Виолетта Версадисс
Охота на ангела
Падший ангел!
Упало солнце вдоль заката, исчезли звуки, голоса.
И жизнь тихонько угасала и нет уж сил открыть глаза.
Бессильно голова склонилась и крыльев больше не поднять,
и кровь из ран её сочилась, и боль утраты не унять…
– Как жаль…, – чуть слышно шепчут губы, «ведь жажда зверя жизнь отнять».
– Ты падший ангел! – тварь торжествовала, пытаясь, крылья оторвать.
Виолетта Версадисс.
Глава 1
Город Владимир. 2015 год. Наши дни
Осень кружила во всём своём великолепии, взмывая вверх жёлтые листья, плавно опускала их на землю, устилая тротуары золотой россыпью. День заметно шёл на убыль, и уже после пяти вечера, город накрывало кружевной вуалью сумерек. Воздух становился холодным, не уютным, напоминая о том, что скоро – зима.
Ветер трепал её каштановые волосы, макияж оказался под угрозой. Сегодня он был немного ярче обычного, чему способствовал предстоящий вечер. Спасаясь от мелкого, но назойливого дождя, Ника заскочила под козырёк остановки. Присев на скамью, стала выискивать глазами в потоке мокрых, ревущих моторов – синий Фольксваген. Егор не раз встречал её именно здесь, издалека мигая фарами.
Единственная пара на остановке, что беспрерывно целовалась, решила уединиться. Остановив такси, молодой человек вежливо предложил подвести её до центра. Вероника отрицательно закачала головой и, улыбнувшись, мило помахала им рукой.
Удивительно, подумала она, все влюблённые такие позитивные. Что, наверное, не скажешь об их паре. Нет, она безумно была влюблена в Егора, а вот насчёт него, её до сих пор брали сомнения. Вот и сегодня, он почему-то опаздывал, но не удосужился об этом её предупредить.
– Хорошо! Мы не гордые, – сказала она пред тем как набрать любимому на телефон.
– Прости, малыш, – заговорил Егор торопливо. – У меня машина сломалась, стою в центре города, жду эвакуатор. – В трубке повисла пауза, судя по всему, парень соображал, как мягче сообщить, что сегодня они не увидятся. Хотя именно в этот вечер они должны были обсудить детали предстоящей свадьбы. Столик, который они забронировали в уютном кафе в центре города, сиротливо прождёт их почти час, прежде чем Егор отменит заказ. – Всё, котёнок, без обид, до завтра, – он поспешил нажать на отбой, оставив девушку в гордом одиночестве на безлюдной остановке.
Хотелось бы верить, что действительно сломалась машина, ведь она прекрасно помнит его взгляд, когда сообщила: что он скоро станет отцом…
Ей крайне не хотелось добираться домой в такую погоду на общественном транспорте, и всё же через полчаса она была у дома. Настроение было испорчено, и печальный взгляд – был свидетелем тому…
Мама как всегда была проницательна, тем ни менее, не стала расспрашивать с порога. Накрыв на стол, Татьяна села напротив, украдкой наблюдая за дочерью.
– Мам, и всё же мне немного тревожно, – задумчиво проговорила Ника, поняв мамин призыв пооткровенничать.
– Ну почему? – чуть удивилась Татьяна.
– Не знаю мам, вот здесь что-то не спокойно, – она тяжело вздохнула, и прижала руку к груди. – Вот здесь, понимаешь, не спокойно. Предчувствия у меня не хорошие.
– Да что ты, какие предчувствия? Всё будет хорошо. И я очень рада за вас, – трогательно добавила мама, поставив на стол земляничный чизкейк собственного приготовления. – Больше скажу: вы отличная пара. Только, как и прежде, я настаиваю, чтобы вы поженились после окончания института.
– Мам…, но тут осталось совсем ничего. Меньше года, а потом… – она задержала дыхание и тихо добавила: – я, кажется, беременна.
– Господи! Как же так?! – мама медленно осела на стул.
– Мама, ну как – это обычно бывает?! – пожала девушка плечами, пытаясь не смотреть матери в глаза.
– Да нет, я не это имела в виду! – усмехнулась Татьяна. – Егор достаточно интересная личность, в нём есть всё: образованный, красивый, мне даже кажется, в нём есть душевная глубина. Так что, милая, его генофонд бесценен, – без тени иронии, добавила мама.
– Ты его совсем захвалила, а как же я?!
