Владимир Григорьевич Колычев Телохранительница

– А если подстава? – Захар вопросительно глянул на него.

– Да, кто стрелял в Ставра? – кивнул Жак.

– И Ставра убрали, и нас подставили, – сказал Рапс.

– Ставр себя подставить не мог, – пожал плечами Жак. – Но Жанна с нас спросить могла.

– Там не столько Жанна, сколько Патрик, – подсказал Рапс.

Патрик произвел на Захара сильное впечатление. Это был враг, достойный уважения. Но церемониться он с ним не собирался. Патрик действительно мог нанести удар – в отместку за Ставра. От первой пули Захар увернулся, но в любой момент мог последовать второй выстрел.

– Со Ставром нужно заканчивать, – вздохнул Жак.

– И с кого начать? – спросил Захар, тяжело глянув на него.

Да, он выбрал Зойку, но и Жанна по-любому ему дорога, и он не хотел бы ее убивать.

– Начнем с Патрика, – ответил ему таким же пристальным взглядом Жак. – У него к тебе личные счеты. Он собирался тебя убить.

– На дуэли.

– Это и есть дуэль. Или ты его, или он тебя…

– Будем думать.

– Некогда думать, пора решать.

– Будем думать, – упрямо повторил Захар.

Он здесь главный, и ему решать, что здесь делать и когда.

– Смотри какая! – подал голос Тюха.

Из «Фольксвагена» вышла роскошная блондинка в норковой шубе. Поежилась на морозе и ускорила шаг, чтобы поскорее скрыться в теплой утробе больницы.

– Любовница Ставра, – сказал Жак.

Он так и не смог поменять свою в хлам убитую «восьмерку» на более достойную машину, поэтому приходилось выслеживать Патрика на этом драндулете. Захар не в курсе, он пока думает, как быть. А Жак уже в деле. Тюха с ним. На лицах – накладные бороды, стволы под сиденьями. Тюха боец конкретный, проверенный, Жак в нем не сомневался. И в себе тоже.

– Во блин! Он же старпер!

– Зато ты молодой. Но без «бабок».

– К такой без «бабок» не подходи, – согласно кивнул Тюха.

– Ничего, и ты заработаешь.

– Ага… Пока тут заработаешь, она сама бабкой станет…

Варвара, любовница Ставра, вернулась минут через двадцать, и не одна, ее сопровождал Патрик. С ним была охрана – два человека, но в машину к Варваре он сел без них, и «Фольксваген» тут же тронулся с места.

– А мы почему стоим? – удивленно спросил Тюха.

Жак не торопился ехать за ними.

– Успеем. – Жак смотрел на иномарку, в которой находились телохранители Патрика. Он мог поехать за Патриком, а эти – сесть ему на «хвост».

– Думаешь?

– Знаю… Знаю, где живет эта сучка, – усмехнулся Жак и, немного подумав, добавил: – В ловушке она живет.

Он знал историю, с которой началось их движение. У сестры Захара был любовник, который баллотировался на пост мэра. А у Ставра был свой кандидат, который мог проиграть Горошину. Ставр дал отмашку на Лилю, ее избили, выдав за жертву любовника. Захар устроил на Ставра охоту – сам выследил его, сам приставил нож к его горлу и, если бы не Жанна, убил бы… А взял Захар Ставра на квартире у Варвары. Он приехал к своей любовнице без охраны, а там Захар…

Сейчас на эту же квартиру едет и Патрик. И, судя по всему, охрана не собирается его сопровождать. Вот и скажи, что Варвара – не ловушка для мужиков.

Есть люди, которые сначала думают, потом делают. А есть и такие, у которых как раз наоборот. Варвара где-то посередине. Она и делает, и думает одновременно. И неизвестно, когда наступит прозрение – до или после. Сегодня в ней щелкнуло «до». Она должна была понимать, зачем Патрик едет к ней домой. Понимала, но все равно привела его к себе.

Патрик встретил ее в больнице, сказал, что нужно быть осторожной, она испугалась, и он принял меры. Поэтому они здесь. И он готов ее защищать.

Варвара нравилась ему давно, причем даже больше Жанны. Да и сама она оказывала ему знаки внимания. Но Патрик не мог позволить себе завести шашни с любовницей босса. Даже после того, как фактически оказался на самой вершине пирамиды, которую создал для себя Ставр. Был «сход», Фадей жестко поставил вопрос, и никто не посмел сказать против Патрика ни слова. Даже Мавр промолчал, хотя он и рвался к власти.

Но Мавр затаился. Может, только и ждет момента, когда его главный конкурент оступится. А Патрик уже совершил ошибку, приехав к Варваре.

– А где охрана? – спросила она.

– А я?

– Ну, ты же не можешь здесь остаться?

