Виталий Трандульский
Остерегайтесь гарпий
События, происходившие далее, развивались настолько стремительно, что только истинные полководцы способны были дать оценку в этой сумбурной обстановке.
Виго Разрушитель не дожидаясь столкновения начал отводить свои войска с позиций. Моряков было порядка пятисот, но это были свежие силы, и даже если бы армии Геммы и Рока в конечном итоге перебили и этот отряд, то на замок наступать было бы уже не кем.
Возведя заслон из щитов, неприятель отступал, рассчитывая, что кавалерия Бонвитана слишком истощена и ослаблена, чтобы преследовать отход.
Армия королевы действительно была не в состоянии атаковать. Рыцари Гальпы просто плелись следом за войсками Разрушителя, чтобы убедится, что они всё-таки уходят. На отдельных участках подобная картина напоминала пьяную пирушку, когда сердобольные хозяева отправились провожать хмельных гостей, до дома. Ликования среди победителей особо не было. Может от того что для этого не осталось сил, а может потому что Виго увёл с собой добрую часть армии. Битва была выиграна, но война продолжалась.
Картина через окно узилища сменилась. Всё действие сместилось в противоположную сторону от холмов, и Гай остался один на один с мертвецами, разбросанными по полю. По счастью, в полумраке, который уже завладел окрестностями, всей жути и мерзости было не видно.
Агилар уже хотел сказать проныре, что всё закончилось и можно вылезать, но вдруг с наружи отчётливо услышал шаги и хрипение лошади.
– Кто здесь? – Бывший адмирал уже не знал чего ожидать.
Ещё несколько шагов и в окне освещённое факелом появилось лицо мужчины. Он был в камзоле дворцовой стражи Гералона, но визит его Гая совсем не обрадовал, когда он разглядел повязку на глазу, своего позднего гостя. Это был тот самый тюремщик, из подчинённых командира городской стражи Одли Этвуда, что когда-то доставил Агилара в эту тюрьму.
– Привет, скучал по мне? – Оскалился одноглазый.
Судя по его свежему виду и довольному настроению, тюремщик в битве не участвовал, и прибыл сюда специально за Агиларом.
– Что тебе нужно от меня? – С беспокойством в голосе рыкнул бывший адмирал.
– Видишь ли, с того самого момента как я доставил тебя в эту тюрьму, у меня начались серьёзные неприятности. Начальнику городской стражи Этвуду, видишь ли, не понравилось, как я обращался с тобой. Он почему-то тебе симпатизирует. И даже не однократно грозился, выгнать меня из городской стражи, и отослать на передовую. А после сегодняшнего месилова, как ты понимаешь, мне совсем этого не хочется. Я, видишь ли, предпочитаю комфорт Гералона, а не промозглые траншеи на поле битвы. Кто знает, сегодня мы победили, а завтра всё может измениться. Хотя тебе, подлый изменник, какое до этого дело?
– Что ты знаешь об этом? – Гай в ярости ударил кулаком о стену.
– Несколько дней назад, в замке состоялся разговор двух министров, которые упомянули указ королевы, гласящий, что тебя отправили в эту тюрьму за измену. Дескать ты, мерзавец, намеренно привёл флот в западню у побережья Трабнера. Хотел погубить своих же товарищей и перейти на сторону врага. А вчера Одли Этвуд отправился в лагерь Мамлюк за каким-то Агвидом Гэвилэном, который может пролить свет на всю эту историю и стать твоим оправданием.
У Гая загорелись глаза. – Неужели всё ещё можно исправить?
Одноглазый заметил это и с ухмылкой прошипел. – Не обольщайся, собака, даже если ты не виновен, тебя не успеют оправдать. Ты сдохнешь здесь, в этой тюрьме, потому что не нужно было мне переходить дорогу.
В окне показался заряженный арбалет, или даже шнеппер. Остриё меленького гарпуна, смертоносного орудия, было направлено Гаю прямо в лицо.
– Настала твоя последняя минута, благородный адмирал Гай Агилар. Когда-то возможно, в своих мемуарах, я напишу, как разделался с тобой, а пока оставим всё это в секрете.
Одноглазый сделал несколько шагов от окна, чтобы убедится, что рядом никого нет. Гай впечатался в каменную стену. Спрятаться в камере было абсолютно негде, заслонится нечем, оставалось одно – пропадать. Погибнуть не на боле боя, защищая свою родину, а от руки подлого человечишки, который даже не дерзнул сразиться с ним честно.
