bannerbannerbanner
Погасшая надежда

Виктория Арана
Погасшая надежда

Полная версия

– Как ты не умерла от истощения? – тихо прошептала Шикария, жуя с открытой неприязнью.

Валисия тихо засмеялась, братья тут же устремили уши в их сторону, намереваясь подслушать. Уоллес сидел почти как на переговорах, он пытался игнорировать умоляющие глаза устроившихся по обе руки просителей. Валисию удивило, что в доме не столпились все ближайшие родственники – родители, судя по всему, боялись спугнуть удачу. Они с милыми улыбками продолжали обрабатывать его, пытались обсуждать свадьбу и количество гостей, но он уходил от всех ответов, продолжая есть, смотря при этом только на Валисию.

Шикарию отправили спать на чердак, для Уоллеса подготовили гостевую комнату, а саму именинницу разместили на полу детской комнаты близнецов. Дом долго гудел, всех переполняли эмоции, дети никак не могли успокоиться. Валисия смотрела на потолок и ощущала внутри себя дикий голод, представляя, как в академии, наконец-то, сможет нормально поесть.

Братья шушукались на своих кроватях, представляя, какие их ждут подарки после свадьбы старшей сестры. Она улыбнулась их разговору, всё же, они всё ещё дети, в их наглости виновными могли быть лишь их родители. Валисия любила их несмотря ни на что и желала хорошего, достойного будущего. Ей хотелось сделать всё, чтобы дать им его. Или хотя бы одному, которому повезёт вырваться из этого кошмара. Когда они оба засопели, она тихо поднялась с пола и на цыпочках вышла из комнаты. Дом уснул, наконец-то на него снизошла тишина и спокойствие. Всё её естество требовало идти напрямую к Уоллесу, но она не была уверена в том, что это хорошая затея. Да и ждал ли он её? Может быть, он устал и уснул, как только его голова коснулась подушки?

Но ноги не слушали доводов разума. Несколько бесшумных шагов мимо спальни родителей, и вот, она стоит у самой красивой двери в доме. Её заготовили для будущих невест братьев, для дальних родственников и близких друзей. Единственная отремонтированная комната, на которую, почему-то, нашлись деньги. Валисия почувствовала, как кровь прилила к щекам от внезапного смущения. Рука задрожала от неуверенности, когда коснулась холодной, покрытой лаком, ручки.

Прикусив губу, она всё же тихо повернула её. Внутри её встретила тишина и темнота. Сначала ей даже показалось, что в комнате никого нет, но она всё равно закрыла дверь на щеколду, нащупав в темноте стену. Валисия бесшумно дошла до кровати, где горячие руки сгребли её в охапку. Она даже не поняла, как оказалась на толстом мягком матрасе.

– Наконец-то, – тихо прошептал Уоллес, нависая над ней.

Она задрожала от нахлынувшей паники. Днём всё было не так, они давно не виделись и все переживания ушли на задний план, когда их губы встретились. Но теперь, спустя целый день проведённый вместе, уверенность улетучилась. Будто они никогда не были вместе и не делили постель, словно он никогда не видел её без одежды и не обнимал по ночам. Уоллес замер, заметив дрожь, на его лице даже в темноте легко читалось недоумение. Он лёг рядом, стараясь не касаться её.

– Что случилось? – он повернул голову, пытаясь заглянуть в прикрытые глаза.

Она не нашлась с ответом. В горле пересохло от волнения, тело не переставало дрожать, ей отчего-то стало страшно. Уоллес просунул руку под головой, и она сразу же прижалась к нему, вызывая лёгкое свечение. Он обнял её и уткнулся в макушку, замерев в ожидании. Она вдохнула его запах, и постепенно спокойствие разошлось по телу. Страх медленно уходил, дрожь прекратилась, Валисия подняла голову и осторожно чмокнула его в подбородок. Уверенность возвращалась к ней с каждой секундой, проведённой в тёплых объятиях.

