Владимир Ильич Титомиров
Дело рук Сталина. Том 2

Глава II. Правда о Сталине и его роли в большом терроре. «Портрет с натуры в интеръере» при жизни и «посмертная маска"

«Всякую революцию задумывают романтики, осуществляют фанатики, а пользуются её плодами отпетые негодяи.»

Томас Карлейль.

«От того, кого боятся, пытаются избавиться.»

Александра Рипли.

«Бесконечно маленькие люди имеют бесконечно великую гордость^[1].»

Вольтер.

«Мы вынесли из Мавзолея его.

Но как из наследников Сталина Сталина вынести?»

«И я обращаюсь к правительству нашему с просьбою: удвоить, утроить у этой плиты караул, чтоб Сталин не встал и со Сталиным – прошлое.»

Е. Евтушенко. «Наследники Сталина». 1962 г.

(Стихотворение было помещено в газете «Правда».)

«Нет человека – нет проблемы.»

И. Сталин.

"Нет, однако, и тени морального оправдания Сталина. Он сойдёт со сцены как наиболее запятнанная фигура в человеческой истории."

Л. Троцкий.

[Понятно, что именно здесь – начало записок.]

1. Правда смельчаков, высказанная Сталину при жизни, в глаза, – «портрет с натуры»

1.1. Меткое определение Мандельштама

Со многими время обошлось жестоко. А других, из тех категорий, которые преследовались, Сталин не тронул, ведя свою хитроумную и жестокую игру людьми.

Одних он миловал, других преследовал, а третьих и уничтожал, кого сразу, а кого – в результате долгих хитрых действий. И всё это так преподносилось, что народ это видел. И одни терпели и молчали, а кто роптал, тот и погорал, а иные даже оправдывали и восторгались, и участвовали сами.

И конечно же, пик оценки личности Сталина – известное, поражающее своей хлёсткостью, уподобившееся разорвавшейся бомбе, стихотворение Мандельштама, которое стоило его автору жизни. В своё время, при первом его прочтении, мы были невероятно поражены, как можно было так относиться к «вождю народов», да ещё осмелиться высказать это во всеуслышание. Для тех, кто не знает это стихотворение, или может прочесть по-новому время спустя, привожу его:

 
“Мы живём, под собою не чуя страны,
Наши речи за десять шагов не слышны,
А где хватит на полразговорца,
Там припомнят кремлёвского горца.
Его толстые пальцы, как черви, жирны,
А слова, как пудовые гири, верны.
Тараканьи смеются усища,
И сияют его голенища.
А вокруг него сброд тонкошеих вождей,
Он играет услугами полулюдей,
Кто свистит, кто мяучит, кто хнычет,
Он один лишь бабачит и тычет.
Как подкову дарит за указом указ —
Кому в пах, кому в лоб, кому в бровь, кому в глаз.
Что ни казнь у него, – то малина
И широкая грудь осетина.»
 

Более хлёстко трудно написать. Как можно было на такое решиться?! [И самое главное, что тогда нас особенно поражало, при чтении подобного, так это то, что в то время, когда были безусловная всеобщая любовь к Салину и всенародный восторг от происходившего, могла быть такая очевидная неприязнь, явная ненависть, злоба, отъявленное ехидство!]

Кстати, среди многих самых разных слухов на-днях мне сказали, будто бы это стихотворение кем-то было сфабриковано специально – чтобы уничтожить Мандельштама. Но я этому не верю. Уж больно талантливо!

[26 марта 2015 г… [Не удивляйтесь поздним датам. Многое вставлено потом в удобные места. ] Закончен показ сериала "Орлова и Александров". В нём много, правдиво и ярко, показаны Сталин и его окружение, и их дела. Отражены и репрессии и то, как Сталин лично влезал в различные сферы, в искусство и личную жизнь советских граждан; он требовал менять сценарии фильмов и всё проч… А Берия пытался отравить Орлову. Показано, как Александров возмущён поведением Сталина, и при этом целиком прочёл это стихотворение Мандельштама, узнав, что его, по вине Сталина, уже нет в живых.]

