bannerbannerbanner
Заложница командора

Виктория Серебрянская
Заложница командора

Полная версия

Я растерянно повернула голову направо: два кожаных монстра, по недоразумению именующихся креслами, цвета молочного шоколада и маленький столик между ними занимали все свободное место у стены. И ни одной живой души.

Мне бы повернуться и выйти сразу же, как я поняла, что кабинет пуст. Но я почему-то медлила, скользя взглядом по монументальной мебели. А потом стало поздно.

Сквозь приоткрытую дверь послышался женский голос и кокетливый смех, приближающийся по пустому коридору сюда. Мне бы выйти, извиниться и попросить помощи. Меня же, наверное, видно за километр в моем бирюзовом платье. Но я поступила как в том самом дешевом боевике. Вопреки любой логике, я почему-то вместо того, чтобы выйти из чужого кабинета, наоборот, захлопнула за собою дверь и в панике заметалась по комнате, ища куда бы мне спрятаться. Разум отключился, словно по чье-то команде. Не соображая, что я творю, я ломанулась прятаться под стол. Как дура! Как школьница, застигнутая врасплох за подглядыванием в замочную скважину!

В последний момент, когда я уже почти устроилась на выбранном месте, а женский голос зазвучал отчетливее не смотря на закрытые двери, до меня дошло, что моя пышная бирюзовая юбка распласталась по полу на полметра перед столом. Вошедшему даже напрягаться не нужно будет. Мое убежище само выдаст меня.

Как ошпаренная, я выскочила из-под стола и метнулась к шкафам. Одна ручка. Заперто! Вторая ручка. Я так ее дернула, что чуть не вырвала с мясом. И тоже фиаско. От ужаса быть застигнутой в чужом кабинете в ушах набатом гремит кровь. Последняя ручка. И, о радость! Последняя дверка бесшумно распахнулась, являя мне темное нутро шкафа с болтающимся на плечиках мужским пиджаком и парой ботинок на полу. Не раздумывая больше ни секунды, я юркнула внутрь, подобрала за собою юбки, и осторожно прикрыла дверку.

До конца закрыть не получилось. Я и так едва не взвыла, прищемив себе створкой пальцы. Надеюсь, шкаф не разболтанный. И его двери не открываются от малейшего дуновения ветра. Оценить, насколько хорошо я спряталась у меня не получалось. Как только я забралась в шкаф, свет в комнате погас. И воцарился полумрак, освещенный лишь уличной иллюминацией. Я подобрала, насколько это было возможно, юбку, чтобы она даже нечаянно не высунулась из шкафа, и прижалась к дальней стенке. Вовремя.

Дверь распахнулась. Загорелся свет. И женский голос недоуменно выдал:

– Странно, мне показалось, что тут кто-то был, когда мы только повернули в этот коридор.

Глава 3

С моего места входная дверь вообще не была видна. Я сидела в своем углу, ни жива, ни мертва, и проклинала себя за глупость. Вот с чего, спрашивается, мне вздумалось сюда лезть? Почему я вообще вместо того, чтобы выйти из кабинета и попросить помощи, закрыла ее и полезла в шкаф? Глупо! Боже, как глупо! Заварила я кашу. Теперь и не расхлебать. Права была Аорона – не нужно было принимать предложение киллы.

– Мидес, – ленивый мужской голос напоминал горячий шоколад: такой же горячий, густой, обволакивающий и чарующе-сладкий. – Я тебе сразу сказал: тебе показалось. Незачем вообще было сюда тащиться.

– Кин, ты зануда! Ты это знаешь?

Женский голос, слышанный мною ранее в коридоре, был кокетливым и капризным. Словно его обладательница, игриво надув губки, уже расставила свои прихотливые сети на мужчину. Впрочем, на ее спутника эти уловки явно не действовали:

– Да, мне говорили, и не раз. Мидес, твой супруг на балу. И нам тоже здесь делать нечего.

– Уверен? – Томный женский голос даже по моей коже прошелся пуховкой. – А я думаю, что у нас с тобой есть подходящее занятие…

В щели приоткрытой двери шкафа мелькнул алый всполох чужого платья. Темноволосая килла подошла к монументальному столу и присела на его краешек, фривольно изогнувшись.

