Виктор Винничек
Подаренная жизнь 3
В перерывах между программами в выпусках новостей передали об ураганном ветре, разыгравшемся под Оренбургом. Прогнозировали его приход в Куйбышев или Уфу. Температуру наружного воздуха в новогоднюю ночь ожидали самую низкую за последние полвека минус сорок один градус. Оренбургскую трассу занесло снегом, и уже находили замёрзших людей в машинах, до которых спасатели поздно добирались. Сильный ветер забивал газовые каналы, поэтому на верхних этажах отсутствовала вытяжка, и люди, пользовавшие газовыми колонками в это время, травились угарным газом. Через каждый час соответствующие службы предупреждали о возможном ЧП. Максиму надоело смотреть телевизор, он слез с моих колен и выключил его. Он всегда так делал. Это означало, что пора играть в лошадку. Я сажал его на лошадь и три раза провозил по периметру зала. Потом он сам слазил с лошади, говорил, что лошадка устала, и занимался уходом за ней, перекатывал из импровизированной конюшни на такое же поле.
На улице уже стало темно, сильно завывал ветер и я начал переживать за жену. Время стало тянуться мучительно долго. Я уже хотел попросить дочку Каштанова Николая Танечку, известную в подъезде няньку, присмотреть за Максимом и пойти на поиски жены, как в двери постучали ногами. Я быстро открыл двери, на пороге стояла Снегурочка, платок и пальто жены сильно занесены снегом, в каждой из рук по сумке. Я забрал с рук сумки, снял с них варежки. Руки были ледяными, я попытался разогреть их, но жена показала глазами на ноги. Я с трудом расстегнул замёрзшие замки на сапогах и снял их с ног супруги. Пальцы ног в шерстяных носках тоже были ледяными. Когда я взял их в руки, у меня было ощущения, что я достал косточки из морозилки и разогреваю их. Снег начал таять на пальто и пуховом Оренбургском платке. Я вынужден был снять с неё пальто, платок и стряхнуть с них поочерёдно снег на лестничной площадке. Когда я вернулся в квартиру с лестничной площадки, то услышал первые слова, произнесённые оттаявшей Снегурочкой с новой причёской.
– Виктор, ты не представляешь, что там творится? Хорошо, что надела платок, который подарила твоя мама. Так бы домой по сугробам не дошла. Внезапно оставляют силы, и ты замерзаешь. Впереди меня шла здоровая женщина, так я старалась от ветра спрятаться за её спину и идти по её следам, правда последнее у меня не очень получалось.
Щёки жены стали отходить от мороза и налились багряным румянцем. Похоже, она ожила и сразу подарила мне подарок к Новому году. О таком подарке я не мог в то время даже мечтать. Это был настоящий спортивный шерстяной костюм и стоил он тогда очень дорого. Их редко выбрасывали на продажу, если это случалось, то сразу образовывались огромные очереди, это был большой дефицит в то время. Она сразу заставила меня примереть её обнову, костюм сидел на мне, лучше не может быть. После примерки жена оторвала этикетку и велела не снимать обнову, Новый Год встретить в этом костюме. Довольная она стала рассказывать нам с сыном свои похождения.
– Сначала я заняла очереди в парикмахерскую и побежала на почту. Газета с тиражом лежала на столе, у него толпилось много народа. Утверждённый тираж лежал на столе кассира за маленьким окошком и к ней редко подходили за небольшим выигрышем счастливые люди. Выигрыши были небольшие от трёх до десяти рублей и окно пустовало. Я не стала подходить к столу, побоялась, что нас с маленьким задавят. Немного постояла у него и пошла, протянула билет кассиру. «Сколько вы выиграли девушка», – спрашивала по ходу проверки у меня кассир. Я молчала, как партизан. А кассир искала, наконец, нашла и произнесла: «Да ты молодец, почему молчишь, замёрзла что ли»? Тут она протянула мне сто рублей, поздравила с выигрышем и стала предлагать еще купить лотерейные билеты, но я покачала головой со стороны в сторону и довольная убежала в парикмахерскую, где мои волосы подстригли, и сделали им лёгкую химию. Тут, она сделала медленный поворот вокруг вертикальной оси, не смотря на своё положение, и похвасталась нам с сыном неплохой причёской. Максиму понравилось движение мамы, и он раз за разом начал повторять его в ту же сторону. Я подошёл к нему и медленно сделал с ним поворот, в другую сторону, сказал при этом:
– Нельзя всё время кружиться в одну сторону, а то головка закружится, и ты упадёшь.