Из дальнейшего мы узнали, что в 1932–38 гг. в концлагерях и тюрьмах находились около 12 миллионов человек. Из них по крайней мере один миллион был расстрелян, а два миллиона умерли, не выдержав лишений. Эту трагедию было сочтено целесообразным здесь выразить картиной, в основе которой – известная картина русского живописца Верещагина “Апофеоз войны”. Считаем (См. фото 18 в начале 1-го тома), что она отражает суть этой трагедии, которая во многих источниках названа “сталинскими репрессиями”.

И не терпится уже сейчас задать вопрос: как человечество, и направляющие его сверхестественные силы, если они есть, могли допустить всё, что было тогда и, в разной форме и в разных сферах, пусть не в таком масштабе, как это было при Гитлере и Сталине, кое-где на планете продолжается сейчас?! Как же люди так и не научились тому, чтобы не продолжать войны, и докатились до 11 сентября 2001 года в США?! И как погибают молодые, невинные, – цвет нации, а многие из виновников дожили до конца своих дней и остались безнаказанными, и более того, как многие люди эти преступления и как бы не видят, и как-то оправдывают?!

Ну, и конечно же, приходится оговориться, что Западу действительно трудно, узнавая всё это, не остерегаться, не осуждать, не сторониться, как сторонятся людей, которые чем-то хороши, но в чём-то провинились.

Я не мог об этом не сказать при случае. Вот он и подвернулся. Хотя понимаю, что для многих подобные мои высказывания прозвучат и наивными, и очевидными.

Приведены они здесь для тех, кто захочет получше понять сущность сталинизма и роль Сталина в истории России ХХ века. Найти самим и прочесть приведённое здесь большинству читателей было бы затруднительно. И так как детали забываются, – знаю по собственному опыту, – даже тем, кто когда-то кое-что из этого уже читал, уверен, будет полезно и интересно, знакомясь с этой моей картиной того прошлого, прочесть эти выдержки, без которых картина могла бы быть неполной.

И перед тем, как продолжить, хочу ещё раз сказать, что те, кто жил в то время, если им попадались какие либо анекдоты, осуждения в адрес Сталина, искренне не понимали их авторов и резко их осуждали. Понятно, что цитируемое стихотворение Мандельштама автоматически в глазах тогдашнего населения зачисляло его в число «заклятых врагов» народа, несомненно подлежащих расстрелу. [Это стихотворение, разумеется, не несёт информации о самих репрессиях, но показывает, что и тогда были люди, понимавшие преступную роль Сталина. Но понимать – одно, а найти в себе мужество в то время открыто об этом написать – другое дело. Вспоминая реакцию в то время, отмечу, что особенно удивила форма, образы, которыми, с явной ненавистью, поэт выразил своё отношение к Сталину.]

Этими моими краткими комментариями я как бы немного отдаляю каждый из отрывков, приведённых далее. Каждый из них настолько обстоятелен и силён своими обвинениями, что при их чтении одного за другим, очевидно, нужна хоть какая-то передышка…

1.2. Из книги Л. Троцкого «Преступления Сталина», законченной им в июле 1937 года

Поскольку в наше время уже не все знают достаточно даже о таких, как Троцкий, начинаю с выдержки из справочника о нём.

«ТРОЦКИЙ (наст. Фам. Бронштейн) Лев Дав. (1879–1940), полит. и гос. деятель…Один из рук. Окт. Вооруж. Восстания…Один из создателей Кр. Армии, лично руководил её действиями на мн. Фронтах Гражд. Войны… Острая борьба Т. с И. В. Сталиным за лидерство закончилась поражением Т. – в 1924 взгляды Т. (т. н. троцкизм) объявлены «мелкобурж. уклоном» в РКП(б). В 1927 исключён из партии, выслан в Алма-Ату, в 1929-за границу. Подверг резкой критике сталинский режим как бюрократич. перерождение пролет. власти. Инициатор создания 4-го Интернационала (1938). Убит в Мексике агентом НКВД испанцем Р. Меркандером.»