– Да ты чего?! Ты у меня в не конкуренции! – воскликнула Татьяна.
– Ага, как же, в не конкуренции! – пробубнила Вероника, думая о том, что конкурент у неё всё же появился. – Ну, всё, всё, прости! – поспешила она прервать разговор, видя, как мама изменилась в лице. – Поверь, всё у нас будет хорошо, – она накрыла мамину руку своей, пытаясь унять ту тревогу, которая появилась в её глазах. – Ну вот, теперь ты впадаешь в панику…
– Нет, моя хорошая, никуда я не впадаю. Я, правда, рада за вас, – улыбка, что тронула её губы, получилось унылой. – Жаль отец не дожил, он бы был счастлив.
– Мамочка, ну что ты? Папа всё видит, поверь, он счастлив.
– Наверное, – прошептала Татьяна, и, подошла к фотографии, на которой был изображён мужчина в экипировке лесничего. Татьяна тихо всхлипнула, и, смахнув незаметно слезу, погладила снимок кончиками пальцев. Она вспомнила тот день, когда был сделан этот снимок. Именно тогда ей казалось, что всё позади, и уже никто и ничто не помешает им быть вместе.
– Мам, да всё будет хорошо, главное мне дитя выносить, – голос дочери вернул маму обратно из далёкого прошлого.
Татьяна возмутилась, оглядев дочь удивлённым взглядом, принялась отчитывать за подобные мысли:
– Что за меланхолия такая? Куда же ты денешься, конечно, выносишь! Ты мне выкинь из головы такие мысли!
– Да ладно, мам, не бери в голову. Это я так. Наверное, и у тебя был страх, когда ты носила меня под сердцем?
– У меня? – вдруг переспросила Татьяна растерянно.
– Ну, да. У тебя! – повторила Ника.
– Да…, я если честно уже и не помню, – пробубнила Татьяна, заметно смутившись.
– Ну как же мам, я ведь у вас единственная, как же ты не помнишь? – слышалась явная претензия в голосе, однако отчасти – она понимала, что её рождение, это те обстоятельства, о которых маме неприятно было вспоминать.
– Так это так давно было. Конечно, я всё помню, – было похоже на оправдание. – Просто немного подзабыла подробности. Ведь не молодею, – вздохнула Татьяна.
Видя, как мама в очередной раз изменилась в лице, Вероника решила прекратить разговор. Ведь воспоминания о её юности, всегда заканчивались дурным настроением. Мама замыкалась и могла часами сидеть у себя в комнате, в полной тишине. Вероника сейчас и сама нуждалась в той тишине, где можно спокойно обдумать сегодняшние события. «Егор», вот что сейчас главное. Ведь сколько потребовалось трудов, чтобы убедить маму в серьёзности его намерений. Ещё вчера она относилась к нему предвзято, будучи уверенной, что он просто морочит её дочери голову, а сегодня отзывалась о нём довольно прилично.
Егор был из весьма благополучной семьи, а ещё несколько лет назад, они жили как на пороховой бочке. Последние несколько лет, – отец Егора находился в глубокой депрессии, беспробудно напиваясь, он месяцами не работал, а когда немного приходил в себя, то неспособен был найти достойный заработок. Пять лет назад, когда Егор окончил школу, в семье произошла трагедия: отца нашли за городом с обезображенным лицом от выстрела в подбородок. Поговаривали, что мужчина сам оборвал свой жизненный путь.
В то время юноше пришлось нелегко, вместо того, чтобы продолжать учиться, Егор пошёл подрабатывать курьером. И только через год, когда мать снова вышла замуж, он поступил во владимирский институт бизнеса, на финансово – экономический факультет. Егор любил деньги, и планировал взять от жизни по максимуму.
Начальник отдела, где мама работала бухгалтером, давно вынашивал идею, выразить ей свою симпатию. Будучи вдовцом, он был в поиске уже некоторое время. Но элементарные приличия, не позволяли ему ухаживать за Мариной, она была замужем, и этим было всё сказано. Ну, а когда женщина осталась одна, тут как говорится: сам бог велел. Не раз, подслушивая разговоры сотрудников, он понял, как ей приходиться нелегко. Марине Евгений Валентинович тоже пришёлся по сердцу, и женщина приняла его предложение наперекор всему отделу.
Сотрудники судачили, и на каждом шагу, перемалывали кости и ей и ему.