Валисия провела рукой по его неожиданно напряжённой груди. Пожар на кончиках пальцев напомнил ей обо всём, что она успела забыть за время их разлуки. Она снова запрокинула голову, но на этот раз смело поцеловала его прямо в губы, закинув на него ногу и прижав к себе.

Дыхания переплелись, они наслаждались каждым мгновением, изголодавшись друг по другу. Осторожные прикосновения оставляли за собой огненную пылающую дорожку. Она подставляла под поцелуи шею, сдерживая внутри себя тихие стоны. Истосковавшиеся руки неторопливо прошлись по его телу, стремясь задержаться на каждой напряжённой части как можно дольше. Каждое движение было переполнено нежной страстью, но они не могли себе позволить шуметь в этом скрипучем доме. Даже в самых смелых фантазиях Валисия не представляла, что подобное произойдёт под родительской крышей, но всё стало неважно. Все преграды разрушились, одежда исчезла, словно её на них никогда и не было. Стеснение и зажатость ушли, она открыто льнула к нему, стараясь запомнить каждое волшебное мгновение.

Их единение стало глотком свежего воздуха в этой тыквенной круговерти. Все проблемы и переживания рассеялись, уступив место чему-то более важному и чувственному. Жар, исходивший от него, пьянил. Иногда ей казалось, что кожа буквально готова воспламениться, но в целом мире не было ничего, что беспокоило бы их больше, чем они сами.

По раскрасневшейся коже невооружённым взглядом прослеживалась карта их нежности. Такие следы обычно проходили через несколько часов, но сейчас ей хотелось, чтобы они остались навсегда. Сердце долго не могло успокоиться в его уютных объятиях. Даже находясь рядом, она жалела о своём побеге и продолжала скучать по времени, которое они могли провести вместе. Валисия жалела о том, что уехала на целый месяц от него. Да ещё и куда? В родительский дом? Будто не было в мире для отпуска более подходящего места.

Она не понимала своей привязанности к генералу драконьей армии, но поделать с ней ничего не могла. Как бы Валисия не сопротивлялась своим чувствам, они всё равно выходили на первый план, затмевая всё остальное. И все её мечты о путешествиях и поиске своего места в этом мире находились далеко позади, когда он обнимал её. Она тонула в его руках, захлёбывалась и отказывалась всплывать на поверхность, не переставая наслаждаться близостью любимого человека.

Но разум неумолимо возвращался, рассеивая наслаждение. Валисия понимала, что ей необходимо вернуться в комнату к братьям. Если утром родители не найдут её там, они придут в ярость. Ей хотелось попытаться расстаться с ними как можно спокойнее. Вероятность вернуться на ферму ещё хотя бы раз в жизни была крайне мала.

Поцеловав его в губы в последний раз, она соскользнула с кровати, подняла ночную рубашку с пола, накинула халат и сделала шаг вперёд. Возмущённый вздох послышался за спиной, когда Уоллес схватил её за запястья и вернул к себе.

– Нет, ты никуда не уйдёшь, – прошептал он ей на ухо.

А она и не хотела. Её не прельщала перспектива спать на полу в комнате подростков. Их комната буквально умоляла о влажной уборке, но мать никогда не заставляла их убираться. Но если бы она смогла спать на том грязном полу вместе с Уоллесом, то её бы всё устроило. Даже если бы у неё не было покрывала и подушки.

Валисия собрала оставшиеся крохи своей воли и ответила ему, сопротивляясь желаниям сердца.

– Утром я должна быть там. Ты не представляешь, что будет, если они поймут, где я ночевала.

– Мне плевать. Ты уже достаточно взрослая, чтобы меня за это не казнили, – она не видела его лица, но отчётливо представляла фирменную ухмылку. – Ты никуда не пойдёшь, – серьёзно повторил он.

И она подчинилась. Её, на самом деле, и не нужно было долго уговаривать. Один поцелуй и вся её уверенность рухнула. Целый мир уходил на задний план, когда он находился рядом с ней. Любовь, она же должна что-нибудь значить? Это чувство не могло рушить жизни людей и сеять раздоры между странами просто так. Для этого обязательно должна была быть какая-то более веская причина. И у них она была. Валисия в очередной раз прижалась к нему, вдохнула родной запах и отпустила все свои переживания далеко-далеко, стараясь не думать о последствиях, впервые за месяц провалившись в безмятежный сон.

