Виталий Агафонов
Исповедь оборотня
очереди резко улетучились. Теперь стало очень сложно подобрать человека, который бы
согласился выполнять такие обязанности. Это сильно отразилось на качестве. Вечная
нехватка сотрудников, заставляла, отделы кадров, прибегать всевозможным мерам, чтоб
заманить туда работника. Был удобный путь, когда вакантные должности заполнялись за счёт
новоиспечённых милиционеров. Представьте юнца, которому вкратце объяснили суть работы
сапёра, дали щуп и пустили на минное поле. Не освоившегося, в милицейской среде до
конца, сотрудника точно так же, запускали на смену. Не понимая всех тонкостей этой
сложной и неблагодарной работы, такие часто совершали ошибки. Наказание настигало
мгновенно. Оправдания часто не принимались. Одни уходили, другие приходили, была
текучка. Процесс шёл полным ходом. Сотрудников превратили в механизмы, которые при
негодности безжалостно выкидывали на свалку истории. Основная отговорка вершителей
судеб: «Я никогда не пойму того сотрудника, который вместо защиты, сам нарушает законы!
В сравнении с простым гражданином, за такие нарушения «законника», надо наказывать в
два раза жестче и сильней!» (Наверное, человек, который говорит эти слова, стоя над
законами, идеально чист перед этими законами. Как ангел, безупречен! Как бог, велик! Ни в
коем разе, никогда не нарушал и не нарушает законы. Но, к сожалению, за всю, свою,
полувековую жизнь, находясь среди правовиков, я не встречал таких людей. Ни одного
человека на своём пути!) А тот, выброшенный, доживал свои годы, исправляя свою
подмоченную репутацию, пытаясь как-то выжить в это не спокойное время. Жёстко
наказывая нарушителя, ни кто не вспоминал о его прежних заслугах перед Отечеством.
Такие подходы попахивают средневековыми традициями сжигания ведьм на кострах. И
неизменно зарабатывание себе дешевого авторитета на популистическом лозунге. Вы
согласны со мной? Или есть другая версия по этому вопросу?
Мне, тогда, тоже, приходилось постоянно доказывать свою правоту. И это было не
только со мной, таким же прессингам подвергались и другие дежурные с нашего и не с
нашего вытрезвителя. Делалось это всё ещё для плана.
Если бы вы увидели картину. Мастер, сделав зеркало, вглядываясь в отражение,
последними словами обзывает своё детище, за то, что тот искажает красивый образ. У вас
бы, это вызвало улыбку. А теперь, изменим действующих лиц. Мастер, это правительство, а
зеркало медицинский вытрезвитель. Каково будет ваше отношение к улыбке такой картины?
Любое заведение, созданное государственным аппаратом, будет таким, каким его создают
создатели. Неизменным законом для создателя остаются соблюдение условий, при которых
создаются шедевры. Не выполнив условностей, шедевра не создать. Если всё пустить на
самотёк, или делать, как бог на душу послал, то результат не заставит себя долго ждать.
Будет безвкусица. Что в принципе и произошло с этим заведением. Есть очень хорошая
поговорка: «Нечего кивать на зеркало, коль рожа крива!»
Подбор граждан находящихся в состоянии опьянения и доставка в медвытрезвители
осуществлялась разными службами: нарядами милиции Отдела Вневедомственной Охраны,
экипажами Патрульно-Постовой, Дорожно-Постовой Службы и медицинского вытрезвителя
и так же Группой Быстрого Реагирования. Каждому экипажу ставилась конкретная задача и
план по доставке пьяных граждан. Или ещё, обычно, в дежурную часть поступал, звонок с
сообщением о нахождении лиц в состоянии опьянения в общественном месте, указанием
места. Туда выезжал наряд в составе экипажа медвытрезвителя. И уже на месте, согласовав с
дежурным, принимал решение о подборе, доставлении в дежурную часть медвытрезвителя,
или вызова скорой помощи.