– Иди к мне, Кин…

Каждый звук ее голоса дышал внутренним жаром. Я поежилась. В щель многого не увидишь. Но сладострастно изогнувшаяся килла была как на ладони. Алая блестящая ткань ее платья, словно отлив, стремилась стечь с пышной груди.

Я почувствовала себя неуютно, когда сообразила, к чему склоняет невидимого для меня Кина эта шаловливая дамочка. Никогда не мечтала посмотреть «горячее кино». Я почти не сомневалась в том, что мужчина не устоит. Перед такой знойной соблазнительнице устоять, как мне казалось, было нереально.

– Мидес… – Против всех моих ожиданий мужской голос звучал лениво и равнодушно. – Детка, ты уже выбрала себе супруга. И это не я. Или ты забыла?

– Одно другому не мешает. Грэйн вечно пропадает на службе. – Ярко подведенные губы красотки капризно изогнулись: – Ну, Киииин…

Мужчина сдался. Впрочем, в этом-то я и не сомневалась. Но надеялась, что они для этой цели не выберут стол. Ошиблась.

Спутник дамочки в алом появился в поле моего зрения и остановился в некотором отдалении от стола и сидевшей на нем киллы. Парадная форма Звездного флота. Мужчина стоял ко мне четко в профиль и нашивки командора мне было хорошо видно. Сухой четкий профиль, жесткие на вид, черные волосы чуть длиннее, чем принято у военных. Передо мной стоял очередной килл. Типичный их представитель. Если меня найдут в этом шкафу – мне конец! Мне не только о космосе придется забыть. Мне вообще будет заказана любая дорога. Кроме одной – назад на Землю. С позором под юбку мамочки, как говаривал на первом курсе наш инструктор по физической подготовке. Я чуть не застонала. Вот я идиотка! Какой нечистый только меня толкнул лезть в этот шкаф!

Некоторое время они просто смотрели друг на друга. А потом… Мидес соскользнула со своего насеста и подошла вплотную к командору. Даже на каблуках, она была почти на полголовы ниже мужчины. И теперь смотрела ему в лицо, слегка запрокинув голову и бесстрашно улыбаясь:

– Ки-ин, ну же! Нам ведь раньше было хорошо вместе…

Он молчал и не двигался. Словно перед девушкой был не живой мужчина, а статуя из мрамора и бетона. Словно спрашивая ее: а не ошиблась ли ты, детка?

И килла как будто признала свое поражение. Ее ладони, лежащие до этого на груди мужчины, медленно и плавно скользнули вниз. Я не поверила своим глазам, когда увидела, как брюнетка, хитро улыбаясь, взялась за пояс брюк командора. Он стоял и не двигался, просто глядя на нее сверху вниз. А она почти облизывалась, как ребенок при виде огромной порции мороженного. В том, что с сравнением я не ошиблась, я поняла в тот момент, когда изящные ручки брюнетки освободили член командора.

Никогда не думала, насколько это эротично и возбуждающе – подглядывать в замочную скважину. Мне краска бросилась в лицо, а дыхание непроизвольно участилось, когда килла медленно и изящно опустилась перед командором на колени, и, как ребенок лакомство, лизнула вялый и равнодушный орган снизу вверх. Обвела кончиком языка полускрытую плотью головку. Пощекотала.

Мне было и стыдно, и жарко в моем убежище. Разум и совесть вопили, что нужно отвернуться, что это неприлично. Но я, будто зачарованная, смотрела, не отводя глаз, как постепенно оживает мужской орган. Как килла, широко открыв рот, буквально насаживается на член, почти утыкаясь в ширинку тщательно накрашенными огненно-красной помадой губами. И как потом эти губы скользят обратно, выпуская из влажного плена чуть заметно подрагивающий корень.

Командор смотрел равнодушно. Словно ему не минет делали с мастерством порноактрисы, и читали проповедь о плотском грехе. И только все чаще и чаще поднимающаяся грудная клетка мужчины предательски показывала, что он далеко не так спокоен, как может показаться со стороны.