Глава 3. Возвращение в академию.

– Это всё твоё воспитание! – за дверью послышался крик отца и дребезг разбившихся тарелок. – Он и не собирался на ней жениться, только воспользоваться! А она! Дура! Лапшу на уши повесила и бежит к нему ночью! Ты же знаешь, что чтят драконы в первую очередь!

Валисия нехотя разлепила глаза, услышав очередную перепалку на кухне. Этого она и боялась. Другой реакции отца можно было и не ждать. Она повернула голову и столкнулась с серьёзным, явно давно проснувшимся Уоллесом. Сосредоточенное лицо, сверкающий взгляд, напряжённые скулы… Весь его вид не сулил ничего хорошего. Он опёрся головой на руку и гипнотизировал дверь.

– О чём думаешь? – тихо спросила она, надеясь отвлечь его от происходящего.

Уоллес даже не посмотрел на неё. Всё его внимание осталось сосредоточенным на звуках ссоры. Он явно болезненно воспринял то, что услышал. Валисии даже стало интересно, что же она такого пропустила, пока спала. Отец никогда не стеснялся в выражениях, но сейчас это было очень не кстати.

– Ни о чём хорошем, – резко ответил он. – Раз ты проснулась, значит я могу, наконец, встать.

Она не ожидала, что Уоллес настолько разозлится, услышав первое более-менее серьёзное оскорбление, не находясь при этом даже рядом с ними. К обвинениям отца Валисия привыкла ещё с детства, в этом не было ничего нового, пусть и чуть грубее, чем обычно. Двадцать лет отец оскорблял её достаточно изощренно, каждый раз выдумывая новые и новые формулировки, в последнее время у него получалось делать это даже одним крайне красноречивым взглядом. У них в семье такое поведение считалось естественным. Ему просто нужно было выпустить пар и пережить эту ситуацию. Уоллес начал одеваться, и она вдруг поняла, что он собирается сделать.

– Но ты же обещал, – она схватилась за брючину, пытаясь остановить его.

Он перевёл на неё взгляд, и стало очевидно – никакие доводы в этот раз не будут услышаны. Она отпустила его, решив лишний раз не спорить. На его долю не выпало родительского неуважения. Детей-драконов воспринимали буквально маленькими Чешуйчатыми богами. Их запрещалось ругать, наказывать и бить, это преследовалось законом. И теперь он явно воспринял их слова как личное оскорбление, а не естественное поведение родителей. Уоллес быстро оделся и умылся, но выглядел при этом так, словно тщательно собирался на выход минимум час.

 

Он ушёл, закрыв за собой дверь. Валисия последовала его примеру и умылась. Она пришла сюда в пижаме, поэтому смогла только плотнее укутаться и собрать волосы в косу. Долго ничего не было слышно, даже братья не шумели в коридоре, дом замер, в ожидании окончания неприятного и, к сожалению, очень тихого разговора. Валисия понимала, что её родителям не понравится то, что он скажет, но и не могла вмешаться, боясь унизить необдуманным поступком любимого человека.

С одной стороны, они оба заслужили всё, что он мог им сказать. Валисия мало рассказывала ему о своём детстве, но эти сутки могли поведать о многом любому, у кого есть хоть какая-то природная внимательность. И особенно тому, кто умеет наблюдать. Им предстояло отправиться в дорогу, и она не планировала возвращаться. Даже один раз. Валисия пообещала себе, что лучше будет жить в лесу, чем постучится в эту дверь.

От скуки она заправила постель. К сожалению, в идеально чистой комнате больше нечего было делать. Валисия устроилась на подоконнике и выглянула в окно. Рассвет окрасил небо в ярко-оранжевый цвет. Край, в котором она родилась, постепенно просыпался. На полях уже сновали маленькие фигурки, занимаясь своими делами. Тут все вставали спозаранку и сразу же принимались за работу. Мысленно она пожелала удачи одному из братьев. Валисия надеялась, что их жизни сложатся лучше, чем её, у них обоих были для этого все шансы. Даже у того, кто мог остаться на ферме.