Помимо этого, экипаж выезжал на маршруты патрулирования, утверждённый
вышестоящими органами. Патруль работал в режиме поиска, учетом мест наиболее
вероятного появления лиц в пьяном виде и совершения ими правонарушений. Так же экипаж
обязан был предупреждать и пресекать преступления, иные правонарушения, принимать
меры к задержанию лиц, их совершивших, оказывать необходимую помощь другим
работникам органов внутренних дел в борьбе с нарушителями правопорядка. В медицинский
вытрезвитель доставлялись лица, находящиеся на улицах, в скверах, парках, вокзалах,
аэропортах и других общественных местах в пьяном виде, оскорбляющем человеческое
достоинство и общественную нравственность. Исключались при этом питейные заведения.
Конечно, основная нагрузка, по заполнению вытрезвителей пьяными, ложилась на
плечи патрульных ППС. Доставленного, приводили в дежурную часть. С момента привода,
весь процесс, записывался на видеокамеру. Камеры в разное время осуществляли запись по-
разному, и стационарные, и автономные. Одни камеры записывались милиционерами, для
предъявления доказательства, другие контролировали работу сотрудников вытрезвителя и
содержание пациентов. В дежурной части, доставленного осматривал медицинский
работник. После проведённых тестов на определение состояние степени опьянения, по
решению фельдшера, данного гражданина, если он находился в средней или тяжёлой
степени опьянения, помещали до вытрезвления в палату. Если он находился в лёгкой степени
алкогольного опьянения, отпускали домой. При приёме в вытрезвитель, обязательном
порядке, составлялся административный протокол в нескольких экземплярах, о нарушении
административного кодекса. Сюда же вносились его данные, вещи, которые он имел при
себе. Доставившие оформляли протокол досмотра личности. Два рапорта, в котором
указывалось, где, когда, при каких обстоятельствах был задержан данный гражданин, каков
его внешний вид и каково его состояние. В конце рапорта указывалось звание должность
фамилия и инициалы доставляющего. В протоколах обязательно расписывались понятые,
которые подтверждали наличие при нём вещей и его состояние. Но с понятыми часто была
проблема. Об этом постоянно говорилось на оперативках начальству, но проблема оставалась
не решённой. У каждого доставленного, проверяли его данные, пробивали по картотеке, на
вопрос уголовного прошлого. Так же проверялись номерные вещи. И это занимало немало
времени. После вытрезвления, фельдшер осматривал повторно и принимал решение по
выписке данного гражданина.
Ещё замечу одно обстоятельство, когда данные учреждения, временно закрывались по
различным причинам, в районе резко повышалась преступность. Но урок не был вынесен.
Когда закрыли заведения медвытрезвителей полностью, по всей стране, это стало больной
проблемой для многих служб. Если наряды милиции начнут задерживать пьяного
гражданина и доставлять в дежурную часть районного ОВД, возникает проблема
содержания, обслуживания и дополнительных площадей. Механизм содержания таких
граждан был разрушен, а нового не предоставили. Эта статья закона, появление в
общественном месте, стала не актуальной. Поэтому милицейские экипажи не стали трогать
таких граждан, если они ничего не нарушили, кроме данной статьи. Медицинские
учреждения отказываются от них, они не входят в категорию «больные», Совершенно не
знают, что с ними делать, да у них нет на это ни финансов, ни возможностей. Часто такие
пьяные становятся буйными, с ними некому бывает разобраться. Отдельных палат для них
нет, так-как стационары переполнены, вместе со всеми их тоже не положишь. Пьяные стали
никому не нужны. Нетрезвые граждане теперь повсюду. Они мешают ездить в общественном
транспорте, выбегают на дороги, мешают проезду транспортных средств. Постоянно
находятся в общественных местах, почти всегда являются объектом преступления: или в
отношении их, или они сами совершают преступления. На сегодняшний день, видя такую
проблему, администрации некоторых городов на свой страх и риск, совместно с отделами
внутренних дел, сообща, снова стали открывать медицинские вытрезвители, или что-то на
подобие этого. Этот риск сразу начинает себя оправдывать. Но законодатели, не понятно, по
каким причинам, не решают эту насущную проблему. Наверное, жизнь и здоровье граждан
на сегодня не столь важная проблема для нашего государства.
