Витамина Мятная
Злата и хозяин змеиной горы
ВИТАМИНА МЯТНАЯ
ЗЛАТА И ХОЗЯИН ЗМЕИНОЙ ГОРЫ
#Наши_в_сказке
***
Расставшись с парнем, Злата Сереброва убегает от предавших ее друзей на змеиную гору и попадает в сказочный мир. Там она встречает Змея Горыныча с растроением личности и приступами клептомании. Горыныч увидел золотые косы девушки, и у него случился особо острый приступ болезни. Он забирает Злату в змеиное царство. Поостыв, понимает, что украл целого человека, но признаваться в своих ошибках не желает и делает вид, что все так и было задумано. Тем более одна личность змея жаждет познакомиться с девушкой поближе, а другая люто ненавидит ее за человеческую слабость. Третья личность сама не знает, чего хочет, возможно – девичью грудь, но она сама не уверена в этом. В любом случае отпускать девушку в ее мир никто не собирается.
Теперь нашей Злате необходимо найти способ вернуться домой. А еще выяснить, кто в сказке превращал всех зверей в малахитовые статуи и сделал сердце Змея Горыныча каменным. В этом ей помогут Тугарин-змей, Великий Полоз и много-много сказочной нечисти.
В книге есть: #от_ненависти_до_любви #противостояние_героев #дерзкий_герой_сильная_героиня
***
– Что, значит, пойдем втроем? – Я стояла напротив своего парня, а за моей спиной догорали еще минуту назад такие желанные шашлыки. Но от одного взгляда на нахмуренные брови Алека яркое солнце на лесной поляне потухло, зелень и голубое небо потускнели, а жареного мяса и вовсе расхотелось. Вот так всегда, я опять провинилась, а в чем – непонятно. Радовало только одно: Алек сейчас объяснит, где я опять не права. Долго ждать не придется.
Недавно в инете я вычитала новое слово, оно очень сильно подходило к Алеку – абьюзер.
Каждый раз все происходило по одному и тому же сценарию.
Его точные, оскорбительные высказывания о моей полной неспособности разумно мыслить и успешно действовать подавляли и угнетали. Долгие нотации преследовали цель навязать мне свою волю. Все продолжалось до того момента, пока я не признавала свою вину и не соглашалась с Алеком. Только когда я раскаивалась в своей несостоятельности, он удовлетворялся.
Мой парень набрал в легкие побольше воздуха.
«Ну вот, началось».
– Золотце мое, ну, неужели тебе непонятно? Почему каждый раз все приходится тебе объяснять и разжевывать? Я – мужчина и хочу брать от жизни все! Это тебе ничего не надо. Это ты ни на что не способна, а мне… – Я стояла и слушала, опустив голову.
Сильно напрягала Светка, что грела неподалеку уши. Она стояла за спиной Алека и точила длинные пластиковые когти пятнистой расцветки, подпирая задницей с оголенными ягодицами капот машины. На короткие джинсовые шорты, с торчащими сзади булками, осуждающе смотрели даже в городе. В лес Светка надела остроносые лабутены с красной подошвой и километровыми каблуками.
Я нервно оправила длинную, в пол юбку и попыталась спрятать за ее подолом очень практичные резиновые сапоги болотного цвета. Единственной моей стильной вещью были подаренные Алеком черные очки, руки чесались их надеть и спрятать глаза со стыда, но почему я испытывала это чувство – непонятно.
– …Я хочу испробовать в этой жизни все! Если я упущу шанс, в этом будешь виновата ты! – Занятая разглядыванием Светки, я пропустила мимо ушей суть лекции Алека. Поэтому впала в ступор, когда парень выжидательно уставился на меня.
Я растерянно стояла, переводя взгляд с длинных ног Светки на Алека, и теребила свои косы. Согласна, такие сейчас не носят, но сколько бы я ни стригла волосы, они все равно отрастали вновь. Этот пшеничный золотой поток ничем нельзя было укротить, а иногда в нем пропадали расчески. Две длинные косы – самая практичная прическа для таких густых волос, потому что в одну они не собираются. К моим локонам у Алика тоже претензии: не модно – и все тут, но он держал свое мнение при себе, исключительно потому, что ни у кого таких длинных и густых волос не было.