Сейчас сын кружился во вторую сторону, пока его не занесло, и он шлёпнулся попой на пол. Лишь после этого он сообразил, и стал кружиться, то в одну, то во вторую сторону. Показывая маме, чему он научился, и перед тем, как начать делать поворот в другую сторону он тыкал пальчиком в голову и произносил:
– Кружится тут.
На что Маша говорила ему:
– Хватит на сегодня кружиться, а то плохо будет.
Затем жена пошла на кухню и стала накрывать праздничный стол и рассказала, как ей посчастливилось купить мне спортивный костюм. Она пошла после парикмахерской по магазинам и в одном из магазинов увидела очередь за спортивными костюмами. В очереди стояли женщины более взрослые, они были уже опытные и брали с собой больше денег, идя перед новым годом по магазинам. Часто в отделы, где горел план в конце месяца, квартала, года, привозили дефицитный товар, его мгновенно раскупали и универмаг или магазин выполнял план. Жена стала в очередь, которая двигалась медленно. Вот осталось только два спортивных костюма сорок шестого размера. Женщины впереди подходили, брали их в руки, потом с досадой кидали на прилавок. Вот женщина впереди купила предпоследний костюм внуку школьнику старшекласснику на вырост, он у неё занимался баскетболом. Ей нужен был костюм пятого роста сорок четвёртого размера, и она взяла костюм пятого роста сорок шестого размера. Моей жене достался шерстяной спортивный костюм третий рост сорок шестой размер. Вот поэтому она так долго задержалась и чуть не замерзла в сугробах.
Вот стол накрыт, и я решил подарить свои подарки, так как уже скоро восемь часов. Купил я маленькую ёлочку из полимерных материалов на стол. Она издалека смотрелась, как настоящая только не пахла хвоей. Зелёного цвета на подставке, маленькие веточки, крохотные иголки. Ёлку я подарил жене, а сыну я подарил набор ёлочных игрушек из ваты, пластмассы и картона. Максим открыл коробку и стал с ними играть, и не хотел давать жене повесить их на ёлочку. Там было три грибка с красными шляпками и маленький дедушка мороз они были спрессованы из ваты. Три рыбки из пластмассы. Бабочки, зайка, белочка и лошадка из картона. Все игрушки были красиво раскрашены и очень понравились сыну. Наступающий год был годом лошади по восточному календарю, поэтому большую лошадку я решил подкатить к праздничному столу. Но не тут, то было, лошадка должна стоять около ребёнка и смотреть, как сын разложил игрушки.
В этот момент раздался звонок в двери, мы с женой переглянулись. К нам на Новый год мог приехать Юра, так как я его когда-то пригласил. Жена знала об этом, она даже купила ему хорошую книгу. В ней были литературные рассказы о собаках. Но о том, что ребёнка отпустят в сорокаградусный мороз с ураганным ветром, не укладывалось в моей голове. Я пошёл и открыл двери. На пороге стоял и виновато улыбался Юра. В пальто и зимней шапке с опущенными ушами, застёгнутыми на пуговицу под подбородком. С шерстяным шарфом на шее. В белых валенка с черными колошами. Юра весь был занесён снегом и пытался рукавицами стряхнуть его на лестничной площадке. Щёки его были алыми от мороза. Я помог мальчику очиститься от снега, и завёл в квартиру. После раздел и разул. На моё удивление руки и ноги у мальчика были тёплыми. Я дал ему тапочки и пригласил в зал. Войдя в зал, он поздоровался и сказал:
– Джек так просился со мной к вам в гости, но я его не взял и правильно сделал, он бы потерялся в сугробах и замерз. Сейчас он на меня сильно обидится, но я велел ему нести службу охранять бабушку. Когда она проснётся, то прочитает записку, и не будет волноваться за меня.
