Владимир Грузда
Сумрак прошлого
Игорь включил ночник. Оглядел комнату. Остановил взгляд на уложенную в походный рюкзак аппаратуру. Осторожно прикоснулся к лежащему на прикроватной тумбочке заряженному амулету.
Что ж, к мероприятию он готов. А как там все будет – завтра узнаем. Утро – вечера мудренее.
Он удовлетворенно перевернулся на правый бок, погасил свет и погрузился в тревожный сон.
***
Накануне мероприятия, а именно так для себя именовал Игорь охоту и поимку призрака, он вновь пересмотрел материалы, собранные исчезнувшим частным детективом Поповым.
То, что в происходящем участвовали потусторонние силы никаких сомнений не возникало. Хотя с подобным Игорь еще не сталкивался, но общее понимание все же имелось.
Прежде всего проклятие. Слова, высказанные дворянином Хлебаловым, сохранились в родовых архивах. (Это проверял Попов, об этом говорилось в интернете, Игорь собственными глазами видел сканы архивных записей). И главное, смысл сказанного легко связывался с происходящим на кладбище. Неупокоенные духи нападают на людей, ради исполнения заклятия. То, что каждый дух находится на земле с точной целью, Игорь очень хорошо знал. Любой призрак привязан к месту и времени. Поэтому не удивительно его появление со 2 на 3 марта и именно в 22 часа. Либо в это время произошла битва, либо прозвучало проклятие.
Не понятно то, что происходило с оказавшимися ночью на кладбище людьми. От них не оставалось ничего: ни тел, ни одежды, ни пепла или иных останков. Современные гаджеты переставали функционировать и пропадали вместе с хозяевами. Следы на снегу, по свидетельствам очевидцев, просто прерывались. Камеры наблюдения ничего не фиксировали. При чем такое случалось в разных местах на территории кладбища. Детектив Попов даже нанес известные ему случаи на карту. Ни одного совпадения.
Но, несомненно, место, к которому привязан призрак, существует. Предстоит его найти.
За эти столетия пропадали совершенно разные люди: проезжавшие мимо путники, ночные сторожа, местные жители. Метрические книги за 18-19 века имеют более трех сотен удивительных записей в графе о смерти и отпевании. “Сгинул 18 февраля”. Без комментариев. Из года в год одна и та же запись. Иной раз несколько записей. Проклятие принималось как данность, а все известные попытки изменить ситуацию не приносили результатов.
Детектив Попов, установил, что исчезновения прекратились в 1878 году. Словно проклятие потеряло силу, или же оказался выбран лимит жертв.
И вот, спустя почти 150 лет все повторяется.
Попов выяснил, что люди начали исчезать 15 лет назад. В год закрытия городской психиатрической больницы. Детектив подчеркивал важность наложения этих событий. Но информации о деятельности больницы имелось на удивление мало. Даже в интернете о заведении говорилось вскользь, не информативно и скупо.
Игорь понял, что вся эта загадочность будоражит его воображение, и добавляет страстного желания разобраться с проклятьем городского кладбища, чтобы быстрее приступить к обследованию, окутанной тайной, психиатрической лечебницы. Там тоже что-то скрывалось, ожидая своего часа. Казалось, теперь это время пришло.
Но, конечно же, прежде городское кладбище.
***
– Малец, это последний автобус сегодня! – скрипучим старческим голосом сообщил сидящий на автобусной остановке.
Игорь уже подходил к воротам, но окрик услышал. Подтянул лямки увесистого рюкзака и обернулся:
– Знаю.
Сгорбленный старик в темном демисезонном пальто не походил на кладбищенского сторожа. Да и не имелось у Константина Мефодьевича работника на начало марта. Это Игорь отлично знал. Старик больше смахивал на бомжа и попрошайку. Вот только что здесь делать попрошайке ночью? Быть может он здесь живет? Живет, несмотря на пугающие легенды? Это казалось совершенно немыслимо.
– Следующий только утром! – добавил старик.
– Тоже знаю!
Автобус закрыл двери, и тронулся в обратный путь.
– Ну все, не успел, малец! – старик сокрушенно покачал седой головой. Его лицо скрывалось в глубокой тени от козырька остановки. Но непокрытая седая голова, словно облачко пара, проступала сквозь мрак, обозначая контур головы.
Жалобно пискнул телефон. Ему вторил электронный браслет и наручный компьютер.
Началось.
По спине пробежал озноб. Страх попытался вцепиться в горло и придушить свою жертву. Но Игорь не собирался так легко сдаваться. Он знал об этом необъяснимом выбросе энергии, выводящем из строя электронику. По возможности подготовился к этому, переведя оборудование в ручное механическое управление. К сожалению, большинство современных устройств оказались слишком чувствительны к внешним источникам энергии. И совершенно беззащитны от них.
Игорь пригляделся к незнакомцу. Поляком, жившим более 400 лет назад, тот не выглядел. Речь и манера выдавала в нем человека нашей эпохи. Вот только являлся ли он человеком?
– А вы чего не поехали?
