Виктория Вишневская
Давайте поиграем, папа-босс!
Глава 3
Марат
– Эй, снегурка, – хватаю девчонку за ладонь, пока мы прячемся за огромной ёлкой. Детвора пытается докричаться до нас, разрывая горло. А мы тут. Планы строим. – А чего мне делать-то?
Я впервые в жизни на детском утреннике. Никогда не был и вообще не желал приходить.
Нафига? Снежка с матерью всегда ходила. Вот той нравилось. Каждый утренник снимала, а потом заставляла сидеть и смотреть на то, как толпа детей окружает бедного деда. У того коленные чашечки в любой момент вылететь могут, а они ему на колени садятся!
Это всё, что я знаю про дедана. Остальную часть я благополучно спал.
А теперь…
Вот что мне делать, не постесняюсь спросить?
Я знаю, что Снегурки делают в фильмах для взрослых.
Вот, кстати, Варенька на неё не похожа. Но чуть оборвать рукава, грудь открыть сильнее, пару кожаных ремешков на неё – и улёт. Пока только соответствует длина платья.
А, и бельё на неё другое надеть. Это скучноватое. Поэтому…
Стоп. О чём это я?
Поворачиваюсь с трудом к Снегурке, что всё юбку эту оттягивает. Она, значит, как проститутка с трассы, а я Дед Мороз на стероидах. Чувствую, что одно неверное или резкое движение – эта фигня разойдётся по швам на спине в два счёта.
Надо сказать Снежке, чтобы она перестала покупать «Растишку». Я у неё иногда её подъедаю.
Вот итог.
– Что-что, – бухтит недовольно. Аккуратно белыми зубками губку розовую и пухлую закусывает и снова своё недоплатье вниз тянет. Выглядит так, будто у неё труханы в заднице застряли, и теперь поправляет без конца. У Снежки так постоянно! – Стихи слушай.
Ну, стихи – ладно, послушаю. Надеюсь, не классику, а то усну.
Дети докричаться не могут. Выхожу из своего укрытия, держу в ладони палку. И только сейчас понимаю, как сильно чешется у меня борода от этой жалкой седой пародии, прицепленной мне на лицо.
Чешу её, встречаю десятки пар восторженных взглядов.
И? Где стихи?
– Дед Мороз! Мы так тебя все ждали! – нервно произносит воспитательница, облегчённо выдыхая. – Где же ты ходил? Расскажи нам!
Странный вопрос.
– Пописать ходил, – выпаливаю без задней мысли. Это ей еще зачем знать? Я стихи сюда слушать пришёл.
Чувствую, как что-то острое в виде локтя прилетает прямо по печени.
Не больно, но заставляет сморщиться.
– Дедушка, ты что такое говоришь? – нервно смеётся Снегурка за моей спиной. Конечно, в наряде такой распутной Снегурочки не каждый появиться на люди хочет. А я её плечом широким закрываю.
Осматриваю зал, оцениваю, сколько тут папаш. Ну, пятеро. Кто-то одинок, кто-то с жёнами. Хм, уверен, как только они увидят мою Снегурочку – залипнут и взгляда отвести не смогут. Я-то с трудом это сделал. Несколько минут стоял, смотрел, как она задом крутит.
– Он хотел сказать, что искал курящих людей! Те людишки – плохие. И дедушка превращал их в хороших.
Твою мать.
Я же забыл!
Тут детей полно, а я тут фигню горожу.
Всё, я понял! И втянулся!
– Значит, спрашиваете, где я пропадал? – смеюсь. Кто-то из малышни пугается, делает шаг назад. Я что, так громко рассмеялся?
– Дедушка, – вдруг опять раздаётся за спиной. Снегурка обхватывает мою руку, прижимается к ней всем телом. В том числе и упругой грудью, которая сейчас служит в виде подушки безопасности, если мы вдруг упадём.
Хорошая грудь.
Как чувствую её – аж всё из головы вылетает.