Маша пригласила всех за стол, налила Юре горячего чая с малиновым вареньем. Мы начали провожать старый год. Юра сначала накушался, потом напился чая и рассказал нам как добирался.
– Два дня тому назад мама с папой уехали в гости к друзьям в Тольятти. Бабушка сейчас на улицу не выходит, она почти всё время спит. Я хожу в школу, хорошо учусь и помогаю бабушке по хозяйству. Бабушка напилась таблеток и уснула, сейчас она до утра не проснётся. Я закрыл квартиру и уехал пятьдесят вторым автобусом от школы в шесть вечера до железнодорожного вокзала. В автобусе был народ, несмотря на плохую погоду, многих я знал. На вокзале я сел на автобус, идущий до площади Революции, как рассказал мне дядя Витя. На остановке было много народа, все мёрзли и ждали автобус до Кряжа. Уже ушло два троллейбуса до улицы Бакинская. В них садились люди, но мало, основная толпа продолжала ждать автобус. Я начал подмерзать и спросил у кондуктора подошедшего троллейбуса доеду ли я до улицы Бакинская двадцать? «Этот дом находится на нашем кольце, я попрошу водителя, он там тебе в такую погоду остановит. От остановки автобуса тебе идти далеко, но едем мы гораздо медленнее, чем автобус, мы чаще делаем остановки»,– разъяснила мне кондуктор. Я сел рядом с ней и мы поехали. Ехали мы долго, два раза ожидали, когда прочистят нам дорогу от снега. Часто срывались рога с проводов. Люди то садились в троллейбус, то выходили из него, они ехали не так далеко.
Однажды пропало напряжение, и мы полчаса ждали, пока его дадут. Водитель сказал нам, что где-то ветром оборвало провода. В салоне стало прохладно, и тётя кондуктор напоила меня горячим чаем из термоса. Я слушал рассказ Юры и думал, что мир не без добрых людей. В это время Максим заглядывал в рот мальчику, слушал рассказ Юры, и даже взял пальчик его руки себе в кулачок, словно, боялся ухода гостя. Увидев не наряженную ёлку, Юра вспомнил об игрушках, лежащих в комнате на полу, взял со стола ёлку и пошёл в комнату, где стал наряжать ёлочку. Максим побежал за ним и на наше удивление стал подавать мальчику игрушки, а потом осмелел и сам прицепил грибок на ёлку. Юра очень понравился Максиму, потому что он подкатил лошадку к мальчику и разрешил тому сеть на неё сказал при этом, что Юра тоже Пони и ему можно кататься на лошадке. Вскоре мальчики нашли общий язык, и мы хорошо встретили Новый Год под звон курантов. Сразу после звона курантов Маша подарила Юре книгу и он, когда Максима уложили в кроватку, стал читать ему книгу.
Максим вскоре уснул и мы в очередной раз накормили мальчика и уложили спать на кухне, на раскладушке. Наутро все улице в нашем микрорайоне были занесены снегом на термометре минус сорок. Юра и Максим играли друг с другом. В конце дня Юра сказал Максиму:
– Хорошо у вас, мама купит скоро тебе братика или сестричку, и вы будете вдвоём играть, я тоже остался бы у вас жить, больно мне нравятся твои родители, они меня не прогнали бы, да мне бабушку Женю жалко, уж больно она старенькая и больная. Кроме нас с Джеком за ней некому присматривать.
Услышав слова мальчика, жена сказала:
– Юра, а ты приезжай к нам в гости, когда у тебя будет свободное время, только в хорошую погоду, и вы будете играть с Максимом на улице. Весной и летом здесь есть красивые места.
