Влада Ольховская
Сезон псовой охоты
Получается, Вика – штатный переводчик? Странно, что Людмила послала на встречу, да и вообще привлекла к этому делу именно ее. Но это уже их внутренние дела.
– Да нет, я и сам справлюсь! Главное, что все прояснилось.
– Да если бы прояснилось. – Вика повернулась к аквариуму, на который недавно смотрел Марк. – Ясности в этом деле как раз остро не хватает!
– Вы о чем?
– Да так, не обращайте внимания, – просто мысли вслух.
Поздно. Любопытство его уже было задето. Марк ожидал продолжения:
– И все-таки?
– Просто… До того, как Людмила Аркадьевна попросила меня об этой услуге, – собрать материал, – я от всех этих дел держалась подальше. Ну не мое это! И кровавые подробности убийств я смаковать не люблю, и в детектива играть. А тут как-то само собой все случилось, сложилось воедино, и… В общем, у меня есть подозрение, что все эти убийства, расписанные в прессе истории о маньяке – все это только для отвода глаз. На самом же деле происходит что-то совершенно иное.
В иной ситуации Марк бы, может, нашел ее заявление смешным. Но тема разговора не годилась для шуток, да и взгляд ее был слишком серьезным.
– С чего вы это взяли? – только и спросил он.
Вместо ответа Вика достала из рюкзака небольшой лист бумаги со списком имен.
Глава 3
Согласно рекламе, аромат кофе, в виде легкого дымка разлетающийся по дому, должен гарантированно разбудить мужа. Улыбающийся супруг тут же проснется и заявится на кухню, где его уже ждет сияющая нереальным – для раннего утра – счастьем жена. Гармония и идиллия!
Но их маленькая семья под это сказочное рекламное клише явно не подходила. Во-первых, кофе Вика всегда варила только для себя, поскольку Сальери его не признавал, называя вредным напитком. При этом «сознательный» итальянец не моргнув глазом глушил водку, текилу и даже абсент. Во-вторых, ранним утром ее мужа не то что запах кофе – выстрел из пушки разбудить не смог бы. Разнести в клочья – да, разбудить – нет.
Вика понятия не имела, когда он пришел. Она вчера вернулась домой поздно, благо Марк согласился ее проводить. В квартире на тот момент не было ни намека на присутствие сеньора Сальери. А теперь на полу в прихожей валяется куртка, один ботинок под столом, другой – почему-то – на крючке для шляп висит. Женское счастье домой вернулось!
Исключительно из любопытства Вика направилась к спальне супруга. Приоткрыв дверь, она заглянула в комнату – и увидела именно то, что и ожидала. Сальери даже не дополз до кровати: уснул на груде разбросанных по всему полу вещей, напоминавших подстилку в берлоге у медведя. Но он как-то умудрился стянуть майку: валялся в одних джинсах. Благодаря его привычке спать на животе Вика могла разглядеть надпись фломастером на спине супруга: «Он мой!»
Понятно. Одна из его девочек привет передает. Несмотря на свой неадекватный образ жизни, на отсутствие женского внимания Сальери не жаловался, и это оставалось постоянным источником Викиного удивления. Молодые девицы, особенно провинциалки, гроздьями вешались на смазливого – если его как следует отмыть! – итальянца: у них он почему-то ассоциировался с богатым образом жизни и возможностью переехать в мир роскоши.
Сальери никому в нежных чувствах не отказывал. В связи с этим он гордо именовал себя джентльменом. Вика же придерживалась более приземленной версии: кобель – он и в Италии кобель. Однако к серьезным отношениям с дамами самопровозглашенный джентльмен не рвался, поэтому, как и Вика, носил на безымянном пальце кольцо из белого золота. Как только очередная девочка-«одноночка» начинала прозрачно намекать на серьезные отношения, Сальери делал большие грустные глаза и рассказывал, что он не может оставить жену, хоть и не любит ее больше. И девицы покупались на это, жалели его и вновь раздевались. Вика в итоге пришла к выводу, что супруг мастерски подбирает партнерш примерно одного интеллектуального уровня с собою.
