Виталий Северный
Сансара

Глава 1

Вот уже минут пятнадцать я слушал, что несёт мне этот лысый худой мужик в дороженном кремовом костюме. Я смотрел на него. И хоть на сетчатке моих глаз он чётко отображался, мой мозг его не видел. Точнее не воспринимал, будто и не было тут никого. Интересно, он догадался, что я его раскусил?

– Ну, что скажете, мистер Кадаго? Мы пришли к соглашению?

– Конечно.

Мм… Вроде бы нет.

– Тогда мы ждём от вас первого шага, так сказать, – лысый улыбался широко и… нагло? Не-не… Я устал, и моё воображение играет со мной в странные игры.

– Хорошо. Завтра в это же время, на этом же месте, – надо бы типа оправдаться, – я такие ценные "первые шаги" не ношу с собой повсюду.

Виноватая улыбка.

Он засмеялся.

– Конечно-конечно! Мы всё понимаем. Тогда до завтра.

– До завтра.

Я пожал ему руку, накинул плащ и потиху покинул этот полуподвал. Тяжёлая ржавая железная дверь с грохотом захлопнулась за моей спиной.

Фух… День… Да что там день, целая неделя потраченных нервов прошла зря. Я жутко устал и теперь, медленно шагая по вечерней улице куда-то в направлении центра, в голове почему-то наступил покой. Да, вроде как и в жопе, но спокойно. Медленно достал сигарету, вдохнул её запах, зажёг, втянул дым… Прохладный влажный ветер обдал меня из переулка, и пришлось застегнуть плащ на все пуговицы. Какая пора и какого года сейчас на этих мрачноватых неоновых улицах?.. Да и какое время суток, чёрт его знает. Мне на это сейчас категорически пофиг. Вон бомж спит под ворохом теплоизоляции. Какие-то утырки раскрасили его вместе со стеной люминесцентным граффити. Но ему пофиг, как и мне. Я хочу просто идти. Раньше считал, что так думается лучше. Теперь смирился, что думается лучше только в удобном кресле с бутылочкой хорошего пива и чтобы никто не мешал. Но привычка ходить осталась. И сейчас я хотел бы идти по этим улицам бесконечно. Бесконечно выдыхать сигаретный дым в бесконечный вечер и идти. Музычку вот ещё включу, и вообще отлично.

Не знаю, сколько я так бродил. Несколько альбомов трип-хопа отслушал наверняка. Но устал окончательно, и ноги сами привели меня в какой-то бар. Не шик, не рыгаловка – обычный бар.

– Пиво и горячих роллов пяток, – я присел к стойке и сразу уставился на экран во всю стену. Там крутили ретроспективу лучших бросков Нола Корпера. Помер он что ли?..

– Верт? – голос бармена что-то знакомый… – Верт! Какие люди!

Хех… Да это ж Рей. Несколько лет его не видел. Как-то пересеклись с ним совершенно случайно, одно-другое, стали общаться без особого смысла. Через год-два, видимо, из-за отсутствия того самого смысла наше общение незаметно подошло к концу. И вот…

– Здорова, дружище! Как житьё-бытьё?

– Да я живу помаленьку, карапузов своих ращу, но вот тебя тыщу лет не видал. Рассказывай, как, что, где? – он поставил передо мной огромную кружку пива и тарелку с парой десятков роллов. – За счёт заведения!

Ешь, пока можешь есть, я так думаю.

– Хе-хе-хе… Ну, спасибо, – я бросил в рот горячий ролл и запил большим глотком холодного пива… Ммм… То, что нужно…

– С чего начать-то? За такие угощения и история должна быть обстоятельной.

– Само собой! – он рассмеялся.

– Так, живу тут, неподалёку, квартирка в одном из футур хаус.

– Фуфлаусы, как я их называю.

– Да-да, они самые. Дорого и бестолково хех… Работаю… Эм… Там-сям.

– Ну на фуфлаус хватает, значит неплохо устроился.

– Как сказать. Вот с сегодняшнего дня, например, синдикат Саядэ с удовольствием отрезал бы мне голову.

Он снова рассмеялся. Да и я бы рассмеялся – кто ж такому поверит?

– Ты давай продолжай. Заведение требует.