Горячее тепло даже через фигню в виде халата чувствую. Как она поглаживает меня своими нежными пальчиками. Спускается к ладони. А я уже представляю, где её пальчики будут отлично смотреться.
А это что, мать его, за прелюдии такие среди детей, а?!
Внезапно острые коготки вонзаются в мою ладонь.
Шиплю от боли, желая в этот момент обернуться, опрокинуть Вареньку на стул, задрать и так короткое платье, а потом отхлестать как следует! Чтобы имени своего вспомнить не смогла!
От этого представления в голове сглатываю. Оттягиваю ворот халата и кашляю.
Чёрт возьми, зачем надо было это представлять?..
Ещё и эта пакость трётся об меня.
Специально это делает?
Я же её убью сейчас.
Нет, лучше потом. У меня появились другие планы.
Поиграть решила? Сейчас поиграем.
– Собственно, – обхватываю ладонь Вари, сильно сжимаю и наконец вывожу её из укрытия в виде моего плеча. – Мы со Снегурочкой, внученькой моей, ходили за вашими подарками. Но прежде, чем вручу их вам – вы должны рассказать мне стих. Но не простой, а волшебный.
– Дед М-мороз, – заикается рядом со мной девчонка. Хочет мне что-то сказать, но замолкает, когда я вывожу её в свет. Не одному мне краснеть же! У меня вон халат еле-еле на пояске держится. Сейчас пресс напрягу – пояс этот просто слетит. – Ты чего такое творишь?
Что, не нравится всеобщее внимание?
Осматриваю гостей, подмечая, что мужская часть зала такому представлению только рада. Сразу же оживляются, а отцы-одиночки, взмахнув хохолками на головах, выпятили грудь вперёд.
Ну ты б ещё кошелек с картами достал. Или пачку показал.
А, я поторопился.
Он вон уже в бумажник лезет, показывает золотую карту.
Дебил.
Не этим брать надо, не этим.
Но мужская часть оживилась.
Плебеи.
На детском-то празднике!
Хотя я сам взбудоражен. И возбуждён. Благо халат всё прикрывает. Отойти не могу, а мне ещё какой-то мелкий говорит:
– Дядь, у тебя болода накладная.
Ты смотри, какой смышлёный!
– Нет, просто лишай стригущий. Вот борода и отходит. Не бойся, не заразно.
Вряд ли он вообще знает, что это такое, поэтому говорю ерунду. Праздник детям портить не хочется.
– От старости появляется, – утешаю его вдогонку предыдущим словам. Чтобы не расстраивался и знал – ему до такого далеко.
Но я перестарался. Его глаза от ужаса расширяются. Он делает шаг назад. В голубых глазах слёзы появляются.
– Не хочу стареть!
Началось!
– Дед, ну ты чего? – снова пихает меня Варенька. – Хватит шутить! Лучше давай садись и слушай ребятишек! Уверена, они подготовилась к твоей встрече. Так ведь, ребята?
Слышу восторженные крики.
Осматриваю толпу счастливых детей. По каждому прохожу, ищу свою феечку. И пока все радуются – она угрюмо стоит в конце. В белых колготочках, таком же белом платье с розовыми украшениями. В руках волшебная палочка, а за спиной сделанные на заказ крылья. На голове красивая причёска и корона. Или не она. Называется как-то стрёмно на букву «д».
Принцесса моя.
Правда, недовольная.
Стоит, скрестив руки на груди. Осматривает меня с ног до головы, хмурится, надувая губки.
Узнала папку?
– А подалки? – выдаёт мне моё чадо с вызовом. Нагло так, будто она здесь босс, а я так. – Покажи товал, потом солиентилуемся. Мы тебе не наивная лебятня. Ничего делать просто так не будем.
Гордость за неё берёт.
Моя девочка.
Хочется похвалить её, сказать, что она молодец, раз так просто не ведётся на всю эту фигню, но… Она что, папку родного не узнала?
Коза маленькая.
Ладно-ладно, мы с ней дома поговорим.
