Виктория Вишневская
Огонек для холодного босса
Глава 8
Игорь
Смотрю вслед убегающей девчонке. Радова Василиса Юрьевна. Двадцать четыре года. Окончила спортивную академию и несколько курсов по грудничковому плаванью. Работала в шести бассейнах, и этот – последний. Мать – училка, отец – пожарный. Есть сестра, но о ней Кирилл ничего толком не нашёл.
Зато по её парню… Много чего. Но он мне не интересен. Я вчера видел его вживую. Приехал поблагодарить девчонку, но так и не вышел из автомобиля. Увидел милую парочку. Не стал разрушать идиллию. Но очень хотелось. Появиться, обнять её на его глазах. Увидеть искорку ревности и недоверия. Сдержался. Продолжил наблюдать.
Не понимал своего интереса к ней.
И теперь ещё больше задаюсь этим вопросом, смотря на пачку денег у моих ног.
Некоторые бабы – всё же дуры. Даёшь – не берут.
В этом плане мне понравилась Машка в своё время. Не ломается и принимает всё, что ей дают. Но это и сыграло с нами злую шутку. Лев нервный, заплаканный и боится смотреть на родную мать. Надеюсь, эта дура поймёт свою ошибку и исправится. Моему сыну нужна полноценная семья. И мама.
И думаю я почему-то сейчас не о Маше. А о девушке, скрывающейся за поворотом.
Удивляюсь самому себе. С чего я захотел её поцеловать?
Не знаю. Хватаюсь за челюсти, разминая. Было не больно, но это как-то… Взбодрило. Подогрело интерес. Немного взбесило, отчего я и поцеловал её.
Это не первая моя пощёчина, но… Забавно.
Вспоминаю, и смешок из горла неосознанно вырывается.
Давно такого не было. Отпора и сопротивления.
Маша всегда покладиста, держит язык за зубами. Но это я её приучил: слишком много она говорила.
Соскучился по этому противостоянию.
Но с женой его не хочется. А гонор Василисы… Мне понравился. Заставила меня пробудить инстинкты. Прошлые замашки, когда хотелось до безумия желанную самку. Дрался за неё, охотился. А потом подавлял её, подмяв под себя.
Поднимаю пачку денег с земли, возвращаюсь в салон авто и снова разминаю челюсти с каким-то восторженным чувством. Второй раз ударила она посильнее, где-то нашла силы.
Чёрт, я обязан ей ответить. Не грубой силой. Но тем, что вдоволь её ударит морально.
Подумаю об этом дома перед сном.
А пока завожу мотор, трогаюсь с места и смотрю на время. Лев остался с няней, и мне нужно вернуться домой до двенадцати. Вдруг проснётся, а меня нет рядом? Благо Зинаида Алексеевна оказалась благоразумной женщиной и не ушла до тех пор, пока я не припарковал тачку и не переступил порог двухэтажного особняка.
– Я его покормила, – говорит в коридоре и надевает на себя идиотскую шляпу. – Может проснуться ночью, попросить попить.
Уверенно киваю. Это без проблем – я и так часто вставал по ночам, чтобы сделать смесь или попоить его. Прошлой ночью делать это и пришлось.
– Я приду завтра к девяти.
– К восьми. – Подкидываю ключи от машины и ловлю их. На нервах, твою мать. Из-за того, что Машка временно отстранена от материнских обязанностей, с сыном я буду один. Справлюсь, но первое время будут трудности. А у меня работа. И одна несносная девица, которая не угодила нашей семье. Но Огоньку очень понравилась, раз тот спокойно сидит у неё на руках и улыбается.
Огонёк… Всё же очень подходящее прозвище для сына.
– Вы меня совсем не жалеете, – плачет она. – Хорошо, я постараюсь.
Сколько геморроя теперь из-за этой маленькой мерзости! По-другому жену свою назвать не могу.
Подкинула мне проблем. Мне теперь нужна круглосуточная няня, но я на дух не переношу чужих людей в своём доме. С трудом терплю Зинаиду. Но без неё никак. Иногда нужно отъехать, а Льва брать с собой – только стрессом его обеспечивать.
А теперь это.
Я свихнусь окончательно.
