Витта Лин
Приручить и обезвредить

Глава 6.Первое свидание

Марта

Закатываю глаза, вот же ж наглец! Спецназовец! Платье какое! И вообще, откуда у него мой номер? И ведь не спрашивает пойду ли я, а как само собой разумеющееся. Привык, что ему не отказывают? Так я буду первой.

«Никакое».

«Одобряю! Голенькой вообще замечательно! Придётся, правда, ресторан отменить. Так что съем тебя».

Охренел?! Да что он о себе возомнил? Может я вообще несвободна! Надо было раньше такую мысль подкинуть, а не борщами кормить. Бью себя ладошкой по лбу!

«Иди на хрен, а, мил человек»

Но вместо смс мне прилетает звонок от Алексея.

– Слушаю.

– Ого, как серьёзно! Красавица, я буду у тебя минут через пятнадцать, и мы пойдём в ресторан. Вкусный ужин, приятная компания, пообщаемся, одевайся давай. И ещё, я тебе сейчас прощу посыл на хрен, но на будущее – не провоцируй, могу наказать.

– Лёша! Повторяю, иди на…

На втором слове он трубку уже положил. Вот что за человек прицепился?

Бесит! Бесит! Бесит!

И что делать? Приедет-то он точно. И врать самой себе я не буду – дверь открою. А раз так, надо быть готовой. Но на моих условиях.

Открываю шкаф… Нет уж, джинсы, джемпер. Никаких платьишек! Поощрять его ещё буду, пф!

Алексей

На хрен! Она меня послала на хрен! Это вообще за гранью моей реальности. Выбесила стервочка! Характер, конечно… Ну как заказывал, что уж, надо было формулировать свои желания точнее. По пути к Марте заезжаю в цветочный. Розы же всем нравятся?

Паркуюсь у её дома. Девочка живёт в хорошем районе. Я боялся, что окажется, что это какой-то папик ей подарил, но нет, не папик, а папа. И не подарил. Когда пробил первую инфу по ней – даже выдохнул. Живёт в квартире отца, он в другом городе работает. Так что можно будет спокойно забирать её в свою берлогу. Улыбаюсь от одной только мысли, что буду приходить домой, а там вкусно пахнет, и встречает эта крошка в халатике на голое тело. Подхожу к её двери, сердечко в нетерпении ускоряется. Букет из руки в руку перекладываю. Нет, не нервничаю, предвкушаю. Звоню.

Дверь открывается. Бунтарка! Вместо платья джинсы и вязаный свитер надела. Но у меня слюна выделяется на неё даже в этом. Джинсы обтягивают её бёдра, а я хорошо помню, как выглядят её ягодицы без одежды. Фантазия, остановись! Младшенький, лежать!

– Привет, красивая!

– Привет, Алексей.

– Можно просто Лёша.

– Да хоть Вася.

– Никаких Вась, тормози. Ну что ты кусаешься? Я же на свидание тебя забираю, а не на облаву очередную.

– Лёш, ты не спросил хочу ли идти. Не слишком ли самоуверенно?

– Не слишком. Из нас двоих – я мужчина. Если я буду ждать, пока ты там созреешь, мы лет через десять только в койку попадём, а поженимся вообще лет в 70. А я хочу сейчас жить, знаешь ли. Готова?

Молчит.

Протягиваю цветы.

– Надеюсь, ты розы любишь. Я, видишь, от чистого сердца. Может и нагло, но по всем правилам. Считай, почти джентльмен.

Марта забирает букет, ныряет носиком в бутоны. Нравится, заулыбалась. Мне важно знать, что у неё улыбка из-за меня, а не из вежливости. Пусть посылает, от этого отучим, но главное, чтобы остальные реакции тела говорили, что нравлюсь. С головой работать ещё можно, а вот физиологию не обманешь. Уходит в глубь квартиры, слышу – шумит вода, брякает стекло. В вазу ставит. Это хорошо. А то я не удивился бы показательному выступлению.

