Виктор Карстен
В рабстве у свободы
Так была разрушена последняя цепь, что удерживала Омикрона в неволе. Лишенный «близких», несмотря на каменные стены и цепи, он впервые в жизни ощутил свободу и что-то, похожее на счастье. Счастье, отравленное скорбью. Больше ничто не могло его сдерживать. Не за кого было больше бояться. Некого было больше защищать. Отвечая лишь за самого себя, он искал единомышленников. Тех, кто тоже хотел увидеть Солнце. Тех, чьи души больше не могли терпеть холод стальных оков. Тех, кому больше нечего было терять. С ними он делился своей проклятой кровью. Тем единственным, чем он владел.
Им повезло. Пробужденные ото сна сигнальными трубами, они поняли. Время пришло. Кто-то напал на бойцовые ямы. А значит, пришло время восстать. Полагаясь на инстинкты, Омикрон высвободил всю злобу и ярость своей демонической крови, чудовищным ревом разжигая боевое безумие в своих товарищах. Они вырвались из темницы, пройдя по нижним уровням арены подобно стихийной силе. Озверевшие и обезумевшие, бывшие рабы следовали за Омикроном, как за вожаком следует стая. Больше не смертные, но что-то большее и что-то меньшее, они сеяли смерть и разрушение на своем пути к поверхности. Липкая черная кровь жгла глаза и свежие раны. Внезапно эльфы куда-то пропали. Несколько этажей были полностью свободны от чудовищных угнетателей. Было видно, что не так давно здесь кипела жизнь. Разнообразные пыточные инструменты, едва живые рабы, брошенная в спешке дорогая еда и напитки. И никого, кто мог бы оказать сопротивление.
У любой силы есть своя цена. Тем более у той, что берет свое начало в темных уголках реальности. В начале пути гладиаторов было несколько десятков. Но лишь трое смогли подняться на самый верх. Один за другим они падали. Кто-то от ран. А кто-то иссушенный пламенем сверхъестественной ярости. Там, на самом верху, перед Омикроном предстало зрелище бойни иного рода. Изувеченные до неузнаваемости тела, что не так давно принадлежали темным эльфам. Кого-то просто сожгли огнем, кого-то разорвали на множество кусков. А кому-то досталась участь навсегда стать частью этой проклятой крепости. И хоть Омикрон никогда ранее не видел ничего подобного, он точно знал, что повинно в этом ужасе. Магия.
– И что же вам внизу не сидится? Куда-же вы вечно торопитесь то? – раздался в тишине голос. Он вопрошал с явственным укором, раздосадованный глупостью бывших рабов. Но не успел Омикрон ничего ответить, как появился и сам обладатель голоса. Он вышел из боковой комнаты, держа в руках связку ключей и шпагу довольно тонкой и причудливой работы. Ее гарда была украшена так чуждо на ней выглядящими драгоценными камнями. Но не она заставила сжаться внутренности Омикрона, а ее обладатель. Высокий и стройный мужчина с пепельной кожей и почти белыми волосами смотрел на беглецов своими огненного цвета глазами с явным осуждением и упреком. Голову незнакомца венчали два закрученных в спираль рога, загнутые назад. За спиной же змеился в постоянном движении хвост, покрытый причудливой вязью татуировок. Такая же вязь покрывала открытые участки рук и шеи, оставляя свободным лишь лицо, тонкие черты которого, на пару с длинными заостренными ушами, выдавали в нем эльфийских предков. Как и Омикрон, незнакомец нес на себе клеймо демонической крови. Как и Омикрон, незнакомец бы треем.