– Если попросишь, останусь.

– А Жанна? А Ставр?

– М-да, – вздохнул Патрик. Оказывается, он ничем не лучше Варвары с ее «поздним зажиганием». Не надо было ему ехать сюда, а его занесла нелегкая. – Давай по чайку, и я пойду.

– А охрана?

– Охрана будет. Но во дворе…

Он вышел из подъезда, выдохнул из себя воздух, сунул в рот сигарету, щелкнул зажигалкой и глянул в сторону выезда, откуда могла появиться его машина с телохранителями.

– Ну, Тюха! – Жак мог бы выстрелить и сам, но Патрик стоял со стороны Тюхи, ему и раздача в руки.

Он остановил машину почти вплотную к Патрику. Одной рукой Тюха опустил окно, а другой навел пистолет на цель. И сразу выстрелил.

Жак видел, как пули дырявили Патрику куртку и впивались в живот. Патрик упал, и только тогда Тюха прекратил стрелять.

– Уходим! – подхлестнул самого себя Жак.

Он за рулем, ему «гнать лошадей». Лишь бы только его «старушка» не сдохла раньше времени.

Автосервис разместили в старых боксах для законсервированной техники. Там и ремонтный цех, и парковка, а скоро будет и отдельная территория. Лукич уже ставит ограждение, и ворота сделают. Пару боксов из того же ряда отдали под пошивочный цех. У Зойки родилась безумная идея – ставить в городе бутики и продавать в них дорогую брендовую одежду, которая станет заманухой для покупателей. А главный товар – дешевые, но качественные футболки. Зашел человек в бутик, осмотрелся, облизнулся, матюгнулся. А тут вдруг майки, футболки по доступной цене. Почему бы не взять парочку, а потом хвастаться, что шмотье из дорогого магазина. Должно сработать, хотя Захар в этом не был уверен. Но она твердо стояла на своем. Работа уже идет – цех подготовили к ремонту. Отделкой заниматься еще рано.

– Морозы спадут, и начнем, – сказала Зойка.

Они стояли посреди холодного бокса. Раньше здесь и отопление было, но трубы давно уже замерзли.

– Давай лучше домой поедем, – озадаченно поскреб щеку Захар.

Зойка согласно кивнула, и они, выйдя из бокса, направились к машине.

Вдруг Зойка остановила его, обняла за шею, потянула на себя… И в этот момент прямо в лоб Захара с силой ударился летящий на бешеной скорости шмель. Удар был настолько сильный, что в голове у него зазвенело. И обжигающая боль осталась…

Шмель?! Какой в январе может быть шмель?

Он резко подался назад, втолкнул Зойку обратно в бокс и упал на ледяной пол вместе с ней.

Она, еще ничего не понимая, засмеялась, но тут же осеклась, заметив рану на лбу. Захар провел по ней рукой и увидел кровь. Не шмель это был, а снайперская пуля. Просто прошла она по касательной, хотя должна была попасть Захару в висок. Это Зойка потянула его на себя, чем и спасла ему жизнь.

– Что это? – нависла она над ним, но голос ее прозвучал откуда-то издалека, растворился в колокольном гуле, которым была наполнена голова, и сознание мгновенно погрузилось в темноту…

Бронежилет кевларовый, третьего класса защиты. Выстрел из «ТТ» в упор пробивает его насквозь, но по Патрику отработал «ПМ». Броня выдержала удары, но как же больно! Ощущение такое, словно по нему пробежало стадо слонов. Ноги отказывались поднимать отбитое тело, а подниматься с земли надо, иначе боль разорвет на части.

– Патрик!

Боб схватил его за одну руку, Квинт – за другую. Они подняли его, потащили к машине. Но боль не отступала, напротив, стала совсем невыносимой.

– Что за уроды? – спросил Боб.

– Это вы про себя? – скривился Патрик.

– Ну извини, не успели… То надо ехать, то не надо, – огрызнулся Квинт.

– Заткнись! – процедил Патрик.

– Хрена стоим! В больницу давай! – толкнул Боб своего дружка.

Патрик с трудом открыл глаза. Досталось ему – шесть пуль в один бронежилет. Хорошо, в голову не стреляли.

– Это Захар, я знаю… – едва слышно проговорил он.

– Он в тебя стрелял? – настороженно спросила Жанна.

– Нет. Но из его команды…

– Кто?

– Не могу сказать… Там грим был… Просто глаза знакомые… Я вспомню, скажу…

– Это война?

– Ты сейчас должна ехать домой и закрыться там.

– А ты?

– Я завтра… Сегодня вряд ли… Завтра…

Патрик закрыл глаза и погрузился в обезболивающий сон. Врачи говорят, что внутренние органы целы, жить будет. Не так все плохо, как могло быть, но и хорошего мало.