"ТРОЦКИСТСКО-ЗИНОВЬЕВСКОГО «ОБЪЕДИНЁННОГО ЦЕНТРА» ДЕЛО («Антисоветский объединённый троцкистско-зиновьевский центр»), сфабрикованное в сер. 30-х гг. дело по обвинению ряда лиц в проведении антисоветской, шпионской, вредит. и террористич. деятельности, причастности к убийству С. М. Кирова и подготовке террористич. актов против руководителей партии и пр-ва. По делу были привлечены 16 чел., среди них Г. Е. Зиновьев… Л. Б. Каменев… Г. Е. Евдокимов. Суд. процесс проходил в Москве… Все подсудимые приговорены к расстрелу.»

Если при капитализме главным предметом столкновения интересов является капитал, на основе теории коммунизма так выглядело, что материальное равенство сделает людей равными, равноправными. Однако, как видим на практике, неравенство людей стало несоизмеримо больше, поскольку обосрилась классовая борьба, а после полной победы революции неимоверных размеров достигла борьба за власть между партийными единомышленниками, в результате которой, особенно при сталинизме, неравенство людей переросло в форму уголовного преступления – массовое лишение невиновных соотечественников свободы и массовое их уничтожение.

Острота такой борьбы была наибольшей на самом верху. Так, после Ленина явными кандидатами быть его преемниками были Троцкий, Киров и Сталин. Первые двое явно превосходили Сталина во многих отношениях. Чтобы преодолеть эти преимущества и устранить конкурентов, в первую очередь именно – Троцкого и Кирова, и было сделано всё то, беспрецедентное по своей бесчеловечности, кровавости, что названо «массовыми политическими репрессиями», «сталинскими репрессиями», «бодьшим террором». Правду об этом, приведённую здесь, читайте далее у Троцкого и – из других источников.

Читателю может показаться, что объём приведённых далее цитат слишком велик. Но тема такая, что при возможности каждому надо было бы прочесть об этом всё. Понятно, это не возможно. Я облегчаю задачу. Привожу лишь самое главное. Да ещё комментирую. [В результате по одной моей книге всё будет понятно, правильно понято каждым. Я добивался, чтобы объём книги был исчерпывающим. Надеюсь, что мне это удалось, хотя и ценой, откровенно говоря, очень больших усилий.]

Это моё отношение коснулось каждого цитированного источника. Я старался по возможности придерживаться хронологии. Именно поэтому первой оказалась книга Троцкого. Сразу далее – о ней.

Книга Троцкого – прямо по нашей теме. В ней – 100 страниц. А цитаты занимают около 13 страниц. Надеюсь, достаточно. Помещаю их здесь, хотя по сути можно было бы в конце, поскольку они категоричны, как того и заслуживает личность Сталина, но такая категоричность была бы более убедительной после прочтения высказываний ещё других авторов. Предупреждаю, что в этом вы убедитесь. Однако, в этом разделе – цитаты из написанного при жизни Сталина. Именно поэтому с них и начнём. И предлагаю читателю постараться отвлечься от того особенно негативного отношения к Троцкому, которое всячески, как только мог, постарался Сталин внедрить в сознание людей, приписав ему всё плохое, антинародное, окрестив выдуманную Сталиным и далёкую от правды характеристику позиции Троцкого «троцкизмом», поскольку он видел в нём именно главного своего соперника, неизмеримо более высокого по всем своим данным, как физическим, так и умственным, и игравшего более значительную роль в революции и сразу после неё. [Напоминаю, что именно приверженность к троцкизму была указана в справке о реабилитации моего отца в качестве обвинения, что мой отец опроверг.]

Забегая вперёд, сразу говорю, что вред от сталинизма был очевиден, а от троцкизма – надуман Сталиным. Вот и читайте цитаты как написанное человеком, которого ценил Ленин, который был долгое время близок со Сталиным, узнал его ближе и лучше других, и написал о нём правду, за что и поплатился собственной жизнью. Именно поэтому эта его книга теперь опубликована с соответствующим предисловием, с выдержки из которого и начнём.

Из краткого предисловия в интернете:

«Книга… написана Троцким в 1937 г..

Тогда же она была издана на основных европейских языках, но на русском языке не публиковалась. Она представляет собой ответ Троцкого на те обвинения, которые были выдвинуты против него на открытых московских процессах 30-х годов. Сам Троцкий в августе 1940 г. был убит по приказу Сталина. Его смерть, последовавшая вскоре после окончания московских процессов, стала своеобразным эпилогом к проведённым в СССР партийным чисткам.»