Ни о какой обиде и уж тем более о предательстве с его стороны и речи не шло, но и в стороне она остаться не могла. Вика не поленилась, сходила в свою комнату за фломастером, склонилась над сладко сопевшим супругом и дописала: «Б/у, пробег два года, барахлят тормоза. Да забирай!» Сальери, как и стоило ожидать, продолжал мирно спать. Вика, изо всех сил сдерживая смех, удалилась.
Вот такая получилась семейная жизнь. Хотя все это, конечно, смешно. Порой ей хотелось, чтобы у нее было все так, как в рекламе – банально, но по-семейному, тепло… Только с кем – с Сальери? Он как припрется в ее комнату в своих гаремных шароварах, в растаманской майке и с дредами, так уже никакой романтики и не хочется!
Нет, для нормальной семейной жизни нужен кто-то более… мужеподобный. Вот как Марк, например. Уж он бы в рекламную картинку чудесным образом вписался! Спортивная фигура, безупречная прическа, идеально сидящий костюм, голливудская улыбка – прямо на постер можно его снимать!
Хотя, исключая редкие зарисовки в воображении, такой тип мужской внешности Вику не привлекал. Скорее, настораживал. Страшно представить, сколько времени на уход за собой он тратит! А косметики мужской у него сколько! А самооценка какая! Если даже на потрепанного неопрятного Сальери девицы засматриваются, то за этим они вообще бегать толпами должны. А он небось как принц среди них ходит…
Подумав об этом, Вика почувствовала растущее раздражение. Хотя сам Марк, как ни странно, ничего не сделал, чтобы как-то подкрепить ее теорию о принце. Общался с ней приветливо, снобизма не выказывал, проявлял искреннюю заинтересованность. Но образ голливудского красавчика не позволял ей расслабиться, и Вика ждала подвоха.
«Ты – сумасшедшая баба», – грустно объявил ее здравый смысл.
«Зато я осторожная, – парировала Вика. – Уж лучше с Сальери оставаться! Он хоть понятный и простой».
«Как валенок!»
«Мне хватает! Для жизни это как раз хорошо».
«Для любви – нет».
«Да побоку мне!»
Здравый смысл сдался. Когда речь заходила о любви, смысл этот явно играл не на своем поле. Да и Вика объект своих романтических интересов представляла как-то иначе. Уж точно не в образе штампованного офисного клерка! Но именно с ним ей и предстояло общаться в ближайшие дни. Людмила, получившая в аварии не только перелом ноги, но и богатую коллекцию синяков и ссадин, отлеживалась дома. Поэтому курировать гостя из Германии предстояло Вике. Не самая плохая работа, кстати, гораздо проще, чем ее обычные повседневные дела.
Если бы еще список этот таинственный над душой не висел! При воспоминании о нем улыбка мгновенно исчезла с ее лица. Вот ведь зараза…
Она не хотела думать об этом, но не думать не получалось. Как же так вышло, что две молодые здоровые женщины погибли практически одновременно? Хотя нет, не погибли, были убиты! Рита якобы стала жертвой маньяка, еще одна женщина, София, попала под машину, вроде бы это – несчастный случай. А что, если не было никакого несчастного случая, как не было и маньяка?
Вика не относилась к людям, которые строят подобные теории заговора для собственного удовольствия из-за того, что страдают личной паранойей. Если бы не одно важное обстоятельство, она бы просто выполнила поручение Людмилы и отстранилась от всего этого. Но ведь ее имя значилось в списке! София шла под номером пять, Вика – под номером семь. Если ее смутные подозрения имеют хотя бы отдаленное отношение к реальности, нужно что-то делать!
Отправляться на тот свет Вике совсем не хотелось, но она понятия не имела, как ей следует поступить. В полицию пойти? Да ее на смех поднимут – в лучшем случае! В худшем – посоветуют обратиться к психиатру. Нанять частного детектива? Он тоже не воспримет ее опасений всерьез, изобразит бурную деятельность, и все, да еще и деньги за это с нее сдерет. Вика детективными историями никогда не увлекалась, даже книги и фильмы на эту тему игнорировала, а тут – на тебе!
