В. Г. Белинский
Прекрасная астраханка, или Хижина на берегу реки Оки

– Верно, сударыня, – сказал Стефан, – вы почитаете неприличным прекраснейшей вашей дочери быть в обществе с незнакомым человеком и чрез сие лишаете как меня, так и самих себя удовольствия ее видеть: если я здесь лишний, сию же минуту оставлю вас в покое.

Quelle galanterie! quelle politesse!^[1] Молодые щеголи и франты XIX века, краснейте: что вы в сравнении с денди XVII века? то же, что нынешние титулярные советники в сравнении с рыцарями средних веков!..

– Ах, помилуйте, помилуйте! – отвечает Мария… – Я сказала дочери, чтоб она переменила платье, ибо на ней надето утреннее неглиже, а это платье не годится при постороннем человеке.

Боже мой! какое знание приличий! какое строгое исполнение требований хорошего тона! И в ком же? в купчихе времени Стеньки Разина!.. О bon vieux temps!^[2] Тогда тоже был в употреблении французский язык, и даже в большем, чем ныне: можно побиться об заклад, что теперь ни одна купчиха, с бумажною или парчового повязкою на голове, в целой Астраханской губернии, не поймет слова «неглиже».

– А мне кажется, сударыня, – возразил Стефан, – что сия одежда более делает прелестною девицу, ибо ближе к натуре и не принужденна. Если б я когда-нибудь вздумал жениться, – продолжал он, – то никогда бы не позволил жене моей заключать в тесные пределы стройную и природную свою талию, разве только в таком случае, когда б дражайшая моя половина была так толста, как ваша приходская попадья.

Какие аркадские понятия о прелести, придаваемой женщинам костюмом! Верно, во времена Стеньки Разина издавался какой-нибудь чувствительный «Дамский журнал»!.. И потом, какое остроумие со стороны молодого человека XVII века!.. О! этот молодой человек знал толк!..