Однажды Евгений Валентинович собрал всех на планёрке и уволил самую главную зачинщицу посплетничать. После такой показательной экзекуции желание шептаться отпало у всего коллектива.
Через какое-то время в семье понемногу всё наладилось. На удивление Егор быстро нашёл общий язык с отчимом, или старался делать вид, что нашёл. Вспоминая последние события жизни, он чётко понимал: мама имеет право на женское счастье. Он видел, как она мучилась, подбирая нужную интонацию для общения с отцом, а он за последние несколько лет, три раза лежал в клинике для душевно больных. Ей приходилось нелегко, а врачи разводили руками, ссылаясь на особенность заболевания.
– «Мужчину не отпускают видения из прошлого, и чувство вины его съедает заживо, но, сколько бы мы не пытались ему помочь, он просто-напросто отшучивается»:
– «В этой жизни всегда приходиться платить по счетам, рано или поздно, неважно», – говорил он с обречённой улыбкой на каменном лице.
О каких счетах именно шла речь, так он и унёс – эту тайну с собой в могилу. Кто помог отцу так сильно раскаяться, что он решил свести счёты с жизнью, оставалось только догадываться. Но, то, что мужчина выстрелил себе в лицо, смущало всех, кроме, конечно же, сотрудников милиции.
– Если я вам – милочка, покажу статистику самоубийств! – высказывался капитан оживлённо и довольно убедительно. – Вы просто сойдёте с ума! У нас народ настолько изобретателен, что диву даёшься. Так что ничего особенного, в том, что он решил избавить вас от страшных подробностей последних минут своей жизни. Это говорит лишь о том, что он исключил возможность его спасти. Вот и всё! Это ведь так элементарно… Посторонних отпечатков пальцев на ружье мы не обнаружили. А то, что вы никогда не видели этого ружья, – капитан непринужденно пожал плечами. – Так он и приобрёл его по этому поводу. Значит, мужчина вынашивал идею свести счёты с жизнью. Частицы пороха на его руках. Чем не доказательство?.. Думаю – это логично. А вот возбуждать дело об убийстве, думаю – нет. Все экспертизы произведены, которые и доказываю, что это был суицид. Вы сами утверждали, что он страдал депрессией. Подумайте, кому понадобилось убивать вашего мужа, да ещё таким способом? Мотивы – и ещё раз мотивы! У него были враги? Или он олигарх? Быть может он тайный агент?..
Вопросы посыпались настолько нелепые, как и доводы капитана, что Марина не выдержала и выскочила из кабинета. Она и сама, «если честно», не находила логики во всём в этом. Она знала, что у мужа была какая-то тайна, которая тянулась с юношеских лет. Не раз она слышала, как муж во сне выкрикивал: «Беги, милая, беги»! Потом он просыпался весь в поту и подолгу сидел на кухне, выкуривая одну сигарету за другой. В эти минуты Марина боялась к нему подходить; не то чтобы о чём-то расспрашивать. Она ждала, вот не сегодня, завтра, он сам ей расскажет, что его так тревожит, но так и не дождалась. Теперь жизнь внесла свои коррективы и с этим остаётся просто жить. Марина вернулась к нормальному руслу жизни, да и события, что сын решил жениться, затмила всё и вся. «Всё же пять лет прошло. Надо сына поддержать, он заслуживает счастья. Вероника очень хорошая и достойная девушка. Дай бог, чтобы жизнь его сложилась лучше моей».
Егор и Вероника уже три года вместе; и то, что они решили пожениться, вполне нормальный итог, пришли к выводу свидетели их отношений. Дело, как говорится благое, надо познакомить родителей и назначить дату свадьбы.
– О'кей, милый! Тогда давай на следующей неделе, вы приедете к нам, ну как там раньше: у вас купец, у нас товар, и всё такое…
Егор рассмеялся:
– Я только «за», но ведь сейчас другие времена и это решается по-другому.
– Ну, говори, как – это по-другому? – в горле вдруг запершило. Веронике казалось, что вот сейчас, он предложит отложить свадьбу до окончания института.
– Давай закажем столик в ресторане и туда пригласим наших сородичей.
