Виктор Наговицын
Шесть дней из жизни дознавателя
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Какой стороной вы припарковались к своему дому?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Я припарковался пассажирской стороной к калитке. До моего забора было около 30 см.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Какой регистрационный знак вашего автомобиля? Кому он принадлежит?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Гос. номер У539АМ100. Девяносто девятая оформлена на имя моего сына, Шавко И.В. Однако мой сын совершил административное правонарушение, в результате чего был лишен водительских прав на срок 1 год. Поэтому мой сын данной машиной не пользуется, а пользуюсь и распоряжаюсь я. Он выписал мне доверенность.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Кто является фактическим собственником автомобиля «ВАЗ-21099», государственный регистрационный знак У539АМ100? Вы лишь пользуетесь данным автомобилем, пока сын лишён права управления?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Фактически я являюсь собственником данного автомобиля, поскольку сын больше им не пользуется и пользоваться не будет. Он принял такое решение после лишения прав. Поэтому сейчас за мой счет проводится техническое обслуживание автомобиля, я плачу налоги за него, страховые взносы, оплачиваю технический осмотр данного транспортного средства. После того, как сына лишили прав, у нас состоялся разговор, в котором мы совместно решили, что машина будет принадлежать мне. Да и при покупке машины мы давали ему значительную часть с пенсии.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: После того, как вы припарковались 05.05.2009 года около своего дома, была ли возможность проезда далее по переулку у других участников движения? Там хватало места для проезда?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Конечно, моя машина не мешала проезду других автомашин, так как расстояние дороги около 5 метров. После того, как я там припарковался, проехало две машины. Это значит, что моя не мешала никому.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Имеются ли напротив вашего дома дорожные ямы, углубления, которые могли помешать проезду других участников движения?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Напротив моего дома, на дороге имеется дорожная яма, около метра в ширину и около 15 см. в глубину. Конечно, быстро не пролетишь, но потихоньку через неё проехать можно. Повторюсь, другие машины проехали и яма им не мешала.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Когда вы подъехали к дому, видели ли вы кого-нибудь ещё по близости?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Да, соседка Аббасова Зоя Фёдоровна сидела на лавочке у себя во дворе. Моя жена Шавко Л.С. находилась также во дворе нашего дома.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Когда вы припарковали свой автомобиль, были ли на нём механические повреждения?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Нет, никаких повреждений не было. Я слежу за машиной.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Расскажите, что было далее, после того как вы припарковали свой автомобиль?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Выйдя из машины, я подошёл к багажнику, открыл его и начал выгружать мешки с пшеницей. За время, которое я выгружал мешки, проехало две машины, что говорит о том, что моя машина не мешала проезду другим автомобилям.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Вы помните регистрационные знаки, марки данных автомобилей?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: К сожалению, нет, я не запомнил их, так как таскал мешки, они были тяжёлые. Потом, спустя три минуты, я увидел автомобиль, принадлежащий Десяткину А.Б., который двигался с ул. Комсомольской по нашему переулку. Десяткин А.Б. был в автомобиле со своей женой, остановился около моей машины и, не выходя из автомобиля, стал кричать мне: «убери свою машину, мне нужно проехать». На что я ему сказал, что проезду автомашинам моя не мешает. После чего, Десяткин А.Б. вышел из своей машины и подбежал ко мне, громко выражаясь нецензурной бранью. После чего он подошёл к водительской двери моей машины и открыл дверь.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Зачем?