Виктория Колобова
Не в деньгах счастье
– С ним явно что-то случилось! – настаивал Чумаков, – он бы давно приехал домой..
– Надо подождать.
– Чумаков позвонил Мише, он не знал, где отец. Миша приехал на Портовую, туда же вернулись Фаина и Чумаков. Фаина плакала. Чумаков курил сигарету за сигаретой и нервно шагал по просторной гостиной. Миша тоже нервничал. Он не знал, где искать отца. Но был уверен, что с ним что-то случилось. Телефон Маслова по-прежнему молчал.
Утром им позвонили из того отделения полиции, в котором они оставили заявление. Уточнили номер и мраку машины, на которой он уехал. После этого сказали, что машину только что подняли со дна Ростовского моря. Водителя пока найти не удалось, вода холодная и мутная.
Глава 5
Полковник Широков, майор Меркулов и Лариса находились в кабинете Широкова, когда приехал Трубников. Он поздоровался со всеми, присел за стол.
– Где вы находились примерно с 15 часов и до того момента, когда к вам в квартиру позвонила полиция? – спросил Меркулов.
– Дома. Я с утра никуда не выходила, плохо себя чувствовала. Полиция позвонила в дверь в 23 часа 30 минут. Я еще посмотрела на часы и удивилась, хотела не открывать, но звонили настойчиво..
– Вы давали кому-нибудь ключи от гаража, от квартиры? Может быть, не вчера, а неделю, месяц назад?
– Нет. Впрочем, я могу ручаться только за то время, когда Васи не стало. Когда он был жив, он сам делал все, что касалось гаража и машины. Давал он кому-нибудь ключи или нет, я не знаю. Тогда я этим совершенно не интересовалась.
– После его смерти, где были ключи?
– Где всегда. У Васи в столе. Он всегда держал их в верхнем ящике стола на магните. Оттуда я их взяла, когда приехали полицейские. Они попросили эти ключи, попросили пройти с ними в гараж. Я была в шоке, когда увидела, что разбиты обе фары, помят бампер. Я сама ставила в гараж машину в тот день, когда привезла коробки с документами. Машина была в целости и сохранности.
– Интересная ситуация складывается, – сказал Широков, – вы утверждаете, что находились у себя дома, ключи от гаража и от машины были в квартире, а вечером машина оказалась на берегу Ростовского моря. Она буквально преследовала другую машину на глазах у изумленных свидетелей. Столкнула машину в воду. Скрылась с места преступления. А потом спокойно вернулась в гараж с разбитыми фарами.
– С вашего позволения, – сказал Трубников, – я изложу свое видение ситуации. Я хочу прояснить положение Ларисы. Хорошо бы все выяснить сейчас, не надо подходить формально. После смерти Василия на Ларису начали оказывать сильное психологическое давление. Несколько статей в «Свободном слове» с фотографиями Ларисы подтверждают мои слова. Почитайте их! В них Дыкин сообщает, что счет Ларионовой в банке заблокирован! Значит, она что-то сделала неправильно! В магазине ее обманули на 500 рублей? Из-за этого она устроила скандал? Скандалистка! И вот ее в сопровождении законников ведут в гараж! Снова фотография, снова ее растерянное и испуганное лицо!
Кто-то хочет дискредитировать ее, хочет, чтобы ни у кого не было доверия к ней, к ее словам. В нотариальной конторе Василия Матвеевича Ларионова недавно кто-то побывал, что-то искал в документах. Сейчас две тысячи восемьсот пятьдесят копий завещаний находятся у меня в офисе. Вполне возможно, что все это как-то связано. Однако утверждать пока я ничего не могу. Пожалуй, ситуация прояснится, когда выясним личность погибшего. Я уверен, что Лариса говорит правду.
– Я говорю вам чистую правду. Ну, зачем мне ехать на Ростовское море и кого-то убивать?
Трубников улыбнулся:
– Обычно я не задаю себе подобных вопросов, вы моя клиентка и в любом случае вы правы. Я собираюсь вести расследование исходя из этой позиции. Скажите, Лариса, кто, по-вашему, мог это сделать?