Килла хитро косила на своего партнера темным глазом. Не знаю, что она могла увидеть в этом равнодушном, почти каменном лице, но внезапно она прервала свое занятие. Последний раз лизнула значительно увеличившийся в размерах орган, отследив кончиком языка одну из многочисленных вздутых вен, и легко поднялась на ноги. Словно ее вздернули как куклу за ниточки.

Я позавидовала легкости движений этой девицы. Она стояла на тоненькой металлической шпильке высотой не менее девяти-десяти сантиметров. А двигалась так, словно была босиком. При этом покачивая бедрами с хищной, текучей грацией. Вот и сейчас она не шагнула, а скользнула ближе к столу. Оглянулась, призывно глядя на командора, и медленно, очень медленно склонилась лицом к столешнице, в такт тягучему соблазнительному движению обеими руками задирая подол.

Я едва не икнула от увиденного. В последнюю минуту успела зажать себе рот. Вот недаром интимная жизнь называется интимной. Под роскошным огненным атласом платья киллы из белья были только чулки на тончайшей, как паутинка, резинке. А между двумя упругими и пышными половинками влажно поблескивала ничем не прикрытая промежность.

Сколь рьяно я пыталась заставить себя отвернуться и не подглядывать за чужими сексуальными играми, столь же рьяно я стала проклинать командора за то, что он своей широкой спиной загородил мне весь обзор. Теперь я видела только как он ритмично двигал бедрами вперед, сопровождая почти каждое такое движение звонкими шлепками по обнаженной женской плоти. Килла стонала, не смущаясь никого, раз за разом умоляя партнера: «Еще»!

Финал поединка ознаменовал почти звериный рык мужчины и долгий, протяжный стон киллы. Они финишировали почти одномоментно. Я завистливо вздохнула. У нас с Мираком такого единства не было.

Командор помог девице принять вертикальное положение. Заботливо одернул ей юбку. Я умилилась. Бывают же такие мужчины! Хоть и любовник.

Килла с затуманенным взглядом потянулась к его губам, одной рукой обнимая мужчину за шею. И тут килл показал, насколько сволочная натура у этой расы. Он перехватил девушку за горло, не давая приблизить ее лицо к своему и жестко отрезал:

– Мидес, запомни: это было в последний раз!

Ярко-красные губи скривились в капризной усмешке:

– Почему? Тебе не понравилось? Я плохо постаралась? Так накажи меня! Накажи так, как умеешь только ты!

Не смотря на довольно жесткий захват на шее, килла все равно пыталась дотянуться до мужского рта. Но командор без особых усилий отстранил ее от себя:

 

– Пуст тебя наказывает Грэйн. А для меня непозволительная роскошь – наживать себе врагов в правящей верхушке родной планеты, трахая чужую жену.

Несколько секунд пара стояла, глядя друг другу в глаза. Мне с моего места хорошо было видно, как килла медленно осознавала услышанное. Осознавала, но, кажется, никак не могла поверить.

Командор наконец отпустил горло девушки, напоследок пройдясь по нежной коже длинным ласкающим движением. Когда его рука бессильно упала вниз, килла вопреки услышанному, сделала такое движение, словно хотела бросится командору на шею. Но он предугадал ее желание. Один стремительный шаг назад, и командор разворачивается и исчезает из поля моего зрения. Спустя секунду мягко щелкает закрывшаяся дверь. Я осторожно перевела дух. Почему-то из этой парочки именно мужчина мне казался наиболее опасным. Теперь оставалось только дождаться, когда в след за своим любовником уйдет и килла.

Но девушка уходить не торопилась. Она вообще после ухода командора словно окаменела. Стояла, не шевелясь, на том же месте и в той же позе, что он ее и оставил. Словно умерла или окаменела. Мне ее даже жаль стало. Захотелось выбраться из шкафа и утешить хотя бы словом. В последний момент сама себя остановила. Меня отрезвила мысль о том, как я буду пояснять, что делала в шкафу и почему подглядывала.

