Виолетта Орлова
Естествознатель. Книга 3. Янтарная гавань
Глава 1 Худая жизнь – скитаться из дома в дом, и где водворишься, не посмеешь и рта открыть
Прошло несколько упоительно веселых дней в Пандектане, однако все хорошее, впрочем, равно как и плохое, имеет тенденцию рано или поздно заканчиваться. Все началось с поспешного отъезда Алана. Рыжеволосый юноша смог арендовать вполне солидного единорога на деньги, полученные от самого короля. Алан рассчитывал сперва заглянуть в Кагилу, чтобы проведать родственников, а затем уже держать путь в Ту-что-примыкает-к-лесу. В конце концов, рыжеволосый юноша настолько прикипел сердцем к этому месту, что уже и не рассчитывал устроиться где-либо лучше.
– Ну что же, школяр… Вот мы снова прощаемся с тобой, – с ощутимой грустью сказал он Артуру. – Надеюсь, без моей помощи у тебя все будет в порядке. Может, на этот раз хоть Диана присмотрит за тобой.
Артур широко улыбнулся своему другу.
– Передавай привет Тэнке и Кириму, – весело сказал он.
– Ну это уж непременно… Не думаю, конечно, что сестрица будет очень уж рада услышать о твоем воссоединении с Дианой, но, по крайней мере, ты жив, что уже неплохо. На твой день рождения я приду в ваш этот… Как его… Госард-Хольд?
– Троссард-Холл, – с улыбкой поправил его Артур.
– Вот-вот. Именно туда. Скорее всего, прилечу на единороге, а там посмотрим.
– До встречи, Алан!
Рыжеволосый юноша сделал шаг к своему единорогу, но вдруг в нерешительности замер, словно намереваясь что-то сказать. Затем он медленно обернулся и как-то робко посмотрел Артуру в глаза.
– Ты ведь не держишь на меня зла, школяр? Прости меня, я вел себя, как эгоистичный и самовлюбленный болван…
– Прекрати, Алан. Я простил тебя еще до того, как ты пришел в Пандектан. В конце концов, мы все совершаем ошибки.
– Честное слово, ты стал мне настоящим другом, – заметил Алан и резко отвернулся, чтобы Артур не видел, как от грусти искажается его лицо. Затем проводник ловко забрался на широкую спину красавца-единорога, и уже через секунду они летели, быстро отдаляясь от той ветки, где стоял Артур. Рыжие кудри ярким полотном развевались у юноши за спиной, издали напоминая победное знамя.
Артур остался в Беру с Дианой и Тином. Остальные ребята разошлись по своим гнездимам, а кто-то, впрочем, уже отправился в школу вместе с учителями и Дейрой. Как выяснилось, несмотря на огромную радость беруанских богачей от победы над мнимыми повстанцами, король все же не захотел долго праздновать свое возвращение из Омарона. Праздношатающийся сброд в Ласточкином графстве действовал ему на нервы, а более всего его чувствительную натуру раздражали буйные студенты Троссард-Холла, которых уже несколько дней одаривали всяческими почестями. В конце концов, властитель Беру предпочел тонко намекнуть подчиненным, что детям пора бы возвращаться в школу, а ему, в свою очередь, нужно начинать править Королевством. Тем более что необходимо было решать вопрос с полидексянами, пребывающими в настоящий момент в Омароне.
Намек короля был настолько тонок, что слуги избавились от студентов в тот же день, радостно сообщив им, что Троссард-Холл с нетерпением ждет своих героев обратно, ведь без них он оставался в совершенном запустении. Так что школьники недолго наслаждались всеобщим признанием; увы, всякая слава мимолетна, и глупо слишком уж на нее рассчитывать.
Ребята разъезжались кто куда. Многие предпочли полететь в Троссард-Холл вместе с Дейрой. Студенты-кагилуанцы возвращались в подземный город или, вернее, в то, что от него осталось. Ну а Тин, в свою очередь, благодушно предложил Диане и Артуру пожить немного у него в гнездиме. Артур в целом был не против, хоть он пока и не представлял реакцию господина Треймли. Но его это заботило не так уж и сильно: юноша действительно хотел остаться на какое-то время в Беру, и у него были на то свои причины.
