Виктория Вишневская
Беременна от предателя
Часть 1. Глава 1
– Хорош ныть! Лицо опухнет, клиента спугнёшь!
Меня грубо тянут за волосы и «приводят в чувства». Да только я так и буду рыдать, не зная, куда деть всю обиду и разочарование.
– Вот овца. Может её опять? Усыпить? Или возбуждающее, дать? Пусть лучше кричит от недотраха. Нам чё, ещё весь вечер это слушать?
Что? Нет! Ничего не мне нужно!
Глазами полными ужаса смотрю на двух мужчин, что минуту назад закинули меня в какую-то комнату. В ней неприятно, мерзко пахнет. Какими-то свечами и чем-то ещё.
Обстановка – ещё хуже.
В центре огромная кровать. И если я успела заметить, то бокам чёрт знает сколько извращенских штук.
Я слышала, куда меня привезли, несмотря на то, что меня чем-то усыпили и всю дорогу не могла пошевелиться. Зато слышала их разговор!
Поэтому и вою белугой!
– Да ну. Жирдяю как раз сопротивление нравится, – выплёвывает один из мужиков. – Другие бы были по душе, не покупали бы баб. Парень-то у неё отморозок. Продал по пьяни.
И ржёт.
Что он сказал?
Лёша?.. Продал меня?..
Не могу в это поверить! Только пару часов назад мы отмечали его день рождения в клубе, а теперь!..
В такой ситуации!
И почему я дура, согласилась на эту поездку?!
Из-за Лёши!
Это он решил отпраздновать свой день рождения в этом элитном клубе! Ради которого даже поехал в другой город. А меня с собой взял.
Хоть у меня и нет денег – Лёша всё оплатил. Сказал, эта ночь будет особенная. Я понимала почему – в подарок он захотел меня.
Мою девственность.
Я не понимала, как этот парень, звезда университета вообще обратил на меня внимание.
А потом услышала почему. Прямо в разгаре ссоры. Он поспорил на меня со своим другом. И всё, что он хотел – переспать со мной и кинуть.
Мне было так больно, хотя я уже понимала, что к чему. Не дура. Просто верила в Лёшу, в надежде, что он окажется хорошим.
А нет.
В слезах ушла из того клуба, хотя понимала, что идти мне некуда.
Смутно помню, что было дальше. Только подъезжающий автомобиль, с распахивающимися дверцами на ходу.
Меня скрутили два мужика и всё…
Я проснулась в машине. И теперь здесь. Говорят, что я должна лечь под какого-то мужика и тогда уйду живой отсюда.
Я думала, такое бывает только в книгах. Но нет.
Всё правда.
Никогда не думала, что истерика реальна и её приукрашивают.
Рыдаю ещё сильнее, когда два верзилы разворачиваются и кидают скучающее:
– Жди покупателя, блондинка.
Хлопают дверью.
Последние нервы умирают вместе с этим звуком.
Последующие часы даже не плачу. Но вздрагиваю, когда слышу шаги рядом с комнатой, в которой до безумия противно сидеть. Я чуть не села на использованный презерватив.
От страху откинула его носком туфельки и ещё оттирала её об ковёр. Вряд ли это помогло.
Вообще ничего не помогает.
Жду в панике неизбежную участь и пытаюсь держать себя в руках. Не выходит. Я жутко успела соскучиться по своей общаге с тараканами, универу. У меня нет родных, но я бы сейчас с удовольствием вернулась бы обратно в детский дом, где я была грушей для битья.
За дверью слышится грохот.
И ор.
За стеной гулкие крики и топот.
Что происходит?..
Громкий удар о единственную преграду, которая мешает мне сбежать из-за отсутствия даже окон в комнате, пугает.
Я пячусь назад от двери, пытаясь понять, что случилось.
Слышится выстрел.
Ещё один.
Ещё.
Оглушают, заставляют упасть на пол на дрожащих ногах.
Я забиваюсь в угол шкафа, наплевав, что там может быть. Закрываю рот рукой. И пытаюсь не выдать своего присутствия.
Но каждый выстрел бьёт по нервам, не жалея. Как и крик.
Через время всё прекращается, но это не останавливает моего плача.
Только сильнее усиливается.
Дверь неожиданно открывается, и я замираю, не в силах пошевелиться. Прижимаюсь к стенке шкафа и зажмуриваюсь, пытаясь не дышать.
Но дверцы внезапно распахиваются и мерзкий, даже липкий голос травмирует сознание.