Я еще не успела как следует отругать себя за очередную дурость, как килла внезапно ожила. Но, честное слово, лучше бы она и дальше стояла как каменная. Я бы посидела в шкафу хоть до утра. Это было проще, чем наблюдать, как сходит с ума отвергнутая любовником женщина. А килла на эмоции не скупилась. Все, что не было убрано и не было закреплено, было схвачено и брошено в ближайшую стену или пол изящной ручкой девицы. Я вздрогнула, когда отброшенное этой ручкой в сторону кресло, на котором обычно сидел хозяин кабинета, с силой врезалось в мое убежище. Дверца сначала захлопнулась до конца, отрезая меня от кабинета и бьющейся в истерике киллы, а потом нехотя, со скрипом, открылась почти на ладонь шириной.

Я перестала дышать. Стоит только этой сумасшедшей подойти немного ближе к шкафу, и она увидит притаившуюся в его недрах меня. Килле даже голову в шкаф совать не придется. Бирюзовое платье – плохое подспорье для игры в прятки. Его видно далеко и без всяких ухищрений. И тогда я пропала. Одно мое присутствие в чьем-то правительственном кабинете тайком, без приглашения, может для меня обернуться трибуналом. В зависимости от того, какое обвинение будет выдвинуто.

В кабинете наступила тишина. Я съежилась в самом дальнем уголке шкафа, отчаянно желая стать как можно меньше. Желательно, размером с домовую мышь. Чтобы можно было в любую щель спрятаться. Да вот в те же мужские ботинки, стоящие рядом со мной.

Киллу мне не было видно, и от этого было еще страшней. Что она сейчас делает? Ищет, что еще можно расколотить об стену или шкаф? Или учуяла мое присутствие, и теперь подкрадывается к моему убежищу, чтобы поймать с поличным?

– Значит, Кинефрид, ты вот так со мной? – Голос киллы прозвучал совсем рядом с моим убежищем, и я невольно дернулась от испуга. – Ладно. Будь уверен, я заставлю тебя пожалеть. – От холодного, уверенного голоса брошенной любовницы у меня мороз по коже пробежал. – Я умею ждать, Кин, и ты это знаешь. Клянусь родовой честью, я все отдам, но ты еще будешь валяться у меня в ногах!

Захрустели какие-то обломки. Потом хлопнула входная дверь. Килла наконец ушла. А я позволила себе расслабить плечи и облегченно вздохнуть. Корить в случившемся некого. Сама себе дура, что полезла в этот шкаф. Если удастся выбраться без последствий, я соглашусь на любой контракт, лишь бы подальше отсюда. В космос. На неосвоенные территории. Подальше от сумасшедшей расы килл.

Выбраться из шкафа получилось с трудом. Вроде и не долго просидела, но ноги затекли так, что больно было стоять. Кое-как размяв их, я поспешила прочь из проклятого кабинета. Нужно убраться отсюда подальше, а потом уже разгадывать ребус на тему: «Как найти Моник и ее папашу».

На мое превеликое счастье в коридоре опять никого не было. Теперь это обстоятельство меня безумно порадовало. Оглянувшись по сторонам, и убедившись, что за мной не наблюдают ничьи внимательные глаза, я подхватила пышные юбки роскошного платья и помчалась со всей доступной скоростью куда глаза глядят. Выбираться буду потом.

То ли моя физическая подготовка была намного хуже, чем я думала, то ли бегать в вечерних туфлях на высоком каблуке и в платье с пышными многослойными юбками намного тяжелее, чем в спортивной форме, но выдохлась я очень быстро. Мне казалось, я и десяти метров не пробежала, а уже и дыхание сбилось, и в боку закололо. А когда я все же остановилась, мне вообще показалось, что я, как небезызвестная книжная Алиса, бегу на месте. Коридор ни капельки не изменился. Я в ужасе оглянулась назад, ожидая увидеть ненавистные резные двери. Но позади был только бесконечный коридор, освещенный рассеянным вечерним светом. Я облегченно выдохнула.

Минут пять у меня ушло на то, чтобы успокоить дыхание и привести в порядок свой внешний вид. А потом я с независимым видом пошла прогулочным шагом прочь. Пора было придумывать, как буду возвращаться назад, в бальный зал, под крылышко министра Аверноо. Моник я больше не доверяла. Вернуться бы поскорее в Академию, и больше к киллам я по доброй воле даже на пушечный выстрел н подойду.