Цитаты из книги:

«Политика Сталина лжива насквозь. В этом выражается её реакционный характер. Реакция вообще лжива, ибо вынуждена скрывать свои действительные цели от народа. Реакция на фундаменте пролетарской революции лжива вдвойне. Можно сказать без всякого преувеличения, что… режим Сталина является самым лживым в мировой истории.»

«…ГПУ… уже время от времени расстреливало отдельных оппозиционеров, приписывая им то саботаж, то шпионаж (в пользу Англии или Франции!). Но дело шло пока ещё о малозаметных лицах, расправа проходила за кулисами, в порядке скромных опытов. Сталин только дрессировал ещё своих следователей, судей и палачей. Понадобилось время, чтобы довести бюрократию до такой степени деморализации, а радикальное общественное мнение Европы и Америки до такой степени унижения, когда стали возможны грандиозные судебные подлоги против троцкистов.

Все этапы этой подготовительной работы можно проследить ныне с документами в руках. Сталин не раз наталкивался на внутренние сопротивления и несколько раз отступал, но каждый раз для того, чтоб придать своей работе более систематический хврактер. Политическая цель состояла в том, чтобы создать автоматическую гильотину для всякого противника правящей клики: кто не за Сталина, тот наёмный агент империализма. Это – грубая схематизация, приправленная личной мстительностью, вполне в духе Сталина. Он, видимо, ни на минуту не сомневался, что «добровольные признания» его жертв убедят весь мир в подлинности обвинений и тем самым раз и навсегда решат проблему неприкосновенности тоталитарного режима. Оказалось, не так. Процессы повернулись против Сталина. Причина – не столько в грубости подлога, сколько в том, что тиски бюрократии стали окончательно невыносимы для развития страны. Под напором растущих противоречий Сталину пришлось изо дня в день увеличивать радиус подлогов. Кровавой чистке не видно конца. Пожирая собственные ряды, бюрократия неистово кричит о бдительности. В её криках слышится подчас вой смертельно раненого животного.

Напомним ещё раз, что во главе списка изменников стоят все члены Политбюро эпохи Ленина – за вычетом одного Сталина, в том числе: бывший руководитель обороны в эпоху гражданской войны; два бывших руководителя Коммунистического Интернационала; бывший председатель Совета народных комиссаров; бывший председатель Совета труда и обороны; бывший глава советских профессиональных союзов. Далее следует ряд членов Центрального комитета и правительства. Фактический руководитель промышленности Пятаков стоял, оказывается, во главе саботажа; заместитель народного комиссара транспорта Лившиц оказался агентом Японии и отганизатором железнодорожных крушений; главный страж государственной безопасности Ягода – гангстером и изменником; заместитель народного комиссара по иностранным делам Сокольников – германо-японским агентом, как и главный публицист режима Радек. Мало того: вся головка Красной армии состояла на службе врага. Маршал Тухачевский, которого недавно посылали в Англию и Францию для ознакомления с военной техникой дружественных стран, продавал поведанные ему секреты Гитлеру. Политический руководитель армии Гамарник, член ЦК, оказался предателем. Военные представители Франции, Великобритании и Чехословакии совсем недавно отдавали дань украинским манёврам, которыми руководил Якир. Оказывается, что Якир подготовлял захват Украины Гитлером. Генерал Уборевич, страж западной границы, собирался сдать врагу Белоруссию. Два бывших начальника военной академии, генерал Эйдеман и генерал Корк, заслуженные полководцы гражданской войны, готовили своих воспитанников не для победы, а для поражения Советского Союза. В измене обвинены десятки менее известных, но крайне значительных военачальников. Все эти разрушители, саботажники, шпионы, гангстеры выполняли свою работу не день, не два, а ряд лет. Но если Ягода, Пятаков, Сокольников, Тухачевский и пр. были шпионами, куда годятся Сталин, Ворошилов и другие «вожди»? Какую цену имеют призывы о бдительности, исходящие от Политбюро, которое само обнаружило лишь глупость и слепоту?