Возвращается в прихожую молча, но с улыбкой. Обувь надела и замерла. Понятно, пошел мыслительный процесс. Ну ясно. Подхватываю её под попу, закидываю на плечо, беру ключи с полки, пальто – с вешалки. Пыхтит, пытается вывернуться.

– Отпусти! Ненормальный! Ты что делаешь?

– Ну ты, пиздец, нервная, – выхожу, закрываю дверь. – Март, напоминаю, я силовик, ты правда думаешь, что сможешь от меня сбежать, когда я УЖЕ держу тебя в руках?

Затихает…

– Во-первых, это похищение, во-вторых, я телефон не взяла.

– Во-первых, ты не против, во-вторых, очень рад! Отвлекаться не будешь, не сбежишь. Отличный вечер!

Ставлю её на пол только в лифте, чтобы пальто накинула. На улице не май месяц уже. Как только рука показывается в рукаве, хватаю, зажимаю пальцы в своей ладони. Никуда ты не денешься! А ручка-то какая маленькая, хрупкая, нежная. Нравится! А ещё сладкий запах, цветочный какой-то.

Помогаю сесть в машину, обхожу капот, не сбежит, ключи от квартиры у меня так и остались.

Пока едем, пытаюсь разговорить, отвечает, но то и дело порыкивает. Ничего, девочка, знаю я один действенный способ сделать женщину шёлковой. Дай только до спальни твоей добраться. Поглядываю на неё, красивая ух. Ресницы, изгибаясь, подчёркивают большие голубые глаза. Русые волосы блестят золотом. Минимум косметики, вместо укладки, просто распущенные волосы. И мне так в кайф!

– Ещё дуешь губы?

Блин, а губы-то свои! Оуууу, держи себя в руках. Фантазия полетела, кукуха вместе с ней.

– Не дую я ничего, Алексей.

Ну что ж ты вечной обороне?

Доехали, я начинаю вылезать из машины. Неудобно крайне – так, младший, не пали контору, сбежит же! Проходили уже. Смотрю, она открывает дверь.

– Сиди! – замерла, кажется, рыкнул сильнее, чем надо.

Обхожу машину, распахиваю её дверь, помогаю вылезти. Танк у меня высокий, под мой рост и размер. А она крошка, свалится же.

– Дай поухаживаю, куда бежишь.

Смотрит с прищуром, ну хоть не царапается и не шипит.

Проходим внутрь заведения. Интересно, она из тех, что клюет салат из вежливости? Помогаю снять пальто, ухаживаю, как положено джентльмену. Изучаем меню молча.

А нет, малышка заказывает стейк. Одобряю!

Продиктовали заказ. Пока ждём еду, пытаюсь её разговорить.

– Марта, расскажи, как такая красивая свободной оказалась?

– А мне принцип «не ссытся под себя – будет моим королём» совсем не близок. И с чего ты взял, что я свободна?

– У меня чуйка на хороших людей. Верю, что ты честная. Если б была занята, то вместо того, чтобы целоваться со мной, пощёчину бы залепила. А вообще, это правильно, что меня ждала, хорошая девочка! – улыбаюсь во все тридцать два, ну не говорить же, что проверял её.

– Я тебе что, собака? Как будто Тузику сказал: «Сиди, жди, хороший пёсик»

– Ну, вот что ты начинаешь-то?

Ох, непросто нам будет. Пригодится мне ещё военная выдержка.

– Лёша, вот я же по-русски сказала, что не заинтересована.

Как приятно из её рта имя своё слышать. Сам чуть ли не мурлычу. И плевать, что там дальше.

– Ну, это пока ты меня плохо знаешь.

– Ты меня тоже плохо знаешь.

– Ну вот и познакомимся поближе. Я наглый, не спорю, – фыркнула как лиса, – но человек хороший, и мужик нормальный, не из тех, что штанишки укороченные носит. Так что давай дружить.

– Дружить? Да без проблем!

