Виктор Резник
Американский перекрёсток
Прошло несколько часов. Энтони выпил ещё четыре энергетика и выкурил пачку сигарет. Он не курил уже три года. Но ему было очень нервно. Он не мог полностью осознать то, что собирается сделать. В пять утра прозвучал будильник. Как обычно открылись жалюзи. Приняв холодный душ и выждав время, Энтони поехал на работу. Пришёл счёт за электромобиль. Но на последние деньги был куплен билет на поезд. Двадцать минут пролетели как пять.
На пропускном пункте охранник отказался впускать Энтони и посоветовал ему обратиться в больницу.
– Дай мне пройти! Мне надо подписать бумаги об отгуле!
– Может, тебе сразу в службу психического здоровья обратиться?
– Мне просто нужен отдых! Пропусти меня внутрь!
– А не пойти ли тебе на… – увидев начальника, охранник тут же заткнулся.
– Энтони, что вчера было? – спросил зализанный начальник.
– Простите, я переработал, и мне нужно отдохнуть. Обещаю, что такого больше не повторится. Мне просто отдохнуть две недели.
– Поднимайся. Джо, пропусти его.
Поднявшись в кабинет руководителя, Энтони молча подписал бумагу о неоплачиваемом отпуске. К слову, после кризиса 2000-ого года никакие больничные и отпуска не оплачивались. Поэтому их, как правило, мало кто брал. В основном только по очень уважительной причине.
– Спасибо вам. Я вернусь через две недели ровно.
– Энт, мне это не понравилось. Я поставлю перед советом директоров вопрос о твоём увольнении.
– Всего доброго! – Энтони был счастлив. Он побежал к своей машинке.
По пути к электромобилю пришло осознание, что он последний раз видит коллег, офис и последний раз был дома. Последний раз в левом окне были трубы заводов, а в правом особняки капиталистов. Электромобиль спросил, куда желает направиться Энтони. “Центральный вокзал, пожалуйста!”. Дорога заняла десять минут из-за пустых улиц, ведь каждый законопослушный гражданин находился на работе.
Точка отправления
Вокзал выглядел отвратительно. Грязный. Белый. Таблица со временем отправления и прибывания составов не работала, и вся была в паутине. Поездами никто не пользовался, кроме совсем бедных людей, а в сфере обслуживания железных дорог работали только роботы. Составами управлял искусственный интеллект. Только лишь старая бабка сидела на стойке информации.
– Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, во сколько минут отправляется поезд в Новый Юкон.
– А? – старуха не расслышала.
– Вы знаете график отправлений? – на ухо прокричал Энтони.
– Что?
Энтони достал свой блокнот, написал ручкой: “Во сколько отправляется поезд в Новый Юкон?” и показал глухой бабке.
– Это что? Бумага? Где ты её взял? – бабулька очень сильно напряглась, даже испугалась.
– Ответьте, пожалуйста, на вопрос! – Энтони заорал так, что его услышали все ожидающие люди.
– В… В… Э-эх… – Бабка потеряла сознание.
– Молодой человек, что вы кричите? Бабушку бедную довели! – Возмутился подошедший к стойке старик.
– Простите… Она просто…
– Тебе куда? В Юкон?
– Да, в Новый Юкон.
– Три минуты. Поезд уже собирает пассажиров. Пойдём.
Вместе они пошли садиться в состав. Билеты никто даже не проверял – какая разница то. Поезда с железными дорогами хотели пустить на металл и переплавить их в вооружения, чтобы вернуть аннексированную Аляску. Но чиновники пока не придумали, кто этим будет заниматься. Энтони сел у окна и собирался подремать. Ехать надо было около трёх часов. С ужаснейшим грохотом и визгом поезд тронулся и тут же встал, но вскоре снова резко тронулся и начал медленно набирать скорость. Места были пустые. На весь вагон пару бабок и один дед, который и провёл Энтони на платформу. Интерьер был белым, поэтому вся грязь, копившиеся годами, виднелась невооружённым взглядом. Лампы не горели, а двери не закрывались. Если кто-то захочет прыгнуть на полной скорости, то его ничего не остановит.
