Виктория Вишневская
Присмотри за мной, Дикий
Пролог
– Дикий, я так не могу, – малышка толкает меня в грудь.
Выпрямляюсь, пытаясь остановиться. Не получается.
– Ты же сама этого хотела, мелкая, – хриплю, не в силах сдержать себя. Ведёт меня от неё так, как кота от валерьянки. Сколько же можно играться со мной как кошка с мышкой?!
– Я всего лишь отомстить хотела за те случаи… – лепечет своими губами и бегает по мне взглядом, пока смотрю в голубые камушки.
А я и без неё это понял. По хитрым, но неопытным глазам.
– Опять ты всё хуже делаешь, Вик, – усмехаюсь и прижимаю к себе сильнее. Чтобы чувствовала моё напряжение, которое появилось только из-за неё.
Да любого мужика сведёт с ума девушка в его футболке. Особенно когда ты к ней неровно дышишь!
Я потом об этом обязательно пожалею, но сейчас немного припугну её. Чтобы потом меньше испытывала меня на прочность.
– Вот как мне сидеть перед твоим отцом и серьёзно разговаривать, когда у меня в штанах огонь горит, а? И всё из-за кого?
Она смущённо опускает взгляд.
– Я думаю, это неправильно…
Игры твои – вот что неправильно! Но об этом я молчу.
– Ты же хочешь, – улыбаюсь. Вижу по её тяжело вздымающейся груди. По пухлой розовой губе, которую она прикусывает белыми зубками. И по глазам, которые не могут смотреть на меня.
Да твою мать! Почему я просто не могу это сделать? Поцеловать, немного потискать – и всё? Жду её одобрения. Как рыцарь, твою дивизию!
– Если папа узнает… – сжимает пальчиками ткань футболки.
– Ты уже не маленькая, чтобы перед отцом отчитываться! – не выдерживаю. И припоминаю ею же сказанные однажды слова: – Кто всё кричал, что девочка взрослая, м?
– Д-да… Но вдруг он увидит? – она проводит своими ладошками по моим плечам, по-прежнему стараясь отстраниться.
Мой лучший друг и её отец в одном лице сидит сейчас прямо за стеной и ждёт нас. А я оторваться от неё не могу. И взгляда отвести.
Всю хочу. Высушить. До капли.
По-скотски? Возможно.
Я достаточно долго ждал. Пытался выкинуть её из головы. Но вот сейчас, спустя три года, когда девочка выросла, наконец, понимаю, что не могу больше сдерживаться… А она стесняется. Опять.
Глупая малышка…
– Не узнает! – рычу, не в силах больше ждать. – Но даже если и так… Мне плевать. На всё. На все обстоятельства. Даже если у тебя будут муж, дети…
Что я несу вообще? С ума сошёл.
– Н-нет-нет! – моя скромная девочка тут же машет руками. – Я…
Целую её в губы. Не могу терпеть. Слишком притягательна. Невинна. И вся моя. Полностью. Без остатка.
Проникаю руками под её футболку и больше не могу остановиться. Крышу рвёт, тормоза слетают. И я… перестаю себя контролировать.
Опускаю на кровать и нависаю сверху. Она сопротивляется. Стесняется. Да я ведь просто целую, дурёха… А она и не знает, что такое поцелуй. Нормальный, взрослый. И с мужчинами-то толком не общалась в своей школе для девочек.
Но она же тоже хочет. Чувствую. Не сопротивляется и отзывается на поцелуй. Утыкается ладошками в плечи и сама углубляет его.
Чёрт… Я её испортил. А мне бы выстоять. Не перейти черту дозволенного. Брать девушку в первый раз быстро и грубо – по-скотски. А я скотина ещё та.
Но не настолько, чтобы лишать Ежевику девственности, когда её отец находится за стенкой.
Всё же отстраняюсь. Смотрю на неё сверху вниз. Пока она облизывает свои губки и шепчет:
– Ярослав, мне кажется…
Следующие слова Ежевики тонут в звуке открываемой двери. Которую я, кажется, закрывал…
– Ну что вы там? – голос моего друга звучит, как звон колоколов в удушающей тишине.
