Виктория Смирнова
Ген Любви

– Вот-вот – это и есть правда, – кивнул Дилан.

– Нет, не правда! – выкрикнула Мирабель.

– Спорим? – Уолтер протянул руку.

Шания снова запустила руки в гриву своих пышных волос и простонала:

– Начинается… Снова пари. Они оба невыносимы.

– Спорим! Поли не влюбится в Алана! – И она пожала руку Уолтеру.

– Сто баксов! Она влюбится в Алана! – радостно завопил Уолтер.

– Сколько?! – выкрикнул Дилан. – Мира, ты ненормальная?! Я достаточно насмотрелся на твои слезы. Так что, дорогая, – обратился он к младшей сестре, – давай без новых подружек и прочих пари. Уолтер оберет тебя до нитки. – И он снова уставился в свою книгу как ни в чем не бывало.

– Читай книгу, отличник. И не порть людям настроение, – пробурчала Мирабель.

– Он тебе испортил настроение, звезда моя? – приторно-наигранным тоном поинтересовался Алан. – Вот козел! Какие вы все злыдни, а еще называетесь родными людьми. – Алан поднялся и, взяв Мирабель за руку, потащил вон из кухни. Она обернулась и скорчила всем рожицу. Все засмеялись, даже Дилан улыбнулся, хотя от книги взора не оторвал.

– Дилан, нечего смеяться! Ты даже не смотрел!

– А я все чувствую и слишком хорошо тебя знаю. – Дилан посмотрел на нее и подмигнул.

Мирабель шла по коридору с Аланом, и настроение опять вернулось, почему-то она верила, что все будет хорошо.

Глава 4

Когда день заканчивается, мы подводим его итоги и только тогда понимаем, насколько этот день оказался важным в нашей жизни. Все знакомства и расставания, первая любовь и тот момент, когда именно этот день остается в памяти на всю нашу жизнь, день, ведущий в будущее.

Первая неделя в университете пролетела для меня очень быстро. Больше всего я переживала за свой английский, но все оказалось даже лучше, чем я ожидала. Нас нагружали, часто приходилось сидеть за компьютером и в библиотеке. Но и свободы было много. Мы сами выбирали, чему учиться, предметы, а также ценились новые и интересные идеи. С таким я столкнулась впервые.

Правда, я продолжала скучать по подругам: мы созванивались, переписывались, но с началом учебы интервалы между разговорами увеличились, потому что каждая из нас была занята своими делами, не говоря уж о разнице во времени. С появлением Мирабель в моей жизни появился стимул – я снова была не одна, у меня появилась знакомая, которая, как я надеялась, со временем станет подругой. Мы все больше узнавали друг друга, и наша связь крепла.

Узнав историю ее любви, я очень хотела верить, что у нее с Аланом все сложится. Для меня два года в отношениях казались довольно маленьким сроком, да и давление ее старшего брата тоже могло повлиять на их отношения. А вдруг Мирабель все это себе придумала? Пока моим примером оставались отношения Оли и Гарика. Но я не могла отрицать главного – Мирабель была очень интересной. Миниатюрная, очень изящная – девочка-подросток, девочка-эльф. Она с первого взгляда поражала своей женственностью. На кукольном личике в обрамлении темных длинных волос, которые в художественном беспорядке вились по плечам, выделялись огромные и выразительные темно-серые глазищи в пол-лица.

На лекциях я иногда рисовала шаржи, показывала их Мирабель, а та смеялась до слез.

– Останется в истории, – шептала я ей.

Воскресенье было моим первым выходным с начала учебы, и я впервые обедала вместе с родителями.

– Что скажешь о первой неделе в университете? – поинтересовалась мама. – И меня очень интересуют твои новые знакомства. Пока ты нам ничего определенного не рассказала.

Моя мама не была бы мамой, если бы не переживала по поводу того, что я до сих пор не нашла себе бойфренда. Мои близкие подруги Машка и Оля давно уже их завели, и маме не нравилось, что я выделяюсь на общем фоне. Ее вопрос я поняла сразу, из моих новых знакомств ее больше волновали мои друзья противоположного пола.