В противовес мне Светка щеголяла короткой, стильной стрижкой с длинной косой челкой и крашенной в алый цвет прядью.
Она лениво рассматривала свои длинные голые ноги, прикидывая, ровный ли у нее на ляжках загар. Время от времени вытягивалась, как довольная кошка, разглядывая свою высокую грудь, обтянутую тигровым топиком. В отражении ее интересовали торчащие между пупком и лифом кубики и крепкие, как орех, ягодицы. Светка вертелась и выгибалась буквой «зю», чтобы полюбоваться и одновременно похвастаться перед другими своими искусственными прелестями.
Сильнее, чем собственное тело, ее интересовали только крупные лошадиные зубы, отбеленные до нездорового пластикового цвета, при этом она не забывала презрительно скалить их и коситься на меня.
Сколько злобы и ненависти было в этом взгляде!
Даже не глядя на соперницу, я могла сразу сказать, что я ей и в подметки не гожусь. Светка сияла искусственной красотой и фальшивым здоровьем. А я…
Я постаралась закатать рукава длинной растянутой кофты, надетой в лес для защиты от комаров, чтобы хоть как-то соответствовать изысканному празднику на природе, а не туристическому походу по преодолению пересеченной местности.
Мой парень по-прежнему чего-то от меня ждал. От него не укрылось, с какой завистью я смотрела на Светку. Несмотря на то что я пропустила весь разговор, вернее – монолог, я догадывалась, чего хочет Алек и куда зовет.
Сексапильность Светика, так все звали устроительницу праздника на природе, раздразнила и раззадорила Алека. Хотя ее наряд не оставлял и шанса воображению, можно есть глазами сколько угодно, упаковка не помешает, потому что ее нет.
Сейчас Алек жаждал доказать, что не менее достойный самец, чем спутник хозяйки шашлыков. Он таким примитивным образом реагировал почти на любые вызовы, будь то более богатые, чем он, парни или недоступные ему женщины.
Алек, как всегда, когда мне не хотелось что-то делать, повел себя агрессивно и напористо. Схватив меня за затылок, он уперся лбом в мой лоб и попытался взглянуть в глаза. Но я, пропустившая суть лекции, стыдливо прятала взгляд.
– Идем, мое золотце, – прошептал Алек и потянул меня за собой. Когда он так делал, ему невозможно было сопротивляться. – Не томи, Злата, я хочу сделать это с двумя женщинами.
Я споткнулась. Светлана шла за нами. Более того, она шла впереди меня, цепляясь за плечи моего парня, она тянула его за собой, отрывая от меня. Ее руки, как змеи, обвились вокруг его шеи, а губы впились в рот Алека.
Я и не заметила, как наши руки расцепились, а я, пораженная произошедшим, замерла у кромки леса. Алек отпустил мою руку, чтобы лапать задницу хозяйки праздника. И собирался это делать, не останавливаясь ни на секунду. А его губы! Казалось, он хочет сожрать Светку, так жадно он ее целовал.
– Иди к нам. – Алек протянул ко мне руку. Внутри что-то оборвалось, нечто тянущее. То, что не давало мне дышать все эти месяцы, пока я была девушкой Алека. А сейчас это оцепенение лопнуло и разошлось по швам, будто кокон куколки, и я почувствовала ярость и свободу. Свободу от него, его унижений и давления. Стало легко и одиноко. Я почувствовала, что осталась одна. Они со Светкой вместе, а я…
Я все так же стояла соляным столбом и не могла сделать ни шага, не веря свои глазам. Как он мог так со мной поступить, да еще здесь, где это непотребство видят остальные? Неужели надо было так по-свински со мной обойтись? Неужели нельзя было порвать до поездки на шашлыки, чтобы остальные всего этого не видели? Оскорбление на прощание? В этом весь Алек: если он не унижает и не доминирует над кем-то, то день прошел зря.
– Дьявол тебя побери, Злата! – Шея Алека покраснела от ярости. – Из-за тебя я не могу жить полноценной жизнью! Корчишь из себя монашку, ты бы еще балахон нацепила!
