Владимир Александрович Андриенко
К вящей славе божией!
Глава 2
У принца Руперта.
Англия, апрель-май, 1673 год. Принц Руперт.
Корабль «Королевская невеста» прибыл в порт Бристоля. Тогда это был третий по величине и значению город Великобритании. Короли династии Стюартов особенно благоволили к Бристолю в благодарность за верность жителей города королевской династии во время войн короля Карла I с армией парламента.
Бристольские купцы богатели благодаря выгодной торговле с Новым Светом. Сюда поступало большое количество сахара и какао и отсюда в заморские колонии шли товары, произведённые в Англии.
Польский шляхтич Комарницкий, при содействии капитана Грина, быстро получил необходимые документы и отправился в ставку принца Руперта.
Англия в то время находилась в состоянии войны с Голландией. Монтехо слышал про это еще во дворце кардинала Ринальдини в Париже. Её в эту войну втянул король Франции Людовик XIV. В 1672 году английские и французские войска планировали вторгнуться в Голландию со стороны моря и суши. Английский флот был доверен королем Карлом II Английским своему брату герцогу Йоркскому. Герцог соединился с французским флотом графа д'Эстре, но в морском бою с голландским адмиралом де Ритером они потерпели поражение.
В новом 1673 году де Ритер намеревался заградить устье Темзы, где готовился английский флот, дабы не дать англичанам снова соединиться с французами. Командование своим флотом король Карл II доверил на этот раз принцу Руперту.
Пан Анжей сменил свой кунтуш польского шляхтича на скромное платье английского моряка. Его сопровождал капитан Грин. Оставить Комарницкого, плохо владевшего английским, одного было нельзя.
– Ты не доберешься до Лондона сам, друг. А я тебе помогу. Тем более что и у меня есть дела в ставке Руперта!
– Буду рад такому попутчику, капитан Грин.
По пути пан Анжей убедился, что в Англии простой люд неодобрительно смотрит на эту войну с голландцами на стороне Франции.
– С чего это так? – поинтересовался он у Грина.
Тот ответил:
– Голландцы протестанты, как и англичане. А наш король Карл хоть и протестант, но сочувствует католикам. А англичане их не сильно любят.
– А ты сам протестант?
– Я? Я был и протестантом, и католиком. Теперь я снова протестант. Для меня вопрос веры несущественный. Но и для тебя я думаю тоже?
– Да, – согласился Анжей. – Я выдавал себя и за католика, и за мусульманина, и за язычника.
– За язычника? – удивился капитан Грин. – Вот этого мне делать не приходилось. И какому богу ты поклонялся?
– Лунному богу великого сипы.
– А кто такой этот сипа?
– Так народ чибча-муисков именует своего короля. Я видел, как приносились человеческие жертвы. И я славил этого жестокого бога. Хотя в свое сердце я его не принял.
– Тебе много пришлось пережить, друг мой. И думаю, что ты станешь хорошей находкой для принца Руперта в Канаде.
– Не думал, что мне придется вернуться в Новый Свет. Жизнь играет со мной в странные игры.
– У Провидения свои пути. А можешь мне сказать, друг, где ты родился?
– Родился?
– Где твоя родина? Я понял, что тебя носит по свету, и ты уже можешь не привязывать себя к определенной стране. Но родина у тебя есть. Где она?
Анжей решил не выдавать своего истинного отечества. Некоторые тайны не подлежали разглашению. Он назвался поляком, который родился в Киевском воеводстве.
– Тогда те земли были частью Речи Посполитой. Но после большого восстания стали частью гетманской державы. А ныне они часть Московии.
– И ты много воевал?
– Я всю свою жизнь провел на войне. Я дрался с татарами, с турками. Затем в Турции, куда попал не по своей воле, снова дрался. Я сражался на суше и на море. Всего и не вспомнишь.
Капитан Грин подумал, что этому человеку пришлось пережить много больше чем ему…
***
Принц Руперт, герцог Камберлендский, был уже немолод, но все еще красив и обладал благородной осанкой истинного вельможи. На его адмиральском мундире, богато расшитом золотом, сверкал орден Золотого Руна.