Он рассчитывал наведаться в главную библиотеку древесного города. Артур и сам пока хорошенько не понимал, что будет там искать. Сперва ему хотелось прочитать заметки известных беруанских географов, которые могли упоминать в свитках Желтое море. В связи с этим он думал отыскать походные записки Корнелия Саннерса, отважного путешественника, о котором ему довелось впервые услышать от своего преподавателя, армута Дага де Вайта.
Корнелий Саннерс был человеком, который, как предполагал Артур, также ощутил на себе тлетворное влияние Желтого моря. Бедный путешественник искал живительный источник, а вместо этого набрел на место, являвшееся в некотором роде скоплением самого зла. Впрочем, это были лишь смутные догадки, но юноша подозревал, что ему все же следует прочитать эти небезынтересные записки. Затем он предполагал найти что-нибудь о единорогах и, если уж совсем повезет, о естествознателях. Конечно, в местных свитках вряд ли будет прямое указание на них, однако, может, встретится хоть что-то – даже самые незначительные и ничтожные сведения, которые юноша использовал бы в своих будущих поисках.
Артур отчетливо понимал, что с наступлением смрадня ему нужно будет вновь отправляться в путь, чтобы найти отца. Однако как он мог это сделать, если даже не имел ни малейшего понятия о местонахождении тюрем единорогов? Необходимо располагать ценной информацией перед тем, как уходить в дальний путь. Вот такие соображения занимали юношу в последние дни. Впрочем, эти тревожные мысли не мешали ему радоваться и веселиться в обществе своих дорогих друзей, которых он так долго мечтал найти.
Сегодня они с Тином и Дианой спустились в Престижное графство, ибо именно там находился уютный гнездим господина Треймли. Родители, вполне насладившись триумфом своих детей, уже давно вернулись на ветку, предпочтя родной домик роскошным хоромам Пандектана. Сестры Тина также находились здесь. Когда Тин размашисто постучал в хлипкую дверцу своего гнездима, им открыл сам хозяин дома.
– Па, это мы. Мои друзья поживут у нас немного, до начала учебы в Троссард-Холле? Отказы не принимаются! – шутливо провозгласил светловолосый юноша, впрочем, с некой долей робости глядя на отца.
Господин Треймли с чувством улыбнулся Тину. Затем внимательный и осторожный взгляд его скользнул по Диане и, наконец, остановился на Артуре. Юноша тут же почувствовал, что своим неожиданным приходом он поставил главу семейства в неловкое положение. Однако что ему оставалось делать? Вернуться в Троссард-Холл он всегда успеет, а вот побывать в библиотеке Беру ему действительно было необходимо. Но без документов и своего гнездима он не имел права долгое время оставаться в столице.
Можно было, конечно, погостить у Тода, который тоже приглашал их с Дианой. Однако Артур смутно подозревал, что Тод все же адресовал свое приглашение скорее Диане, нежели ему. Была еще перспектива пожить у Даниела Фука, однако в последнее время мальчика особенно сильно одолевали пессимистические мысли, и он постоянно и весьма назойливо повторял любимую фразу – «Добром это не кончится». Так что Артур все-таки остановил свой выбор на веселом и добродушном Тине.
Однако сейчас юноша уже сомневался, что правильно сделал. Лицо господина Треймли вмиг стало суровым, а глаза его смотрели так холодно и непримиримо, что Артур невольно смутился. Видно было, что Дорон не желает мириться с юношей, и уж тем более радушно принимать его в своем гнездиме. Тем не менее, хозяин не мог при всех отказать сыну в просьбе, поэтому он, скривив губы в кислой улыбке, пропустил дружную компанию внутрь.
– Как славно, что вы решили остановиться у нас! – радостно прокричала Люция Треймли из кухни. Она что-то готовила, ибо время уже близилось к обеду, а беруанцы, как известно, весьма пунктуальны в вопросах приема пищи.