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Не знаю. Может хотел, чтоб я сел в неё. В этот момент я стоял около багажника моей машины. Потом Десяткин А.Б. закрыл дверь и подошёл снова ко мне. В этот момент я повернулся лицом к нему, и тогда Десяткин А.Б. схватил за мою куртку двумя руками. При этом я облокотился на свою автомашину правым боком и придерживался правой рукой, чтоб не упасть. Тогда Десяткин А.Б. начал тащить меня на себя, высказывая нецензурную брань, в сторону водительской двери. Но я упирался, у него ничего не получилось. Спустя 15 секунд Десяткин А.Б. отошел от меня в сторону, снова к моей водительской двери автомашины. А я продолжил выгружать мешки с пшеницей.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Причинил ли Вам Десяткин А.Б. какие-либо телесные повреждения в результате таких действий?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Нет, у меня ничего не было: ни боли, ни ударов, ничего такого. Так, потрепал только за одежду, и всё.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Сколько всего мешков вы привезли?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Пять мешков. После того, как он отошёл от меня, я в очередной раз наклонился, достал из багажника один мешок с пшеницей и понёс его во двор, а Десяткин А.Б. направился в сторону своего автомобиля. В этот момент я находился спиной к своему автомобилю и соответственно спиной к Десяткину А.Б., так как нёс мешок с пшеницей. Отнеся мешок, я пошёл снова к своему автомобилю, чтобы достать последний мешок. Затем я достал его с багажника и занёс во двор. Потом я подошёл к машине, закрыл крышку багажника и сел за руль своего автомобиля, отъехав на 5 метров вперёд. В этот момент Десяткин А.Б. сел за руль своего автомобиля и поехал по направлению к своему дому по адресу: пер. Скалистый, д. № 10. После чего я вышел из своего автомобиля и вошёл во двор. Далее я подошёл к своей жене Шавко Л.С. И жена мне сказала, что Десяткин А.Б. ударил мою машину ногой. И соседка Аббасова З.В. сказала мне, что Десяткин А.Б. ударил машину ногой, при этом она слышала стук по автомобилю. После чего, я вернулся к своей автомашине и увидел, что на левой задней двери вмятина, в виде круга, которой ранее не было.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Вы видели, что повреждения нанёс Десяткин А.Б.? Слышали ли вы стук?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Нет, я сам не видел, поскольку таскал мешки. Они тяжёлые, и я не особо прислушивался к тому, что происходит вокруг.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Почему вы не заметили вмятину сразу, когда отогнали автомобиль, чтобы Десяткин А.Б. проехал?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: Из-за данного конфликта я был расстроен и немного зол. Молодой человек разговаривал со мной грубо, выражаясь матом. Требовал отогнать автомобиль, хотя мог спокойно проехать. Поэтому, когда я подошёл к машине, я не рассматривал её, а постарался отъехать, чтоб он успокоился.
Вопрос дознавателя к потерпевшему Шавко В.А.: Каков Ваш доход? Доход Вашей семьи? Почему сумма ущерба в размере 6361 рубль 00 копеек для Вас значительная?
Ответ потерпевшего Шавко В.А.: В настоящее время мой сын не работает, жена пенсионер, её пенсия составляет 7144 рубля. Я так же пенсионер и моя пенсия составляет 7432 рубля. Сумма ущерба оценивается в 6361 рубль. Конечно, данный ущерб для меня является значительным, так как других источников дохода, кроме пенсии, я не имею.
Мне разъяснено, что я имею право заявить гражданский иск в рамках данного уголовного дела. Гражданский иск в ходе производства дознания заявлять не желаю. Желаю заявить гражданский иск в суде. Право рассмотрения данного дела судом в особом порядке мне разъяснено и понятно. Против данного права я не возражаю и желаю, чтобы оно рассматривалось в особом порядке.
Потерпевший ____________________
Перед началом, в ходе либо по окончании допроса потерпевшего от участвующих лиц: потерпевшего Шавко В.А. заявления не поступили. Содержание заявлений: нет
Потерпевший ____________________
Иные участвующие лица: ____________________
Протокол прочитан: лично. Замечания к протоколу: нет
Потерпевший ____________________
Иные участвующие лица: ____________________
Дознаватель ____________________
Звонок абонента «Зефирка» вернул Габоронова из погружения в детали уголовного дела.
– Да, алло! – недовольно произнёс Сергей Габоронов.