Принимаемся за ужин.

Обсуждаем какие-то общие темы, чуть ли не погоду. Но Марта хоть расслабляется немного – ага, ну мы же дружить будем. Так и быть минут 30 подружим.

Марта

По законам жанра это свидание должно снести мне голову настолько, чтобы я сама пригласила Лёшу к себе домой на продолжение. Но мы не в сериале и это не фильм о любви. Поэтому наше перемирие прерывает звонок его телефона, а не поцелуи.

Глава 7. Очарованный и разочарованная.

– Беркут. Понял. Принял. Выдвигаюсь.

Я лишь вопросительно смотрю Алексея.

– Извини, кошечка, но служба зовёт. К сожалению, тут права голоса я не имею. Поехали, отвезу домой.

Мы быстро собираемся, Лёша расплачивается, и идём к машине. По пути домой разговор идёт легко, пока он не заводит старую песню:

– Значит так, свидание нам сорвали, так что продолжим с того же места.

Спецназовец подмигивает мне и улыбается. А мне нравится его улыбка, только слишком самоуверенная. Но чертовски красивая.

– Давай не будем загадывать, командир, а?

– А давай будем, ага? Тем более, что я не спрашиваю. Тебя спрашивать – себе дороже, я уже понял. Кошка дикая, не приручённая. Как же ты дожила до своих годиков и тебя ещё не одомашнил никто? Да с такой зад.... попочкой надо запирать дома и залюбливать так, чтобы у тебя сил ни на что не оставалось. Ну, разве что на варку моего любимого борща.

– Я сейчас не поняла, это план твой что ли? В рабство борщу оставить?

– Агась, дикая моя, – и ведь в голос смеется, гад!

– Значит так, капитан… Алексей, – а фамилию-то, я не помню, говорил или нет, – я не твоя. Усмири свою фантазию.

Мы уже подъезжаем к дому.

– Капитан Беркушев. К фамилии привыкай, тебе её всю жизнь носить. А фантазию не тронь, это всё, что мне осталось до следующего свидания.

Алексей помогает мне выйти из машины. Как только касаюсь земли, захватывает мой затылок, коротко целует в губы, успев мазнуть языком.

– А теперь извини, пора. Не хулигань, мужикам двери не открывай, –протягивает ключи от квартиры.

А я-то про них забыла!

Он выдаёт столько шокирующей меня информации, что я просто молча смотрю, как он уезжает.

И дома до меня начинает доходить весь этот бред. Злость накрывает, как цунами.

Нет, ну какой интересный. Придумал себе там что-то! Фамилию? Да я даже на второе свидание не пойду! Кому хочу, двери тому и открываю. Он вон мою вообще выломал, даже в звонок не позвонил! Фантазия у него разыгралась, видите ли! Вообще ополоумел!

Хожу бурчу всё, что ему не высказала. Диалог из головы почему-то пошёл не по плану. Ну, сложно ему что ли идти по моему вымышленному сценарию, где я – холодная, а он – отвалил сразу после ремонта двери?

В голове каша. Алексей, как цунами, снёс все мои установки. Но смысл не в том, что они куда-то делись, а в том, что теперь они ещё и в беспорядке. Я не знаю, что делать, как реагировать.

На следующий день от него тишина. Вечером звоню Кате. Выговориться всё же надо. Трубку снимает быстро, надеюсь, потому что свободна.

– Привет, сдай в аренду свои уши, Катюш.

– Оооо, это с удовольствием. Как там твой спецназовец? Переспали?

– Катя!!!

– Да ну что я-то? Все взрослые люди. Что, будем разыгрывать сцену, где ты девственница и он тебе не нравится, а я поддакиваю?

– Да нравится он мне. До дрожи в коленках.

– Так что за ломка тогда? Хотела мужика? Получила. Прям с доставкой на дом. Ни у кого из нас ещё желания так точно не сбывались.

