить водителю промыть переднее стекло. Но Виталию и здесь повезло, он и здесь был единственным мужчиной в женском коллективе. А кличка – Китаец, за ним так и осталась. Здесь его уже прямо в глаза так называли.