Агилар закрыл глаза в ожидании смертельного выстрела, когда рядом с ним зазвенело что-то металлическое.
– Это не шнеппер. – Опомнился узник. Придя в себя Гай, увидел, что из-под скамьи, проныра выкинул меч «бастард». Спасение зависело от одного мимолётного мгновения. Отскочив от стены Гай бросился к клинку и, схватив его нанёс колющий удар, прямо через решётку. В то же мгновение он услышал выстрел арбалета и короткий, пронзительный крик.
Всё было как в тумане. Клинок нашёл свою цель и пропорол на сквозь одноглазого, который мешком свалился под окном.
В ужасе Бывший адмирал повернулся. Стрела, которую успел выпустить тюремщик ушла в сторону и сразила вылезающего из-под скамьи проныру. Короткий металлический болт торчал чуть левее плеча мальчика. Он прижимал рану ладонью, которая моментально испачкалась кровью. Глаза его были широко раскрыты, а дыхание таким частым, что казалось, сердце сейчас вырвется из груди.
–На помощь, кто ни будь, умоляю. – Кричал Гай сквозь решётку, надеясь, что кроме мертвецов здесь ещё кто-то остался. Он орал так громко и отчаянно, что даже стервятники, испугавшись, улетали, оставив своё пиршество. Агилар подбегал к мальчишке, подбадривал его, зажимал его рану, и снова звал на помощь, ужасаясь тому, как быстро слабеет и бледнеет Утред.
Прошло не больше четырёх минут, когда дверь в узилище распахнулась, и на пороге возник высокий мужчина в доспехах королевской армии. – Кто здесь звал на помощь?
Агилар бросился в ноги рыцарю. – Умоляю вас! Мой друг тяжело ранен, если вы не поможете, он умрёт. Я перевязал его, как мог, а теперь ему надо в Гальпу к лекарю.
––
Склянка с чернилами валялась на полу. Чёрная лужа, которую она оставила медленно растекалась по мраморному полу. Испачканное перо лежало чуть в стороне, рядом с искомканным листом пергамента. Надпись на нём была сделана в спешке с раздражение и злобой. – День битвы. Гай, сэр Гай, сир Гай. – И жирный, жирный плюс.
Глава двенадцатая.
Быть или
умереть.
Пустошь, на которой располагалось узилище, была буквально завалена трупами. Истерзанные, изрубленные, раздавленные под копытами лошадей, они валялись в грязном песке, так и не найдя упокоения. Битва, которая произошла здесь днём ранее, унесла четыре тысячи жизней подданных Бонвитана, и почти столько же врагов. Гаю никто не сообщал точного количества погибших, но то, что он видел из окна своей тюрьмы ужасало, в уме даже преувеличивая страшные потери.
У окна стоять было жутко, но Агилар надеялся увидеть проныру, которого удалось спасти, и который вот-вот явится, живой и невредимый. Всматриваясь в горизонт Гай, видел всё прибывающие полчища стервятников, окровавленную землю, голый песок, но его друг всё не ехал.
Рыцарь, который согласился отвезти, вчера, раненного мальчика к лекарю, был бывшему адмиралу не знаком, но всем своим видом внушал надежду благородного человека. Агилар гнал от себя мысль, что могло случиться не поправимое, и Утред умер в дороге. Гай вспоминал, как последний раз сжал мальчишке руку и отдал его на попечение незнакомца. По счастью, рыцарь был на коне.
Что произошло, и почему мальчишка ранен, выяснять было некогда, но увидев у окна мёртвого тюремщика, рыцарь настоял, что узника он снова закроет. И вот на следующий день, когда перед глазами Агилара предстали страшные результаты вчерашней резни, ему оставалось только надеяться, что рыцарь успел, а у проныры хватило сил и мужества.
К полудню прибыли люди из Гальпы, которые начали сжигать трупы, чтобы не допустить эпидемии, которая ветром могла разнести трупный яд до столицы. Огромный костёр воспылал, чёрным и зелёным пламенем до самого неба, но крестьяне, подтаскивающие покойников к костру, уже через час валились с ног от смрадного запаха, который буквально завис над пустошью. Повозки и крестьяне убрались восвояси, очевидно чтобы вернутся, опять ненадолго, завтра, и оставили узника снова одного.