– Не сородичей, а родителей, – с умным видом поправила его Ника, незаметно, выдохнув. Она светилась от счастья, но – эта была лишь видимость; на самом деле чувствовала себя не комфортно. Ей почему-то казалось, что он решил жениться, только потому, что она забеременела. Красавицей она себя никогда не считала. Узкие бёдра, маленькая грудь, ростом не выше среднего. Мелкие и совсем невыразительные черты лица. Каштановые волосы до плеч, вечно перетянутые резинкой в конский хвост. Единственное, что ей и самой в себе нравилось, так это – глаза. Мама говорила, «точь в точь, как у отца». Большие словно блюдца, синие, как небеса. Ника до сих пор не понимала, как ей удалось обратить на себя внимание первого красавца факультета. Он поступил в институт годом позже, и все девчонки с курса – вскоре вздыхали ему в след. Он же производил впечатление – безответственного ловеласа. И когда они стали встречаться, в институте вдруг зашушукались, открыто выражая недоумение. На сердце этого парня было немало претенденток, а он выбрал её. Почему она тогда поверила ему и пошла с ним в кино, «одному богу известно», но с тех пор, они больше не расставались.
И всё же Татьяна не понимала, почему именно сейчас они решили пожениться? Ведь логичнее это было сделать после окончания института, а потом с чистой совестью и под венец. Но узнав о беременности дочери, Татьяна в корне изменила своё мнение.
Вероника не понимала, что мама имела в виду под "чистой совестью", и всё же не стала ему выговаривать, что он женится только потому, что так сложились обстоятельства. Решив проверить его, как говорится, «на прочность», она обманула, и сказала, что врачи ошиблись. И как бы жениться – уже нет нужды.
На какое-то время Егор замкнулся, и после трёхдневного молчания, сообщил, что им необходимо поговорить. Внутри всё похолодело, и она уже пожалела, что пошутила насчёт ребёнка, прекрасно понимая, что такими вещами не шутят.
И вот на днях, после института, он пригласил её в кафе, решив снова сделать предложение.
– Ну, чё Ник?! Дубль два! – парень вскинул интригующий взгляд на невесту. – Ты пойдёшь за меня – или как?..
Вероника поперхнулась соком и вскинула на него удивлённый взгляд. Сердце всколыхнулось, затрепыхалось, волна жара обожгла изнутри.
– Чё так? – выдавила она через силу, пытаясь взять себя в руки. Как назло голос дрожал, выдавая её с головой.
– Не понял, чё ни так? – удивился он. – Ник, ты чего? Что происходит? Ты не рада?
– Да нет, я рада, – пожала она плечами, и, взяв окончательно себя в руки, спросила: – Просто мне любопытно, чего ты так решил? Ведь ребёнка никакого нет!
– Да причём здесь ребёнок?! Нет, сейчас! Будет позже! Ты любишь меня, я люблю тебя, чё тянуть?! – голос звучал убедительно.
Действительно, подумала она. Против таких аргументов не попрёшь, и не стала больше испытывать судьбу. Ника растянулась в счастливой улыбке и протянула через стол ему руку.
Егор пожал ей ладонь, обворожительно улыбнулся, и принялся дальше поглощать китайский деликатес.
– Ты чё?! Зачем жмёшь? Гони кольцо!
– А…это?.. – рассмеялся он, – так я пока без кольца, думал, мало ли что, вдруг откажешь, ребёнка то нет.
– Ах ты, жмот! И не надейся! – возмутилась она нарочито, сама же ликовала в душе, осознавая, что он действительно любит её. – Слушай, а у кого мы будем жить? – решила она выяснить намерения жениха, не отходя, как говорится – от кассы.
– Я думаю у нас! – не раздумывая, ответил Егор, тщательно пережёвывая креветку. – Так ты ещё не сказала, согласна или нет?
– Слушай, а как ты думаешь, я могу отказать такому парню?!
– Ну… не знаю, – промычал Егор, и в его мычании, было столько гордости за самого себя, что Ника закатила глаза.
– Всё с тобой понятно! Крылья опять режутся?!
– Да, ладно, чё, ты?! Я ведь шучу. – Добродушная улыбка во всё лицо, сделала своё дело.
Вероника на миг замерла, и, перезагрузившись, снова уточнила:
– Где будем жить после свадьбы?!
– Так у нас и будем жить! Я же уже сказал, а потом ипотеку возьмём. Да всё будет хорошо, не переживай!
– Ты не представляешь, как мне не хочется оставлять маму одну, – голос её поник. – Ведь у нас квартира тоже просторная. Всем хватит места. Ты знаешь, я думаю – лучше жить у нас, – Вероника вскинула умоляющий взгляд на Егора и добавила: – Дай маме глоток свободы, ведь она заслуживает счастья.
– Ты сейчас о чьей маме говоришь?