Из последней «чистки» режим вышел настолько осрамлённым, что органы мировой печати серьёзно занялись гаданиями, не впал ли Сталин в безумие. Слишком простое решение вопроса! Сперва считалось, что Сталин оказался победителем, благодаря исключительным качествам своего интеллекта. Когда же рефлексы бюрократии приняли конвульсивный характер, вчерашние почитатели «вождя» начинают спрашивать себя, не сошёл ли он с ума. Обе оценки ложны. Сталин не «гениален». В подлинном смысле слова, он дажн не умён, если под умом понимать способность охватывать явления в их связи и развитии. Но он и не сумасшедший. Волна термидора подняла его наверх. Он сам поверил, что источник его силы в нём самом. Но каста выскочек, провозгласившая его гением, в короткий срок разложилась и загнила. Стране Октябрьской революции необходим другой политический режим. Положение правящей клики не оставляет более места для разумной политики. «Сумасшествие» не в Сталине, а в исчерпавшем себя режиме. В этом объяснении нет, однако, и тени морального оправдания Сталина. Он сойдёт со сцены как наиболее запятнанная фигура в человеческой истории.»

«…Когда я готовился сдать последнюю часть рукописи, из Москвы пришли телеграммы об аресте и расстреле восьми наиболее выдающихся генералов Красной армии.»

«Прибавлю ещё, что, когда писались эти страницы, я десятки раз вынужден был отдавать себе отчёт в том, насколько скудна гамма наших чувств и насколько беден наш словарь в сравнении с грандиозностью тех преступлений, которые совершаются ныне в Москве!»

«…Когда я по парижскому радио услышал (голос спикера дрогнул, когда он сообщил эту весть), что Сталин расстрелял всех подсудимых, в том числе четырёх старых членов большевистского ЦК, я с трудом поверил сообщению.»

«Ответственным организатором московского судебного подлога, этого величайшего политического преступления нашего времени, а может быть и всех времён, является Сталин.»

[Далее об этом же, в другом разделе – красноречивые цитаты из книги иностранного автора Р. Конквеста. А здесь ещё – продолжение цитат из книги Троцкого. – Авт.]

«Дело Зиновьева-Каменева прелставляет самостоятельное предприятие Сталина, построенное вне всякой связи с предшествующими «кировскими» процессами.»

«…Тех обвиняемых, которые продолжали бороться за остатки своего достоинства, ГПУ расстреливало одного за другпм, без суда и без огласки. Вот такими способами Сталин «отбирал» и «воспитывал» подсудимых для последнего московского процесса.»

«…Будущие подсудимые, как и сами следователи и судьи… доведены были до нынешней стадии деморализации лишь через ряд переходных ступеней… Ответственным организатором этой деморализации, – я снова жалею, что вынужден заявить это при закрытых дверях – является Сталин!»

«Сталин твёрдо решил превратить труп Кирова в неразменный капитал. ГПУ периодически извлекает этот труп для новых обвинений, новых признаний и новых расстрелов.»

«…Возражая против назначения Сталина генеральным секретарём, Ленин произнёс свою знаменитую фразу: «Не советую – этот повар будет готовить только острые блюда». Какие пророческие слова!»

«Сталин ведёт борьбу в другой плоскости. Он хочет добраться не до идей противника, а до его черепа.»

«Вынуждение от подсудимого фантастических показаний против себя самого, чтоб рикошетом ударить по другим, давно уже стало системой ГПУ, т. е. системой Сталина».

«Наиболее ценные досье хранятся в секретариате Сталина. Достаточно вынуть одну из этих бумажек, и высокий сановник ввергается в бездну.»

[Внимательно читайте и запоминайте эти заявления современников тех преступлений. В следующих частях вы найдёте им неопровержимые подтверждения и доказательства, в том числе и цитируемые, рассекреченные теперь, те самые «ценные досье». Замечу, что всего здесь не привести. В книге Троцкого подробно излагается и обосновывается вся проводившаяся против него личная травля, рассказывается о надуманных сталинских судебных процессах, их исполнителях и невинных жертвах. – Авт.]