Как ни странно, единственным человеком, кому она рассказала обо всем, был Марк. И теперь Вике было стыдно. Человек, по сути, совсем незнакомый, а она какой-то бред понесла! Не хотелось даже представлять себе, какого он теперь о ней мнения. А ей ведь с ним еще работать предстоит! Вика взглянула на часы. Минут пятнадцать, чтобы выпить кофе, у нее есть. Потом приедет Марк. Самостоятельно приедет, что удивительно. Изначально предполагалось, что возить его будет водитель Людмилы, но эта идея немцу не понравилась. Вика честно Марка предупредила, что она машину не водит, однако это его не волновало.
– Мне проще обзавестись автомобилем, – объявил Марк. – Ни от кого зависеть не буду! Я не на один день приехал, права у меня есть, аренда – дело нехитрое.
Он не вдавался в подробности, а она не настаивала. Стоило сразу догадаться, что человек его уровня не собирается в метро кататься. А с такси постоянно связываться – себе дороже. Вика думала, что встречаться они будут в офисе, а он предложил заезжать за ней, но так даже лучше.
Ровно в назначенное время под ее окном просигналил гудок. Выглянув во двор, Вика увидела серебристый «Фольксваген Тигуан», каким-то чудом проехавший мимо густо облепивших обочину машинок поменьше.
«Немцы – они и есть немцы! – подумала она. – Идеальная пунктуальность – и «фольк». Что будет дальше – флажок со свастикой?»
Опаздывать ей не хотелось, поэтому она быстро обулась, накинула пальто и выбежала из квартиры. Шарф Вика на шею наматывала, сбегая вниз по лестнице.
Марк ждал ее возле машины. На этот раз вместо строгого костюма он надел черные джинсы и спортивную куртку.
«Под местных мимикрирует, – оценила его наряд Вика. – Тоже мне, Штирлиц!»
Раздражение ее возросло, но ей не составило труда скрыть эмоции. Профессионал она, в конце концов, или нет?
Марк открыл перед ней дверцу и сел за руль.
– Куда поедем сначала? – полюбопытствовала Вика. – Вершить великие офисные дела?
– Вообще-то, у меня было другое предложение… Как насчет того, чтобы навестить родственников той женщины, которую сбила машина?
– Что? – Вика удивленно уставилась на него, пытаясь сообразить, к чему он клонит. – Какая тут связь с контрактом? Вы, должно быть, неправильно меня поняли… Та женщина не имела никакого отношения к агентству. У нас работала только Рита Крылова, она стала последней жертвой психа. А София и список… это уже мое личное дело, мне не стоило вас всем этим грузить.
– Да все я понял правильно. Вы же сами заметили, с русским языком у меня проблем нет. Просто я вижу, что вас это серьезно беспокоит.
– А как же… дела?
– Особой спешки нет, – заверил ее Марк. – Если бы ситуация была критической, я бы не распоряжался своим временем так свободно. Но пока что можно себе это позволить. Я буду рад, если вы что-то выясните, это поможет вам успокоиться.
Вика понятия не имела, как к такому предложению отнестись. Зачем он все это затевает?.. Ради шутки? Но смешного тут ничего нет. Если по какой-то другой причине, то он такой же псих, как и городской убийца! Кто захотел бы разбираться во всем этом ради собственного удовольствия?
Собственно, Вика как раз была заинтересованной стороной, но ей такое и в голову не пришло бы – поехать к чьим-то родственникам и о чем-то беседовать с ними. Это вообще нормально? Вике показалось, что так никто бы не поступил. А с другой стороны, что ей делать? Бояться все время? Есть ведь вероятность, что ее смутные подозрения вполне оправданны!
На его лице не было и тени насмешки, глаза Марка оставались серьезными. Вика не знала, как ей поступить, хотя в людях она разбиралась неплохо. Не зря он ей с самого начала не понравился!
И все же…
– Если честно, я понятия не имею, кто эта женщина, мы же с ней не были знакомы.