Решать мне ничего не пришлось. Метров через пять я наткнулась на очередное разветвление коридора. Кстати, я его не заметила с того места, где отдыхала после бега. И теперь судорожно соображала: а не может ли быть тут в здании какой-то оптической иллюзии? Ну, мало ли, в целях безопасности. Или эстетики ради. Хотя последнее, на мой взгляд, было откровенной глупостью.

Раздумывая на странными проявлениями оптических иллюзий, я завернула за угол. И едва не врезалась у какого-то молодого килла в форменно кителе:

– Осторожнее, леди… Вы?! Наконец-то! Министр Аверноо уже пол часа, как вас разыскивает. Все адъютанты сбились с ног в поиске вас!

Я слегка опешила от такой претензии, но все же сумела спокойно выдохнуть:

– Раз ищет, тогда ведите.

Честно, едва поспевая за торопливо идущим служащим, я наивно предполагала, что меня сейчас вернут в бальную залу. Но не тут-то было. Пройдя еще несколько метров и завернув один раз налево, один раз направо, бравый адъютант остановился перед какой-то дверью. Правда, не такой роскошной, за которой я искала уже помощи. В душу закрались какие-то смутные, но нехорошие подозрения.

Распахнув дверь, молодой килл отступил в сторону, пропуская меня вперед. Я не трусиха, честно. И на экзамены всегда шла первой. Но тут сердце споткнулось. Я нерешительно покосилась на своего провожатого. Но он смотрел куда-то в пространство, ожидая пока я войду в кабинет. Я вздохнула. Выбор был простым: либо я вхожу. Либо с воплями убегаю прочь. И в последнем случае меня точно примут за сумасшедшую.

Придержав юбку, я перешагнула порог.

Комната, в которой я очутилась, была намного меньше разгромленного киллой кабинета. Стол со стационарным терминалом, несколько стульев да пара небольших шкафов – вот и все, что тут помещалось. От волнения я не сразу поняла, что килл, стоящий у окна спиною ко входу, отнюдь не министр Аверноо.

– Итак, все наконец в сборе. Отлично.

Мужчина повернулся ко мне лицом, и пол под моими ногами дрогнул. Это был тот самый командор. Мысли беспорядочно заметались в голове. Неужели он каким-то образом прознал о нечаянном свидетеле его игрищ в моем лице? Я сглотнула и постаралась принять как можно более безразличный вид. Я ничего не видела. Я ничего не знаю. Но смотреть прямо на командора, как нас учили, у меня не выходило. И вопрос был не в том, что я подсмотрела чьи-то любовные игры. Все упиралось в то, что я побывала в кабинете какого-то высокопоставленного чиновника. И теперь меня могут обвинить черт его знает в чем.

Командор по-прежнему стоял у окна, заложив руки за спину и пристально глядя куда-то мимо меня. И только тут я сообразила, что разыскивал меня папаша Моник. И, якобы, министр Аверноо находится тут. Я осторожно скосила глаза в ту сторону, куда смотрел командор. Чуть в стороне и позади меня действительно стоял министр. Бледный до такой степени, что присущий всем киллам оливковый оттенок кожи у него казался серо-зеленым.

– Приступим, пожалуй. Аверноо, будь так любезен, поясни мне, не разумному, что ты делал неделю назад на Фрейгусе?

На моих глазах папаша Моник вздрогнул и спал с лица еще больше. Неужели министр экономики огромной планеты, фактически, одно из первых лиц правящей верхушки, так боится этого командора? Кто он такой? Или дело в том, что сам министр был замечен на Фрейгусе? А что у нас там? Память отказывалась выдавать нужную информацию.

– Неделю назад я все еще был в поездке с инспекцией по колониям Килланы.

Голос Аверноо подрагивал. Это слышала даже я, практически его не знающая. Похоже, дело плохо.

– Ух ты! – Командор делано восхитился. – А Фрейгус уже стал колонией Килланы? С каких это пор? Уж не вашими ли заслугами, министр Аверноо? Или ты туда завернул водички минеральной попить?

