Владимир Говоров
Пташка
Оба мужчины, вздрогнув, оглянулись на сервант. Порошок в руке лежачего просыпается в бокал с водой и растворяется. Мужчина хватается за сердце и вытаращив глаза прохрипел:
– Это конец. Они пришли за мной.
Второй мужчина повернулся к нему и спросил с удивлением:
– Кто? Кто пришел? Я никого не вижу.
– Они. Они уже здесь.
Лежачий как ватный свалился на кровать и закрыл глаза.
– Господи, прошу тебя, прости меня, если я нагрешил. Что бы я ни делал в своей жизни, я делал без злого умысла.
– Что ты такое говоришь? Перестань причитать, выпей лучше.
Мужчина взял бокал с лекарством и, приподняв голову лежачему стал помаленьку вливать в горло. Он боялся потерять пациента.
– Все! Сейчас все произойдет. Готовься. – Прошипела решительно Пташка.
Прилетевшие за дверьми и окнами тоже стали проявлять активность, имея желание подобраться к больному.
Пташка напряглась. Она подняла правую руку вверх, на ней выступили вены от напряжения, и что-то шепча, медленно провела в воздухе круг. От чего на лицах, прилетевших появился ужас сменяющийся горькой досадой. Они стали медленно отступать и исчезать в небе.
Тем временем лежачему уже была влита вся жидкость из бокала. Мужчина поставил опустошенный бокал на столик и, достав из внутреннего кармана пиджака платок, вытер свой вспотевший лоб. Он выдохнул с облегчением, бормоча:
– Ну, вот, Майкл, все позади. Сейчас проспишься и снова в бой. У тебя еще столько впереди не сделанного. Он подошел к диванчику и, развалившись на нем заснул.
Лежачий на кровати не шевелился. Он практически не дышал, глаза были закрыты. Казалось, он спал.
– А теперь смотри, что произойдет. – Пташка провела рукой по волосам оцепеневшего Писателя. – Все будет хорошо.
Писатель, следуя совету Пташки во все глаза уставился на лежачего. Последний лежал неподвижно. Вдруг из глаз показались тонкие струйки то ли дыма, то ли пара. Они поднимались над лицом и вытягиваясь в две ниточки соединились в одно целое. Когда ниточки закончились, они, соединившись, образовали небольшое облачко, туманное, полупрозрачное, размером с яблоко.
Писатель сразу вспомнил, как когда-то слышал от людей, про белую птичку, увиденную ими в таких случаях.
Пташка подошла к облаку и, протянув руку ладонью вверх, коснулась его пальцами. Облако легло на подушечки пальцев. Затем Пташка приблизила его к своим губам и что-то стала нашептывать. Губы ее не шевелились, но Писатель отчетливо слышал тихое шептание. Что именно шептала Пташка он не слышал или не понимал, казалось, это был незнакомый ему язык.
Закончив шептать, Пташка вытянула руку впереди себя и, направив вверх, подула на облако. Покачнувшись, облако оторвалось от пальцев Пташки и плавно полетело через высокое окно в небо, вскоре скрывшись за облаками.
Пташка подошла к Писателю и, снова что-то нашептывая, не открывая рта, прикоснулась кончиками пальцев, теми на которых лежало облачко, середины его лба. Пальцы были холодные и влажные. Пташка одним движением мазнула влагой с пальцев снизу вверх и, закончив шептать, устало опустилась на пол. Писатель уселся рядом и прижал к себе Пташку.
– Что произошло? – Спросил он, отдаленно догадываясь об истине произошедшего.
– По дороге расскажу, а сейчас нам необходимо оставить этот дом.
Она взяла его за руку и, легонько оттолкнувшись, плавно направилась в окно к небу вслед за улетевшим облачком.
Мужчина на кровати лежал словно спящий, а на диване спал мужчина, словно мертвый.
– Что это? Что это было? Что мы такое сделали? Мы убили его? – Куча вопросов в истошном крике, наконец, вырвалась из окончательно потерявшего терпение Писателя, когда они с Пташкой отлетели уже на порядочное расстояние от дома.