– Ну, конечно же, о твоей маме! Ты же знаешь, я далеко не подарок, и ей придётся нелегко, – лукавую улыбку она спрятала в кулак.
– Ник, если честно, мне просто неудобно будет ездить в институт, ведь это почти другой конец города.
– Но тебе осталось учиться всего, ничего. А как же я ездила эти пять лет через весь город?!
– Ну…, ты…, – протянул он, – у нас девушка с характером и с невероятной выдержкой, я по сравнению с тобой, лентяй!
– Да ладно, тебе, «лентяй»! Просто у меня не было выбора. И если бы я не поступила в этот институт, мы бы с тобой никогда не встретились.
– Хорошо, как скажешь, ради тебя, я готов и поездить, так уж и быть, уговорила, – и снова коронная улыбка и сияние его глаз, сделали своё дело. " Что же делает любовь с людьми" – удивилась Вероника, и решила всё же сообщить ему, что у них будет ребёнок.
– Вот мама, не далее как вчера, задала мне вопрос, – начала она издалека. – Почему бы тебе не окончить учёбу, потом и свадьбу сыграть?
– Ну и что ты ей ответила?
– Я ей ответила…, – она вдруг запнулась, вскинув на него не менее интригующий взгляд. – Я сказала, что очень люблю тебя и не хочу больше ждать, а главное, ребёнок ждать не будет.
– Вот и правильно, год – это такая мелочь. А за деньги можешь не переживать, я неплохо подработал в этом году на бирже, – он вдруг резко замолчал. – Так, я не понял, что ты сейчас сказала?! – глаза его округлились.
– Я сказала, что ребёнок ждать не будет, – её смех привлёк внимание посетителей.
Егор резко вскочил и схватил невесту на руки.
– Ну, чертовка! Я тебя за такие проверки накажу! Вспомнив, что она всё же беременна, осторожно поставил обратно. Плутовка сладко облизнулась, и в следующий момент поцеловала Егора в губы, шепнув ему в лицо: как сильно его любит. Люди что были в этот час в кафе, зааплодировали влюбленным.
* * *
После выясненных отношений, настроение Ники взлетело до небес, по дороге домой трещала как заведённая, и только когда машина остановилась у её подъезда, она вдруг закрыла рот.
– Слушай, может это не моё дело, – вдруг заговорил Егор о Татьяне Васильевне. – Но почему твоя мама больше не вышла замуж? Ведь она женщина очень привлекательная, и на затворницу уж точно не похожа?
Вероника нахмурилась, не понимая, что её больше возмутило: интерес к маме – или то, что не похожа на затворницу…
– Похожа, не похожа, а факт вещь упрямая! – огрызнулась она недовольно. Эта тема для её и самой была за семью замками! Всегда, когда Ника заводила с мамой такие разговоры, та находила тысячу отговорок, чтобы не отвечать. – Знаешь Егор, она никогда не говорила со мной об этом. Я думаю, она очень любила папу и не захотела его предавать.
– Ну, это бред! Ведь сохраняя ему верность, она обрекает себя на одиночество. Ты же говорила, что у них разница была – в двадцать лет. И родила она тебя очень рано.
– Так и что?! Ты думаешь, любить могут только молодые? Вообще-то мой отец, всю жизнь на воздухе работал, да и физически он был о-го-го! Раз мама за него пошла в таком возрасте, значит, мужчина был хоть – куда! Жаль только, что так рано ушёл. Мама тогда только окончила ординатуру, а тут такое несчастье. Отца нашли в лесу, с пулей под сердцем. Ника вдруг шмыгнула носом, и в глазах блеснули слёзы.
– И что…, убийцу так и не нашли? – спросил Егор, прижав невесту к себе. – Ну, ну, что, ты? – он легонько похлопал её по плечу.
– Да…, не нашли. Следователь сказал, что папа сам себе выстрелил в сердце.
– Да, ладно?! Так значит у наших отцов один диагноз! Почему ты мне раньше об этом не рассказывала?
– Нет, не один! Папа был совершено здоров. И депрессией точно не страдал. Мама сказала, что он был абсолютно счастлив. Он очень любил маму и меня. Я помню, как он смотрел на неё. Такая любовь только в фильмах. Он словно мотылёк порхал возле мамы.
«Сгорая в слоях её атмосферы» – добавил он мысленно.
– Так что милый, самоубийство в нашем случае – совсем нелогично.