К вечеру улицы расчистили, а следующий утром я уехал на работу, и отвёз с собой на Толевую в электричке Юру, мы с ним передали гостинцы для бабушки Жени. Когда мы пересели на пригородном вокзале в Куйбышеве с электрички в электричку, на улице было тихо, и только минус тридцать. Я сначала проводил Юру до его подъезда, а потом пошёл на базу, на работу. На стройку я приехал с Капраловым Андреем, который привез раствор. К нашему приезду Анатолий уже завёл бульдозер С-100, благодаря предварительному прогреву его паяльной лампой, и очистил подъезд до стройки, от Речного переулка. Его по моей просьбе перед праздником перевёл ко мне главный механик Вакуленко Борис Тихонович. За время моей службы кроме профессии крановщика и электрика Анатолий получил водительские права и удостоверение дающее право работать на бульдозере. Встретились мы, когда его ко мне направили дежурным электриком во время прогрева бетона. Это уже был не тот беспутный Анатолий, которого странным образом женила на себя выпускница ПТУ детдомовка маленькая Света-уголёк, а настоящий глава семейства из четырёх человек. Дело в том, что Света родила ему двух девочек близнецов, как говорила Рая, размножила свою копию, и Анатолий из последних сил хватался за любую работу, чтобы его девчонки ни в чём не нуждались. Экскаваторщику, работающему у нас дали вторую группу инвалидности, и Анатолий обещал Борису Тихоновичу между делом к весне освоить новую профессию и заменить язвенника.
Рая со своими женщинами уже очистили подходы к зданию, и выставила в два ряда ящики для раствора. После нового года к нам на постоянно перевелись два молодых парня из командировочных, они нашли себе невест в городе, и не захотели вернуться на прежнее место работы. Вся остальная рабочая сила оставила нас. Один из парней был сварщик, а второй плотник. Они сейчас работали вместе на втором этаже. Наши монтажники очистили часть второго этажа от снега, где велась кладка, установили женщинам леса и подняли на них кирпич. Сварщик Шмель, так кликали парня его сослуживцы, уже оканчивал приваривать закладные к петлям плит, помогал ему в качестве подсобника Эдик Петров, перешедший к нам плотник. Мастер Виктор и потник Каштанов расчистили подходы к вагончику, ящику ВРУ, и сейчас расчищали столы сварщиков от снега. Когда я вошёл в вагончик, там сидели Аннушка и дядя Федя, они уже убрались в своих половинах вагона и о чём- то разговаривали.
Вид у дяди Феди был уставший, а Аннушка была совсем без настроения. Охотник и рыбак дядя Федя видать ночевал на даче, потому что его широкие лыжи стояли у вагончика. У него на реке стояли жерлицы, и он, наверное, ездил проверять их, подумал я, когда заходил в вагончик. Но всё оказалось гораздо серьёзнее. Вот, что мне поведал дядя Федя.
– Тридцать первого декабря в двадцать часов он сменил своего друга Лазарева Георгия Георгиевича. Была сильная пурга и мороз нарастал. Георгий решил не искушать судьбу и остался со мной переночевать. Мы нашли по транзисторному приёмнику радиостанцию «Маяк» и встретили в корпусе в комнате Ванюши в присутствии Черныша новый год. Черныш нас сильно повеселил. Георгиевич завалился спать, а я еле пробрался в вагон и стал нести службу. В час ночи пропал свет, я включил фонарь и позвонил на подстанцию. Дежурный мне ответил, на вашей линии 380 вольт, где-то нулевой провод касается фазы, в шкафу срабатывает автомат на перегрузку. Все бригады на вызове, когда к вам приедем я не знаю. Сможем ли мы к вам доехать вообще по таким дорогам, так что решение принимайте сами. Вагон быстро охлаждался, и я решил растопить печь в коридоре, между отсеками. Но она не разгоралась. Когда я догадался, в чем причина, и нашел обрезок сто пятьдесят девятой металлической тубы, прошло много времени. Обрезок был около двух метров, я не смог один подать его на крышу вагона, и одеть его на небольшой выпуск трубы. Я пробрался в корпус и разбудил Георгия. Наконец вдвоём мы еле справились с поставленной задачей и разожгли печь. Потом носили обломки досок и брёвен с подвала, еле нашли под снегом место у товарной конторы, где сваливали уголь и по очереди носили его и бросали в буржуйку. Вагон мгновенно выхолаживался, стоило нам на немного прекратить своё занятие. В восемь утра позволил сменщик и сообщил, что он заболел. Свет дали только в час по полудню и мы прекратили бегать за углём и вспомнили о граче.