– А теперь вспомни, что мы обсуждали. Мужчину для жизни я хочу. А не того, кто красуется, бросает громкие фразы, а потом уезжает на неопределённый срок. Стелет он красиво, да только мы ведь понимаем, что это развлечение между командировками.

– Толика логики есть. Ну а если он серьёзно?

– Кать, ты много знаешь мужиков, которые ради серьёзных отношений про замужество втирают, а не чтобы в кровать завалить на первом свидании?

– А что он уже…?

– «Привыкай к моей фамилии», – передразниваю его голос.

– Блин, звучит поспешно, но эффектно. А с другой стороны, если он на самом деле серьёзно настроен? Что ж он не человек, что ли? Работа его не может заставить семью не хотеть.

– Время покажет. Если серьёзно настроен, то мои отказы его не остановят. А если это только для потрахушек, то надоест быстро.

– Давай честно, ты же сама сказала, что он тебе нравится.

– Я рядом с ним… как Дюймовочка. Я! Которую, абсолютно точно, ласточка на спине не удержит, – посмеиваюсь.

– Ты давай не преувеличивай! Ты красотка, просто с формами. И это ведь достоинства твои – сверху два, и снизу два.

– Я абсолютно точно разучилась общаться с мужчинами. Меня пугает эта настойчивость и бескомпромиссность.

– Слушай, ты сильная и независимая уже лет девять, может хватит?

– Да поняла я, поняла. Ты мне уже накидывать лишнее начинаешь. Но что ж теперь за первого попавшего хвататься? За хобот и домой?

– Оооо, а хобот его тебя не оставил равнодушной.

– Всё отстань!

Но больше Алексей не написал и не позвонил. Ни вечером, ни на следующий день, ни через два.

Первые пару дней я списывала всё на работу, но смс-то написать недолго. А потом устала гонять в голове варианты, почему он исчез. Смирилась. Как говорила моя учительница по математике, «что и требовалось доказать».

Алексей

Сидим на базе. Сорвали прям с горяченького. Не хотел свою кошку дикую вот так бросать вечером. Но работа, мать его, такая.

Пока ждём документов, собираемся в командировку.

В кабинет заходит коллега, которого я просил по красотке информацию пробить.

– Здорова, пап Лёша.

– Ну какой я тебе-то «пап Лёша»? Ладно мои бойцы – я над ними как над златом чахну.

– Ладно-ладно. Я по твоей этой… Марте.

– Выкладывай, – чую не просто там всё.

– Не пойму, что-то не стыкуется.

Естееественно.

– Что там?

– Ей двадцать девять лет. А я по личной жизни последнюю информацию пробил только в двадцать один. Так не бывает. Может у неё мужик в секретке какой-то?

Какой интересный поворот. Проснулся мой внутренний сыщик.

– Не понял. 8 лет тишины в эфире? Что, вообще ничего?

– Вообще. Ты уж извини, я даже соцсети облазил, но ничего. Никаких левых длительных переписок. Ноль. Я даже удалённые поднял.

– Так не бывает.

– Так и я о том.

– Интересненько получается.

– Может там родители чего намутили?

– Так они с секретами никак не связаны. Отец гражданский, мать тоже.

– Интрига. Лёх, тебе оно надо?

– Спасибо за помощь, и, раз спрашиваю – значит надо.

– Слушай, так может у неё никого не было?

– Восемь лет? Ну ты сам-то подумай! Ты-то её видел. Там только на её задницу охоту объявить можно. А если всю целиком, так сразу сожрать хочется.

– Не спорю, – как-то слишком довольно промямлил боец.

– Так, отставить! Девочка занята. Что бы там ни было за это время, мои и задница и передница и всё остальное! Слюни вытри, и спасибо.

Дальше оба занимаемся работой. А меня не покидает мысль, как такое могло получиться. Меня это не пугает, не отталкивает, но вводит в ступор. Красивая девчонка, возраст огонь – со свиданок можно вообще не вылезать. Какие могут быть причины? Может обидел кто, поэтому она ощетинивается сразу?