Дорога
“Чем я делаю?” – Энтони утонул в своих глубинных размышлениях. Он достал блокнот, который так испугал бабку на вокзале, и начал писать.
“Я не могу точно описать, чем я занимаюсь в данный момент. Я знаю одно – я еду. Зачем? Куда? Что меня ждёт в пункте назначения? Вероятно смерть. Или, в худшем случае, меня там поджидает лоботомия.”
– Молодой человек, вы пишите ручкой? Это же прошлый век! – старикан отвлёк Энтони.
– Простите?
– Тебе нейрофон не выдали? Зачем ты пишешь отчёт на бумаге? Как ты его отправишь? Голубиной почтой? – старик очень громко засмеялся, чем привлёк внимание бабушек, сидящих в вагоне, после чего он сел к Энтони.
– Это моё личное дело! – Энтони сильно возмутился.
– Куда едешь то хоть, путешественник? Странный вид транспорта ты выбрал.
– Я еду в Новый Юкон погулять по городу, – Энтони очень разволновался.
– Что там смотреть то? Военная база и граница недалеко. Бежать надумал?
Лицо покрылось холодным потом. Сердце стучало так, будто сейчас выпрыгнет из груди. Самое худшее, что может произойти в этой ситуации, это то, что его план раскроет какой-то правильный гражданин.
– Я просто. Погулять. – дрожащим от страха голосом выдавил запуганный беглец.
– Знаешь, я ведь был там. В Союзе. Я жил там до 1998 года.
– Правда?
– Правда. Я душу продать готов, лишь бы вернутся туда. На Родину.
– Где ваша Родина?
– В Москве, дружище. В Москве… – старик грустно посмотрел в окно поезда.
– А как вы тут оказались?
– Суровые девяностые, как их называют, не выдались счастливыми. Ты же учил историю в школе?
– Сэр, в школах не преподают историю. Никогда такого предмета не было.
– Ты ошибаешься, друг мой. Преподавали. Но раз уж тебе не выпала удача узнать немного про этот дивный мир, то я расскажу тебе, – старик достал старую маленькую книгу с непонятными словами и буквами.
– Это иностранный язык? – Энтони впервые в своей жизни увидел кириллицу.
– Да, это русский язык, товарищ. Прекрасный, красивый и самый лучший из оставшихся на планете.
На чёрной книжечке было написано большими жёлтыми буквами: “Краткая история конца двадцатого века и начало века Осознанности”.
Старик начал читать для Энтони:
“Вторая половина восьмидесятых годов выдалась эпохой ошибочных решений для Советского Союза. Была введена реформа, разрешающая предпринимательство. Заводы стали работать себе в убыток, вследствие чего встали. Начались забастовки рабочих. Но реформы продолжались. Вскоре правительство приняло решение о многопартийной системе. Демократизация шла полным ходом. Глав республик стали избирать путём выборов. Народы желали отсоединиться и выйти из состава СССР, а новые лидеры республик их в этом поддерживали. В 1991 году крах социалистической системы был виден невооружённым взглядом. По стране прокатились демонстрации. Прибалтика вышла из Союза. Неравнодушные к судьбе своей страны члены ЦК КПСС и военные формирования организовали Государственный Комитет по сохранению СССР. Генеральный секретарь СССР был убит в Крыму. Президент РСФСР подал в отставку и сбежал в Финляндию. На фоне трагедии военные части, которые были лояльны ГКС СССР, заняли здания администраций во всех столицах оставшихся республик. ГК объявили о формировании Верховного Совета народных депутатов (ВСНД), о временной децентрализации и сокращении автономии республик. В экономике начался застой. Милиция была расформирована, а охраной порядка занималась армия.”
– Товарищ, тебе интересно?
– Конечно, продолжайте.
– Тогда перейдём к главному. – Старик перелистнул множество страниц и нашёл главу, в которой говорится о главном геополитическом изменении двадцатого века.