Кода мы вошли в бытовку, Черныш лежал на столе, прижав крылья к туловищу, спрятав голову под крыло. Только вытянутая в последних судорогах в сторону нога, показывала, что птица замерзла. После этого я проехал на лыжах к электричке и купил на вокзале нам пожрать. Тут Георгий вспомнил, что в восемь вечера ему снова заступать на дежурство, с ним подменился третий сторож и уехал в Жигулёвск к сыну. Я, конечно, не смог друга в ночь оставить одного, и мы спали и дежурили по очереди. Георгий утром уехал домой, а я остался, и мы с Аннушкой навели здесь порядок. После своего рассказа дядя Федя откланялся, забрал лыжи и ушел на электричку. Таким печальным известием, встретили меня мои друзья, в первый рабочий день нового года. А могло всё кончиться гораздо хуже, подумал я и поблагодарил Господа Бога, что не дал замёрзнуть моим друзьям. Много бед, тогда принесли людям первые дни Нового 1978 года.
Глава 5. Пожары зимой.
Когда вышел Ванюша, то похоронил замершего грача. Он расчистил снег, выдолбил киркой ямку, опустил туда птицу и забил кусок арматуры у ног. Предварительно он наварил электродом на куске металлической пластины надпись «Черныш» (1976 – 1978) , и приварил пластину к арматуре на десять сантиметров ниже верха арматуры, чтобы можно было забить арматуру кувалдой в мёрзлую землю. После этого Ванюша сделал небольшой холмик из песка, получилась настоящая могилка под деревом, на котором любила сидеть птица. Перед тем, как заболеть Янин Иван Петрович всё-таки встретил ту девушку на платформе и отвёл ее в отделение милиции, где она написала объяснение следователю. За две недели до нового года по требованию отдела кадров я написал характеристику на своего рабочего Сидорова Евгения Фёдоровича, и Зоя Фёдоровна дала по ней ответ на запрос прокуратуры. Характеристика была положительной. Вчера Ванюшу вызвали на суд в качестве свидетеля. Сегодня он мне сообщил, что Жене вынесли приговор.
– За неумышленное причинение тяжёлого вреда здоровью грабителю по неосторожности, приговорить ранее уже судимого Сидорова Евгения Фёдоровича к двум годам колонии общего режима, учитывая смягчающие его вину обстоятельства. Срок, проведённый в СИЗО до суда, вычитается из общего срока отсидки.
Как смог передал решения суда Ванюша своими словами, и сказал, что Евгений не будет обжаловать его решение. Это было двадцатого января. На следующий день мне Рая сообщила, что видела после работы в электричке калымщика Романа вместе с Кабельским Мишей. Они были в хорошем настроении и о чём-то беседовали. В один из последних дней января в половине восьмого я приехал на Бытовой корпус и увидел, что четверть нашего вагона со стороны сторожа сгорела. Я вошёл в корпус и в бытовке застал Лазарева Георгия Георгиевича. Он сидел за столом, перед ним лежал лист бумаги, у него в руках была шариковая ручка, но руки его дрожали, и он не смог написать ни слова.
– Что тут у вас произошло, давай рассказывай? – Потребовал я.
Вот что мне рассказал Георгий.