– Никак не могу привыкнуть к этим гнездимам! – весело воскликнула Диана, проходя по сплетенному из веток коридору. От веса гостей его шатало из стороны в сторону, вследствие чего нужно было держаться за стены, чтобы ненароком не упасть.
– Ты ведь из Кагилу, милочка? – доброжелательным голосом поинтересовался Дорон, и девушка утвердительно кивнула.
– Хм… Отличный город… – с большим сомнением произнес хозяин дома, широким жестом открывая перед гостями дверь в столовую, которая являлась одновременно и верандой. Они с женой сделали небольшой ремонт, добавив к уже существующему гнездиму прекрасную веранду, свитую из молодых и гибких ветвей Ваах-лаба наподобие косичек. Она была довольно вместительной и вдобавок ко всему обладала неоспоримым достоинством: с нее открывался чудесный вид на поле, лес и прекрасный город Омарон. Посреди веранды стоял большой стол из орешника с удобными углублениями для бутылок винотеля.
– Я жутко голодный, па! – воскликнул Тин, бесцеремонно бухнувшись за стол. Артур весело улыбнулся, так как эту фразу его друг мог повторять раз двадцать за день, ничуть при этом не смущаясь.
– Король принял решение отпустить вас по домам? – с безмерным уважением поинтересовался господин Треймли. Отец семейства искренне полагал, что его сын попал в ближайшее окружение самых знатных и уважаемых граждан Беру, вследствие чего сам стал столь уважаемым, что король лично должен был дать ему разрешение покинуть пределы Пандектана. Артур, не сдержавшись, с иронией хмыкнул. Юноша прекрасно понимал, что властителю Беру нет до них никакого дела. Вновь обретя власть и былое могущество, король уже и думать забыл, каким образом это осуществилось, тем более что все произошедшее было мутным и непонятным. Хорошо еще, что не закрыли школу после всех этих странных событий.
– В чем дело? – холодно поинтересовался у Артура господин Треймли. – Разве ты находишь смешным, что мой сын вдруг стал так известен на всю столицу?
Артур почувствовал, как его лицо заливается краской.
– Я.… конечно же, нет, господин Треймли, – вежливо проговорил, наконец, юноша, невероятно смущаясь. Тин удивленно переводил взгляд с одного на другого. Мальчик, конечно, предполагал, что отец мог отнестись к Артуру довольно прохладно, однако не думал все же, что до такой степени.
– Разумеется, тебе ведь ничего не известно про то, как наш мальчик жертвовал собой, пытаясь защитить родное гнездо! – в совершенном возмущении продолжил господин Треймли.
– Папа! – воскликнул Тин. – Что ты такое говоришь! Вовсе я ничем не жертвовал…
– Вот, – театрально развел руками господин Треймли, – ты еще и скромен, мой хороший. Значит, мы с мамой воспитали тебя на славу!
В этот момент Дорону все же пришлось замолчать, так как на веранду зашли Диана и Люция Треймли. В удивлении посмотрели они на своих притихших и словно чем-то расстроенных мужчин.
– Все в порядке, дорогой? – настороженно поинтересовалась хозяйка гнездима. Дорон хмуро посмотрел на свою жену и неопределенно пожал плечами. Все его существо переполняло возмущение такого масштаба, что он, казалось, был готов немедленно выставить Артура за дверь.
«Вот ведь наглец! Посмел явиться сюда как ни в чем не бывало! Сначала в трудной ситуации бросил друзей, а как в Беру все улеглось, так прилетел на своем единороге пожинать лавры…» – так думал про себя господин Треймли. В целом, отец семейства не был плохим или же мстительным человеком. Однако порою он мог вбить себе в голову какую-нибудь невероятную мысль, поверить в нее всем сердцем и отстаивать ее грудью, не желая слушать никаких возражений. Люди часто так делают, ведь обидеться куда проще, чем попытаться разобраться. В принципе, он мог бы дать Артуру еще один шанс, однако наглый, по его мнению, юноша молчал и никак не хотел разъяснять ситуацию. Это вот упорное молчание и не мог простить своему нежеланному гостю Дорон.
Диана села рядом с Артуром, с удивлением покосившись на его лицо. Она почувствовала, что друг сильно чем-то озабочен.