– Точно! Подарки! – кричит рядом Снегурка. – Совсем про них забыли. Дедушка, пошли заберём их!
Маленькая девчонка тянет меня за руку. Сам делаю шаг в сторону под панику воспитательницы:
– Но подарки не по плану…
Показываю ей, что всё о’кей.
Нет, как раз-таки всё так.
Я убью эту Вареньку, оставшись с ней наедине. Точнее, нет. У нас будет пара минут, во время которых я хочу спустить пар. Боюсь, если этого не сделаю – кошмар случится.
Она мне как раз должна. Ничего не случится, если мы отлучимся на несколько минут.
А пока выходим в коридор. Снегурка, светящая трусами, забегает в комнату. Бежит к мешку. Но добежать не успевает – хватаю её за тонкое запястье и собираюсь проучить.
– А?
Одним движением дёргаю на себя. Та испуганно поворачивается, не удерживается на ногах и летит прямо в мои объятия. Хватаю её, вжимая в своё тело.
Мелкое тельце снова упирается в мой торс. Чёр-р-рт.
– Вы совсем с ума сошли? То бред несёте при детях, то…
Да. И в этот раз подхватываю её за бёдра, отрывая от пола и вжимая в стену. Слышу её стон, срывающийся с пухлых губ.
– Эй-эй! Дедушка, а вы в курсе, что Снегурочка ваша внучка? Вы чего творите?!
– В курсе, – усмехаюсь, подаюсь вперёд, едва не касаясь её губ.
Хочу.
Но сдерживаюсь.
Рассматриваю её миловидное лицо. Овальное, с щёчками. Пухлыми губами, аккуратным и вздёрнутым носиком. И голубыми глазами с тёмными и пушистыми ресницами. Хоть и обычная, но есть в ней что-то.
Например, острый язычок, который идёт в разрез с её нежным именем.
Варенька.
Но нет. Она – самый настоящий вареник с вишней. Кислая внутри, красивая снаружи.
Хм, а может, и нет.
Подаюсь вперёд, чтобы распробовать. Надо же показать девчонке, что не надо злить больших дядек.
Варя
В первую очередь слышу треск ткани.
Во вторую – как борода слетает с лица и падает на пол.
И только потом понимаю, что… Требовательно, неудержимо он нападает на мои губы, словно хочет лишить воздуха, убить.
Мужчина будто одичалый накидывается меня, прижимая к стене. Поправляю глупое платье, пока горячее тело Марата греет своим теплом.
Но я быстро про всё забываю, когда ловлю себя на странной мысли.
Мне… Нравится. Да, очень.
Только воздуха не хватает. А ещё не понимаю, что делать.
Волна чувств захватывает. На каких-то инстинктах отвечаю, хотя и вовсе не умею целоваться.
Невольно обвиваю его мощную шею руками и не знаю, как остановиться.
В голове пустота, в животе рой бабочек.
Сердце громко бьётся о рёбра, пока чувствую это необычное наступление.
У меня впервые всё это.
И поцелуй, и… близость с мужчиной. Когда между нами нет и миллиметра. Тела вплотную. Чувства на излом.
Слышу властное рычание, жесткие ладони на теле.
И мычу ему прямо в губы от боли.
Она-то и приводит меня в чувства, и я нехотя отстраняюсь, не понимая, что со мной.
Внизу живота приятно ноет, ноги отказывают. Пальцы трясутся. Губы подрагивают, как и ресницы, которыми хлопаю, недоумевая.
Крыша едет.
Всего секунда – и Марат накидывается снова.
Но в этот раз как бы мне ни было приятно – я отталкиваю его и кричу:
– Ты что, с ума сошёл? Решил детям праздник испортить? Надо подарки нести, ты, кусок тестостерона!
Сама не понимаю, что говорю. У меня мозг кипит, щёки горят.
Мой первый поцелуй.
И такой… Крышесносный. Необычный. Взрослый.
Но я не его сейчас хотела!
– Вообще хоть понимаешь, что происходит?
Пытаюсь освободиться, что прекрасно и делаю.