Он радостно встретил капитана Грина и протянул ему руку для поцелуя:
– Грин! Старый дружище! Ты прибыл как раз вовремя! Мне сейчас как раз нужны такие старые морские волки как ты.
– Я весь к услугам вашей герцогской светлости. Но позвольте вам представить моего польского друга. Он прибыл к вашей светлости.
Принц посмотрел на пана Анжея. Он не знал этого человека, одетого как простой младший офицер королевского флота.
– Позвольте выразить мое почтение, вашей светлости, – сказал Анжей по-испански и низко поклонился принцу.
– Ты испанец? – удивился Руперт.
– Нет, ваша светлость. Но я очень плохо говорю по-английски. Но если вашему высочеству угодно говорить по-французски…
– Я владею испанским и французским одинаково. Но кто ты такой?
– О том написано в этом письме. Позвольте передать его вашему высочеству?
– Давай!
Он протянул Руперту рекомендательное письмо, полученное от сенатора Мортыньша. Тот быстро сломал печати и развернул лист. Прочитав, он внимательно посмотрел на Анжея.
– Здесь написано, что сеньор Федерико де Монтехо – кавалер высокого испанского ордена Алькантара, что приравнивает его к грандам испанского королевства.
– Я в своей жизни, ваша светлость, был подданным многих государств. Был я и подданным испанского королевства.
Принц понял, что перед ним один из авантюристов, которые составляли элиту наемных воинов Европы. Такие люди ему сейчас были нужны.
Руперт немного сменил тон в обращении с этим человеком, узнав о его принадлежности к ордену Алькантара:
–Я окажу вам покровительство, о котором меня просят. Но вы отправитесь со мной в плавание на моем корабле. Покажете, на что вы способны, сеньор кавалер!
Анжей преклонил колено и припал к протянутой ему руке…
****
В конце мая 1673 года французская и английская эскадры соединились. Голландский адмирал де Ритер не смог блокировать флот Руперта.
Дон Федерико де Монтехо, он же Федор Мятелев, находился на флагманском корабле принца «Король Джеймс». Флагман был большим пятимачтовым кораблем с двухярусными батарейными палубами.
На этот раз Монтехо был одет как офицер абордажной команды в коричневый кожаный колет, поверх которого была кираса, кожаные штаны до колен, белые чулки и башмаки с серебряными пряжками. Его голову венчал стальной шлем со страусовым пером.
Принц Руперт в шитом золотом адмиральском мундире, поверх которого была стальная кираса с золотой насечкой, стоял на шканцах22
Слуга, стоявший рядом, держал шлем принца.
Руперт повернулся к своим офицерам:
– Эскадра де Ритера перед нами господа!
– Это они, ваше высочество! – ответил принцу флаг-капитан (командир флагмана) опустив подзорную трубу. – Голландец готов дать нам сражение!
– Я от сражения никогда не бегал.
Принц снял шляпу и принял от слуги стальной шлем.
– Передайте приказ эскадре – принять боевой порядок!
Флаг-капитан отдал приказ просигналить кораблям, идущим кильвартерной колонной под ветром, принять боевой порядок. Исполняя команду, авангард английской эскадры лег в дрейф. Затем тоже сделали корабли центра и колонна, что шла с наветренной стороны. Установилась общая линия огня.
Трубачи флагмана заиграли сигнал тревоги, и моряки стали поспешно готовиться к сражению. Артиллерийские офицеры расставили людей у орудий: по десять человек у 36-футовой пушки, по девять – у 18-футовых.
Палубный офицер с пятью матросами стал у порохового погреба.
На шканцах штурман следил за штурвалом и сигнальщиками, что передавали приказы адмирала другим судам эскадры.
Флаг-капитану доложили, что судно готово к бою. Он доложил принцу:
– Ваше высочество, к бою имею полную готовность.
Затем последовали сигналы с других кораблей эскадры и от французских союзников.
Руперт обернулся к Фёдору:
– Вот и для вас дело, мой друг! Возьмите под свою команду одну из абордажных команд!
– Я готов, ваше высочество! – с радостью согласился Федор и, отдав честь адмиралу, спустился вниз с мостика.