– Привет! Почему трубку не берёшь? – прозвучал по дебильному радостный мужской голос.
– Занят, работаю, в отличие от некоторых, – придал наигранную серьёзность своему голосу Габоронов, чтоб не выглядеть слишком грубым.
– Мы тоже работаем! Ты чё? У нас движуха на движухе! Пачками злодеев ловим!
– Ну, ну…
– Встретиться надо! Дело есть! – не унимался неуместно радостный голос.
– Знаю я твои дела. Ничего хорошего не предложишь.
– Предложу! Предложу! Как раз-таки предложу, Серёга!
– Как раз-таки не надо ничего предлагать, Денис! Я тебя знаю…
– Неужели ты откажешь во встрече своему одногруппнику? Хорош ломаться, Серёга. Зазнался там, что ли?
– Да зазнаешься тут… Одно жульё вокруг, – пытался перейти на шутку Габоронов, но для себя отчётливо понимал, что эти слова относятся только к Зефирке.
– Тогда я подскочу? – настаивал абонент.
– Я после смены, скоро спать пойду, давай завтра?
– В субботу? – брезгливо произнёс Зефирка.
– А Вы, что, по субботам не работаете, что ли? Вот где служба так служба! В транспортную милицию нужно было идти, оказывается.
– Если завтра договоримся, помогу перевестись к нам. Тоже будешь жить как человек, – Денис начал давать несбыточное обещание.
– Ладно, ко мне люди пришли. Давай, завтра с утра увидимся, около десяти.
Никто пока в кабинет к дознавателю не пришёл. Но разговаривать с одногруппником очень не хотелось.
Если показать человеку, что не хочешь с ним общаться, то сразу получишь врага. «Что? Он пренебрегает Моим обществом?». Как правило, иметь что-то общее не хочется с токсичными, вечно ноющими людьми, которые только забирают жизненную энергию. У которых количество проблем с каждым днём только увеличивается. И никакие логические советы, оказанная помощь их не спасает, поскольку они вновь и вновь делают по-своему, лишь усугубляя своё положение. Очищать свою жизнь от таких людей можно без последствий. Из них и враги-то так себе. В худшем случае станут просто недоброжелателями.
А вот есть другая категория, которым только стоит показать своё нежелание с ними общаться, как это приведёт исключительно к мести при первой же возможности. С такими дружить, а значит поддерживать их дичь – опасно. А отвергать их ещё рискованнее. У таких приходится быть в заложниках и выбирать, что лучше: терпеть общение и прожить ещё какое-то время, либо сразу послать и получить глобальные последствия. Например, самое безобидное – увольнение с работы. Причина, конечно, окажется не взаимосвязана с этим человеком. Такие действуют скрытно. Со стороны. Манипулируя власть имущими.
Одним из таких людей и был одногруппник Сергея – Зефирка. И ему, к сожалению, от Габоронова понадобилось явно что-то противозаконное.
Глава 3. От перестановки адвокатов меняется лишь сумма. От перестановки бедных с богатыми – всё посыпется
Зефирка – мерзкий, скользкий, злобный тип. Если бы характеристику ему давала его воспитатель в детском саду, она бы сказала: «Рос избалованным, толстожопым мальчиком».