Дверь открылась, на пороге появился ещё более разъярённый Уоллес. Он посмотрел на неё, и ей стало не по себе. Что там произошло? Нужно ли ей зайти к родителям?

– Собирайся. И Шикарии скажи собираться. Мы улетаем, как только вы оденетесь.

– Мы? Улетаем? А как же вещи? – она соскользнула на пол и обогнула кровать.

– Их и не планировалось забирать. За ними приедут. Вещи Шикарии в повозке, твои погрузят туда же, – он вошёл в комнату, освобождая проход. – А теперь, собирайся, – Уоллес показал на выход.

– Уоллес… – она попыталась его коснуться, но он увернулся и снова упрямо показал на проход.

Валисия нахмурилась. Ей очень не понравилось его лицо и поведение, между ними явно произошло что-то не очень хорошее. Она вышла в коридор, но никого там не встретила. Близнецы всё ещё сидели за закрытой дверью, кухня также была заперта, из-за двери раздавались лишь тихие материнские всхлипы. Она поднялась по шатающимся ступеням наверх, думая, что все они поступали неправильно.

Шикария сидела на заправленной кровати полностью готовая к дороге. На вопрошающий взгляд она лишь пожала плечами.

– Очевидно, что мы улетаем, как только ты оденешься. Наверное, вся округа слышала крик твоего отца, – она покраснела.

Валисия махнула на это рукой. К его крикам соседи давно привыкли, особенно, если речь заходила о ней. Правда, подобных разговоров ещё не было, но их тоже следовало ожидать, особенно после вчерашнего недосватовства. Мысленно она порадовалась, что Уоллес не слышал разговоров в доме Шарка, иначе улетали бы они из бесконтрольного пожара.

– Я даже не подумала спросить о том, как вы добрались сюда, – она посмотрела на подругу. – Неужели… – Валисия не успела договорить, но уже получила ответ на свой вопрос.

Шикария активно закивала. Её глаза засияли, было видно, что ей понравилось летать верхом на драконе. Валисия не могла поверить в то, что он пошёл на такое ради неё. Драконы крайне ревниво относились к своим спинам и шеям. Можно было на пальцах пересчитать случаи, когда человек летал на драконе. Крит до сих пор не прокатил Милу, зато Валисию спокойно допустил на свою спину, когда им нужно было спасти друзей.

Она переоделась, закрыв последний мешок с вещами. Больше её тут ничего не держало. В последний раз взглянув на комнату, подруги спустились вниз, где их никто не ждал. Двери всё ещё были закрыты, пол скрипнул, единственный прощаясь с ней. Она чувствовала боль и обиду от того, что ни родители, ни братья, не вышли, чтобы нормально расстаться, несмотря на утреннее происшествие. Всё же, в нём были виноваты именно они. Сердце сжалось от осознания того, насколько она была им не нужна. И не важна.

Воздух на улице ещё не успел нагреться. Она поёжилась, вспоминая ледяные потоки ветра, пронизывающие тело в воздухе. Красота обескураживала, но страх упасть или замёрзнуть не покидал всю дорогу. Уоллес ждал их, с не проходящей злобой глядя на её дом.

– Сядешь сзади, будешь держать Шикарию, – коротко бросил он, пропуская их за ворота.

– Слушаюсь, мой генерал, – съязвила она.

Атмосфера накалялась. Уоллес перевоплотился в дракона, издав дикий рёв. Она никогда не слышала его животного голоса. Он воистину ужасал. Все волоски на её теле встали дыбом, по спине пробежали мурашки, глаза широко распахнулись, а сердце пропустило пару ударов. Она обернулась на Шикарию и увидела, что та находится в не меньшем шоке.

