полная версия

Владимир Алексеевич Колганов
Старая Москва: 1890-1940 гг. Часть 2

Воздвиженка

Воздвиженка примыкает к Моховой и ведёт от Манежной площади к Арбатской. Здесь когда-то находились усадьбы Нарышкиных, Милославских, Волконских и Шереметевых. Во второй половине XIX века большая часть домов перешла в руки купцов, а в остальных разместились государственные учреждения. Здесь были Архив министерства иностранных дел, Казенная палата, Городская дума, место которой позже занял Охотничий клуб.

1888 г. Воздвиженка от Моховой. Слева, за оградой – здание Архива министерства иностранных дел

В конце XIX века до переезда на Большую Никитскую в доме № 13 находилась Консерватория, а в доме № 16 давал представления цирк Карла Гинне, филиал петербургского цирка Чинизелли. В 1899 году на этом месте был построен особняк Арсения Абрамовича Морозова в неомавританском стиле, рядом с усадьбой его матери, Варвары Алексеевны Морозовой, урождённой Хлудовой.

После смерти мужа, который в последние годы жизни страдал психическим заболеванием, Варвара Алексеевна сошлась с издателем либеральной газеты «Русские ведомости» Василием Михайловичем Соболевским. По слухам, вдова не желала идти с Соболевским под венец, чтобы не менять фамилию. Однако сведущие люди разъяснили, что всему виной было завещание её покойного супруга – повторное замужество лишало Варвару Алексеевну права на наследство. Морозова не обращала внимания на недовольство многочисленной родни, но огорчали газеты антилиберального толка, которые приклеили её избраннику ярлык «содержанки московской купчихи».

1910-е гг. Особняк Арсения Морозова

Арсений Морозов слыл мотом и кутилой. Кое-кто утверждал, что у него не всё в порядке было с головой – в качестве одного из аргументов ссылались на непривычное для Москвы сооружение, построенное для него на Воздвиженке. Причина же появления «мавританского особняка» была проста – посетив Португалию, Арсений Абрамович решил, что Москва достойна такого же творения, как дворец Пена в Синтре. По поводу ранней смерти богатого купца мнения разделились. Кое-кто из современников был уверен, что Морозова замучила до смерти очередная пассия, заполучив в итоге всё состояние фабриканта. Другие утверждали, что он на спор прострелил себе ногу и умер от заражения крови. Как бы то ни было, его наследницей была признана не законная жена, а Нина Александровна Коншина, урождённая Окромчаделова, которая и владела особняком на Воздвиженке вплоть до его национализации при советской власти.

1940г. Здание Военторга

До революции дом № 10 принадлежал Экономическому обществу офицеров Московского военного округа. В советское время здесь располагался знаменитый Военторг, составлявший конкуренцию Мосторгу и ГУМу. Гостиницу «Петергоф» на углу с Моховой после 1917 года объявили 4-м Домом Советов. Поначалу в ней разместился аппарат ЦК, а после его переезда на Старую площадь здесь расположилась приёмная «всесоюзного старосты» Михаила Ивановича Калинина. В пределах шаговой доступности от правительственных зданий, на углу с улицей Грановского (до революции – Шереметевский перулок) в 30-х годах было построено здание Кремлёвской больницы. По соседству, в бывшем доходном доме графа Шереметева, получившем название 5-й Дом Советов, жили высокопоставленные госчиновники и военачальники.

Дом № 9 на углу Крестовоздвиженского переулка в начале прошлого века принадлежал семье московского губернатора Григория Ивановича Кристи – здесь жила его мать, урождённая Александра Ивановна Нелидова. С её внуком связана жуткая история, местом действия которой стал Новочеркасск, где проходили торжества по случаю перенесения праха атамана Орлова-Денисова из Харьковского собора в особый мавзолей, сооружённый по инициативе новочеркасского казачества. На это торжество собрались многие представители российской знати, в том числе князь Пётр Николаевич Трубецкой, незадолго до этого справивший серебряную свадьбу, и его племянник Владимир Григорьевич Кристи с молодой женой Марией Александровной Михалковой, племянницей рыбинского землевладельца Сергея Владимировича Михалкова.

