Владимир Алексеевич Колганов
Агентесса
Глава 14. Вести из «конторы»
Элен и не подозревала, какие нешуточные страсти разгорелись вокруг того документа с компроматом, который при её участии был переправлен в Москву, а в итоге оказался в одном из кабинетов, где обычно решалась судьба не только отдельных государственных чиновников, но и всей страны.
И вот двое сидят друг напротив друга. Тот, что рангом пониже, читает этот документ, ну а другой внимательно следит за реакцией своего визами. Наконец, чтение закончено, самое время посмотреть глаза в глаза, но нет – тот, первый, боится поднять взгляд от стола, на котором лежит «обвинительное заключение». Молчит, вздыхает и ждёт, когда озвучат приговор.
– Ну как же, Тоша? Зачем ты меня подвёл?
В ответ ни слова.
– Тебе что, мало того, что имеешь, зависть обуяла? Или свинью решил мне подложить?
– Нет-нет, только не это! – всполошился «Тоша», даже замахал руками.
– Тогда почему?
Тот опять молчит. Но вот вроде бы собрался с духом:
– Понимаешь, когда что-то предлагают, очень трудно отказаться. Особенно, если вмешивается жена. Буквально плешь проела, мол, все берут, один ты малахольный… В общем, не выдержал и сдался.
– Да, ты не боец.
В этих словах было не только признание очевидного факта, но и малая толика сочувствия. А как иначе реагировать, если твой товарищ находится под каблуком жены? Другого бы отдал под суд, а тут даже обругать, как следует, нельзя. Всё потому что бесполезно, не поймёт, то есть поймёт, но не так, как нужно – злобу затаит, может шарахнуться в сторону непримиримой оппозиции. Так было уже не раз, и не стоит вновь плодить врагов, которых и без того немало, причём на словах вроде бы все лояльны, но кто подскажет, как оно на самом деле?
Вот вроде бы получил подсказку, но что с ней делать? Проблема в том, что слишком уж глубоко копнули и раскопали то, что не предназначено для них. Посадить виновного в тюрьму совсем нетрудно, но как спасти старого приятеля от большой беды?
В это же самое время нечто похожее происходило в кабинете главы СВР. Нет, Евгений Серафимович не пытался уличить своего собеседника в том, что тот берёт взятки или работает на иностранную разведку, однако возникли некие сомнения по поводу его появления в СВР.
– Павел Игнатьевич! Вас же временно прикомандировали к нам из ФСО, поскольку в деле заинтересован кое-кто из высокопоставленных особ и речь идёт о национальной безопасности. Я бы хотел понять, в чём ваш интерес – спасти нас от скандала или банально прикрыть чью-то задницу?
Вопрос был задан так, что толком не поймёшь, в какой степени глава СВР осведомлён о подлинной цели операции. В сущности, надо было и «спасти», и «прикрыть», но вслух об этом полковник не решился рассказать, хотя бы потому, что избегал использовать нелитературную лексику в присутствии начальства.
– Так ведь всё просто, товарищ генерал! Наша задача добыть этот компромат, а уж как им распорядятся, мне без разницы.
«Ой ли?» Но вслух Евгений Серафимович не высказал своего сомнения в искренности слов полковника. Причина была в том, что главу СВР уже ознакомили с содержанием того листочка с компроматом, но взяли обещание, что больше никому ни слова – никто не должен знать о том, что такой документ находится в Москве! Ещё тогда, слушая рассказ Чаусова, задумался – с какой стати ему подсунули этого полковника из ФСО? Вроде бы логика в этом есть, поэтому и получил такой приказ, и всё же в этой перестановке кадров таится какой-то скрытый смысл.
Дальше разговор уже пошёл о деталях операции. Нужна ли дополнительная поддержка от агентов СВР, более надёжная техника для прослушивания телефонных переговоров и слежки в интернете? Глава СВР спросил и о том сотруднике, который осуществлял связь Элен с полковником:
– Как, справляется?