На улицу сразу же повалили люди. В пижамах почти никого не было. Вряд ли кто-то из них видел дракона вживую, да ещё и так близко. Уоллес нагнул шею и прижался к земле. Валисия помогла подруге забраться на него, и сама последовала за ней. Он громко зашипел, обнажив клыки, когда к ним кто-то попытался подойти, а Валисия закричала и замахала руками, умоляя людей не приближаться к нему.

Сделав несколько тяжёлых шагов, он оттолкнулся от земли и распахнул громадные крылья, накрыв тенью всю округу. Внизу заохали и зашептались, провожая их тревожными взглядами. Валисия в последний раз обернулась на дом, но на крыльце никого не было.

Уоллес набрал высоту и ускорился, направляясь в сторону академии. Валисия крепко держалась по обе стороны от подруги. Шикария дрожала и прижималась к его спине изо всех сил. Видимо, в первый раз он летел спокойно, теперь же движения его были порывистыми и агрессивными. Она и сама никогда не летала с ним на такой скорости. Уши до боли заложило, ветер растрепал их волосы, но эйфория от полёта не исчезла даже в таких условиях.

Внизу быстро сменялись поля, по которым ей больше никогда не удастся пройтись. И ей даже почти не было жаль. Валисия смело отсекла эту часть своей жизни, оставив её позади, вместе с постоянной болью и ноющей тоской. Ей не было места в доме, где никто и никогда не радовался её появлению. Где никому не было дело до её проблем и побед. Где даже братья боялись проявить свои истинные чувства к старшей сестре при родителях. Где мать терпеливо глотала все оскорбления отца и слушалась его, подобно преданному псу.

Слёзы застлали глаза, но она уверила себя, что они появились из-за разящего ветра, а не обиды. Он летел всё быстрее, словно от его скорости зависели их жизни. Но Уоллес всего лишь пытался избавиться от досаждающей злости. От его чешуи разве что пар не исходил, настолько она была горячая. Валисия подумала о седле или, на крайний случай, попоне. Они очень спасали её во время езды на лошади, тут бы они тоже пригодились.

Внезапно лес расступился, и вдалеке показались башни академии. Оказывается, по воздуху туда было подать рукой. В повозке она ехала почти два дня, а тут они добрались меньше, чем за час. Невидимая нить, соединяющая её с тыквенной фермой, глухо оборвалась в груди. Её ждало начало новой жизни и, по совместительству, жирная точка на границе прошлого.

Внизу показалась лётная площадка с кишащими внизу человечками. Люди суетились, готовясь к приёму генерала. На удивление, после достаточно агрессивного полёта, посадка оказалась мягкой. Конечности одеревенели от напряжения, она едва смогла спрыгнуть с него, чудом не упав. Её встретило испуганное лицо молодого дракона, который, оказывается, пытался помочь ей слезть, но он быстро нашёлся, подхватывая Шикарию прямо на лету. Видимо, она не дала ему исполнить приказ генерала и теперь он боялся возможной участи.

Уоллес перевоплотился в человека. Её всегда завораживало это зрелище. Как громадное чешуйчатое тело тает в воздухе, оставляя после себя лишь лёгкое сияние на смуглой коже. Она хотела подойти к нему, но не решилась.

– Отправляйтесь в академию, я приду позже, – коротко сказал он ледяным голосом, отворачиваясь к своим подчинённым.

Валисия ничего ему на это не ответила. Молодые драконы уже растянулись в шеренгу, приложив руку к груди. Лицо Уоллеса не предвещало ничего хорошего ни для кого из них. Она взяла Шикарию под руку, и они медленным шагом направились к воротам академии. Их не было всего лишь месяц, но, казалось, что намного больше. Повсюду росли душистые яркие цветы, дорожки будто вымыли вручную от грязи и пыли. Тёмные стёкла блестели на солнце, двери приветливо распахнули, не видя смысла в обычной холодной отчуждённости.

Они молчали. Шикария всё ещё подрагивала от ужаса, ведь ей ещё не доводилось видеть Уоллеса таким. Валисия даже засомневалась, чего она испугалась больше – полёта или самого дракона? Сможет ли она относиться к нему так, как раньше или теперь испуг заслонит в её голове всё хорошее, что было между ними? На эти вопросы могло ответить лишь время.