Резко поднимаю взгляд на мужчину и стараюсь не смотреть на девушку, которая наверняка сейчас забьётся в истерике.
Присмотрел, блин, за дочерью друга…
Глава 1. Дикий
– Будь другом, Дикий! – бывший сослуживец, но в настоящее время лучший друг напрягает одной только фразой.
Вся задница начинается в тот момент, когда эти слова вылетают изо рта любого моего товарища.
Было. Плавали. Проходили.
– Помощь твоя нужна, срочно!
– Ну? – спрашиваю нетерпеливо. Умеет разогреть интерес, чертяга. – Выкладывай.
Вот, чёрт! Ещё немного – и спалил бы кофе! Убираю турку с огня и матерюсь себе тихо под нос. Чуть топлива не лишился на это утро.
– Меня на дело вызвали. А у меня дочь!
Не припоминаю ничего подобного.
– Помню про дело, – хмурюсь я.
Начало – фигня полная. Но что-то такое было, да. У Миронова имеется две дочки. Одна младшая, вторая старшая. Обе от разных браков. Бурная молодость у Костика была!
И одна из них – моя крестница.
– И?
– Мне её оставить не с кем.
– Нет! – кричу. Да сразу понял! Этот жук навозный себя с потрохами сдал одним только тоном!
– Дикий, да будь другом!
– Ни за что, Миронов. Я тебе не нянька! У меня так-то тоже работа! – пытаюсь отмазаться.
Нет, это ни в какие рамки не лезет. Прикрыть тыл – да. Пойти на дело, принять удар на себя – без проблем! Но смотреть за мелюзгой… Да пусть меня чёрт за волосы лучше схватит и в ад утащит! Чем… вот это вот всё!
Поля же вообще – маленький дьявол. И не наорёшь.
– Ты директор, можешь и выходные взять! Сам выл, что тебе скучно!
Вот, чёрт!
Зачем я ему постоянно об этом говорил?
Выливаю со злостью горячий кофе в кружку. Залпом выпиваю. Рот жжёт, но плевать. Мысли заодно отгоню эти нездоровые.
– Ты что, друга одного бросишь? В беде? Скотина…
Зло цыкаю. Знает, на что давить. На братские отношения наши.
– И девочку мою на произвол кидаешь. Она маленькая, крохотная. Не шумит. Много не ест. Ну, ты ж сам знаешь. Не орёт! Ну не могу я её одну оставить! Всего на недельку!
– Всего?? – чуть не давлюсь напитком и бью кулаком по столу. Я могу с ней максимум пару часов посидеть и то, когда за ней родители смотрят! – Да ты издеваешься!
Представляю себе это… В моей квартире детский садик. Бегает здесь чудо на маленьких ножках с розовым бантиком на голове. Смотрит на меня своими карими, как у Миронова, глазами, тянет ручками и клянчит: «Дай-дай».
– Операция, бро. Вылет скоро. А она одна. Маленькая. Одинокая. Ксюня сейчас не может с ней посидеть. Улетела несколько дней назад на море, здоровье поправляет. Срыв недавно был, вот и…
Давит, говнюк, давит. Что там у его жены опять случилось? Его не выдерживает? Уже вторая по счёту!
– Ладно, – цыкаю и ставлю кружку на стол. Та громким стуком заставляет меня проснуться. Познать весь трындец ситуации. – Фиг с тобой. Вези.
С детьми у меня так себе. Даже с Полиной проблемы. Чем её кормить то?
Хотя, у меня что, девушек мало? Присмотрят. Женщины детей любят. Вне зависимости от возраста.
Она ещё и маленькая… Ничего, неделька – не год.
– Должен буду, Яр!
– Ой, не беси, – морщусь. – Когда приедешь?
– Я не приеду, – говорит с заминкой начальник полиции.
– Костя… – я уже начинаю злиться от всей этой затеи. И ведь ещё ничего не началось! – Это как?
Осматриваюсь по сторонам, пока жду ответа. Хоть срача нет. Я его не люблю. С армии приучен. Не стыдно будет, когда её привезут.
А вот с едой проблемы.
Фиг с ней! Решим! Закажу ей из кафе какие-нибудь детские бургеры.