– До завтра. – Убираю связку ключей в карман брюк и бегу в спальню. Быстро приняв душ, всё же не сдерживаюсь и захожу в соседнюю комнату – временную детскую сына. Вчера поставили здесь кроватку, чтобы мне было недалеко бежать в случае чего. Проверяю исправность радионяни. Если заплачет – тут же примчусь.
Тихо подхожу к кроватке и улыбаюсь, завидев свою кроху. Безмятежно сопит на спинке, сомкнув ладошки в кулачки. Хочется дотронуться до его маленьких пальчиков, почувствовать, как он обхватывает мою фалангу, но торможу себя.
Проснётся – придётся укладывать самому. А я тот ещё отец года… Никакой. Хотел бы больше проводить с ним времени, но то работа, то ещё какая-то херня. Зато теперь будем чаще видеться. Если раньше доверял его родной матери, то теперь вообще никому. Раз даже эта кукушка тронулась мозгами.
Но маму не выбирают, да, сынок?
Жену я тоже такую скотскую не сам выбирал. Сам виноват, Покровский. Будет тебе уроком.
Но плевать. У меня всё равно есть эта лапочка…
Тяжело вздыхаю и делаю шаг назад.
Точно не сдержусь, поцелую его и разбужу.
Запускаю пятерню во влажные волосы и привожу себя в чувства.
Тяжёлый денёк, а завтрашний обещает быть ещё хуже.
Ложусь спать, но не засыпаю. Смотрю в потолок, подложив ладони под голову. И думаю о темноволосой девчонке с карими глазами, пропитанными дерзостью и решительностью. Воспроизвожу в голове каждую черточку её равнодушного лица и аккуратного носика, который она кривит, когда ей что-то не нравится. Со мной Василиса часто морщится. Наша семья ей не по душе.
А она вот мне – очень даже.
– Василиса-Василиса, – шепчу вслух, смакуя её имя на языке. – Что же с тобой делать?
Глава 9
– Не забудь, что Алевтина Тимофеевна попросила тебя заехать к ней, – буднично произношу, пока вспоминаю о просьбе мамы Валеры. Смотрю на себя я отражении зеркала, прохожусь бальзамом по сухим губам. И тут же веду по ним ладонью, вспоминая ту ночь несколько дней назад и вытирая чужие слюни.
Жест выходит машинально, будто снова ощущаю вкус Покровского.
Что за урод, а?
Несколько дней бешусь от того, что он сделал.
Заставляет меня испытывать муки совести.
Я ничего и никогда не скрывала от Валеры. Всё рассказывала, делилась переживаниями. У нас нет секретов, кроме одного, который никогда ему не расскажу. Но он был единственным. И я хотела, чтобы таким он и остался.
А теперь в копилочку добавилась ещё одна тайна – принудительный поцелуй.
Хотелось бы пожаловаться, но понимаю, что ничего не сделаешь. Валера вообще не ревнивый, но представляю, что он будет чувствовать, когда скажу ему, что какой-то мужик поцеловал меня.
Не могу. Не хочу расстраивать его и тем более акцентировать на этом внимание. Для Покровского это мимолётное развлечение, а для нас с Валерой вечный груз на плечах.
И плевать, что я буду хранить это в себе. Надеюсь, что быстро забуду об этом, стоит только Игорю убраться из моей жизни. Я и так больше его не увижу. Ксюша, второй администратор, сообщила, что тренировки у Льва были отменены. Поэтому в ближайшее время мы точно не увидимся. Это радует и одновременно огорчает.
Огонёк… При воспоминании о мальчике желудок сковывает, будто выворачивает.
Прошло несколько дней… Как он там без мамы? Всё ли с ним хорошо? Уделяет ли ему Покровский должное внимание, как отец?
– Блин, точно, – слышится от сони, который проснулся только десять минут назад. У него занятия в клубе начинаются позже, поэтому я всегда ухожу из дома первая. – Заеду после работы.
Смотрю на парня в отражении и не могу сдержать смех. Он такой забавный, когда только проснулся. Растрёпанный, в одних трусах, трёт себе глаза.
– Боюсь, как бы остаться не пришлось с ночёвкой.
– Без проблем, – отвечаю легко и закидываю бальзам для губ в рюкзак. То, что Валера не будет ночевать дома, меня не волнует. Я не беспокоюсь, что у него завёлся кто-то другой. У нас хорошие и доверительные отношения. Мы вместе давно, знаем друг друга наизусть.