Габоронову в студенческие годы не повезло оказаться с ним в одной группе. И теперь от этого факта некуда было деться. За пять совместных лет обучения, Сергей Габоронов изучил эту личность на отлично. И самое последнее, чтобы он хотел – иметь с ним хоть что-то общее. Переступит через любого. Подставит не глядя. Вот про кого можно точно сказать, что ничего святого у него нет. Когда нужно что-то ему, то он будет бомбардировать пока не получит. А если всё-таки ему не удалось заполучить желаемое, месть будет коварна. Одновременно с поиском других возможностей в получении задуманного. Если бы это были благородные цели, направленные на помощь добрым людям, тогда его можно было бы назвать целеустремлённым человеком с несгибаемым стержнем. Но у него мировоззрение было совсем иным…
Чёрный Денис Львович, он же Зефирка, получил такое прозвище в студенческие годы. Когда на спор за упаковку зефирок переспал с одной девушкой, разыграв перед ней любовь. Это была скромная тихая девчонка, поверившая любовному натиску хулигана-искусителя. Условием сделки дружков были неоспоримые доказательства постельных дел. После исполнения задуманного, победу Чёрного его же товарищи не признавали. Делали вид, что раз нет «доказухи», то ничего и не было. Тогда Чёрный уговорил девушку снять на видео их амурные дела. Говорил, что для их семейного архива, на память о молодости и красоте. Заполучив пикантные съёмки, незамедлительно выложил их в Интернет. Рассказал всем, где можно это увидеть. Девушке от стыда пришлось уехать в другой город. А он получил выигранную упаковку зефирок. Вскоре отомстив и не поверившим изначально его слову дружкам.
Он чувствовал себя всегда безнаказанно. Поскольку его мама была судьёй в своё время. На момент окончания его учёбы вышла на пенсию, но стала оказывать платные юридические услуги. Попросту говоря – решала вопросы в суде. Там оставалась своей «в теме», а на гражданке числилась заведующей адвокатской конторой. Отец Чёрного работал в прокуратуре СССР. Так же был пенсионером. Какой-либо видимо-активной деятельности уже не вёл. Поэтому о его запятнанности нечего было сказать. Скорее всего, был старой правильной закалки, имея близких родственников в виде упырей у себя под носом, которые пользовались его честным именем при необходимости. Не желал ли он этого замечать, или и правда не знал, остаётся не известным.
Знакомые с детства различного рода влиятельные люди взрастили в Чёрном чувство, что везде всё можно решить, договориться, сделать так, как надо. В связи с чем круг его знакомых всегда был соответствующим: такие же потомки влиятельных людей или наглые, отмороженные дети внезапно обогатившихся коммерсантов. При некой финансовой состоятельности их родителей всегда творили что хотели. Если случались проблемы и за содеянное надо было бы ответить, всё решали запугиваниями и угрозами. Иногда приправляя всё это деньгами.
После юридического университета родители впихнули сыночка в прокуратуру. Но Чёрный сам попросился оттуда, поняв, что это серьёзная структура, в которой нужно пахать, работать и трудиться. Строго следовать букве закона. Быть грамотным, образованным и эрудированным. А Чёрный – полная противоположность.
Чтоб сыночка избавить от какого-то там служения Родине в солдатских сапогах, родители пристроили его в транспортную милицию. На должность не много не мало старшего инспектора по административной практике. В линейной милиции, по сравнению с городской, и так работы было немного. Иногда сотрудники ППС на железнодорожном вокзале напишут протокол на пьяного, вот Чёрный фактически занимался тем, что вёл учёт протоколов об административных правонарушениях.
В скором времени он понял, что, обладая милицейской ксивой, а в его руках это пошлое название было к месту, он стал вхож в милицейский мир, доселе считавшийся некой грязной нишей, в сравнении с другими правоохранительными структурами, такими как ФСБ и прокуратура. Оказалось, что на милицейском уровне иногда вопросы решаются быстрее и дешевле, нежели всё время обращаться через влиятельную силовую элиту.
Заводил знакомства. Мог решать вопросы в ГИБДД, чтобы не лишали прав. Мог раздобыть красивый государственный регистрационный знак. Многие отморозки стали обращаться к нему. По мере необходимости пытался отмазывать и от уголовных преступлений, если его дружки увлекались, например, рукоприкладствами. В общем, продолжал династию, обрастая связями в области правоохранения…
Габоронов же был с абсолютно другого круга. Простая семья, родители далеки от юриспруденции. После школы при выборе профессии Габоронов подошёл к дедушке Ивану Архиповичу, который рассудил так:
– Давай скупо, практично и со здравым смыслом: живём мы в маленьком селе, около небольшого городка. Без особо больших предприятий в округе. В наше время кругом учат в основном на юристов или экономистов. Выбирай юридический. Законы будут нарушать всегда. Без работы не останешься! Да и язык у тебя там, где надо. Хрен тебя переспоришь…
– Кто бы говорил, – подметил внук, – Значит юридический… Деда, а кем работать, юристом? Что они делают? Знают законы?