– Собираюсь вот на Дрим Бэй перебраться. Надоело шкурой торговать, пора и успокоиться уже. А там, я слышал, все условия. Воздух, море, песочек, островитянки в парео…

– Ага, мечтай. Это тебе не фуфлаус купить. Чтоб на этих островитянок посмотреть только, тебе всю жизнь горбатить надо. Ну, мне так точно.

– Знаешь, Рэй, было раньше выражение такое – увидеть Париж и умереть. Вот у меня с Дрим Бэй та же фигня.

– Это правильно. Человек должен куда-то стремиться. Сейчас подойду! – это он кому-то на другом конце стойки, – Ты никуда не уходи, я сейчас, – а это уже мне.

Я кивнул и продолжил есть и пить. Спорт, видимо, достал, поэтому включили какой-то музыкальный канал. Неопределённого пола и возраста тело в странной одежде судорожно извивалось под выносящее мозг долбление техно. А мне пофиг – я вижу в телик и, по мере доедания роллов, на меня накатывает жуткая сонливость. Рэй что-то бурно обсуждает с одним из посетителей, поэтому беспокоить его не буду, лишь махну ему рукой перед уходом:

– Завтра зайду, договорим.

Он глянул на меня, как на предателя, но всё же махнул в ответ.

Стало ещё прохладнее, ветер пробирает до костей. Пойду побыстрее. Идти отсюда несколько кварталов, но такси брать не хочется, срежу нехожеными улочками.

Обшарпанные вывески таких же обшарпанных магазинчиков, в которые я никогда не заходил, невысокие жилые дома под сдачу. Ну да, жить тут постоянно, наверное, могут лишь владельцы тех самых невостребованных мной магазинчиков. Все эти строения облеплены фильтрами, кондиционерами и проводами так плотно, что давно уже потеряли свою изначальную форму и теперь они тихо гудят на своём кондиционированном языке, будто живые. Изредка тут и там вспыхивает виртуальный спам, на некоторое время освещая оставленные муниципалитетом на самоуправление улицы. Хех… Содержимое беззвучно парящих реклам в виде советов "как заработать миллион за неделю" или "как похудеть дешево и быстро" ещё больше подчёркивает унылость этого места, а "новый Майбах всего за 399 тысяч кредитов!" выглядит циничным издевательством. Но ещё немного пройти, и вот уже виднеются огромные кованые ворота, за которыми, посреди ухоженных газонов, сверкают роскошью три башни-близнецы. В нижнем городе таких строений немного, но жильё в них всё равно гораздо дешевле, чем наверху. Угу, а вот и свита…

– Мужик, мужик, купи дурь. Акуенная дурь. Всё чисто, всё по тридцать третьей. Дурь такая, что сдохнуть можно. Не веришь, мужик? Попробуй – сдохнешь, как миленький!

Несколько бомжей постоянно околачиваются возле ворот, но лишь завидят охрану, сразу же исчезают. Слышал, на прошлой неделе охранники пристрелили тут с пяток таких коммерсантов. Вот и сейчас со словами: "Мужик, если чё, дай знать, я всегда тут", этот вонючий чел уматал в подворотню. Не, я без оскорблений, он и правда жутко вонял… Словно сам уже давно сдох.

– Господин Верт, всё в порядке? – пара услужливых офицеров охраны, словно сошедших с обложки какого-нибудь охраннорекламного журнала примчались вырывать меня из лап бомжей. Это круто, конечно, но пусть тут хоть режут на куски того, кто не живёт за воротами, эти бравые бойцы максимум корпов вызовут.

– Да-да, ребят, не парьтесь. Можете просто возле ворот в воздух пострелять, они и разбегутся.

– Так привыкнут быстро.

Ворота бесшумно открылись.

– Хм. Твоя правда. Ладно, удачного вам дежурства.

– Спасибо, сэр.

Пройдя по ярко освещённой аллее, я вошёл внутрь одной из башен – Восточная называется. А в холле, декорированном красным деревом и полированным до зеркального блеска металлом, за стойкой консьержа, как обычно сидел Арфлед. Он всего лишь подаёт ключи, по большому счёту, но всем своим видом показывает, что он как минимум лорд. Его надменность встретила меня раньше, чем он сам.

– Доброго вечера, сэр. Какие-нибудь пожелания на сегодня?