– Учеба нравится, – ответила я, когда прожевала кусок пиццы, – у меня появилась новая подруга. – В этот момент зазвонил мой мобильный телефон. – А вот и она, – произнесла я и включила связь.

– Поли, я позвонила, чтобы сказать тебе, что завтра появится Алан. Скорее всего, я не смогу все время проводить с тобой… – Я услышала вздох и поняла, что эти слова дались ей нелегко.

– Тебе не за что извиняться, – неожиданно для себя выпалила я и тут же осеклась. Хотя, немного подумав, решила, что выбрала правильный путь. – Я была готова к этому, потому что очень хорошо понимаю ваши отношения. Мы будем видеться на занятиях, а в свободное время мне все равно многое надо подтянуть. В моих планах посещение библиотеки.

– Спасибо. – Теперь в ее голосе я услышала бодрые нотки. – Почему-то я была уверена, что ты меня поймешь. Увидимся завтра.

– Какие-то проблемы? – спросил папа, когда я отключила телефон.

– Нет никаких проблем, – ответила я, – мои планы немного меняются.

– Похоже, твоя новая подружка тебя кинула… – констатировала мама, стараясь не смотреть на меня.

– Ты все не так поняла.

– Ну да, ты же у нас правильная, воспитанная Софьей Михайловной, – съязвила мама. – Все ищешь идеал и никак не можешь понять простую истину, что идеала не существует и каждый человек довольно сложен со всеми своими недостатками.

Обедать мне расхотелось, и я, молча встав из-за стола, ушла в свою комнату. Неопределенность и чувство одиночества так давили, что избавиться от них я могла только одним способом. Я подошла к ноутбуку и нажала клавишу соединения.

– А вот и я! – Машка лучезарно улыбалась с экрана.

Не прошло и десяти секунд, как к нам подключилась Оля. Она радостно помахала.

– Я рассталась с Вадиком, – тут же начала Машка. Вадик был ее новым парнем, с которым она познакомилась во время интервью, когда делала домашнее задание. Машка училась на факультете журналистики.

– Что, опять?! – воскликнула Оля. – И почему ты мне не сказала?

– Вот сейчас и говорю. Я уже изменилась, но живу все той же прежней жизнью.

– И что на этот раз? – спросила я.

– Надоело подтирать сопли, – с горечью призналась Машка. Я видела, она хоть и пыталась говорить с иронией, но ей было больно. Самой красивой девушке нашей московской компании постоянно не везло с ребятами.

– Потому что ты должна не только отдавать, но и получать, – серьезно вставила Оля, поправляя очки. – Ты же слишком добрая. Вся нараспашку. Тебя читать можно, как книгу, а потому использовать.

– Это потому, что любовь какая-то недоделанная. Она только включается, а потом какие-то винтики ломаются. Даже смотришь на звезд, влюбляются, женятся, детки растут, а спустя десять-пятнадцать лет бац – и развод. Сломалась любовь. Китайцы, что ли, ее делают?

– У Оли с Гариком точно не китайцы делали. Кто-то покруче, – вставила я.

– Полина, а у тебя как дела с Мирабель? – спросила Оля.

– А… – Я махнула рукой и сумбурно рассказала про Алана, их любовь, про маму, которая опять чем-то недовольна. – Видимо, я снова остаюсь одна-одинешенька.

– Ты останешься с Аланом, – хихикнула Машка. – Ты же любого уведешь, если захочешь.

– Но я не хочу! – возмутилась я. – И вон Гарик пример.

Оля кивнула.

– Гарик – это Гарик. У него на тебя иммунитет.

– Маш, – обратилась я к ней, – не пугай меня. Не хочу я терять подругу, только найдя ее.

– Да она сама уже потерялась, потому как у нее примеры перед глазами. Ох, как я хочу на этого красавчика посмотреть, и на сцену вашего знакомства. – Машка вдруг замолчала. – Все, что нам дорого, всегда вызывает боль, – закончила она, но голос выдал ее потерянность.

– Маш, все будет хорошо. Я к тебе через час забегу, – попробовала успокоить Машку Оля. А на меня от этих слов тоска накатила еще больше.

– Мне вас не хватает.

– А нам тебя, – в унисон произнесли девочки.