У Пташки был очень уставший вид. Казалось, она находилась в предобморочном состоянии. Но Писателя это не останавливало. Эмоции переполняли его. Он не мог себя контролировать. Он кричал и размахивал руками перед лицом Пташки. Пташка плыла по волнам ветра спокойная и отстраненная от внешнего мира. Она совсем не замечала истерики своего Писателя, что еще больше раздражало его и заводило. Наконец, она остановилась, подняла перед собой руку, остановив тем самым плывущего вслед за ней Писателя, и посмотрела ему в глаза. Такого взгляда Писателю видеть еще не приходилось. Этот взгляд был полон глубоких чувств и боли. Ей было очень тяжело.
Дальше, в течение всей дороги домой, Писатель не смел проронить ни слова, ему было безумно стыдно перед девушкой. Он вел себя совсем не по-мужски.
Летели они медленно, намного медленней, чем утром по делу и оказались дома уже поздно вечером.
– Иди и хорошо отдохни. – Наконец очень заботливо по-матерински проговорила Пташка, поцеловав в губы и слегка прикоснувшись, добавила. – В другой раз поговорим.
Она, помахав ему рукой, растворилась в дымке густых облаков нависших над его городом.
Впереди себя Писатель снова увидел мучительные ожидания встречи со своей Любимой.
***
Несколько дней от Пташки не было известий, не приходил и Преподобный Сергий Радонежский. Писатель весь извелся, из рук снова все валилось, мысли не могли собраться в одно целое. Ему не хватало этого создания, этой милой девушки, его Пташки. Ему хотелось хотя бы просто ощущать ее присутствие рядом, слышать ее присутствие рядом, видеть ее, но время тянулось очень медленно, вытягивая боль ожидания из него тоненькой ниточкой.
Но в то же время Писатель заметил одну особенность, хоть дела у него не делались, более того он бездействовал, а популярность, продажи и рост дел резко подскочили вопреки предсказаниям самых профессиональных аналитиков. Имя Писателя стало известно и не слетало из уст людей всего мира. Даже в самых удаленных уголочках земного шара без труда знали имя Писателя и его произведений.
Что это за феномен? Писатель мог только догадываться, но твердого ответа дать не мог, пока не поговорит с Пташкой. Но Пташки до сих пор не было.
***
Неужели, чудо свершилось! Долгожданное чудо! Она пришла! Ранним утром с первым лучиком солнышка, вошедшим в окно комнаты, Писатель, проснувшись, открыл глаза и увидел мираж. Перед ним на стуле сидела девушка. Эта девушка очень похожа на Пташку, милую, любимую Пташку. Писатель боялся быстро пошевелиться, он боялся вообще пошевелиться, он опасался спугнуть мираж, ему казалось, он видит ее сквозь сон, еще окончательно не проснувшись.
Однако, непослушный сон упрямо отступал, оставляя Писателя наедине со своими страхами. И как он не сопротивлялся, сон все-таки улетучился окончательно. Писатель медленно открыл глаза и… Чудо! Девушка сидела на том же стуле и кроме того это была ни кто иной, как Пташка.
– Милая Пташка! Как я по тебе соскучился! – Писатель взял Пташку за руки и потянул к себе. Пташка поддалась. Влюбленные, наконец-то встретившиеся после длительной разлуки, заключили друг друга в объятия, лаская нежными поцелуями. О, Боже! Как долгожданны были эти мгновенья!
– Пташка, милая, расскажи, что произошло тем днем в доме у этого музыканта. – Писатель повернулся в постели на бок и, подперев голову левой рукой, приготовился слушать.
– Ты действительно, хочешь слушать это прямо сейчас? – Очень лениво и неохотно пропела Пташка, нежась в мягкой постели.
– Да, мне очень хочется все узнать. Если бы ты знала, как я переживал те моменты. Это же случилось со мной впервые в жизни. – Не унимался Писатель, пытаясь уговорить Пташку на откровение.
– Хорошо, я тебе все расскажу, но с одним условием – никаких истерик. Ни сейчас, ни в другое время в будущем. Договорились? В конце концов, мужчина ты или нет?