Абордажный лейтенант принял его. Солдаты команды как раз получили оружие: ружья и пистолеты, гранаты, пороховницы, абордажные багры, топоры.
– Вы уже принимали участия в морских битвах? – спросил он.
– Да, – ответил Федор. – Это дело мне знакомо.
– За вами пойдут десять моих парней. Все отчаянные рубаки. Принц говорил, что вы как раз из таких. И все владеют французским языком.
Федор кивнул и посмотрел на свой отряд. Это были сильные парни и бывалые морские волки. Когда капеллан эскадры призвал всех к молитве, они это делали без усердия.
Затем мичманы объявили приказ принца:
– Сражайтесь смело во славу бога и короля! Всех кто не подчинится приказу или проявит трусость, наш господин принц Руперт, приказывает предавать смерти на месте без суда!
Корабли де Ритера шли на сближение с англо-французским флотом.
– Красиво идут! – лейтенант показал Федору на строй кораблей противника. – Де Ритер отличный флотоводец! Победа над ним это большая честь!
– Вы сражались с голландцами, лейтенант?
– В прошлом году. Тогда нами командовал герцог Йорк. Де Ритер нас здорово потрепал тогда. Я даже был ранен в правую руку. А вы, сеньор, где сражались на море?
– В бою с турками, – ответил Федор.
– С турками? С ними мне воевать не приходилось. Но говорят – они отчаянные.
– Не страшнее берберских пиратов. Вот те не бояться ни своего бога Аллаха, ни своего черта-шайтана.
Вскоре голландские суда подошли к англичанам на расстояние выстрела. Облако дыма поднялась над большим линейным кораблем флота де Ритера. Это был сигнал к началу боя.
Голландцы ответили залпами. Ядра почти не повредили флагмана английского флота. Но два небольших английских фрегата «Святой Иаков» и «Курьер» потеряли часть оснастки. Англичане ответили своим залпом.
– Они сейчас пойдут на абордаж! – перекричал грохот пушек лейтенант. – Вон тем судам достанется!
– Я вижу там линейный корабль французов!
– Это «Королевская лилия»! Два голландских фрегата, словно волки сейчас набросятся на неё!
Федор наблюдал за тем, как голландцы перебрались на палубу французского судна. Они были вооружены топорами и саблями. Другие прикрывали атаку мушкетным огнем, сметая с палубы французских солдат меткими выстрелами.
«Король Джеймс» снова был окутан пороховым дымом от залпа и Федор уже не видел, что происходило на «Королевской лилии»…
***
Через час и флагману английской эскадры пришлось отражать нападение абордажников де Ритера.
– Они сейчас пойдут на абордаж! – предупредил лейтенант. – Наш выход!
Федор понял, что пришло его время.
Стрелки с голландского корабля прикрывали абордажников мушкетным огнем. Со шлема Мятелева пулей сорвало перо. Его левый рукав был продырявлен дважды, но руку пули не задели.
Федор выхватил пистолет и выстрелил прямо в моряка что, схватившись за канат, летел на палубу английского корабля. Тот упал в море. Но другие абордажники достигли цели. Около двадцати человек вступили в схватку с английскими моряками.
– Вперед! – по-французски приказал Федор своим людям и бросился на врагов.
Он сразу зарубил одного человека. Это был рослый детина с топором. Клинок сабли Мятелева пронзил его грудь. Не успел он его высвободить, как на него налетел другой противник с абордажным клинком.
Фёдор отскочил в сторону, но вражеский клинок достал его и скользнул по кирасе. Противник стал делать новые выпады, а Мятелев стал отходить, и споткнулся о чей-то стальной шлем. Тут бы ему и смерть, но судьба хранила боярского сына. Кто-то позади выстрелом из пистоля снес голландскому абордажнику полголовы.
Федор схватил его саблю и снова бросился в бой. Палубу заволокло пороховым дымом. Всюду звучали выстрелы и крики сражавшихся людей. Сверху гремел голос принца Руперта.
– Капитан! Они прорвались к шканцам!
Федор бросился туда, даже не посмотрев, где его люди. Все сражались. Собирать их было некогда. Возле входных люков и на трапах шел бой. Голландцы рвались к принцу. Но подле Руперта была отличная охрана из мушкетеров и младших офицеров флагмана.