1920-е гг. Бывший дом Кристи на Воздвиженке (№ 9)

Вот как описывает события, случившиеся осенью 1911 года, тогдашний московский губернатор Владимир Фёдорович Джунковский: «Около 5 часов дня Трубецкой с женой Кристи отправился кататься по Новочеркасску на автомобиле, выехали за город, а в 7-м часу приехали на вокзал, где у князя Трубецкого стоял специальный вагон, в котором он приехал со своей семьей. Они вошли в вагон, чтобы напиться кофе. Когда проводник вагона ходил за кофе на вокзал, и произошла драма. Оказалось, что В. Г. Кристи, как только его дядя с его женой уехали на автомобиле, пустился на лихаче в погоню за автомобилем Трубецкого и, проследив, как они поехали на вокзал, явился туда, вбежал в вагон и одним выстрелом убил своего дядю». Невольной виновницей трагедии посчитали легкомысленную Марию Михалкову, а потому наказание для ревнивца не было жестоким – ограничились ссылкой. В 1917 году Владимир Кристи как лицо, пострадавшее от царского режима, был назначен комиссаром Временного правительства в Бессарабии. Дом Кристи на Воздвиженке в 1906 году выкупил Шамси Асадуллаев, богатый нефтепромышленник из Баку – судя по всему, покупку он приурочил к свадьбе. В 1921 году в бывшем доме Асадуллаева обосновались редакции газет и журналов. Здесь был кабинет главного редактора журнала «Красная новь» Александра Воронского – именно он сообщил Борису Пильняку ложную информацию о причинах смерти Михаила Фрунзе.

Последний дом на Воздвиженке, за Нижним Кисловским переулком, до революции принадлежал Зинаиде Александровне Брискорн, муж которой служил в Департаменте духовных дел иностранных исповеданий. Это тот самый «Соловьиный дом», о котором шла речь при описании Арбатской площади.

От Воздвиженки через Нижний Кисловский и Малый Кисловский переулки пролегает путь к Большой Никитской улице. В Малом Кисловском с середины XIX века жила семья Василия Ивановича Якунчикова – он был женат на Зинаиде Николаевне Мамонтовой, дочери хозяина лакокрасочной фабрики и двоюродной сестре предпринимателя и мецената Саввы Ивановича Мамонтова. Владения Якунчиковых, дом № 6, располагались на углу Среднего Кисловского переулка. Василию Ивановичу принадлежали магазины основанного им Товарищества Петровских торговых линий, два кирпичных завода, в Черёмушках и в Одинцово, и Воскресенская бумагопрядильная фабрика в Нарофоминске. Зинаида Николаевна была одарённой пианисткой, а Василий Иванович, будучи одним из директоров московского отделения Русского музыкального общества, приложил немало сил для создания в Москве консерватории – она расположилась неподалёку, в доме князя Воронцова на Большой Никитской. В своём особняке на Кисловке Якунчиковы устраивали музыкальные вечера, где выступали с фортепианными концертами Николай и Антон Рубинштейны. Здесь бывали художники Леонид Пастернак и Валентин Серов.

1914 г. Малый Кисловский переулок. Справа – усадьба Якунчиковых (№ 6)

По соседству с Якунчиковыми, в доме № 9, напротив Среднего Кисловского переулка, жили Дмитрий Семёнович Грачёв, лесопромышленник, акционер железнодорожных компаний, и его жена, Мария Андреевна, урождённая Клаповская. О Клаповских уже шла речь в разделе, посвящённом Земляному валу и Гончарной улице. Усадьбу на Кисловке Грачёвы купили в 70-х годах XIX века у Дмитрия Семёновича Лепёшкина, одного из совладельцев Вознесенской мануфактуры, получившего усадьбу в наследство после смерти брата – Семён Семёнович когда-то приобрёл эту усадьбу вместе с коллекцией картин. И вот теперь полсотни живописных холстов малоизвестных фламандцев и голландцев перешли в собственность Грачёвых. Мария Андреевна после смерти мужа, который был старше её на восемнадцать лет, увлеклась живописью и стала понемногу покупать работы русских художников. Ценность её коллекции признавали и другие коллекционеры, посещавшие дом – Кузьма Терентьевич Солдатенков, одно из владений которого располагалось неподалёку, и Савва Иванович Мамонтов. Бывали здесь и художники – Михаил Нестеров, Игорь Грабарь и Александр Бенуа. После 1917 года, опасаясь за сохранность картин, Мария Андреевна передала их в Румянцевский музей, откуда они вскоре попали в Музей изящных искусств на Волхонке.