– Возвращайся, буду своих бойфрендов снова тобой проверять, – рассмеялась Машка.

– Я тебя когда-нибудь придушу!

– Да куда ты без меня…

– Куда ты без нее…

На этой ноте наш разговор закончился.

В эту ночь я долго не могла уснуть. Думала о Мирабель, о том, как завтра мы встретимся, но теперь все будет по-другому. Мне хотелось верить, что мы продолжим с ней дружбу.

Я чуть не проспала и, собравшись на скорую руку и не выпив кофе, побежала к автобусной остановке. Как ни странно, приехала я даже раньше и теперь жалела, что в организме отсутствует кофеин.

– Поли! – услышала я голос Мирабель, когда уже была в нескольких метрах от дверей аудитории. Я повернулась.

Она шла ко мне, но не одна. Я сразу поняла, что имела в виду Мирабель, когда рассказывала о том, что Алан нравится девушкам. Невозможно было не заметить его волнистые локоны цвета спелой пшеницы. Да, он был красив. Удивительное лицо: загорелое, узкое, с огромными бездонными голубыми глазами, выразительными изогнутыми губами, очерченными странной, чуть презрительной усмешкой. Наверное, так выглядят эльфы из известных сказок. Алан подходил все ближе, и я все отчетливее замечала его хмурое, недоверчивое и недовольное лицо. Со стороны это выглядело даже комично, такая красота в совместительстве с нескрываемой подозрительностью.

– Привет, – произнесла я, когда они подошли ко мне.

– Привет, – произнесла Мирабель. Я сразу почувствовала, что она волнуется. – Знакомьтесь, Поли, Алан, – представила она нас друг другу.

– Я много о тебе слышала, – произнесла я и постаралась как можно приветливее улыбнуться.

– Я тоже о тебе слышал… но мне это пока ни о чем не говорит. – Его холодный тон не укрылся от моего внимания, а недовольный блик скользнул по изогнутым губам. Он казался каким-то нереальным. А глаза стали еще темнее.

Я моргнула, желая, чтобы это лицо изменилось, потому что была уверена, что Алан еще красивее, когда улыбается. Но ледяной взгляд никуда не исчез.

– Алан, поверь, она хорошая. – Мирабель дернула его за руку. Он взглянул на нее, и тут я увидела, как улыбка ожила на замороженных губах, согрела их, и жесткая линия губ смягчилась. Смотря на Мирабель, он преображался. Он ее любил и боялся причинить любую боль.

Теперь мне все стало ясно. Я попробовала закусить губу, но не удержалась и громко рассмеялась. Мирабель и Алан изумленно на меня смотрели, не понимая, почему я смеюсь.

– Он просто боится, – сквозь смех произнесла я, – что твоя новая подружка на него набросится с признаниями в любви. Алан, могу тебя успокоить, ты не в моем вкусе. – И я захохотала еще больше, как только увидела, как его лицо вытягивается от удивления.

– Знаешь что, – произнес он, когда смог прийти в себя и заговорить, – ты тоже не в моем вкусе. – И вдруг тоже захохотал. К его смеху присоединилась Мирабель. Теперь мы хохотали втроем на весь коридор.

Чудеса иногда случаются. Мирабель и Алан не бросили меня одну, и в перерыве мы сидели на скамейке и со смехом вспоминали наше знакомство. Мы резко замолчали, когда случайно услышали разговор.

– Никогда не понимала их, третий год за ними наблюдаю. Она ему еще не надоела?

– Длинноногая красотка знает, чем привлечь.

Этот разговор я услышала от проходивших мимо девушек, смотревших куда-то в сторону.

– Может, пытаются что-то и кому-то доказать?

– А мне надоело смотреть на их выпендреж из года в год.

Я взглянула в том направлении, куда смотрели девушки с выражением кошек, увидевших глупых мышек. Алан и Мирабель тоже повернули головы.

По другой, параллельной нам, дороге шла пара. Оба высокие и статные. Он обнимал ее за талию и одновременно держал за руку. Вроде не единственная пара в университете, но от них распространялась энергетика счастья и сил любви. Они никого не замечали, наслаждаясь друг другом. Похоже, меня эта пара только вдохновила, в отличие от тех девушек, которые, по-видимому, привыкли все обсуждать и осуждать.