– О, Родион, тут ещё одна шлюха!
Меня хватают за руку, тянут на себя. Я буквально вываливаюсь из шкафа и в бреду проговариваю обычное:
– Не трогайте, пожалуйста, я не с ними! Не знаю, кто эти люди!
А меня не слышат!
– Да-да, тут все так говорят, крошка. А сами ноги раздвигают из-за больших бабок. Я до тебя уже три раза слышал это «янитакая».
И ржёт!
Меня только выволакивают из комнаты, тащат по коридору и выводят на улицу. Женские крики, мужские угрозы и мельтешение перед глазами, сильно давит. Как будто наковальню с неба кидают.
Я вижу, как одну девчонку суют в машину. Она сопротивляется, а её бьют по шее и обмякшее тело падает на асфальт.
Одного мужика, который привёз меня сюда вырубают два верзилы и заталкивают в салон тёмного тонированного авто.
Слёзы ещё сильнее из глаз льются.
– Куда вы меня ведёте?! – кричу и пытаюсь вырваться.
Снова проклинаю Лёшу! И себя за то, что вообще приехала сюда!
– На другой объект, куколка. Отрабатывать будешь долги своего хозяина.
Хозяина?!
– Да послушайте же вы меня! – опять кричу. Уже припадаю к земле, лишь бы вырваться. Не выходит. – Я не шлюха! Меня похитили и привезли сюда!
Паника бьёт по всему телу. Как огонь что сейчас вот-вот спалит меня дотла, и я просто рухну без сознания.
Наступаю каблуком по ноге, слышу тихое шипение.
Хватка ослабляется.
Шанс!
Выворачиваюсь, в надежде. Плевать, что мужик хватает меня за платье, которое рвётся по швам.
Холодный ветер бьёт и так дрожащему телу.
Я смотрю вперёд. Ловлю на себе пристальный и зоркий взгляд, ударяющей молнией. Мужчина смотрит сверху, как на букашку.
С омерзением. Но хотя бы не враждебно!
Пожалуйста! Пусть выслушают меня!
Подбегаю к нему, хватаясь за него как утопающий круг.
– Пожалуйста, выслушайте меня, – сжимаюсь от страха, вновь выпуская поток слёз. А колючий взгляд карих глаз буквально убивает.
Нет, он не поможет…
Глава 2
Но несмотря на это, делаю попытку.
– Меня похитили и привезли сюда! Я никакая не шлюха!
Трясу его, чтобы вразумить.
Или самой не сойти с ума от происходящего. Со стороны слышится смех даже повязанных девиц. И гогот мужиков. И только один, осматривающий меня с ног до головы молчит.
Неужели хоть кто-то нормальный?
Я так думаю до тех пока красивое лицо не портит усмешка.
И ему смешно не от моих слова. А от наряда. Клубное порванное платье, всё ещё напоминает открытый наряд проститутки.
А если вспомнить что у меня на лице… Потёкшая тушь. Мой образ не олицетворяет простую девчонку Полину.
– У меня нет ни телефона, ни паспорта.
– Точно наша! – кричит кто-то из толпы.
Липким потом покрываюсь.
– Нет-нет, я не с ними, – снова машу руками. Бесполезно. Насмешливый взгляд никуда не девается. – Правда! Я вообще…
Не знаю, что сказать. Мысли путаются от страха, аргументов не остаётся вообще.
– Ну? – густая бровь выгибается в вопросе, а хриплый баритон словно теплый лучик проникает внутрь. Но ни капли не успокаивает. Наоборот, напрягает. Я хватаюсь за порванное платье, прикрываю чёрный кружевной лифчик.
– Девственница, – выпаливаю. – Меня для какого-то мужика похитили, сказали, что он…
Я тараторю и даже не замечаю, что.
Не договариваю. Тихий смешок от впереди стоящего мужчины тонет в ржаче каких-то придурков.
Им всем весело!
У меня последние нервные клетки умирают! Да я вот-вот упаду на дрожащих ногах и начну рыдать ему в ноги! Лишь бы они отвезли меня из этого дурдома!
– Хватит, – морозный и чёткий приказ останавливает весь балаган. А я прирастаю к асфальту, будто мои ноги поместили в лёд. – Раздевайся.
Внутри всё обрывается. Органы скручивает. Как в мясорубке.
– Н-не понимаю, – шепчу, строя из себя дурочку. Сильнее обхватываю себя руками.
– Раздевайся, – легчу отвечает незнакомец. Голову набок наклоняет и смотрит с предвкушением представления. – Покажи лобок.