«Простаки спрашивают: как же Сталин не боится, что его жертвы на открытом суде очнутся и обличат подлог? Риск такого рода совершенно ничтожен. Большинство подсудимых трепещет не только за себя, но за своих близких. Не так просто решиться на эффектный жест в зале суда, когда жена, сын, дочь или все они вместе являются заложниками в руках ГПУ… Как заставить поверить судебный зал и всё человечество, что все заявления и признания в течение десяти лет представляли лишь клевету на самого себя?»

[Как было довести страну, народ, до такого ужасного уровня?! Так люди устроены! Терпят и верят, что всё как-нибудь образуется. Не для того всё создано, чтобы так жестоко быть уничтоженным! Вот и надеялись, и верили!]

«…Суд кажется гласным. На самом деле зал был битком набит агентами ГПУ, которые намеренно хохочут в самых драматических местах и аплодируют наиболее зверским выпадам прокурора.»

«Каменев, наиболее расчётливый и вдумчивый из обвиняемых, питал, видимо, наибольшие сомнения насчёт исхода неравной сделки. Но и он должен был сотни раз повторять себе: неужели Сталин решится? Сталин решился.»

«Больной Ленин готовился открыть решительную борьбу против Сталина. Он… предостерегал меня: «Сталин заключит гнилой компромисс, а потом обманет». Эта формула как нельзя лучше охватывала политическую методологию Сталина…»

 

«Нынешние официальные приравнивания Сталина Ленину – просто непристойность. Если исходить из размера личности, то нельзя поставить Сталина на одну доску даже с Муссолин или Гитлером. Как ни скудны «идеи» фашизма, но оба победоносных вождя реакции, итальянской и германской, начинали с начала, проявляли инициативу, поднимали на ноги массы, пролагали новые пути.

Ничего этого нельзя сказать о Сталине.»

«Такие свойства интеллекта, как хитрость, вероломство, способность играть на низших свойствах человеческой натуры, развиты у Сталина необычайно и при сильном характере представляют могущественные орудия в борьбе. Конечно, не во всякой. Освободительной борьбе масс нужны другие качества.»

«И всё же взятый в целом Сталин остаётся посредственностью.»

«Можно применить к Сталину слова, сказанные Энгельсом о Веллингтоне: «Он был велик в своём роде, а именно настолько велик, насколько можно быть великим, не переставая быть посредственностью».

«Те черты, которые позволили Сталину организовать величайшие в человеческой истории подлоги и судебные убийства, были, конечно, заложены в его природе. Но понадобились годы тоталитарного всемогущества, чтоб придать этим преступным чертам поистине апокалиптические размеры.»

[И это надо было так сложиться истории, чтобы все его пакостные качества нашли себе почву для осуществления и нанесли бы невероятный, непоправимый, грандиозный по масштабам, урон стране, народу, мечтавшему стать счастливейшим на земле! – Авт.]

«Я упомянул выше хитрость и отсутствие сдерживающих начал. К этому надо прибавить жестокость и мстительность… В 1923 году, в интимной беседе с Каменевым и Дзержинским, Сталин признавался, что высшее для него наслаждение в жизни состоит в том, чтоб наметить жертву, подготовить месть, нанести удар, а затем пойти спать.» [Вот какой хищник! Рассказал им, а потом с ними так и поступил! Какой же злодей! И его ещё боготворят! – Авт.]

«Не без колебаний приведу два факта из личной жизни Сталина, которые получают теперь общественное значение. Бухарин рассказывал… как Сталин развлекался, пуская своей десятимесячной девочке дым из трубки в лицо: ребёнок задыхался, а Сталин смеялся… Десятилетний сын Сталина часто укрывался у нас на квартире, весь бледный, с дрожащими губами. Мой папа сумасшедший, – говорил он вслух, уверенный, что наши стены обеспечивают его неприкосновенность.

Чем бесконтрольнее становилась власть бюрократии, тем грубее выпирали наружу преступные черты в характере Сталина. Крупская… рассказывала мне о глубоком недоверии и острой неприязни, с какими Ленин относился к Сталину в последний период жизни и которые нашли лишь крайне смягчённое выражение в его «Завещании».»

