Виктор Александрович Уманский
Семь на семь
– Нам надо поговорить, – сухо сказал он. – Ты можешь сесть?
Тома присела на краешек вращающейся табуретки, удивлённо и слегка нетерпеливо глядя на него. В руках она рассеянно вертела расшитый кошелёк.
– Мне кажется, у нас неравное общение. Мы с тобой гуляем – ты могла бы и сказать, что у тебя есть с кем-то отношения, – глаза Томы распахнулись шире. – Впрочем, это не главное. Вот сейчас: я приехал, чтобы увидеться и пообщаться с тобой, а у тебя, оказывается, встреча. Это некрасиво и неуважительно. И я так общаться не хочу.
– Какие отношения?
– С Сэмом.
Тома слегка поморщилась.
– И кто тебе такое сказал? – голос её прозвучал несколько разочарованно.
– Сам он и сказал.
– М-м, понятно.
Повисла пауза. Кирилл почувствовал, как в нём закипает раздражение.
– Понятно – это всё, что ты можешь сказать? – он поднял руку и указал на свою губу. – Почти зажила. Это мы с Сэмом разбирались в понедельник на Смоленке. Из-за тебя, между прочим.
– Что?!
– То. И ещё народ приезжал. В среду хотели уже тридцать на тридцать собирать – не знаю, чем закончилось. А ты – «понятно»…
Ещё некоторое время Тома молчала, ошарашенно смотря на Кирилла. А затем внезапно вскочила на ноги и выбежала из кухни. Кирилл бросился следом.
– А что было делать?! – закричал он. – Ты не даёшь толком понять своё отношение, а Сэм заявляет, что он твой парень и не позволит мне с тобой общаться.
Тома резко остановилась и обернулась, и Кирилл едва не налетел на неё. Она так гневно уставилась ему в глаза, что он попятился.
– А меня ты не хотел спросить, есть ли у меня парень?!
Кирилл молчал.
– Нет у меня ничего с Сэмом! Нет и не было. Ты доволен? Ну вы и придурки…
Кирилл и впрямь почувствовал себя весьма глупо. Одновременно с этим слова Томы о том, что у неё с Сэмом ничего не было, вызвали внутри неожиданное тепло. Он вспомнил то самое ощущение с их первой встречи: как будто его шерсть, вставшую дыбом, пригладила нежная рука. Впрочем, он быстро поборол это чувство: проблема ведь была не только в Сэме.
– Пусть так, – сказал он. – Но это не отменяет того, что я не понимаю твоего ко мне отношения. Ты мне очень нравишься, но в ответ я вижу лишь равнодушие. Взять хотя бы сегодня.
– Я тебе нравлюсь? – переспросила он.
– Ну конечно.
Некоторое время Тома молча смотрела ему в глаза. Лицо её смягчилось, и теперь выглядело не гневным, а задумчивым и даже – если глаза не обманывали Кирилла – чуть более счастливым, чем раньше. Когда она заговорила, голос её уже звучал спокойно:
– Ладно, пошли гулять.
– Вот эти пятьдесят минут, которые остались до твоей встречи?
– Перенесу, – сказала она.