– Да она тугая, босс! Я её случайно головой приложил.
Хлопаю ресницами и делаю шаг назад.
Нет-нет-нет!
– У этих проституток, – чуть прищуривается, всматриваясь в моё лицо. Что он там ещё хочет увидеть? Ужас? Он и так уже отображается на нём. Или заглянуть внутрь? Кроме отчаяния он там ничего не увидит. – На лобке есть татуировки. Показывай. Докажи, что ты не одна из них.
– Я… – не могу ничего сказать. Губы немеют, как и язык. Я никогда не сделаю этого. Не при такой толпе тем более. Да и этому мужчине… Ни за что в жизни.
Кривлюсь, поджимая губы. Всё. Не могу больше.
Очередной всхлип и ноги подкашиваются.
Ничего уже не сделаешь.
Падаю вниз, на колени.
Но боли не чувствую. Только чьи-то руки под мышками.
– Ладно, – слышится над головой спокойным тоном. Что?.. – Так и быть. Проверю тебя сам.
Выдыхаю на рефлексе. Плевать.
Я всего лишь хочу убраться из этого грязного места. Забыть как страшный сон. Только бы не стоять перед столькими людьми и унижаться, хватаясь за свою никчёмную жизнь.
Для чего? У меня нет ни семьи, ни теперь парня. Только учёба. И нереальная цель, которой я никогда не достигну.
Дерьмо…
Прикрываю глаза и втягиваю носом приятный запах. Пахнет натуральной кожей, бергамотом, кориандром и чем-то ещё. Впервые такой запах чувствую. Брутальности, строгости, опасности в одном флаконе.
Забываюсь в нём настолько, что просыпаюсь только на кожаном сиденье салона.
Оглядываюсь по сторонам, и сглатываю. Мужчина садится напротив. Снова жалит изучающим взглядом.
А я съёживаюсь. Сильнее обхватываю себя руками. Не только из-за внимания, но и из-за кондиционера. Холодок проходит по коже, порождая мурашки.
Соски твердеют, просвечивая через лифчик, но благо я прижимаю их рукой. Зубы стучат друг о дружку.
Я не рискую сказать, что мне холодно.
Понимаю, в какой ситуации оказалась. У меня выбора нет. Ни права голоса. Ничего.
Нахожусь в какой-то прострации, не понимая, как из одних лап попала к другим. И боюсь, что эти окажутся такими же, как и предыдущие.
Снова вспоминаю, что меня могли подложить под кого-то. И тошнота подступает к горлу.
– Лови, – мне в лицо прилетает что-то холодное. Но пахнет изумительно.
Его куртка.
Я не сопротивляюсь, укутываюсь в неё, на мгновения опускаю руки. Замечаю взгляд на своей груди и быстро скрываю её в огромной куртке, в которой тону. Вжимаюсь в угол, свожу вместе ноги и боюсь пошевелиться.
– Спасибо.
Сглатываю, отвожу взгляд в сторону, боясь даже задышать.
Один нерв, как минимум, умирает.
Боковым зрением замечаю шевеление. Огромная груда мышц подаётся вперёд.
Ощущение, что он сейчас накроет меня и задавит.
– Я делаю это не для тебя.
Голос его похож на гром. Но в то же время такой тихий, вибрирующий, твёрдый.
– Ты воняешь тем местом.
Напрягаюсь и чуть сама не морщусь.
– Куртку можно выкинуть, а салон менять – жалко. Только вчера чехлы сделали.
Киваю. Плевать вообще.
Он откидывается на спинку сиденья и достаёт сигарету. Прикуривает её и вставляет зубы. Закашливаюсь, прикрываю нос рукавом. Весь вкусный аромат перекрывает запах сигарет.
И его становится ещё больше.
Мужчина затягивает и выдыхает сизым дымом.
– Ну, давай, рассказывай всё с самого начала.
Глава 3
Ого…
Он меня выслушает?
– Я… – начинаю, замешкавшись. – Полина. Я из Москвы.
– И что же Полина из Москвы забыла у нас? – усмехается и натягивает уголки губ так сурово, страшно, но в то же время обольстительно, что я опять теряюсь.
– С парнем приехала.
– А парень где?
Поджимаю губы.
– Видимо, в клубе.
Отвожу взгляд. Не могу об этом нормально говорить.
– Там, где меня и продал.
Заминаюсь.
Стыдно за него.
