Владимир Фёдорович Власов
Вести с того света
2. Генерал-верёвка
(О чём не говорил Конфуций)
Когда на озере Поянху среди джонок у затона
Вдруг ветер дул так, что еле на ногах стояли,
Всплывал со дна чёрный канат, похожий на дракона,
Бил джонки, «Генерал-верёвкой» его называли,
В теченье многих лет ему все жертвы приносили.
В году десятом под девизом Юн-чжэна правленья (1)
Большая засуха стояла, и воды отступили.
В том озере, такое там случилось обмеленье,
Что в ряде мест дно озера сухое обнажилось,
Увидели, верёвка, сгнившая, на дне лежала,
Её подняли и сожгли, кровь из неё бежала,
И с тех времён зло Генерала джонкам прекратилось.
Пояснение
1. Десятый год правления Юнчжэн – 1732 г.
3. Небесная стрела
(О чём не говорил Конфуций)
Брат младший Тао Куй-дяня в Сучжоу увлекался
Стрельбой из лука в небо, лет шестнадцать лишь имея,
Стрелой Небесной сам себя прозвал. Раз забавлялся
Он так, но вдруг лук наземь бросил, словно столбенея,
Воскликнул громким голосов: «Я озера дух Тайху,
Был, пролетая утром, ранен в зад твоей стрелою,
Ты, что ж, решил поиздеваться, малый, надо мною,
Или увидел в небе птиц на юг летящих стайку.
Но как б там ни было, а совершил ты преступленье,
Заслуживаешь в пору смертной казни наказанье».
Семья вся на колени бросилась, прося прощенье,
Но не смогла никак найти у духа пониманья.
И юношу спасти совсем уж было невозможно,
Он проболел всего лишь день и умер в одночасье.
Семья вся с ним пережила глубокое несчастье,
Куй-дянь сказал: «Причину смерти брата понять сложно,
Брат и действительно был непослушным и упрямым,
Но чтоб дух чудотворный от стрелы не уклонился,
Мальчишкой пущенной из лука, и чтоб рассердился,
Представить тоже трудно, даже умудрённым самым.
4. Добрые дела и заслуги
(Великое в малом)
Рассказывал Дай Суй-тан: «Человек один, степенный,
В четвёртую луну восьмой день шёл Будде молиться
В храм, чтоб покаяться, решил в день этот попоститься,
Так как он верил, что день этот необыкновенный.
Когда он к храму подходил через большое поле,
Монаха, странствующего, там меж цветами встретил,
Неся с собою клетку, птиц чтоб выпустить на волю.
С монахом поздоровался, и тот ему ответил,
Спросив: «Что привело сюда такого господина»?
– «Моё желанье совершит сей день дело благое,
Рожденья Будды ведь сегодня круглая година.
Хочу птиц выпустить и в храме посидеть в покое».
– «Так значит в день рождения Будды добро творите,
А остальные дни в году творить его не надо?
Сегодня только птиц на волю отпустить хотите,
А завтра повар вам других птиц сжарит для салата»?
Сановник тот смутился, не нашёлся, что ответить,
Но тут другой монах повыше рангом появился,
Он поспешил к сановнику, чтоб лично его встретить,
И за слова те, жёсткие, собрата извинился,
Сказав: «Я так обрадован сегодня нашей встречи,
Придерживаться вы закона как похвально стали,
Три драгоценности вновь новым блеском засияли (1),
Монах вам вздорные осмелился нести тут речи».
Слова услышав эти, монах-нищий рассмеялся,
Сказав: «Поскольку носит он лиловые одежды (2),
Не скажет он всего того, что я сказать собрался,
Сочтя моих слов горкой правды суть, как вздор невежды».
Пожав плечами, нищий прочь ушёл, храня молчанье,
Никто не знал, куда. А в храме все молчали.
Монах другой сказал: «Его слова всем прозвучали
О нашем всём учении, как львиное рычанье».
Монах Мин Юй с горы Утай преподавал ученье:
«Вот если сердце будет полнится Будды молитвой,
То никогда в нём не возникнут злые намеренья.
Тот, нищим кто, и странствует, – со злом вступает в битвы.
А тот, кто в дни, неустановленные, всё ж постится.
И думает, что обретает этим он заслуги,
То это – к чистоте души лишь жалкие потуги,
Не сможет он ни святости, ни чистоты добиться.
И не исчезнет ремесло с убийством всех животных,
Сменяют краткий пост обычно люди разговеньем,
Готовят лакомые блюда из рыб, земноводных,
К чему тогда им всем в году постов установленье?
Ведь взяточника люди бескорыстным не считают,
Когда он взяток не берёт в посты, будд почитая,
Ведь человека по привычкам лишь определяют,
Творящего злодейства знают, добрым не считая».
Слова такие с мнением монаха совпадают,
А главный цензор Ли Син-пу (3) сказал такое мненье:
– «Не в пользу ли их веры моё это рассужденье?
Учёный подлинный ест скромно, пост не соблюдает.
И силой не заставишь изменить его желанье
Идти путём, им выбранным, собою оставаясь.
Ведь для добра, как и для зла – свои обоснованья,
Знать важно – что желаешь ты, чего-то добиваясь».
Есть мудрость в этих рассуждениях и человечность,
И смысл, определённый, в пониманье того края,
Где грань стирает меж добром и злом наша беспечность.
Оспорил бы его Мин-юй, я этого не знаю».
Примечание
1. Три драгоценности – по буддийскому учению: Будда, закон Будды и монахи, распространяющие этот закон.
2. Монах в лиловых одеждах. – Лиловые одежды носили монахи высших рангов, так же, как и высшие сановники.
3. Ли Син-пу – прозвание Ли Шоу, поэта и учёного XVIII века.