Пташка – молодец. Знала, как повлиять на своего любимого. Она наступила на больную тему любого мужчины, на его мужское «Я». Писателю ничего не оставалось, как согласиться с ее условиями.
– Все очень просто. Как я тебе уже рассказывала, мы можем приобретать удачу, не затрагивая жизнь чью-либо, или забирая удачу вместе с жизнью. Что впрочем, произошло в нашем последнем случае.
– Но ведь… – Начал было вставлять возражение Писатель.
– Не перебивай. – Отрезала Пташка. – Я знаю, что ты хочешь сказать, мол, мы убили великого человека.
Писатель снова от удивления вытаращил глаза, он все не мог привыкнуть к способностям Пташки читать мысли. Но перебивать ее он больше не решился.
– В этот раз мы жизнь не отбирали, мы просто воспользовались случаем в тот момент, когда жизнь покидала это тело сама. Этому человеку жить осталось два дня, причем в очень тяжелых, болезненных муках. Организм его был истощен до предела. Столько различных операций и процедур, сколько ему пришлось перенести на себе, хватило бы на двадцать человек. Кроме того, он регулярно принимал стимулирующие и многие другие препараты. Поэтому дольше тех лет он прожить уже не имел возможности. Мы ему просто помогли, избавили от мучений, а он за это нас отблагодарил своей гигантской удачей. Сделка, если все произошедшие можно так назвать, проведена на взаимовыгодных условиях.
Писатель задумался над услышанным, вспоминая все подробности той сцены, всплыла в памяти последняя фраза умирающего: «Это конец. Они пришли за мной». А ведь и правда, люди перед собственной кончиной чувствуют ее приход. И этот человек, тоже был готов к ней.
– Но ведь вся вина за смерть этого музыканта может лечь на его доктора, который уговорил выпить лекарство.
– Да, он в любом случае будет отвечать за содеянное. Он виноват не меньше. Это его вина. И свою долю удачи он, сам того не подозревая так же передал тебе, тоже совершенно ничего не подозревающему. Не переживай, милый, тебе остается только довольствоваться полученным.
– Но это не справедливо, он же не виноват.
– Ничего не происходит просто так. Ни кто иной, как вы – люди должны знать от любого действия следует последствия. Так что каждому по заслугам его.
Писатель это прекрасно понимал и согласился.
– Облачко, которое поднялось от умершего, как ты догадался, была его душа. Оно отдало мне каплю масла. То самое, что я намазала тебе на лоб. Это, то необходимое, ради чего мы с тобой и прибыли в тот дом. Еще бы чуть-чуть позднее прилетели, и нас постигла бы участь всех опоздавших, заглядывавших в окна и двери. Всегда все нужно делать своевременно и вовремя, тогда не будет ошибок. Ты согласен со мной?
Писателю ничего не оставалось, как кивнуть головой в знак согласия. Ничего не поделаешь, а Пташка всецело была права.
– А теперь готовься. Завтра мы с тобой повторим урок для полного закрепления.
– С ним же? – Вырвалось у Писателя.
– Нет, его уже будут хоронить. Мы прибудем к другой Звезде не менее яркой.
– Кто же это?
– Всему свое время. Увидишь.
– Ответь мне на последний вопрос.
– Говори.
– Этот Майкл он ваш ученик? В смысле, как я?
– Да, он тоже наш ученик. Он один из избранных. Как ты. – Последние слова Пташка добавила с улыбкой на губах и нежно поцеловала Писателя в губы. – Вот только ты лучше. Еще ни в одного человека не была так влюблена Птица Счастья. И это для тебя огромный плюс. Ты больше, чем избранный. И прошу не зазнаваться.
Пташка захихикала и словно хищница накинулась с поцелуями на своего любимого мужчину.
***
Владимир едва заметно улыбнулся. Завести роман с самой Синей Птицей! О таком совсем недавно даже мечтать не приходилось. И вот! Он, собственной персоной в самом центре событий. Он и Она – Птица Счастья! В объятиях горячих и страстных с любимой он не особо понимал всю серьезность положения. Он совсем не вдавался в подробности предстоящих последствий. Он просто любил и был взаимно любимым. Его любила сама Синяя Птица – Птица Счастья! В то время, когда миллионы людей предпринимали массу попыток не то что поймать, а просто мельком увидеть, он страстно обнимал ЕЕ, ту самую Синюю Птицу в обличье человека.