«Последний оставшийся от Ленина документ, – это продиктованное им письмо, в котором он извещал Сталина о разрыве с ним всех личных и товарищеских отношений. Можно себе представить, как накипело у больного на сердце, если он решился на такой крайний шаг!.. А между тем подлинный «сталинизм» развернулся только после смерти Ленина.

Нет, личная ненависть – слишком узкое, домашнее, комнатное чувство, чтоб оно могло оказать воздействие на направление исторической борьбы, неизмеримо перерастающей каждого из участников. Разумеется, Сталин заслуживает самой суровой кары и как могильщик революции, и как организатор неслыханных преступлений.»

«Телеграммы из Москвы казались бредом. Каждую строку приходилось перечитывать несколько раз, чтобы заставить себя поверить, что за этим бредом стоят живые люди. Некоторых из этих людей я знал близко. Они были не хуже других людей, наоборот, лучше многих… Сталин поставил себе целью заставить человечество поверить в невозможные преступления. Опять приходилось спрашивать себя: неужели человечество так глупо? Конечно, нет. Но дело в том, что подлоги самого Сталина настолько чудовищны, что тоже кажутся невозможными преступлениями.»

[Отбирая то немногое, что нельзя не привести из книги Троцкого, видя по его личной реакции, что он под воздействием этих сталинских процессов, чувствует себя загнанным зверем, я стал понимать, что Сталин на каждом этапе истории, разворачивая свою чудовищную игру, вёл её в двух плоскостях: одну якобы – в интересах народа, коммунистического движения, человечества, и другую, тщательно прикрывая первой, а на самом-то деле для него – самую главную, против отдельных ненавистных ему личностей, из которых, из оставшихся к тому времени в живых, был Троцкий! Расправившись успешно с ним, он, как мы теперь видим, переключился на Гитлера. А расправу над Гитлером он так ловко провернул, что спас от фашизма всё человечество, а себе лично на долгое время, не только при жизни, но и на десятилетия после смерти, обеспечил неприкосновенность и стремление многих причислить его если не к святым, то по крайней мере к великим…

А на самом-то деле по книге Троцкого однозначно видно, что Сталин был за личность. Но книга эта была напечатана за границей и переведена на русский язык только недавно. И мало кто с ней знаком. Я и сам-то прочёл её в интернете, когда рукопись этой моей книги была закончена, и включил эти цитаты, и в число самых первых, после всего. А выступления Троцкого за границей всячески нивелировались Сталиным объявленной им борьбой с «троцкизмом», на острие ножа которой и была личная его борьба с самим Троцким. – Авт.]

[Надо отметить, что и здесь, в войне и борьбе с Гитлером лично, он спасал в первую очередь самого себя, бросая в топку войны без счёта – своих соотечественников, массово, даже там, где уже можно было этого и не делать!]

«Спираль сталинских подлогов, уже успевшая захватить слишком большое число людей, фактов и географических пунктов, продолжает расширяться.»

[В экономике такое расширение называется «пирамидой»; думаю, это – политическая пирамида, выдуманная Сталиным. Забегая вперёд, скажу, что далее я цитирую книгу зарубежного автора, Конквеста, «Большой террор», написанную 30 лет спустя на основе большого количества документов, когда это стало возможно после смерти Сталина. Как вы увидите, это – полное подтверждение цитируемого здесь из книги Троцкого. Разница между этой книгой и написанным Троцким заключается в том. что книга Конквеста написана десятилетия спустя, а Троцкий реагировал, находясь за границей, на то, что происходило при нём в России. – Авт. ] [Если вдумчиво читать книгу Конквеста, то можно себе представить, насколько непостижимыми выглядели эти публичные судебные процессы над теми, кто совсем недавно были цветом нации, творцами революции, соратниками Ленина!]

«Официальные документы Москвы, если их подвергнуть критическому расследованию, оказываются кучей противоречий, лжи и бессмыслиц. Сверх того, вне Советского Союза имеется достаточное количество живых свидетелей и драгоценных документов, чтоб доказать ложность обвинений.»

«Дело идёт о подлоге, о величайшем подлоге во всемирной истории. Аппарат подлога – ГПУ, которое было раньше гвардией революции, а ныне стало полицией новой аристократии. Организатор подлога – Сталин.»