Нас перекидывают в другой регион. Никаких звонков, смсок. Для нас это привычный порядок вещей, но сейчас расстраиваюсь, что нет возможности сказать Марте, что это не я слился, а так сложились обстоятельства.

Операция длится несколько дней. В редкие минуты отдыха постоянно думаю о кошке. Это сейчас она дикая, а заводит не слабо. А что уж будет, когда перестанет кусаться. Хотя, все же надеюсь, что кусаться и царапаться она будет. Только уже по другому поводу. От мыслей сразу кровь устремилась вниз. Ох, не вовремя. А я ведь даже не предупредил её, что уеду. Надумает себе сейчас, потом хрен разберёшься.

Так проходит почти неделя. Возвращаемся уставшими, пару ребят с ранениями – в госпиталь. Незначительно, но всё равно переживаю. Мы как семья, друг за друга, иначе никак. Каждый день спины прикрывать и в бой бросаться можно только при максимальном уровне доверия.

Почти ночью доползаю до дома. Душ, еда, сон. И надо кошке позвонить. Чую, придётся начинать сначала. Это ничего, не так далеко продвинулись, правда немного соскучился и не хочу начинать возвращение с наездов в мой адрес. Но увы, в сон проваливаюсь до того, как набрал её номер.

А на следующее утро, вполне предсказуемо, с меня трубки не берут.

Э нееет, красавица, со мной такие номера не прокатят. Это малолеток игнорировать будешь. А мне тридцать пять, я играться не буду. Смски не прочитаны и, что странно, не доставлены. Ещё пару часов смотрю на одну галочку. Я не в чёрном списке, но не доставляется. Это странно. Ладно, навестим, что уж нам, не гордые.

Приезжаю к дому. На дворе день, поэтому включён свет или нет – не понятно.

Поднимаюсь к квартире, на звонок – ноль реакции. Вообще ноль. То есть даже не шаркает тапочками никто. Может вышла? Работает-то она из дома.

Ну, если пошла в магазин, то должна вернуться. Подождём полчасика в машине.

Но и спустя час никто не проходит мимо.

Нехорошее предчувствие закрадывается. А вдруг что-то случилось? Чуйка у меня работает, доверяю ей, как самому точному инструменту. С моей профессией это обязаловка. Не паникую как девочка, но всё же тревожусь. Судя по тому, что мы к ней влетели по ошибке, девочка «везучая». Мало ли куда могла ещё встрять.

А дальше что? К соседям идти? Это новостройка. Никто никого толком ещё не знает. Подруг её я не знаю, но номер найти недолго. Может, конечно, к родителям умотала. Ну что ж, начнём с вычисления её местоположения.

Последний раз набираю кошку. Результат тот же.

Придётся к другу обратиться.

– Орёл, здорова! Как жизнь?

– Здорова-здорова, чего из далека начинаешь, давай ближе к делу, че сиськи мнёшь?

– Так вот как раз в этом и проблема, что не могу найти что мять.

– Лёх, ты это… я девочек не подгоняю.

– Ну дурааак. У меня своя есть. Можешь запеленговать куда делась?

– Опа, давай цифры. Минут через пятнадцать скину координаты.

Сбросил звонок, смской отправляю номер Марты. Выкуриваю две сигареты подряд в ожидании новостей.

И когда приходит ответ, я просто охреневаю. Нифига себе поворот!

Глава 8. Кёрлинг

Шестнадцатое отделение полиции. Два раза перепроверяю. Нет, реально в отделении? Что ж ты, дикая моя, натворила?

Завожу машину и еду в отделение.

Через двадцать минут захожу в здание полиции. На входе новенький сидит. Достаю ксиву.

– День добрый. Капитан Беркушев. Смолина Марта Сергеевна у вас?

– Да, вчера вечером привезли, орала тут. Следователя позвать?

Кто бы сомневался! Главное, чтобы с ней всё было хорошо, а с остальным разберёмся.