– К шести утра ветер утих, и в вагоне стало жарко. Меня начало клонить в сон. Я решил, что вагон к рабочему дню подготовлен и его хватит обогревать. Перед тем, как перейти в корпус, я пошёл и отключил рубильник, от которого подаётся напряжения на вагон. После выпитой кружки чая в бытовке, меня перестало клонить ко сну. Я решил вынести мусорное ведро с бытовки на свалку. Выйдя на крыльцо, я увидел, что горит вагон с моей стороны. Я оставил мусор на крыльце, забежал в бытовку схватил два огнетушителя у дверей и побежал к вагону. К тому моменту, как я прибежал к вагону, весь его торец был охвачен пламенем. Я использовал по очереди два огнетушителя и сбил пламя. Пока я принес два огнетушителя с женской бытовки, пламя снова всполохнуло. Открыть двери в вагон и забрать из него огнетушители я не решился, дополнительный приток кислорода и пламя охватит весь вагон. Я использовал два огнетушителя и загасил пламя, к этому моменту приехала пожарная машина, хотя я её не вызывал. Она пролила всю половину вагона водой и уехала. Старший пожарник сказал, что выставит счёт на организацию за вызов машины и уехал. В семь часов приехал капитан из линейного отдела милиции на уазике сам за рулем. Он осмотрел место пожара и не обнаружил следов поджога. После чего подошёл ко мне и сказал:
«Мне всё ясно, уснул с сигаретой, хорошо, что сам не сгорел, сейчас пиши объяснение и суши сухари. Даже про четыре огнетушителя забыл, которые стоят в вагоне, и фамилию прораба не забудь упомянуть в объяснении, как он вас инструктировал в вопросах пожарной безопасности. Ведь только вы вдвоём отвечаете сейчас за пожар. Суд решит, кого больше наказать»
После этих слов капитан не стал слушать мои объяснения сел в УАЗ и уехал. Я успокоил растерявшегося человека, сказал, что он молодец и все правильно делал в сложившейся обстановке. Напиши всё, как было на самом деле и не переживай, я не позволю вас обидеть. После разговора со мной Георгий успокоился, собрался с мыслями и стал писать, а я вышел, осмотрел вагон и рубильник, после чего позвонил главному механику и попросил Бориса Тихоновича срочно приехать на объект. Он приехал раньше начальника, и я успел убедить грамотного инженера, что это поджёг. Затем я поставил Анатолия на охрану, чтобы кто ненароком не включил рубильник. Арон Эльевич приехал, ни с кем не здороваясь, зашёл в вагон, осмотрел всё внутри вышел и позвал меня. Потом отвёл меня в сторону и начал воспитывать:
– Ну что любимец управляющего, от безделья твои люди, как и ты, спят на работе, нарушают пожарную безопасность, а когда случается беда даже огнетушителями воспользоваться не могут, вызывают пожарную машину. И что мне сейчас делать? За сгоревший вагон плати, за пожарную машину плати, за простои работ на Бытовом корпусе Вагонного депо плати. За объект без моего согласия на комсомольской площади берёшься, за порванные коммуникации мне тоже пора готовится платить? А чей-то участок за четвёртый квартал первое место по тресту займёт. Надоело мне тебя прикрывать, последний раз спрашиваю, возьмешь под своё крыло Бытовой корпус в вагонном депо или я передаю информацию о пожаре в трест.
– Не утруждайтесь, на меня и без вас найдётся много доброжелателей в поезде. Ведь кто-то вызвал пожарную машину? А заехала она на объект, только тогда, когда пожар был ликвидирован. Не получается у Кабельского Миши вести самостоятельно этот объект, так поставьте над ним опытного прораба Кальдина Семёна Григорьевича, который вёл дом на Владимирской улице, он раскрутит объект и подучит Мишу. Поймите, мне неудобно, мы с одного института, он старше меня, хитрее и живет лучше, у нас разное мировосприятие, разные цели, наконец, у каждого своя судьба. Я не имею морального права учить Кабельского Мишу жизни. Давайте создадим комиссию из работников поезда, у нас есть грамотные инженеры и разберёмся в случившемся. А тогда накажете виновных, – ответил я на предложения начальника.
На это Арон Эльевич сказал:
– Заметь, позвонил мне не ты, а следователь из линейного отдела милиции. Он как раз дежурил, и ему был звонок от городских пожарников. Он уже был на месте до твоего приезда и, сейчас, привезёт своё заключение о пожаре.