Из-за отсутствия большинства студентов, академия сверкала чистотой. Многие окна открыли, занавески игриво раскачивались на ветру. Ноги привели их к женскому общежитию, внутри которого за время их отсутствия прошёл ремонт. Валисия сразу же задумалась – был ли к этому причастен Уоллес? Стены стали светлее, на полу лежал тяжёлый ковёр, каждый светильник и свечу обезопасили. Установили кресла и диваны, возле которых расставили вазы со свежими цветами.

–Увидимся вечером? – робко спросила Шикария, остановившись посреди коридора.

Валисия улыбнулась. Едва ли в академии можно было найти больше десяти студенток. Они вообще могли жить вместе целый месяц, но Шикария не хотела тревожить свои растения. И, скорее всего, не хотела прожить остаток лета вместе с драконом.

– Обязательно, но сначала отдохни, – она крепко обняла подругу на прощание.

Они разошлись и Валисия, наконец, добралась до комнаты, больше напоминающей убежище. Внутри её встретила гора коробок и шуршащих пакетов – их было не меньше тридцати. Она застонала, ведь они договорились об отсутствии подарков на праздники, а он поступил также, как и всегда. Так, как считал нужным. Ремонт не обошёл и комнату, кровати заменили на более длинные и широкие, камин обезопасили решёткой, зону с раковиной отделили настоящей стеной, а не шторкой. Затёртый диван заменили на новый, большой и мягкий, перед ним появился кофейный столик с соответствующими принадлежностями. Окна и балкон тоже изменились, став прочнее даже на несосредоточенный взгляд. Количество щеколд на дверях и окнах просто поражало. При всём желании теперь нельзя было попасть внутрь, если двери или окна кто-то закроет изнутри. Валисия закатила глаза, сбрасывая с себя куртку прямо на новый диван.

– Без подарков, конечно же, – она поморщилась, боясь представить цену этого ремонта.

Он буквально умолял её съехаться ещё весной, но это означало отсутствие у неё выбора. В течение года они должны были пытаться построить гармоничные, полные взаимоуважения отношения. И он уже сделал всё не так, как они договорились, а учебный год ведь даже ещё не начался! В дверь тихо постучали, она смело распахнула её, не ожидая никакого подвоха. Перед ней стояла работница с кухни с подносом наперевес, ломящимся от разнообразной еды.

– Доброе утро, студентка Валисия. Генерал приказал принести вам завтрак, – она протянула поднос.

– Благодарю, – коротко ответила Валисия, забирая его и закрывая перед женщиной дверь.

Она вела себя неприлично, но никто не просил его распоряжаться о еде. Поднос отправился на новый столик, а сама Валисия вышла на балкон. Месяц на тыквенной диете научил её питаться очень скромно, в основном лишь для поддержания необходимых сил. Тёплый ласковый ветер быстро отвлёк её от переживаний. Утром начиналась практика, Уоллес творил что-то невообразимое, она была совсем одна – но беспокоиться об этом у неё будет ещё много времени.

Валисия опустилась на пол и легла на спину, уставившись на небо. Лишь оно оставалось неизменным – небо всегда открыто показывало свои эмоции, рисуя удивительные, смелые картины. Художники следили за его оттенками, ведь почти каждый день можно было найти для себя что-то новое. Белые лёгкие облака неторопливо ползли по нежно-голубому полотну, птицы тихо щебетали где-то внизу, радуясь началу нового дня. Валисия даже не заметила, как заснула. Переживания отошли на задний план, когда она почувствовала себя дома.

– Ты так замёрзнешь и заболеешь, – послышался ворчливый голос, разбудив её.

Пока Валисия просыпалась и приходила в себя, тихое ворчание не прекращалось. Открыв глаза, она увидела опустившегося возле неё на корточки Уоллеса. На улице уже совсем стемнело, словно кто-то выключил свет, а пение птиц сменилось стрекотанием кузнечиков. Этот звук всегда казался чем-то далёким и сказочным, ведь пернатых исполнителей легко заметить в листве с любой высоты, а за насекомыми придётся устроить настоящую охоту.

