Владимир Александрович Жуков
Рапира слова. Часть 1
И помогал бойцам чудесный плод
В сражениях покорять из года в год
Чужие земли и чужой народ.
Узнал, что нищих и рабов
Не допускали близко до плодов,
Чтобы тайком убогие не съели
И от орехов тех не поумнели.
Ведь ядра не горошины овечьи,
На мозг они похожи человечий.
Рабы вдруг до отвала наедятся,
И могут на восстание подняться.
И с вожаком, отважным Спартаком
Устроят богачам они погром.
Лишь к осени плоды крупнее стали,
В зеленой кожуре они блистали
На солнце золотисто-тусклым глянцем.
–Привалит урожай, не зря старался! —
Возликовал хозяин старой дачи. —
Ничто не может помешать удаче.
Упрямо ждал, когда придет пора,
Плоды созреют, лопнет кожура.
Уверен был, что не напрасен труд,
К ногам орехи сами упадут.
С азартом скорлупу он разобьет,
Янтарь чудесный отправляя в рот.
Полезны для мозгов и сердца,
Сумеет от души наесться.
Излишки про запас или на рынок.
Все из плетенных заберут корзинок.
Крупны орехи, ядра, как кулак
Он – настоящий садовод-мастак!.
Однажды низко над селом летела,
И дерево ворона разглядела.
Один, второй откушала орех:
«Вполне созрел, какой успех».
Сородичей радушно пригласила:
– Орехов– туча, налетайте живо!
Пока хозяин не приполз на дачу,
Отпразднуем прекрасную удачу.
Не мешкая, как по тревоге, вскоре
Вороны налетели шумным хором.
В сто клювов загремела дробь,
Затрепетали ветви в оторопь.
Посыпалась сверху кожура,
Зеленой стала желтая трава.
Через неделю появился дачник.
И понял, отвернулась вдруг удача.
Сорвал орех, но нет внутри ядра,
Пробита острым клювом кожура,
И желтая, как кремень, скорлупа.
Увы, остался дачник на бобах.
Чтобы мечта не обернулась плачем,
Не следует загадывать удачу.
Орехи смог бы для себя сберечь,
Но птичья поразила их картечь.
ТЫКВА-ПАРАЗИТ
Крестьянин семя в почву закопал,
Проклюнулся росток, затрепетал.
«Неужто обманули, что элит?
С дефектом явным, как рахит.
Бледный, хрупкий, тонкий»,
Ухаживал за ним, как за ребенком.
И поползла от корешка ботва,
Позеленела сочно, как трава.
Он поливал и удобрял селитрой
И полыхнула на рассвете тыква
Оранжевым, большим соцветием.
И плод овальный вскоре стал заметен.
А рядом новых два цветка
Раскрыли лепестки свои слегка.
И тоже завязались там плоды,
Когда опали, отгорев цветы.
А в сентябре хозяин приметил,
Плод первый в рекордсмены метит.
Свинье подобно быстро вес набрал,
Блестит в росе серебряной с утра
Разбух и пожелтел, как на дрожжах,
А рядом тыквы-карлики лежат.
– Свой аппетит, умерь,– велел он тыкве.
–Отстань, покушать вдосталь я привыкла,—
Ответила она, перевалившись набок, —
Сок от корней питателен и сладок.
–Не сомневаюсь, – произнес крестьянин. —
Но «сестры» рядом не растут, а вянут.
Питанием ты с ними поделись,
Должна им тоже улыбнуться жизнь.
– Так убери, коль обветшали,
Чтоб мне питаться не мешали.
Крестьянин деловит, а неболтлив,
Отсек он лихо тыкву от ботвы.
– Мне не нужны твои рекорды,—
Сказал решительно и твердо.—
Созрела, пожелтела и довольно,
Пусть и другие подрастут спокойно.
Так тыква из семян «элита»
Вдруг стала ненасытным паразитом.
Среди людей безмерны аппетиты
Хапуг, барыг из воровской «элиты»,
Что захватили ложью землю, недра,
А миллионы превратили в бедных.
О, где Айвенго и холодный меч,
Чтоб эти «тыквы» от ботвы отсечь?