– Кстати, я тоже уже который год наблюдаю за этой парой, – подчеркнуто сухо сказал Алан.

– Алан? – Я с недоумением посмотрела на него. – Не разочаровывай меня, как те девушки. – Я кивнула в сторону любительниц критики.

– А ты разве с ними не согласна? – спросил он меня.

– Нет, не согласна. Как грустно, что люди любят обсуждать внешность. Неужели внешность важнее человечности? Ведь отношения, радость, близость, понимание – это и есть та красота, которая проявляется в любви.

– Я рад слышать, что ты не собираешься критиковать ту пару. Теперь я точно вижу, что у нас с тобой много общего.

Я сощурила глаза, не зная как реагировать на его слова – плакать мне или смеяться.

– Я думаю, едва ли… – настороженно ответила я.

– Почему это? Вот сейчас ты встала на защиту премилой парочки, хотя могла бы остаться в стороне. Мы только познакомились, и ты могла бы поддержать меня, ну или сделать вид, что это не твое дело.

– Чепуха, Алан! – Я краем глаза глянула на изумленную Мирабель. – Нельзя оставаться в стороне, когда говорят чушь о людях, с которыми даже не знакомы. И винить их во всех грехах только за то, что они наделены физической красотой. По-моему, если они уже несколько лет вместе, это же замечательно! Обидно, что люди ненавидят богатых, красивых и счастливых. Почему-то многие люди всегда ждут расставаний. А потом еще и злорадствуют со словами «я же говорила». Почему людям не нравится, когда двое любят друг друга? Зависть? Чувство неполноценности? Алан, – я развернула его и показала на пару, которая уже была довольно далеко, – ну посмотри, как они держатся за руки, как смотрят друг на друга. Это говорит о прекрасном чувстве, которое в них живет. Мне иногда страшно подумать, что только зависть живет в некоторых человеческих сердцах с рождения и до самой смерти. И больше там ничего… пусто…

– Знаешь, кто они? – спросил меня Алан, продолжая смотреть вслед паре.

– Вообще-то я в университете всего неделю. Конечно, не знаю и очень надеюсь, что в своих выводах я не ошиблась. Я вижу, что они любят друг друга. Наметанный глаз художника не обмануть. – Я продолжала настаивать на своей точке зрения.

– Это Шания, моя сестра, с Уолтером, – пробурчала Мирабель. – Я уже устала от ваших препирательств.

– Не могу поверить, что она твоя сестра… – запнулась я. – Вы совсем не похожи.

– Кстати, Шания с моим лучшим другом. – Увидев выражение моего лица, Алан засмеялся. – И это не препирательства, а проверка на прочность. Мира, твоя новая подруга мне нравится, но все равно не в моем вкусе.

– Ты тоже не в моем вкусе! И это у нас обоюдно! – Я толкнула его кулаком в грудь, так он меня сейчас разозлил. Алан запрокинув голову, рассмеявшись во все горло.

С этого момента мы с Аланом стали друзьями, а со временем даже чем-то большим. Мне казалось, что он воспринимает меня младшей сестрой, которой у него никогда не было. Он очень ревниво относился к моим новым знакомым, а особенно оберегал от молодых людей. Из-за этого мы часто препирались, но было в этом что-то доброе и родное.

В тот день, как я увидела Шани и Уолтера, я вернулась домой, и моя рука сама потянулась к палитре. Я погрузилась в умиротворяющий спектр красок и оттенков. Проходившие перед моим мысленным взором сцены сегодняшнего дня ласкали сердце. В окружении тишины я начала творить. Передавать на холст свои впечатления, чувства и переживания.

Линии, цвета сменяли друг друга. Холст наполнялся мазками телесного цвета. Сплетенные руки. Взгляд. Умиротворенность и желание, открытое, явное, еще более реальное, чем нежное прикосновение сильных пальцев к ее коже. Так я начала создавать картину «Влюбленные». Картина еще не была закончена, но было понятно, кто на ней изображен. Это были Шания и Уолтер – желание и объятие, сплетенные в одно целое.