 

– Сколько времени? – тихо спросила она, опираясь на руки.

Уоллес подхватил её, сразу же согревая своим теплом. Валисия словно зашла с мороза в дом с горящим камином. Ей захотелось прижаться к нему ближе, но она всё ещё продолжала злиться на него.

Он всегда находил варианты для обхода их договорённостей. Не хочешь жить вместе? Значит, я буду у тебя ночевать и сделаю комфортный для себя ремонт. Не хочешь подарка на день рождения? Я подарю тебе тридцать, но не на день рождения, а позже. И эти ситуации постоянно разрушали их отношения, будто они существовали для того, чтобы придумывать варианты нарушения установленных правил.

– Ага, понял, ты дуешься, – он ухмыльнулся, опуская её на кровать.

Валисия прищурилась, наблюдая за его действиями. Уоллес по-хозяйски зажёг газовые светильники (которых раньше было намного меньше), развёл огонь в камине и поставил чайник с водой на решётку.

– Ты нарушаешь правила, – Валисия села, подтянув под себя ноги.

– Мне не запрещали делать ремонт, – он пожал плечами, садясь рядом с ней. – Как видишь, других студенток не обделили. Новый коридор для всех, чтобы никто не обижался. И кровати для вас обеих.

– Ты же сам понимаешь, что это неправильно, – она решительно покачала головой.

Но он не выглядел виноватым. Впрочем, это чувство ему было незнакомо. А ей хотелось хотя бы раз увидеть на его лице раскаяние. Невозможно всегда быть правым, сколько бы опыта и власти у тебя ни было.

– Неправильно то, что у нас разные спальни, хотя мы можем жить вместе.

Валисия закатила глаза. Этот разговор возникал у них слишком часто, Уоллес отказывался понимать причины её отказа. Отношения, которые ни от кого не скрывают, и так привлекали к себе слишком много внимания. В академии почти все считали, что результаты её учёбы были его заслугой, а если они ещё и съехались бы… Об этом Валисия даже думать не хотела.

– Неправильно студентке последнего курса встречаться с генералом, – язвительно ответила она, вставая с кровати. – И так целый год вся академия перемывала мои косточки, так теперь мы ещё и сами щедро добавляем им поводов.

Валисия подошла к большому зеркалу, впервые решившись внимательно посмотреть на себя. За месяц она изменилась. Похудела, загорела, а ещё в заработала мешки под глазами. Волосы за год сильно отросли и часто путались, если она их не собирала. Летом они выгорели и стали ещё светлее. Из-за загара шрам некрасиво выделялся на лице, привлекая к себе взгляд. Она грустно вздохнула, отворачиваясь от себя.

– Какое тебе до них дело? Люди всегда болтают, поводы они прекрасно находят без подсказок. Тебе для этого даже делать ничего не нужно. Если им хочется обсудить кого-то, они и так это сделают, – он подошёл к ней. – Я не всегда понимаю тебя. Ладно бы, если бы ты была не уверена в чувствах ко мне. Но они есть и это видно невооружённым взглядом. Я же не стыжусь того, что свечусь на людях, если ты меня трогаешь за открытые участки кожи.

– Правильно, генералу драконьей армии можно всё, в отличие от студентки. Среди драконов меня можно посчитать трофеем. Когда в истории была зафиксирована последняя истинность? Лет пятьсот назад? То-то же. Вам завидуют, мне, в какой-то мере, тоже, но по-плохому.

– Вам? – его брови от удивления взлетели вверх. – Снова официально? – он сложил руки за спиной.

– Этот разговор какой-то бесконечный, даже не вижу смысла его продолжать.

Валисия всплеснула руками от досады. Чайник засвистел, и она сняла его с огня, пытаясь хоть как-то отвлечься. Взгляд в очередной раз зацепился за коробки с подарками. От Уоллеса это, конечно, не укрылось, на его лице мгновенно растянулась улыбка.