– Её ещё забрать нужно, – сконфуженно продолжает тем временем Костик.
– Когда?
– Через полчаса, из аэропорта.
Так, Яр, не кипятись. Ну, поедешь небритым. Ты ж не к невесте едешь, а к ребёнку.
А если испугается? Поля бороду не особо любит.
Побриться всё же надо.
– Ладно, кидай номер рейса, – отзываюсь недовольно и отключаюсь.
Допиваю свой кофе и звоню Ирине. Девушке своей.
– Да, котик?
Тигр, блин. Нормальные прозвища будут? Лупить её по попе скоро начну.
– У меня тут друг с крестницей просит посидеть. Я, конечно, сам постараюсь справиться. Но выручишь, если что, помощью?
Я же в детях… Ни так, ни сяк. Особенно, в таком возрасте. С совсем мелкими проще. Они спят, едят, ничего не делают. А Полина… У нас будет весёлая неделя.
– Это намёк, Дикий? – в её голосе игривость, а я вот чего-то не понимаю.
– Какой намёк? – мыслительные процессы после разговора с Мироновым немного затормаживают.
– Ну, ребёночка от меня хочешь, нет?
А-а-а-а.
Чёрт. Вот это вопрос.
– Нет, – режу правду-матку. – Куда нам с тобой детей?
Мы ведь даже не встречаемся. Просто… Хорошо проводим время вместе. Не-ет, до детей нам далеко.
– Спасибо, в общем. Встретимся на недельке, – увиливаю от этого вопроса. – Поехал мелкую из аэропорта забирать.
Надеюсь, что она с кем-то из людей Миронова. А то она ж мелкая, потеряется в одиночку.
Запрыгиваю в штаны, натягиваю майку и выхожу из квартиры. Закрываю на ключ и спускаюсь вниз по лестнице. Потому что… лифт сломан.
О, нет. Как мне потом мелочь на девятый этаж поднимать? Задохнётся пешком уже на третьем. Придётся на ручках… Пошикует, как принцесса.
С Иркой они не подружатся – та ревновать начнёт.
Спускаюсь быстро вниз. Иду на стоянку, провожу ладонью по чистому джипу только из мойки и радуюсь, как ребёнок.
Мой зверь. Чистенький. Вымытый. Словно только из салона. Придётся тебе сегодня поработать. Мы опаздываем.
Застреваю в километровых пробках и немного задерживаюсь. На каких-то двадцать минут. Поэтому из джипа буквально вылетаю. Убираю ключи в задний карман штанов и спешу к толпе людей, что стоят и ждут встречающих.
Ищу цепким взглядом мелкую. Из толпы пытаюсь выловить. Помню, как она выглядит. Маленькая, светловолосая, кареглазая. Пошла вся в новую жену Миронова. Да только вот никого похожего нет.
– Блин, украли, что ли? – говорю вслух.
Печально будет, если так. Сейчас всех на уши придётся ставить. Может, она не тут?
Хочу обернуться, но что-то внезапно постукивает меня по спине. Судя по ощущениям… Пальчик. Женский. Не детский. Ноготок по спине ведёт. Специально.
Оборачиваюсь, надеясь увидеть Полину – маленькую ромашку, что вечно просит конфет. Но вместо этого встречаюсь взглядом с небесно-голубыми глазами. Кристально чистыми. Как вода Красного моря, что затягивает за собой. На прозрачную глубину, где по-прежнему всё видно.
Ощущение, что я где-то их видел… Точно видел. И я помню только одного человека, в глазах которого тонул точно так же.
Взгляд скользит по нежной бледной коже, которая словно сияет в свете дня.
Да ну нет… Не может быть. Так, Дикий, ты спятил! Просто не забыл ту девчонку, что повстречал три года назад. Хотя нет, забыл. Вычеркнул из своей памяти. Пришлось. А то с ума бы сошёл.
Так. Где ребёнок? Осматриваюсь по сторонам. Нет нигде малявки. Украли всё же.
– Дикий? – нежный голосок бьёт по голове точно так же, как молоток. – С тобой всё нормально?
Нет. Не нормально. Самые худшие опасения закрадываются в голову.
