Виктория Райт
Мечта
– Сонь, к пятому не подходи, они быкуют.
– Чистые приборы срочно! Тетя Глаша! Мне нужны ножи!
Бешеными белками мы бегали по залу, проявляя высший пилотаж в умении лавировать среди танцующих. Известный певец надрывался на сцене, а в отдельной комнате, согласно райдеру, накрывался стол, и хмурый менеджер проверял все, придираясь, словно мы хотели накормить его «звезду» объедками и напоить паленой водкой, а не всем тем, что нам велено было подать.
Удерживая на одной руке три блюда, а во второй поднос с грязными бокалами, я подлетел к двери, толкнул и едва не выронил все, что нес. Перед дверью соляным столбом застыла Соня, прижимая телефон к уху.
– Ты сдурела?! Что ты здесь стоишь?!
Тут до моего слуха долетело:
– Реанимация? Какая реанимация? Что? Мама? Что с ней?
Денис просто чудом подхватил выпавшую из ее рук тарелку. Мы переглянулись, а у меня внутри похолодело. Напарник развернул Соню в сторону подсобки, подтолкнул – ведь только там можно было спокойно поговорить.
Мы без слов разделили зал напополам, ускоряясь. Счастье, что горячее уже накрыли, а десерты шли только через полтора часа, но спокойно работать уже не получалось. Занозой в сердце застряли собственные слова. Кто меня дернул за язык говорить о кладбище и смерти?!
Не выдержав, я оставил зал на Дениса и выбежал в подсобку. Соня сидела прямо на полу, невидящим взглядом глядя на стеллажи. По ее лицу текли слезы.
Я подхватил ее, усадил на мешок со старыми скатертями.
– Что? Что случилось?
Она перевела на меня взгляд и всхлипнула.
– Мама. Сердце. Забрали в реанимацию. – Она уронила голову на руки и заплакала. – Я говорила ей, не надо столько работать! Отдохни! – Соня растирала слезы по щекам. – Что же делать?!