– Это правда. Мне незачем обманывать. Меня притащили в эту комнату, сказали, что клиент скоро придёт. Сопротивление любит. Отобрали телефон, документы. И вот… Тут вы. Я не шлюха.
И лицо горит от этих слов. Уже вместе с ушами.Вспоминаю как он сказал раздеться перед глазами у многих людей. Показать лобок.
Боже…
Эмоции чуть-чуть поутихли, и я снова начинаю смущаться. Как же всё это абсурдно звучит.
– И не знаю о какой татуировке речь, – проговариваю, стискивая пиджак в ладонях. – У меня ничего нет. И при тех людях я бы ни за что не…
– Ясно, – обрубает всё с концами. Он что, даже не скажет, что это бред? Или что я должна ему за спасение?
– Вы мне верите? – задыхаюсь, сама, не ожидая от себя такого вопроса.
– А есть повод не верить? – усмехается.
Не знаю… Он странный.
– Нет. Я докажу. Только не насилуйте меня, пожалуйста.
– Я девчонок не насилую. И не похищаю. Мне достаточно твоего взгляда, чтобы понять, что ты не шлюха. Но, не исключаю того, что ты хорошая актриса.
– Нет-нет, – мотаю головой в испуге. – Я на педагога обучаюсь. Английского языка.
– Училка, – снова насмехается.
Больше он мне ничего не говорит. Мы едем в такой тишине, что я невольно засыпаю на пять или десять минут. Вырубает в один миг, когда понимаю, что наконец вырвалась из той грязной комнаты.
Но я снова просыпаюсь, когда вижу перед глазами вырубленные тела.
Подпрыгиваю на сиденье авто, выпрямляюсь и растерянно смотрю по сторонам. Всё тот же салон. Всё та же кожа, которой пропах весь салон. Тот же мужчина.
Сон словно рукой снимает.
Как можно было уснуть в машине незнакомцев? Которые тебя спасли, но… Нельзя этого делать!
– А куда мы едем? – решаюсь спросить.
– Ко мне домой, – отвечает мужчина рядом, блокируя экран телефона.
– А что вы со мной сделаете? – может, не стоит тогда с ними разговаривать, а стоит уже пытаться открыть дверь, чтобы сбежать отсюда? – Не убьёте ведь? Поможете домой добраться? Мне бы…
Хочу сказать «позвонить родным», но осекаюсь. У меня их нет.
– Домой…
– Поможем, – сухой и короткий ответ. По тону слышу, что не стоит с ним сейчас говорить. Может, он устал. Или же… Настроения нет? Но всё равно что-то или кто-то тянет меня за язык.
– А как вас зовут?
– Родион.
И опять исчерпывающий ответ.
Так, значит, Родион… Его звали тогда, когда я сидела в шкафу. Ясно.
Больше я не решаюсь задавать вопросы. Хотя мне очень хочется узнать, что они делали там. Почему напали на этот бордель. И куда увезли остальных.
Наблюдаю. Точнее, рассматриваю его. Кожа чуть смуглая, лицо такое… Жестокое, с острыми чертами. Нос с горбинкой, пухлые губы. А взгляд… Из-под тёмных и густых бровей буквально убивает наповал. Особенно злой.
Но он красивый. Очень. Я никогда таких мужественных и больших мужчин не видела. Спортсмен, с бугристыми и рельефными мышцами. Он не выглядит, как те, что будто с надутыми шариками. Естественный. И сильный.
Взгляд скользит на пальцы.
Длинные, мощные. Ладонь большая.
Я как представила, как он ей затрещину даст… Аж в горле от испуга пересыхает.
Отвожу взгляд, внезапно понимая, что только что делала. Рассматривала его. Пялилась без стеснения. И какого-либо угрызения совести!
А теперь смотрю в окно и пытаюсь понять, почему я вообще это делала.
Полин, он так-то мутный тип, который везёт тебя непонятно куда. К нему домой. А там что? Оргию устроит?
Мамочки…
Теперь эта мысль не даёт мне покоя.
Через полчаса мы останавливаемся у многоэтажки почти в центре города. Всё пестрит огоньками, яркими вывесками даже в спальных улочках. Я не сопротивляюсь и иду за мужчиной только по одной причине.
Он спас мне жизнь.
И хоть я ему не доверяю…
Всё равно иду за ним.