Рядом грянул выстрел, и Мятелеву обожгло щеку. Он ударил клинком, и враг свалился на палубу, уже мокрую от крови. И в этот момент он увидел человека в колете со шпагой и пистолетом в руках. Он шел к адмиральской каюте.
Мятелев понял, что это голландский офицер.
«Но адмирала в каюте нет! Он командует боем на шканцах! Чего ему нужно?»
Федор последовал за врагом. Тот отшвырнул с дороги слугу принца и ногой открыл двери каюты.
– Стой! – закричал по-французски Мятелев.
Через мгновение враг был внутри, и даже не оглянулся на крик за спиной.
Слуга застонал, увидел Федора и произнес:
– Спасите его!
Сын боярский бросился за голландцем, подумав, что в каюте человек. Но внутри был лишь враг, который оглядывал помещение.
– Я попросил сеньора остановиться!
Голландец ничего не ответил и поднял пистолет. Федор отпрянул в сторону, но выстрела не последовало. Раздался только сухой щелчок.
«Повезло»» – мелькнула мысль в голове у Мятелева.
Пистолет отброшен в сторону. Федор скрестил с голландцем клинки. У того длинная шпага с богато украшенной гардой. В каюте было тесно и потому развернуться голландец не смог. И Федор быстро его обезоружил.
– Спокойно, сеньор! Я не хочу вас убивать!
– Я ваш пленник! – на хорошем французском ответил офицер. – Опустите клинок, месье! Даю вам слово не сражаться более!
Федор убрал саблю от горла противника.
– Что вам нужно в каюте принца?
– Признаться, я желал убить фамильяра, месье, – признался голландец. – Он приносит удачу своему господину. И я решил избавить принца Руперта от его талисмана!
– Избавить от чего? – не понял Федор.
Голландец указал рукой на большого черного пуделя, что выбрался из под кровати принца.
– Вы хотели убить собаку? – удивился Мятелев. – Но что вам сделал этот несчастный пес?
– Это не собака, месье. Вы ошибаетесь.
– Так зачем вам понадобилось убивать собаку принца?
– Это не просто собака, месье. Это фамильяр, волшебный дух, что принял форму собаки. Это живое существо, в которое черный маг поместил частичку собственного духа.
– И вы рисковали жизнью ради этого?
Голландец кивнул в ответ…
***
После того как сражение утихло к вечеру и флоты разошлись, Руперт узнал, что сделал для него Федор. Оказалось, что принц весьма дорожил черным пуделем. Он обнял Федора и подарил ему свою шпагу усыпанную драгоценностями.
– Вы храбро дрались, сеньор кавалер! Вас недаром удостоили столь высоким отличием как орден Алькантара.
– Благодарю за добрые слова, господин адмирал. Но ваше высочество преувеличивает мои заслуги.
– Ни в коей мере. Вы храбрый воин и мне такие нужны! Держитесь меня, сеньор, и ваше будущее будет обеспечено!
Федор поклонился принцу. Он хотел спросить про пса, но не решился задать принцу Руперту такой вопрос. Тот мог счесть его бестактным…
***
Море, май, 1673 год. Граф Жан д'Эстре.
Посланец от командующего французским флотом графа д'Эстре, кавалер Жан де Рье, сеньор де Рошфор прибыл на «Короля Джеймса».
– Мой адмирал поздравляет вас с победой, принц! – сказал де Рье.
– Благодарю вас, сеньор, но это еще не победа. Больше того они сумели захватить корабль французского флота «Королевская лилия».
– Мы сумеем его отбить, ваше высочество. Для того я прибыл сюда от моего господина. Графу стало известно, что у вас в свите есть француз.
– Француз? У меня их несколько. Вы, о котором изволите говорить?
– Этого человека, ваша светлость, помнит, ибо он оказал вам услугу.
– Услугу? Мне сегодня оказали услуги с десяток офицеров моего флота.
– Я про того человека, что спас ваш талисман, принц.
– Так вы о моем испанце изволите говорить?