Марат, словно отойдя от наваждения, берёт себя в руки. Ищет по сторонам мешок, оборачиваясь ко мне спиной.
Вот чёрт…
Поднимаю ладонь, касаюсь порванной ткани.
– Ты в качалку меньше ходи, – выдыхаю разочарованно. – Может, на тебя будет одежда налезать хотя бы, а?
– А ну хор-рош, – рычит. Явно не в духе. Я даже дёргаюсь. – Давай юбку свою одёргивай и беги детей развлекай. Я сейчас приду.
– А ты?
Он поворачивается ко мне боком, усмехается.
– Буду делать детям праздник. Нормальный. Раз уж им достались перекачанный Дед Мороз и Снегурочка лёгкого поведения.
Лёгкого поведения??
Я открываю рот, чтобы ему многое высказать, но он хлопает меня по попе и подгоняет.
Место жжёт от его ладошки.
А я злюсь!
– Иди давай.
Понимаю, что да. Ещё чуть-чуть – и праздник испортится. Поэтому как можно быстрее иду обратно в зал, надеясь сгладить косяки этого мужчины.
Глава 4
Марат
Звоню другу с просьбой. Он креативщик-затейник. Даю задание, сжатые сроки.
Немного как раз остываю, пытаясь снять нахлынувшее возбуждение.
Твою мать.
Не могу успокоиться.
Хожу из стороны в сторону.
Думаю о дедах в чулках.
Надеюсь, что это как-то прогонит возбуждение, но ни черта подобного! За место деда – Варенька появляется! Причём – только в одни-их… Тьфу.
Я вроде у любовницы был три дня назад, мне хватило, но Варя…
Всколыхнуло то, что не надо.
Я же теперь, кхм, напряжён.
И успокоиться не могу.
А там дети.
Сижу в комнате минут пять. Успеваю сделать несколько дел по бизнесу. Созваниваюсь с другом – он придумал шикарную идею, как исправить этот вечер, и уже едет её воплощать в жизнь.
Кое-как успокаиваюсь и всё же выхожу в зал. Варенька там из кожи вон лезет, чтобы развеселить ребят. Играет с ними в какую-то игру. А я мешок тащу, смеюсь, наверное, как маньяк, но плевать.
Все взгляды устремляются на меня.
Стараюсь не поворачиваться ни к кому спиной. А-то опозорюсь перед всеми.
– Ну что, ребятки. Вы готовы?
Слышится одобрительный гул.
Я сажусь на стул, ставлю мешок рядом с собой. Открываю его, смотрю, а там коробки. Разного размера, но все не слишком большие. И все подписаны. Нет уж, лишние телодвижения не хочу я делать – иначе все увидят эту дыру в халате.
Миллиардер в дырках.
Нормально вообще?
– Внучка, ко мне, – издаю свист, призываю к себе Снегурку. Она облегчённо выдыхает, явно не справляясь с детьми, и бежит ко мне, словно виляя хвостиком.
– Наконец-то, – цедит сквозь зубы, но подходит.
Хочу хлопнуть её по пятой точке, но… Останавливаю себя.
– Ну, кто будет смельчаком и первый расскажет стих?
Осматриваю всех по кругу.
Первым из шеренги выходит паренёк. Крупный, в костюме Шрека.
С разбега садится мне на колени. И дёргает за бороду.
Э, вообще офигел?
Говнюк!
– Стих рассказывай, недоразумение, – шиплю от злости. День не задался. Я вообще детей ненавижу. Только свою люблю.
– Моя мама любовница депутата, – с вызовом кидает пацан. – Я не должен рассказывать стихи.
Ага, значит, Маринке Славик изменяет.
– Или…
– У-у-у-у, – тяну, хватая засранца за ногу и чуть трясу. – Ты смотри, сейчас договоришься – заколдую.
Бью посохом об пол.
– Ещё два таких удара, и в жабу превратишься, – цыкаю.
Малец пугается, тут же выпаливая какое-то четверостишье. В испуге спрыгивает с меня, и Варенька вручает ему подарок, улыбаясь.