– А что, в России нет справочников, по которым можно найти человека? – удивился Марк. – Если знать имя и фамилию, это не так уж сложно… По крайней мере, на Западе – так, а как в России – не знаю.
– У нас, между прочим, тоже не каменный век, все есть, в том числе и справочник! – мгновенно оскорбилась за державу Вика.
Он прав, найти человека, обладая его данными, не так уж и сложно. Но… опять же, не предложи он ей это – Вике бы и в голову не пришло ничего подобного. Она не была уверена, что поступает правильно, просто чувствовала, что это – верное направление расследования.
Он сидел за рулем, она тем временем искала в интернете адрес. Обладательниц таких имени и фамилии в Москве оказалось немало, поэтому Вика решила ориентироваться в своих поисках на район, где было совершено убийство.
Чем ближе они подъезжали к нужному дому, тем сильнее волновалась Вика. В какой-то момент она даже забыла, что обязана сохранять на лице дружелюбную полуулыбку.
Марк это заметил.
– Виктория, прошу прощения… можно к вам на «ты»?
– Уже, думаю, можно…
– Благодарю. Так вот, я не совсем понимаю, почему наши поиски так смущают тебя.
– Потому что речь идет о совершенно чужих людях! – отозвалась Вика. – У них горе в семье случилось, они только-только оправились после утраты близкого человека, и тут я… являюсь. А я им кто? Да вообще никто, даже не дальняя родня, скажем, из Магадана!
– И что? У тебя есть причина обратиться к ним за сведениями, ты делаешь это не потому, что тебе развлечься больше нечем!
Он искренне не понимал, что именно ее смущает. Это уже черта характера многих иностранцев… Сальери – такой же. Если ему что-то нужно и это не запрещено законом, он просто пойдет напролом, и все. Если же запрещено – тоже не факт, что он отступит, просто будет действовать аккуратнее. Так что Марк, может, и родился в России, но к немцам он все-таки ближе. Хотя сейчас в этом как раз его преимущество.
– Можно задать личный вопрос? – покосилась на него Вика.
– Можно.
Он явно напрягся. Наверно, ожидал, что она действительно спросит о чем-то личном, – а раз ожидал, значит, ему есть что скрывать! Но Вика не собиралась вытаскивать скелеты из его шкафов, ее интерес был куда прагматичнее:
– Почему ты помогаешь мне?
Как она и ожидала, он расслабился.
– Потому что я так хочу. Ситуация действительно очень неприятная, если бы я был на твоем месте, я бы тоже забеспокоился. Да мне и нетрудно помочь тебе.
Не аргумент. Но они уже приехали, времени на споры и расспросы больше не было. Марк припарковал автомобиль во дворе относительно нового панельного дома, к которому их привел навигатор. В разгар рабочего дня проблем со стоянкой не было – и хорошо, потому что машину Марк арендовал большую.
– Ностальгия по родине? – Вика кивнула на «Фольксваген».
– Все куда банальнее: мне просто привычнее водить машину именно этой марки.
Вика очень волновалась, а Марк оставался абсолютно невозмутим. У нее возник соблазн перекинуть все это дело на его плечи – пусть сам ведет разговор с родственниками погибшей, если он такой умный! Но это было бы уже слишком. Она не ребенок, чтобы за чьей-то спиной прятаться.
Номер нужной квартиры на домофоне Вика набрала лично. Она понятия не имела, кто ей ответит, да и ответят ли вообще. Например, Рита Крылова жила одна, после ее смерти квартира стоит пустая. Что, если и с Софией та же история? Но нет, ей все же вскоре ответили. Женский голос спросил:
– Кто там?
– Здравствуйте, меня зовут Вика. Я бы хотела поговорить с вами… о Софии.
Пара секунд молчания, и новый вопрос:
– А вы, собственно, кто?
Спросить-то легко, ответить – сложно!
– Я… Не то чтобы ее подруга… У нас была общая знакомая, Рита. Рита Крылова. Это из-за нее я бы и хотела поговорить о Софии.