– Открой один, – он протянул ей самый верхний.

Пакет упёрся в живот и, нехотя, Валисия всё же взяла его в руки. Подарок был тяжелее, чем она представляла. Под слоем подарочной упаковки прятался новый путеводитель по миру с актуальными комментариями от действующих дипломатов. Это было последнее, что она ожидала увидеть. На губах появилась неконтролируемая улыбка. Такие вещи выпускались всего лишь один раз в год. Экземпляров делали так мало, что самые высокие чины за них буквально дрались. Она даже не ручалась за то, что преподавателям доставался хотя бы один свежий экземпляр в год.

Валисия так увлеклась разглядыванием путеводителя, что даже не заметила скользнувшей на шею подвески. Только когда послышался щелчок замка, она отвлеклась и посмотрела в зеркало. Драконий камень тепло переливался, привлекая к себе внимание. Она с возмущением повернулась к Уоллесу, а он схватил её за запястье и защёлкнул на нём браслет. Естественно, с драконьим камнем.

– Уоллес! – она нахмурилась, заглядывая в его самоуверенные глаза.

– Сама наденешь или мне тебе помочь? – он раскрыл ладонь, на которой лежали небольшие серьги.

– Я и это носить не буду, ты издеваешься надо мной? – Валисия потянулась к браслету, но сверху его накрыла широкая смуглая ладонь.

– Нет, – он покачал головой. – Хочу, чтобы весь мир знал, что ты моя. Весть об истинной паре разлетелась так далеко, что ты себе и представить не сможешь. Скоро драконы из других стран захотят попробовать завоевать твоё сердце. Многие считают, что это универсальная способность. Комплектов в мире не больше десяти, и один из них – твой. И все знают, что он принадлежит моей семье.

Её ноздри раздулись от ярости. Валисия захотела сорвать с себя эти украшения и больше никогда их не видеть. Как он посмел сказать ей такое? Она даже не подозревала, что ей и её верности настолько не доверяют.

– По-твоему, я племенная кобыла? Что дальше? Заставишь носить браслет, который светится? Чтобы наверняка никто не подошёл? Ибо кому нужна сумасшедшая женщина, решившая поиграть в светлячка?

Он засмеялся, привлекая её в объятия. Его сердце мерно звучало в груди, вторя самоуверенному лицу. Уоллес не волновался и не переживал, будто у неё не было никакого выбора. С этими украшениями она считалась его собственностью. В прошлом году Мила получила от него подвеску и теперь гордо носила её каждый день. Правда, всем в академии она рассказала, что это подарок от Крита.

Украшения с драконьим камнем у студентки – нонсенс. В мире их осталось очень мало, мастера, которые умели с ним обращаться, давно вымерли. Остатки же драгоценностей хранились в семьях веками под строгой охраной. Их никому не дарили, жёны драконов надевали их либо дома, либо на важные мероприятия, а тут он заставляет её постоянно носить целый комплект украшений, стоящий как несколько городов.

– Нет, просто хочу отвадить от тебя хотя бы часть ухажёров, на ближайший год ты только моя.

– Ты хотел сказать, одиннадцать месяцев? – Валисия вырвалась из его объятий и подошла к зеркалу.

Он встал позади неё, золотые глаза лениво переливались в полумраке. Что-то в его поведении настораживало её. Она ощущала практически неуловимые изменения, но никак не могла обнаружить, что не так. Понимая, что переспорить его в этот раз не удастся, Валисия забрала у него серьги и надела их.

Комплект ей шёл, этот факт не вызывал сомнений, они словно были созданы друг для друга. На лице Уоллеса на миг мелькнуло облегчение. Валисия подняла волосы наверх, открывая шею и уши для лучшего обозрения. Вид был ей непривычен. Она практически никогда не носила украшений, а таких дорогих так вообще ни разу в жизни. На деньги с продажи такого комплекта можно спокойно прожить нескольким поколениям одной большой семьи из десяти человек до глубокой старости ни в чём себе не отказывая. Или построить ради собственного развлечения парочку городов.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20 
Рейтинг@Mail.ru