– Что нам известно об этой профессии в наше время? Скорее всего, в перспективе нужно будет стремиться стать адвокатом. Они вроде хорошо зарабатывают. Плюс ко всему, защищают обездоленных и невинно обвиняемых. Но в процессе обучения ты начнёшь понимать: чтобы стать адвокатом, нужен юридический стаж. Связей у нас нет, мы люди простые, поэтому всё самим нужно проходить. Получить стаж без опыта сейчас никак. Значит, по окончании одна дорога: туда, где текучка сотрудников, где приходят и уходят на раз-два. Там потребность в служащих не уменьшается, а только увеличивается. Туда возьмут всегда. Там то стаж и опыт получишь. И вот ты, такой красивый, несмотря на то, что немного лопоухий парень, чтобы выйти из замкнутого круга с опытом и стажем, отправишься на службу в правоохранительные органы… Я как-то слышал, что в милиции есть должности, на которых долго не задерживаются. А ты потерпишь. Понятно, что с детства ты не мечтал стать милиционером. Но тебе придётся этим заниматься. Будешь охранять право, установленное властью в его задуманном, широком понимании. Правда, чтоб туда пойти, нужна будет служба в армии. Парень ты крепкий, широкоплечий. Зря, что ли, плаванием занимался? Отслужишь без проблем. Я служил, отец вон, тоже. И ты будешь…
– Милиция – это хорошо, – подтвердил папа Габоронова, – вон у меня одноклассник, в сорок пять лет уже на пенсии. Неплохой вариант! Всю жизнь на посту простоял, тяжелее жезла ничего в руках не держал. Все побаивались с ним отношения испортить, посему относились к нему с таким видимым уважением. А мне ещё до шестидесяти пахать…
Семейный совет Габороновых так и решил. При чём не один из них понятия не имел о работе милиции! Какие это были текучие должности? Сколько зарабатывают адвокаты? Ничего не ведали! Данную схему бегло подсказал один «знакомый» юрист деда Габоронова. Его так и звали: «Юрист». Чем занимался, где работал – никто не вникал. Считался умным белым человеком лишь по одному названию. Он иногда приезжал вместе с женой проведать её бабушку, жившую в одном селе с Габороновыми. Вот дед, выловив как-то Юриста, раздобыл план действий для внука на всю жизнь.
Дед работал каменщиком, слесарем, стропальщиком, штукатуром-маляром и немного сварщиком. Папа Габоронова всю жизнь проработал на железной дороге машинистом. Они знали непонаслышке, что такое тяжёлый труд и ночные смены. И такую участь они Серёже не желали. Поэтому советовали туда, о чём судили только со стороны. Им казалось, что в милиции работать хорошо и престижно. Сергей, чтобы «выбиться в люди», следовал намеченному плану.
Если спросить о желании самого Серёжи после школы, то мальчик, конечно, мечтал кем-то стать. Но, к сожалению, выбранная профессия кинооператора никак не умещалась в сознании сельских жителей как серьёзная профессия.
С детства Серёжу интересовала фотография. Дедушка подарил внуку советский плёночный фотоаппарат – «Смена». Серёжа научился печатать фотографии: проявитель, закрепитель, фиксаж[3]… Закроется в ванной комнате с красным светом, выносит потом фотографии, хвастается – всем нравится. А когда он увидел у крёстного видеокамеру, так не на шаг от него не отходил. Его эта магия видеозаписи завораживала. А видеомагнитофон! А переписывать записи с одной видеокассеты на другую! Это была страсть Сергея!