– Испанце, ваша светлость? – удивился де Рье. – Моему адмиралу он известен как француз.
– Имя этого человека Федерико де Монтехо.
– Испанский дворянин?
– Да. Просто он командовал абордажниками по-французски. Монтехо кавалер высокого ордена Алькантара, гранд Испанского королевства.
– Значит он высокого происхождения. Это еще лучше. Мой адмирал просит вашу светлость уступить его Франции.
– И для какой надобности мой человек нужен графу д'Эстре? Дело в том, что и у меня есть на него свои планы!
– Этот дворянин поможет нам отбить нашу «Королевскую лилию» у де Ритера.
Принц Руперт понял, что задание будет для Монтехо опасным. Но отказать д'Эстре он не мог. Французский адмирал мог обидеться…
***
В большой каюте стопушечного «Людовика», флагмана французской эскадры собрались высшие офицеры графа Жана д'Эстре. Сам граф был мужчина лет сорока с благородной осанкой. На его лиловом камзоле с кружевным воротником сверкал орден Святого Людовика.
Федерико де Монтехо по милости принца Руперта получил отличный костюм красного рытого бархата, украшенный золотым позументом. На его груди знак высокого ордена Алькантара, ибо скрывать это уже не было смысла. Принц раскрыл его инкогнито из чистого тщеславия. Мол, вот какие дворяне есть в его свите.
Над Федерико перед отправкой на «Людовика» поработал куафер принца. Его усам мог позавидовать самый гоноровый шляхтич в Варшаве, а узкая бородка была по парижской моде.
Монтехо отвесил поклон графу. Д'Эстре пожал ему руку.
– Рад видеть благородного гранда. Хоть мы сейчас не в дружбе с испанской короной! Но вы служите Англии, а, значит, нет ничего плохого в том, что вы послужите Франции.
– Я готов выполнить приказ, вашей светлости.
– Слухи о вашей рекой удачливости дошли до меня. И король Франции будет вам признателен!
– Что я должен сделать, ваша светлость?
– Наш корабль «Королевская лилия» захвачен людьми де Ритера, сеньор Монтехо. И я желаю отбить этот корабль обратно.
– Я готов сделать все, что в моих силах, господин граф!
Федерико еще раз низко поклонился…
***
Москва, июль, 1673 год. Приказ тайных дел.
Большой государев дьяк Дементий Башмаков получил срочное донесение из Варшавы от своего человека. Тот сообщал, что он спас испанского дворянина де Монтехо от смерти.
«А, как мне известно, тот испанец, вам весьма нужен. И благодаря вашей в нем надобности я и спас его от агентов Ордена, что намеревались лишить его жизни…»
Башмаков прервал чтение, ибо ему доложили о приходе дьяка Посольского приказа Елизара Вылузгина.
– Заходи, Елизар! Я ждал тебя. Есть срочная надобность!
– Али снова что приключилось? – Вылузгин сел на лавку рядом с хозяином.
– Приключилось! Моего человека в Варшаве пытались убить!
– Кто?
– Иезуиты. А стало быть, его раскрыли! Не поверили они, что он служит им.
– Пытались, – сказал Вылузгин, – стало быть, не убили?
– Нет. Его спас мой человек, что занимает большое положение
– А тот человек с положением – сенатор Речи Посполитой?
– Да.
– И как ты заполучил его? Не так просто иметь дело с гоноровыми шляхтичами.
– Поляки также нуждаются в деньгах. И мой сенатор не исключение. Я ему те деньги даю без скупости. Да он и от турок золото берет, не гнушается.
– Твой «испанец» спасен.
– Терять его не хочу, Елизар. Он мне еще нужен. Да что там мне. Большую службу великому государю он еще сослужит.
– И ты знаешь, где он?
– Он бежал в Данциг, а там сел на английский корабль. По дорогам Польши путешествовал под именем шляхтича Комарницкого. И здесь мне надобна твоя помощь, Елизар.
– Говори, Дементий.
– У тебя есть люди в Лондоне, насколько я знаю, Елизар.
– Тебе надобны мои соглядатаи в королевстве Аглицком? Такие есть.
– Кто они? – спросил Башмаков.
– Купцы.