Поворачиваюсь к соне, без труда дотягиваюсь до его макушки и приглаживаю растрёпанные волосы.
– Я погладила тебе футболку, повесила в шкафу.
– Хорошо.
– Сейчас говоришь мне «хорошо», а потом мятую наденешь…
– Да ты мне потом весь мозг съешь, если узнаешь.
Улыбаюсь. А что, я зря стараюсь, когда вечерами стою у гладильной доски?
– Завтрак на столе.
– Ключи на тумбочке, ложка упала за неё же, – закатывает глаза. – Иди уже, мамочка. Без тебя слюни подотру.
Он щёлкает меня по носу, а я в ответ бью его в плечо.
Кто тут мамочка?!
– Не ходи поздно ночью по переулкам, – заботливо даёт наставления.
– У меня сегодня работа до четырёх, – показываю ему язык. – А потом домой, смотреть сериалы и есть.
– Ах ты… – отрывается от стены, а я уже спешу на выход. В хорошем расположении духа добираюсь до работы. Благо здесь недалеко: пятнадцать минут быстрой ходьбы. Наслаждаюсь погодой, летним свежим воздухом и пением птиц.
Сейчас у меня будет маленькая пятимесячная малышка… первое занятие. Каждый раз волнуюсь перед новыми детьми. Смогу ли найти подход? Понравится ли родителям, а, главное, малышу?
Даже после стольких лет практики.
У комплекса взгляд машинально пробегается по парковке. Я делаю это каждый день, чтобы удостовериться, что Покровского здесь нет.
Ещё одно спокойное утро…
Забегаю в помещение, перекидываюсь парочкой фраз с Ксюшей и беру ключи от раздевалки и тренерской. Ничего нового, всё делаю по плану. Провожу первое занятие с новой девочкой Настей, рассказываю её родителям теорию.
В таком темпе провожу ещё два занятия, и счастливая впервые за день выхожу из зала с бассейном.
Надо бы купить перекусить. Но сначала переодеться.
Отличный план!
Только…
– Вась, ты слышала? – по коридору бежит обеспокоенная Ксюша, а за ней Олег.
Это что ещё за сборы?
Только сюрпризов очередных нам не хватало.
– Что слышала? – Неосознанно зеваю и потягиваюсь на месте, вытягивая руки вверх и делая неглубокие наклоны. – Я, как медведь, выхожу только на обед, как он – весной. Так что там?
– У нас сменился владелец! – восклицает девушка.
Руки, тянущиеся только что к потолку, опускаются и падают плетьми вдоль тела.
– В смысле?..
Разве Петрович что-то говорил об этом?
– Семён Петрович, оказывается, вчера передал документы новому владельцу. Быстренько же он нас продал… Видимо, кто-то хорошую сумму предложил.
Ничего не понимаю. С чего такая срочность? Неужели слился из-за Покровского? Забоялся, что тот всё же напряжётся и закроет нас к чёртовой матери? Косяков много, уже два: пропажа ребёнка и травма. Ему же.
Хотя он осознал, что в этом виновата его жена… Я не могу быть уверена в его благоразумии. Особенно после того спонтанного поцелуя.
Передёргиваю плечами, застёгиваю из-за нервов кофту. Мне плевать, кто директор, главное, чтобы он вдруг не решился поменять персонал. Вот это меня беспокоит сильнее всего…
– Или зассал того бизнесмена. Ну, который из-за шкета мелкого вой поднял, – смеётся Олег, а затем метает острый взгляд на меня. – Накуролесила же ты, Василиска.
– Заткнись, патлатый, – вырывается очередная грубость в сторону этого идиота. Бесит он меня нереально. Знает, что я ни в чём не виновата, но всех собак спускает на меня.
– Злюка, – улыбается и проходит мимо меня.
В каком-то подвешенном состоянии переодеваюсь, бреду в магазин и с пропавшим аппетитом возвращаюсь обратно.
Слишком много всего происходит за какую-то последнюю неделю… Ни дня без новостей!
При возвращении стойка администрации пустует. Странно… Ксюша даже не попросила никого заменить её? Направляюсь по коридору, просматривая раздевалки и залы. Ни одного тренера в общих бассейнах! Что за безответственность? А если у плавающего ногу сведёт? Или кто-то сознание потеряет?