А тем временем радует и меня.
Стоит ко мне спиной. Всё прекрасно вижу.
Хороша ж девчонка.
Так, сейчас не об этом. Нужно как можно быстрее с этим закончить.
– Ну, кто там следующий? – делаю добрый, но громоподобный голос. Или как там деды говорят?
Внезапно из строя выходит моя феечка. Скачет ко мне, размахивая своей палочкой. А я даже не знаю, как вести себя с ней. Она ж не верит в это всё.
Запрыгивает ко мне на колени.
А я неосознанно на ней колготки подтянуть хочу.
Не палимся, Марат.
– Ну, девочка, что хочешь? – смотрю на свою лапочку и хочу потеребить за щёчку. Слишком уж они у неё милые. Она у меня сама – милаха ещё та. Вот и сейчас своими игривыми глазками сверкает и улыбается.
– Майбах хочу.
Чуть не давлюсь.
Майбах?
Серьёзно?
Нет, что-то моя крошка в четыре года обнаглела.
– Хм-м, – потираю бороду. – А я вот знаю, что папа тебе Лексус недавно купил. На день рождения, разве нет?
– Купил, – кивает. Даже не скрывает этого! – Но теперь я хочу длугую машинку. Лозовенькую.
Какая разница, если она сядет в неё только в восемнадцать лет?
– Боюсь, что из мешка я тебе Майбах не достану, – пытаюсь изобразить смех, но вот сейчас не смешно. Представил, что она захочет в подарок через десять лет. Остров, мир? Планету? Боюсь, папа не сможет купить ей всю галактику.
– Папуль, но я хочу, – водит ладошкой по моей бороде, расчёсывая седые волоски.
Стоп. Папуля?
– Ах ты ж, маленькая засранка! Зная, что перед тобой сидит твоей отец, просишь такие подарки? – говорю специально шёпотом, чтобы другие не услышали.
– Ой, – прикрывает ладошкой рот. – Плокол вышел.
– А ну иди, получай подарок. Дома поговорим, – включаю строгий голос отца. Уж слишком я её избаловал!
Снежка надувает губки, спрыгивает с моих колен и идёт к Варе. Та улыбается ей, протягивает коробку. А та не берёт её.
Хмурюсь, наблюдая, как рот моей куколки открывается, и она что-то говорит девушке. Да так серьёзно, что мне хочется подслушать.
Через несколько секунд натягивает шкодливую улыбку, хотя с виду – она обычная. Хочется назвать её ангелком, маленькой булочкой. Но знаю я, что прячется за этим милым личиком – чёртик с рогами.
Разбаловал.
Но просто потому, что люблю.
И многое позволяю ей, поскольку мы редко видимся. То она у матери, то я постоянно на работе, а она с няньками, которых приходится вечно менять. Снежке они не нравятся. А если ей некомфортно – приходится прислушаться. И искать новую.
Предыдущую уволил пару дней назад.
И теперь я с ней везде хожу. Даже на утренник затащила.
А я уже не могу.
Слушаю стишок за стишком.
Мальчик один даже чечётку станцевал.
А маленькая девочка, которая и говорить толком не умеет, как и выговаривать букву «р», рассказала известную скороговорку: «Карл у Клары…»
Дурдом!
Нет, больше никаких детских праздников!
Благо это заканчивается быстро.
Под конец, когда все подарки пропали из мешка и пора закругляться – ко мне подходит мальчик. Шрек, который протёр мне коленки самый первый.
– Я хотел на новый год компьютер. А ты принёс мне смарт-часы, – угрюмо и сердито отзывается, махая там внизу коробкой.
Хочу выпалить: что родители купили, то и подарил – но молчу.
А он истерику закатывает. Топает на месте, визжит на весь зал. И плачет!
– Дед Мороз обманул меня!
И первым делом… Я кидаю взгляд на Вареньку в надежде, что она мне поможет.
Глава 5
Варенька
Меня оглушает детский крик.