Он думает, что после такого мы еще можем быть вместе?
– Она и нацепила, – хихикнула Светка, покачивая бедрами.
Я по-прежнему стояла, опустив голову и глаза. Только это была уже другая поза, не поза покорности, а ярости.
– Хватит. – Это слово вырвалось из меня резким, как удар ножа, восклицанием, отрубающим один отрезок жизни от другого. На лице парня появилось удивление.
– Вот ты как со мной, эгоистка? Все для себя, а я должен быть привязан к тебе, как щенок? Чтобы ты меня на веревочке водила? – Алек скривил лицо. Это не возымело нужного эффекта, и он разозлился сильнее. – Я думал, ты другая, но ошибся. Значит, ничего ценного в тебе нет. Не золотце ты, а дешевка, – поняв, что я больше не подчиняюсь ему, процедил сквозь зубы бывший парень.
– Тоже мне, Злата Сереброва нашлась, как есть медяшка. И в самом деле, ничего ценного… – внесла свою лепту Светка.
При упоминании имени-фамилии я покраснела, как делала каждый раз, когда мне напоминали, как меня зовут. Ну и обозвали же родители! Но сегодня я не стала вскрывать вены из-за неудачного имени, во мне проснулся долго сдерживаемый гнев. Достало все. Еще одна лекция от Алека? Не выдержу, заору! Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я побежала.
– Стой, дура! – крикнул мне вслед бывший.
– Надо же, обидчивая какая, – прокомментировала Светка, повисая на Алике и не давая ему броситься за мной вдогонку.
«Ну и правильно, кирпич тебе на шею! – подумала я. Меня уже ничем нельзя было зацепить! – Пусть она тебя утопит собой. Такие точно знают, что хотят, и получают от других то, что им надо. Не заметишь, как она подчинит тебя и подомнет под свои требования!»
– Злата! – Меня увидели остальные и быстро оценили ситуацию. Я покраснела и зажмурилась, из глаз брызнули крупные слезы обиды. Значит, они все знали! Знали и не сказали мне! – Злата! Не ходи в лес, это опасно! Везде змеи! Алек, верни ее, заблудится!
– Да пусть валит! Далеко не уйдет, а потеряется – невелика ценность! – фыркнул бывший, надеясь, что я испугаюсь и вернусь.
– Ой, какие мы нежные и чувствительные. Как в постели такой же быть, так мы не можем, бревно мертвое из себя изображаем. Целку дешевую. Уж я-то наслушалась от Алека…
– Злата?! – На поляне шумели, но после слов Светки я не собиралась возвращаться ни за какие коврижки, да и в глаза остальным после такого взглянуть не посмею. Светка, разумеется, растрепала всем остальным те подробности наших отношений, которыми с ней поделился Алек. А потом они все вместе перестирали эту информацию.
В лес! В глушь! В Саратов! Куда угодно, только бы не видеть лживо-заботливые рожи.
Правда, я вспомнила, что в деревне, через которую мы проезжали, нас предупреждали, что шашлыки мы решили устроить аккурат возле змеиной горы. Название говорило само о себе. А вдобавок нам сообщили, что сейчас время змеиной осенней свадьбы, не то что на гору, но и в лес соваться не стоит.
Но сил возвращаться и видеть лицемерные противные рыла друзей уже не было. Как и слушать фальшивые утешения. Лучше вот так гордо уйти, чем быть последней темой обсуждения и слухов. Как-нибудь доберусь до деревни на противоположной стороне леса и попрошу подвезти до трассы, а там автостопом вернусь домой в город. Хоть на тракторе или телеге. Только не с ними. Не выдержу я четыре часа в машине с уже точно бывшим парнем.
Ни Алек, ни Светка и пальцем меня не тронули, но чувствовала я себя так, как будто мне надавали пощечин. Эти двое публично плюнули мне в самую душу. А остальные их друзья, а не мои, они по-любому примут сторону Алека и не преминут тоже высказаться. Нет, среди них, конечно, будут фальшиво сочувствующие и утешающие, но они это сделают исключительно для себя, чтобы самим на фоне других выглядеть хорошими, а вовсе не потому, что они видели несправедливость.