Прозвучало все это не очень-то убедительно. Если бы к Вике заявилась незнакомая девица с подобными разговорами, она бы и не подумала открыть дверь. Может, даже полицию вызвала бы. Вика все это понимала, но и врать не хотела. Да и что тут соврешь?
Как ни странно, для ее невидимой собеседницы ее слова явно имели какое-то значение. Домофон запищал, оповещая ее о том, что дверь открыта.
Они поднялись на второй этаж. Одна из трех дверей на площадке была приоткрыта, оттуда выглядывала женщина лет тридцати пяти. Возможно, она была и моложе, но потрепанный махровый халат и замотанная полотенцем голова еще никому красоты и молодости не добавляли.
– Это вы мне звонили? – настороженно спросила она.
– Ну да… Это было минуту назад, – напомнила Вика.
– Еще раз: кем вы приходитесь Софии? Зачем пришли сюда?
– Честно: о Софии я ничего не знаю. Но недавно умерла Рита Крылова, она была знакома с Софией. Я подозреваю, что Софию… убили, это не был несчастный случай, поэтому и пришла сюда. Я даже не знаю, кто вы, не знала, окажется ли кто-то у Софии дома… Я надеялась на удачу.
– Про Риту я ничего не скажу, я ее не знаю. А о Софии – побеседую с вами… Наконец-то я перестала быть единственной, кто считает случившееся именно убийством! Заходите, подобные разговоры в подъезде не ведутся.
Она посторонилась, пропуская их в квартиру. Первым, что почувствовала Вика, была вонь – концентрированная, ужасная, вызывающая слезы на глазах. При этом в коридоре было довольно чисто, однако живые источники жуткого запаха уже встречали их, недовольно подергивая хвостами при виде чужаков.
Помимо этой женщины, в квартире жили кошки. Намного больше кошек, чем было бы разумно поселить в небольшой «двушке». Уже с первого взгляда Вика насчитала добрую дюжину, а уж сколько их скрывалось в комнатах – неизвестно.
Кошки были везде, спрятаться от них было бы просто нереально. Хозяйка квартиры не обращала на них внимания, как на привычный элемент интерьера. Вика оставила на шее шарф, через который можно было бы дышать, прикрыв нос. Марк умело делал вид, что все в порядке, но Вика сомневалась, что он не заметил вони. Хроническим насморком он вроде бы не страдает!
Женщина провела их в гостиную, указала на диван, стоявший возле журнального столика, сама села напротив, в кресло. Мебель была чистой, но Вика никак не могла избавиться от ощущения, что она наступила в… во что-то кошачье.
– Меня Вика зовут, а это Марк, мой друг. – Вика упомянула об этом еще раз, просто на всякий случай. Нельзя сказать, что взгляд у женщины был полностью адекватный.
– Я Инна. София была моей сестрой… сводной, но это неважно. Мы росли вместе, жили тоже вместе, в этой квартире.
– Так почему вы считаете, что смерть Софии была убийством?
– Ну, она по-любому была результатом убийства, вы только вспомните, отчего она умерла!
Да уж, с этим не поспоришь. Удар капотом автомобиля никак нельзя отнести к естественным причинам смерти.
– Но я все равно думаю, что это не несчастный случай, как все говорят, – продолжила Инна. – В полиции считают, что тот пьяный урод просто не справился с управлением, такое ведь часто случается. Только я не верю в подобные совпадения!
– Совпадения?..
– Ну да! Смерть Софии – как бы случайно – совпала со всеми этими судебными делами. Разве это нормально?! Разве нечто подобное случается просто так? Нет: ей и до этого угрожали, когда она с судом связалась! Я пыталась указать на это обстоятельство полиции, но они только отмахиваются! Вроде бы подобные угрозы – типичное дело, одно с другим никак не связано. Но они сами говорили, что на той улице проезжая часть широкая и вокруг было пусто! С чего бы кому-то просто так потерять управление?
– Если можно, хотелось бы побольше узнать о суде, – робко вклинилась Вика.
– Да, все суд этот проклятый… Тут уж именно вашу Крылову поблагодарить надо, если подумать хорошенько!
