Владимир Александрович Сединкин
У меня выходной
– Да всё нормально. Я цел дедуля. Сам виноват, заслушался. Больше не повторится.
– Повезло! – старик смахивает слезы с глаз и крепко обнимает почтальона.
Восхитительный аромат сдобы, от которого просыпаются даже самые ленивые, щекочет ноздри и пробуждает утренний аппетит. Запах сдобного теста, мёда и малинового варенья так густо пропитывают улочку, что у прохожих нет шанса пройти мимо кулинарий и булочных. Я тоже не исключение.
Тщательно пережёвывая каждый маленький кусочек сладкой плюшки, словно боясь потерять великолепный вкус, что наполняет мой рот, я медленно прогуливаюсь по парку, загребая ногами оранжево-красные листья, покрывающие дорожки и тропинки. Буйство красок, ярких всполохов и чистый прозрачный воздух пьянят.
В ста метрах от меня, за оградой, люди катаются на каруселях, смеются, кричат и шутят. А вот колесо обозрения… и вроде как что-то там не в порядке.
Движение гигантской конструкции замедлилось, затем ускорилось, снова замедлилось, от чего кабинки на самом верху со скрипом раскачиваются, а сидящие в них люди кричат от страха.
Одна из них, в виде раскрытого бутона розы, со щелчком обламывает удерживающую её цепь и падает на землю.
– Ах, какой кошмар!
– Помогите им!
– Скорую вызывайте скорее!
Стоящие вокруг люди бросаются, чтобы оказать помощь и видят внутри покорёженной конструкции покатывающуюся со смеха семью.