«Надо создать следственную комиссию.»

«Ведь их несгораемые шкафы – не правда ли? – должны ломиться от улик и доказательств. Иначе невозможно было бы расстрелять около 200 большевиков, в том числе старую гвардию партии. Пусть Сталин предъявит открыто хоть часть этих доказательств. Все сомнения рассеются.»

«Но я вам говорю заранее: Сталин этого вызова не примет.»

«Подлог Сталина поражает не только размахом преступления, но и грубостью фальсификации.»

«Суд ГПУ есть суд инквизиции. Признания подсудимых, вынужденные методами ужасающей нравственной пытки, полны противоречий и абсурдов. При первом соприкосновении со свободной критикой они рассыпаются в прах.»

«Те, кто сегодня защищают Сталина, будут завтра сгорать от стыда.»

«Помочь народу можно только правдой.»

«Несмотря на покорные покаяния, проклятия по моему адресу и гимны по адресу Сталина, подсудимые расстреливаются пачками. Всё старое поколение большевистской партии подвергается холодному и систематическому истреблению.»

«Убийство Кирова лежит в основе всех дальнейших процессов. Между тем в основе убицства Кирова лежит грандиозная провокация ГПУ, удостоверенная вердиктом военного трибунала от 29 декабря 1934 года.»

«Исходным пунктом семи процессов является убийство Кирова:

1) процесс Николаева и других 28–29 декабря 1934 г.;

2) процесс Зиновьева-Каменева 15–16 января 1935 г.;

3) процесс Медведя и других 23 января 1935 г.;

4) процесс Каменева и других в июле 1935 г.;

5) процесс Зиновьева-Каменева в августе 1936 г.;

6) процесс в Новосибирске 19–22 ноября 1936 г.;

7) процесс Пятакова-Радека в январе 1937 г..»

«Дальнейшее исследование покажет, что подложны были все семь.»

«…Дело шло… о систематическом заговоре ГПУ против оппозиции, – с целью навязать ей саботаж, шпионаж, покушения и подготовку восстания.»

«В распоряжении советских судебных органов нет ни одной улики, ни одного вещественного доказательства, подтверждающих правильность обвинений. Этот факт представляет самую страшную улику против Сталина.»

«Процессы представляют собой судебную комедию (как ни трудно употреблять здесь слово «комедия»), текст которой вырабатывался в течение ряда лет на основе многочисленных опытов органами ГПУ под непосредственным и прямым руководством Сталина.»

«Сталин оказал сперва величайшую услугу Гитлеру теорией и практикой «социал-фашизма». Вторую услугу он оказал ему московскими процессами. Этих процессов, в которых растоптаны и осквернены величайшие моральные ценности, нельзя вычеркнуть из сознания человечества. Помочь массам залечить нанесённую им рану можно только полной ясностью и полной правдой.»

[Эту книгу я прочёл и цитаты из неё здесь привёл уже после того, как моя книга была полностью написана. Читал и поражался, насколько точно всё представлял и описал Троцкий уже тогда. Можно теперь, оглядываясь и зная всё на деле, только с огорчением констатировать, что и сейчас, когда сталинизм стал далёкой историей, а Россия стала на путь демократии, до того, чтобы правда окончательно восторжествовала, ещё так и не дошли. Если тогда фактически один только Троцкий, опираясь именно на свою правоту, пытался что-то доказать, то уж теперь-то, когда всё открыто и всем и так известно, довести дело до конца и можно и нужно, противоборствующие силы и привычное опасение тех, от кого это зависит, как бы не вышло хуже, по крайней мере для них лично, не дают и теперь правде восторжествовать. Поэтому я здесь и вынужден продолжить мои записи, хотя, казалось бы, только приведённого в одной этой части книги более чем достаточно для окончательного вывода. Остаётся только поражаться, насколько всё-таки несправедливо устроен мир, если у власти оказываются непорядочные, более того, преступные, элементы, а лучшие люди попросту ими лишаются жизни, и плюс ко всему, – эти массовые убийцы ещё и остаются безнаказанными, и даже – в почёте…