– Привет Альфред! Бетмобиль не подгонишь?

– Моё имя Арфлед, сэр. Бэтмобиля у нас нет.

Непробиваемый мужик…

– А, забей. Нет, так нет. Тогда до завтра.

– Спокойной ночи, сэр.

Походу, он киборг. Угу. Ни разу за полтора года, что я тут живу, не видел его уставшим, нервным, напряжённым. Это при том, что он тут каждый день круглые сутки на подхвате у нескольких десятков про-двинутых богатеев нижнего города, каждый из которых считает себя если не богом, то идолом. Я бы уже давно какой акт садистского вандализма учинил… Он спит хоть? Точно киборг.

А вот и мой номер, наконец. Тут я могу чувствовать себя относительно безопасно. Эти футур хаусы принадлежат синдикату Маруно, а им я помогал как-то. Собственно за это мне квартирку с неплохой скидочкой и предложили. Грех было отказываться.

Открыл дверь. Свет включился, и я увидел знакомую рожу в моём любимом кресле. Аластор. Он еле сдерживал смех и тыкал пальцем куда-то мне за спину. Ну и чего ржёшь? Я оглянулся и краем глаза заметил искажение от оптического камуфляжа, но среагировать не успел – нейропаралитический импульс свалил меня на пол, а перед глазами застыла картинка – угол двери, стена цвета капучино, панель управления квартирой и край оптического камуфляжа. Почему-то я думал только о том, что фигово будет видеть эту картинку во сне минимум две недели. Потом я отключился окончательно.

И я вроде бы как спал. И мне снился Дрим Бэй. Цветастая рубашка на босу грудь, тёплый песок шныряет между пальцами ног, прохладный коктейль со стойким ароматом кокоса. Море-небо и какое-то невероятное чувство свободы и умиротворения. А вон и островитяночка в парео идёт по линии прибоя в мою сторону. В её каштановых волосах играет ветер, она улыбается… Стоп… Кого-то она мне напоминает… Это же…

«Как же вас всё достало… Правда ведь? Погоня за деньгами, смысл которых уже давно потерян. Рутина во всём. Кажется, сегодня на 23.12 назначена встреча с проституткой? А в 23.30 нужно везти жену и детей в какой-то парк? Что там дальше по списку? Хех… препараты тоже не заводят, так ведь? И виртуал, как пустая бутылка из под Макаллана… Да, знакомая история. Хорошо, что есть место, где всё это может быть лишь кошмаром, оставшимся от прошлой жизни.

Проект «Дрим Бэй». Рай, ставший реальностью. Да, у нас есть исключительные пляжи, всегда тёплый океан и прекрасная погода, безотказная прислуга и совершенно любые утехи для тела. Но эта красивая оболочка скрывает то, без чего Рай, просто пустой звук – душевный покой.

Вас ничто и никто больше не побеспокоит. Вы словно исчезнете из этого мира, и ничто больше не будет напоминать о бренности бытия. Наконец-то вы сможете вздохнуть свободно и… спокойно.

И никакого виртуала»

Рекламная брошюра

Глава 2

Темнота. Тошнота. Головная боль. Нарушенная координация. Немного бодрит лишь осознание возвращения в сознание. Так, где это я? Места совсем мало. Нащупал часы на руке. Хм, не сняли. Включил на них виртуальный дисплей, как подсветку. Какой-то металлический шкаф. Или гроб? Но сам я вроде бы цел. Пошарил по карманам – тоже всё на месте. Странно. Неужто узнали про тайник? Нужно выбираться. И только я хотел надавить на стенку, которую считал дверью, как за пределами шкафа услышал возню, а затем и мужской голос. Что он там бубнит?

– Так, это сюда, а это сюда, – звуки таскания по полу чего-то тяжёлого, – тааак, вот то, что нужно.

Хозяин голоса немного походил, после чего внезапно начался шум ветра, который вскоре так же внезапно стих.

– И души их будут вечно блуждать в этих стенах, принося мне кредиты на хлеб мой насущный.

Слыхал я, что синдикаты держат при себе маньяков злобных, чтоб показательно расправляться с врагами… От же мля… С таким не договоришься. И хорошо, если через часика три мучений помрёшь, можно сказать, легко отделаешься.