Ответом на явную издевку командора стала тишина. Очевидно, возразить министру было нечего. Я с трудом подавила желание поежится. Кажется, я влипла гораздо сильнее, чем мне кажется. Зачем вообще меня сюда позвали? По-моему, это дело семейки Аверноо и этого пришлого командора. А я всего лишь гость. Даже не друг семьи.

– Ну? Что ты молчишь, Рангсверт? Или ты всерьез думаешь, что умнее других? А на Триллоне ты что делал? Может, жениха дочери подыскивал? А как же чистота крови? А, министр Аверноо? Ты же так этим гордился! И вдруг – шурфы! Дочку не жаль? Она же у тебя красавица!

Я испуганно оглянулась на папашу Моник. Только когда командор упомянул Триллон, я сообразила, что тут происходит. Еще когда я училась на первом курсе, по академии впервые прополз слушок, что в Альянсе не все так чисто и гладко, как говорят по галавидению. И что существует некий заговор, целью которого является смещение действующей власти и смена приоритетов Альянса. Центром заговора тогда называли Триллон, одну из самых отдаленных планет, заселенных преимущественно шурфами. Неужели министр Аверноо замешан в этой истории? Меня пробрала дрожь. Вот я дура, что приняла приглашение Моник! Как же! Бал золотой мечты! Развесила уши, дура! Если папаша Моник действительно замешан, если его сейчас арестуют, то я тоже попаду под подозрение. И конец тогда моим мечтам об освоении новых миров и открытии новых цивилизаций!

– Или ты решил таким образом закрепиться в обеих лагерях? В Альянсе ты министр, уважаемый гражданин своей планеты. А там дочка с зятем. И кто бы не победил в итоге, ты в любом случае будешь в шоколаде?

На Аверноо было страшно смотреть. И я бы его пожалела, честное слово, если бы меня не так волновала собственная судьба.

– Старфф, ты все не так понял.

О как! Значит, передо мной легендарный командор Старфф.

Старфф?!! Меня прошиб холодный пот. Не сразу, но я вспомнила это имя. В Академии Кинефрид Старфф олицетворял собою всю Внутреннюю разведку и безопасность Альянса. Преподаватели в открытую говорили, что если Старфф взял след, то стряхнуть его с хвоста уже нереально. Мне стало откровенно плохо.

– Да ну? Неужели? – Все издевки командора теперь виделись под совсем другим углом. Похоже, министр Аверноо в полной заднице. И мне остается только надеяться, что меня не зацепит рикошетом. Если выберусь из этой передряги целой, в жизни больше не поверю ни одному киллу!

Командор медленно прошелся перед нами. Туда и сюда. Три шага в одну сторону, три шага в другую. Нет, полтора. Остановился он прямо передо мною и окинул пристальным, холодным взглядом энтомолога, изучающего свою коллекцию:

– У вас очень миленькая дочь. – Командор Старфф смотрел на меня словно удав на кролика. Я оцепенела. Он что, принял меня за Моник? Оказалось, да. – Она ведь выпускница Первой Звездной Академии?

Бледный и напряженный папаша Моник согласно кивнул:

– Именно так. Специальность: ксенолингвист.

Командор Старф поморщился:

– Почти гражданская специальность.

Я открыла рот, чтобы возразить. Я училась на военном отделении. И у нас почти ежедневно были занятия на повышение физической выносливости. Мы даже учились рукопашному бою! Но ощутила, как мою кисть до боли сжали пальцы министра Аверноо. Пришлось закрыть рот.

– Аверноо, – командор Старфф лениво прищурился: – а ты думал, что будет с твоей дочерью, если ты допустишь ошибку. Если… – от многозначительной паузы и зловещего «если» меня пробрал озноб. – …заговорщикам станет известно о том, что ты ведешь двойную игру?

 

Я нервно оглянулась на папашу Моник. Министр Аверноо был уже не просто бледен, он приобрел вполне себе здоровый зеленоватый цвет лица. На висках выступили крохотные, еле заметные капельки пота. А командор Старфф хищно усмехнулся:

– Что, не ожидал, что Альянсу станут известны твои заигрывания с заговорщиками? Зря. Но у тебя еще есть шанс спасти свою задницу, Аверноо.