1914 г. Малый Кисловский переулок в сторону Большой Никитской улицы. Слева – дом Грачёвых (№ 9)

Там же, в Малом Кисловском переулке, в доме № 5, жил и Владимир Васильевич Думнов, книгоиздатель и владелец книжного магазина на углу Мясницкой и Большого Златоустинского переулка. Магазин ранее принадлежал известным книготорговцам братьям Салаевым.

В конце переулка, на углу с Большой Никитской до сих пор стоит бывший дом княгини Шаховской-Глебовой-Стрешневой, в котором когда-то размещался театр «Парадиз», а позднее – театр Мейерхольда (ГосТиМ) и Театр имени Маяковского.

1914 г. Малый Кисловский переулок. Слева – дома №№ 6 и 4. Справа видна ограда особняка Думнова (№ 5)

1907 г. Малый Кисловский переулок. Особняк Думнова

Волхонка

Название улицы возникло в конце XVIII века по владению князей Волконских. Некоторое представление об этой местности даёт фотография, выполненная в 1867 году с храма Христа Спасителя. На переднем плане – здание 1-й мужской гимназии, основанной в 1804 году Александром I. Обучение в гимназии было платным, зато разночинцам выдавали казенные штаны и сюртук. Немного правее по Волхонке, на месте построенного к 1912 году Музея изящных искусств, на бывшем Колымажном (Конюшенном) дворе располагалась пересыльная тюрьма. При ней в 1868 году была освящена собственная церковь во имя святого благоверного князя Александра Невского. В 1879 году и тюрьму, и эту церковь перевели от греха подальше в Бутырский губернский тюремный замок.

1867 г. Вид с храма Христа Спасителя

Рядом с Колымажным двором, в доме № 14 на углу Малого Знаменского переулка, в одном из зданий усадьбы князя Сергея Михайловича Голицына был открыт в 1865 году «Голицынский музей», один из первых музеев общественного пользования, состоявший из картинной галереи, отдела древностей и библиотеки. Здесь были выставлены экспонаты, привезённые из Италии отцом Сергея Михайловича и его дедом. В 1886 году из-за нехватки средств на содержание Голицынской больницы (ныне это один из корпусов 1-й городской клинической больницы) князь вынужден был распродать свою коллекцию, и часть её попала в петербургский Эрмитаж. В 1903 году усадьбу на средства, выделенные казной, выкупило Московское художественное общество. А с 1911 года в квартире правого флигеля усадьбы обосновалось семейство преподавателя Московского училища живописи, ваяния и зодчества Леонида Пастернака. В этой казённой квартире Пастернак жил до сентября 1921 года, когда вместе с женой и дочерями он выехал в Германию. После их отъезда до 1930 года здесь в «уплотнённой» квартире жил Борис Леонидович Пастернак вместе с братом Александром.

Правый флигель бывшей усадьбы Голицыных. Слева за ним – гостиница «Княжий двор» и Музей изящных искусств.

В 1892 году левый флигель усадьбы был перестроен под меблированные комнаты, получившие название «Княжий двор» – здесь предпочитали останавливаться приезжие художники. Ныне в этом здании с обновлённым фасадом по Волхонке располагается Галерея искусства стран Европы и Америки XIX-XX веков.

В главном корпусе усадьбы, надстроенном в 1929 году двумя этажами, до 1936 года размещалась Коммунистическая академия. В её состав входили научные институты философии, истории, литературы, искусства и языка, советского строительства и права, мирового хозяйства и мировой политики, экономики, естествознания, а также Биологический институт имени Тимирязева, и кроме того, ряд секций, комиссий и обществ. Позже здесь разместился Институт истории АН СССР, созданный на основе Института истории Коммунистической академии и двух академических учреждений – Историко-археографический института и Института книги, документа и письма АН СССР. Ныне в этом здании находится Институт философии Российской Академии Наук.

1920-е гг. Здание Коммунистической академии

В доме на углу Малого Знаменского и Антипьевского (ныне Колымажная улица) переулков в 20-х годах жил Яков Фабианович Шабшай – он был родом их тех же мест, что и упомянутые ранее Шабады. В 1920 году Каган-Шабшай основал свой институт, готовивший инженеров-электриков с производственными навыками. По воспоминаниям преподавателя этого института и будущего вице-президента Академии наук СССР Михаила Алексеевича Лаврентьева, институт Шабшая размещался в «полуразвалившемся здании на углу Тверской и Тверского бульвара, бывшем публичном доме». Студенты четыре дня в неделю работали на производстве, сдавая зарплату в администрацию института, которая состояла из директора и секретарши. В конце концов, Каган-Шабшая от руководства институтом отстранили.