Но когда дошло до момента выбора ВУЗа для поступления, идея с кинооператором на семейном совете сразу отмелась, как не реальная, не серьёзная и глупая. Прозвучали вопросы: «Где этому учат? – В Москве, если только! И учат ли на это вообще? Кто туда поедет? На что туда поедет? Где там жить?» Задавались какие угодно вопросы, на которые шестнадцатилетний парень без Интернета ответить не с мог. Источником знаний о внешнем мире был телевизор, в котором в указанной сельской местности вещал лишь «Первый канал». В последствии и «РТР» добавился. Но на поставленные взрослыми вопросы и там ответ не транслировали. Телефон-то проводной провели где-то ко второму курсу университета, в году так две тысячи втором…
Все эти нахлынувшие воспоминания и размышления о своём месте в этом огромном мире после звонка Чёрного были оборваны зашедшей в кабинет Ольгой Юрьевной:
– Габоронов, что сказал Десяткин? Когда придёт?
– Обещал быть в скором времени, Ольга Юрьевна. Пытался сказать, что занят, но я пригрозил принудительным доставлением в наши хоромы.
– Правильно, Габоронов. Ну, ждём. Дожимай его. Два свидетеля видели, как он ногой ударил. Очные ставки проводи. Сына Шавко вызывай, пусть косвенным свидетелем идёт «со слов папы, мамы мне известно, что-такой-то ударил, помял», понял?
– Понял, Ольга Юрьевна, – произнёс без энтузиазма дознаватель.
– Переговори сейчас с ним и иди домой спать, – полковник прекрасно знала, как Габоронов дорожит после суточным сном. Но к данной замашке личного состава начальство категорически негативно относилось.
Например, потому, что если за ночь случилось одно-два серьёзных происшествия, то можно сказать, в общей сложности дежуривший спал около шести часов в сутки, хоть и в кабинете, в неудобном положении, не раздеваясь, но этого, по их мнению, вполне должно хватить. Съезди домой, переоденься, прими душ и «давай, давай, возвращайся».
Время было уже около девяти часов, всё той же пятницы. Служебный кабинет заполнился оставшимися дознавателями: майорами милиции Звонарёвой и Сивачёвой. Их называли «два декрета и майор». Между званиями, как правило, должно пройти три года. Если девушка будучи старшим лейтенантом отправляется в декрет, то по возвращении она уже капитан. Снова пошла за вторым ребёночком – жди обратно уже майором. В милиции «рожать выгодно». Останется отработать ещё лет четырнадцать до минимальной пенсии. И всё, жизнь удалась! Правда во время службы детки будут видеть маму крайне редко.
Так же в кабинет вошла лейтенант Третьякова. Миниатюрная, но цепкая барышня. Не смотря на все трудности, работала неистово. У неё была жажда к власти. Жёсткая, хваткая, своего не упустит. Тоже одна из тех, кто «дожмёт» любого жулика. Но если с ней наладить отношения, что у Габоронова получилось – лучше друга не найти. До вступления в милицейские ряды успела обзавестись мужем и родить ребёнка. По возрасту чуть старше Сергея.
Становилось жарковато. Сергей уж очень хотел переодеться после суточного дежурства, но это пока не маячило. Просто китель он не хотел снимать. Под ним рубашка, на которой погонов не было. Это всегда выглядит некрасиво. Поэтому нужно было перекидывать пагоны с кителя на рубашку, а для этого надо практически раздеться. Сидел, терпел.
Около девяти часов двадцати минут в дверь кабинета дознавателей постучались. Кто-то приоткрыл, не дожидаясь ответа.
– Вы к кому? – сразу набросилась Третьякова, чей рабочий стол находился ближе всего к двери.
– К Габоронову, – уверенно произнёс мужской голос.
– Проходите! – дознаватель Третьякова разрешила войти визитёру, – Серёжа, это к тебе.