Но возня вскоре стихла, а шаги удалились, и я мог слышать только еле различимые звуки машин на шоссе. Шоссе. Значит я ещё в нижнем городе. Навигатор в часах ничего не показывал – ни одной палочки на индикаторе сети. А шкафчик-то непростой. Ладно, пока всё тихо, нужно выбраться и так же тихо свалить отсюда.

Упёрся коленями и руками в одну стенку, спиной в другую и, что было силы, сыграл в домкрат. Через секунд десять пыхтения шкаф со скрежетом распахнулся, и я кубарем вывалился из него. Чёрт!.. Ну и крепкая шафанерина оказалась.

Помещение, в котором я очутился, было каким-то заброшенным цехом. Грязные, щербатые окна в высоченных потолках нехотя пропускали сквозь себя дневной свет. Голые бетонные стены и полы с вмоноличенными поржавевшими креплениями для каких-то станков. Огромные короба вентиляции. Ряды десятков закрытых зеленоватых металлических ящиков, в одном из которых был и я. Что было в остальных, меня как-то не особо интересовало, хотя воображение уже рисовало жуткие картинки "фаршированных шкафчиков". По центру цеха стоял стол, который не вписывался сюда вообще никаким боком – массив красного дерева с вычурной резьбой. Если и не очень старая, то всё равно дорогая вещь. Вокруг него четыре стула тоже отнюдь не из пластиковой забегаловки. На столе лежала доска Уиджи, стояло парочку канделябров со свечами, бутылка красного вина и несколько хрустальных бокалов. Ну прям в гостях у доктора Лектора. Мои опасения относительно маньяка крепчали.

Единственный выход из цеха вёл в широкий тёмный коридор. Эх, тяжко жить без оптических имплантов… И вот, только я попытался осторожно ступить в его мрак, как послышались звуки шагов, а затем и негромкие голоса. Насколько мог быстро и тихо подбежал к "своему" шкафчику, закрыл дверцу, потом запрыгнул на него и осмотрелся. Шаги всё ближе и вот уже я могу различать, о чём они там говорят.

– Вы даёте стопроцентную гарантию? – мужской голос звучал неуверенно.

– Хоть и не должен, но да, даю. Скажу больше, вы не только сможете поговорить с ним, но и увидеть. И возможно даже сами прервёте его агонию… – этот голос я сегодня уже слышал. Это он про меня?..

– Боже… – женщина всхлипнула, а потом разрыдалась. Все остановились.

– Ну-ну… Дорогая, всё будет хорошо, – неуверенный голос всё же. Я бы ему не поверил.

Между шкафчиками и стеной имелось небольшое расстояние. Этого было достаточно, чтобы я сходу сиганул туда – чуть голову не раскроил о железный угол шкафа. Зато из этого укрытия, слегка подтянувшись на руках, я мог видеть почти всё, что происходит в цеху.

Сначала из коридора появилась парочка громил в дорогих костюмах. Чего они там делали дальше, я смотреть не стал, сразу понятно – частная охранная контора – посекут, и поминай, как звали. Но они сто пудов отсканят цех…

Я зажмурился и уже начал прикидывать, что делать, когда меня таки вытащат на свет божий. Это вот как-то так себя чувствуют всякие там мыши-тараканы?..

Однако, пошарившись по комнате и что-то буркнув друг другу, громилы успокоились. Я, превозмогая инстинкт самосохранения, одним глазом выглянул из своего укрытия. Секъюрити стали по углам и в цех медленно вошла процессия. Почти похоронная… Открывал её худощавый, высокий мужчина с модной шевелюрой и козлиной бородкой. Не особо он что-то на маньяка смахивает. Хотя я их только в кино и видел. За ним шла парочка: он по-отцовски обнимал её, она изредка всхлипывала. Ещё три охранника, как замыкающие. И вся процессия в чёрном…

Все, кроме громил, конечно, расселись на стулья и после многозначительной паузы козлобородый начал:

– Если бы всё, происходящее здесь, не было важным, нас бы тут не было. И хотя скепсис, окружающий моё призвание, до сих пор не выветрился из голов обывателей, вы уже успели убедиться, что есть в этом мире силы, не подвластные простым смертным. И что я, пусть и не в полной мере, но всё же могу немного приподнять завесу непознанного и пустить вас чуть дальше, чем могут позволить законы мироздания.