Так, а вот это уже интересно…
– Ваша сестра судилась с Крыловой?
– Из-за Крыловой, – поправила ее Инна. – София… Ей как-то не везло в личной жизни. Вроде и красивая она была, и характер хороший, просто… просто не встретился ей «свой» человек. У нее были романы, частые… но – никогда ничего серьезного. Уж я-то знаю! А потом вдруг Рита эта нарисовалась.
– Только не говорите, что она стала предлагать Софии в качестве жениха кого-то из клиентов агентства, – нахмурилась Вика. – У нас это, вообще-то, запрещено!
– Про запреты ваши я ничего не знаю, сначала я подумала, что все это как-то связано с работой Риты. Я даже обрадовалась – иностранцы-то по всем параметрам лучше наших мужиков! – Марк тихонько хмыкнул. Вика его услышала, хозяйка квартиры – нет. Она продолжала: – Но Рита не собиралась делать Софии такие одолжения. Они с моей сестрой не были очень уж близки, так, общались иногда, сплетничали о том о сем, но – не более того. До начала всей этой истории по крайней мере. Рита познакомила Софию с этим мужиком… Игнатом. Кто он такой, кем он Рите приходится – София не уточнила. Она почему-то очень замкнутой стала, как только с ним начала общаться, совершенно на себя была не похожа! А мне этот Игнат сразу не понравился. Здоровый лось, рожа – уголовная, да еще все время глазами по сторонам зыркает исподлобья… Жуть! Я пыталась убедить сестру, что что-то с ним не так, но она меня не послушала. Счастливая вдруг такая стала, начала юбки носить вместо джинсов, туфельки купила нарядные…
Значит, София влюбилась – или убедила себя, что влюбилась. Вика, работая в брачном агентстве, давно заметила, что одинокие женщины в большинстве своем делятся на две группы. Одни следят за собой, ходят в фитнес-клубы, соблюдают диету и новые мини-юбки покупают чаще, чем хлеб. Эти ловят потенциальных женихов «на живца». А другие – отчаиваются, махнув на себя рукой, и до поры до времени напоминают обликом представителей неопределенного пола. Но вот кто-то появляется на горизонте, и дама начинает чувствовать себя именно дамой.
София определенно относилась ко второму типу женщин. Вопрос заключался в том, что же такое с самого начала привлекло к ней внимание «здорового лося» Игната? Да и Рита вдруг решила в сводницу поиграть… С чего бы это? Она и свою-то свадьбу не отпраздновала! Как-то странно – устраивать личную жизнь приятельниц, да еще и не самых близких, оставаясь при этом одинокой.
– И долго они были вместе? – поинтересовалась Вика.
– Недели две – это я говорю об их нормальных отношениях. Потом – началось… София долго ничего не замечала, а я ведь ей говорила! Игнатик ее все чаще без денег сидел. То зарплату ему урезали, то он машину разбил и на ремонт денег надо, то мама заболела, то еще что-то… В лучшем случае София просто платила за него, если они куда-то ходили вместе. В худшем – деньги ему давала. А сама-то небогато жила, простым бухгалтером в магазине работала! И вот однажды он ей заявил, что вроде как устал от всего этого – любимую женщину не хочет, мол, обирать из-за того, что ему мало платят. Решил свой бизнес открыть, а капитала-то нет. Вот он и обратился к ней за помощью…
– Что, он ее кредит заставил взять?
– Этого не понадобилось. У Софии была отложена достаточно большая сумма. Она много лет копила… Хотела домик купить где-нибудь за городом, или хотя бы в Москве комнату приобрести – чтобы жить отдельно… Не нравилось ей в этой квартире, а почему – ума не приложу!
– Да уж, действительно, это совершенно необъяснимо, – пробурчала Вика, тихонько отпихивая в сторону очередную кошку. – Она отдала эти деньги ему?
– Да. София долго сомневалась, не хотела этого делать… Она ведь столько лет копила! Но он пообещал, что скоро все вернет. Даже расписку написал, когда деньги взял. Софию это отчасти успокоило, она вообще осторожной была…
Осторожная – и отдала мужчине все свои сбережения! Хотя… женщины еще и не такое вытворяют в пылу влюбленности. Даже если они – далеко не дуры. Что уж у них в голове при этом происходит – Вика не представляла и надеялась, что узнать это ей и не придется.