Чувство было, словно меня изваляли в грязи и дерьме, так и хотелось смыть с себя произошедшее и эти полгода, полные боли, обид и унижений.
Я бежала сквозь кусты, натыкаясь на деревья и торчащие веки, и сама удивлялась: что я в нем нашла? Как могла так долго смотреть ему в рот и позволять вытворять со мной что угодно и терпеть все его выходки?
Может, меня сбили с толку его хамство и наглость богатенького мальчика, я принимала их за силу, а Алек оказался слабым, да еще неверным, падким до измены.
Нет, теперь я никому не позволю мной командовать!
Вылетев на поляну, я замерла на узкой тропинке, бежавшей через лес. Вокруг творилось что-то не то.
В траве и в самом деле шуршало. Я опасливо раздвинула ногой сухостой и с досадой увидела двух сплетающихся змей, ярко-оранжевую с красными и желтыми искорками на чешуе и зеленую в малахитовых разводах. Развратные змеи обвивались вокруг друг друга золотыми канатами, потирались пузиками, елозили друг по другу мордами, сплетались языками. Короче, были заняты очень приятным и несомненно важным делом. Ну все вокруг парочками, только я одна!
По всей поляне шуршали травинки и трепетали кустики, из каждого угла слышался скрежет чешуи друг о друга и о камни. Змей здесь и в самом деле было видимо-невидимо, больше, чем травы.
Разозлившись на такое безобразие, я поддела ногой брачующихся со злым криком:
– Развели тут оргию! И вообще! – Как же обидно и досадно, что я не такая «правильная» и «дорогая», как эти змеи! Даже холоднокровные и склизкие твари развратнее меня! А я и в самом деле не могу быть с тем, кого не люблю. – И вообще! Вы разного вида! У вас дети серо-коричневыми уродами будут, если смешать красный с зеленым! – Ошарашенные змеи баллистическим снарядом улетели в кусты, повинуясь силе моего пинка.
Послышался громкий звук удара и еще более, чем мой, раздосадованный рев из кустов.
– КАКОГО ЛЕШЕГО?
У меня похолодело на сердце. Вдруг змеи ядовитые, а там в кустах тоже тройничок? Я-то в резиновых сапогах и длинной юбке, мне все нипочем, если кто и вцепится в ткань – до кожи не прокусит, а те, что благим матом орут в кустах, наверно голые. Покраснев от стыда до корней волос, я ломанулась в листву спасать любвеобильную парочку.
В кустах и в самом деле присутствовала парочка. Парочка фриков. Отставшие от жизни деревенские, которые еще были не в курсе, что аниме и крашеные волосы уже не в тренде. В моде всякие «Эму» и прочая сезонная чухня, которая ровно через один сезон перестанет быть востребованной и сменится на очередное веяние.
Внешний вид парочки впечатлял: расписные костюмы а-ля русс, сарафан, рубаха. Все эти вещи, сброшенные, как змеиная кожа, валялись поодаль. Нашлись даже кокошник и лапти, что слетели с ног полуголого парня, словно от удара машины. У обоих фриков зеленые, как малахит, волосы, только у парня, вяло шевелящегося под камнем с широкой трещиной, в волосах одна яркая, как огонь, прядка. Он-то и открыл первым глаза. Мда, еще и контактные линзы. Дно пробито, ниже падать некуда.
На меня с яростью уставился яркий, как пламя, оранжевый взгляд, прямо на глазах наливаясь кровью и бешенством. Только взгляд этот слегка косил и все норовил сойтись к переносице. Тем не менее куст рядом со мной почему-то задымился.
Всплеснув руками, я бросилась на помощь. Не знаю, что произошло здесь, на поляне, возможно, эта парочка испугалась брошенных мною змей и шарахнулась от них. Но, видно, сделала это так сильно, что когда я пыталась поднять барахтающегося парня, то увидела отчетливый след его затылка на камне. Этакую огромную вмятину и трещину, расколовшую гранит пополам.
Такого не могло быть, но… В любом случае ему требовалась медицинская помощь.