– Что ж… Начнем с закусок? – умильным голосом предложила Люция, желая поскорее разрядить обстановку.
Незатейливое «начнем с закусок» означало у беруанцев не легкое приготовление живота к основной пище, а скорее такую обильную еду, что после завершения нескончаемого потока закусочных блюд у гостей обычно уже не оставалось сил приниматься за что-то более существенное.
Так, за одну секунду на столе выросла гора под названием «Древесный муравейник». Это было интересное лакомство, представлявшее собой довольно неблаговидную кучу, состоящую из многочисленных слоев, созданных при помощи рубленых листьев дерева и сушеных древесных лягушек в кисло-сладком соусе. Еще одним деликатесом, который подавала сегодня госпожа Треймли, было мясо дятла холодного копчения с коричневатым древесным вареньем. Помимо этого, глаз радовали разнообразные салаты, лепешки на углях, начиненные короедами и сметаной с зеленью, маринованные грибы, горячий беличий паштет с фундуком и персиками, хвосты ящериц с красным перцем, соленья из древесной коры и еще много всяких других изысканных блюд.
Все присутствующие за столом с такой остервенелой яростью накинулись на деликатесы, словно надеялись, что это избавит их от необходимости вести беседы. Однако этот общий порыв уничтожил лишь четверть еды, разложенной на вместительном столе, и в какой-то момент пирующие поняли, что все-таки сказать что-нибудь не только будет совершенно уместным, но еще и необходимым в данной ситуации.
– Ох, Артур, ты такой молодец, что избавился от той ужасной татуировки! – вдруг провозгласила хозяйка дома, с умилением глядя на юношу. Артур казался ей теперь таким красивым и ладным, что она могла простить ему все, что угодно.
– Какой татуировки? – вдруг спросила Диана. Артур ранее рассказывал им свою историю, однако безо всяких подробностей. Особенно он старался не говорить про плен у армутов. Во-первых, ему самому неприятно было вспоминать то время. Ну а во-вторых, он хотел хоть как-то оградить Диану от тех ужасов, которые ему самому пришлось пережить.
При этом вопросе девушки Дорон встрепенулся, внимательно посмотрел на Артура и, медленно вытерев краем рукава жирный от еды рот, насмешливо сказал:
– Видела бы ты его, милочка, когда он заявился к нам в прошлый раз. Особенно мне запомнилась эта ужасающая татуировка на полшеи, которую можно увидеть на теле разве что преступника, но никак не приличного человека. Мы уж и не знали тогда, что думать… С какой такой компанией надо связаться, чтобы позволить себе подобную безвкусицу?
– Ты не… рассказывал об этом… – немного удивленно пробормотала Диана, покосившись на Артура. От сильного волнения юноша побагровел, и на долю секунды у него как-то странно исказились черты лица, словно бы он хотел усмехнуться, но потом вдруг внезапно передумал. Неловкая пауза воцарилась за столом.
– А где же Лилия и Стурция? – поспешно спросил Тин, желая поскорее сменить тему.
– Они там, в своих комнатах. Стали такими капризными госпожами, что уже и на обед их надо отдельно от всех звать! – возмущенно воскликнула Люция, внутренне обрадовавшись новому разговору. В этот момент, словно почувствовав, что о них говорят, на веранду ввалились две хорошенькие девушки – Ли и Циса.
– О, у нас гости! – многозначительно пропела Лилия, глядя на троицу друзей.
– Ах, Артур, я так рада, что ты решился погостить у нас! – всплеснув руками, воскликнула Стурция и под всеобщие шокированные взгляды подскочила к Артуру, заключив его в крепкие объятия.
– Циса, веди себя благопристойно, как подобает юной девушке из приличной семьи! – возмущенно воскликнул Дорон, когда, наконец, к нему вернулся дар речи.
– Ах, папочка, ну что за глупости! Ты же знаешь, Артур – моя давняя любовь! – шутливо пропела Стурция, кокетливо глядя на красивого юношу. Кстати, надо отметить, Циса отнюдь не была все это время влюблена в Артура. Девушка являлась обладательницей такого непостоянного характера, что каждый день ей мог нравиться какой-нибудь новый мальчик, которого она сочтет миловидным. Артур же, бесспорно, был весьма красив.