– Ты?.. – собираюсь спросить, но обрываю себя, когда взгляд цепляется за нежную улыбку.
Цепко сканирую девушку с головы до ног.
– Привет, – светится она как солнышко, не дожидаясь продолжения. – Ты, наверное, ищешь меня? Я Вика. Вика Миронова. Папа попросил тебя… присмотреть за мной.
Глава 2. Ежевика
Ежевика
– Ты чего? – удивлённо спрашиваю, не понимая его изумлённого выражения лица. – Как призрака увидел.
– Ребёнок где? – произносит приглушённо, не отводя взгляда.
– Так… – отвечаю несмело. Какой ещё ребёнок? Он чего?.. На солнышке перегрелся? – Я же говорю: тебя папа, наверное, попросил за мной приехать.
– Папа? – выгибает бровь и переспрашивает, словно не расслышал: – Вика Миронова?
– Угумс, – активно киваю. Доходит? – Всё верно.
– Значит… ты – дочь Костика?
Перехватываю чемодан в руках и пытаюсь сбросить напряжение. Зачем-то вытянулась на носочки рядом с ним.
Дикий… Большой. Гигант. Всё такой же, как и в последнюю нашу встречу, когда я ещё не знала, что он является другом папы.
– Ты… выросла, – осматривает меня с ног до головы.
И хоть он делает это не первый раз, а я уже не та стеснительная девочка, всё равно краснею. Но не отвожу взгляда, как раньше.
– Давай чемодан. По пути поговорим. Жара адская. Я сейчас расплавлюсь конкретно.
Киваю и неосознанно слегка оттягиваю ворот белой майки. И правда можно задохнуться.
Дикий быстро забирает у меня из рук тяжёлый багаж и спешно идёт к своей машине. Я увидела её издалека ещё несколько минут назад. Чёрный джип сильно выделяется среди других автомобилей.
А я ведь ждала его. Папа предупредил, что уже улетел и не может меня забрать, и что попросил Дикого, своего лучшего друга, сделать это.
Я так и знала, что он не узнает меня!
– Садись, – кидает мне и открывает багажник.
Хватаюсь за ручку и открываю дверцу этого зверя, в котором однажды побывала. Не люблю высокие машины! Но приходится залезть в прохладный салон и устроиться в просторном кресле.
Мужчина через несколько минут садится рядом и заводит мотор. И когда рёв зверька Ярослава оглушает меня, вдруг вспоминаю.
– Постой, – лезу в карман штанов. Достаю бумажку и протягиваю её Дикому. – Мне сюда, если что.
Он отбирает у меня бумажку, читает и хмурится.
– Не обманула, – задумчиво тянет. – И правда дочь Костика.
– А он тебе что, меня ни разу не показывал?
А вот тут обидненько. Ведь папа говорил о Диком, как о лучшем друге. О том, что они часто встречаются, отдыхают, ходят в боулинг. Даже фото его мне показывал! Тогда-то я и узнала, что мужчина, который однажды помог мне – близкий друг моего отца!
– Было дело, – пожимает плечами. – Но я особо не рассматривал. Ты там щупленькая, маленькая и от камеры постоянно прячешься.
Он поворачивает ко мне голову и сканирует цепким взглядом. По всему телу.
Ч-чего это он?
– Да, разница колоссальная, – прищуривается.
А меня тянет прикрыться руками. Хочу уже сказать, чтобы перестал так смотреть, а то я смущаюсь, как Ярослав меняет тему.
– Ты мне лучше скажи другое…
Поднимает глаза и смотрит, наконец, на моё лицо, а не на грудь. Смутившись, пытаюсь подтянуть повыше просторную майку. Оценивает, как я выросла, да…
– Отец твой просил присмотреть за тобой. Так?
– Так, – с энтузиазмом киваю.
– И жить недельку ты будешь у меня.
– Не-не-не, – тут же его останавливаю. – Всё не так! Точнее, так, но… Папа сильно волнуется после того случая. Помнишь, я потерялась, а ты нашёл меня?
– Да попробуй тут забыть, – фыркнув, поворачивает голову и снова смотрит на дорогу.