– Скажи кабинет, я сам найду.

– Прокофьев в двести двенадцатом.

– Спасибо.

Прокофьев – это хорошо, с ним мы по работе пересекались. Можно уладить мирно. Вряд ли она что-то серьёзное могла натворить.

Стучу громко в дверь и, не дожидаясь ответа, захожу.

– Степан Палыч, доброго денёчка!

– Алексей Игоревич, доброго-доброго. И какими судьбами да по мою душу?

– Не поверишь, не по твою. Ищу Марту Сергеевну. Весь день, говорят, здесь.

– Смолину, что ли?

– Её самую.

– Не понял, она что ещё и террористка? Что это ее со спецназом ищут?! У нас ориентировок на неё не было.

– Типун тебе на язык. Женщина она моя бедовая. Что натворила-то?

– Слушай, женщина твоя, конечно, с характером… и язык без костей. Воспитывать и воспитывать.

Значит, всё-таки не страшно, за язык отхватывает. А вот это не удивительно.

– В командировке был, не углядел, – уже откровенно смеюсь.

– Она с ДПСником закусилась. Он долго разбираться не стал, к нам в обезьянник привёз.

– И давно она там?

– Так со вчера.

– Забрать её хочу. Сделаем?

– Да без проблем. На твои поруки – без проблем. Мне меньше возни с бумажками.

Пошли отведу.

Марта. Предыдущий вечер.

Смирившись, что спецназовец переключился и я теперь ему не интересна, пошла в кино. Надо себя как-то отвлечь от грустных мыслей.

Если залезть куда-то глубоко-глубоко внутрь себя, там теплилась надежда, что его напускная наглость прикрывает хорошего мужчину с правильными ценностями.

Из кинотеатра возвращаюсь уже когда стемнело и начала подмерзать дорога. По ночам уже минус. Вот-вот зима начнётся.

Еду аккуратно и медленно, потому что в шиномонтаж очередь на две недели вперёд и я ещё на летней резине. Но днём плюсовая температура, так что вроде и не страшно. Впереди меня неспеша едет машина ДПС. И тут они тормозят. Они тормозят, а я нет. Выжимаю педаль тормоза в пол, но эффекта ноль. Время как будто замедляется. Даже время замедляется, а машина – нет! Колёса по льду катятся, как шайба в кёрлинге.

– Нет, нет, нет, нет, нет. Бляяя!

Глухой стук, и авто наконец тормозит.

Глава 9. Превышение полномочий

Глушу двигатель. Обречённо опускаю лицо на руль. Я в домике, я в домике.

Стук в окно слева. Поднимаю голову, смотрю максимально умоляющим взглядом, прям как котик из Шрека. Конечно, сотрудник правопорядка показывает, чтобы я вышла.

Открываю дверь, выбираюсь, сама немного скольжу. Для полноты картины не хватало ещё самой упасть и сломать что-нибудь.

– Извините, я не специально, – иду на опережение, надеясь, что со мной не будут слишком суровы.

– Лейтенант Булочкин, ваши документы предъявите, пожалуйста.

Отдаю ему документы, а саму на смех разрывает. Булочкин! Он и выглядит как булочка. Весь мягкий и в складочку. Или это истерическое уже? Слишком много эмоций в последнее время.

ДПС-ник замечает мои потуги скрыть улыбку.

– Марта Сергеевна, вам смешно, что вы в служебный автомобиль въехали? Давайте-ка в трубочку подуем.

– Я не пила! – и ведь не скажешь, что на смех пробирает от того, насколько он соответствует своей фамилии.

– Да-да, все вы не пили… только сначала машины разбиваете, а потом ржёте…

– Я же сказала, я не специально, скользко, тормозила я! Но что я сделаю против законов физики?

Вот сейчас обидно, я никогда не садилась за руль пьяной. Мне так непросто далась машина, что рисковать и правами и авто ради минутных слабостей я не собираюсь.

– Дуем! – протягивает к моему рту аппарат.