Через два дня после той сцены я познакомилась с этой дивной парой. Шания совершенно не была похожа на свою младшую сестру. Она была высокого роста, с фигурой модели, утонченная, светская, очаровательная, непринужденная и элегантная. У нее были роскошные темно-каштановые волосы до плеч. В первый раз я ее видела с укладкой по последней моде. Сегодня ее волосы были собраны на макушке затейливым узлом. Я была уверена, что в университете многие пытались подражать Шани и пытались соорудить подобную прическу, но очень немногим это удалось бы. А у нее все выходило как будто само собой. Среди студенток Шания выглядела не просто чужой, а бесконечно далекой, словно прекрасная экзотическая птица, случайно залетевшая в курятник. Любая бы сказала, что ее место в модельном бизнесе, а не на медицинском отделении. Но самым красивым были ее глаза – огромные зеленые глаза. Я никогда бы не решила, что Мирабель и Шания сестры. Внешне они были совсем разные, но их объединяло одно – обе были очень счастливыми, одна с Уолтером, а другая с Аланом.

Когда я увидела их, идущих вместе с Аланом к нам с Мирабель, то колени задрожали, и я с замиранием сердца смотрела, как они приближаются с приветливыми улыбками на лицах. Стоило нам познакомиться, как ощущение страха прошло и мне показалось, что я знаю их давно, потому что они такими и были, как рассказывала мне Мирабель.

– Не бойся этого воина, – начал приветственную речь Алан, – Уолтер добрый.

– Алан, прекрати, – Мирабель начала дергать его за руку, – она и так стесняется.

– Алан, что ты выставляешь меня пугалом. Я милых девушек не трогаю, – улыбнулся Уолтер и тихо добавил: – Не слушай его, а если будет обижать тебя, только скажи, я сверну его красивую голову. – Он галантно склонился в поклоне.

Уолтер понравился мне с первого взгляда. Крепко сколоченная фигура, серьезные карие глаза. Я поняла, почему Алан с ним дружит долгие годы. Уолтер производил впечатление человека, который принадлежит к той редкой категории надежных, сильных, доброжелательных людей, на которых можно положиться в любой критической ситуации. Он не будет высмеивать, а поддержит несмотря ни на что.

– А он мне сто долларов проиграл! – призналась мне Мирабель.

– На что?

– На кого. – Уолтер изобразил страдальческое лицо. – На тебя. Что ты влюбишься в Алана.

– Что?! – воскликнула я и скривилась.

Уолтер, Мирабель и Алан засмеялись.

– Вот так мы и живем… – беззаботно сказала Шания. – С утра на кухне у нас постоянные споры о том, кто лучше да кого родители любят больше, и периодически случаются пари между Мирабель и Уолтером.

– А вы что, живете все вместе, в одном доме?! – потрясенно спросила я.

– У нас большой дом. Я, конечно, могла бы уйти жить к Уолтеру, все равно дом пустует, а его родителей не бывает, но за все эти годы мы никогда не расставались. Так свыклись всегда быть вместе вчетвером с первого класса, – начала пояснять мне Шания. – А потом создалась пара Алан плюс Мира, и уже Алан перебрался к нам.

– Ну да, – согласился Алан. – До этого я иногда ночевал у них.

Я поняла, что все они обеспеченные люди. И не только деньгами, но и жильем. Здесь это важно, и я понимала из рассказов Мирабель, почему молодым людям не давали проходу. Они были не только хороши внешне, но в свои годы уверенно стояли на ногах.

– А родители не были против? – снова спросила я.

– Нашим родителям спокойнее, если мы все вместе, – ответила мне Шания. – Большая часть их жизни проходит в больнице, а наш дом превратился в молодежное общежитие.

– Я бы умер от скуки, если бы однажды утром не увидел сонную, злую и голодную рожу Уолтера! – признался Алан.

– А я был бы счастлив хоть одно утро не видеть твоей заспанной рожи.

Теперь я понимала, почему они всегда вместе – они были одним целым, каждый из них дополнял другого. Для меня это было чем-то новым. Я была одна в семье – не было сестры, не было брата, да и родители всегда были где-то на расстоянии. Мою жизнь окружала тишина, спокойствие и бабушка. Сейчас же рядом со мной существовала суета, небольшой смерч, но очень добрый. Конечно, оставались две лучшие подруги, но даже они уступали этой компании по энергетике.