– Василиса! – оборачиваюсь на голос Ксюши. И где была? Хочу вставить ей знатных люлей, но не успеваю. – Нашла! Ты где была?
– Так в магазин ходила, – демонстрирую ей баночку йогурта. – У меня обед.
– Нашла время, блин… Там владелец новый приехал.
Не знаю, что сказать. Перемены не всегда хороши. И тем более те, что связаны с работой.
– Пойдём, чего встала? – тормошит меня за руку.
В растерянности иду за Ксюшей, не зная, что и думать.
Предчувствие нехорошее.
Мы заходим в просторное помещение, в котором обычно проводятся тренинги. Нас сегодня на смене пять человек, и мы с Ксюшей приходим последние. Пока не вижу нового владельца, но стоит обойти Олега, как я врастаю в пол.
Ноги не шевелятся, а йогурт чуть не выпадает у меня из пальцев.
Уверена, моё лицо сейчас выдаёт глубочайший шок.
Потому что там, сидя на столе, располагается Покровский. Уверенный в себе, словно хозяин этой жизни, явно без разрешения взял фирменную ручку Петровича и вырисовывает что-то на листке. Поднимает холодный и укоризненный взгляд на нас. Откладывает ручку и, скрестив руки на груди, недовольно прожигает насквозь глазами.
Не Ксюшу, пришедшую вместе со мной. А меня.
Только не говорите мне, что это правда… Владелец у бассейна сменился, и человек передо мной…
Наш новый босс?
Глава 10
Василиса
– Почему не на рабочем месте? – со сталью в голосе спрашивает Покровский. Его вопрос настолько холодный, будто в меня метают острую льдину. Или сосульку. Прилетает прямо в горло, потому что я теряюсь и не знаю, что сказать.
Пребываю в замешательстве, всё ещё не веря, что он сделал это. Купил наш бассейн.
Ради чего?
– И? Что молчим?
Говорит так, будто это не он недавно предлагал мне деньги и целовал у входа поздно ночью под фонарём.
– У меня обед, – наконец-то прочищаю горло, но всё равно слова выходят хрипло. – Отходила в магазин.
Он странно качает головой и многозначительно хмыкает.
– В вашем графике этого не написано.
– Мы сами выбираем себе время…
– Отлично. Пересмотрим.
Мне уже всё это не нравится, что я и демонстрирую, скрестив руки на груди. Однако так мне на самом деле безопаснее. Я переоделась, когда ходила в магазин. И стоять в топике перед ним не хочу. Вдруг опять, как плебей, набросится?
– Потом. Начнём с нашего знакомства. Меня зовут Покровский Игорь Викторович, и с этого дня я новый владелец «Искры».
Ксюша рядом слишком заметно глотает ртом воздух.
Ах, точно… Она ведь впервые видит того самого Покровского, из-за которого здесь несколько дней все стояли на головах. Остальные тоже сильно удивлены, а я вот не очень. И почему-то вся свора поворачивает голову в мою сторону, будто ожидая что-то.
А я что? Мысленно пишу заявление об увольнении.
Хреново на душе от этой мысли.
И я до последнего надеюсь, что подобного не случится.
– Это мой первый опыт в этой сфере, – продолжает, не смотря на нас. Занимается своими делами: всё что-то пишет на листке. – До этого я занимался другим бизнесом, но решил попробовать что-то новое.
Вот так внезапно?
– По этому случаю в течение двух недель из всех вас я выберу себе помощника.
– О-о-о-о, – завывает Олег. – Надеюсь, дискриминации по полу не будет? Сами понимаете, какие у нас тут девочки работают. Никакой мужик им…
Этот бабник-идиот стреляет взглядом на Вику, ещё одного инструктора. Она обычно занимается с подростковой группой.
– Я разве давал тебе слово говорить? – мужчина перебивает его, не дав договорить. – Имя?
Я невольно сглатываю, ощущая, как атмосфера в комнате становится тяжелее. Отец Огонька надевает маску того, кого я видела в тот день, когда его сына травмировали. С серыми непоколебимыми глазами, холодным, почти ледяным тоном и лицом-кирпичом. И только острые скулы выдают его недовольство и гнев от плотно сжатых челюстей.
