Влад Вегашин
Времена года
Обезьянка должна быть мертва уже два дня.
Но она жива, вполне бодра, у нее нет температуры и других симптомов.
Максим достает смартфон, открывает мессенджер.
«Получилось!»
Май проходит мимо. Тестирования, проверки, новые тестирования, производство, распространение… Максим сделал все, что мог, теперь он просто спит по двенадцать часов в сутки, и по шесть часов разговаривает с Леной.
Лена сдает ЕГЭ – ее баллы по биологии и химии наполняют сердце Максима гордостью. Лена готовится поступать в Первый Медицинский, не спит ночами, боится – Максим смеется над ее страхами и говорит, что она могла бы поступить прямо сейчас, не готовясь больше ни минуты. Лена обижается: «Максим Игоревич, вы не в приемной комиссии, чтобы так говорить». Максим хочет попросить ее называть его по имени, но боится, что Лена может неправильно его понять. Лена младше его всего на пятнадцать лет… или все-таки на целых пятнадцать лет?
В июне страна оживает. Все население вакцинировано, включая бездомных и бродяг. В кои-то годы правительство проявило жесткость: всем антипрививочникам предлагалось засунуть свои убеждения куда подальше и явиться на вакцинацию – либо покинуть страну в течение недели. Что характерно, никто в итоге от прививки не отказался.
Люди ходят по улицам. Не торопясь, разглядывают прохожих. Улыбаются, радуясь свободе, хмурятся, все еще до конца не веря, что карантин закончился. Живые. Здоровые. В безопасности. По крайней мере, вирус им больше точно не грозит. По крайней мере, этот вирус.
Максим и Лена сидят за столиком летнего кафе на Невском, пьют кофе, разговаривают о какой-то ерунде. Робот-официант, похожий на эр-два-дэ-два с подносом, приносит им пирожные.
– Вот ты могла пару лет назад представить, что тебе робот будет на стол накрывать? – спрашивает Максим.
Лена на минуту задумывается.
– Могла. И обязательно написала бы в блог что-нибудь скандальное, вроде «роботизация отнимает рабочие места у населения, бывшие официанты умирают от голода»… а, стоп, нет, это я сейчас придумала. Могла представить, да… в основном – в виде смешных фотографий для инстаграма.
– Хорошо, что можно больше не переживать за официантов, – Максим смеется, Лена – тоже.
– У меня был знакомый, который работал официантом. Сейчас сдает экзамены в Институт космических исследований, представляешь? Мечтает построить межзвездный корабль…
Максим прикладывает смартфон к цифровой панели на столике, оплачивая заказ.
– Знаешь, сейчас такое удивительное время… если по-настоящему мечтает – то обязательно построит! Ты мне вот что скажи: ты уверена, что хочешь именно в микробиологию?
– Ох, это слишком сложный вопрос для такого утра! Если честно, я все еще разрываюсь между ней и геронтологией, но все-таки выбираю микробиологию.
– Жаль…
– Почему?
– Если бы ты, с твоим талантом, занялась бы геронтологией, то нам не пришлось бы больше стареть. Может, подумаешь?
Они смеются. Теперь можно.
Сияло июньское солнце. Жаркое, терпко обжигающее губы, торжествующе-яркое, оно ослепительно высвечивало белоснежные полотна с Гиппократовой чашей – алой, синей, и самой гордой, черно-желтой. Той, что стала символом Максима и его коллег-эпидемиологов. Той, что стала знаменем новой Победы.
Максим шел в первых рядах колонны. Самый знаменитый врач в мире, самый уважаемый, самый обожаемый, он, как мог, пытался откреститься от этой славы – ведь не один, ведь просто повезло, ведь сотни и тысячи коллег по всей стране работали одновременно с ним! Но первым оказался он. Так уж вышло. И теперь именно его имя ассоциировалось во всем мире с победой над страшным, неуловимым, безжалостным врагом.
Сияло июльское солнце, и под его радостными лучами по Невскому проспекту шла колонна победителей. Первыми – главные герои дня: врачи, фармацевты, медицинские сестры и братья, младший персонал: все те, кто весь прошлый год был на передовой. За ними – люди, работавшие в СОН, люди, которые этот год привозили людям еду, воду, лекарства. Следом – полиция и Росгвардия: в дни Беды они проводили на улицах целые дни, постоянно рискуя встретиться с врагом, перед которым бессильны их выучка и подготовка: патрулировали, уговаривали нарушителей вернуться в дома, не подвергать свою жизнь напрасному риску. За ними впервые в истории шли на параде программисты и специалисты по информационным технологиям: люди, благодаря которым жизнь в захваченной врагом стране не остановилась, не встала, разве что немного замедлила свое движение. Благодаря их работе дети смогли закончить учебный год и продолжить образование осенью, благодаря их работе СОН всегда вовремя реагировали на запросы людей, благодаря их работе сотни тысяч оставшихся без заработка человек смогли за считанные недели освоить элементарные навыки информационных профессий и не оказаться в финансовом кризисе. Были на параде и те, кого, на первый взгляд, здесь не должно было быть, и все же своими действиями в разгар Беды заслужившие это почетное право. Рестораторы, снабжавшие зашивающихся на службе медиков бесплатной горячей едой. Таксисты, бесплатно перевозившие по пустым карантинным улицам тех, без чьей помощи город не мог продолжать жить. Банкиры, предоставившие всем гражданам отсрочки по кредитам. И многие, многие другие…
Следом за основными колоннами парада шли простые горожане. Шли, зная и осознавая свое право быть здесь, вместе с героями. Шли, подставляя свободные, наконец, от защитных масок лица июльскому солнцу. Они тоже могли гордиться: выдержали! Справились! Просидели дома больше года, пережили три волны страшного вируса, но не сдались, не спились, не вышли на улицы в бесполезном, опасном протесте, как некоторые. Нашли для себя новые специальности и новые интересы. Сто раз перессорившись – научились, наконец, разговаривать друг с другом и решать проблемы словами. Ведь сколько разговоров было в первые месяцы карантина: едва откроются ЗАГСы – сразу на развод! А в результате – крепкие, пережившие вместе страшную Беду семьи. И вся страна такая: крепкая, сплоченная, дружная.
Впереди был новый мир, свободный не только от вируса, но и от многих других проблем. Столкнувшись с Бедой, люди пересмотрели свои взгляды, а главное – пересмотрели приоритеты. Великолепная и совершенно бесплатная система самообразования, изначально созданная в помощь школьникам, а позже развернутая в качестве платформы для всех граждан, принесла невиданной щедрости плоды. Бывшие официанты, менеджеры, блогеры, продавцы за прошедший в режиме жесткого карантина год перепрофилировались, и сейчас штурмовали приемные комиссии. Большинство офисов закрылось – выяснилось, что люди гораздо охотнее работают в комфортной домашней обстановке, не тратя время и деньги на дорогу. Исчезли и многочисленные магазинчики со всякой ерундой – во-первых, большую часть всего теперь заказывали дистанционно, во-вторых, не так-то просто теперь было найти желающих тратить свое время на бессмысленную и бесперспективную работу ради одних только денег, а в-третьих… да, люди действительно пересмотрели приоритеты. И многое, что раньше казалось едва ли не смыслом жизни, теперь потеряло свою ценность.