Юноша смущенно взглянул на Диану, однако девушка сделала вид, что внимательно рассматривает короеда в своей тарелке.
– В Пандектане мы так мало виделись… – пропела Стурция, аккуратно подцепив пальчиком лягушку. – Диана, тебя я тоже рада видеть, – хитро проговорила девушка, улыбаясь сопернице, однако та хмуро промолчала, не желая продолжать беседу. Через какое-то время за столом вновь восстановилась гнетущая атмосфера, которая лишь на мгновение была разбавлена веселыми сестрами Тина.
– Скучно что-то с вами… – лениво протянула Лилия и была такова. Девушка съела лишь несколько лягушек, и на этом ее скудный обед закончился.
– Прямо как не наша девочка… – с укором покачала головой Люция, с грустью взглянув вслед уходящей девушке. Дети повзрослели и стали совсем не такими, как, например, хотелось бы Люции.
Спустя какое-то мучительно долгое время этот обед, наконец, завершился. Несомненно, он был одним из самых скверных в жизни Артура. Юноша отчетливо понимал, что Дорон, практически напрямую выказывая ему свою неприязнь, мечтает, разумеется, о том, чтобы немедленно выставить его из гнездима. Или же о том, чтобы он сам ушел. Это, конечно же, в какой-то степени задевало его гордость, хотя, впрочем, и не в ней одной было дело.
На самом деле, Артур искренне переживал, что оставил у родителей лучшего друга такие неприятные впечатления о своей персоне. Но что он мог изменить? Даже если бы они все втроем с Тином и Дианой принялись рассказывать ему обо всех событиях, произошедших в школе и в Беру, Дорон вряд ли бы поверил. Вряд ли, но вовсе не из-за того, что их слова прозвучали бы слишком абсурдно. Просто люди часто верят лишь в то, что удобно для них самих, потакая таким образом своей чрезмерной гордости и тщеславию. И потом, вообразить, хотя бы даже в самом себе, что все время ошибался в каком-либо вопросе, не только мучительно сложно, но порою даже и невозможно, особенно людям гордым.
Пообедав, друзья пошли в сад, где смогли отдохнуть после обильного угощения. Было тепло, даже жарко, однако в воздухе уже ощущалась некая свежесть, свидетельствовавшая о ближайшем завершении оюня.
– По-моему, твой отец, Тин, не очень-то рад нас видеть, – прямо сказала Диана, и Артур оценил это «нас».
– Пустяки! – махнул рукой беспечный юноша. – В конце концов, мы ведь здесь ненадолго… Скоро опять школа, и все будет по-старому…
– Кстати, о какой татуировке шла речь? – с живым любопытством поинтересовалась Диана у Артура.
– Армуты выжигали их своим рабам, чтобы, если сбегут, их было легко опознать и привести обратно к хозяину. А Индолас, используя свою силу, убрал ее.
Лицо девушки нахмурилось и сделалось почти грозным.
– Это мерзко, – сквозь зубы проговорила она.
Артур спокойно пожал плечами.
– В целом, да, но у них в обществе это не является чем-то аморальным или противозаконным.
– Честно говоря, я уже начинаю побаиваться Дага де Вайта… – перевел все в шутку Тин. – Кстати, Арч, ты, наверное, не знаешь… Помнишь, мы подозревали нашего тренера, когда услышали, что он ночью выходил куда-то из своей спальни в тот день, когда на тебя напали возле домика Морских львов?
– Помню, и что?
– Так вот, оказывается, он ночью пытался тренироваться! У него что-то вроде фобии перед полетами на единорогах, а по ночам дедушка Вайт пытался ее преодолеть, представляешь? А мы думали, что он замешан не пойми в каких событиях…
– Я хочу завтра сходить в библиотеку, – вдруг задумчиво проговорил Артур. – В Престижном графстве ведь есть библиотека?
