Владимир Геннадьевич Чагин
Череп
– Хорошо, – улыбнулся полковник, глядя Черепу в глаза.
– Я могу идти? – спросил Череп.
– Да, – растянул Крюков, – только ответь мне на один вопрос. Как ты погасил бунт в прошлом году? Я понимаю, – полковник снова откинулся на спинку стула, – ты фигура авторитетная, но, бунт начался в трёх лагерях, одновременно. Как ты это сделал?
– Думаю, вы задаёте неправильный вопрос, – тихо ответил Череп.
Крюков хмыкнул улыбнувшись.
– А какой же вопрос тебе задать?
– Почему, – Череп слегка наклонил голову вбок. – Мы знали кто и когда его готовил, но я не разрешал действовать пока не будет первого толчка, пока всё не начнётся. За Большим мысом стоит гарнизон. Если вовремя не потушить, то всех нашпиговали бы из пулемётов и в яму за болотами. Такое уже было. Двадцать лет назад. Я тогда видел это своими глазами. Третья ходка была. Чудом к стенке не поставили. Восемь сотен душ на тот свет, и лагеря без авторитетов. Хаос и анархия.
– Спаситель, значит? – язвительно спросил полковник. – Там же политические начали! И ты никого не пустил в расход? – прищурился. – Не наказал прилюдно?
– Здесь, желающих забрать жизнь у человека больше чем где-либо. Не вы, так лютые морозы или тайга заберёт. А те, что бунт устроили, своё получили. Там пострадавших много было, чёрной кости только восемь человек по всем лагерям полегло.
– Ну, ладно, – кивнул полковник. – Мы друг друга поняли.
В воздухе повисла пауза, тишину нарушал лишь ровный стук висевших на стене часов. Череп не двигался, сидел, смотрел спокойно на полковника. Крюков вдохнул, взял папиросы, и, постучав пачкой по столу, взглянул на Черепа исподлобья.
– И всё же, как такое получилось?
– Вы про бунт?
– Нет, – полковник вытряхнул из пачки папиросу, не закурил, стал медленно разминать двумя пальцами.
– В деле сказано, что ты напал на сотрудника отделения, когда тебя арестовали за кражу, в первый раз. Сломал ему челюсть. Пятнадцатилетний подросток, – хмыкнул Крюков, – здоровому лбу.