Дышать было практически нечем. Кружилась голова, и подкашивались ноги, хотя поднявшийся ветер уносил дым немного в сторону.
– Неужели я умру так? – Одолеваемый мрачными мыслями подумал узник. – Лучше бы меня, вчера застрелил одноглазый. По крайней мере, с пронырой бы ничего не случилось. Видимо, мне на роду написано повторить кончину пирата Робертса.
Гай опустил голову. – Мне конец, это очевидно. Даже если с мальчишкой всё в порядке, он ещё слишком слаб, чтобы прийти и освободить меня. Мне конец, если не сегодня, то завтра. Он лёг на скамью и закрыл глаза, надеясь, что смерть придёт за ним во сне, нежно и заботливо.
––
– Эй, ты живой? – Раздался знакомый голос, мгновенно прервав глубокий сон бывшего адмирала. Гай вскочил со скамьи и бросился обнимать через решётку своего визитёра.
– Проныра, какое облегчение, ты жив! Дай мне обнять тебя, чтобы убедится, что это не сон. Я уже не чаял встретиться. Признаться, похоронил и тебя и себя.
Сквозь стальные прутья друзья обнялись и долго стояли, не говоря ни слова. Но когда Агилар обратил внимание, на то, что солнце уже начало садится, опешил и отпустил мальчишку.
– Ого, неужели я столько проспал, уже вечереет. Да это ладно, как твоя рана, я страшно волновался.
Мальчишка бодро дёрнул рукой и подмигнул заключённому. – Пустяки, плечо немного ноет, а так всё хорошо, крови было много, вот нам и показалось, что рана смертельная. Сэр Дэ. Лиль, рыцарь, который меня увёз, по счастью, знал моего хозяина. Меня доставили прямо домой, где и помогли, как и положено всем лекарям.
– Слава богу.– Расплылся в улыбке Агилар.
Мальчишка начал просовывать через прутья кульки с едой и крынку молока, обёрнутую белой тряпкой. – Ты, наверное, умираешь с голоду, я принёс тебе подкрепится.
– Постой! – В недоумении, смотрел на него Гай. – Разве ты не откроешь мне дверь темницы? Твоя сестра уехала, битва позади, мы же хотели бежать с тобой к вольному морю, помнишь?
Мальчишка пристально посмотрел в глаза Гая. – Когда вчера, перед битвой, ты сказал мне про лагерь Мамлюк, я понял, что ни к каким пиратам ты со мной, на самом деле, идти не собираешься. Ты бы прогнал меня, как только я тебя выпустил.
– Утред, послушай. – Голос Агилара дрогнул. – Я бы не прогнал тебя, но и участи вечного изгоя для тебя бы не уготовил. Я должен, понимаешь, должен увидится с королевой. Объяснить ей, как дело обстояло на самом деле, и я ни в чём не виноват, и всегда оставался предан ей и королевству. Я должен ей это сказать, даже если это будит последнее, что я сделаю. Тебя бы я пристроил к своим друзьям, и они бы позаботились о тебе. Мне пришлось выдумать эту историю про пиратов. По-другому ты бы меня не выпустил, и, чего доброго, отправился бы один к вольному морю. Я хотел как лучше, понимаешь?!
Утред отвёл глаза. – А теперь я не знаю, как лучше. Я мечтал о жизни с приключениями, а оказывается, ты всё это время обещал мне неправду. А в этом Мамлюке я также буду прислуживать какому-нибудь вельможе. Что, собственно, изменится в моей жизни. Гнул спину на лекаря, а буду на военачальника.
Мальчишка заплакал. – Я думал ты мне друг, а ты всего лишь напомнил мне, что я ничтожный червяк, судьба которого только прислуживать и позабыть про свои сокровенные мечты и стремления. Не лучше ли при этом хотя бы остаться верным королеве, и бросить тебя гнить в этой тюрьме.
Спорить с пронырой было бесполезно, ему надо было дать время успокоится, но неожиданно для себя Гай и сам потерял контроль и заорал гневным криком. – Королева, королева! Как же я взбешён на эту глупую девчонку. Заносчивая истеричка, тупая дура. Как мог старый король оставить государство в таких руках. Гадина, кривляка, зараза!