– Да, работа «Шарля» меня вполне устраивает. В случае чего он подстрахует Элен, обеспечит её возвращение в Москву.
О сути операции «Шарль» не должен был знать, однако в реальности этого добиться невозможно. Вот и теперь, из разговора Чаусова с Элен он мог сделать кое-какие выводы. Тут главное – поскорее добиться результата, а «Шарля» можно будет повысить в звании и отправить служить в какую-то засекреченную часть без права выхода за пределы территории и пользования интернетом. Примерно такая же судьба ожидала и Элен, но в звании её не придётся повышать – гораздо больше ей пойдёт одежда зэка, приговорённого к пожизненному заключению в одиночной камере.
Так рассуждал полковник, намечая грядущие планы, а у главы СВР задачка была посложнее. Как обеспечить успешное завершение операции и выполнить обещание, которое дал Элен? Евгений Серафимович был не из тех людей, которые бросаются словами – если сказал, что сделает, значит, обязан довести дело до конца! И не важно, кому пообещал – президенту или прежде не знакомой ему женщине, которую привлекли к работе вопреки всем правилам, без должной подготовки и согласования её кандидатуры с ФСБ. Многое зависело от самой Элен – не захочет ли сыграть в свою игру, и, судя по тому, что сообщил Чаусов, так оно и есть или, по крайней мере, намечается. Это в какой-то степени осложняло ситуацию и могло привести к пересмотру данного ей обещания. С другой стороны, её можно понять – недоверие к власти не вытравить никакими посулами, и пока Элен не убедится в честности главы СВР, от неё можно ждать чего угодно. Только бы не натворила такого, что вызовет самую негативную реакцию со стороны властей, и тогда…
Но Евгений Серафимович предпочёл о последствиях не думать. Решил ещё раз переговорить с президентом и обосновать свою точку зрения – для успеха операции необходимо сделать встречный шаг, который убедит Элен в том, что не обманут. Однако проблема в том, что, по словам Чаусова, Лехницкий ждёт «аванса» со стороны властей, а то, чего доброго, даст задний ход и прекратит всякие контакты. Вот и думай, как тут поступить – вроде бы нельзя идти на поводу у банкира, который выводил нелегально нажитые средства клиентов за рубеж, но ведь альтернативы нет – было бы безумием организовать налёт на швейцарский банк, где хранится этот треклятый компромат, будь он неладен.
Тем временем Элен решила немного отдохнуть от дел. Взяв напрокат машину, составила культурную программу – намеревалась посетить Лувр, уделив особое внимание импрессионистам, побывать на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа, где похоронено немало выходцев из России. За несколько дней осмотрела все старинные предместья Парижа – Версаль, Венсен, Фонтенбло, даже съездила в Пьерфон – исключительно в память о Портосе, герое одной из книг Дюма, которой зачитывалась в детстве. Видимо, оттуда у неё тяга к приключениям и даже появилось что-то авантюрное в характере. А ещё Шантийи, Мальмезон, Сен-Жермен-ан-Ле, словом, всё, куда путеводители пытаются зазывать туристов. Но каждый вечер она приезжала в усадьбу Огюста, садилась на скамейку и ждала, не выйдет ли Чаусов на связь. Впрочем, и полковник тоже ждал, всё ещё надеялся, что Элен не подведёт – Шарль сообщал, что, похоже, терпению полковника наступил предел, это если судить по выражениям, которые он использовал в разговоре.
Но вот обозрела окрестности Парижа, особо нигде долго не задерживалась – всё потому что такие развлечения не в её вкусе, а вестей из Москвы всё нет и нет. В тот день Элен решила прокатиться до Лиона по скоростной трассе А6. Привлекло название – Autoroute du Soleil, дорога Солнца, да и в самом Лионе есть, на что посмотреть. Выехала чуть свет, чтобы вечером опять отправиться к Огюсту, к тому же слышала, что в это время суток машин на шоссе гораздо меньше. И вот уже проехала Вилабе, впереди мост через Эссон на подъезде к Ла Деми-Люн, и вдруг слева возникает огромный рычащий грузовик. Элен прибавила газу, но грузовик не отстаёт, вот они уже на мосту и тут водитель грузовика резко поворачивает руль вправо… Элен так и не поняла, почему секундой раньше нажала на педаль тормоза. От столкновения это её не спасло – «рено» врезался в заднюю часть кузова грузовика, и так уж получилось, что только подтолкнул эту махину, которая и без того, пробив отбойник и перила моста, должна была свалиться в реку.