Я оборачиваюсь, смотрю на Шрека и паникую сама. Подбегаю к нему и со страху обнимаю, пытаясь успокоить его. Мне не заплатят, если ребёнок будет плакать!
– Ты чего ревёшь? Дед обидел?
Он замолкает, тут же прекращая плач.
Не сразу понимаю почему.
Смотрю на Марата, что каким-то завистливым взглядом сверлит меня, прожигая насквозь. В район груди, где сейчас задыхается мальчишка.
– Ой, – паникую снова, осознавая, что сделала. Отрываю мальчика от своего тела. Прижала я его так сильно, мощно!
Господи! Я надеюсь, я его не убила!
Перестаю дышать, потому что если я убью ребёнка – мне точно не заплатят.
Но, кажется, удача на моей стороне – мальчик, расплывшись в довольной улыбке, вдруг произносит:
– Кайф, – тянет и чуть покачивается. Вызывает моё недоумение. Это потому, что ему кислород к мозгу не идёт, да? – Это было лучше, чем комп.
Он в каком-то странном состоянии уходит.
Облегчённо выдыхаю, вытирая со лба невидимый пот.
Ладно, я не знаю, что это только что было, но главное, это закончилось.
Вздрагиваю, слыша за спиной пронзительный крик.
Что? Опять?!
От испуга оборачиваюсь, не удерживаю равновесие на каблуках, спотыкаюсь и падаю назад.
Капец!
Этот день когда-нибудь кончится?
Я ж себе сейчас черепушку расшибу!
Зажмуриваюсь, готовая упасть. Но чувствую большую и широкую ладонь. Плавно и мягко скользит мне на живот. А мускулистая и твёрдая грудь касается моей спины. Ощущаю каждую мышцу и сглатываю.
Марат не даёт мне упасть, держа за талию.
Пока я смотрю на впереди стоящего мужчину в паре метров от нас.
Стоит, орёт, топает ногами об пол.
– Я хотел компанию, а Дед Мороз подарил мне маленькую конторку! У-У-У-У-У!
Это что с ним такое?..
– Знаешь, – вдруг раздаётся над самым ухом. Горячее дыхание на коже вызывает мириады мурашек, и я дёргаюсь, не ожидая.
Господи. Это кончится сегодня? Вот эти ощущения странные, что впервые чувствую.
То целуюсь в первый раз, то такой близкий контакт происходит.
Невольно поцелуй наш вспоминаю.
И ноги подрагивают.
Чуть не валюсь, но он меня придерживает.
И рука его вверх скользит….
Извращенец!
– Мне кажется, он хочет, чтобы ты прижала его к своему тельцу…
– Чего? – выдаю ошарашенно. Он шутит фигово!
– Я думаю, тут каждый сейчас завидует этому мальцу, – усмехается. – Мужская часть.
Смотрю на мужчину впереди. Поглядывает на нас, наигранно истерит. Так вот оно что!
– Даже я.
Шепчет так тихо вибрирующим голосом.
От этих слов что-то тёплое разливается внизу животу.
В панике отталкиваюсь от него и краснею, не понимая, что он такого сказал, что сердце вмиг вскачь пускается.
Придурок…
Блин, я, кажется, заболела.
– О, а вот и мой подарок пожаловал.
Я как дурочка осматриваюсь по сторонам. В зал уже заходит мужчина с огромными шарами. Настолько, что те по одному еле влезают в проход. Он подходит к нам, что-то спрашивает у Марата. А мне жуть как интересно, что задумал этот человек.
И узнаю через несколько минут, когда гость лопает шарики, а из них… Выпадают деньги. Много-о-о-о рыженьких и синеньких купюр, от которых глаза разбегаются.
И вроде это дети богатых детей, но…
Они все радостно прыгают, хватают купюры и рассовывают по карманам.
– А ты думаешь, дети богачей купаются каждый день в деньгах? – усмехается мужчина рядом.
Ой, я что, свои мысли вслух сказала?