Советского Союза уже давно нет, но приказ, так и остался без изменения. Вместе с
ним остались планы, которые спускались ежедневно для сотрудников заведения и экипажей
милиции, определяющие, сколько пьяных лиц нужно доставлять и размещать в медицинские
вытрезвители.
В самом медицинском вытрезвителе, кое-что упразднили. Не стало кресел для вязки
особо буйных, но за то, негласно осталась мягкая вязка. Так же исчез из обихода холодный
душ, но за то осталось холодное помещение и одиночная палата. Антигуманные вещи
пропали, но это только усугубило положение состояния в медвытрезвителях. Если раньше,
особо буйного, который мешал отдыху другим гражданам, выводили и сажали в кресло,
связывая ему руки, ноги и голову, чтоб он ничего не повредил себе, или другим. То теперь, за
такой же проступок, нарушителя переводили в одиночную палату, если это не помогало,
вязали руки, ноги, или помещали в холодное, не отапливаемое помещение. Иногда это
повторялось по нескольку раз с одним и тем же гражданином. Понятно, что гуманностью тут
не пахнет. Чтобы как-то себя облагородить, прокуратура требовала, при таких случаях, в
обязательном порядке, письменным рапортом докладывать по команде и в прокуратуру. Но
милиционеры, не доверяя «зенице ока», шли наиболее простым путём: оформляли хулиганку,
составляли новый административный протокол и данного гражданина отправляли в райотдел
для разборок начальником милиции общественной безопасности.
Представьте себе, вы, заходите в помещение медицинского вытрезвителя, в котором
находятся на вытрезвлении не меньше двадцати пьяных. Из палат доносятся трёхэтажный
мат, монотонно кто-то бьёт по двери, слышен визг, каждому что-то надо. Из палаты идёт
зловоние, кому-то приспичило, и он наложил тут же, или справил свою нужду по всем углам
своей палаты. Вы спросите: почему по углам? Потому что так держаться удобнее. Я уже не
говорю, те случаи, когда он сходил под себя и теперь успешно сушит всё это своим теплом. В
таких случаях, когда буйный находится в палате, не безопасно входить туда одному. Часто
бывали случаи, когда ты только снял замок, дверь вылетает вместе с буйным. Начинаешь его
поднимать, так как он пьяный, а он в ответ тебе кулаком по лицу. После такой суточной
смены, выходя из заведения, не можешь справиться с нервным тиком, который охватил тебя.
Трясутся руки и колени, будто бы ты идёшь после крупной и долгой пьянки. Если вы,
пойдёте туда служить, сколько продержитесь в таком состоянии, на такой службе? Но работа
есть работа, и сотрудники выполняли возложенные на них задачи. Со временем ко всему
этому привыкаешь. И работа становится обыденным делом. Хорошо, или плохо, это уже
другой вопрос. Качественно выполнять такую работу в этих заведениях очень сложно. Чтобы
понять такую службу, надо полностью её ощутить на себе. Я совсем вкратце нарисовал
деятельность работника вытрезвителя. Думаю, что после моего повествования, желающих
туда пойти, будет мало.
Этот период службы, в милиции, для меня был сложным периодом. Я дал своё слово,
к тому же, мне нужно было дослужить до пенсии. Старался, с честью пронести этот груз,
взваленный на меня. Верил в свои силы, в справедливость и человечность. Чистым
оставаться в такой ситуации практически невозможно. А если тебе это удалось, готовься
другим ударам, так как это только самое слабое испытание твоей безгрешности. Дальше
будет и жёстче и сильнее.