К счастью, в её машине сработала подушка безопасности, поэтому обошлось без огорчительных последствий. Ну а водитель грузовика… К тому времени, когда приехала дорожная полиция, его и след простыл – речка неглубокая, так что смог выбраться из кабины и был таков.
Ну вот и съездила в Лион, получила целую охапку впечатлений. Теперь полиция не отстанет, пока не разберётся, в чём причина инцидента, а ведь Элен это вовсе ни к чему. Ещё там, на шоссе, пристали:
– Мадам! Объясните, что произошло.
– Да это вы должны мне объяснить! Я ехала в правом ряду, грузовик пошёл на обгон и вдруг вильнул вправо… Я нажала на тормоза, а дальше ничего не помню.
Позже вызвали в префектуру. И снова перед ней Гастон:
– Элен! Я, конечно, рад нашей встрече, но только не в этих обстоятельствах. Как вам удаётся каждый раз оказываться в эпицентре криминальных событий?
– Я-то тут причём? Водитель грузовика не справился с управлением, его и допрашивайте.
– К сожалению, он исчез, а грузовик числится в угоне. Всё это очень подозрительно. Есть основания полагать, что на вас было совершено покушение.
– Гастон! Ну что ты пристал к бедной женщине? Ищите преступника, а меня оставьте в покое. Я до сих пор не могу прийти в себя, а тут ещё придётся оплачивать ремонт машины…
– Не беспокойтесь, все расходы возьмёт на себя страховая компания.
Ну хоть одна приятная новость! То, что было покушение, это и ежу ясно, но откуда прилетела эта «весточка»? Вряд ли из «конторы» – полковник всё ещё надеется на успех задуманной им операции. Тогда от Идельсона или от Моссад? И тут вдруг возникла мысль: «А что если они заодно, работают в одной упряжке?»
Глава 15. Кто «крот»?
На следующий день Шарль связал Элен с полковником, при этом продолжал то и дело ныть, вызывая у Элен не столько сочувствие, сколько желание поскорее всё это закончить и отделаться от Шарля, от полковника, навсегда о них забыть. Ну а Чаусов… Там видно будет, что это за зверь.
Судя по тону, полковник был в хорошем настроении, даже несмотря на то, что пока не получил информации о местопребывании Лехницкого. Если Элен права в своих подозрениях на его счёт, тогда выход из игры Чаусова полковник мог бы записать себе в актив. Не обошлось и без нервотрёпки:
– Что вы себе позволяете? Захотелось острых ощущений? Вы не имеете права рисковать собой, поэтому садиться за руль запрещаю, причём категорически!
Странно, что не отозвали. По логике, должны бы это сделать сразу после того, как выявили её связь с Чаусовым. Но похоже, что других вариантов не нашли – видимо, понимают, что Лехницкий может быть заинтересован в сотрудничестве с Элен, как-никак оба пострадали от властей, поэтому ей он в какой-то мере доверяет, а другому человеку не выдаст компромат ни при каких условиях. Чувствует, чем дело может для него закончиться…
Осведомлённость полковника об аварии на мосту через Эссон поначалу вызвала подозрение – возможно, он и есть организатор покушения. СМИ об этом не сообщали, да и о чём писать, если жертв нет? Шарль за ней не следил – запретила ему это строго-настрого. Единственное объяснение – полковнику признался в неудаче Идельсон. Видимо, он решил пойти своим путём, устранить проблему радикальным образом, то есть обрезать связь Лехницкого с Москвой. Кто знает, Чаусов может передумать, продолжит свои «козни», и тогда… В общем, вполне логичное решение, но вот чуть-чуть не рассчитал.