– Им никто не даёт их в руки. Тем более… Все любят халяву.
Так вот оно что!
Смотрю за купюрками, которые всё ещё осыпаются на наши головы. Бумажка падает мне меж грудей, и я тут же сдуваю её, чтобы не липла ко мне.
Интересно, сколько было в этих шариках денег?
– Если хочешь, можешь, пока детвора не видит, немного хапнуть себе.
Ладонь на талию опускается.
А я зверею.
Не от того, что он меня трогает. А от того, что он предлагает!
Поворачиваюсь к нему, задираю подбородок.
– Я не в таком плачевном состоянии, чтобы отбирать у детей деньги. Это их подарок. От вас. Поэтому с моей стороны это будет грубо, некрасиво и к тому же… Мне ваши деньги не нужны!
Снова ко мне липнет бумажка, и я, убирая её с волос, отдаю мужчине. Толкаю ладонью в грудь, возвращая.
Я разворачиваюсь, бью тёмными волосами по лицу мужчины и ухожу.
Хватит с меня утренника!
Деньги мне уже заплатили, и я могу снять этот пошлый наряд Снегурочки и со спокойной душой пойти домой!
Что, собственно, и делаю.
Быстро убегаю, переодеваюсь, беру деньги за работу и на всех парах лечу домой.
И только в нашей квартире выдыхаю, стоит перешагнуть порог дома. Падаю у нас в прихожей на пол, сползая по двери.
Сумасшедший день. Зато… Подзаработала, да.
И какие эмоции получила! Познакомилась с извращенцем-миллиардером, от которого дико бешусь. И его дочкой. Которая…
Миленькая, но странная.
Подошла ко мне, чтобы подарок забрать. Стояла, смотрела на неё, пока она придирчивым взглядом меня осматривала.
« – Это же ты меня отлугала тогда, – недовольно, сморщив носик, говорит.
– Не ругала, – разве моё отчаяние тогда было похоже на ругательство?
– Но потом защитила, – пересказывает, будто и не слышит меня. – Ты холошая. Нравишься мне. И может…
Она загадочно улыбается.
Выхватывает коробку у меня из рук и убегает.»
Нет, семейка у них… Какие ещё есть синонимы к слову «странный»?
– Эй, Варь, ты чего на полу сидишь?
От вдруг появившегося голоса поднимаю взгляд с пола на маму. Стоит, грызёт яблоко.
– Вставай! А то застудишь всё! А я потом внуков не увижу, – я тут же подпрыгиваю с места от её тона. И случайно задеваю плинтус, который отстаёт от стены. Блин, ну мы же его уже приделывали. Чёрт.
– Сестра родит, – фыркаю. Да, точно, у меня есть старшая сестра.
– Ой, да вы пока мужиков себе найдёте, я состарюсь, – фыркает и проходит мимо меня в кухню. Иду по скрипучему полу, который до этого не замечала. А сейчас раздражает. Дверь металлическая скрипит – смазать некому. Плинтуса отстают, как и обои. Пол вообще… В некоторых местах квартиры ступить боюсь. А потом смотреть в дырку и говорить соседям «привет» по утрам.
А всё из-за этого старого дома!
Я раньше не замечала его, а после этого детского садика…
Чёрт!
Нет, мы живём хоть и скромно, но в деньгах не слишком уж и нуждаемся. Точнее… Не голодаем, всегда есть что надеть. Мы всей семьёй работаем, копим на новую квартиру. Пока есть только половина, и порой мне кажется, мы никогда не накопим нужную сумму.
То телевизор сломается – надо заменить. То вся проводка перегорит – делаем за свой счёт. И так постоянно! Вон, стиральная машинка не пашет.
Может, стоило взять хотя бы одну купюрочку?
Не-е-е-ет! Ни за что!
Зато моя совесть чиста, и я ушла с гордо поднятой головой. И хоть Марат меня завтра с утра и не вспомнит, я буду знать, что ничего ни у кого не брала.
Всё. Хватит.
Тяжёлый день. И ему пора закончиться!