А мой взгляд скользит по его бугристым мышцам, до которых так и тянет дотронуться. Цепляется за запястье. Нет там того браслетика, что я ему подарила. Ну и ладно, я ведь просто подарила и не заставляла его носить! Это была благодарность! За всё.
– Так и что дальше?
– Он об этом узнал, – вжимаю шею в плечи, вспоминая те ужасные моменты. – Что я потерялась. В итоге включил свою гиперопеку и теперь не хочет оставлять меня одну, как в прошлый раз. Моя попа болела от материнского ремня ещё несколько дней.
А она у меня женщина нежная! Мягкая! Но получила я тогда знатно!
– Боится…
– Можешь обижаться на меня, но с отцом твоим я согласен.
Да кто бы сомневался… Тебе ж меня выручать пришлось.
– Поэтому поедешь ко мне.
– Нет! – взмахиваю руками. – Отвези меня домой, Дикий. Обещаю – проблем не будет!
– Ежевика…
Слышу своё прежнее прозвище, и в груди вновь становится тепло. И я даже не замечаю грубоватых стальных ноток в голосе. А ещё этих горящих глаз, что вновь устремляются на меня. Мама… За эти три года он стал ещё мужественнее… И эта щетина… Безумно ему идёт!
– Зная твоего отца, думаю, что найти приключений на задницу – это у вас семейное. Ты едешь ко мне.
– Ну, Дикий! – уже умоляю его. – Дай мне побыть взрослой девочкой. Мне двадцать один. Я хочу пожить самостоятельно. Потом приедет мачеха и…
На секунду лицо мужчины меняется. Опять этот взгляд скользит от моего лица вниз и снова возвращается обратно. А кадык дёргается.
– Да, точно, – соглашается уже без наезда. – Взрослая девочка.
На секунду замолкает. Его глаза горят странным огоньком, и я вопросительно наклоняю голову, не понимая, о чём он думает.
– Нет, нельзя тебе ко мне, – говорит в конце концов.
– Почему?
Странно… Что это он так быстро поменял своё решение?
Дикий опять сжимает сильнее руль. Отворачивается и пристально смотрит на дорогу.
– Потому что взрослым девочкам иногда полезно пожить одним. Без кого-либо. И уж точно без мужчины рядом.
Глава 3. Дикий
Дикий
Чего несу вообще?!
Нет. Жить ей со мной нельзя. Вообще никак. Я же с ума сойду. Думал, там крошка маленькая, Полинка, она же Сладкоежка. Её-то без проблем в доме выдержал бы. Нет, проблемы бы были, но…
А здесь Ежевика.
Я помню её. Нашу первую встречу. Не знал, КТО её отец. На глаза её залип. Фетишистом стал и голубые глаза теперь люблю сильнее всего. Но только такие, как у неё.
И мало того: смотрю в них – и всё внутри замирает от воспоминаний того лета, когда встретил её впервые…Тогда она была соплячкой, немного угловатым подростком. Хотя и в то время я уже видел в ней девушку. Но сейчас…
Снова сглатываю, стараясь не глазеть на неё.
Повзрослела. Похорошела. Округлилась в груди и бёдрах. Талия ещё чётче выделяется. И это несмотря на то, что она в обычной белой просторной футболке. Но я и через неё вижу. Особенно, когда она приподнимает руки, и виден ремень джинсов.
Ей не жарко, блин?
Не, пусть лучше в джинсах парится, чем в шортах щеголяет.
Она взрослая уже. А я – мужик. С нормальной, кхм, половой жизнью. Пусть дома поживёт одна. Мы так оба целее будем. И хоть я себя знаю… Да вот именно поэтому, что я себя хорошо знаю, нам нельзя жить вместе. Даже если неделю.
Я и с Ирой-то вместе не живу! Набросает лифчиков своих по всей комнате. Из ванной будет в одном полотенце выходить…
И неосознанно вместо Иры девчонку в своём доме представляю.
– Нет, – произношу твёрдо. Никаких «жить вместе».
– Что нет? – нежный голосок напоминает, что я в салоне не один.
– Домой тебя отвезу, – соглашаюсь с ней. – Но отцу мы твоему ничего не скажем. И проверять я тебя всё равно буду. Номер свой оставлю, звонить будешь, когда помощь моя потребуется. Ты чего приехала-то? Погостить?