Легче сказать, чем сделать. Незнакомец оказался неподъемен и гол, а еще скользок, как глист. Руки и пальцы скользили по плечам и бугрившимся от напряжения мускулам. Я невольно покраснела.
Парню это явно не понравилось, и он метнул в меня такой взгляд, что волосы возле моего лица вспыхнули и скукожились обгорелыми колечками.
Я остановилась отдышаться. Так беспомощно я себя еще никогда не чувствовала, а самое главное, я сама была виновата в произошедшем. Ну что мне сделали эти двое и несчастные змейки? Ведь это не они потратили полгода своей жизни на мерзавца, который изменял налево и направо за моей спиной, а все вокруг об этом знали и молчали.
Когда я наклонилась над зеленоволосым в очередной раз, пытаясь поднять несчастного снова, с моей головы на незнакомца свалились темные очки. Все не слава богу! У парня от ярости желваки заходили ходуном.
Все, что я смогла сделать, – это немного оттащить незнакомца от камня, кое-как усадить его и осмотреть голову. К моему удивлению, огромной дыры и торчащего из нее мозга там не было, только взъерошенный ершик волос. Я несмело дотронулась до шевелюры и получила резкий, хлесткий удар по руке.
– Убери клешни! – Кажется, незнакомец окончательно пришел в себя. Потому что помимо яростных взглядов начал метать в меня громы и молнии. Язык у незнакомца тоже немного заплетался, как и ноги, на которые он пытался безуспешно встать. – Да как ты смеешь? Безродная девка?
Неадекватный незнакомец не устоял на ногах и повалился. Встретиться его надменному носу с землей и травой, если бы не я.
Позади меня явственно прозвучал звук взрыва и взметнулось пламя. Да что происходит?
Пытаясь удержать и поддержать навалившегося на меня, между прочим – абсолютно голого парня, я посмотрела назад и увидела расколотое напополам пылающее дерево.
Парень тоже увидел его и оценил масштаб пожара.
Сгреб прилипшие к обнаженному, потному после любовных утех телу очки и нацепил на нос.
За темным стеклом бешеный взгляд вспыхнул, как фары авто в ночи, и потух. Я поежилась. Зачетные линзы с подсветкой.
Незнакомец наконец-то встал прямо, скрестив руки на груди, кажется, нагота его вовсе смущала, а вот мне стало как-то не по себе. Слишком многое успела рассмотреть. Я подняла глаза повыше и предпочла смотреть на что-нибудь поменьше и не такое отвлекающее. Например, на этот довольно заметный нервный тик, вероятно последствия удара по голове. Незнакомец моргнул, дернул головой, его глаза сверкнули и загорелись яростью, а лицо исказилось бешенством. Я и не думала, что так сильно можно кого-нибудь ненавидеть.
Зря так долго пялилась, надо было бежать.
Рука выстрелила подобно броску змеи и сцапала меня за косу, резкий рывок – и я стою нос к носу с незнакомцем. Вернее, я просто повисаю или провисаю, видите ли – колени подогнулись от столь яростно перекошенной рожи, а вот донельзя взбешенный незнакомец нависает надо мной всем своим немалым ростом.
– Ну все, красна девица, ты вляпалась! – Это я и без него уже поняла. Вечно я во что-то вступаю – то в говно, то в партию, то в токсичные отношения.
Но ничего общего с этим неадекватным незнакомцем я не собиралась иметь. Он жив, по крайней мере, держит вертикальное положение, почти не качаясь, с него достаточно и с меня. Я дернулась, но у парня хватка была каменная.
Бешеный незнакомец решил не отпускать меня, пока полностью не выскажется, видно он не любил держать все в себе.
– Да что это за издевательства такие?! В другой мир ушел – и там помешали! – При каждой фразе незнакомец встряхивал меня, а когда я попыталась отвернуться, схватил мое лицо и насильно повернул к себе. – За подобную беспардонную наглость ты будешь расплачиваться долго и мучительно! Веков этак пять в сенных девках, навоз черпать, горшки мыть…
И тут незнакомец потерял мысль, стоило ему обратить внимание на мои волосы и деловито потереть прядь между пальцев, любуясь чистым, будто золото, оттенком.