В дежурной части
Раннее утро. Вчера, находясь под влиянием различных дум, о жизни, о судьбе, о своём
месте в ней, заснул поздно, поспал несколько часов. Проснувшись, встал с постели, чувствуя
себя отдохнувшим. В бодром настроении, с ощущением новизны, сложив, заранее
приготовленные вещи и продукты на сутки, вышел из дома. Будоражит неизвестность,
нетерпение узнать рабочую обстановку, людей. Понимая, что всё случится в своё время,
сдерживаю себя, чтоб успокоить нахлынувшую волну. Выйдя на улицу твёрдой, уверенной
походкой вначале, постепенно перехожу на спокойный шаг. Шагается легко, даже
восторженно. В голове снова витают различные мысли. Вдаваясь размышлениям, ищу что-
то! Наверное, то самое нужное, но пока не могу найти. Служба в милиции, манит
перспективами. То ли это, что мне надо? Капелька сомнения вкрадывается иногда и даёт о
себе знать. Природа чарует наступающими, весенними днями. Проходит несколько секунд,
всё, снова становится на свои места. Образно можно сказать, чувствую в своей тарелке.
«Вся жизнь человека, как спортивный марафон, состоит из препятствий и этапов.
Придя в школу, препятствием стало знание своего предмета и методика преподавания. После
успешного преодоления препятствия перед завучем школы, пошёл на забег. Началась
педагогическая практика. Очередной шаг, оформление на работу в милицию.
Предварительно с проверкой на профессиональную пригодность по психологическим,
интеллектуальным и физическим параметрам. Снова забег: предстоит напряжённая работа с
трудностями и сложностями поставленных задач! Слово: «НЕ МОГУ, НЕ ХОЧУ», здесь не
работает. Выполнять НАДО обязательно! Нужно быть предельно внимательным и
сообразительным, чтоб исполнить поставленную задачу, чтоб быть достойным офицером
милиции! Морально, готовый к испытаниям, осознано выбрав эту профессию, понимая все
особенности не однозначной деятельности – сложности не пугают! Желание ищет пути,
нежелание причины!»
«Что ожидает нового сотрудника в медвытрезвителе? В первую очередь, перед тем,
как принять в свой коллектив, меня будут проверять, испытывать, смотреть, чем и как я
дышу. Необходимо выбрать приоритеты. Основной контингент, пьяные граждане. Главное,
рассудительность в своих действиях. Не идти на поводу у вытрезвляемых, проявлять
терпение, делать своё дело. Бессонные ночи, среди посетителей, забота о них, контроль над
соблюдением законности. Разные взаимоотношения в коллективе, начальниками,
подчиненными, равными себе. Индивидуальный подход, умение находить общий язык с
каждым сотрудником, является ключом к успеху. Решение возникающих проблем, на основе
справедливости и принципиальности. Это, как экзамен перед собой. Это доказательство того,
что ты чего-то в жизни можешь и стоишь. Ещё один шанс, проявить способности, показать
свои лучшие качества на деле. Возможно, избавиться от комплексов, которые появляются у
всех не удовлетворённых жизнью людей. Люди годами кропотливо работают на такой, не
простой работе, добиваются успехов, строят свою жизнь, не теряя своего человеческого
облика. И я, буду работать, как и все. Нужно ли что-либо, кому-то доказывать, или
страховаться от неожиданностей? Главное, добросовестно относиться к выполнению
служебных обязанностей, тогда всё получаться должным образом. В цепи происходящих
событий, где каждый выполняет свой функционал, не должно быть ни обрывов, ни резких
взлётов и падений. На этом, вокруг, звеном к звену, держится весь построенный мир. Этим
живёт человек. По-другому, просто, быть не может!»
До службы в милиции, живя в армейской среде, обитая в военном городке,
практически не знал про жизнь на гражданке. Какая она гражданка? Веря в человеческую
порядочность, исключая отрицательные качества, был, по сути, наивен. Как глубоко тогда
ошибался. Слепая вера, мне, дорого обойдётся. Но, это будет потом. А, пока, я, шёл, не
спеша по военному городку к остановке, вдаваясь размышлениям.