– Как быстро он скрылся, получив ее деньги? – полюбопытствовал Марк, до этого хранивший молчание.
– Не сразу. Пару дней он приходил к ней, и София была рада. Потом – исчез, а из квартиры его расписка пропала! Но я же говорю, сестра моя осторожной была и на видном месте копию расписки хранила. Оригинал – где-то у себя на работе, в сейфе. Но сперва она ничего плохого и не подумала, боялась – случилось что-то. У него же большие деньги появились, это любую заразу приманит! А он-то сам заразой оказался! Буквально через месяц София встретила его в городе с другой женщиной. Она к ним подбежала, скандал хотела ему закатить. Он сначала сделал вид, что не узнает ее, что она его с кем-то перепутала, потом сорвался и наорал на нее. Назвал ее… сумасшедшей. Она предупредила, что подаст на него в суд. И подала! Он потом сюда заявился, пытался ее уговорить прекратить дело, угрожал. Он даже говорил, что деньги вернет! Но София – ни в какую. Он же ее обманул! Решила довести дело до конца, потому что знала – она права.
Справедливость – хорошая вещь, но только когда она не противоречит инстинкту самосохранения. А в данном случае София сама себя подставила. Понятно же, что этот Игнат – аферист. И даже при том, что воры далеко не всегда способны на убийство, провоцировать его не следовало. Это все еще не исключало возможности, что Софию сбил случайный лихач и Игнат тут ни при чем. Но Инна права: совпадение и правда слишком уж странное.
– До суда дело так и не дошло? – осведомилась Вика.
– Нет. София умерла раньше, чем дело передали в суд. Когда это с ней случилось, мне было не до суда… Потом, когда какое-то время прошло, я попыталась узнать, что с ее процессом. Мне сказали что-то весьма туманное, по сути, просто выставили. Вот и все…
– А к вам Игнат… не обращался?
– Ко мне – нет. А с чего бы он со мной захотел связаться? – покачала головой Инна, сажая себе на колени вторую кошку. – Денег у меня нет, с ним я встречалась редко, так, здоровались только. А вот со следователем, думаю, он виделся, и не раз! Развалят в полиции это дело, если уже не развалили. И никого не накажут!
– Ну а Рита? Она-то в этой истории как-нибудь участвовала?
Хозяйка квартиры нахмурилась:
– Знаете, как-то не особо… София ей звонила, когда только это дело с судом начиналось, скандалила. Рита перед ней извинялась. Потом позвонила и вновь извинялась, даже как-то раз в гости к нам пришла. Они с Софией о чем-то разговаривали на кухне, меня не позвали. Кажется, Риту сестра не винила ни в чем. Только Игната.
Вика подозревала, что Рита не была виновата. Ангелом Рита уж точно не была, но и человека, способного на такие аферы, в ней заподозрить было сложно. Зачем ей все это? Работа ей хорошие деньги приносила! А если уж заниматься аферами, то надо уходить с поста менеджера, потому что аферы – тяжелый труд.
Нет, Рита стала соучастницей действий Игната невольно, скорее всего, она действительно думала, что просто знакомит одинокую подругу с мужчиной. Правда, причины, подтолкнувшие ее к этому поступку, все равно были не ясны. Но Вика уже начала догадываться, что общего у женщин, перечисленных в списке, и для кого именно он вообще был составлен.
* * *
Если что-то Марка и изумляло, так это удивление Вики – такой вот замкнутый круг получился. В собственном поведении он не находил ничего странного. Почему бы и не помочь человеку, если это для него не слишком сложно? Да и потом, ему тоже было любопытно, что же происходит. Ни с чем подобным Марк раньше не сталкивался, а новизну он любил.