Взгляд стукнутого вспыхнул жадным огнем, голова дернулась, и урод запел уже другим голосом. Видно, ему пришли на ум все те долгие и мучительные выплаты, что, по его словам, я ему задолжала. А он, часом, не маньяк?
– Пойдем займемся делом! – что-то про себя решив, выдал парень.
«Горшки, что ли, мыть?!» Точно псих неуравновешенный! Меня захлестнула паника.
– Каким делом? – Теперь уже я готова была завывать и звать на помощь несуществующего лешего. Стукнутый по голове парень тащил меня в кусты, вцепившись в косу, как собачку на поводке волок, впору было упираться всеми четырьмя лапками, но я боялась вместе с косами потерять весь скальп.
– Разве ты не знаешь, какое сейчас время? – с удивлением осведомился ненормальный.
– Одиннадцать тридцать утра?
– Нет, время змеиной осенней свадьбы. Пойдем, жениться будем.
Я то ли приросла пятками к траве, то ли выпала в осадок, только с места так и не сдвинулась.
Так вон он чем здесь с этой зеленоволосой занимался. Только не попутал он одну девушку с другой? После такого удара по голове все возможно.
– Жениться без кольца? Давайте как-нибудь в следующий раз. – Я попыталась плавно утечь из хватки психа.
Незнакомец хлопнул себя по лбу, будто вспомнил что-то. И на моем пальце тут же очутилась зеленое колечко, выточенное из полудрагоценного камня. Движения парня были резкие, стремительные, будто змеиные.
Каменное кольцо тут же нагрелось и застряло на пальце, снять можно только с кожей.
– А вы партнёршу часом не попутали? – обреченно осведомилась я. С пальцем очень не хотелось расставаться, так же как и с жизнью.
Спутница стукнутого пошевелилась и открыла глаза. Как вовремя! Тоже прикольные линзы, но не такие крутые, как у незнакомца, без подсветки.
Девица открыла рот и выдала закрученную трехэтажную фразу. Незнакомый парень и глазом не повел, он все еще крепко держал меня за косу, для того чтобы я не убежала, и рассматривал волосы, взвешивая на ладони объем. А вот у меня уши в трубочку свернулись. Никогда не слышала, чтобы женщина так яростно ругалась. А самое главное – так быстро приходила в себя!
Странная незнакомка выпучила свои чудные глаза – зеленые с вертикальными зрачками – и пристально посмотрела на раненного в голову. Никакого эффекта. Женщина выпучила глаза еще больше. Не знала, что так можно. С такими уникальными возможностями ее впору в книгу Гиннеса записывать. Однако супервзгляд не возымел никакого действия, как зеленоволосая ни пучила глаза на своего спутника. Поняв, что не работает, незнакомка снова заругалась, да так забористо, что даже стукнутый на всю голову оценил.
– Эх, хорошо завернула! – Странный парень снова моргнул, дернул головой и переключился. Горящий взгляд упал на меня, и лицо незнакомца внезапно подобрело.
Я вообще не понимала, что происходит и откуда такая молниеносная смена настроений. Слишком быстрый переход от обвинений до сальных предложений. Дальше больше, все решили за меня.
– Колеблешься? – не сомневаясь в своем мнении, осведомился ненормальный. – Не стоит, я решу все за тебя! – Меня подхватили и забросили на плечо, как какой-то мешок с картошкой, да еще и припечатали ладонью по пятой точке, чтобы не рыпалась. Я окончательно растерялась и залипла, такое со мной происходило впервые.
Зеленоволосая хамка очухалась первой. Привстав с травы, она закричала нам вслед.
– Стой! Я же еще не закончила! – Незнакомка в самом деле была удивлена и растеряна, кажется, все пошло не по ее плану. Что греха таить, я и сама такого не ожидала и не планировала. – А как же я? – попыталась она в последний раз, догадываясь, что момент упущен.
– После-после! Ты у меня в списке первая! – Я медленно офигевала на плече у огненноглазого шизофреника.