– Эй! О чем задумалась? – Алан легонько дернул меня за волосы.

– Видишь, тебе нельзя общаться с этим садистом. – Уолтер погладил меня по голове. – К концу первого курса на твоей голове волос не останется.

Шания улыбнулась мне и пожала плечами.

– Привыкай. Теперь не только мне с Мирой, но и тебе терпеть их.

Ну что ж, меня явно приняли в эту компанию.

Глава 5

Может ли одно-единственное утро изменить всю жизнь? Я не знаю почему, но наступают такие моменты, которые меняют нашу жизнь полностью. Я называю это Судьбой.

Уже месяц, как я была в университете. Нас заваливали учебой, и постепенно лекции и практические занятия становились сложнее и сложнее для меня. Пришлось оставить друзей и засесть в библиотеке, набрать книг и учиться. Время от времени Мирабель присоединялась ко мне.

– Неужели ты смогла оставить Алана? – подначивая, спросила я, когда она впервые пошла со мной.

– Дилан – лучший студент на своем курсе. Я младшая сестренка, и мне хочется доказать, что я тоже что-то могу и достойна его. Причем сама, без их помощи.

– Добро пожаловать в библиотечную команду, – произнесла я и открыла дверь перед Мирабель.

Как-то вечером ко мне в комнату зашел отец.

– Полина, тебе придется пропустить три учебных дня в Стэнфорде.

– Это еще почему? – спросила я, оторвавшись от компьютера, за которым делала практическое задание.

– У твоего крестного презентация книги.

Мой крестный Виктор Аскочинский был известным кардиохирургом и самым близким другом отца. И, конечно, я не могла не поехать, решив, что учебные дни наверстаю. Поэтому еще больше углубилась в учебу.

А еще через день позвонила Шания и пригласила к себе на день рождения. Сначала я обрадовалась, но, узнав, какого это будет числа, расстроилась.

– Извини, в это время я буду в Англии. Я не смогу прийти, – сказала я и пояснила причину.

– Может, мы уговорим твоих родителей, ты сможешь остаться у нас? – предложила Шания.

– Если бы это был незнакомый мне человек, я бы сама отказалась. Родители тут ни при чем. Но Виктор – мой крестный. Я не смогу, мне очень жаль… Но, обещаю, подарки я вам подарю. А вы не забудьте мне оставить кусочек торта.

– Торта точно не оставят, – засмеявшись, ответила Шания, – Дилан с Аланом все съедают.

Теперь для меня встал вопрос: что подарить Дилану? Для Шани у меня уже был подарок – картина «Влюбленные», но вот с Диланом я не была знакома. Пришлось подключить к этому делу Мирабель.

– Что мне подарить Дилану? – спросила я наутро.

– Ты вообще не обязана ему что-то дарить. К тому же на празднике тебя не будет.

– Нет, так не пойдет. Если они близнецы, то это уже пара. А пары разделять нельзя. – Я была категорически не согласна.

– Может, спросить у него? – предложила Мирабель.

Я задумалась, как бы все хорошо устроить.

– Спрашивать его мы не будем, чтобы не испортить сюрприза. Не каждый день исполняется двадцать четыре года. – И тут я остро поняла, что даже рада, что меня не будет на торжестве. С одной стороны, я хотела пойти, но не хотела ощущать себя лишней. Я не так долго знакома с ними. И если бы не моя поездка в Лондон, то я бы до последней минуты продолжала бы отказываться, пока Алан не притащил бы меня силой. Я даже представила эту сцену. – Что мне надо знать о Дилане?

Мирабель задумалась, а потом начала загибать пальцы:

– Он отличник и все свободное и несвободное время проводит в учебе. Любимец нашей мамы, у него девушка, кстати, тоже со школы. Но он ей без проблем изменит с книгой, – хихикнула Мирабель. – Он любит читать.

– Книга! Я подарю ему книгу, и даже знаю, какую книгу и какого автора! – воскликнула я.