После этих слов начальник подошёл к главному механику и велел создать компетентную комиссию из работников поезда, а сам потребовал объяснение от дежурного сторожа. Я подошёл к стоящим в куче работникам своего участка, они пришли на работу и увидели такое безобразие. Сейчас они стояли в стороне у входа в здание и чего-то обсуждали. Я подозвал Аннушку и сказал:
– Чего стоишь? Растерялась. Привыкай не только к успехам, но и к неудачам, если хочешь быть настоящим строителем. Без десяти восемь, расставляй людей по рабочим местам. Только позови сначала Григорьевича к начальнику с объяснением о случившемся.
Виктор сейчас работал под контролем инженера треста. Он вызывал на место трассы представителей города в рабочем порядке и получал согласования от них, где находятся подземные коммуникации, и условия производства работ вблизи них. Это было необходимо для получения разрешения на производство земляных работ. Работа шла медленно, в среднем получали по одной подписи в день. В это время к начальнику подошёл Борис Тихонович со списком о составе комиссии. Вот этот список.
Председатель комиссии
Начальник СМП-536 Юдашкин Арон Эльевич
Члены комиссии:
Главный механик Вакуленко Борис Тихонович.
Прораб Винничек Виктор Леонидович.
Бригадир Смирнова Раиса Михайловна, член месткома.
Электрик шестого разряда Фомин Анатолий Игнатьевич.
Арон Эльевич согласился с составом комиссии и сказал мне, что протокол пусть ведёт Рая ей это не в первое. В это время к нам подошёл Григорий Григорьевич с листком с ученической тетради и подал его начальнику. Его руки уже не дрожали, несмотря на уставший вид и следы пожара на его лице, руках и одежде держался он молодцом. Начальник начал читать, то, что написано на листке. Вдруг его ли лицо изменилось, он оторвал глаза от листка и взглядом хищной птицы посмотрел на Георгия, выдержав паузу, спросил:
– Почему рапорт? У вас просили объяснение. Вместо того, чтобы признаться, что уснули с сигаретой и впопыхах выскочили с вагона, даже не воспользовались огнетушителями, сочиняете какие-то небылицы. Неожиданно даже для меня Лазарев ответил:
– Объяснение пишет человек, который считает себя виновным, я таким себя не считаю. Пожарную машину я не вызывал, пожар погасил сам, вон стоят четыре использованных огнетушителя. У Виктора Леонидовича работают все сторожа не курящие, я военный, службу нёс на подводной лодке и никогда в жизни не курил. Вызовите экспертную комиссию, пусть она оценит мои действия.
Тут подъехал милицейский УАЗ, из него вышел старый знакомый мне по объекту «Средне Волжские Механические мастерские» следователь. Увидев капитана, начальник сказал Георгию:
– А вот и эксперт приехал. Идите, приведите себя в порядок, на вас без слёз не взглянешь, коль вспомнили о том, что вы когда-то давно служили на подводной лодке.
Георгий ушёл. Юдашкин положил листок с рапортом в свою папку. В это время подошёл следователь со всеми поздоровался и протянул Следственное заключение по возникновению и тушению пожара на стройке. Начальник подошёл к членам комиссии, зачитал заключение следователя, после чего положил в папку, его текст вы уже знаете. Сказал, что у него по поводу заключения не возникло сомнений, потом добавил:
– Уважаемые члены комиссии подходите, распишитесь, кто согласен с заключением, следователя. Кто не согласен высказывайте свою версию, мы на месте её и проверим.
Никто не сдвинулся с места, но и никто не высказывал свою версию. Я понял, что Анатолий с Борисом Тихоновичем не осмелятся пойти против начальника, тогда я подошёл к Арону Эльевичу и сказал:
– У меня есть своя версия, попробуем её проверить, методом отрицания версии капитана. Если бы возгорание пошло от сигареты то в первую очередь загорелся диван и стены от дивана, но на них кроме копоти следов возгорания нет. В тоже время торцовая стена вагона выгорела полностью и воспламенилась крыша, хотя её и тушили. Значит, возгорание пошло с торцевой стены. Доказательство тушения четыре использованных огнетушителя принесённые из бытового корпуса. Эти вагоны сгорают за минуты. Если бы первыми двумя огнетушителями не было сбито пламя, то за время, затраченное на принесение двух огнетушителей с женской бытовки и открытие двери запасным ключом, который висел в мужской бытовке, пламя охватило бы весь вагон. Тогда к приезду пожарной машины он сгорел бы дотла. Тогда можно предположить возгорание произошло от электропроводки. Но электропроводка новая, её только заменили в отделе главного механика, она надёжная с двойной изоляцией. Более того я установил, что горение происходило при выключенном рубильнике. На проводах, на которых обгорела изоляция, не произошло короткое замыкание.