Ох ты ж фак…

– Сегодня, госпожа, мы все вместе попробуем разобраться с вашей проблемой.

Госпожа всхлипнула. На вид ей было не больше тридцати. Как и почти все женщины её возраста и финансового положения она была достаточно красива и… ухожена, если так вообще можно говорить о женщинах. Всем своим видом она показывала какое-то горькое горе. Господин, по виду её ровесник, такой же ухоженный, нервничал и всё время поглядывал на неё. Сразу понятно, его вытащили из зоны комфорта, и он хочет поскорее всё закончить, но в то же время он искренне волнуется за свою женщину, раз вообще сюда пришёл.

Снова многозначительная пауза.

И вот я думаю, неужто всё это драматичное представление по моей скромной особе? Очень сильно сомневаюсь в этом. Скорее всего, я просто очутился не в то время и не в том месте. Однако выйти прямо сейчас, сказать что-нибудь вроде: "Извините, ошибся цехом" и откланяться, тоже идея не супер гут. Не знаю, почему охрана меня не заметила, но будем считать это знаком свыше, пересидим шоу и домой или куда-нибудь подальше.

А козлобородый продолжал вещать:

– Прежде, чем мы начнём, я хотел бы вас попросить не удивляться ничему увиденному или услышанному, или… осознанному. Через несколько минут мы останемся наедине с невероятным. Все технологии остались за этими стенами, здесь будут только наши чувства. Охране следует покинуть комнату.

Господин сдвинул брови и посмотрел на госпожу. Та с умоляющим взглядом несколько раз быстро кивнула. Он тяжело вздохнул, но всё же согласился. Охранники ушли, и ведущий зажёг свечи. Спичками. Не силой мысли, нет хе-хе-хе…

В цеху ощутимо потемнело. Ненавязчиво так, почти незаметно. Но чем сильнее разгорались свечи, тем темнее становилось. Солнечный свет уже почти не пробивал грязных стёкол. Козлобородый налил в бокалы вино, словно и не заметил, госпожа, поглощённая своими горькими мыслями сто пудов не заметила, а вот мы с господином очень даже обратили на это внимание. Скоро цех поглотила тьма, и лишь свет свечей разбрасывал повсюду дрожащие тени.

– Госпожа, ответьте мне максимально честно, вы любили своего отца?

– Да… Он был для меня всем.

– Как вы думаете, зачем он до сих пор вас тревожит?

– М… мне кажется, что у него есть какое-то важное дело, которое он не успел закончить…

– И он хотел бы, чтобы это дело закончили вы?

– Я не… я не знаю…

– Что ж. Сейчас мы попробуем узнать ответы из первых уст. Давайте для начала возьмёмся за руки.

Господин нехотя, но всё же подчинился и, как только он взял за руку козлобородого, подул ветер. Холодный сырой воздух заполнил помещение. Свечи трепетали, грозя в любой момент погаснуть. Запахло плесенью.

На лице госпожи был лёгкий испуг, на лице господина: "Что за хрень тут происходит?". Глаза ведущего были закрыты, лицо сосредоточенно. А я быстро включил встроенный в часы сканер, поднял руку над шкафами и через несколько секунд опустил. В цеху ничего не было. Никакой электромагнитной активности. Плюс к тому, у этих трёх не было ни единого активного импланта. Даже часов и мобильников не было. Мой сканер точно в порядке?..

Ветер постепенно стих, оставив после себя затхлый, не подберу другого слова – загробный – запах.

– Госпожа, прошу вас, возьмите указатель и закройте глаза, – ведущий подвинул к ней доску Уиджи. Она положила руки на небольшой треугольник с отверстием в центре и закрыла глаза, – а вы, господин, будете читать всё, что она нам покажет. Я лишь запишу всё на бумаге. Сначала вопросы буду задавать я, далее вы и сами сможете.

Тишина.

– И так… Господин Дуэйн, вы с нами? – голос козлобородого звучал громко и уверенно, и почему-то не возникало никаких сомнений, что Дуэйн и правда сейчас что-нибудь ответит. – Господин Дуэйн Маккриги, вы тут?