Чтоб солнце для людей не закатилось
Сойди на землю Справедливость.
СОЛОВЕЙ И УДОД
Невзрачен Соловей, а как поет!
В восторге замирает весь народ.
И слушает часами напролет
Коленца и рулады виртуоза.
Сердца добреют, расцветают розы.
Во имя торжествующей любви
Ему слагают музыку, стихи…
А что Удод? Он тоже знаменит,
Ведь при угрозе жизни норовит
На недруга обрушится пометом.
Простим его, коль такова порода
Для сохранения и защиты рода..
И потому не заслужил Удод
Ни почестей, ни соловьиных од.
Другое дело: средь людского рода
Немало почитателей Удода.
Что их прельщает, яркость оперения?
Увы, оружие птицы с упоением
Они пускают в ход, чтоб «гель»
Любой ценою поразила цель.
Соперника стремятся извалять,
Чтоб не посмел и головы поднять.
МАНИЯ ВЕЛИЧИЯ
Полезнее, кто на пашне?
Поспорили однажды
С упорством и отвагой
С Сохою Конь и Пахарь.
.– Поверьте, без меня
Нет проку от Коня.
Он превращает почву
В ухабины, и кочки.
Не стали б колоситься
Ячмень или пшеница.
Землицу я сама вспахала,—
Соха, гордясь, сказала.
– Но без моей то силы
На месте ты застыла б, —
Конь тут же возразил,
Копытами забил. —
Наверное забыла,
Пахал я , будто в мыле?
– Конь, безусловно, прав,
Трудись все с утра
До самого заката
И на душе отрадно.
Не дал б Коню овса,
Осталось б полоса
Не вспахана тогда.
Без общего труда
Пошло бы дело прахом, —
Изрек спокойно Пахарь.
Овес тотчас промолвил:
– Но без меня все кони,
Остались б на приколе.
Не сдвинулись бы с места.
Ответ давно известен,
Изрек Овес отважно:
– Я всех важней на пашне.
Дарую щедро силу
Коню, чтоб был ретивым.
Спор неуместен тут,
Полезен общий труд.
Ведь вклад принес
Соха и Конь,
И Пахарь, и Овес.
САТИРИЧЕСКИЕ МИНИАТЮРЫ
Анонимщик
Строчит на машинке – налево, направо
Летят анонимки, взывая к расправе.
И муху в слона превращает он быстро,
Оценка одна: все нечисто, нечисто.
В милицию, в суд, прокурору, в газету
Несут анонимку в конверте, в пакете.
Сегодня и завтра машинка в движении,
Ударил он залпом по новым “мишеням”.
Таков анонимщик, все видит он в черном
И грязное ищет он в чистом упорно.
За правду бороться, таясь, не пристало,
А ложь, клевету надо выжечь металлом.
Где правда, там трусость прижиться не может.
Кто честен и смел, тот лишь делу поможет,
Скряга
Он истину постиг одну на свете:
Жить для себя и ни за что в ответе.
Вкушает мед, другие лижут соль,
Ему пришлась по вкусу эта роль.
В который раз ребром о нем вопрос,
Ответ один: со скряги дохлый спрос.
Пусть сахар ест и через пару лет
Узнает, что такое диабет.
«Рационализатор»
Велосипед изобретать не стал,
а изобрел лопату.
Пороги ведомств обивал
и требовал оплату.
Когда ж отказ звучал в ответ,
твердил: «Патента на лопату нет.
И колесо бесхозно —
изобрести не поздно».
Своя логика
Явив кипучую отвагу
и даже глазом не моргнув,
он за бумагой шлет бумагу
в главк, цель, преследуя одну:
«Чтоб крепче бить по бюрократу,
добавьте единицу к штату».
Ход конем
К препятствиям он ненависть питал,
барьеры в жар бросали.
Лишь ход конем его спасал,
когда вдруг грозы нависали.
Жить можно, шахмат не ценя,
знай хоть немного ход коня.
Консерватор
– Прогресс, почин, инициатива! —
кричал с трибуны он ретиво.
И в шуме праздничных оваций
слыл львом прогресса и новаций.