Весенний воздух подбадривает. «Жизнь становится в стройную череду уклада,
радужных надежд и особенностей повседневной работы. Главное, это удовлетворение от
проделанного труда!»
Вы скажете, что удовлетворения от работы в медвытрезвителе не будет никогда.
Находиться среди пьяных, одно сплошное мучение. Одновременно, вокруг вас: вонь, пьяный
бред, испражнения, буйный нрав обитателей палат, непонимание со стороны алкоголика
происходящих событий и отсюда неадекватные действия, прямая ненависть, угрозы,
попытки суицида. Представили? И тут, срабатывает психологический аспект, особенности
личности в повседневной среде обитания. Грязная работа не для нас. Ни кому не хочется
оказаться на месте работника вытрезвителя и терпеть всё это. Тем более, на месте
вытрезвляемого. Наше достоинство выше этого. Потому что, никогда не употребляли и не
употребляем спиртного. Если и употребляем, то до такого состояния не доходим. Смотря на
происходящие события, с вашей точки зрения, я, с вами соглашусь и скажу: «ДА!» Хотя, во
многом, у нас, расходятся мнения.
А вы, посмотрите с моей точки зрения, под другим углом. Согласитесь со мной, что
эти люди нуждаются в посторонней помощи. Своевременно оказанная помощь, очень часто
не позволяет безвременно покинуть наш мир и отправится в иной. Если их бросить на
произвол судьбы, многие погибнут: или замёрзнут, или их собьёт машина, из-за того, что они
вывалились на проезжую часть, или попытались перейти улицу в неположенном месте, или
отравились, от чрезмерного употребления алкоголем, мало ли ещё что. Замечу, всё будет
происходить, и происходит среди нас, на наших глазах. Неприязненные отношения к пьяным,
по вполне обоснованным причинам, вот что движет нами. Алкоголь – это зависимость, враг,
яд, убивающий человека. Очень сложно в одночасье, заставить алкоголика бросить пить.
Непредсказуемость ихнего поведения нас пугает, не хочется связываться. Понимая
безнадёжность, мы, часто проходим мимо, видя пьяного человека на улице, успокаивая себя
тем, что милиция поможет. В лучшем случае, нас хватает позвонить в дежурную часть и
сообщить о данном факте. А работая в вытрезвителе, им вменено в обязанность. Каждый раз,
работники этого звена, помогают пьяным людям, хотя бы сутки не пить эту отраву.
Вытаскивают практически с того света, или не дают им туда уйти. Теперь, в таком ракурсе,
деятельность медвытрезвителей, сразу обретает совершенно другой смысл и значение. Даже
спасение одного человека, стоит очень многого. Думаю, вы с этим согласитесь. Я же не
говорю, что это ваш родственник, который мог оказаться на месте умирающего. Вот и
подумайте теперь что к чему.
За истекший месяц, природа полностью преобразилась. Недавно, пушистые перины
снега, укрывающие землю толстым слоем, под яркими лучами палящего, ослепительного
солнца, сильно исхудали. Теперь, выглядят грязно натянутой тряпкой, с проплешинами, на
неровной поверхности окаменелой земли. Когда-то высокие гребни снежной гряды, вдоль
дороги, отливающие белой синевой, осели. Смотрятся серо, полупрозрачными холмиками
шлифованной поверхностью выемчатых, скользких боков. Всё это, потихоньку, капелька за
капелькой, превращается в жидкость.
Стекая, талые воды, собираясь в низинах, образуют маленькие озёра. От большого
количества скапливаемых вод, не влезая в образовавшиеся чаши, выплёскиваются и
вырываются на свободу. Бегут по асфальтовой дороге, извилистым руслом, омывая ледяные
берега. Словно горные речки, несутся к своей колыхающейся мечте. Преодолевая на пути,
большие расстояния, натыкаясь на ледяные пороги, остовов из камешек, перекатываясь в
припрыжку по асфальту, доходят до края дороги. Оттуда бросаются в бездну стылой канавы.