– А Татьяна Васильевна тоже его любила?
– Мама очень любила папу. После похорон, чуть умом не тронулась, на неё больно было смотреть. Ведь мы совсем остались одни. Ни родственников, ни друзей путём. Правда, был один папин друг – Константин Зарубин. Так вот он и помог нам с продажей дома и переездом во Владимир. Они как вроде созваниваются до сих пор, даже видятся. Помню, когда он приезжал, у меня всегда был праздник. Столько конфет, я за всю жизнь не съела, как в период с первого по пятый класс. После похорон он был у нас пару раз, и то, на новом месте.
– Так он такой хороший друг, и не настоял на расследовании, что ли? – удивился Егор.
– Мне кажется, кто убил папу, он своё получил. Я догадывалась, что между ними что-то произошло, буквально за пару лет до папиной гибели.
– Между кем, произошло? Не понял!
– Между моим отцом и этим Константином. Такая дружба была, а потом резко закончилась. Иногда ловлю на себе мамин взгляд, и понимаю, что ей известно намного больше чем мне. Но она молчит, да только я точно знаю, если бы папа не был отомщён, она бы не успокоилась. Я понимаю, что она переживает за меня, поэтому и не хочет, чтобы я знала лишнего, а то есть правду. "А правда она всегда горькая – нежели ложь", – вдруг изменив интонацию, заговорила Ника старческим голосом.
– И что это сейчас было? Ты заговорила, как мудрая старушка!
– Так это и не мои слова, это слова одной сумасшедшей, которая уверяла, что я её родная внучка. Женщина настолько выглядела неопрятно, что я поняла, она увлекается алкоголем.
– Так почему ты стала её выслушивать? – удивился Егор.
– Она окликнула меня по имени, и сказала такую глупость, что я сразу поняла, эта женщина сумасшедшая. Просто где-то услышала моё имя, вот и воспользовалась.
– И что же она такого сказала?
– Она сказала, что моя мама, якобы мне не родная. Полная чушь! – Вероника передёрнула плечами, самой себе, удивляясь, что пересказывает такое… – Я даже на долю секунды ей не поверила. Мне показалось, что эта женщина мамина пациентка. Мама мне роднее родных, не каждая бросит всё к ногам дочери, позабыв про свою личную жизнь. При её внешности, это даже грех быть одной. Но за все годы, я не замечала, чтобы у неё кто-то был. Так что – вот такая любовь была у моих родителей, можно только позавидовать, – она вздохнула и высвободилась из его объятий.
«И всё же, что за нужда была такая, так рано выходить замуж, да ещё с такой разницей»? Подумал он, понимая, что не всё так чисто – в этой истории с неземной любовью.
– Я не хочу думать о том, как мама умудрилась выйти замуж с такой разницей, – проговорила она, как будто прочитав его мысли. – Меня больше заботят наши отношения, а мама, думаю и в своём затворничестве счастлива. Да и потом, – девушка улыбнулась, и, сменив тон, добавила: – теперь она будет с нами, а там внук родится, ну чего ей ещё желать?
– А как же её работа? Ты ведь сама говорила, мама неплохой специалист.
– Так и что? Пусть работает на здоровье! Если честно, она без своих психов и жить не может.
– Фу-фу, какая ты прямолинейная. Для неё, они, скорее всего – любимые пациенты.
– Да…, ещё какие любимые! Она каждую судьбу через себя пропускает, иногда такое творит, в голове не укладывается. Если бы не я, она точно жила бы в своём диспансере. Поэтому, я и хочу, чтобы мы жили вместе, чтобы меньше времени у неё оставалось на «любимых пациентов».
– Слушай, а ведь мой отец раза три лежал у неё в клинике. Это ведь как раз недалеко от вас, по – горьковскому шоссе.
– Не думаю, она ведь раньше принимала в частной клинике в центре города на Юбилейном проезде. А в диспансере пятый год работает.
– Ну да, отец к тому времени, уже того…, – он замолчал, повисла неловкая пауза.
– Если бы мама вела твоего отца, то было бы всё по-другому, – она нежно погладила Егора по плечу и сочувственно вздохнула. – Она действительно хороший специалист.
– Если – бы, да – кабы…, – тяжёлый вздох вырвался у него из груди. – Всё, котёнок, мне пора. Завтра увидимся, – чмокнув её в щёку, он вышел, чтобы открыть ей дверь.
Ника не стала его задерживать, да и тему они затронули не очень приятную…