– Ну, есть… Кстати, очень даже неплохая. Единственная в Беру! В ней столько всего собрано…
– А зачем ты хочешь туда пойти? – спросила у друга Диана.
– Я попытаюсь отыскать записки Саннерса. Мне кажется, что он тоже столкнулся с проявлениями Желтого моря. Иначе и быть не может. Слишком уж странно закончилась их последняя экспедиция.
– Почему ты думаешь, что это непременно Желтое море? Может, кто-то напал на них? – возразил Тин, который всегда обожал спорить.
Артур пожал плечами.
– Если бы напал, то, наверное, на всех сразу. Почему Корнелий остался жив и, самое главное, по каким причинам он сошел с ума? Помимо этого, по словам Дага де Вайта, его дневники как-то странно заканчиваются. Помешательство происходило постепенно. И я помню, он говорил что-то вроде «Завтра иду к воде». О какой воде шла речь? Я думаю, это о Желтом море, ведь именно оно притягивает к себе людей.
– Но какие сведения ты хочешь прочесть в этих записках? Думаешь, это поможет тебе найти отца?
Лицо Артура нахмурилось.
– Я не знаю. Просто отец оказался в пещере именно по вине Желтого моря. Или, вернее, Тени из Желтого моря. Возможно, я смогу найти что-то… Так или иначе, мне кажется важным прочитать эти записки.
– Жаль, что твоего единорога здесь нет… – вздохнула Диана. – Он бы смог здорово прояснить ситуацию.
– Его уже давно нет, – как-то немного отстраненно ответил юноша. Артур не желал думать о том, что преданный Баклажанчик бросил его, хоть, честно сказать, в последнее время подобные подозрения часто приходили ему в голову.
– У меня есть пропуск в библиотеку! – воскликнул Тин с какой-то нелепой гордостью. – Отец сделал его для меня, так как, видимо, мечтал, что я буду там штаны просиживать. Но не на того напал! За все время я туда ни ногой!
– По тебе и видно, – рассмеялась Диана.
– Нет, ну а что? Разве нормальные люди нынче ходят в библиотеки? Ну, кроме Арча разве что. Пойду быстро сбегаю, поищу пропуск, – с этими словами Тин проворно вскочил на ноги и устремился в недра своего гнездима, оставив Диану и Артура одних.
Какое-то время они молчали. Затем Диана взглянула своими прекрасными глазами на друга.
– Знаешь, когда с нами произошли эти события с неожиданным возвращением в Беру из Троссард-Холла, войной с повстанцами… Все было, как в тумане. Или, вернее будет сказать, как во сне. Однако у меня в голове все время была одна мысль, которая как-то, пусть немного, но все же возвращала к реальности.
– И какая же? – с любопытством поинтересовался Артур, любуясь красивым точеным лицом Дианы.
– О тебе, – смущенно призналась девушка.
– Надеюсь, ты представляла меня в самом выгодном свете? – шутливо улыбнулся Артур.
– Конечно. Например, сидящим в библиотеке, – рассмеялась Диана, показав юноше язык.
– Не сомневаюсь, что я выглядел очаровательно…
– Хм, я смотрю, за время нашей разлуки ты стал еще более скромным, чем когда-либо. Видно, сказалось отсутствие женского внимания?
– Скорее наоборот, его избыток.
– Ах, конечно, например, со стороны прекрасной Тэнки, не так ли?
– Вообще-то… Тэнка и правда прекрасная, – усмехнулся Артур, вспомнив свою несносную подругу, из-за которой постоянно попадал в беду. – Но есть одна маленькая деталь…
– Какая же?
– Она очень похожа на мальчика, а мальчики меня не интересуют.
– Кто же тебя интересует?
– Я не против длинноволосых шатенок.
– Как жаль, что я подстригла волосы…
– Ты и так выглядишь неплохо.
– Комплимент так себе, знаешь.
– Просто я давно не практиковался.
Они переглянулись и рассмеялись. Артур почему-то не отважился признаться в том, что Диана тоже была для него некой путеводной звездой, мысли о которой не только поддерживали его все время, но и возвращали к реальности, особенно в те моменты, когда господин Ролли, напротив, пытался сделать все возможное, чтобы он потерял связь с действительностью.