Там, со звоном, падая, разбивая помехи земной твердыни, захватывая снежные массы, весело
журчат в глубине. Неудержимо уносятся дальше. В их журчании есть какая-то затаённая,
заманчивая радость свободы, силы, энергии.
В унисон, радует та, не видимая, неизвестная сила, которая скоро вырвется наружу и
преобразит чудодейственным образом окружающий нас мир. Мир, в котором не будет холода
ледяных пантомим. Почувствовав эту силу, бледные, нежные полоски, с маленькими
зеленоватыми головками, вырвутся наружу из коричневых, блестящих скорлупок.
Выпрямятся, и начнётся сказочное превращение в изумрудную зелень: листочки, цветочки,
былинки. Всё это, начнёт привлекать к себе красотой и ароматами восхитительных запахов,
пчёл и бабочек. Округа помолодеет. Начнётся период расцвета нежных трав.
Как только природа достигнет своей высокой цели, апогея красоты, минутно
насладившись, пойдёт дальше осваивать новые рубежи, новые высоты, не менее,
замечательные превращения, чем были до этого. Движение! В природе всегда существует
движение. Безудержное, всеохватывающее, стремительное, воспламеняющая кровь, как этот
ручеёк. В этом основной смысл всего живого. Царица, мать природа, устанавливает свои
законы, подчиняет себе всех. Общая картина преобразования, является ярким примером, в
котором каждая былинка меняет наши представления, не говоря уже о себе. Любой живой
организм тянется к свету. Каждый человек, является дитём природы. Не зависимо от своего
желания и возможностей, живёт по этим же законам и тоже меняется. Когда вам скажут,
указывая на кого-то, что этот тип никогда не менялся и не меняется, не верте тому крикуну,
который так говорит. Это ложь! Если живой, то меняется однозначно, меняется всегда, до
самого последнего вздоха, не только физиологически, но и морально и интеллектуально.
Постоянна только смерть! Только умерев, живой перестаёт своё движение! Уходит в
бесконечность!»
Воскресенье, выходной день. Как и любой населённый пункт нашей страны, военный
городок в это время пустынен. Все спят. Изредка, навстречу, попадаются люди в военной
форме. Назначенные, ответственными в своих подразделениях, для контроля за соблюдением
распорядка дня, дисциплины, проведения мероприятий, они торопятся в казармы. Смотря в
след, ловлю себя на мысли: «Когда-то, я так же, каждый день, ходил на службу! Наделённый,
должностными полномочиями командира подразделения, выполнял функциональные
обязанности, решал боевые задачи. Следил за соблюдением дисциплины, порядка, правил и
требовал выполнения от своих подчинённых. Так же торопился, живя в этом едином целом
организме под названием армия. В человеке, кто хотя бы немного прослужил в Вооружённых
Силах, армия на душе, оставляет неизгладимый след до конца своих дней. Можно спросить
любого гражданина, каждый подтвердит правдивость, только что сказанных мной слов. У
мужчины образ воина всегда живёт в крови. Недавно отделившись от этого организма, ещё
нахожусь под тенями армейской жизни. Прослужив долгое время в боевых частях, не могу
отделаться в одночасье. Иногда появляется желание пойти так же и заняться своим обычным
делом. Но, я, не шагаю обычной тропой к КПП солдатского городка, а иду, совершенно в
противоположном направлении! В армию, мне, дорога закрыта. Что они там будут делать?
Живо, перед глазами предстаёт солдатский городок, со своим бытом, укладом и обитателями.
Живущие по распорядку дня, как единый организм, подчинённые одной цели, защите нашей
Родины, подразделения не отличаются друг от друга. Можно точно определить, чем
занимаются, какие мероприятия проводятся в соединении. Вчера был субботник. Сегодня
спортивный праздник: бег по пересечённой местности на три километра, в составе
подразделения. Потом общее построение, награждение. После этого, разойдутся по своим
казармам, и мероприятия продолжатся в расположениях войсковых частей! По собственному
плану, вывешенному в казарме, завершат свой выходной день!»