Габоронов пригласил присесть тридцати трёхлетнего мужчину на стул, расположенный с правой стороны от его рабочего стола. Попросил минуточку дочитать что-то по уголовному делу, листая страницы. Это было для того, чтобы Десяткин немного осмотрелся, обвыкся, и его воинственный запал сдулся. Также надо было показать, что дознаватель начнёт тогда, когда посчитает нужным.
Взгляд Алексея Борисовича Десяткина был уверенным и даже нагловатым. Видно, что он не испытывает страх от самого факта нахождения в милиции. Он был женат. На иждивении сын шести лет. Официально работал, что была редкость для жулика. С виду добропорядочный гражданин – не подкопаешься.
Преступники в жизни – это как правило, антисоциальные элементы, работающие от случая к случаю, но с обязательными регулярными запоями. Они склонны к преступлениям, а именно: подраться, украсть что-нибудь, что-то сломать, испортить, влипнуть в какую-нибудь дурацкую историю в результате своих же безответственных действий. Это не организованная вооружённая преступность, которую обычный человек редко когда встречает. Это мелкие пакостники, которые своими действиями вредят простым людям, доставляют массу неудобств. Вот с такой преступностью в большинстве своём борется милиция. Скучно. Не романтично. Не масштабно. Не заметно. Но это кому-то надо делать! Приходится сдерживать слой населения, который никак не хочет эволюционировать в сторону порядка.
Часто ли слышно о тяжёлых, сложных операциях, которые проводят врачи? Например, реконструкция костей, пересадка органов, транслюминальная баллонная ангиопластика аорты? А кого мы видим в бесконечных очередях в поликлиниках? С какими диагнозами? С каким потоком болезней приходится справляться обычным докторам? Простуда, температура, воспаления лёгких, давление. Из чего-то посерьёзнее: аппендикс или переломы рук и ног.
Вот так и в милиции. Идёт поток краж, повреждений имущества, угонов, мордобоев. И всё это не от организованной преступности, а от таких же простых, только безалаберных людей, живущих рядом. Которые никак не желают выполнять элементарные правила поведения в обществе.
Алексей Десяткин же был не из тех забулдыг с философией из кинофильма «Джентльмены удачи»: украл, выпил – в тюрьму! Он обыкновенный, нормальный парень с образованием, с профессией составителя вагонов, не склонный к преступлениям вообще. Но! Совершивший его. Судя по всему – не сдержался. Психанул. Дал волю эмоциям. Можно его понять. Но Габоронов отлично знал и другое: совершённое Десяткиным – это уже плохой сигнал. Тогда он не сдержал гнева и ударил ногой по двери автомобиля, потрепав перед этим пенсионера, между прочим. А в следующий раз что? Из-за этой безнаказанности поймёт, что такое поведение не имеет последствий, и даст в морду другому водителю за неправильную парковку? Просто снова не сдержится? Нервная система у парня расшаталась. Чтоб он взял в руки свои ноги, наказание должно быть.
Дознаватель отдела дознания старший лейтенант милиции Габоронов пристально посмотрел на Десяткина, оторвав взгляд от уголовного дела. Пытался понять, что это за человек.
Затем улыбнулся и спросил:
– Ну, что с Вами делать будем?
– Ничего. Я с адвокатом разговаривал. Он говорит, можно прекратить дело за примирением сторон и возмещением ущерба.
– Каким адвокатом? У Вас же Хлорин защитник. Так?
– Нет. Я нанял другого адвоката. Проконсультировался с ним. Он говорит, можно прекратить дело за примирением сторон.
– О как! В законе есть такая возможность, но о каком примирении идёт речь? О каком возмещении ущерба Вы говорите? Вы же утверждаете, что ничего не совершали. А значит не причиняли никакого ущерба! Не били ногой по автомобилю! Зачем это вы будете что-то возмещать, если этого не делали?