Не сразу осознала, что довольно бодро удаляюсь от поляны в совершенно неизвестном направлении. Держал незнакомец очень крепко, особенно нервировали собственнические поглаживания по пятой точке, от чего я ощущала себя мешком, полным по крайней мере золота, если не драгоценных камней, так благоговейно оглаживал мои выступающие прелести стукнутый на всю голову.
Не сумев вырваться, я решила действовать иначе. Схватила за загривок и что есть силы завизжала в ухо. Так и вопила, пока не приземлилась на траву, отбив пятую точку. Надо же, у него даже уши немного заострены, не знала, что у нас делают такие пластические операции.
Я с кряхтеньем, держась за ушибленное, встала, на меня немедленно налетел контуженный.
– Ты с ума сошла? Больная на всю голову? – Кто тут больной – это надо еще посмотреть.
Но смотреть я больше не собиралась, нагляделась вдоволь. Я вскочила и зайцем нырнула в кусты, только сапоги резиновые сверкнули.
Я выскочила из зарослей с другой стороны и поскакала, как горный козел. На душе было легко, оттого что я так легко ушла от маньяка, практически как колобок от бабушки. Особенно приятно слушать разозленный вопль незнакомца за спиной. Ишь чего выдумал – горшки мыть! Тоже мне, тиран нашелся. Стоп, какой маньяк? Маньяки подстерегают свои жертвы, а этот украсть меня хотел. Похититель рабсилы!
Что он там сказал? Другой мир? Да город и деревня – как разные планеты, и жители тоже иной менталитет имеют, типа одни с Венеры, другие с Марса. А этот вообще с Плутона, стукнутый на всю голову.
И самое главное, как складно он придумал! Умыкнуть девушку и припрячь ее к работе! Губа не дура у этого проходимца.
На секунду я задумалась. Было бы неплохо поселиться в деревне, подальше от городской суеты и мерзких себялюбивых людишек, нашпигованных комплексами. Выращивать курочек, обязательно с петухом, чтобы он будил тебя на заре. Встречать рассвет. Завести огород и козу. Хорошо есть, сладко спать. Пить парное молоко, ни от кого не зависеть, и от чьих-либо капризов тоже! Быть хозяйкой всего хозяйства и самой все решать!
Внезапно предложение незнакомца засияло радужными красками и приняло притягательный вид.
Но не по доброй же воле в краденые служанки идти! Нет, мне такое не подходило. Хотя идея насчет деревни интересная.
До меня вдруг дошло – он тащил меня к себе домой, чтобы запереть в подвале на долгие годы! И использовать как дармовую рабсилу. Кто знает, сколько у него там в сенях девок уже томится? Может, я не первая!
Осознав это, я прибавила скорость. Тем более что первоначально заданное ускорение гнало меня вперед. А вот похититель девиц отставал. Еще бы – голым по лесу бегать! Выступающие части за ветки цепляются!
Еще эта странная тетка с зелеными волосами…
«А-а! Это его подельница! – догадалась я. – А смотрела она так странно, потому что загипнотизировать хотела. Цыганка, что ли?!» – У меня, кажется, от страха уже начинала ехать крыша, но каким бы абсурдом это ни было – все сходилось. Маньяк и маньячка.
Значит, мне с ними не по пути. Только где он, этот путь?
Сплошной лес, ни одной поляны, и странный какой-то – хвойный, а шашлыки мы жгли в лиственном! И деревья допотопные, черные, замшелые, ветки до земли свисают, и неба не видно. Под ногами хвоя скользкая да гнилой валежник. Я, часом, не заблудилась?
Остановилась прислушиваясь. Тишина. Даже преследователя не слышно. И как-то мне жутко стало. Я двинулась уже медленнее вперед, окончательно осознавая – потерялась! Под сплошным покровом дремучего леса было холодно и промозгло липко, не так, как на змеиной поляне. Тьма еще эта…
Я запаниковала. А вдруг я ухожу все глубже в лес и не смогу выйти к людям? Меня сожрут медведи, волки или что еще тут водится?! Как назло, тут же зашуршало в ближайших кустах. Я с боевым воплем схватила увесистый сук с земли и завертелась на месте. Вдруг маньяк ко мне подбирается?
По закону подлости звуки повторились за спиной.