Вечером Элен связалась с Чаусовым и рассказала о том, что случилось на шоссе:
– Если не поторопитесь, меня могут вывести из игры, и тогда полное досье с компроматом вам уж точно не достать. Лехницкий затаится и не пойдёт на контакт уже ни с кем.
– Понимаю. Но решение по этому делу пока не принято. Вот если бы появились дополнительные аргументы…
– А разве покушение на меня это не аргумент?
– К сожалению, Элен, вы для них разменная монета, не более того. Когда есть угроза национальной безопасности, все средства хороши, и жертвы неизбежны.
– При чём здесь это? Есть конкретный человек, который преступил закон, и с ним надо разобраться.
– Если бы так просто… Но там, наверху, всё взаимосвязано. Это, как Земля, стоящая на трёх китах… Убери одного кита, и вся конструкция может рухнуть.
Эту аналогию упоминал Егор, когда спорили о том, почему не удаётся справиться с коррупцией. Неужели дело и впрямь так далеко зашло, что разоблачение высокопоставленного жулика может подорвать устои государства?
С Чаусовым договорились вот о чём: Элен попробует убедить Лехницкого, чтобы тот предоставил дополнительные материалы, а Чаусов переговорит с главой СВР – может быть, удастся выявить связь полковника с Идельсоном, тогда появится убойный аргумент.
– Если бизнес сращивается со спецслужбами, это может привести к самым непредсказуемым последствиям. Тут один шаг до попытки изменения конституционного строя. Нет, это у них не пройдёт, мы заговора не допустим!
В этом монологе был один скользкий момент – Чаусов и сам тесно общается с представителями спецслужб. Но он вроде бы «свой», а вот когда свои щупальца запускает туда «чужой», тогда беда! И непонятно, кто на кого работает – спецслужбы на государство или государство на какого-нибудь олигарха.
Конечно, Элен придётся быть поосторожнее, заранее просчитывать последствия тех или иных шагов. Однако всего не предусмотришь – к примеру, можно сесть в такси, водитель чем-то брызнет в нос, ну а очнёшься уже в каком-нибудь застенке, где уже приготовлены все средства для допроса. Поэтому Элен и предпочла взять машину напрокат. Но вот теперь даже пешком ходить становится опасно.
И всё же наибольшее беспокойство вызывал «крот», работающий на Моссад. Судя по реакции полковника, когда указала ему на такую возможность, он тут ни при чём. Вроде бы о деталях этой операции знают только двое – полковник и глава СВР. И где же «протекло»? Единственный вариант – полковник проболтался Идельсону, а тот… Вполне возможно, что этот информационный вброс, то есть статья в газете «Монд», сделан израильтянами для того, чтобы отвести угрозу от агента Моссад, от Идельсона?.. Идельсон и есть тот самый «крот», ведь отправка Элен на поиски Лехницкого ставила под угрозу его бизнес. А кое-какую информацию от спецслужб он получает почти на законных основаниях – якобы для того, чтобы уберечь от потрясений свой бизнес, а заодно и всю Российскую державу…
Страшная, почти неправдоподобная догадка! Однако не хотелось бы так думать. Здесь дело не в симпатиях или антипатиях, но если олигархи станут сотрудничать с иностранными спецслужбами, тогда можно забыть и о грядущем процветании страны, и о том, чтобы вытащить Егора из колонии.
А что если «крот» находится среди приближённых Идельсона? Что если это его секретарь или даже нет – глава службы безопасности компании? Такому спецу поставить «жучок» или организовать «прослушку» разговоров – раз плюнуть. Ясно одно – нужно добиваться, чтобы полковника вывели из состава участников операции. Но хорошо ли это? Ведь через него можно дезинформировать Идельсона, один раз так уже получилось. А если кто-то из сотрудников олигарха связан с Моссад, тогда и их можно будет навести на ложный след.