Друзья еще долго сидели в саду, наслаждаясь теплой погодой и общением друг с другом. И если бы не тревога за отца, Артур мог бы почувствовать себя в полной мере счастливым.
На следующий день родители Тина решили взять ребят в оборот, чтобы они не слонялись без дела. Люция попросила Диану прополоть грядки, а Дорон занял Тина строительством какой-то пристройки к гнездиму, которая в будущем обещала стать вместительным сараем для садовых инструментов. Артура работать не заставляли, да и вообще Дорон старательно делал вид, что не замечает его. Артур решил не терять времени даром и наведаться в библиотеку, которая называлась следующим образом: «Главное подвесное хранилище книг города Беру, служащее нуждам просвещения граждан».
Впервые попав сюда, Артур не переставал удивляться и восхищаться. Местное хранилище книг вовсе не походило на обычную библиотеку. Это было широкое пространство, без навеса, но плотно укрытое со всех сторон огромными мясистыми листьями дерева. На ветках висели старые книги, подобно мокрому белью, которое предусмотрительная хозяйка решила просушить на солнце.
Дело в том, что корешки этих фолиантов были смастерены таким образом, что в них можно было просунуть вешалки, какие обычно используют для одежды. Книги висели на этих вешалках в специальных непромокаемых футлярах, чтобы непогода не могла повредить обложки. Таким образом, вместо обычных полок, коими так богаты классические библиотеки, здесь были тысячи рядов из висячих книг, каждая из которых была тщательно пронумерована, оценена и даже взвешена. Последнее действие было особенно важным, ибо существовал некий свод правил, где определялся допустимый вес, который могла выдержать конкретная ветка.
Так как ветви дерева порою причудливо извивались, уходя то вверх, то вниз, то в сторону, – то и книги так же, казалось, находятся повсюду, куда только ни проникал взор. Это был настоящий лабиринт, в котором человек незнающий мог бы проблуждать весь день. Главный же вход в этот прекрасный сад книг был оформлен в виде огромного старинного шкафа с гостеприимно открытыми дверями, проходя который посетители попадали в мир слов и букв.
За дверцей в шкаф сидела миловидная девушка с лупой в руках. Она читала какую-то миниатюру, тщетно вглядываясь в мелкие строчки. Когда Артур подошел к ней со своим пропуском, она не обратила на него никакого внимания, ибо ее желание расшифровать хоть одну букву достигло предела. Она с нетерпением покусывала губы, то приближая лупу к книге, то удаляя ее.
– Добрый день, – вежливо сказал Артур. Девушка с недоумением посмотрела на посетителя, потом, решив, что одного этого взгляда недостаточно, еще и направила на него лупу, словно он тоже являлся миниатюрой, рассмотреть которую можно лишь с помощью увеличительного стекла.
– Мое почтение, – высокопарно вымолвила библиотекарша, впрочем, смягчая свои слова приятной улыбкой. Очевидно, вид посетителя ее не разочаровал, ибо она отложила, наконец, в сторону свой инструмент и кокетливо поправила белокурые волосы.
– Я бы хотел пройти в библиотеку, – на всякий случай уточнил Артур.
– Было бы удивительно, если бы вы хотели через эти ворота пройти в какое-то другое место, – язвительно ответила девушка. – Позвольте пропуск.
Юноша протянул ей бумажку, которой его снабдил Тин.
– Тиннарий Треймли, Престижное графство, Тенистая ветка, 53, – прочитав, хмыкнула девушка. – Совсем недалеко отсюда.
Артур неопределенно кивнул головой; на поиски библиотеки он потратил около двух часов, так как пока еще не столь хорошо ориентировался в Беру.
– Вам нравится поэзия? – спросила вдруг библиотекарша.
– Честно говоря, не очень.
– Классические романы, детективы, мемуары, наука… Что, собственно, вас сюда привело, молодой человек?
– Я бы хотел почитать записки Корнелия Саннерса.
Брови библиотекарши удивленно изогнулись, а маленький рот округлился, словно она сперва хотела сказать «о», а потом передумала.