– Мне надобно узнать добрался ли до места наш «испанец». Он был направлен к принцу Руперту, дяде английского короля. Но вот попал ли он туда и нашел ли покровительство принца? Этого я не знаю.
– Снаряжу гонца завтра. Но на сие время надобно, Дементий. Про то не забывай. Того в месяц не управить.
– Пусть будет, как будет, но торопись, Елизар. Дело государево!
– Али я не понимаю? Все сделаем! Али я не верный слуга великого государя всея Руси! Но ежели «испанец» у принца то, что помешает иезуитам достать его там? Принц особа известная и его ставка не место для того, кто желает скрыться.
– Однако принц особа значительная и не побоится выступить против Ордена если нужно!
– Не пойму я, Дементий, одного! Если за ним устроили охоту иезуиты, то зачем тебе такой человек? Что полезного он принесет, ежели его самого защищать надобно?
– А вот про это мне мало что известно. Я не знаю, почему его решили убить, и кто отдал этот приказ. Здесь одни предположения, Елизар. Может не Орден стоит за покушением? Может, поссорился наш «испанец» с некой особой значительной?
– Может и так.
– Он будет нам полезен в будущем в Османской империи. Там рука иезуитов не так сильна. А он изучил обычаи Востока и по-турецки лопочет словно турок природный. Да и удачлив он безмерно!
***
Башмаков после ухода Вылузгина еще долго сидел над донесением своего агента из Варшавы. Пан Мортыньш сообщал, что Орден заботится о победе Речи Посполитой в войне с турками.
Но боятся иезуиты не султана, а Белого царя Московского! И им нужна сильная Польша в противовес Москве. Они хотят остановить продвижение русских в Украине.
Новый Левобережный гетман Иван Самойлович заметно усилился и способствует делу великого государя. Правобережный гетман Дорошенко потерял многих сторонников, из-за своего союза с турками и татарами. Но он еще силен.
Дорошенко умный враг и его нужного сделать другом. Пусть он сам перейдет на сторону царя и это покажет многим в Украине правоту дела великого государя. Для этой цели Башмакову был нужен Мятелев…
***
Море, июль, 1673 год. «Королевская лилия».
Дон Федерико посвятил Жана де Рье, сеньора де Рошфора в свой план. Он предлагал захватить корабль с небольшим количеством людей.
– Но на корабле около 200 солдат призовой команды не считая матросов! – возразил де Рье.
– И что с того?
– А вы дон Федерико, предлагаете взять это судно с 20 солдатами? Это невозможно. Вас перебьют как курят!
– Нет! – Федерико хлопнул дворянина по плечу.
Тот был не совсем доволен фамильярностью, но не выразил своего недовольства. Сеньор де Рошфор принадлежал к высшей знати Франции, его предки были маршалами и министрами.
– Тогда объясните, сеньор де Монтехо, на что вы надеетесь.
– Ваши люди узнали, что на корабле новый экипаж.
– И что с того?
– Это наемники. Среди них почти нет голландцев. Де Ритер охотно нанимает пиратов из датчан и шведов. А этим господам все равно за кого сражаться.
– И вы уверены, что они перейдут на вашу сторону вот так просто? – засмеялся де Рье. – Вы не знаете пиратов, дон Федерико.
– Я знаю себя, сеньор де Рье…
***
К вечеру, на воду спустили большую шлюпку, в которой разместились 20 матросов и дон Федерико Монтехо. Людей для этого предприятия отобрал он сам. Все они были в прошлом пиратами короля Англии, и воевали с противниками своей державы на море и охотились за призами. От французов Монтехо отказался. Де Рье пришлось согласиться.
Одним из помощников Монтехо был капитан Грин. Он сам напросился в экспедицию, намереваясь тряхнуть стариной.
– Твой план хорош, друг мой, – тихо проговорил он, когда моряки взялись за весла. – Я согласен, что мы подойдем незаметно к кораблю. Голландцы и подумать не могут, что мы явимся отвоевывать корабль на одной лодке.
– В этом и есть секрет нашего успеха, капитан.
– А если что-нибудь пойдет не так? Ты думал про это?