Судя по всему, Жосс молчит – видимо, не связан непосредственно с «кротом», поэтому от него толку мало. Так что вся надежда на Элен – поможет выявить «крота», и это ей наверняка зачтётся. Ну а для этого нужно придумать хитрую комбинацию, чтобы в итоге хотя бы доказать, что «крот» есть, что это не её досужий вымысел, а с остальным должны справиться российские спецслужбы.
Глава 16. Ложный след
Несомненно, моссадовцы за ней следят. Однако Париж – это не Хайфа, не Тель-Авив, и вряд ли они смогут подключиться к системе наружного видеонаблюдения или задействовать десяток экипажей для слежки. В любом случае возможности у израильских агентов ограничены, поэтому и не сумели до сих пор выйти на Лехницкого, хотя Элен встречалась с ним уже не раз… А что если подставиться?
Смысл этой затеи в том, чтобы выявить связь: полковник – Идельсон – «крот» – Моссад. А для этого надо убедить полковника в том, что нашла Лехницкого, и тот пообещал передать ей компромат в обмен на гарантии личной безопасности. Затем надо заставить израильтян решиться на активные действия, то есть попытаться захватить Лехницкого, и навести на них уголовную полицию. Если всё пройдёт, как надо, тогда Лехницкий якобы прервёт с ней связь, а с Элен и взятки гладки – задание фактически выполнила, но вот израильтяне помешали. В СВР начнут расследование, а Элен подскажет, где «крота» искать.
Постепенно у Элен складывался план – нужно привести этих агентов туда, где в засаде будет ждать уголовная полиция, а то и жандармерия впридачу. Привести, к примеру, в небольшой парижский банк, где Лехницкий якобы хранит часть компромата – нельзя же все яйца складывать в одну корзину. Об этом надо сообщить полковнику, ну а Гастону из столичной префектуры намекнуть, что ожидается налёт на этот банк. Понятно, что полковник сходу заглотнёт наживку, а вот Гастона как убедить? На этот случай есть проверенный метод – снять на ночь номер в отеле, а уж там ему не отвертеться.
И вот уже Элен представила в своём воображении такую ситуацию: близится рассвет, они вдвоём в постели, а он по-прежнему не верит, упирается:
– А если не будет никакого налёта?
– Да ничего страшного! Скажешь, что информация не подтвердилась.
– Тебе легко говорить, а у меня карьера может пострадать.
– Зато, если их поймают, повышение по службе будет обеспечено.
– И всё же как-то странно всё это. Откуда ты узнала о налёте?
– Видишь ли, я случайно познакомилась с тремя парнями в ночном клубе. Симпатичные, очень весёлые ребята. Если б знала, что уголовники… Раз встретились, другой, я им пожаловалась, что приехала из России и не могу найти приличную работу, нечем за квартиру платить. Тогда и зашёл разговор об этом деле. В общем, они мне предложили взять на себя охранника, когда будут грабить банк. Я должна как-то привлечь его внимание…
– Да, это у тебя получится…
– А затем ткнуть шокером в бок.
– О господи! Надеюсь, ты им отказала?
– Послала, куда подальше!
– Тогда твоя жизнь в опасности!
– А почему, ты думаешь, случилась та авария на шоссе?
«Похоже, он испугался за меня больше, чем за свою карьеру. Это обнадёживает».
– Да, всё это серьёзно…
– Пойми, я смогу спокойно жить в Париже, только если вы их возьмёте на месте преступления… А иначе придётся перебраться куда-нибудь в Лион или в Гренобль.
Гастон задумался, но вот вроде бы созрел:
– А как они выглядели?
– По виду южане, все загорелые… Один из них похож на араба.
– Элен, а что если они тебя обманули, решили подшутить? Как я тогда буду выглядеть в глазах начальства?
– Ну что ж, тогда прощай и, как говорят у нас в России, не поминай лихом.