Выдыхаю в трубку со всей силы.

– Я не пила!

– Гражданочка, не кричите. Странно. По нулям. Почему дистанцию не держали? На телефон отвлеклись?

Я явно ему не нравлюсь, и никакие кошачьи глазки тут не спасут.

– Я же сказала, скользко! ДЕРЖАЛА Я ДИСТАНЦИЮ! – есть ли хоть какой-то смысл ему что-то доказывать? Похоже, Булочкин для себя уже всё решил. И в его глазах я абсолютная дура. Какое следующее предположение он выкинет? Что я красилась за рулём?

– Так, нечего тут орать! Вы что, на летних шинах ещё?

– Очередь в шиномонтажку, не успела.

– Закон един для всех. Сроки, когда нужно поменять шины прописаны. Оформляем нарушения.

Булочкин идёт к своей машине и бубнит.

– Задолбали девки. На машины насосали, а колеса поменять не могут.

Меня уже неслабо трясёт. Мало того, что столкновение. Как бы там ни было, а я испугалась. Наезды беспочвенные, а теперь из меня разве что проститутку не делают. Возмущение подкатывает к горлу. И сейчас я либо психану и буду орать, либо разрыдаюсь.

И уже громче, явно мне:

– Либо не надо было выезжать, либо папику своему надо было доходчиво объяснять, что пора колеса менять.

– Папику? Папику?! Да вы вообще вкрай охренели? Я своими мозгами на машину заработала! День и ночь пахала!

Прежде чем сесть в машину, оборачивается и добивает мою нервную систему.

– Ну никто ж не спорит, что ты ночь пахала и головой работала! – уже откровенно издевается полицейский. И тут я не выдерживаю.

– Знаете, если вам не сосут, я не виновата!

Рука приземляется на его пухлую щёку раньше, чем я понимаю, КОМУ я зарядила леща.

Десять секунд, и меня скручивают и заталкивают в машину ДПС на заднее сиденье.

А дальше – как в тумане. Мою машину эвакуируют, меня закрывают в обезьяннике. А я даже не знаю кому звонить. И вообще, что делать. Что дальше-то? Это мне сейчас помимо аварии ещё и нападение на сотрудника при исполнении расхлёбывать? Нечестно получается. Ему меня оскорблять можно, а мне честь свою защищать нельзя. Урод!

Плачу, сидя на корточках, так себя жалко. Не справедливо обошлись со мной. Тушь наверняка потекла, глаза красные. То, что нос отёк я уже чувствую.

Воняет – жуть. Сколько мне здесь сидеть – не ясно. Ко мне так никто и не подошёл больше. Я звала несколько раз, кричала, умоляла, но только дежурный приходил шипел на меня. А я усложнять свою ситуацию совсем не хочу. Простояв часа три в углу, всё же присаживаюсь на грязную скамейку. Главное, не реветь. Не реви, Марта! Вырулим куда-нибудь. Дорулилась, правда, уже. Ночь на ногах. Надеюсь, утром придёт следователь или кто там этим занимается, и отпустит домой. Вот только вместе со следователем, и уже, скорее, днём, приходит он. Спецназовец.

Стоит, сложив руки на мощной груди, улыбается как кот. А я даже не знаю, что и говорить. Откуда он тут вообще? Поможет ли?

Алексей говорит первым:

– Ну что, Марта Сергевна, за что вы сотрудника при исполнении избили?

Меня прорывает. Ночь в себе держала злость, не на кого выплеснуть было.

– Избила? Я?! Да он меня оскорблял, я только пощёчину-то и влепила! Нет, а что, я должна была терпеть его грязные инсинуации??? Беззаконие!

– Так, Беркушев, забирай её нахрен отсюда. Шуму много, толку – ноль.

Мне открывают решётчатую дверь, я молча выхожу, кидаю злые взгляды, то на полицейского, то на спецназовца.

– Спасибо, Степан Палыч! – басит Алексей.