Но к счастью это сейчас приходит некая гордость или тщеславие от осознания происходившего в то время. Иначе неизвестно, как могли бы повернуться события. Можно было быть уверенным в том, что ничего хорошего это тщеславие принести не могло. Однако, гордость все же осталась.
Однажды, Пташка в разговоре подала очень хорошую мысль. Скорее всего, это была не просто мысль, а прямое руководство к действию. Она сказала, что Ему необходимо всю их историю от начала встречи и до момента расставания со всеми приключениями и полетами описать в книге и издать ее. Эту книгу должны прочитать как можно больше людей. Она упомянула следующий факт: каждый читающий эту книгу будет мысленно соединяться с главными героями этого повествования, тем самым наделяя их истоками своей удачи. Это будет являться постоянным источником удачи для Писателя, пока книга продается и читается.
Владимир неоднократно размышлял над этими словами, над этим фактом и сделал для себя следующие выводы. Эти слова объясняли успех самых успешных людей, не важно, чем бы они занимались, важно насколько велика их популярность. Это истина.
***
– Сегодня я хочу, чтобы ты сам сделал, то, что в последний раз я показывала тебе. – Пташка тянула высоко в небо ничего не понимающего Писателя.
– А что ты раньше мне показывала?
Пташка внимательно посмотрела в глаза Писателя.
– Далеко в особняке…. Твой кумир…
Писатель наконец-то вспомнил, о чем и о ком идет речь, и холодок пронзительно пробежал вдоль спины.
– Но, я…. У меня может не получиться. – Писатель заволновался. – Я никогда такого не делал и возможно никогда не смогу этого делать.
– Не бойся, – спокойным тоном поспешила успокоить его Пташка, – у тебя все получится. Сначала всегда тяжело, зато в последующем будет легко. Ты сильный – ты сможешь. В случае чего, я рядом.
Писателю от этих убедительных слов стало спокойнее.
И снова Пташка очень решительно потянула за руку Писателя вверх в небо.
В этот раз путь был короче и совсем скоро они оказались в небе над огромным городом. С высоты было видно, как улицы города кипели жизнью. Машины и люди находящиеся в постоянном движении создавали впечатление огромного муравейника. Нечасто видевший такое зрелище, Писатель был восхищен зрелищем, глаза его горели зажженные восторгом. Пташка, наблюдая за ним со стороны, нежно улыбнулась и, поцеловав, ему в ушко прошептала: «Нам надо торопиться». И с этими словами потянула Писателя в самую середину этого муравейника.
Внезапно мимо них промелькнула тень, следовавшая точно в направлении их цели, затем еще и еще одна тень.
Выражение лица Пташки стало серьезным, она крепко сжала руку Писателя и, крикнув: «Похоже, мы опоздали!», рванула, завлекая его с собой к большому с виду дорогому старинному зданию. Подлетев ближе, они увидели, как возле нескольких окон одного этажа столпилось большое количество парящих на воздухе теней, в которых угадывались очертания людей.
«Неужели и мы со стороны такими кажемся?» – Вздрогнув от такого зрелища, подумал Писатель.
– Да, ты прав, примерно так и выглядим. – Не сводя взгляда от теней и о чем-то думая, проговорила Пташка.
Писатель уже не удивлялся способностям Пташки, а только улыбнулся в ответ и сжал покрепче ее ладонь в своей.
– Так. – Решительно отрезала Пташка. – Нам здесь делать нечего. Давай, пока нас никто не заметил, уходим. У нас есть дела в другом месте.
Пташка медленно, чтобы не привлекать к себе внимание, увлекая Писателя, попятилась в противоположную сторону от здания, а затем от города. За ними никто не последовал, похоже, не успели заметить их.
Через некоторое время, утопая в густых облаках, Писатель спросил Пташку:
– Что же там было такое?
– Где там? – Сделав вид, что ничего не понимает, ответила Пташка.