Ненавижу Игоря всей душой, но ставлю ему плюсик за то, что не намерен терпеть длинный язык патлатого.
– Олег. Извините, – цедит сквозь зубы наш Казанова. Давно бы его выгнала. Лезет иногда к гостям. К сестре моей подкатывал, патлатый урод.
– Только на первый раз. Вернёмся к разговору. Хорошенько потрудитесь эти две недели. Помимо должности, вырастет зарплата и моё уважение к вам. Всех лоботрясов заменю. И любителей обедать по два часа тоже.
Чувствую себя как в школе. Когда при всём классе тебя отчитывают за твою ошибку. И хоть он не указывает прямо на меня, все всё поняли. Но это же несправедливо! У меня было личное и свободное время! Оно никак не пишется в графике. Не сидеть же мне по три часа в детском зале, когда никого нет?
Чёрт, я ненавижу Петровича.
Зачем он вообще продал ему «Искру»?
– У вас есть рабочая форма? – вдруг спрашивает у Ксюши, испытывая её нервную систему. Сейчас по всему пройдётся, да? – Администратор?
– Ксюша. Есть, – неуверенно кивает. – Синие комбинезоны.
Новый босс нас изучает. А меня без стеснения “облизывает” с головы до ног. И прикрывается ведь рабочим моментом! Вспоминает мой купальник? И к нему придерётся? Я хожу не в комбинезоне, а обычном слитном купальнике с логотипом бассейна. И он тоже разрешён!
Если не уволюсь – больше никогда в жизни его не надену. Как и облегающие вещи. Буду ходить в бабушкиных платьях, а не в удобных и практичных велосипедках и топиках, лишь бы меня не пожирали ТАК.
– С тобой всё ясно, – отмахивается от меня, а затем переключает внимание на многострадального Олега. – Ты?
Вот у него проблемы. Он щеголяет по залу в одних плавках чуть выше колена и без майки. Только сейчас надел её для приличия. А про цветные плавки я промолчу. Он у нас любит эпатаж… Ещё и косит под иностранца постоянно. Ненормальный.
– Олег. Форма в стирке.
– Ответ взрослого человека, – цедит сквозь зубы. – Чтобы завтра был одет по правилам. Всех касается. Чуть позже познакомлюсь с остальными, а пока возвращайтесь к работе.
Хочу выдохнуть от того, что всё закончилось. Находиться нам в одном кабинете практически невозможно. Он раздражает меня одной физиономией. Как вспомню, что он сделал… Кулаки чешутся.
Все идут на выход, и я спешу за ними в надежде свалить незамеченной.
Но зря я рассчитывала выйти сухой из воды при условиях моей работы…
– Василиса, – доносится требовательный голос. – А ты останься.
Глава 11
Василиса
Конечно! Разве могло быть по-другому?
Я бы послала его в пешее эротическое, но раз он теперь мой новый начальник… Я не могу. Пока что. Мне нужно будет с кем-то посоветоваться, прежде чем уволиться. Узнать, правильно ли я поступаю? А вдруг он окажется нормальным, и я смогу продолжить работать?
Мечты!
Останавливаюсь, отхожу в сторону, дожидаясь, когда все уйдут. Делают они это так быстро, что я и прийти в себя не успеваю. Чтобы занять пальцы, теребящие бутылку йогурта, я невежливо и на глазах у начальства делаю глоток.
– Приятного аппетита, – слышится насмешливо, сразу после того, как Ксюша закрывает за собой дверь. Хотя я молила её взглядом оставить ту открытой, но моего намёка она не поняла.
– Извините, – говорю с неявной иронией. – Не успела пообедать. Начальник новый – тиран жуткий.
– Извиняю, – тон его меняется на более холодный, и он спрыгивает со стола. – Как давно здесь работаешь?
Ар-р-р! Как же не хочется отвечать!
– Меньше года.
– Вас восемь человек, верно?
– Да, как и написано в документах, которые вы явно прочитали.
– Расскажи что-нибудь о них. О себе.
Он надвигается на меня, а я снова делаю глоток йогурта.
– Нагло, – хмыкает мужчина, остановившись в шаге от меня.
Знаю. А чего он ожидал от меня? Уважения? Поле того, как, не спрашивая, поцеловал меня в губы?
– Если вы желаете больше узнать о наших тренерах… Лучше спросить у Ксюши.