«Совсем другое дело город. Человек, живущий в мегаполисе, индивидуальной
жизнью, спрятавшись в скорлупку своей квартиры, подчинён только, общепринятым законам
городского сосуществования. Объединённый по территориальному признаку, он, находясь в
относительной свободе, сам, выбирает сферу деятельности, труда и интересов. И часто, всю
жизнь идёт по этому пути. Каждый занимается, только ему присущим занятием, совершенно
равнодушен занятиями соседа, если это не мешает ему жить спокойно, или не соприкасается
в сфере предпринимательства. Это очень большой выбор разнообразия интересов, работ. В
этом, особенность, сложность, заманчивость городского уклада. Наверное, каждого человека,
особенно иногороднего, город манит своими товарами, заботами, людьми, строениями,
огнями! Что это? Желание быть в гуще, ощущение чувства единения? Или поиск загадочных,
головокружительных приключений? Познание окружающего мира, эстетическое воспитание
своего возвышенного желания? Покорение непокоренных пространств и масс? Желание
покататься на волнах лёгкой жизни и наживы? Я думаю, в первую очередь, неподдельный
интерес! Город, это результат претворения творческой мысли в жизнь, наработанный
многими поколениями архитекторов и строителей. Это кладезь ценностей, достижений
работающих на людей. Всё, среди каменных строений, внутри них, интересно! И человек,
подверженный гипнотическому влиянию идёт в эти огни, как мотылёк на пламя свечи!
Попадая под магнетическое воздействие лёгкой жизни, часто, никогда уже не может
вырваться из когтистых лап хищного города! Город заманивает, потом пожирает своего
посетителя, огнями, развлечениями, искусственно созданными условиями жизни, навсегда
отбирая способность выживать в естественной среде обитания! Жажда лёгкого выживания
тянет любого, в эти огни. Человек, удалённый, оторванный от этих строений, снова и снова
будет возвращаться, чтоб хотя бы ещё один раз ощутить чувство мнимой свободы! »
Дождавшись автобуса на остановке, в числе первых вошёл в полупустой салон.
Знакомый водитель, приветливо пожал мне руку. После проверки билета, удобно усевшись в
кресле, всю дорогу наблюдал за проплывающими пейзажами придорожных окрестностей.
Ровный гул двигателя совершенно не мешал. Густые леса, лежащие ещё под снегом, около
военного городка, при приближении к городу, редели. Снега становилось всё меньше и
меньше. И вот, остались одни поля. Вдалеке, кое-где, маленькими островками, деревья,
ветками печально махали уходящим машинам. Наш автобус, доехав до окраины города,
нырнул под железнодорожный мост. Эхом отозвались стенки не длинного тоннеля. С другой
стороны, вырвавшись из полумрака, идя на подъём, как на взлёт, разбрызгивая дорожную
слякоть, автобус пристроился к первой городской остановке: «Липовая гора». После высадки
пассажиров, неровно урча двигателем, тронулся с места, направляясь дальше, вглубь города.
Незаметно быстро добрался до Велты. Выйдя из автобуса, по грязным тротуарам, спокойно
дошёл до здания вытрезвителя и нажал на кнопку звонка, расположенного на уровне головы.
Дверь открыл тот же старший сержант. Помятый, недовольный, натирая лицо ладонью,
полусонно буркнул:
– Вам чего!
– Здравствуйте! Я новый сотрудник! Буду у вас служить! Приехал на свою первую
смену! На стажировку! – уточни я.
– Здравствуй! А-а! Ну, да! Сергей Дурегов, водитель! – при этом щурясь, как от яркого
солнца, разглядывая меня, протянул свою мясистую кисть для рукопожатия.
– Светлов Николай! – представился и несильно сжал в ответ.
– Проходи! Знакомься с остальными! – как прошлый раз кивнул головой вглубь
коридора.