– Да чтоб это уже быстрее закончилось! Это было больше года назад, а я до сих пор вынужден оправдываться за тот день!
– Так Вы нам всем одолжение сделаете? Возьмёте на себя то, чего не совершали, чтоб побыстрее всё это закончилось? Как благородно! Это потерпевший же во всём виноват! Из-за него же мы тут все собрались. Не из-за Вас, потому что Вы не смогли просто проехать мимо!
– Да не мог я проехать мимо! Там яма! А у меня машина была японская с низкой посадкой!
– Так что ж теперь, имущество другому человеку портить? Если Вы припаркуетесь неправильно, мне тоже можно будет подойти и шарахнуть ногой по двери Вашего авто?
Обстановка немного накалилась. Коллеги-дознаватели чуть-чуть притихли, разговаривая между собой. Впрочем, для маленького кабинета это было повседневной, нормальной атмосферой. Просто в такие моменты остальные коллеги начинали говорить чуть тише.
После небольшого молчания Габоронов предложил пройти на балкон и перекурить. Десяткин согласился.
Лицемерие – это поведение, прикрывающее неискренность. Это демонстрация человеку, что при совершении им плохого поступка ты его не осуждаешь, а даже находишь оправдания его действиям. Это для того, чтобы не испортить с ним отношения.
Лицемерный человек в обществе не вызывает уважения. Наоборот, такое поведение считается крайне негативным и подвергается осуждению.
Манипуляция тоже считается чем-то нарицательным. Поскольку это скрытое управление человеком, а значит хитрость.
Вот бы все жили открыто. Не хитрили! Говорили бы то, что думают… Не нравился бы им человек, например, коллега, так и говорили бы: «Мне не приятно с тобой разговаривать. Ты должен понимать, что мне приходится с тобой взаимодействовать по работе, которую я ненавижу! Заковыристо устроен мир: помимо всего прочего, чтобы выжить, людям нужно кушать. А чтобы есть, нужны деньги. А их надо зарабатывать. Сначала нужно десять лет в школе учится. Потом, желательно в университете – пять. И только потом тебя допустят к какой-нибудь „нормальной“ профессии. Раньше люди ходили в лаптях, выращивали продукты в своём хозяйстве, жили в гармонии с природой, которая давала всё, что нужно человеку: свежий воздух, воду, еду, одежду. С раннего возраста осваивали навыки для жизни, помогая родителям по хозяйству. А теперь? Всем сделали местечки в городе. Ничего не производят! Делают вид, что вообще делают что-то важное: документики, подписи, печати, контроль. За это платят маленькую зарплату и отнимают весь белый свет. Поэтому я вынужден стоять тут и объяснять тебе в очередной раз, что шрифт печати документа должен быть двенадцатым, а между строчный интервал – одинарный! Понимаешь?».
Нет. Всё по-другому устроено: «Ой, Вы сегодня так замечательно выглядите! Позвольте мне напомнить Вам: вот тут шрифт должен быть другим. Но это всё мелочи по сравнению с Вашей ослепительной красотой!» Можно принять это за вежливость, но тогда и она выражает не то, что думает собеседник. Получается, хитрят практически всегда…
У дознавателя Габоронова есть цель: привлечь к ответственности Десяткина за совершённое им преступление, при условии, что он вину не признаёт и в содеянном не раскаивается. Поэтому путём лицемерия, ради манипуляции, Габоронов затеял разговор на балконе милицейского учреждения:
– Думаешь я тебя не понимаю? Какой-то старый хрыч поставил посреди дороги своё корыто, начал там мешки разгружать. Плевать хотел на окружающих: «Пусть подождут!». Вынудил тебя ждать в тот момент, когда ты ехал с ночной смены. Устал, хочешь спать, а тут какая-то возня. Попросил отъехать, он ни в какую. Ты ему и так, и эдак, а он упёрся. Да я бы на твоём месте и по морде ему съездил! Как ты вообще сдержался?