Одно только настораживало его: почему от каких-либо действий самоустранился муж Вики? Они с Викой не говорили о нем, но как-то само собой подразумевалось, что он – муж – у нее есть. Его пассивное отсутствие внушало определенные надежды, но Марк упорно гнал их прочь. Не время сейчас для этого!
Что же до контракта, тут он никакого беспокойства не испытывал. Сроки на этот раз ему дали свободные, а это уже многое значит. Самое нудное дело – перевод Викиного отчета на немецкий язык, а уж с прочими документами можно быстро разобраться, просто сесть и за час сделать. Чем он, собственно, и собирался заняться прямо сейчас.
Работать, сидя в номере отеля, Марку было проще, чем в офисе. Ноутбук у него есть, планшет есть, электронные файлы он скачал – что еще нужно? Ему случалось оказываться в условиях и похуже, когда бюджет сделки приходилось записывать на обратной стороне какого-нибудь старого документа, за пять минут до вылета из страны. А такие условия – просто идиллия! Правда, полностью погрузиться в эту идиллию не удалось – его отвлек звонок мобильного телефона.
– Слушаю.
– Привет, – чуть ли не пропела Вика. – Надеюсь, я не очень поздно позвонила?
– Нет, откуда такие мысли?
– Они навеяны стрелками часов: уже одиннадцать вечера.
– Я еще по немецкому времени живу, – заверил ее Марк. – Надеюсь, ничего не случилось?
– Нет, все хорошо, просто я не могла дотерпеть до утра – информацией поделиться захотелось. Короче, я обзвонила всех, кого сумела найти, из Ритиного списка!
Быстро она это провернула! То, что она им позвонит – женщинам из списка, – Марк понял сразу после их разговора с Инной. Вика сказала, что ее погибшая коллега, Рита, добротой матери Терезы не отличалась. Было бы очень странно, если бы она вдруг начала устраивать личную жизнь всех своих знакомых! Поэтому требовалось проверить: действительно ли женщины из списка связаны с какими-то матримониальными затеями или тут что-то другое? Но если Рита и правда вносила в список своих незамужних – и несчастных, по этому поводу, – подруг, то зачем же она вписала себя? И как в этот перечень попала Вика?
– В общем, так, я нашла троих, – продолжила Вика. – Их фамилии значатся в списке между именами Риты и Софии. Марк, все сходится, один в один! Никто из них тесно не общался с Ритой, все они как одна очень удивились, когда Рита вдруг пришла к ним и заявила, что хочет их с кем-то познакомить.
– Они удивлялись, но не отказывались, – констатировал Марк.
– А что тут странного? Что, ты русских женщин не знаешь? Всем им было уже хорошо за тридцать, двое – с детьми, все уже как минимум через один развод в своей жизни прошли. А счастья-то хочется! Да и потом, Риту они все же знали. Она – их знакомая, не мошенница с улицы.
– Что дальше-то было?
Повезло, что Вика связалась с этими женщинами. Ведь ни Рита, ни София уже не могли бы им ничего рассказать.
– Она знакомила их с мужчинами. Я в какой-то момент заподозрила, что это все тот же Игнатик, донжуан местного розлива, но – нет: мужики были разные. По версиям этих женщин – привлекательные, но я подозреваю, что тут дело в личном вкусе и в степени тоски по обычному мужскому вниманию. Парочки сходились, а дальше события развивались по тому же сценарию, что и с Софией: сначала – мелкие одолжения, а в конце – либо кредит, либо кража значительной суммы денег у дамы.
– Кто-нибудь из этих женщин обратился в суд?
– А вот и нет! – с каким-то непонятным торжеством в голосе объявила Вика. – В этом и заключается основное отличие от ситуации с Софией! Только она и пошла на принцип. Другие дамы поплакали, изругали ухажеров, прокляли их, но в итоге – утерлись. Одна мне заливала – все равно, мол, афериста ее не найдут, так зачем же напрягаться? Другая заподозрила, что полицию ее кавалер купил. Третья так и вовсе простила своего женишка – типа, счастья он принес ей больше, нежели денег украл, если сравнивать. Дуры, короче, что аферистам этим выгодно. Общий смысл в том, что мужики на этом игру свою закончили.