За день до моего отъезда все пошло не так. Будильник оказался поставлен не на то время. Я с трудом разлепила глаза и увидела – 5:55. Нажав кнопку, снова забралась под одеяло, но какая-то другая моя часть отчаянно стучалась в мозг с воплями, что пора вставать. Зевая, я сбросила одеяло. Папа в этот день взял выходной из-за предстоящей поездки. Увидев, что я собираюсь в университет, предложил меня подвезти.

– Давай быстрее, – поторапливал он меня.

– Хорошо-хорошо, – согласно кивала я, дожидаясь, пока кофемашина выжмет мне кофе. По дороге я окончательно проснулась и уже радовалась новому дню, а в Стэнфорд приехала раньше, чем нужно. Я шла по университетской площади, направляясь к дверям, когда почувствовала ЭТО и резко остановилась. Горячая, но необыкновенно приятная волна накатила на меня. Это не был поток горячего воздуха, это было изнутри, но в ответ на что-то извне. Меня пробрала дрожь. Появилось ощущение, что меня кто-то погладил, начиная с головы, потом по волосам и спине. Это повторилось еще раз. Я падала в бездну с головокружительной высоты. Именно так разбиваются насмерть. Разбилась бы я или нет – не знаю, но именно в этот момент я обернулась, и в меня врезался молодой человек. Я даже не поняла, как он оказался так близко.

– Привет! Меня зовут Брайс! Давно тебя увидел, но ты никогда не бываешь одна, всегда с тобой твои друзья. Сегодня мне повезло.

– Привет, – вяло произнесла я. Мое взбесившееся сердце подскочило чуть ли не до головы, готовое трусливо сбежать от чувств, которые я переживала. Я, не стесняясь, всматривалась в его лицо, пытаясь определить, от него ли шел тот поток энергии, который так на меня подействовал.

Он же вопросительно смотрел на меня.

– А дальше? – спросил он.

– А! Ну да! Я Полина, можно Поли.

– Может, пообедаем как-нибудь? – предложил он.

– Давай, – улыбнулась я. Мне он нравился. Открытый, симпатичный, а еще это чувство горячей волны странно на меня действовало.

– Как насчет этих выходных?

– Извини, я улетаю завтра. И меня на выходных не будет. Давай отложим на потом, когда я вернусь.

– Хорошо, договорились.

Мы выпили кофе и стали собираться, когда поток студентов увеличился. Много говорили об учебе. Брайс учился на третьем курсе медицинского и рассказывал о том, что ждет меня на старших курсах. Когда по дороге к аудитории он начал рассказывать о себе, нас нагнали Мирабель и Алан. Взглянув на Алана, я сразу поняла, что он снова недоволен моим новым знакомым.

– Брайс, Мира, Алан, – поочередно представила я всех.

– Очень приятно! – Вот Мирабель вся сияла и с лукавством в глазах посматривала то на меня, то на Брайса.

– До встречи! – сказал мне Брайс, кивнув остальным.

– Кто этот тип? И что ему нужно от тебя? – накинулся на меня Алан, как только Брайс оказался достаточно далеко.

– Поли! – завизжала Мирабель, проигнорировав вопросы Алана. – Брайс – красивый парень, он давно тебе улыбается. Давай, расскажи мне все!

– Что она должна тебе рассказать? – продолжал сердиться Алан. – Что-то последнее время в нашем университете собралось слишком много красавцев и красавиц. Куда ни глянь, одни красавцы.

Я абсолютно не реагировала ни на Мирабель, ни на Алана, потому что все еще находилась под впечатлением не столько от нового знакомства, сколько из-за странной волны.

– Так что он хотел? – требовательно спросил меня Алан.

– Он пригласил меня пообедать с ним, – я продолжала счастливо улыбаться.

– Никуда ты не пойдешь, пока мы не узнаем, кто он такой! – на полном серьезе произнес Алан.

– Алан, что за глупости! – Мирабель дернула его за руку. – Что значит она не пойдет? Имеет полное право. – Она снова повернулась ко мне. – Он тебе понравился?

– Я даже не знаю… – честно призналась я. – Я шла, а потом почувствовала это. Потом он появился… – невразумительно начала я свой рассказ, замахав руками и пытаясь передать то, что почувствовала, и то, что еще пело во мне до сих пор.