– В том здании. Почему там собралось так много теней.
– Я уже объяснила тебе почему.
– Ты не хочешь об этом говорить?
– Я хочу, чтобы ты сам подумал.
– Хорошо, скажу вслух свои предположения, а ты их откорректируешь. Договорились?
– Отлично, начинай.
– Насколько я понимаю, чем значительнее личность человека, тем больше скопление удачи в нем. Правильно?
– Ну, примерно так.
– Следовательно, личность там была не простая. Кто же это?
От такого построения мыслей Пташка засмеялась:
– Ты прямо профессор какой-то, так все сложно и официально, если так можно сказать. Говори просто и прямо. Ну, ладно, не важно. Продолжай.
Немного сконфуженный, таким замечанием Писатель задал один вопрос, с которого впрочем, и следовала начинать:
– Кто же это был?
– Неужели это так важно?
– Для меня да.
– Завтра узнаешь из новостей. Скажу только одно – Звезда.
Писатель больше спрашивать ни о чем не стал. Ему стало не по себе. Какое-то странное чувство начинало его одолевать, ложась тяжелым грузом на сердце. Некое чувство вины, либо ответственности – непонятно, но очень даже больно отражалась эта тяжесть в груди.
– Не думай об этом. Хотя бы сейчас. – Вмешалась в переживания Писателя Пташка.
Писатель вопрошающе с долей упрека посмотрел на Пташку.
– Не сейчас, пожалуйста. – Взмолилась Пташка, довольно убедительно. – Милый, прошу тебя, нам необходимо сосредоточиться, у нас впереди очень ответственное дело.
Писатель резко остановился, как только мог, лавируя в облаках.
– Стоп, ничего не говори. – Опередила назревающие возражения Пташка. Она поднесла руку к лицу Писателя и нежно прикоснулась пальцами губ его. – Не надо, прошу тебя, возьми себя в руки. Не поддавайся эмоциям. Эмоции еще никогда хорошего не советовали, необходимо ситуацию воспринимать разумом. Разум – главная составляющая нашего естества. Все наши действия и все, что мы получаем от них следствие эффективности нашего разума. Ты очень умен, ты все поймешь. Все, что я делаю, я делаю ради тебя. Только для тебя. Если сейчас ты этого не замечаешь, то увидишь позднее. Увидишь и поймешь. Все ради тебя. Потому что я люблю тебя. Я тебя люблю.
Пташка все более страстно и горячо шептала последние слова прямо в лицо Писателя, обжигая кожу раскаленным дыханием. «Я люблю тебя!» – С этими словами Она прикоснулась губами Его губ и с очень волнующей нежностью переходящей в необузданную страсть поцеловала его. Затем она посмотрела на Писателя глазами полными чувств и слез, потянула за руку в облака.
– Нам необходимо лететь. Времени очень мало.
Писатель, очарованный действиями девушки, покорно повиновался ей.
Совершенно невозможно сопротивляться Синей Птице Счастья.
Облака заполнили все небо. Казалось, они гигантским густым слоем накрыли всю небесную поверхность, мягко застилая все до самой земли. Черный, еще не успевший надеть на себя зеленые платья весенний лес очень бледно проглядывался через облака, даже находясь в непосредственной близости от него.
Пташка остановилась паря в воздухе, плавно покачиваясь на перине облаков. Она слегка наклонила голову в бок, старательно прислушиваясь к ее окружающим звукам. Но ничего необычного среди звуков природы не было слышно.
Отставший по дороге Писатель подлетел к Пташке и, видя ее занятие, тоже стал прислушиваться, не произнося ни слова.
Наконец, Писатель не выдержал:
– Что мы хотим услышать?
– Т-с-с. – Зашипела на него Пташка. – Тихо! Слушай и услышишь.
Писатель послушно стал прислушиваться к тишине. Но, оказалось, Пташка была права. Где-то вдали, непонятно с какой стороны послышался гул мотора. Сначала очень тихо едва различимо, затем гул стал громче, и с каждой секундой этот звук нарастал, и уже не приходилось прислушиваться к нему. Он был отлично различим громкости, но по местонахождению неопределим.