Снова засопел, думает, прикидывает варианты…
– Но ты уверена, что они там будут?
– Будут наверняка, однако без меня в банк не войдут.
– Пойми, я не хочу рисковать твоей жизнью. Возможна перестрелка…
– Тогда организуйте прослушивание телефонных переговоров в этом районе, проверьте подозрительные автомобили…
Увы, воображаемый диалог прервался на самом интересном месте. Всё потому что Элен поняла – вариант с ограблением явно не пройдёт. Слишком много неувязок, хотя связь с покушением – это хорошая находка.
Так что же делать? Можно попросить Гастона выделить охрану – якобы должна получить перевод на большую сумму. И вот когда израильтяне нападут, чтобы завладеть компроматом, который она якобы должна получить от Лехницкого, тогда в дело вступит парижская полиция. Израильтян арестуют, возможно, вышлют из страны, ну а Элен получит время, чтобы без помех довести до конца начатую комбинацию.
Нет, опять не то! С какой стати её будут охранять? Вот если выступить в роли подсадной утки – якобы для того, чтобы поймать организаторов покушения на мосту… Но тогда у полиции возникнут неудобные вопросы: в чём смысл покушения на никому не известную беженку из России?
И вот, кажется, нашла! Решение заключено в ответе на вопрос: зачем бежала из России? Идея есть, нужно только наполнить её реальным содержанием. Итак, предположим, что бежала от ареста – согласно «легенде» так оно и есть. Однако соучастие в преступных деяниях мужа не вызовет сочувствия…
«Господи! Как же я могла забыть? Ведь глава СВР на самый крайний случай предложил очень перспективный вариант. Якобы муж стал жертвой политических преследований – боролся с коррупцией в высших эшелонах власти, за что и пострадал. Ну а меня сочли его пособницей, и вполне логично, что во избежание ареста я покинула страну. Тогда авария на мосту приобретает совсем другой смысл – они должны понять, что это было покушение, и согласятся выделить мне охрану. А я предложу вариант с ловлей на живца».
Сначала нужно сообщить полковнику, что Лехницкий сам вышел на неё. Полковник, хотя и заждался хороших новостей, но к словам Элен отнёсся с недоверием. Причина этого проста – прошедшие за его спиной переговоры с Чаусовым.
– Вот даже как! – только и сказал полковник.
– Я и сама поначалу удивилась… Видимо, он узнал об инциденте на шоссе и сделал вывод, что это было покушение, а коли так, мне можно доверять.
Но у полковника этот тезис вызвал негативную реакцию:
– С чего бы это? Нельзя же в каждой жертве покушения видеть своего соратника.
– Но это же понятно! Наверняка он следит за новостями, знает, что я бежала от преследования российских властей. Если учесть, что я жена опального генерала, значит, есть какие-то выходы на сотрудников Следственного комитета или МВД. То есть я могу быть передаточным звеном между ним и властью. По сути, я для него последний шанс…
– Нет, вряд ли он поверит в эту чепуху. Вы же в розыске!
– А помните, как объясняется моё бегство по «легенде»? Друзья из СК предупредили…
– Допустим. Так чего он хочет?
– Освобождение от уголовного преследования в обмен на компромат.
Тут полковник захлопнул крышку ноутбука. Возникло ощущение, что это конец – там поняли, что она их водит за нос. Стала прикидывать, что предпринять, однако в голове не возникло ни единой мысли по поводу того, куда бежать, где спрятаться от них. Даже Огюст стал ненадёжен с тех пор, как Шарль вынудил его шпионить за Элен.
Прошёл час, а может быть, и больше, но вот физиономия полковника снова на дисплее:
– Ладно! Мы согласны на его условия. Только во время передачи компромата вам требуется подстраховка.
– Думаю, Шарль справится…
– Нет, этого недостаточно. Есть другие люди… Вы только сообщите мне время и место, где будет всё происходить.
– Знаю только, что компромат он хранит в парижском банке, а детали должен позже сообщить.