– Что за «это»? – опять влез Алан. – Я ничего не понял!

– Иди уже! Иди! Сами разберемся! – Мирабель развернула Алана на сто восемьдесят градусов и подтолкнула в спину.

– Ведите себя хорошо, – обернувшись, попросил он.

– Обещаем! – в унисон выкрикнули мы.

– Ну? – нетерпеливо спросила Мирабель, как только Алан скрылся.

– Да нечего рассказывать, – я пожала плечами, – подошел ко мне и сразу признался, что давно хочет познакомиться. Вот и все. Но знаешь, что самое интересное, – я сделала паузу, подбирая нужные слова, – я почувствовала его, чувствовала его приближение ко мне. Как током ударило. Такое необыкновенное ощущение. Тепло, горячо, нежно. Никакого страха и много счастья и бабочек во всем организме. Мира, неужели можно влюбиться с первого взгляда?

– Еще как можно! Это я тебе говорю! – вразумляла меня Мирабель, и я засмеялась. – Он чертовски хорош, – продолжила она, закатив глаза.

– Но Алан не очень рад… – растеряно произнесла я и вздохнула.

– И что тебе Алан? – Она взяла меня под руку и повела в направлении аудитории. – Ты думаешь, Уолтер сразу принял и поверил в искренность чувств Алана ко мне? А он его друг, которого он знал много лет. Мужчины – они такие. Алан переживает за тебя. Ты же сама слышала, как он называет тебя сестричкой. Вот поэтому так себя и ведет. Изображает старшего брата.

Из-за этого странного происшествия учеба вылетела у меня из головы. Я постоянно думала о Брайсе и странной горячей волне. Встречаться с Аланом тоже не хотелось, и я сбежала в перерыве от него и всех остальных в библиотеку. Взяв книгу, я тупо смотрела в нее, а в голове вертелись утренние воспоминания. Самое интересное, что мои чувства разделились. Одна часть мечтала о повторе волны, а другая – снова увидеть Брайса. Немного подумав, я пришла к выводу, что горячая волна победила и заняла призовое место в моей душе.

После занятий Мирабель отвезла меня домой, где я передала подарки для Дилана и Шани.

– Я буду скучать, – призналась она, и мы обнялись.

Когда подруга уехала домой, я поняла, что совсем не хочу никуда лететь. Особенно сейчас, когда почувствовала, что влюбилась. Мы многого желаем, но у каждого есть свои определенные обязанности перед кем-то. Поэтому рано утром я улетела с родителями. После солнечной Калифорнии Лондон показался мне холодным и мрачным. Одиночество снова накатило. Хотелось к своим друзьям, а еще увидеться с Брайсом и почувствовать то волшебное состояние, которое сохранилось только в памяти. Сейчас тело молчало, как будто все произошедшее было лишь плодом моего воображения. Я с облегчением попрощалась со своим крестным и почувствовала себя предательницей по отношению к нему, но ничего не могла с собой поделать, невиданная доселе сила тянула меня обратно назад. Мы прилетели глубокой ночью, спала я всего несколько часов, но проснулась все равно рано – неизвестная сила гнала меня в университет.

Я стояла у зеркала и расчесывала свои длинные волосы. Смотря на свое отражение, видела овальное лицо с вздернутым носом, россыпью веснушек, пухлыми губами и серо-зелеными глазами. Я собрала волосы в хвост, чтобы выбивающиеся локоны не мешали мне на занятиях.

– Мы все скучали по тебе, – затараторила Мирабель сразу после наших воплей приветствий. – У нас совпадает перерыв, и мы договорились встретиться после лекции. Шания в восторге от твоего подарка. И больше ты никуда не поедешь!

Как оказалось, Алан заметил нас в толпе намного раньше и спрятался за поворотом. Когда он выскочил нам наперерез, чтобы напугать, мы с криками бросились ему на шею. Он подхватил нас обеих, крепко прижав к себе. Стоило Алану поцеловать меня в щеку, как я снова почувствовала ЭТО. Потрясение было слишком велико. Если бы Алан не держал меня, я бы упала. Задержав дыхание, я посмотрела на Алана, а он удивленно на меня.