– Это дело рисковое, и мы можем расстаться со своими головами. Но все зависит от моряков, что вплавь доберутся до судна и поднимутся на палубу по якорной цепи.
– Дай нам боже одолеть врагов.
Когда стемнело, они приблизились к кораблю «Королевская лилия». Трое моряков скинули кафтаны и сапоги. Они взяли с собой ножи и прыгнули в воду.
Монтехо не хотел рисковать. Подводить лодку к судну было опасно. Вдруг часовые заметят её и поднимут тревогу. Поэтому его моряки добрались до судна вплавь и тихо поднялись по якорному канату.
Грин всматривался вдаль.
– Тихо. Никто ничего не заметил, – сказал он.
– Они уже на судне, – прошептал Монтехо. – Главное, чтобы там все прошло без шума.
Вдали послышался всплеск воды. Монтехо понял, что в воду упало тело.
– Часовой! – он посмотрел на Грина.
Тот согласился.
Вскоре с корабля просигналили фонарем. Путь был свободен. Федерико приказал матросам взяться за весла. Вскоре они были у корабля и стали подниматься наверх по шторм-трапу.
Монтехо был первым. За ним следовал Грин.
– Молодец, Дик, – похвалил старый капитан одного из пловцов.
– Все прошло легко, – сказал тот. – Их часовые дремали и ничего такого не ожидали.
– Где каюта капитана? – спросил Федерико.
– Вон там. У французов она была там и не сомневаюсь, что голландский командир обосновался там же.
Грин первым подошел к двери и при помощи свого кинжала открыл её. Голландский капитан храпел на роскошной постели французского аристократа, что командовал «Королевской лилией» до захвата.
Вскоре капитан был связан по рукам и ногам и во рту его торчал кляп. В каюту между тем доставили штурмана. Это был худой швед со шрамом на лице. Он также был поднят с постели и ничего не мог понять.
Федерико пояснил ему:
– Твой капитан арестован. Я захватил корабль и его капитан теперь вот этот человек, – Монтехо указал на Грина.
Тот склонил голову и усмехнулся.
– Я теперь командую этой посудиной. Мое имя Грин. Капитан Грин.
– Грин? Не вы ли командовали некогда кораблем «Морской конь»?
– Было! – признался Грин. – Но это было давно.
– Легенды о ваших подвигах живы, сэр. Я Свен Баге, штурман. Так вы говорите, что захватили судно?
– Да, – сказал Грин. – Теперь я здесь командую. А как тебя сюда занесло, Баге?
– Нанялся к голландцам. Наше судно разбило о рифы, и у меня не было выбора.
– Так тебе все равно на чьей стороне воевать?
– Я не испытываю к голландцам большей любви чем к англичанам и французам. Я дал слово служить под командованием де Ритера. Но вы взяли меня в плен и освободили от слова.
– Тогда я беру тебя на мое судно, Баге.
– Стало быть, останемся на «Королевской лилии»?
– Нет. Эту посудину мы вернем французам. Слишком она неповоротлива для охотника за призами.
– Это верно, – согласился Баге.
– И много среди вас таких как ты?
– Со мной тридцать моих бывших товарищей. Мы плавали на одном судне. Трясли купцов.
– Тогда приведи их, Баге. И они поступят на службу к королю Англии Карлу.
– Но мои люди лучше послужат королю в роли каперов. Служба и регламентация королевского флота не по нам.
– Думаю, что капитан Грин того же мнения, – Монтехо посмотрел на старого капитана.
Тот хохотнул и сказал:
– Я готов тряхнуть стариной. Мы будем каперами, Баге.
– Тогда я и мои люди с вами, капитан Грин, на стороне английского короля.
Баге поклонился и ушел. Его отпустили. Капитан Грин сказал:
– Пусть идет. Я знаю таких парней. Ты все правильно рассчитал, друг. Мы захватили корабль…
***
Жан де Рье был искренне удивлен и не мог поверить, что видит перед собой королевский корабль. «Королевская лилия» была возвращена. При этом ни один человек не погиб и в ряды английского флота влились новые моряки.
– Не хотите поступить на службу к королю Франции, сеньор? – спросил де Рье Монтехо. – Мой король умеет ценить преданность и вознаграждать за мужество.