Писатель сразу догадался, что это самолет. Но что он может делать в таком тумане? Погода совсем нелетная была.
– Мы его ждали? – Спросил Писатель у Пташки.
– Да, его.
Внезапно гул стал быстро нарастать и справа от них буквально разорвались густые облака, вывалив на них темной массой огромный самолет, сопровождаемый оглушительным гулом работающих двигателей.
Писатель с Пташкой в испуге едва успели ускользнуть от этого железного монстра в сторону.
Самолет очень быстро промчался мимо и снова стал растворяться в густоте облаков.
Пташка схватила Писателя за руку и очень быстро повлекла за собой вслед самолету.
– Поторопись, нам надо его нагнать! – Прокричала она.
Писатель, ничего не говоря, последовал за ней.
Самолет они догнали очень быстро и сблизились с ним так близко, что Писатель смог разглядеть в нем пассажирский ТУ-154.
Пташка дернула его за руку и крикнула, стараясь перекричать, гудящую махину:
– Летим, покатаемся!
И полетели прямо на крыло самолета. Она без труда встала на поверхность крыла, подтягивая за руку к себе Писателя.
– Не бойся, придерживайся одного темпа с ним! И тогда не упадешь!
Писатель с опаской коснулся подошвами своей обуви к металлу крыла и после недолгих колебаний, не отпуская руки Пташки, основательно встал на ноги.
Не так уж просто было заставить себя встать на крыло летящего самолета.
От их веса самолет слегка покачнуло в стороны.
– Ты можешь даже пройтись. – Прокричала Пташка. – Попробуй!
Писатель, опасаясь потерять равновесие, сделал маленький шаг, крыло покачивало. Зато сердце от восторга, переживаемого в радостном ритме, скакало в груди, норовя вот-вот выпрыгнуть. Таких ощущений Писатель еще не испытывал. «Нужно будет Пташке, за такой аттракцион отдельное спасибо сказать». И, подумав об этом, он сделал еще два шага. Ему понравилось. Пташка стояла рядом и мило улыбалась. Радость Писателя ей тоже приносила удовольствие.
Неожиданно он почувствовал, как самолет наклонило вперед, а внутри груди Писатель ощутил некое щекотливое состояние. «Похоже, идем на посадку». – Догадался Писатель.
– Да, мы снижаемся, чтобы приземлиться на аэродром.
Прокричала сквозь гул Пташка.
Писатель обратил внимание на светящиеся окна самолета, в них он увидел, смотрящие на них, испуганные лица людей. Они активно жестикулировали и переговаривались друг с другом.
Странное не очень приятное предчувствие вдруг посетило сердце Писателя. С каждой секундой это чувство перерастало в тревогу очень быстро увеличивающуюся.
Писатель вспомнил неоднократно услышанные рассказы о том, как люди перед смертью, а точнее перед гибелью видели необычные видения. Они эти видения так и называли – «вестниками смерти».
О, Боже! Так получается, что в данный момент они с Пташкой являются именно этими видениями. Вот почему в самолете паника.
Что задумала Пташка?
Писатель резко повернулся к Пташке, чтобы задать этот вопрос, но встретил очень серьезный полный решительности взгляд.
Нет, нет! Только не это! Писатель обо всем догадался: Пташка решила собрать, как она выражается, большое количество удачи.
В это время перед самолетом стали расступаться густые облака и появилась темная поверхность земли. Через полминуты Писатель уже разглядел большой черный лес.
Лес приближался очень близко и вот уже под крыльями замелькали макушки самых высоких деревьев.
Пташка быстро подошла к своему любимому и, сильно прижавшись к нему, поцеловала и прошептала, обжигая горячим желанием лица Писателя: «Я тебя люблю! Очень, очень. Все, что я делаю, я делаю ради тебя!»
С последним словом Пташка отпустила Писателя и быстро прошла к концу левого крыла.
Лица людей в иллюминаторах самолета все это время наблюдали за происходящим по обратную сторону салона и были искажены от охватившего их ужаса.