Не успел он договорить эти слова, как треугольник в руках госпожи дёрнулся и все вздрогнули от неожиданности. Хотя и ждали именно этого.

Треугольник дёрнулся ещё раз, потом начал быстро носиться по доске так, что господин еле успевал записывать. В глазах госпожи застыл ужас, но она героически держалась за взбесившийся указатель.

Всё так же быстро и внезапно закончилось, как и началось. Ведущий взял лист бумаги с записанными буквами, прочитал и растерялся.

– ПОМОГИ НАМ… Что за ерунда…

– Что это значит, мистер Лем?

Угу. Мистер Лем. Запомним.

Но мистеру Лему, видимо, нечего было ответить этой испуганной женщине. Он сосредоточенно то оглядывался по сторонам, то снова перечитывал «послание с того света».

– Мистер Лем?..

– Эм…

Но в этот миг треугольник снова заметался по доске. Госпожа вскрикнула и отпустила его, а тот вытанцовывал один и тот же танец – ПОМОГИНАМПОМОГИНАМПОМОГИНАМ… Вновь поднялся ветер и свечи моментально погасли. Темнота поглотила комнату, а из металлических шкафов, прям тех, за которыми я заныкался, раздался грохот, словно кто-то хотел оттуда выбраться. Слышно было, как падают стулья. Видимо, все резко подорвались из-за стола. Госпожа закричала, и на её крик почти сразу примчались охранники с оружием наперевес. Их мощные подствольные фонари разрезали тьму, и было заметно, что дверцы шкафчиков под натиском чего-то изнутри, вот-вот сдадутся. А я сидел за этими треклятыми железяками и думал, как же меня так угораздило?.. Я и сам, можно сказать, только что выбрался из этого железного гроба и, конечно, мог предположить, что там кроме меня мог быть и ещё кто-то. Но сейчас мне казалось, что это не кто-то, а скорее что-то…

– Все к выходу! Живее! – пара ребят с оружием увели всех гражданских из комнаты, а ещё парочка немного задержались прикрыть отступление. Свет фонарей метался по комнате. Грохот становился просто невыносимым. И тут, одна за другой, стали вылетать дверцы шкафчиков. Судя по звуку, они пролетали через всю комнату и врезались в противоположную стену.

– Что это за нахер, Буни?.. – похоже, парням с пушками не понравилось то, что они увидели.

– Никогда не видел такого. Вы там как, до машин добрались? – это он, видимо, с отступающими связался. – Не важно, мы идём к вам. Всё, валим, Том.

Ну а мне чего делать?! Что они там увидели?!

– Эй, смотри, у них типа лица что ли?

– Ты что, не понял?! Валим! Там у Влада проблемы какие-то!

– Это лицо?.. Фу ты, мерзость!

– Бля!!!

Грохнули выстрелы.

– Шустрые падлы! Буни! Буни, ты где?! Твою ж…

Снова выстрелы. Потом:

– Ааа!!!

Какой-то хруст и тишина.

Сказать, что мне было страшно, это ничего не сказать. Инстинкт самосохранения терзал меня между – ломануться к выходу и – сидеть тихо, пока всё не утрясётся. Невнятные шорохи в комнате толкали меня к первому варианту. Я судорожно пытался что-нибудь придумать. Хоть что-нибудь, что спасёт мою шкуру. Мозг пожалел меня (хотя, это как знать…) и выдал следующее: очень тихо и аккуратно снимаю плащ, кладу в него часы с настроенным на минуту вперёд будильником и (в этот момент хотелось скрестить не только пальцы, но и вообще всё, что скрещивается), швыряю скомканный, перевязанный поясом плащ в дальний от себя и от выхода угол.

Шорохи на мгновенье притихли, потом послышались уже оттуда, куда упал плащ. Ещё немного и комнату заполнило противное пищание будильника – пора вставать! Я, что было силы, выпрыгнул из своего укрытия и помчался к выходу, не оглядываясь, но в проёме поскользнулся и грохнулся в какую-то лужу. Это кровь. Луч фонаря, валявшегося неподалёку, показал мне то, что совсем недавно было то ли Томом, то ли Буни. Куски кровавого мяса. Внутренности, кости, лохмотья одежды… Всё это просто валялось вокруг меня, а я валялся во всём этом. Поборов приступ тошноты, всё же побежал дальше. Куда бежать мне было неизвестно, поэтому я просто бежал, как можно быстрее и как можно дальше от той проклятой комнаты.