Агилар снова носился по камере и колотил кулаками в стену. – Если бы я стал королём, как завещал мне наш прежний правитель, я бы и на арбалетный выстрел не подпустил бы эту, как её, Гарпию, к государственным делам. Женщины вообще ничего в этом не смыслят! Глупая девчонка рожала бы мне наследников и готовила разносолы, больше бы я ей ничего не доверил. Язва, выскочка, пробка!
Скамья, на которой спал Агилар, полетела в каменную, чёрную стену. Крынка с молоком в окно. Свирепый зверь ломал всё, что только можно. В один момент пленник, в страшном гневе, ударил ногой в дверь темницы и обнаружил, что засов не заперт. Дубовая створка со скрипом вылетела наружу, и в камеру проник свет садящегося солнца.
– Что за чёрт? – Агилар не поверил своим глазам и, осторожно переступив порог, вышел из заточения. Перед ним открылась та часть долины, которая была не тронута сражением. Редкий кустарник и золотистый песок переливались красно-оранжевыми цветами и, играя на солнце, разбегались по горизонту, докуда только хватало взора. Заставляя забыть обо всех невзгодах, вечер был просто великолепен и невольно поглощал своей негой и умиротворённостью.
– Адмирал! – Окрикнули его. – Я думала, что вы уже никогда этого не скажете. – Утвердительным тоном донёсся до него знакомый голос и разлился в детском смехе.
Агилар посмотрел в ту сторону, и ничего не понимая, только скривил лицо от удивления. Шагах в двадцати от него, на белых скакунах восседали проныра и начальник городской стражи Одли Этвуд.
Мальчишка ещё смеялся, внимательно рассматривая человека только что вернувшего себе свободу, а потом ловко сдёрнул с себя парик чёрных волос и одним движением стёр зелёный фингал под левым глазом. Утреда было не узнать. Его короткие русые волосы развивались на ветру, но и в самом лице вдруг появилось что-то утончённое, благородное, женственное.
– Благодарю вас, адмирал, что оставались верны королевству всё это время. Прошу простить меня за этот маленький розыгрыш и не держать зла на заносчивую дуру и истеричку. Я горжусь вами, благородный сэр Гай Агилар, и мой отец тоже бы гордился. Возвращайтесь в лагерь Мамлюк, отважные моряки и флот ждут вашего возвращения. Мой приказ о восстановлении ваших регалий и доброго имени, уже известен всем. Я рада, что нашими кораблями командует такой талантливый и верный человек, как вы.
Королева приподнялась на стременах и поклонилась адмиралу. – Вы достойно выдержали это испытание, но приручить меня никому не удастся. Пусть разносолы готовит вам другая язва, с меня достаточно того, что ради вас я чистила выгребную яму, схлопотала арбалетный гарпун и. – Королева поморщилась. – Состригла волосы!
– До встречи адмирал, уверена, мы скоро услышим о ваших новых подвигах. – Крикнула королева и, пришпорив лошадь, понеслась в сторону холмов.
– Я с ней с ума сойду. – Переминаясь на месте, проохал Одли Этвуд. – Каждый вечер, ложась спать, думаешь, что она ещё завтра такого придумает.
По изумлённому лицу адмирала можно было догадаться, что он понемногу начал понимать происходящее, но Этвуду надо было догонять королеву. – Для вас мы тоже привели коня, сэр Агилар. – Одли указал на чёрного жеребца, стоящего не подоплёку. – Мне жаль, что с вами пришлось обойтись так жёстко, но она видела в этом единственный выход. Это послужит вам уроком, лучше всего умеют слушать те люди, рядом с которыми полезнее помалкивать. Прощайте Гай, уверен, что вы скоро перемените мнение о нраве и способностях нашей королевы, а до этих пор воздержитесь от опрометчивых действий. Молния метит в высокое дерево.
Одли Этвуд тоже низко поклонился Агилару и помчался галопом, догоняя белую лошадь Гарпии, а адмирал ещё долго любовался закатом и гнал от себя любую мысль, мешающую наслаждаться свободой. – Завтра, всё завтра.
––
Королева неслась как ураган, оставляя за собой клубы пыли, сшибаемые с каменных мостовых городских улиц. Мелькающие справа и слева окна домов едва ли могло запечатлеть зрение человека, насколько быстро она скакала в замок. Королева долгое время не ощущала в себе такого прилива бодрости. Кроме того, она была абсолютно счастлива.