Идеи суть, не зная толком,
вдруг превращался сразу в волка.
Корысть
Твердят, что глуп баран
и есть тому причина,
ведь у него хорошая овчина.
Шурпа отменна и шашлык,
с бараном и застолье, и пикник.
Так о чужих грехах заводят речь,
чтоб только пользу для себя извлечь.
«Новатор»
Чтоб срок продлить орудию труда,
он ступу брал, в которой лишь вода.
Минуло много зим и лет —
износа инструменту нет.
«Эрудит »
На перекрестках всех твердит:
– Я эрудит, я эрудит!
Два вуза за моей спиною …
В работе он ни в зуб ногою.
Жало с ядом
Змея шипела: «Ах, как модно
быть не простой, а подколодной.
Ужалю всех, кто только рядом,
пусть тоже носят жало с ядом».
Угодник
Не ведает, не знает он конфликтов,
притянут к шефу силою магнитной.
Постиг, что в этом бытия основа,
в восторге от любого шефа слова,
пусть это слово даже и ослово.
Оратор
Шел на трибуну, как на пьедестал,
словами воздух сотрясая,
напрасно ждал огромный зал,
что мысль прорежется живая.
Был соткан из заплат
его пустой, как барабан, доклад.
Карьерист
– Я за прогресс! – твердил везде
он рьяно и усердно
и потому упорно лез
по лестнице служебной.
Понятна суть и явна спесь
ущербной этой веры:
он признает один прогресс —
не техники – карьеры.
Интриган
Подвержен пагубной он страсти,
ее коварный дух постиг,
известен как искусный мастер
по части козней, сплетен и интриг.
Хоть в музыке тугой на ухо,
но не пропустит ни слушка, ни слуха.
Аппарат
Директор создал аппарат:
в главбухах сват и в замах – брат.
Еще полдюжины родни
на службе убивают дни.
Здесь и зятья, и кумовья.
Директор рад: живет семья.
И сколько зим, и сколько лет
слов много, только дела нет.
Эволюция
Сынок был мал, просил:
– Купи машинку.
– Вот самосвал, играй,
резвись, мой сынку.
Подрос сынок:
– Купи отец мопед.
Купил мопед.
Прошло с десяток лет,
кричит: – Давай машину!
И гнет папаша
и поныне спину.
Аргумент
– Опасно пить, вы губите здоровье, —
нарколог повторял у изголовья.
Но алкоголик, улучив момент,
сказал, преодолев гипноз внушения:
– Имею веский аргумент,
не пьянствую – уничтожаю зелье.
Постулат
Он перепутал смысл простой
пословицы, при этом
готовит сани лишь зимой,
телегу только летом.
«Авось сойдет» и прочих нет
в запасе постулатов.
Давно готов на все ответ:
«Погода виновата».
Лицемер
Не дальнозорок и не близорук,
казну магнитил свойством липких рук.
Все прибирал, не различал чужое
и говорил: – Кристально чист душою.
И облачившись в тогу, как пророк,
кричал: – Скручу врагов в бараний рог!
Когда ж его морским узлом связали,
как ангел прошептал: – Оклеветали.
Иллюзия
– Учиться мне резона нет, —
так размышлял невежа. —
Компьютер мой в один момент
все выполнит прилежно.
Что ж неучу, как видно невдомек —
компьютер только грамотному впрок.
Лопата и капуста
– Нет за душою ни дворца, ни злата.
Одна капуста и… лопата, —
бубнит с экранов, словно попугай.
Что за аскет? Попробуй, угадай.
В парламенте, правительстве, ликуя,
Он в микрофон усердно дует…
Привычка
Баран томился от безделья часто:
Ел до отвала, не имея счастья.
И вдруг восторг: нашлась работа! —
хозяин сделал новые ворота.
Так бюрократ из года в год
Лишь обещания щедро раздает.
Кипит и выпускает жаркий пар,
Имея взяток дармовой навар.
Зависть
– Бульдозер по натуре идиот,
ведь от себя, добычу он гребет, —
чиновники твердили сокрушенно
И тут же улыбались восхищенно:
–А экскаватор тем хорош,