Глава 4
Мы оказываемся в двухкомнатной, но просторной квартире. Я бы не сказала, что здесь кто-то живёт. Вообще нет. Осматриваюсь по сторонам. Цепляюсь за каждую мелочь. Пыли нет. Вообще ничего нет. Ни привычных рамок, как у нас в общаге. Даже одеколон, которым пахнет мужчина, не попадается на глаза. Всё выглядит таким холодным, одиноким и пустынным, что создаётся ощущение…
Тут вообще никто не живёт.
Напрягает.
– Иди в ванную. От тебя воняет, – произносит грубо, напоминая мне и скидывая с себя обувь. Морщусь, сама понимая, где сидела всё это время. В каком-то траходроме, в которой вряд ли кто-то убирался.
Скорее снимаю с себя куртку, аккуратно опускаю её на вешалку. И опять смотрю в центр гостиной.
Быстро нахожу дверь в ванную комнату.
– А во что можно будет переодеться после? – спрашиваю аккуратно. Я сама была бы не против помыться с мочалкой. Оттереть даже прикосновение с ковром. А ещё сжечь всю одежду!
Но, на самом деле, банально хочется остаться одной.
– Ща.
Мужчина скрывается в другой комнате. Я стою посреди зала и понимаю, что это жильё… маловато для него. Думала, такие люди живут в просторных хоромах.
А не… в этом.
Потому что мужчина буквально перекрывает собой дверной проём.
Кидает мне чёрную ткань, которую я ловлю. Футболка.
– Спасибо.
В ответ – тишина.
Чтобы не надоедать ему – бегу в ванную. И всё же поражаюсь этой чистоте. Все гели и шампуни закрыты и новые.
Напрягаюсь еще сильнее.
Купаюсь я быстро, но сижу на дне душевой кабины ещё полчаса. Слишком много думаю.
Начиная от того, как Лёша так мог со мной поступить до того, почему я так легко пошла за этим человеком.
Он спас меня. Наверное, поэтому.
Но теперь боязно. Он же мне поверил? Ему ничего не придётся показывать?
Вздыхаю. Родион может попросить свою плату тем путём, которого я опасаюсь не больше, но и не меньше остальных.
Встряла же я по полной.
Как бы я ни хотела здесь остаться – всё же поднимаюсь, обтираюсь полотенцем и накидываю чёрную безразмерную футболку на голое тело. Ткань доходит до колена, а горловина настолько широкая, что постоянно съезжает, оголяя плечо.
Поправляю её в очередной раз и выхожу из душной ванной комнаты. Покрываюсь мурашками от мощного кондиционера, съёживаюсь от прохлады и не знаю, что делать дальше. Пойти к Родиону? И что я скажу? Я искупалась?
А может, спросить, могу ли я лечь на диване?
Или…
Когда я вернусь домой?
Не хочется ему надоедать.
Но он хозяин этого дома, и я боюсь сделать что-то не так.
Поэтому останавливаюсь возле его двери, дёргаю на себя и захожу в его спальню. Пусто.
Взгляд цепляется за балкон. За мощную оголённую спину на нём. Родион стоит обнажённый по пояс, опираясь локтями о ограду. Курит и смотрит вниз. Я сама немного приглядываюсь и ахаю от красоты.
Но долго рассмотреть не успеваю – мужчина оборачивается, возвращается обратно в комнату и застаёт меня врасплох. Опускает на тело безразличный взгляд. Вижу, как втягивает воздух, и даже дёргаюсь, боясь, что не смыла тот запах.
– Теперь нормально.
От его одобрения что-то в груди ёкает.
Хоть не воняю, уже хорошо.
Чёрт, он вроде адекватный. Пустил в свою квартиру, дал крышу над головой. Не дал быть изнасилованной кем-то и точно не набросился на меня в машине.
– Вы хотите поговорить о чём-то ещё? Я очень сильно устала и честно готова вырубиться прямо здесь.
И это правда.
– Ко мне можешь на «ты», – и снова хватает сигарету с пачки. – Ложись здесь, – кивает на двуспальную кровать.
Я кошусь на неё и взволнованно сглатываю. Нам придётся лечь вместе, или он пойдёт на тот кожаный диван? Он жутко неудобный с виду и… Не знаю.
– Хорошо, – соглашаюсь быстро. Меньше буду к себе внимания привлекать – ничего не случится.
Обхожу кровать и забираюсь под одеяло. Укрываюсь из-за слишком сильно работающего кондиционера. Ещё и волосы мокрые. Это сильно усугубляет ситуацию.
Родион уходит, возвращается опять с зажжённой сигаретой. Я же прикрываю нос одеялом. Пахнет отвратительно.