– Я не знаю! Господи! Я совершенно ничего не понимаю! После смерти Васи открылся ящик Пандоры. Мне страшно. Страшно и стыдно: завтра меня опозорят на весь город. Я стану без вины виноватой. Вечером, когда мы заходили в гаражи, там снова был тот фотограф из газеты. Он стоял возле входа в подземные гаражи и поджидал нас. Он фотографировал меня в окружении полицейских. Зачем вы его пригласили?
– Его никто не приглашал, – удивленно ответил Меркулов, – мы его не приглашали. Я даже не знаком ни с каким Дыкиным. Мы не пустили его в гараж, но запретить ему фотографировать не могли, уж очень громко он кричал о свободе слова. Я не знаю, как он появился там.
Трубников посмотрел на часы: четвертый час утра:
– Слишком поздно. Тираж газеты уже отпечатан. Приготовьтесь увидеть свою фотографию в газете, а под ней подпись: «Вдова известного юриста В. Ларионова обвиняется в убийстве».
На как фотограф из газеты появился возле гаражей?
– Вот в этом и вопрос, – усмехнулся Трубников, – газета сегодня будет нарасхват!
Лариса испуганно посмотрела на Трубникова
– А когда меня оправдают? Ведь я никого не убивала! Об этом напишут?
– Может быть, несколько строк на второй или третьей странице.
– Но ведь меня оправдают?
– Я сыщик, а не судья. Но я сделаю все возможное.
***
Утром, когда Трубников пил кофе у себя в кабинете, ему позвонил Виктор:
– В этом деле есть что-то очень странное, – сказал он, – кто дал информацию журналисту Дыкину? Я держу в руках свежую газету «Свободное слово». На первой странице портрет Ларисы с испуганным лицом. Есть статья. Вроде бы и обвинить Дыкина не в чем, все так, но следствие только начато. Никто не возражал против того, чтобы он фотографировал Ларису, когда она входила в подземные гаражи, но только одному Богу известно, какой вред нанесла ей эта статья. Ты знаком с Дыкиным? Поговори с ним.
– У меня на него аллергия. Я уже прочитал его статью. Мы не можем предъявить газете никаких претензий. Затронуты исключительно морально-этические аспекты. Кто его информировал? Что там с личностью погибшего? Труп нашли?
– Нет, труп еще не нашли, а личность уже установили – Максим Михайлович Маслов, предприниматель. Недавно находился в больнице с приступом сердечной аритмии.
Трубников перезвонил Ларисе и спросил, не знаком ли ей Маслов Максим Михайлович?
– Максим? – обрадовалась она, – конечно, знаком. Он недавно оформлял у нас завещание. Я хорошо помню его. Ему 58 лет, но выглядит он моложе своих лет, бодрый, энергичный, уверенный в себе. Но почему вы о нем спрашиваете?
– Это тот человек, который погиб вчера вечером на Ростовском море.
Она замолчала. Пауза затянулась. Трубников продолжал:
– Я сейчас поищу копию завещания Маслова, вы не помните о чем там?
– Я по памяти могу ошибиться, конечно, лучше найти копию. Я помню, что он делил свое состояние пополам, кажется, между женой и сыном от первого брака, но я не уверена. Мне его искренне жаль, он недавно женился, показывал мне фотографию жены – очень красивая молодая женщина.
В приемной Трубникова на столе разложили все копии завещаний. Саша и Лена торопливо перебирали их. Трубников перечитывал список, увы, там не было фамилии Маслова.
– Копии завещания здесь нет, – сказал Саша.
– Лена, – сказал Трубников, – позвони Лукашову, для него есть работа.
Трубников позвонил Меркулову:
– В какой больнице лежал Маслов?
– В двадцатке. Утром его выписали, а вечером он погиб.
Пришлось потратить немало времени, чтобы выяснить имя лечащего врача. А уже найти Сергея Дмитриевича оказалось намного легче.
