Виктория Чевик
Это моя дискотека
Она разворачивается и летит домой, рыча, как реактивный самолёт, закусив губу. Ей правда кажется в эти секунды, что за ней вслед несётся всепоглощающая мгла. Проваливается асфальт. И стоит только замедлиться, как пропадет она сама. Сгинет не за что.
На самом деле мглы нет. Есть орда детей, которая бежит за ней, включая Максима Петрушенко. Он-то знает, кто заварил кашу. Кто случайно подслушал разговор о любовных письмах, кто разозлился и заревновал, кто пришёл к брату и убедил, что девчонки смеются над ним, а Катя придумывает и хвастается, что Егор в неё влюблён. Он-то знал, кто спланировал месть, кто сочинил весь план, разыграл его, как по нотам.
Только Максим не ожидал, что это настолько сильно заденет Катю. Подумаешь: всего-то порвал одну фотку. У неё их, стопудово, десять альбомов.
Катя отбила по ступенькам самую быструю в жизни бетонную чечётку. Захлопнула дверь и разревелась. Она ревела так, что слышал весь дом. Все дети, забежавшие в подъезд следом. И мама… которая как раз возвращалась из гастронома. Мама Кати шла по подъезду, просто устеленному детьми, к своей двери, за которой кто-то отчаянно выл. И не хотелось понимать, что это убивается её дочь.
Все дети одновременно начинают что-то ей объяснять, перекрикивая друг друга. Из этого галдежа долетают только обрывки «тётя Таня, мы не хотели», «тётя Таня, Егор не со зла», «тётя Таня, скажите Кате, что это я виноват», – тише всех, но почему-то отчётливее и твёрже говорит Максим Петрушенко. Мама боится, что Катя повредила себе что-то, сломала, что кто-то её сильно ударил. Она быстро заходит в квартиру и закрывает двери. Она обнимает дочь, одновременно ощупывая.
Фух, цела. Ох, уж эти дети. Катя шмыгает носом и рассказывает, что случилось. Мама выдыхает внутри ещё раз. Приносит чай и говорит какую-то чушь, что всё будет хорошо. Но хорошо уже не будет.
Катя понимает, что вообще нельзя доверять людям. Катино горе было размером со вселенную. Оно заполнило всё, не оставив места для утешений мамы, для её подбадриваний «все образуется, не надо плакать», для глупых извинений Петрушенко, оставленных в записке, для постоянных звонков Насти на домашний, на которые она не отвечала, для счастья, которое больше не наступит.
Так закончилось лето. И, наверное, детство.
Глава 2. Чему учат в школе
Так как Катя перестала подходить к телефону, Настя Иванова заступила на ежедневное дежурство у дверей квартиры номер 25. Мама беспомощно разводила руками перед пухлыми щеками Насти и шепотом добавляла: «Приходи завтра, может одумается».
«Предательница», – Катя прислушивалась с негодованием к этим разговорчикам, спрятавшись за дверь своей комнаты. А как только мамины шаги направлялись в её сторону, в один прыжок оказывалась на кровати и зарывалась под одеяло. Не выходить из комнаты! Ни за что!
⠀
Какую поклонницу потерял Бродский из-за несовершенства школьной программы в Луганской области.
⠀
Кстати, о школе. Приближался самый ужасный день в году – 1 сентября. И Катя понимала, что рано или поздно «одуматься», как говорила мама, и «совершить ошибку», как писал поэт, придётся.
⠀
Из дома надо выйти раньше, чем забьётся в металлическом кашле проржавевший школьный звонок. Иначе на торжественной линейке в классе станет на одного изгоя больше. А этого Катерина допустить не могла.
⠀
Поэтому на следующий день она набрала Настю на домашний: “Ну, шо ты?”
⠀
– Катя! ААААА!!!!
Ох, уж эта Настина привычка верещать по поводу и без.
⠀
– Конечно, Катя.
Дальше все эти неловкие паузы, попытки завязать разговор, как будто ничего не было. Решено было выйти на вечернюю прогулку.
⠀
Только не за дом. К этому Катя ещё не была готова, и Настя понимающе не настаивала. Они встретились на аллейке, которая вела в центр, к музыкальной школе. Девочки обнялись.
Всё-таки Катя скучала немного по своей противной подружке. А Настя-то как! В 13 лет три недели – это целая жизнь. Обсудить надо было много чего. Настолько много, что пришлось отпрашивать Настю на ночёвку. Мама Насти – вечно уставшая бухгалтерша шахты Кирова – тётя Нелля собрала ей кулёк с одеждой на завтра и отправила к Кате без особых сантиментов.
⠀
Девочки хохоча на всю аллею уже возвращались на Ворошилова, 5, когда Катя услышала запах.
На послезакатных улицах шахтерского городка обычно благоухало перегаром, давно нестиранными носками, квашенной капустой и палённой дичкой, которую курили за гаражами.