Пташка, не обращая ни на что внимания, поцеловала кончики пальцев правой руки и отправила оцепеневшему Писателю воздушный поцелуй. Затем она присела и плавно оттолкнувшись от крыла подпрыгнула, через мгновение сандалии девушки снова коснулись поверхности крыла, самолет накренило еще сильнее в левую сторону и крылом задел первую макушку дерева, затем вторую и третью…
После чего, самолет потерял равновесие и высоту уже окончательно разбивая крыло о деревья. Его так сильно крутануло и с огромной силой весь фюзеляж швырнуло на мощные стволы деревьев, разбивая в щепки корпус самолета и деревья. Вспышка огня, ослепившая темную туманную округу, взметнулась над лесом, раскидывая вокруг куски искореженного металла и пластика, пылающие факелами.
Когда Писатель открыл глаза, под ним на месте крушения самолета валил огромный столб черного дыма, а вся округа была усеяна мелкими огоньками горящих частиц.
Пташка парила рядом с ним, держа его за руку.
– Что это было? – Обезумевший от увиденного Писатель прошипел первый, пришедший на ум вопрос.
– Твоя гигантская удача! – Очень уставшим и потухшим голосом проговорила Пташка.
– Зачем? – Простонал уже Писатель.
– Ради тебя, любимый…
– Зачем? Зачем такие жертвы?
– Они все равно были обречены! Мы просто оказались здесь первыми.
– Но почему…? – Писатель не мог говорить. Чувства, нахлынувшие на него, захлестнули разум.
Внезапно, подул сильный ветер. Высоко над головой сверкнула молния, и грохнул оглушительный гром. Сильный порыв ветра резко развернул Писателя, что тот еле удержал равновесие в воздухе. Когда же он посмотрел в сторону Пташки, то увидел, что никого рядом не было. Пташка исчезла. В этот момент ветер прекратился, пропали и гром с молнией, даже запах дождя исчез вместе с самим дождем. По-прежнему вокруг стояли густой туман, без движения воздух и мертвецки глухая тишина. Лишь далеко внизу сверкали точки горящих частичек погибшего самолета с пассажирами.
«Пташка, родненькая, что же ты натворила?» – Разрыдался навзрыд Писатель.
***
«В тот момент жить совсем не хотелось. – Вспоминал Владимир. – Пришлось пережить очень тяжелые чувства».
Действительно, тогда казалось, что никто иной, а сам Писатель виноват был в гибели полного пассажирами самолета. Впервые в жизни ему пришлось присутствовать при такой аварии. Присутствовать и не мочь ничего не изменить. Понимание собственного бездействия добавляло особую ноту вины к общим угрызениям.
Тогда казалось, исчезновение Пташки столь неожиданное без прощания было особенно предательским. Он не знал в тот момент, что в действительности с ней происходило.
Впоследствии именно после того случая с самолетом его карьера пошла резко вверх. Дела все без исключения, словно сами собой стали решаться. Продажи неимоверно увеличились, книги одна за другой становились бестселлерами и получали огромную популярность. Имя его самого не сходило с уст телеведущих всех каналов во множествах телепередачах. Газетные заголовки в каждом издании пестрили его именем и фотографиями.
Популярность Писателя вырастала, делая его культовой фигурой, очень обожаемой особой из мира творчества. Голова от нахлынувшего успеха пошла кругом. Даже обозлившаяся организация, подавшая на него в суд, смягчилась и отозвала все претензии и иски. Таким образом, все судебные тяжбы получилось избежать и получить все гонорары, ему причитающееся сполна. Жизнь стала налаживаться.
Вскоре Писателю пришлось узнать очень многое, что могло объяснить такой всплеск удачи. Но Пташку увидеть Писатель никак не мог.
***
В тот момент, находясь в полном одиночестве над обломками самолета, Писателю действительно не хотелось жить.
Гибель людей, отсутствие возможности помочь и предательское исчезновение Пташки, создавали гипер-ядовитую смесь негатива. Этот негатив сковал все тело и сознание Писателя.
Немного оклемавшись от произошедшего, Писатель собрал в себе все эмоциональные и физические силы, направился в сторону дома. В какой стороне была сторона дома, Писатель не имел представления, но плыл по воздуху, просто в инстинктивном порыве полагаясь на судьбу.