Войдя, в небольшое помещение дежурной части, прошёл до середины. За столом
дежурного, сидел милиционер в звании прапорщика, примерно сорока лет. Аккуратная
милицейская форма: галстук, рубашка и китель, контрастом отличался от остальных, одетых
в клёпанку. В руках белели листы бланков чистых протоколов об административных
правонарушениях. Он, легонько, ребром, постучал об стол и положил их на середину.
Гладковыбритое, светлое, худощавое лицо, высоко поднятая голова, правильные черты, чуть
заострённый нос, светло-русыми волосами. Сложив, как ученик на парте свои руки, подняв
спокойный взгляд, внимательно посмотрел на меня.
Рядом, наклонившись над прапорщиком, держась одной рукой за края стола другой за
спинку стула, стоял мужчина примерно 25-ти лет, в форме лейтенанта милиции. Чёрные,
жирные, давно не стриженные волосы, зачёсаны направо. Не бритое, бледное, овальное
лицо, создавало ощущение потрёпанного, сказочного героя печального образа. Тёмные круги
под глазами показывали, что ночь выдалась для него, трудной и беспокойной. Полное,
грузное тело, держалось на коротких, широко расставленных ногах. Мятые брюки,
поперечными полосками в разные стороны, на изгибе штанин, светились мехами гармошки.
Стоптанные ботинки, с изношенными каблуками и подошвой, выглядели плачевно. Он
нервно поднял взгляд, блеснув карими глазами и замер в ожидании.
– Здравствуйте! Светлов Николай, новый сотрудник! Прибыл для исполнения своих
служебных обязанностей! У меня первая смена! – осматривая помещение, присутствующих,
обращаясь к ним, представился я.
– Ага! Значится это ты! Прибыл! Наталья Александровна нам говорила! Карпенко
Алексей! – представился прапорщик бодрым голосом, взвалив на себя роль лидера и
распорядителя, – Командир отделения! Параллельно исполняю обязанности старшины! В
данный момент на должности дежурного! – и начал представлять находящихся в дежурной
части, – Это лейтенант Кадышев Олег, сменившийся дежурный! – Олег кивнул головой, –
Патрульный новой смены, Бондаренко Андрей! Будет с нами вместе работать! – Бондаренко,
смотревший телевизор, повернул голову в мою сторону. Выставив вперёд подбородок,
улыбнулся, показывая ряд красивых, ровных зубов. Разглядывая меня, подмигнул, – Далее
Иван Мельков, сменившийся патрульный! – он показал на милиционера, по левую сторону от
себя, в звании старшего сержанта.
Мельков, сгорбившись, равнодушно, сидел на лавочке. Опустив плечи вперёд,
положил скрещенные руки на запрокинутое колено. У него голова повернулась ровным
движением, как башня пулемётной установки. Посмотрел на меня, не меняя мимики. Без
всякого задора и интереса, вяло пожал руку. Медленно так же отвернул голову. Смотря мимо,
уставился в телевизор, который был подвешен на полочке под потолком, в углу, около стола
медика. Он сидел неподвижно, совершенно не вникая в суть происходящего. Смотря на него,
создавалось впечатление, что перед тобой сидит не живой человек, а механизм. Или можно
было его спутать с восковой фигурой. Чёрные, как смоль волосы, такого же цвета пышные,
широкие усы. Тёмно-бурые, смородиновые глаза блестели коричневым отливом. Смуглый
цвет кожи. По внешнему виду, с дальнего расстояния, его легко можно было перепутать с
азиатом. Но, если разглядеть вблизи, то округлые, славянские черты лица, стирали эти
сомнения.
– Николай! – каждый раз, представившись, пожимал по очереди всем руки.
– Это наш Славик! Ме-дик! – указывая, акцентируя на последнем слове и улыбаясь,
смотря на него, совершенно другим голосом, представил мне фельдшера.
– Привет! – сказав мелодично, махнул мне рукой серьезным выражением лица, с
прыщами на щеках и вытянул для рукопожатия.
– Привет! – я так же пожал ему мягкие, слегка влажные руки. После рукопожатия,
Славик сразу же отпустил голову и уткнулся взглядом в свои записи.