– Простите за прямоту, но вы желаете увидеть записки этого сумасшедшего?
– Путешественника, – вежливо поправил ее Артур.
– Это одно и то же, – с убеждением проговорила девушка.
– Вовсе нет, – спокойно возразил юноша. – Так я могу пройти в библиотеку?
Дама недоуменно пожала плечами.
– Ну разумеется. Сейчас дам вам карту, – с этими словами она достала откуда-то из-под стола сверток. Когда девушка развернула его, оказалось, что карта нарисована на таком длинном листке бумаги, что одна сторона его доставала до земли.
– Посмотрите, тут все показано цветом. Мы сейчас находимся здесь – видите этот шкаф? Отдел науки выкрашен в синий, поэзия – в желтый, а вот путешествия – в черный цвет.
– Почему именно в черный? – полюбопытствовал Артур.
Библиотекарша вновь пожала плечами.
– Все очень просто. Путешественники редко возвращаются живыми, а черный – это цвет траура.
– Понятно, – хмыкнул юноша и взял в руки карту.
– Когда найдете нужный отдел, смотрите вашу букву. Желаю удачных поисков! – любезно проговорила библиотекарша и впустила Артура внутрь. Когда мальчик прошел сквозь некое подобие шкафа, у которого отсутствовала задняя стенка, то вышел на огромную поляну, если так можно назвать это место. Повсюду на многочисленных ветках висели книги совершенно разных размеров, цветов и даже форм. Некоторые фолианты были шестиугольными, что смотрелось особенно необычно. Идти вперед нужно было аккуратно, так как острые корешки книг могли оказаться совершенно неожиданно прямо перед носом зазевавшегося посетителя.
Кстати, любителей почитать в Беру оказалось предостаточно. Люди сидели на покошенной траве, заботливо окруженные со всех сторон занавесями из книг, которые справлялись с ролью ширмы ничуть не хуже, чем со своими прямыми обязанностями. Иногда, когда Артур пытался пройти, минуя эти искусственные заграждения, он натыкался на мирно сидевших на земле читателей, которые с интересом листали страницы.
Юноша потратил довольно много времени на то, чтобы разобраться в карте и найти нужный отдел. Путешествия, видно, и правда не пользовались особой популярностью у беруанцев, предпочитавших оседлый образ жизни. Несколько раз Артуру приходилось прибегать к помощи других, чтобы, наконец, найти нужную книгу.
«С надеждой успеть» – так назывались дневники печально знаменитого Корнелия Саннерса. С его походной тетради взяли копию и поместили на хранение в подвесной библиотеке Беру. Оригиналом беруанцы, увы, не располагали. Артур с интересом взял в руки книгу. Это был интригующий момент: юноша уже однажды слышал историю о поиске таинственной долины Ха, рассказанную в шутливой манере их преподавателем-армутом, однако сейчас, прочитав только первые строки, мальчик почувствовал всю серьезность и трагичность написанного труда.
Со страниц походной тетради на Артура смотрел отважный и вместе с тем глубоко несчастный человек, который, увы, уже не сможет больше взять в руки перо. Вначале Артур недоумевал, почему рукопись названа таким образом, однако, вчитавшись в текст, ему многое стало понятно. Спустя какое-то время юноша взял у копировальщиков несколько чистых листов бумаги и перо с чернильницей и стал переписывать важные, на его взгляд, моменты рукописи. Он хотел наиболее подробно передать этот рассказ своим друзьям.
Артур совсем не заметил, как в Беру наступил вечер. Юноша целый день просидел в библиотеке, совершенно позабыв про еду и все остальное. Когда стало уже совсем темно, загорелись стеклянные светильники, которые изнутри были наполнены живыми светлячками. Свечи в древесной библиотеке были под строжайшим запретом. Романтический полумрак теплого оюньского вечера, старинные фонари, наполненные трудолюбивыми насекомыми, огромные тени висячих книг, похожих на летучих мышей, легкий, почти робкий, шорох страниц и задумчивые вздохи читательниц – все это создавало какую-то особую непередаваемую атмосферу.