.

1910-е гг. Малый Знаменский переулок. Церковь святого Антипия и доходный дом (№ 7) Карла Мазинга

Одним из увлечений директора института было коллекционирование еврейской живописи – в его собрание вошли работы Марка Шагала, Роберта Фалька и других художников. Не получив согласия Моссовета на открытие галереи еврейского искусства, в 1931 году Каган-Шабшай подарил свою коллекцию Одесскому музею еврейской культуры. Во время войны в здание попала бомба. Каган-Шабшай жил в квартире № 14, а по соседству, в квартире № 1 жил Всеволод Михайлович Келдыш, профессор МВТУ и МИИТ. Его сын стал одним из разработчиков советской космической программы.

1903 г. Волхонка. Справа – дом, на месте которого в 1911 году построен доходный дом Михалковых

Дом № 6 по Волхонке в начале XVIII века принадлежал стольнику Матвею Головину, а в конце столетия перешёл к одному из князей Вяземских. Рядом со старым зданием в 1911 году был построен доходный дом Михалковых. Сюда со Знаменки перебрались дед и отец Сергея Владимировича Михалкова, будущего Героя Социалистического Труда, драматурга, поэта и одного из авторов Гимна Советского Союза. А двоюродный дед поэта, Владимир Сергеевич Михалков, обосновался в бывшем доме Анненковых на Петровке. Тут есть повод для сомнений, поскольку прадеда поэта тоже звали Владимир Сергеевич, но он умер в 1900 году, в то время как его полный тёзка отошёл в мир иной гораздо позже. Увы, это не последняя «странность» в жизнеописании семейства Михалковых. У Сергея Владимировича Михалкова было два брата – Александр и Михаил. Один по неизвестной мне причине остался как бы на задворках семьи – о нём старались не упоминать. Другой, когда позволили обстоятельства, стал неожиданно героем. Привожу фрагмент из интервью Михаила Владимировича Михалкова, где речь идёт о его службе в танковой дивизии СС «Мёртвая голова»: «Налегал на политико-воспитательную работу. Даже сочинил песню-гимн танкистов с припевом: "Где Гитлер, там победа!" Она понравилась командованию, её подхватили другие подразделения…» Здесь удивляет не пристрастие Михалковых к написанию гимнов, но весьма противоречивая история о том, как недавний новобранец войск НКВД, оказавшийся на оккупированной территории, бродит по немецким тылам, напялив форму офицера СС, налаживает связи с партизанским подпольем, сидит за одним столом с Отто Скорцени… А в конце войны – переход через линию фронта, допросы в СМЕРШ, пять лет тюремного заключения по приговору суда, несколько лет ссылки, реабилитация в переломный 1956 год и публикация стихов под чужой фамилией, видимо, не без содействия любящего брата.

Староваганьковский переулок. Дом Шамшина

Немало примечательных зданий расположилось в переулках поблизости от Волхонки. Ваганьковский (ныне Староваганьковский) переулок в прежние времена шёл от Знаменки к Воздвиженке. Дом № 1 (нумерация 1915 года) с конца XIX века принадлежал Варваре Яковлевне Лепёшкиной, дочери фабриканта Прохорова, а незадолго до октябрьского переворота его хозяйкой стала Любовь Васильевна Шамшина, жена совладельца Товарищества соединенных фабрик золотоканительного производства «Алексеев Владимир, П. Вишняков и А. Шамшин». При советской власти дом вошёл в комплекс зданий Коммунистической академии.

Староваганьковский переулок. 1910-е гг. Дом Куманина – на заднем плане

Доходный дом напротив церкви преподобного Сергия принадлежал домовладельцу Василию Николаевичу Куманину. Заслуживает внимания и дом № 5, в котором его хозяин Николай Иванович Пастухов разместил редакцию своей газеты «Московский листок». Будущий издатель в середине XIX века начинал с торговли пивом в принадлежавшей ему лавке на Арбатской площади. Этому периоду жизни посвящены «Стихотворения из питейного быта», изданные в 60-х годах. Лишь через двадцать лет у Пастухова появилась возможность основать газету. Первоначально предназначенная для малоимущих, газета завоевала популярность среди москвичей благодаря оперативному освещению событий, происходивших в городе.