– Простите, меня сеньор, но я уже служу принцу Руперту.
– Но это до конца кампании. А потом вы станете свободны, кабальеро. И протекция моего адмирала вам обеспечена. А слово графа д'Эстре кое-чего стоит. Вас ждет хорошая карьера.
– Пока я не могу ответить вам, сеньор, – уклончиво сказал Федерико.
– Подумайте! Ваша судьба в ваших руках.
Федерико де Монтехо обещал подумать и после парадного обеда у графа д'Эстре он снова отбыл на корабль принца Руперта Пфальского…
***
Руперт уже был наслышан о его успехах и пригласил к своему столу.
– Мы отправляемся в порт Гаврич для приема десанта, – сказал он. – А затем пойдем к Схоневельду и осуществим высадку. И эта война будет закончена!
– Сухопутные операции мне более по душе, – сказал Монтехо.
– Не скромничай, кавалер! Ты отлично воюешь на море. И я сам видел тебя в бою на моем корабле. Мы завершим эту войну, и я сам представлю тебя ко двору. А затем, для тебя будет работа в Канаде! Сама судьба подарила мне тебя.
– Ваше высочество, желает вести войну в Новом свете?
– Я говорю не о войне, кабальеро. Но что скажешь о дальнем путешествии?
– Я готов покинуть Европу, ваше высочество.
– Знаю, что за тобой идет охота. Перешел дорогу иезуитам?
– Не совсем так, ваше высочество.
– Я отныне твоя защита. Принц Руперт может многое…
***
Но Руперт и граф д'Эстре просчитались. Несмотря на то, что в эскадре Руперта было 50 линейных кораблей и 10 фрегатов, а у французов 27 линейных кораблей и 5 фрегатов, разгромить эскадру адмирала де Ритера они не смогли. Приказа о высадке десанта, после морского сражения так и не последовало.
Урон союзников был так велик, что им пришлось возвращаться домой для ремонта судов. Затем в конце августа 1673 года французы отвели корабли в Брест.
Принц вернулся в Уайт-холл ко двору своего короля. Федерико де Монтехо последовал за ним. В Англии слишком сильным стало недовольство этой войной на стороне короля Франции. Даже при дворе рос ропот против недальновидной внешней политики Карла II Стюарта…
***
Англия, декабрь, 1673 год. Лондон, Уайт-холл.
Король Англии и Шотландии Карл II, получил прозвище «веселый монарх» и при его дворе царили весьма свободные нравы. Дон Федерико де Монтехо был представлен ко двору короля принцем Рупертом и был милостиво принят.
Карл II удостоил его беседы и спросил, нет ли у кабальеро намерения перейти на службу французского короля.
– Адмирал его величества короля Людовика XIV граф д’Эстре просил меня об этом. Но я даже не знал, что такой испанский дворянин есть в моей армии. И знаете, что сказал мне граф, дон Федерико? Королю следует знать своих храбрецов. Он о вас высокого мнения.
Монтехо поклонился королю.
– Не напомните, что вы такого сделали, сеньор? – спросил король по-французски.
За Монтехо ответил принц Руперт:
– Я недавно говорил государю о подвигах дона Федерико на службе вашего величества!
– Ах, это о вас говорил наш любезный герцог! – король протянул Монтехо руку и тот поцеловал большой рубин на пальце монарха. – Простите меня, дон Федерико. Я слишком забывчив. А мои министры не желают запоминать всего, что может мне понадобиться.
– Я слишком небольшая фигура, чтобы великие монархи утруждали себя моими подвигами, ваше величество. Для меня было счастьем сражаться среди доблестных моряков вашего величества.
– Вы весьма любезны, дон Федерико. Вас принимали в Мадриде при дворе?
– Я уже говорил вашему величеству, – снова вмешался принц Руперт, – что дон Федерико удостоен испанским королем Карлом звания кавалера ордена Алькантара!
Король ничего не ответил принцу. Его отвлек герцог Бекингем, член Тайного совета, или «кабального министерства» которое вершило делами Англии, вместо веселого короля.
Руперт взял Монтехо под руку и отвел в сторону.