– Я перевелась, учиться здесь буду.
Останавливаюсь на светофоре и поворачиваюсь к ней.
– Как это? Ты же в Канаде училась, – это я помню хорошо.
– Угумс, – кивает и губы поджимает. – Но у меня…
Она мнётся и взгляд неловко отводит.
– С мамой поссорилась, в общем.
Судя по тому, как майку свою одёргивает и в глаза мои не смотрит – лжёт. Она и раньше вечно застенчиво в пол смотрела. Особенно, когда мы с ней виделись, а я ещё не знал, кто она такая. Но не так сильно же!
Но давить не буду. Не моё дело. Моё – присмотреть за ней. Чтобы никуда не вляпалась. Уверен, она это легко может сделать.
– Поэтому и приехала к папе.
– Как ты круто решила жизнь свою поменять, – искренне удивляюсь. Она раньше не такой была. Забитая, маленькая, нерешительная. Ну, в общем, ребёнок. А тут… – Взрослая девочка готова к переводу?
Усмехаюсь. Чёрт, не смог удержаться!
– Ну мне немного придётся поездить с документами, – улыбается, когда мы меняем тему. Слегка робеет. – И по некоторым делам… Чтобы успеть к сентябрю…
– Одна не разъезжай, – отвечаю строго. Как представлю, что поедет куда-то там и потеряется… – Мне позвони – отвезу.
– Я сама, – отвечает обиженно. – К тому же ты наверняка работаешь. Мне не хочется тебя утруждать.
– У меня выходные, – неожиданно выпаливаю. Откуда они там взялись? Не знаю. – Заканчивай.
Дальше она замолкает и молчит. А я посматриваю на неё в зеркало. Что-нибудь ведь учудит. Судя по задумчивому виду, шестерёнки в её голове придумывают, как меня надурить. И, чёрт, я уже боюсь её одну оставлять. Хоть камеры в доме устанавливай, чтобы узнавать, когда она из него будет выходить.
Идея неплохая. Но Костик не оценит.
Не замечаю, как мы подъезжаем к дому друга. Всё раздумывал, как поступить. И всё же решаю дать ей шанс показать, что выросла она не только внешне.
Вылезаю из машины, обхожу её и лезу в багажник, пока коротышка выпрыгивает из салона и приземляется маленькими ножками на асфальт.
– А ты как в дом попасть решила? – усмехаюсь, доставая багаж. Как она только его подняла, такая маленькая?! Удивительно.
Перевожу на неё взгляд и вижу озадаченное лицо. Прислоняет палец к губам и о чём-то задумывается. Плохо дело. Неужели придётся целую неделю мучиться в её компании?
– У тебя же ключей нет.
Знаю, что прав. Ксюша, видимо, уехала на море с Полиной. Костика тут нет. А ключи только у них.
– Ты прав, – тянет задумчиво. – У меня их нет…
Ставлю чемодан на землю и не знаю, нести ли его дальше. Есть ли смысл?
– Взрослая девочка прокололась, – подшучиваю над ней и улыбаюсь. Нет, всё такая же беспечная. Всё же малышка. – Что, закончилась самостоятельная жизнь? Можем ехать ко мне?
Ад начинается именно с этой секунды.
– Взрослые девочки думают наперёд!
И снова она привлекает моё внимание своим уверенным тоном. Розовые губы расплываются в скромной улыбке и произносят:
– У меня ключей нет. Но они есть у тебя.
Улыбаюсь ей и отворачиваюсь. Смотрю на двухэтажный дом Мироновых и не знаю, что ответить. Урыла. Даже не могу спросить, откуда она это знает.
Так увлекаюсь мыслями в своей голове, что не замечаю, как она оказывается рядом. Приходится повернуться к ней и взглянуть на миниатюрную куколку сверху вниз.
И опять я падаю в эти голубые глаза, которые так невинно смотрят на меня.
– Ты ведь мне поможешь, да, Дикий? – спрашивает с придыханием, сминая майку пальцами и скромно улыбаясь.
Я озадаченно выгибаю бровь. С чего такая уверенность, а, Ежевика?