Дом № 7 принадлежал Василию Викентьевичу Горшанову, совладельцу торгового дома «Шаболовский пивоваренный завод Карнеева и Горшанова». В этом доме снимал квартиру Михаил Александрович Мензбир, основатель российской орнитологии. В 1911 году он покинул университет в знак протеста против вторжения полиции в стены университета при усмирении студенческих беспорядков, а в 1917 году вернулся и в течение двух лет занимал должность ректора.

Староваганьковский переулок. Дом Горшанова

По соседству располагался дом, который накануне первой мировой войны принадлежал Максиму Васильевичу Клюкину, издателю и книготорговцу, владельцу магазина в доме Бенкендорфа на Моховой. Клюкин стал одним из инициаторов распространения «произведений печати на станциях железных дорог». «Контрагентство печати» было создано при активном участии издателей Алексея Суворина и Ивана Сытина, которые в итоге и прибрали это выгодное дело к рукам.

Староваганьковский переулок. Дом Клюкина

1930-е гг. Волхонка в сторону Кремля. Направо, перед домом с башней, начинается Ленивка.

Лубянская площадь

До начала прошлого века Лубянская площадь мало соответствовала статусу одной из центральных площадей первопрестольной. Здесь находилась биржа экипажей ритуальных услуг, а посреди площади – водоразборный фонтан, соединённый с Мытищинским водопроводом, который обеспечивал москвичей водой. К середине XIX века Голицыны, Волконские и прочая дворянская знать перебрались на Пречистенку, Спиридоновку и другие относительно тихие улицы центра Москвы, а здесь обосновались представители «деловой элиты». С 1843 года земельный участок на северной стороне площади принадлежал семье Алексеевых. По инициативе Николая Александровича Алексеева, двоюрдного брата Константина Сергеевича Станиславского и будущего московского головы, между Театральным проездом и Софийкой был построен Лубянский пассаж, оборудованный на европейский манер, наподобие других появившихся тогда в Москве магазинов-пассажей, – торжественное его освящение состоялось в сентябре 1883 года.

1900-е гг. На заднем плане – Лубянский пассаж

Участком между Большой Лубянкой и Мясницкой улицей в XIX веке владел дворянин Николай Семёнович Мосолов. Отец и дед, страстные собиратели картин и гравюр, оставили ему в наследство богатую картинную галерею и собрание редких эстампов, которое Николай Семенович значительно пополнил первоклассными работами знаменитых голландцев. Под собственные апартаменты он занял второй этаж трехэтажного здания, а выше находились меблированные комнаты. На нижнем этаже размещалось правление Варшавского страхового общества и «Фотография Мебуса». В конце XIX века этот участок купило Страховое общество «Россия», и к 1900 году здесь было построено здание, выходившее фасадом на Лубянскую площадь. Первые этажи сдавались под магазины, а верхние – под жильё и конторы. После Октябрьской революции в этом здании разместилась Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем, а затем её преемники.

1890-е гг. В здании справа размещались общество "Кавказ и Меркурий" и товарищество "Реддавей", а в советские годы находилось Главное управление рабоче-крестьянской милиции.

На месте нынешнего Политехнического музея в XVIII-XIX веках принято было устраивать показ диковинных зверей. В известном зверинце Крейсберга на Лубянке в 1862 году, помимо привычных медведей, попугаев и обезьян, жили анаконда, пума и ягуар. Здание Политехнического музея строилось в несколько этапов на протяжении тридцати лет, и было завершено в 1907 году.

Сквер перед музеем появился в конце 1970-х годов, а прежде здесь располагались жилые строения. В середине XVIII века на этом месте находился двор аптекаря Мейера с двухэтажным каменным домом и большим садом, занимавшим почти всё то пространство, где позже был построен Политехнический музей. В 1782 году вместо аптекаря здесь поселился издатель Николай Иванович Новиков. В этом же доме располагались типография, книжная лавка и склад. В 70-80-х годах XVIII века Новиков издал более тысячи книг по истории, педагогике, медицине, сельскому хозяйству, переводы сочинений отечественных и зарубежных писателей, много книг религиозного содержания. Выпускал он и газету «Московские ведомости», а кроме того несколько сатирических журналов, которые высмеивали пороки современного ему общества, от взяточничества до «слепого поклонения всему французскому». Новиков состоял в масонской ложе, находя в этом возможность следовать идее «просвещения ума и сердца» и поддержку со стороны влиятельных лиц. В начале 1790-х Новиков впал в немилость, был обвинён в нелегальном выпуске масонской литературы и заключён в Шлиссельбургскую тюрьму, откуда вышел старым и больным.