– С моей стороны будет непрофессионально отрывать единственного админа от работы. Кто её заменит? Никто. А у тебя обед.
Он поднимает свою ладонь, тянет её к моему лицу. Но я не успеваю увернуться, как Покровский проходится большим пальцем по уголку губ. Обжигает касанием. Я даже не успеваю его ударить – он тут же отворачивается, направляясь к столу. Берёт с него сухие салфетки, вытирает ладонь.
– Ну? Чего замолчала?
Я всё ещё в шоке и не знаю, что сказать.
– Что именно вы хотите знать? – Закручиваю крышку на бутылке и убираю её вместе с руками за спину. Пить больше не буду: вдруг решит ещё чего мне вытереть…
Однако этот жест внезапный и выбивающий из равновесия.
– От тебя меня интересует атмосфера в коллективе. Дружные ли вы? Кого недолюбливают?
Не знаю, зачем ему это, но рассказываю. Не замечаю, как присаживаюсь на стол так же, как сидел до этого Покровский. А он начинает ходить из стороны в сторону, внимательно меня слушая и проходя мимо.
На секунду мне кажется, что он правда заинтересован.
Конечно, заинтересован, Вась, ты о чём?
Или ты думала, Покровский купил бассейн лишь для того, чтобы тебе отомстить? Наивная глупая дура.
Включаю профессионализм, пытаюсь отодвинуть всю личную неприязнь. Говорить становится легче, и я даже забываю, с кем общаюсь. Но всё равно посреди диалога, когда он проходит мимо меня, я неосознанно выпаливаю:
– Как там Лев?
Босс останавливается, смотрит с интересом, вопросительно.
Делает шаг вперёд. Встаёт между моих ног, не давая сомкнуть их. Наклоняется в мою сторону, я рефлекторно пячусь назад, отодвигаясь.
Но его рука обхватывает мою талию и дёргает на себя. Попой проезжаю по скользкой парте, вжимаясь в его тело. Успеваю выставить руки вперёд, поэтому пальцами утыкаюсь в его плечи и с силой сжимаю от злости.
Да что он себе позволяет?!
Хочу это спросить и ощущаю горячее дыхание на своих губах.
Сердце начинает стучать быстрее.
Не понимаю, почему его действия такие волнительные.
Я не девственница, у меня есть парень, и я не обделена его лаской. Но… не такой. Не пропитанной химией от мужчины. Вокруг всё не искрится. Покровский лишь стоит рядом, а воздух наполняется тяжестью и феромонами, исходящими от Игоря.
Валера… У нас нет таких моментов. Если кто-то испачкался – кидаем друг в друга салфеткой. А не стирает пальцем. И тем более… Здесь всё по-другому.
И я пугаюсь от того, как тело сковывает, а дыхание учащается. От гнева. От смятения. От всего-всего-всего.
Почему-то даже руки не шевелятся. Я не могу его оттолкнуть. Не могу ударить по лицу. Молча смотрю за тем, как его губы изгибаются в улыбке.
– Никак не могу понять, почему ты так беспокоишься за чужого ребёнка. Но это довольно мило. На секунду я растрогался.
– Поздравляю, – шепчу в смятении. – Вам, босс, не кажется, что вы перешли черту?
– Босс, – усмехается. – Меня заводит. Продолжай.
Сглатываю от нервов. И всеми силами желаю увидеть того ледяного айсберга-Покровского, который только недавно отчитывал Олега. А нет его. Вместо него – горящий огонь, сжигающий своими касаниями.
Это ненормально!
Толкаюсь, пытаясь вырваться. В этот раз он отпускает, будто играясь со мной в кошки-мышки. Я спрыгиваю со стола, хватаю свой многострадальный йогурт и эмоционально вместе с ним жестикулирую, крича:
– Зачем вы это делаете, а? Поглумиться решили? Для чего вам этот бассейн? Для работы? Так работайте, прошу, оставьте меня в покое. Я переживаю за вашего сына и не преследую никаких целей. Мне просто жалко мальчика, потому что у него такие…
Я не замечаю, как сильно дёргаю рукой. И белый йогурт летит прямо в Покровского. Проходит полосой от ладони до лица. И я невольно прижимаю к себе бутылочку, не представляя, что только что наделала.