Мрачные коридоры заброшенного промгиганта, тёмные складские помещения, беспросветные закутки вообще не пойми для чего… Где же тут лестница, вашу-то мать?! Или хоть одно окно, чтобы не под потолком…

За мной вроде как не гнались, и трезвый рассудок постепенно отвоёвывал меня у адреналина. А может я её пропустил? Лестницу, в смысле. Так улепётывал, а она там в двух шагах от той комнаты, а? Но как только я на долю секунды подумал о возвращении, сразу вернулись тошнота и панический страх. Поищу в других местах. Вот, очередная комната. Может тут будет выход.

Помещение было довольно неплохо освещено и мне сразу стало понятно, что это почти такая же комната, как и та, в которой начался мой сегодняшний день. Разве что мебельных изысков в ней не наблюдалось. Дверцы некоторых металлических шкафчиков были выбиты или просто открыты, отчего холодок пробежал по спине. Может, тут уже никого нет?.. Позади меня, в коридоре, слышатся невнятные шорохи и треск, словно часто-часто срабатывает пьезоэлемент. Близко. Я вбежал в комнату и увидел, что на стене со стороны входа открытые ящики доходят практически до потолка, а там до окна рукой подать. Была не была. Вскарабкавшись до половины высоты стены, неприятный холодок вновь пробежал по спине – подо мной раздался пьезотреск… Нужно было что есть мочи рвануть вверх, расфигачить своим костлявым телом окно и рвать когти так быстро, как только можно, но я, конечно же, обернулся. Внизу стоял манекен. Но как-то неправильно стоял. Суставы его рук и ног были неестественно выкручены, отчего он напоминал странно-жуткую пародию на себя самого. К тому же, голову манекена закрывала какая-то непонятного вида маска, детали которой с моей высоты трудно было различить. И да, именно он представлял для меня смертельную опасность – его конечности были основательно заляпаны красным… Первое, о чём я подумал – это военный киборг. Стало ли мне лучше от этой мысли? Нет. Разве что немного понятнее и оттого спокойнее. Хотя, по сути, какая разница, убьёт тебя безумный манекен в маске или военный киборг, тем более, что сейчас они два в одном? Обдумать данный философский вопрос я смогу позже, а чтобы это позже наступило, нужно бежать. Но эта тварь оказалась в разы проворнее меня. Резкими, дёргаными, совершенно неестественными движениями манекен почти мгновенно вскарабкался по противоположной отвесной стене до самого потолка, оставляя после себя выбоины в бетоне. Я рванул к окну, надеясь, что по потолку он бегать не умеет. Но умеет или нет, проверить не довелось. В один прыжок тварюга перелетела комнату и с грохотом вонзилась конечностями в соседние ящики, местами пробив их насквозь. Зато теперь я смог хорошо рассмотреть маску. Это было чьё-то лицо. Нет, не маска в виде чьего-то лица, а именно лицо. Совсем свежее – кровь ещё стекала по матово-белой голове манекена. Не знаю, как бы я поступил, увидев такое в другой ситуации, но сейчас мне просто хотелось орать и нестись подальше отсюда. Орать не получилось – горло пересохло совсем, поэтому я снова бросился карабкаться к выходу наружу. Мне казалось, что если не добраться до окна, то… всё. Всё закончится. Нет, я не из пугливых, успел повидать жутких вещей, пережить не одну заварушку, когда казалось, что вот-вот и хана. Но сейчас меня охватил ужас целиком и полностью, и дать этому хоть какое-то объяснение я не мог.

Глупо было полагать, что мне удастся сбежать. Манекен успел схватить мою ногу и, словно тряпичного, совершенно без усилий, оторвал меня от шкафчика.

– Твою мать!!! Сдохни, тварь! – я дёргался, извивался, и было пофиг, что подо мной метров пять высоты, но матово-белые пальцы сжимали мою ногу с нечеловеческой силой.

