bannerbannerbanner
полная версияБарин умирал

Виталий Левченко
Барин умирал

Полная версия

– Порох кидаем! – скомандовала Березка. Они отбежали к краю поляны, на ходу доставая кресала. Ящер опустился на все лапы, поводил головами, выискивая угрозу. Заметил.

– Бросайте! – закричал Андрей, видя, как чудище двинулось в их сторону.

Зажженные мешочки полетели в зверя. Взорвалось. Вреда тому чугунное крошево не причинило, зато сильно отвлекло. Прячась в пороховом дыму, Березка и Сокол подскочили к ящеру, рубанули враз по безухой башке. Отсекли. Гадина заревела, но уже терпимо, всего в одну глотку, и вдруг скользнула с поляны в темный сад, оставляя на траве черную, как деготь, с зелеными отблесками кровь.

Бросились следом. Разворошенные кусты и поломанные нижние ветки деревьев привели к стене, окружающей поместье.

– Куда он ползет? – спросил Андрей.

– Отлежаться думает. А где это место – мы узнаем. Лезем!

Они перебрались через стену. В свете луны различался тянущийся по земле кровавый след. Пошли по нему. Он привел в село.

Сокол оглянулся. Над имением росло зарево.

– Никак запалили! Оно и к лучшему. Весь люд там.

Андрей глядел на поднимающийся к небу огонь. Век бы любовался, как логово сатанинское пылает.

След вел через село. По пути заскочили к Лоскутину во двор. Сокол вытащил из повозки тяжелый, весь забранный в кованые обручи бочонок, обернутый зажигательным шнуром. Отправились дальше.

– Давай понесу, – предложил Андрей, глядя, как морщится от раны на руке Сокол. Тот передал ему бочонок.

– Впереди погост, – сказала Березка.

– Неужто зверь дьявольский к храму полезет! – удивился Лоскутин.

Сокол промолчал, вглядываясь в след. Крови там уже не было, лишь широченная сухая борозда в пыли. И дальше она обрывалась. Рядом чернел каменный Столб. Они переглянулись. Березка приложила палец к губам. Тихо пробралась к подножью Столба, подняла голову, потрогала сыплющуюся слоистую породу. Обернулась к своим.

Андрей видел, как расширились в лунном свете ее глаза.

– Позади! – закричала Березка.

Зверь скакнул из кустов напротив. Он хватанул Андрея за плечо. Тот закричал, роняя бочонок. Сокол вдарил мечом под зубастую башку. Ящер выпустил жертву, зарычал, прыгнул к Столбу, сбив с ног Березку, и стал карабкаться вверх, впиваясь когтями в камни и кроша их.

– Живой? – Сокол склонился над Андреем.

– Вроде не помер, – прошептал тот.

– Где порох? – подскочила к ним Березка.

Сокол поднял с обочины бочонок. Сестра вытащила кресало, подбежала к Столбу.

– Давай сюда, здесь щель!

Она запихала бочонок в нишу между камнями, оторвала лишний фитиль. Подожгла.

– Бежим!

Они подхватили Андрея и поволокли подальше, к деревьям. Упали в траву, за широкой сосной, закрыли головы руками.

«Только бы ящеру раньше не спуститься» – подумала Березка, и тут рвануло. Дернулась земля. Их подбросило, заломило в ушах, в нутро будто кузнецкой кувалдой ударили. Затрясло от гула страшного. Трещали сломленные летящими камнями ветки сосен и елей. Поволокло густым дымом. Потом все стихло.

Они поднялись, и Андрей тоже. Любопытство сил ему придало. Вышли на дорогу. Подождали, пока дым рассеется. И не увидели Столба. Весь рухнул. В мелкий камень превратившись, горой задавил зверя.

Телега выехала за околицу. Миновала погост. Закатила в рощу. Остановилась. Андрей слез.

– Ну, дальше мне не ехать.

– Может, с нами? – спросила Березка. – Здесь-то что будет?

Андрей на мгновение заколебался.

– Да нет. Куда от мест родных! Забот у нас теперь полон рот. Жизнь вернется. Сельчане подтвердят и под присягой, что имение случаем сгорело, вместе с барином и его слугами. – Он почесал затылок, поглядел на друзей. – Вот вы оставайтесь! Люди вам век благодарны будут, старики песни сложат о доблестях ваших.

– Да нам почести в тягость, – улыбнулся Сокол. – Про себя песни складывайте. Ваша заслуга.

– Да как же это! – удивился Андрей.

– Коли всем миром взялись бы – и без нас давно бы справились, – сказал Сокол. – А мы так – подсобили маленько.

Андрей вздохнул.

– Куда ж вы теперь?

– Сначала этой дорогой, затем путем большим. Туда, где люди о своей силе забыли, где ящеры клыками в корни древа жизни впиваются, – серьезно ответил Сокол. Он спрыгнул с телеги. Обнял Андрея.

– Может, и свидимся когда.

Березка тряхнула короткими волосами, достала из-под волчьей шкуры сверток.

– Тебе оберег, на память. Поднять успела, когда с чудищем бились.

Лоскутин развернул ткань, увидел сложенную кольцом Березкину косу. Взволнованно вздохнул, с тоской глядя в задорные глаза этой диковинной девы.

– Век хранить буду!

Березка наклонилась с козел к Андрею. Прикоснулась губами к его лбу.

– Прощай!

Она подняла поводья, звонко цокнула коням, и телега вскорости скрылась из виду.

Рейтинг@Mail.ru