Я обернулась и завопила как резаная. Но это оказалась всего лишь белочка.
– Чуфырь? – спросила она меня.
Но меня больше удивило то, на чем сидела белочка, а вовсе не ее говорливость. Вероятно, это и есть та штука, что напугала меня так сильно. Зеленое, но не дерево. С руками, ногами и лицом, но не живое.
Я несмело протянула руку и содрала побеги плюща и ветки. В зарослях пряталась каменная статуя, зеленого цвета, в разводах, малахит – не иначе, с мелкими деталями, вырезанными очень тщательно. Я могла поклясться, что кожа на носу зверя шершавая, можно было рассмотреть каждую ресничку на остекленевших глазах и отдельные каменные шерстинки, торчавшие, как иголки. Медведь застыл в прыжке, раскрыв пасть и оскалив клыки.
Неудивительно, что эта реалистичная статуя испугала меня до чертиков. Белка же совершенно не боялась каменного медведя, воспринимая статую как скалу.
Немножко напрягало качество исполнения и тот факт, что за медведем виднелись все новые и новые статуи. Их здесь было как грибов в лесу. И все они куда-то бежали. Я споткнулась о нечто в траве. Разгребла листву и увидела мелкую живность, тоже вырезанную из зеленого камня.
В голову пришла мысль, что это какое-то древнее капище, которого нет ни на одной карте. Если бы об этом месте знали, то водили бы сюда экскурсии или вывезли животных как предметы искусства и поместили в музеи. То есть я забралась в такую несусветную глушь, где меня никто не найдет, даже маньяк.
Позади хрустнула ветка, я выронила из руки каменную синичку. Тяжесть упала прямо на ногу, но я этого словно не почувствовала. Я увидела пылающий яростью взгляд. И поняла: одним мытьем крынок я не отделаюсь.
Ошиблась, маньяк таки меня нашел. Судя по растрепанному внешнему виду, долго искал и бегал по лесу.
Я готова была броситься ему на шею и зарыдать, все-таки единственный живой человек на много миль, если бы он не был настолько зол. Его глаза светились, как два прожектора. А кусты по обе стороны от меня стали дымиться и потрескивать. Сногсшибательный эффект, я уже тоже хочу такие линзы! Маньяков отпугивать.
Но у меня были только ноги и скорость. Пусть побегает снова, просто так я ему в бесплатные прислуги не дамся.
Я понеслась быстрее ветра, меня подгонял разочарованный вой за спиной.
– ОПЯТЬ?
Здесь подлесок был гуще, я цеплялась за ветки, они, как звериные лапы, выдирали куски из моей одежды и кос. Каменных фигур становилось все меньше, потянуло запахом дыма.
Вдруг за деревьями я увидела просвет и услышала хриплый петушиный крик.
О, слава богу! Люди, деревня!
Накося выкуси, маньячище лесное!
Я выскочила из леса, в прыжке сиганула через покосившийся забор и кинулась к ближайшей избе, забарабанила в дверь. Боже, пусть там окажется старый дед с двустволкой наперевес!
Я оглянулась, маньяк в деревню не входил, только глаза светились в подлеске.
Мой взгляд упал на фигуру возле крыльца. Статуя лисицы. Она плакала, закрыв лапой глаза, крупные каменные слезы текли по морде.
В эту секунду дверь открылась.
На пороге стояла… стояла…
Я невольно посмотрела на статую у входа, потом на фигуру, которая открыла мне дверь.
«И тут тоже ряженые, – только и подумала я, – лапти, сарафан, рубаха. Сколько можно?»
Небо поплыло, меняясь местами с землей. Лисичка в косынке, точная копия статуи, всплеснула лапками и нервно дернула хвостом, на ее мохнатой морде читалось великое изумление. Из-за ее плеча выглядывал навскидку ее брат, если только не партнер по «фыр-фыр». Здесь присутствовало то же самое: рубаха-косоворотка, расшитая петухами, лапти и кумачовые шаровары. Но дальше досмотреть я не успела, потому что небо с землей окончательно поменялись местами, и я почувствовала, как сползаю вниз по ступеням крыльца.