– Курение вредит здоровью, – говорю сдавленно.
Ненавижу, когда курят. Моя подружка по общаге заядлая курильщица. Заставила перейти её на электронки, хоть не так воняют.
– Бывает, – усмехается.
Подходит к постели. Садится на неё и хватается за одеяло. Отбрасывает его в сторону так, что оно слетает и с меня. Буквально до колена. Становится неловко, потому что майка успела задраться выше.
А в следующее мгновение – становится страшно.
Потому что мужчина поворачивается в мою сторону. И в одну секунду накрывает своим огромным телом меня, опрокидывая меня на спину и нависая сверху. Закрывает люстру, белый потолок. В зубах по-прежнему тлеет сигарета. Пепел вот-вот упадет на меня, и я сглатываю, но не от этого.
А от действия мужчины.
Он убирает сигарету изо рта, тушит о пепельницу, стоящую на тумбочке.
– Вы… чего?
В животе всё скручивается в тугой узел.
От позы. От его ног, что держат мои в плену.
– Ты откуда такая взялась? Наивная и неопытная, – опять усмехается, улыбаясь. – Я тебя спас. А за спасение нужно платить. Думала, я добрый дядька, который сразу тебе поможет?
Глава 5
– Нет… – выдыхаю. Я правда так не думала. – Понимаю, что за всё нужно платить. Но у меня нет денег, чтобы отплатить тебе за спасение.
Только…
Я сглатываю от картины, появляющейся в голове.
Только телом.
Я не хочу этого делать. У меня есть свои моральные ценности.
Но лучше Родион, чем тот мужик. У меня от одной мысли о нём – тошнота подступала к горлу. А возле этого хищника, который сейчас заставляет сжаться от волнения, ничего подобного нет. Он хоть и рубит правду-матку, но… у меня нет к нему отвращения.
– Да, – обнажает белые зубы. – Я знаю. Поэтому ты заплатишь мне по-другому. Если не будешь сопротивляться – больно не будет. Максимально рекомендую. Я целок люблю, но только когда они сами кайф ловят, а не в муках кряхтят.
Глаза истерично бегают по его лицу.
Первый раз с незнакомым мужчиной?
– Поэтому выбирай, – прищуривается. – Либо я беру свою награду сам и получаю удовольствие. Либо же…
Он не договаривает.
Сама всё понимаю.
Я боюсь боли. Ещё с детского дома. Там я была тихой мышью, которая боялась, что её ударят за одно кривое слово. Слабая. Как и сейчас. Потому что не хочу, чтобы мне было больно.
Знаю, что за всё нужно платить.
Я должна быть благодарна Родиону, что меня вообще не изнасиловали в том доме и не убили.
Поэтому…
– Второй вариант, – выдыхаю и вижу этот одобрительный блеск в глазах. И сама не верю в то, что говорю. Может, всё ещё не поздно передумать?..
– Даже вырываться не будешь? – усмехается, надавливая на меня морально сильнее.
– А должна?
Надо ли? Есть ли смысл? Только больнее будет. Он сам поставил меня перед выбором.
Либо добровольно и не больно.
Либо…
– Ты потом поможешь мне?
Я домой хочу. Очень. И хоть там нет родных, там всё родное. Там подруга. Там учителя, знакомые. Тот пёс, которого подкармливаю каждое утро.
Там быть хочу. Не здесь.
Вместо ответа Родион опускает огромную и горячую ладонь на моё бедро. Обжигает одним касанием и ведёт выше, под майку.
Вздрагиваю от мысли, что там ничего нет. Ни трусов, ни лифчика. Только обнажённое тело.
– Конечно, помогу, – усмехается. – Зачем ты мне? Даже найду документы, которые те дебилы выкинули.
О, боже…
Что они с ними сделали? Там и телефон был!
– Но плату за твоё спасение я должен взять. Ничего не делается просто так. Согласна?
Я киваю, хоть и сильно боюсь своего первого раза.
– Тебя вообще никто не касался? – пальцы кружат где-то рядом. Забираются выше, минуя гладковыбритый лобок. Я готовилась для Лёши, а оказалась в руках абсолютно другого мужчины.
Его ладонь скользит выше.
Накрывает маленькую грудь рукой. И сжимает.
Губы сами приоткрываются от того действия.
Лёша так делал. Но это не было так волнительно и остро, как сейчас.
Мужчина надавливает пальцем на чувствительный сосок, а меня словно током бьёт. Вздрагиваю, слышу тихий смешок.
