Английский с Вирджинией Вулф. Дом с привидениями = Virginia Woolf. A Haunted House and other stories – Вирджиния Вулф

Проза Вирджинии Вулф живая, кипучая и абсурдная, как сама жизнь. Она пишет так чувственно, что ты проживаешь каждый описанный миг. Вулф – наблюдатель, фиксирующий поведение, привычки и суетность окружающих, из чего потом и рождаются её произведения. Она из любой обыденной мелочи, будь то даже неприглядное пятно на стене, способна создать увлекательный рассказ о быстротечности жизни. А когда Вирджиния описывает природу, сразу в памяти всплывают видеозаписи, где в ускоренной съёмке (за счёт чего мы можем наблюдать плавное движение растений) распускаются бутоны цветов, раскрываются листья и тянутся навстречу солнечному свету и теплу, к примеру, так она описывает Королевский ботанический сад в одном из своих рассказов. Вирджиния в своих текстах пытается найти истину в городском шуме, стремительно идущей толпе прохожих, в бурлящей жизни города, и в то же время в красоте природы и спокойной сельской жизни. Но конец ее рассказов – это горькая правда бытия и чаще всего с трагичным концом. Однако иногда писательница оставляет некую недосказанность, из-за чего читатель, можно сказать, выступает соавтором, что ещё больше делает прозу Вулф живой. Каждый рассказ писательницы – трагедия человека, семьи или целой страны. И именно такая чувственная, и в то же время беспросветная проза Вулф притягивает и наталкивает на размышления о смысле жизни. Писательница показывает прелесть мелочей, из которых и складывается наша жизнь, но в то же время мы чувствуем её одиночество в толпе. Получается некое пограничное состояние между наслаждением и диким отчаянием, на котором и балансирует сама Вирджиния на протяжении жизни: она любит и ненавидит мир, который её окружает. Всем любителям творчества этой талантливой писательницы прошлого столетия рекомендую сборник рассказов «Дом с приведениями».Моя оценка 10/10

Мысли – это разговор с собой. Бессвязный, с обрубленными на середине предложениями, скачущий от темы к теме. Это сумбур в голове, который до определенного времени никто не пытался вывести на всеобщее обозрение.Первым стал Лев Толстой. В своём романе «Война и мир», при описании полусонного состояния Николая Ростова накануне Аустерлицкого сражения, он приблизился к тому, что сейчас называют «потоком сознания».До идеала этот стиль довели Джеймс Джойс и, собственно, Вирджиния Вулф. Именно о сборнике её рассказов «Дом с привидениями» я поведу дальше речь.Скажу честно, мне потребовалось достаточно много времени, чтобы встроиться в отрывистое повествование и начать получать удовольствие. Были истории, которые складывались в единую картину лишь в момент чтения последнего слова. Это тяжело, малоувлекательно в процессе, но…Но, до некоторой степени полезно. Помогает взглянуть на нутро людей с нового ракурса.Однозначно продолжу знакомиться с творчеством Вулф. На очереди «Орландо»!

Вирджиния Вулф росла среди искусства. Блумсбери было местом ее обитания, местом, пропитанным образованными и новыми авангардисткими идеями. Там же образовался одноименный кружок. «Поток сознания» подчерпнули у функционалиста Уильяма Джемса, обращались к работам Фрейда и Юнга. В общем-то, слыли людьми неискушенными, детьми рубежа веков без устойчивых социальных и нравственных норм и ориентиров.Так вырисовалась модернистская идея проникновения за поверхность привычных вещей – к самой сути жизни. Внешнее, доступное невооруженному взору, лишь оболочка, сняв которую можно обнаружить метафизический смысл.Тексты Вирджинии Вулф подобны поэзии в прозе, психологическим зарисовкам, мелодике. Это возможность передать ощущение, поток мыслей, сам процесс мышления – и процесс здесь самое главное слово. Ведь она пишет так, словно старается отразить текучесть момента, движение – эту чертову суть существования. Бытие во времени и пространстве, данное нам в ощущениях. Бытие, которое мы не обнаруживаем, пока не останавливаемся. Но остановиться, значит перестать быть. Парадоксально, как и сами тексты Вулф. На чем сосредоточиться: содержании или форме? Или все это и есть единство формы и содержания?Высокое и светлое небо, ко всему безучастное, то скроется за облаками, то гонит их прочь, вечно новое и вечно неизменное. Озеро? Выплеснись из берегов! Гора? О чудо – солнце золотит ее склоны. Тает гора. И вот уже папоротники или белые перья, и нет конца, нет конца…Были ли работы Вирджинии попыткой запротоколировать события, происходящие с ней, не форма ли это той самой рефлексии. Все это метапроза, идущая в глубину, пытающаяся схватить момент в его движении и сохранить (сейчас мы можем делать это через видео или gif, но каково это – сделать подобное с помощью языка, слов). Для меня эти рассказы – переплетение ткани текста с тканью реальности. Ведь вчувствовавшись в первое, непременно проникаешь во второе (и наоборот). «Потоковость» прозы Вулф позволяет мне соприкасаться с течением момента, обнаруживать себя в нем. Словно я со-бытийна тексту: существую с ним внутри и одновременно вне его как мета-наблюдатель.Крошечный, на полторы страницы рассказ «Дом с привидениями» абсолютно отличен от привычных историй в духе По, Лавкрафта и прочих создателей ужаса и мистики. Привидения Вулф просачиваются сквозь данность шепотом, стараются не разбудить живущих в доме. Что ищут эти путники?"Тут, тут, тут, – радостно билось сердце дома. – Сокровище – твое." Особо прониклась я, почему-то, рассказом про улитку. И «Пятно на стене» так переплелось с ним, ведь там тоже мелькнула улитка. Но куда ближе мне, куда более притягательно описания предметов, их бытийность в мире живых людей. Просто зарисовки текучего времени с неизменными или мало меняющимися вещами.Восторги, одни восторги от возможности провести в этом погружении в себя и мир через текст какое-то время. Я вытащила старую книгу, и буду переподчеркивать все возможные и невозможные предложения, мысли, фразы. Стану моментом и буду «испытывать приятное чувство реальности».