– Частный детектив, Николай Федорович Трубников, – представился он врачу, – вы недавно лечили Максима Михайловича Маслова.
– Да, но я сейчас очень занят, – с нотками раздражения ответил Сергей Дмитриевич.
– Вы можете позволить мне ознакомиться с историей его болезни?
– Нет! – сердито ответил врач.
– Хорошо, – спокойно ответил Трубников, – у меня есть основания полагать, что Максим Михайлович незадолго до смерти составил завещание…
– Как незадолго до смерти? Я его вчера выписал!
– Его сбили в районе Ростовского моря. Сегодня утром его машину подняли, труп еще не нашли. Ведется следствие. Не известные мне люди тайно завладели копией его завещания, копией и, наверное, оригиналом. Я хочу спросить вас только об одном: Ваш диагноз был правильным?
– Что за вопрос? – возмутился врач, – сердечная аритмия и приступ гастроэнтерита, незадолго до этого Маслов перенес на ногах грипп. А почему вы заинтересовались этим? Родственники оспорили завещание?
– Мой интерес случайный. Моя клиентка не имеет никакого враждебного отношения к Маслову, не имеет никакого отношения к его завещанию и наследству. Нет причины, мешающей вам объяснить мне все о болезни Маслова, не раскрывая врачебной тайны. Не было ли у него симптомов, схожих с отравлением мышьяком?
– Нет. Симптомов, схожих с отравлением мышьяком, у него не было. Но яды разнообразны. Плохо приготовленная пища – тоже яд. В его заболевании странным может показаться само заболевание. Он за свои 58 лет ни разу не лежал в больнице, следил за здоровьем, не жаловался ни на сердце, ни на желудок. Семь бед сразу не приходят, а к нему пришли и уложили на больничную койку. Боюсь, я уже не смогу вам помочь. Теперь уже к патологоанатому.
– Труп еще не нашли. Вода холодная и мутная. Может быть, поиски затянутся надолго, тогда и патологоанатом не сможет помочь. У вас же остались результаты исследований крови, другие анализы. Посмотрите их еще раз, подумайте над ними. А потом поделитесь со мной своими мыслями.
– Да, конечно. Но что-то я не пойму, зачем кому-то понадобилась копия завещания? Действителен только оригинал, разве я ошибаюсь?
– Вы не ошибаетесь. Однако, если пропали оригинал и копия, то считается, сам завещатель уничтожил завещание, это приравнивается к аннулированию завещания.
– Я все еще не пришел в себя от страшного известия. Он так радовался, что я его выписал, хотел домой…
***
Приехал Лукашов, подарил Лене три тюльпана. Она смутилась:
– За что?
– Просто так, Леночка. Он у себя?
– Он ждет вас, Саша уже там.
– О чем «спич»?
– Убийство, но труп еще не нашли, утонул.
– Ничего, найдем.
Лукашов причесал редкие седые волосы и зашел в кабинет Трубникова.
– Володя, я введу тебя в курс дела. Саша, ты можешь прямо сейчас ехать в гараж Ларионовых, пересмотри каждую бумажку, вдруг там окажется копия завещания Маслова?
Саша ушел, Лукашов внимательно слушал.
– Вчера в восемь вечера на берегу Ростовского моря машина Ларионова столкнула в воду машину Маслова. Люди, сидящие в кафе, выбежали и наблюдали смертельное шоу. Они запомнили номер и марку машины-убийцы. Это оказалась машина Ларионовой, вернее, ее недавно умершего мужа. Машину Маслова подняли, труп еще не нашли. Мне нужна информация о Маслове, о его вдове и его родственниках, в частности, о его сыне от предыдущего брака. Кроме того, нужна информация о его бизнесе, совладельцах по бизнесу, если они есть, о конкурентах. Разумеется, срочно.
– Все координаты у Лены?
– Да, кто-то подставил Ларису Ларионову, ей надо помочь.
– Я могу подключить своих помощников?
– Да, сегодня же жду тебя с докладом. Можешь по телефону.