– Не верю, что ты девственница, – подаётся вперёд. Носом касается моего лица и вдыхает запах волос. – Красивая.
Этот комплимент заставляет сердце забиться быстрее. Как и его действия.
Он снова сжимает грудь ладонью, заставляя облизнуть губы.
Незамеченным это не остаётся.
Родион неожиданно впивается в них, оставляя короткий поцелуй.
– Целоваться ты тоже не умеешь, – издевается надо мной.
– Я выросла в детском доме, – вспоминаю тот ужас, не желая в него больше погружаться. – Меня часто лапали и пытались залезть в трусы, поэтому до момента знакомства с парнем я всех избегала. Только с бывшим что-то было, но…
Обрываюсь.
– И всё равно осталась девственницей? – усмехается. Выпрямляется, смотрит на меня сверху вниз. Освобождает мои ноги и разводит их в стороны.
Я быстро хватаюсь за ткань.
Судорожно бегаю взгляд по телу мужчины, оттягиваю майку вниз.
Я ж голая там!
А ему всё равно. Расставил мои колени, а теперь сжимает мою ладонь, заставляя выпустить ткань из пальцев. Тянет футболку вверх, одним движением убирая с его тела.
Боже, мамочка, помоги…
Наверняка у него было много женщин, но… Он-то у меня первый. Никто ещё не видел меня… Такой.
– Так вышло… – выдыхаю, чувствуя на себе горящий взгляд. Каждый сантиметр тела, который он осматривает жжётся так, словно его ударили крапивой. И это такие необычные ощущения…
Соски твердеют, призывно торчат вверх.
Блин!..
Всё нормально, Полин! Он это уже видел!
Понимаю, что передо мной опытный мужчина, спаситель, которому я должна быть благодарна.
Это – всего лишь плата.
Плата за моё спасение… И маленькая месть.
Лёша хотел быть у меня первым. Но теперь не будет. Никогда.
– Расслабься и раздвинь ноги, – звучит грозный приказ. Не замечаю, как пытаюсь их сомкнуть. – Или я перестану церемониться и войду в тебя, порвав. Хочешь?
Я отрицательно мотаю головой.
Слушаюсь его, и в следующее мгновение впиваюсь пальцами в простынь.
– Не соврала.
Шумно выдыхаю.
– Что не соврала?
– Татухи нет. Значит, не шлюха.
– А я тебе о чём гово…
Пугаюсь. Родион подаётся вперёд. Касается меня, проникая пальцами между нежных и чувствительных складок.
Так резко, неожиданно. Втягиваю воздух, стараясь начать дышать.
– Шире.
Я слушаюсь, прикрываю глаза и уже начинаю кусать губы.
Как же стыдно!
– Здесь касались? Отвечай честно.
Втягиваю носом воздух и киваю.
– Один раз. Но недолго. Это быстро увидели воспитатели и…
Не договариваю. Страшно становится.
Я не вижу выражения его лица. Он сейчас побрезгует? А дальше что? Выкинет? Это хороший расклад, но… Я не хочу. Куда я пойду без денег, документов, телефона?
Только в полицию. Но и этот вариант меня не устраивает. Мне даже идти теперь не в чем – платье порвано.
– А так?
Я сглатываю, когда большой палец накрывает что-то такое… Что проносит ток по всему телу. Родион делает одно круговое движение, а я хочу стиснуть ноги, только потому что внизу живота начинает необычно тянуть.
Тепло разливается.
И тут же становится жарко.
– Нет…
Он не останавливается, ускоряется, и я не знаю, куда деть себя. Хочется отпрянуть, сказать перестать ему делать со мной такое… Что тело не слушаются. Руки дрожат. А внизу… Магма растекается. По каждому уголку.
Соски ноют. Так плохо становится, как будто лихорадит в температуру сорок. Только сейчас понимаю, что Родион видит моё возбуждение. Прикрываю инстинктивно рукой грудь. Соски затвердели от странной ласки. Это же ненормально, что я так реагирую, да?
Горячие пальцы обхватывают запястье и убирают мою руку. Вот так резко.
И в следующую секунду мужчина наклоняется вперёд. Жарко целует в грудь, захватывая в горячий рот бусинку. От одного только языка я покрываюсь испариной и ощущаю это посасывание, вгоняющее в краску.
Дурно становится.
От всего.
И от искусно напористых и порхающих там, внизу, пальцев, и от покусываний, которые только…
Мысли мигом вылетают из головы.