На силовой проводке даже не отбило автомат, а на линии освещения не перегорели пробки. Я сейчас подойду к щитку и включу рубильник, не пугайтесь, потому что на кабелях перед вагоном произойдёт короткое замыкание. Отсюда вывод, гореть начало с улицы, но сейчас зима, все знают, что снег не горит. Значит, вагон подожгли.
После этих слов я подошел к щитку. За мной пошли главный механик, капитан и начальник, Анатолий уже стоял у щитка. Я дал команду электрику открыть щиток и подтвердить во всеуслышание, что автомат не отбит и вставки не сгорели. Тут полез в щит главный механик и тоже подтвердил слова электрика. Тогда электрик закрыл щиток и попросил всех отойти к зданию, затем включил рубильник. Две вспышки возникли перед вагоном на кабелях с двойной изоляцией, и раздались характерные хлопки, которые бывают при коротком замыкании. На силовом кабеле, хлопок был похож на маленький врыв. Ошмётки кабеля далеко разлетелись от вагона. После этого начальник пошутил:
– Да у нас оказывается доморощенные следователи, я предложу начальнику линейного отдела кандидатуру Виктора Леонидовича, у вас работа не пыльная, а за юридический факультет он экзамены экстерном сдаст, как Ленин.
После этих слов он вернул капитану Следственное заключение о возникновении пожара, поблагодарил того за участие. Когда капитан уехал со стройки Арон Эльевич сказал:
– Вагон отжил свой срок и давно списан, организации не причинён материальны ущерб, поэтому нет смысла возбуждать уголовное дело о поджоге. Борис Тихонович ищи покупателя на вагон, мы его продадим на дачу вместо домика, пусть хозяин сам ремонтирует. Пока мы здесь теряем время, рабочие уже два куба кладки сложили, давайте расходитесь по рабочим местам не надо оформлять решение комиссии.
После этих слов начальник со своим водителем оставили объект. Я дал задание Анатолию перенести телефон на второй этаж в небольшую комнату. Её окна выходили во двор стройки, и длины кабеля на скрутке как раз хватало до окна. Я вошёл в бытовку к Ванюше, там Аннушка, как настоящая медсестра оказывала помощь Георгиевичу. У нег был уже опрятный вид. Обожжённые руки обработаны препаратами из аптечки и забинтованы. Сейчас Аннушка вскрывала пузыри на лице Григорьевича, обрабатывала эти места водкой, после чего смазывала вазелином. Больной только морщился, но не издавал ни единого звука. Я обратился к Аннушке:
– Ты, юное медицинское дарование, хоть знаешь, что делаешь? Не проще было с Андреем отвезти больного на подстанцию?
На что Аннушка ответила:
– Всё делаю по указанию больного, он сказал, что не первый раз получает ожоги, и его так лечили, и заживало, как на собаке.
Я сказал Георгиевичу, что он молодец, и я выпишу ему за это премию по итогам работы за месяц. А сейчас Капралов Андрей тебя доставит домой, если не хочешь на подстанцию. Отдыхай сколько нужно, мы тебя прикроем. Андрей уехал за раствором через улицу Солнечную. После его отъезда я дал Аннушке задание:
– Возьми сколько надо людей и оборудуй к завтрашнему утру прорабскую комнату. Перенесите в неё сейф и всю документацию. Заберите с вагона всё, что может нам пригодиться. Сегодня вечером вагон увезут. Электропечи снимите и установите в прорабской комнате. Когда приедет Виктор Садчиков, поставьте его в смену вместо Григорьевича, скажите, что это мой приказ ввиду производственной необходимости. Я сейчас на электричке уеду к начальнику Вагонного депо, он очень хочет меня видеть.