Министр нервно, уже не скрываясь, вытер лоб:

– Что я должен сделать?

– Мне нужно, чтобы кое-какая информация оказалась в качестве надежной и проверенной в штабе заговорщиков.

– А если у меня не получится?

– Сделай так, чтобы получилось. – Ледяной голос пришлого командора не оставлял места для сомнений: другого выхода у Аверноо нет. – А чтобы у тебя был дополнительный стимул сделать все быстро и качественно, я забираю твою дочь. Она побудет гарантом твоего примерного поведения.

Командор Старфф сделал шаг вперед. Я еще успела подумать о том, что он замучается искать Моник, чтобы ее забрать, как вдруг почувствовала резкую боль в основании шеи. Сознание отключилось мгновенно. Как по щелчку.

Кинефрид

Визит на родную планету после двадцати пяти лет отсутствия не вызвал у меня абсолютно никаких эмоций. Словно Киллана была самой обычной, ничем не примечательной планетой в составе Альянса. Впрочем, так и было в действительности. А то, что эта планета первые двадцать лет моей жизни была для меня домом, уже не играло абсолютно никакой роли. Как будто смерть родителей разорвала, отрезала невидимую пуповину, связывающую меня с этой планетой. Может, стоит наконец решиться и продать дом, оставшийся после родителей? Все равно стоит пустой. Только кредиты трачу на поддержание его в приличном виде.

Визит в Президентский дворец начался как по писанному. Все же моя репутация иногда бывает очень полезной. Меня без разговоров и проволочек проводили к президенту. И хоть до этой минуты нам не приходилось общаться лично, он, как оказалось, помнил меня еще ребенком и следил моей карьерой. А вот новости о его приближенных оказались для него неожиданностью. Мы быстро достигли определенных договоренностей. И я отправился на поиски Аверноо. С этой минуты отлаженная система дала сбой.

Для начала на самом входе в бальный зал я наткнулся на бывшую любовницу. Когда-то, еще в прошлой, счастливой жизни, мы с Мидес были вместе. И наши родители, пусть и в шутку, но строили планы на грядущую свадьбу. Я тогда не задумывался о последствиях. Мне просто было с ней удобно. Я не оценивал девушку в качестве постоянной спутницы жизни. Наверное, зря. После смерти моих родителей Мидес долго стучалась в мою жизнь под предлогом того, что я остался последний в роду. Что мне нужен наследник. И что она, Мидес, согласна пожертвовать своей свободой ради меня и стать леди Старфф. Все оказалось ложью.

Стоило только мне покинуть Киллану и поступить в Академию, как уже через три недели Мидес стала супругой Грэйна Огара, на тот момент одного из заместителей министра иностранных дел Килланы. Узнав об этом в промежутке между двумя парами, я только пожал плечами. В душе был пепел, оставшийся там после смерти родителей. И ничто не всколыхнуло его от известия о предательстве якобы любящей женщины.

И вот теперь Мидес жадно всматривалась в мои глаза, настойчиво предлагая провести меня в нужное место. Алые влажные губы, алое, как всполох огня, вульгарно-обтягивающее платье от именитого дизайнера. Баснословные драгоценности в ушах, на шее и на руках. Мидес выглядела и вела себя, как королевская шлюха. И похоже, она такой была всегда. Это я по молодости и неопытности не разобрался в ее истинных мотивах. И куда смотрит ее супруг?

Избавиться от бывшей подруги без скандала не получилось. Мидес прилипла ко мне, как энергетический паразит. Во мне начала потихоньку просыпаться злость. Мне всего лишь нужно было по-тихому, не привлекая лишнего внимания, обработать Аверноо. Но из-за этой маленькой сучки план оказался под угрозой срыва. И тут уже даже было не важно, что меня раньше времени может заметить моя жертва. Нет. Меня могли увидеть те, кому видеть меня не полагалось.