В 1826 году здесь обосновался ещё один интересный персонаж – Пётр Иванович Шипов. Его отец, адъютант адмирала Сенявина, был женат на княжне Варваре Горчаковой, а сам Пётр Иванович имел звание камер-юнкера и служил чиновников особых поручений при московском генерал-губернаторе. На месте разобранного за ветхостью дома университетской типографии Шипов построил себе вместительное здание с торговыми помещениями на первом этаже и квартирами на втором и третьем. Сооружение имело почти замкнутую форму, чем-то напоминая крепость – его и назвали «Шиповской крепостью». Своеобразие этого заведения заключалось в том, что Шипов разрешил занимать квартиры всем, кому была нужда в жилье, не брал со своих жильцов плату и не требовал прописки в полиции. По словам Гиляровского, здесь обитали воры, бродяги и скупщики краденого. Есть основания считать, что «крепость» досталась по наследству Николаю Павловичу Шипову.

1910 г. Справа – «Шиповская крепость»

Лубянская площадь связана с биографией ещё одного представителя рода Шиповых – в ноябре 1919 года следователи ВЧК вели допрос бывшего камергера Дмитрия Николаевича Шипова (сына Николая Павловича), которого обвиняли в причастности к контрреволюционной организации «Национальный центр». А в 1926 году площадь была названа именем основателя ВЧК Феликса Дзержинского. Как известно, эта организация, как и все её преемники, предназначалась для борьбы с активными противниками власти.

К Лубянской площади примыкала улица Софийка (ныне Пушечная). Весь квартал по Рождественке от Кузнецкого моста до Софийки занимает дом, когда-то построенный для купца Александра Александровича Торлецкого, разбогатевшего на железнодорожных подрядах – его семья владела домом на Моховой и усадьбой в Гиреево. Позднее дом на Кузнецком мосту был записан на Сергея Григорьевича Захарьина – сын известного терапевта Григория Антоновича Захарьина выбрал себе занятие домовладельца и содержателя меблированных комнат. Однако счастья это ему не принесло – наследник миллионного состояния умер молодым. Возможно, сын расплатился за грехи отца, который нещадно обирал богатых пациентов, а небогатых наотрез отказывался лечить.

1910-е гг. Софийка в сторону Лубянской площади. Справа – Лубянский пассаж, на месте которого в 50-х годах будет построен «Детский мир»

На углу Рождественки и Софийки находился книжный магазин и читальный зал Анатолия Фёдоровича Черенина – газеты писали о хозяине как о просветителе, человеке передовых взглядов. Среди тех, кто помогал Черенину в этом благородном деле, был и Николай Ишутин, владелец переплётной мастерской на Большой Бронной. Идеи революционных демократов были восприняты Ишутиным и членами его революционного кружка как руководство к действию. К счастью, покушение на императора Александра II в тот раз не удалось.

1900-е гг. Перекрёсток Рождественки и Софийки. Слева – доходный дом страхового товарищества «Саламандра». Справа – доходный дом Захарьина, ранее принадлежавший Торлецкому

В середине XIX века в доме Торлецкого, со стороны Софийки, открылся Немецкий клуб. Сначала членами клуба состояли торговцы, аптекари, врачи и другие выходцы из Германии, которых в первопрестольной было немало, но позже стали принимать всех желающих подряд – купцы и приказчики целыми семьями приходили поразвлечься. А в 1891 году, когда дом уже находился в собственности Захарьина, случилось событие, ставшее предвестником новой эры в истории драматического театра. Здесь состоялась премьера пьесы Льва Толстого «Власть тьмы» в исполнении никому не известной труппы под руководством Константина Сергеевича Алекссева. В спектакле участвовала юная актриса Вера Комиссаржевская, а среди зрителей находился Владимир Иванович Немирович-Данченко, мечтавший о своём театре. Однако прошло ещё несколько лет прежде, чем идея создания Художественного театра была реализована. В советское время в помещении бывшего Немецкого клуба по инициативе наркома просвещения Анатолия Луначарского был открыт Центральный дом работников искусств.

1890-е гг. Владимирские ворота. Справа – Театральный проезд

1920-е гг. Никольский фонтан на Лубянской площади

1900-е гг. Лубянская площадь

1910-е гг. Никольский фонтан на Лубянской площади