Влад Свон
Невидимое между нами
– Но зачем?
– Ради надежды. Нам нужна людская надежда, Герц.
– Нам?
– Ему.
Разум Герца дернулся и, как на буксировочном тросе, нечто потянуло его в неизвестном направлении. Он летел сквозь время и пространство, видел яркие, пылающие звезды; блеск разноцветных галактик и гигантских туманностей; сознание нырнуло в чернейшую из всех бездн, которую не может покинуть ни единый лучик света; призрак заметил Плутон, за ним сразу же Юпитер, а потом и Марс – конечная остановка. Он медленно вертелся вокруг своей оси, а рядом висел белоснежный спутник. Герц узнал Земную Луну.
«Когда человечество говорит, что Марс – красный, оно очень принижает истинный цвет Земли», – пробасил неизвестный, искореженный голос, выдавший своего хозяина.
Планета, напоминавшая громадный клубок, лежала на скрещенных, в позе лотоса, ногах исполинского существа. Одна его рука располагалась над Южным полюсом, вторая – над Северным; нижняя ладонь, перебирая пальцами, запускала в шар миллиарды бесцветных нитей, в то время как верхняя – вытягивала их. Готовый материал, гигант вставлял в щель своей ромбовидной, стеклянной головы. Он делал вдох, и емкость наполнялась красными каплями. Отработанные веревки, вышвыривались на тысячи световых лет в пространство, и закручивались в новые галактики.
У титана была и третья рука, которая высасывала из планеты множество светящихся сфер. Конечность ловко перемалывала шарики, и месила из полученной смеси нити, которые перенаправлялись к низу Земли.
– Это еще что за дерьмо?! – Закричал Герц.
– Диос. Син. Коразон. – Монотонно проговорило нечто. – Я есть Высший, планету избравший, как источник собственного существа, и как орган свой, ибо имя мое – Бог без сердца.
– Ты вершитель судьбы?!
– И да. И нет. Выбор делает человек. Сильный дух прокладывает путь. Слабый – доверяет случаю, или Син Коразону. Я слышу мольбу, и веду людей дорогой смерти. Исполнитель желаний. Диос. Син. Коразон.
– Лиана хотела умереть? Таково ЕЕ решение?!
– Душа номер, – в эфир Герца проникла бесконечно длинная цифра, – по имени Лиана. Да. Приговор – смерть. Она могла не хотеть вслух, но так требовала нить.
– Причем тут гребаные веревки?!
– Нить – есть сосуд, в котором копится надежда. Чем выше ее концентрация, тем ярче цвет. Диос. Син. Коразон требует алую нить. Алый значит максимальную концентрацию; максимальная концентрация – значит бесконечность бытия. Душа, покинувшая мертвое тело, есть материя для полого сосуда, который крепится к новорожденному, и тянется к Богу без сердца. Человек – есть страдание, страдание порождает надежду. Надежда – есть бесконечность существования для Диос. Син. Коразон.
– Если души – это нити, которые привязываются к младенцам, может ли быть так, что чуждый дух и ведет его к смерти сквозь время!?
– И да. И нет. Если нить создана из слабака, ведомого Богом без сердца, то она затянет владельца туда же в бездну. Но, если нить есть сильный, следовательно, человек будет в безопасности собственных решений, если пожелает.
– Ты сделаешь меня нитью?
– Да.
– Чьей?
– Я не делаю выбор, выбор делает себя сам, – божество протянуло третью руку. – Иди же, мое сердце, мой Герц. Диос. Син. Коразон.
Разум Герца подчинился, растянулся, стал полым. Перед переработкой в чей-то случайный сосуд, его не покидала последняя мысль.
«Выбор делает выбор! Сильная душа спасает слабую! Таков ли я? Могу ли помочь хотя бы ей?! Нет. Нельзя сомневаться!»
Герц стал нитью и покрылся шипами-когтями, которые впились в Мировой Клубок. Пустая трубка неслась по окружности планеты, как по смазанным рельсам. Она искала новую жизнь, ту самую, которую хочет изменить. Нить прорезалась вглубь. Рвала время и пространство, как дикий кот. Шла на запах вероятностей, альтернативных событий на инстинктах, пока не достигла света в центре. Нырнув в него, душа Герца и остатки его разума, перестали существовать.
Вариант 123781238128389712. Призма 2323829389898.
Хостел «Colo». Этаж четвертый.
– Как давно это было? Пять или десять лет назад?
Молодая девушка по имени Лиана, лежала и рассматривала свою ладонь, прищурив глаза. Особое внимание она уделял мизинцу.
– Ты еще здесь? – Обратилась она к кому-то, и сердце одобрительно стукнуло в ответ.