Её не волновали Гемма и Рок, границы и полчища Виго Разрушителя, в тот момент она позабыла обо всем, что могло тяготить государственную особу. Она мчалась в Гералон, решив для себя главное. Сейчас она была не королева, а просто влюблённая девушка.
Влетев на дворцовую площадь, Гарпия, прямо на ходу ловко спрыгнула с лошади, и уже через секунду бежала по ступенькам к приёмному залу, который заканчивался библиотекой. – Охраняйте вход, сэр Этвуд. – Бросила она на ходу только что догнавшему её запыхавшемуся начальнику городской стражи, и, распахнув дверь, исчезла во мраке читального помещения.
Перепрыгнув через рисунок с фамильным гербом, который был нанесён на полу при входе, она стала прислушиваться к шорохам, шагам, дыханию. Начальник стражи, аккуратно закрыл за ней дверь, преградив в библиотеку последний луч света, и оставил королеву в абсолютном мраке.
– Дэломбр, ты здесь?
– Я всегда здесь, ваше величество.
– Мне тоже нравится тут, но, наверное, находится в одном месте, сильно надоедает. – Заигрывающие говорила Гарпия, всё ещё не видя лица, слепого юноши.
Дэломбр сделал несколько шагов навстречу девушке. – Когда твой отец умер, и ты стала реже бывать здесь, я тоже начал об этом задумываться.
– А я как раз хотела предложить тебе переехать в мои покои. Там больше места и по утрам в окна заглядывает солнце. Ты не сможешь его видеть, но оно будит ласкать тебя, пока я отсутствую. Если хочешь, мы перенесём туда все твои любимые книги, которые я тебе читала и которые мы так страстно и яростно обсуждали. Помнишь? – Королева засмеялась, и юноша подошёл ещё ближе.
Неожиданно непреодолимое возбуждение завладело королевой, так что сердце в её груди забилось с бешеной частотой, и она невольно стала сдерживать дыхание. Совсем шёпотом Мальтида добавила. – Это помогло бы нам быть вместе днём, и особенно ночью.
После этих слов он нежно сжал её ладонь и их губы слились в жарком поцелуе. Какое-то время они стояли недвижимые, пока Дэломбр не спросил, о том чего королева уже ждала – А как же Агилар?
– Я не люблю его, да и он после сегодняшнего, вряд ли захочет связать свою жизнь с такой тупой дурой, как я.
– Ты всё же объяснилась с ним?
– Да. И скажу тебе честно, давно я так не смеялась.
Дэломбр нежно целовал ладони девушки, но она чувствовала, что вопросы ещё не закончились. – Ты что-то ещё хотел сказать!
– Милая, тебе придётся пойти против воли отца.
– Я уверена, он бы понял меня, знай король обстоятельства последних дней. А остальным королева ничего не обязана объяснять. К тому же из совета двенадцати в живых остались не многие, и, кажется, они все сложили с себя полномочия министров и военачальников. Родилось новое, совсем молодое королевство, и мы ещё всем покажем, чего мы стоим.
– Но твой долг перед государством – родить наследника престола.
Королева высвободила руку из объятий юноши, и ладонью прикрыла его рот. Раньше Гарпия так себя с ним не вела, но сегодня она была сама уверенность.
– В этом, я надеюсь, мне поможешь ты, любимый.
Дэломбр тяжело вздохнул. – Но я никто. Я призрак этой библиотеки.
– Насколько я помню, господин призрак. – Тон Мальтиды стал заигрывающим. – По сословию, скорее я не подхожу тебе, а не ты мне. Род Гарпилион, к которому ты принадлежишь напрямую, гораздо более древний и знатный, чем мой. Забыл, как мы маленькие, придумали мне прозвище. Если бы не слепота, то по закону Бонвитана, ты бы унаследовал трон королевства, как дальний родственник. Мужчина, а не девочка, на вроде меня. Мой отец обещал твоему позаботится о сыне. Теперь это сделаю я, и с огромным удовольствием.
– Мальтида послушай…….
– Прости милый. – Оборвала его девушка. – Мне не терпится завершить одно дело, я скоро вернусь. В чёрной башне, на полу валяется листок пергамента, я хочу его сжечь.
– Мы же с тобой решили хранить все государственные записи.
– Именно от этой я хочу избавиться. Там нет ничего важного. Одни только чёрточки и крестики. Да и имя. Имя одного дурака.
––