– Терпения тебе, Лёш. На свадьбу пригласи, если не убьешь её раньше.

Садимся в машину молча. Но только Лёша закрывает свою дверь, тут же рычит в мою сторону.

– Ну рассказывай, как докатилась до жизни такой?

– Спасибо, что вытащил. А как ты узнал, что меня забрали?

– Ты рассказывай давай. У меня свои каналы. Влажные салфетки в бардачке.

Я спохватываюсь, опускаю козырёк с зеркалом. На меня смотрит панда с подтёками до подбородка. Зрелище жалкое. Вытираю тщательно лицо, остаются еле заметные следы у глаз. Хочу умыться нормально.

А как он узнал? А ну да, действительно, глупый вопрос. Всё-таки в госструктуре работает.

Машина трогается, и мы медленно двигаемся в сторону дома. А я рассказываю свою версию событий. Лёша только хмыкает и тяжело вздыхает.

– А как и где мне теперь машину забрать? Ох, мне её же теперь ремонтировать надо везти.

– Везти? Везти, Смолина??? Ну ты дурында. Так, значит. Слушай внимательно, а лучше записывай. Машину я сам заберу твою. На эвакуаторе. Колеса поменяю и отгоню в сервис. Там уже по ходу разберёмся.

– А меня не посадят больше? Этот Булочкин на меня заявление написал?

– Дикая, ей богу. Нет никакого заявления, всё уладил. Но ты, Марта, как так-то? Два раза в ДПС въехать?

– Почему два? Я же только один раз въехала.

Лёша бросает на меня красноречивый взгляд, и я понимаю, что он про пощёчину. Ну да, два раза. Машиной и рукой въехала. Вот только удовлетворения это не принесло ни капли. До сих пор обидно. Меня оскорбили, меня же и за решётку.

– Никто тебя не посадит, не хотели бы – не отпустили со мной. И на будущее, ох, надеюсь, не пригодится, но всё-таки – волшебное слово говори.

– Пожалуйста?

– Беркут, Марта, Беркут. Я так понимаю, мне ты звонить не собиралась?

Отрицательно качаю головой. Беркушев в очередной раз тяжело вздыхает.

За спасение я ему, конечно, благодарна, но всё же странный он. С чего мне ему звонить? Мы ведь неделю не общались совсем. И как я могла предположить, что он мне поможет?

Подъезжаем к моему дому. Алексей выходит, вынимает меня из машины и идёт вместе со мной в квартиру. Хотела сначала возмутиться, но, во-первых, у меня его инструменты, а во-вторых, он всё-таки меня спас.

Разуваемся в прихожей.

– Чаю хочешь? Еды нет, в машине продукты остались. – предлагаю Лёше, прекрасно зная, что согласится.

– Хочу, конечно, чай. Не страшно, что еды нет, я тебя съем!

– Лёша!

Вот чего возмущаюсь? Пора привыкнуть. Но как-то слишком у него всё складно. И ещё от таких шуточек иногда себя чувствую мясом, что ли. Вроде и комплимент, просто немножко неандертальский, но хоть капельку вежливости можно же добавить.

– Я тридцать пять годиков Лёша. Пойдём чай пить. Хотя ты, наверное, в душ хочешь?

Чёрт, да, помыться хочется невыносимо. Мне кажется, я вся пропахла вонью изолятора. Ещё чуть-чуть – и начну чесаться от фантомных насекомых. Их там не было, но до сих пор ощущение, что были, потому что ну ооочень мрачно.

– Хочу! Давай я быстренько сбегаю, а то чувствую себя… грязной.

– Грязная девчонка, спинку потереть? – улыбается довольно Лёша.

Ему смешно, а я со вчерашнего дня на ногах. Голодная, уставшая, злая.

– Нет уж, спасибо. Сама как-нибудь.

Честно говоря, хочу, чтобы потёр и спинку и не только. Вот только ещё неизвестно куда пропал и чего появился. И со своим отношением к нему я тоже не определилась.