А потом словно врезало током. Внезапный ослепляющий свет застлал глаза, а голова наполнилась сотнями вопящих голосов. Они нестерпимо громко орали, будто чудовищные муки разрывали их изнутри. Орали одно и то же, раз за разом повторяя: «Помоги нам! Помоги нам! Помоги нам!». Не знаю, кричал ли я вместе с ними, не было слышно ничего, кроме этого жуткого хора. Дикие вопли прожигали кровь, попадая в каждую часть моего тела. Они проносились сквозь меня чёрными призрачными тряпками, цеплялись за шпили башен, рвались о ржавые, окровавленные мечи, путались в мрачных катакомбах и пещерах. Я мог только корчиться от бесконечной боли и, как бы со стороны, наблюдать за сошествием себя самого с ума. Голова наполнялась чужими мыслями, а руки сами тянулись вверх, туда, где в стальных тисках манекена корежилась словно бы и не моя нога.

Ухватился одной рукой за держащую меня руку, а второй с размаху перерубил её у основания кисти.

Мгновенно пропали вопящий хор и безумное кино, а полёт в пол казался очень долгим. Я чётко видел, как эта тварь, оттолкнувшись от шкафчиков, нырнула за мной, совершенно не обеспокоившись потерей конечности. Удивительно было рассматривать в полёте, теперь уже совершенно не вызывающую страха, маску из лица, кровь на матово-белом корпусе киборга, а за ним свет, пробивающийся из грязных стёкол под потолком. Я успел сгруппироваться, чтобы как следует приземлиться и как только подошвы моих ботинок достигли пола, слегка отпрыгнул, уворачиваясь от удара летящего на меня манекена. Не давая ему времени ни на что, развернулся на одной ноге, и, совершая абсолютно невероятный для меня финт второй ногой, отправил окровавленную тварь в противоположную стену. Это было похоже на выстрел из пушки – грохот, разлетающиеся куски бетона, клубы пыли. Этим выпадом я, видимо, порвал себе связки, может мышцы и боль резкими волнами разлилась по телу, но это всё равно ни в коей мере не мешало мне передвигаться и ни капельки не объясняло происходящего. Что творится со мной? Позже разберусь, нужно выбираться отсюда. Но бежать уже не хотелось. Я подошёл к тому месту, где белели останки киборга. Вдоль раздолбанной бетонной стены валялась масса небольших осколков и несколько искорёженных шарнирных соединений, которые служили ему суставами. Никакой электроники. Ничего. Битый углепластик и железки. И вправду манекен?.. Или совсем уж продвинутая техника. Я поднял несколько осколков и положил их в карман брюк.

Из глубины коридора донёсся женский крик и череда выстрелов. По хорошему, мне нужно было бы сваливать отсюда через то самое окно под потолком… Но… Это извечное «но».

Я двинулся на звук стрельбы. И теперь заметил, что моя акробатика всё-таки даром не прошла – хромал я основательно. К тому же боль конкретно усилилась.

В коридоре было темно, и звуки стихли, только где-то слышалось потрескивание… огня? Впереди зияли чёрные провалы проходов в, видимо, аналогичные предыдущим комнаты, а в конце коридора подрагивал жёлто-оранжевый свет. Точно огонь. Прибавил шагу (насколько мог, конечно) и чуть не угодил под удар очередного манекена, который будто и ждал моего хромого дефиле. Уклонившись, пришлось уклоняться снова – нереально быстрые и дёрганные удары со страшной силой сыпались на меня белыми веерами. Блокировать такое было чревато переломами и, как следствие, смертью. Посему, уворачивался и ждал подходящего момента. Тварь скакала по стенам и потолку, ворочая головой и конечностями на триста шестьдесят, и если бы не её белый цвет, моё лицо уже превратилось бы в маску.

Не знаю, думает ли эта скотина или просто выполняет программу, может ли «раствориться в бою» и забыть про опасность, или она вообще не рассматривает меня, как нечто опасное?

На! Попалась! Или попался?.. Да пофиг! Белая голова киборга вдребезги разлетелась о бетонный проём, обнажив и покорёжив арматуру стены. Вот, теперь и рука адски болит… На этот раз я не стал брать трофеи и поковылял дальше. Почти добрался до места, откуда шёл неровный свет. Шум огня становился всё отчётливее. Едкий запах палёной пластмассы неприятно щекотал ноздри и лёгкие.