Родион останавливается, проводит одним пальцем вдоль складок. И дотрагивается до изнывающего входа. Он горит. А ещё там… Постыдно мокро. Я чувствую, как влага скользит по коже, как и его конечность.
– Течёшь, – шепчет мне в грудь и усмехается. – Быстро. Чувствительная.
И от этого факта я готова провалиться сквозь кровать.
– Расслабься, сейчас будет приятно.
Глава 6
Послушно расслабляюсь и в следующий миг вытягиваюсь, когда он проникает в меня своим пальцем. Делает это так быстро, что я ничего не успеваю понять.
Он делает первый толчок. Такой крышесносный, что мне становится невыносимо жарко. Я умереть хочу…
Постыдный звук из горла сам вырывается наружу.
И мужчина, отстранившись, выпрямляется. Сидит на одних коленях. И смотрит на меня так… Что я сразу понимаю, что с ним. Видела такие взгляды не раз. Он… Хочет. Меня?..
– Узкая, – втягивает носом воздух. – Удобная.
Нет-нет, прошу, молчи!
– И… Мокрая.
Снова тяжело дышит и выходит из меня. Обхватывает худые бёдра ладонями, раздвигает их шире. А я руки свои не знаю куда деть. Но вот взгляд…
Сам приковывается к его штанам. К паху. Там… Огромная шишка. Да, я знаю, что там находится и почему она там образовалась!
В следующую секунду он снова проникает в меня, но на этот раз двумя пальцами. Растягивает. И все равно больно…
А потом делает первый толчок, от которого сводит ноги…
Наверное, я сейчас прощаюсь с жизнью.
Потому что, кажется, я умру.
С каждым толчком становится невыносимее дышать.
Я чувствую его там. Внутри. Обычные пальцы, но они что-то задевают. Странные импульсы летят в и так изнывающий низ живота.
Мне хочется кричать.
Но я только кусаю губы. Ворочаюсь изо всех сил.
И сама не понимаю, как опускаю взгляд вниз.
На Родиона.
Широко распахиваю глаза при виде… Этого…
Когда он успел достать из трусов его?..
Мужчина, не останавливаясь, водит по своему члену пальцами. И я, растерявшись, даже задерживаю дыхание.
Огромная ладонь сейчас обхватывает ствол. Водит по нему, стирая ту прозрачную капельку с вершинки. Мама дорогая… Я впервые так близко вижу мужской орган. У меня вообще всё впервые, что сейчас происходит…
Я очень хочу дотронуться до него.
В детском доме меня называли любознательной, и кажется, моя любознательность никуда не делась…
– Пож-жалуйста, остановись… – прошу его, дрожа всем телом. Эти сводящие меня с ума ощущения никуда не пропадают. Только усиливаются. И я бьюсь в агонии, не зная, куда деться.
Но неожиданно он всё же останавливается. Я выдыхаю, не свожу ноги вместе. Пытаюсь утихомирить бурлящие чувства.
– Больно?
– Нет-нет, – проговариваю, суетясь. Приподнимаюсь на локтях с кровати, чувствуя, как влага стекает между ног. Боже мой… Мне нехорошо.
Резко сажусь, прикрывая то постыдное, и уже не обращаю внимания на грудь. Взгляд цепляется только за красную головку, по которой несколько секунд назад водили его пальцы.
Он – гигант.
Огромный, длинный и толстый. Он вообще поместится в меня?..
– Ты что, ещё и члена никогда не видела? – усмехается.
– Не видела, – говорю честно и присматриваюсь к внушительному органу. Страх парализует. Он же меня порвёт, когда войдёт. – Только на картинках.
– Урок биологии закончен? Я хочу тебя трахнуть, – издевается надо мной и заставляет покраснеть.
Я слышала это слово тысячу раз. Но именно из его уст оно звучит так вульгарно, пошло и возбуждающе.
И да, урок не закончен. Но говорить я ему это не решаюсь. Меня снова валят на кровать, и я готовлюсь к тому, что сейчас этот агрегат порвёт меня.
Но нет. Родион нависает надо мной.
И вместо члена в меня входят пальцы. Делают несколько толчков. Смотрю в такие горящие, затуманенные похотью глаза, а внизу что-то трескается. Я взрываюсь, приоткрываю губы и готова закричать во весь голос. Не сдерживаюсь и делаю это, чувствуя, как истома пронзает всё тело. До такой степени, что ноги отнимаются. Руки холодеют, впиваясь в мужские обнажённые плечи.