Судьба не подвела. Неизвестно сколько точно времени прошло, а Писатель все же долетел до дома. Там его ждали сюрпризы и довольно неожиданные, тоже отличившиеся своей улыбкой удачи.
Добравшись домой, Писатель камнем упал на диван и уснул глубоким сном. Он так сильно устал за этот день, что силы покинули его, погрузив тело в сон.
Спал он ни много, ни мало, а одиннадцать часов прошло. Писатель мог бы еще поспать, но при пробуждении мгновенно закралась мысль о произошедшем случае накануне. Чувство досады и боли овладело его сердцем. Писатель снова застонал и накрылся подушкой в надежде, что сейчас с наружи все изменится и решится без него.
– Даже и не думай! Ничего у тебя не получится. – Неожиданно прозвучал голос из затененного угла комнаты, где стояло кресло.
Писатель вздрогнул от испуга. Он очень хорошо узнал голос, что еще больше напугало. Пташка исчезла после падения самолета. Наверняка, исчезла она не по своей воле, а значит сейчас пришли за ним.
– Нет, я тебя забирать не буду, незачем мне это. Не за этим я явился сюда. – Продолжал говорить голос.
– Зачем же Вы, Преподобный Сергий, посетили меня? – Спросил обладателя голоса Писатель.
– А затем! – Отрезал, не шутя, Святой. – Разговор есть очень серьезный.
– Ко мне? Чем я мог заслужить…
– … мое внимание? – Коротко закончил Святой.
– Да, именно так! – Уже ничему не удивляясь, подтвердил Писатель.
– Я хочу от тебя в подробностях услышать происшествие с самолетом. Как вы там оказались с Пташкой.
– О-о-о, Вы тоже называете ее Пташкой!
– Да, называю. Мне тоже очень понравилось это имя. Ей оно точно к лицу.
– Что есть – то есть! – Согласился Писатель.
– Однако не хотелось бы отклоняться от основного вопроса.
Тут-то Писатель задумался. Ведь получается, что если он расскажет что-то не в выгодных красках, то в первую очередь может подставить Пташку.
– Не бойся за Пташку, говори все, как было.
– Если Вы все можете. – Писатель вспылил, и вспылил не из-за того, что сказал Святой, а из-за того, что не успеет он, Писатель, подумать о чем-либо, как Святой уже произносит вслух его мысли. Не очень приятно общаться с таким собеседником. – То зачем мне задаете свои вопросы?
– Кому же мне их задавать, ведь единственным свидетелем произошедшего случая с самолетом являешься ты.
– Как это я? А Пташка где? Что с ней случилось? – Испугался не на шутку Писатель.
– С Пташкой все в порядке, за нее не бойся. А за себя тебе просто необходимо задуматься.
Писатель был окончательно введен в заблуждение. Надо разбираться в сложившейся ситуации. Он в задумчивости по привычке взял пульт от телевизора и нажал на кнопку. На экране появилась программа новостей. Сначала писатель не особо прислушивался к словам диктора, но когда увидел осколки разбившегося самолета, присмотрелся к ним. И до его слуха донеслась суть произносимого диктором.
Из его слов Писатель понял, что, не долетев до полосы посадки и зацепившись крылом за кроны деревьев, потерпел крушение пассажирский самолет ТУ-154. При крушении никто не выжил. Но в самолете летело все центральное руководство одного европейского государства.
Писатель оцепенел.
«Так вот почему Пташка так быстро полетела туда! Она знала и понимала, какую ценность несет в себе этот самолет».
Писатель представил лицо девушки смотрящей на него любящими, преданными глазами, она наклонилась к нему и отчетливо прошептала на ухо: «Это все я делаю для тебя. Ради тебя!»
Эта хрупкая невинная девушка ради него, Писателя, пошла на такие жертвы. Ведь вполне вероятно ее за этот поступок по голове не погладят. Наказание неизбежно. Вполне возможно ее внезапное исчезновение напрямую зависит от этого поступка. Это прямое последствие!