Пришлось уступить настойчивым и вполне определенным требованиям Мидес. И совершенно неожиданно для себя я ощутил, будто мною попользовались. Эта нежданная мысль отравила все. Но зато теперь я точно знаю, что ощущают те, кого я в угоду собственным планам и безопасности Альянса, подкладываю в чужие постели. Не забыть бы встретиться с Огаром и дать пару советов по воспитанию супруги. Что-то он слишком много воли ей дал. А она и рада стараться, кажется, возомнила себя не весть кем и рассчитывает, что я теперь у нее в кармане. Не замечал раньше за Мидес такого идиотизма.

Стараниями Мидес даже полученная разрядка не принесла облегчения. Наоборот, в душе все росла и ширилась волна неконтролируемой ярости. В таком состоянии не долго и ошибку допустить. А для меня сейчас это непозволительная роскошь. Бросив шлюшку в кабинете ее мужа и даже не задумываясь о том, что она сейчас будет делать и куда пойдет, я вылетел в коридор. Нужно успокоиться. Пока я все не развалил собственными руками.

Прошагав бесцельно несколько минут по пустым коридорам, я в итоге свернул в первый попавшийся кабинет. Хорошая вещь – абсолютный доступ. Открывает любые двери. Кабинетик принадлежал какому-то мелкому клерку. Здесь даже сейфа не было. Но мне это было не важно. Главное, что на руке был мощный комм. Я вызвал адъютанта, увязавшегося со мною на Киллану. Арвен ответил мгновенно, словно только и ждал моего звонка:

– Слушаю, Кин.

После глупой ошибки несколькими часами ранее я начал сожалеть, что допустил адъютанта в свой ближний круг и разрешил называть запросто по имени, когда мы одни. Но сделанного уже не воротишь. Оставалось только надеяться, что рядом с мальчишкой сейчас никого нет.

– Арвен, засеки мое местоположение. – Секундная пауза и три еле слышных уху сигнала. – Молодец. Теперь найди Аверноо и его дочь и препроводи ко мне по указанным координатам как можно быстрее. Время пошло.

Я отключился раньше, чем мальчишка успел что-то вякнуть. Знаю, проблемку я ему подкинул серьезную. Но за то время, пока он ищет министра, я успею все обдумать еще раз и привести в порядок мысли. Что-то царапало на краю сознания. Интуиция тревожно и глухо ворчала внутри. А своей интуиции я привык доверять.

Министр явился очень быстро. Слишком быстро, я бы сказал. Бледный, молчаливый, но в принципе вполне себя контролирующий. Если бы я не озадачился перед встречей поиском информации о личной жизни министра Аверноо, то даже и не предположил бы сейчас, что у этого килла рыльце в пушку. Нагнетая обстановку, я молча отвернулся от него к окну, даже не предложив присесть. А сам пытался понять, что пошло не так. Я кожей чувствовал неправильность происходящего. Но осмыслить, ухватить неправильность не выходило. Где-то я ошибся.

Дочурку Аверноо пришлось ждать не менее четверти часа. А может, и больше. Все это время министр молчал, настороженно ловя каждое мое движение. Что-то не слишком он похож на того, кто решил сменить команду. Больше похоже на то, что Аверноо затеял свою какую-то игру. Вопрос, какую. Мне срочно нужна дополнительная информация. Что-то я не учел. Что-то упустил из виду.

Моник Аверноо согласно отчетам была избалованной до нельзя, молодой, но уже прожженной кокеткой. Хотя в порочащих ее связях замечена не была. Впрочем, с учетом того, что ходят сплетни о ее близкой свадьбе с единственным сыном президента Килланы, это не удивительно. Я ожидал от нее скандала, истерики, завуалированной попытки соблазнить. Но девчонка, которую втолкнул в кабинет Арвен, была напряжена и натянута, как струна. И явно не понимала, что тут происходит. Аверноо решил использовать дочурку втемную? Не верю! Я пригляделся к министру повнимательнее, задавая вопросы в намеренно грубой форме. Сомневаюсь, что министр на таком проколется. Но какие-то эмоции могут и прорваться наружу. А мне много и не нужно. Только дай зацепку, Аверноо, я тебя, как клубочек, по ниточке размотаю.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17 
Рейтинг@Mail.ru