– А мне не зачем…
Сканер аномальной активности находился в боковом кармане рюкзака слева. Извлечь и активировать его не составляло труда, вот только спугнуть призрака раньше времени не хотелось.
Детектив, пропавший в прошлом году, подозревал двоих людей из персонала расформированной психбольницы. Свои догадки он обосновал скрупулезным сбором информации. Исключались официально умершие пациенты и сотрудники, а также находящиеся на лечении в других заведениях. Детектив Попов проследил жизненный путь каждого, и решил, что к происходящим до сих пор трагедиям могут оказаться причастными лишь двое: бывший врач-психиатр Федоткин, исчезнувший пятнадцать лет назад, и заведующий психиатрической клиникой Юшкин, ныне заведующий психоневрологическим отделением городской поликлиники номер 6.
Детектив, по вполне объяснимым, естественным, причинам, более склонялся к участию в происходящем 68-летнего Юшкина. Игорь же полагал, что не стоит сбрасывать со счетов никого из персонала больницы, работавших здесь в последние 5 лет ее существования. Ведь именно тогда вновь начались исчезновения ночных сторожей. И как полагал Игорь, не стоило сбрасывать со счетов даже тех обитателей психбольницы, кто официально ушел в мир иной.
Ребров специально отыскал в архиве фото всех причастных к психушке за последние пять лет ее существования. Но сейчас разглядеть знакомые по фотографиям черты в этом старике не удавалось. Тот сидел так, что черная густая тень от угловатой крыши автобусной остановки, полностью скрывала его лицо.
– Раньше одиннадцатый номер ходил до конечной – Психиатрическая больница. – проговорил старик. – Теперь только до кладбища.
Жалобно скрипнула калитка, лязгнула цепь. Луна, до того беспечно сиявшая на звездном небосводе, опасливо скрылась за черной тучей.
– Вы всю ночь здесь просидите? – спросил Игорь, только для того, чтобы услышать свой голос.
– А чего ж не посидеть? Воздух-то какой! Тишина. Но нет, малец. У меня здесь дело.
Игорь вновь проверил натяжение ремней рюкзака. Старик ему очень не нравился. Хотя тот выглядел вполне живым человеком, но что-то, то ли внутри, то ли витающее снаружи, выдавало иную природу. Это ощущалось всеми внутренними сенсорам, обученными к различению потустороннего присутствия. Уж такое Игорь ощущать научился.
Ни к месту каркнул ворон. Словно в ответ, звякнула ржавая цепь на калитке.
Два одиноких фонаря освещали небольшой участок автобусной остановки и центральную часть решетчатых ворот городского кладбища. Все остальное тонуло во мраке, и причудливыми черными силуэтами выделялось на фоне ночного, теперь уже совершенно беззвездного неба. Свет от городских микрорайонов сюда не доставал, и лишь слегка подсвечивал низкие облака на западе. С восточной, равнинной стороны тянуло прохладой. Там протекала река, на днях освобожденная от ледяного панциря, и ее холодное дыхание чувствовалось при каждом дуновении ветра. Пахло сыростью и прелой, от долгого нахождения в воде, древесиной.
Старик глядел пристально и зло. Этот пронзающий взгляд Игорь больше чувствовал, чем видел. Если бы не ясное ощущение потустороннего присутствия, он ни за что не продолжал бы эту ночную беседу.
– Какое дело? В такое время, и в таком месте?
– Присаживайся, малец, расскажу. Вся ночь впереди.
Игорь неторопливо опустился на краешек скамейки, почувствовав как холод мерзлого дерева замораживает пятую точку, и уверенно ползет по спине вверх и по бедрам вниз. Ощущение тревоги не покидало.
– Ты сам-то чего здесь? – спросил старик. – ищешь чего?
– Да.
– Уж не сокровища? – усмехнулся незнакомец.
– Ну, можно и так сказать.
Долгую минуту старик молчал, заставив Игоря замереть в напряженном ожидании.
– Что-то в тебе не так. – наконец, произнес странный собеседник.
Игорь напрягся, поерзал на скамье, усаживаясь поудобнее, так, чтобы мгновенно рвануть из бокового кармана рюкзака Устройство Контроля Аномалии или УКА.
Но старик противным скрипучим голосом, миролюбиво продолжил:
– Раз ты здесь – значит так и должно быть. Ну, тогда держи, малец.
В руках незнакомца блеснула монета.
Игорь понимал, что монета у ворот кладбища на утро 3 марта и поблескивающий кругляк, протянутый сейчас к нему, непостижимым образом связаны между собой. Неизвестность пугала, но Игорь протянул руку. Ведь для того он сюда и приехал.
***
Проконсультироваться с Иванкевичем Игорь решил сразу же после разговора с директором кладбища. Профессор внимательно выслушал молодого коллегу, с минуту помолчал. Его лицо, искаженное помехами плохого сигнала интернет соединения, выражало озабоченность. В темных глазах, за линзами очков в роговой оправе, легко различалась глубокая аналитическая деятельность. Игорь хорошо знал этот блеск в застывшем взгляде. Иванкевич принимал решение, осмысливая полученную информацию.
